Эдем, Квазар

– Семьсот тысяч, на миллион тебя пока не оценивают. Будь там миллион, я бы реально с сердечным приступом уехал. Катарина получает максимум сотню, Алекс в новый год под три сотни, тебе…

Лев выдал ответ, громко пропивая первое слово:

– Нахеееееер, Леприкон, не печалься. Ты и так отгрохал этот замок, набрал кучу артистов на лейбл, причём некоторые реально талантливые. Радуйся тому, что есть, и не заглядывайся на чужие деньги.

– Тяжелый ты человек, Лев. Надо брать своё, пока есть возможности…

– В том то и дело, Антошка. Не видишь ты границ, где твоё, а где – чужое. Что успеваешь присвоить, то и считаешь заслуженным… Зови Анну с её прислугой, пока я ещё способен на внятное интервью.

Антон запустил внутрь свою племянницу и двоих парней, он закрыл дверь уходя прочь, со смертельной тоской на лице. Анна вернулась на своё место, сразу приступив к выяснению, на какие вопросы Лев согласен ответить, а на какие – нет. Ассистенты закончили приготовления, и, наконец, прозвучало вступление:

– Впервые за всё время существования группы «Эдем», её лидер и прославленный вокалист согласился дать эксклюзивное интервью.

Лев несколько смутился и с лёгкой иронией в голосе добавил:

– Мне кажется, отдельные чуловеки это воспримут, как некий пиарный ход. Но, поверьте, Анна не оставила мне выбора, буквально затащив сюда. Вот так, бляха, и поступайте, когда чего-то сильно хотите. Добивайтесь вопреки всему. Думаю, для первого раза хватит.

Встав с кресла, он направился к выходу, но Анна быстро нагнала его и усадила обратно.

– Видите…

Тяжело вздохнув, девушка поправила пиджак, и с натянутой улыбкой задала первый вопрос:

– Не секрет, что у «Эдем» приличная фан-база, состоящая из людей нетрадиционной сексуальной ориентации. Как ты относишься к геям и лесбиянкам?

Лев вновь устремил взгляд в сторону дверей, учитывая специфику первого вопроса, но, пересилив себя ответил:

– Против лесб ничего против не имею, а зачастую всем телом за, но не люблю, когда одна из девушек начинает отыгрывать роль эдакого брутального парня – слишком странно выглядит подчас. К геям, лично я, никак не отношусь, но и ничего против не имею: чем больше гомосексуалистов, тем меньше конкуренция. Смекаешь?

Взглянув в камеру, он послал воздушный поцелуй. Подавив смешок, Анна продолжила:

– Интересная позиция. Каким смыслом ты хотел бы наградить следующий альбом или песню?

– Один из японских режиссёров, вроде сказал: «Истинное значение фильма, понимают единицы. Остальные видят лишь искажённое отражение собственного невежества». Мы нагрузили смыслом несколько песен в первом альбоме и каков итог? Они самые провальные по части продаж. Сейчас я в поиске идеальной формулы. Безмерно хочу найти баланс, но это пиздецки сложно.

– Как относишься к плагиату?

– Неопытные – занимаются плагиатом. Опытные – воруют. Главное, не попадаться на этом. Ещё есть третий вариант – покупать песни, как «Лепс» делает, к примеру, и я не могу сказать, что это – плохо. Но мне кажется, музыка должна идти изнутри, эхом раздаваться в самых тёмных уголках твоей души и выискивать путь к освобождению.

– А говорят романтика умерла… Ты не раз заявлял, что альбомы помогали тебе создавать музы. Причём это были абсолютно разные девушки, на мой взгляд, если судить по вашим отношениям. С Лорой ты был невероятно сдержан и вёл себя в рамках приличия, а благодаря Алёне проявилось, прости, но сложно назвать иначе – раздолбайство.

– Да не проявилось оно, всегда было. Просто тогда я не понимал, что уже многое мне доступно по статусу. Образование – залог вдохновения. Делакруа говаривал. Прав был художник.

– Поначалу тебя считали весьма циничным человеком. С твоей точки зрения что изменилось?

– Циником может быть каждый, оптимистом – только смелый или недостаточно трезвый, поэтому я так часто выпиваю.

– Но ты же выступал против алкоголя?

Лев закрыл лицо ладонью на несколько секунд, обдумывая ответ и сгорая от стыда, из-за открывшейся двуличности, он решил выйти из неловкой ситуации, в свойственной ему саркастичной манере:

– Действительно, сделал пару социальных реклам против алкоголя, наркотиков. Несколько даже в трезвом виде. Но тут нужно понимать – я против того, чтобы дети баловались, экспериментировали. Они, как правило, ввиду чрезвычайной пытливости и абсолютной неопытности, перебарщивают… Если человек взрослый отчаивается и решает загубить свою жизнь – это его выбор. В конечном счёте от своих проблем никто не может убежать, они преследуют нас, подобно тени, пока мы не разберёмся с той хернёй, что скопилась или просто не отпустим это, отрезая от себя полосу препятствий, с крутыми возможностями в конце пути.

На лице Анны проявились едва заметные капли пота от волнения, но она задала крутившийся в голове вопрос:

– Твои отношения с Антоном Власовым полностью себя изжили?

Лев рассмеялся, громко притопнув ногой.

– Забавно, чёрт подери, что ты решила задать этот вопрос! Пожалуй, это как с любимыми, внезапно начавшимися отношениями: становится наплевать в один момент, секс эпизодический, оральные утехи два раза в год, попа вообще не обсуждается. И вы уже вовсю смотрите налево, выискивая новых партнёров. Такой ответ, тебя устроит?

– Не боишься, что вырвут из контекста эти слова?

– Обязательно… Мне просто хочется посмотреть, кто из журналистов самый быстрый навозный жук.

– В последний год ты больше находился за рубежом, нежели в России в целом. Не планируешь уезжать?

– Слишком много подобных вопросов в последнее время адресуют «Эдем». Постараюсь исчерпывающе выдать своё мнение. Рождаясь, человек не знает имён, языков, песен. Всё, что мы познаём – это результат социально культурной дрессировки. Мне нравится эта страна, отдельные люди. Но реально тревожит навязываемый людям патриотизм. Пропаганда имеет сейчас весьма привлекательный, лживый вид. Телек для многих стал хорошей анестезией. Благодаря пропаганде, они чувствуют себя частью чего-то большого и великого, поэтому закрывают глаза на огромное количество проблем, которые реально тревожат. В конечном счёте за лицом слепого патриотизма – всегда будет красоваться облик смерти. Когда политики не способны договориться, умирают солдаты, представляющие их интересы. Клип «Five Finger Death Punch – Gone Away» отлично раскрывает тему.

– А как же защита отечества? Если это мировая война, к примеру.

– Умело ты меня подставила… Но я пойду по жёсткому пути. История – это сырьё для идеологии. Обрати внимание, как выборочно пересматриваются ценности и достижения СССР. Насколько избирательна пропаганда… Отрицать вклад людей в войнах и великих победах я не собираюсь. Ветеранам благодарен за все их подвиги и жертвы. Но по факту нам, людям, уже давно необходимо заменить имеющуюся сейчас рыночную систему ценностей чем-то иным, куда более конструктивным и созидательным. Не возвращаться к консервативному социализму, а постараться сделать шаг навстречу мирному будущему. Глобализация продвигается медленно, к сожалению. Давай следующий вопрос в общем. Эти рассуждения могут надолго затянуться.

– Хорошо. Ты не раз намекал, что планируешь записать клип, где будет что-то выходящее за рамки. Каждое новое видео «Эдем» начинает в себя включать нечто усложнённое. После гонок по пересеченной местности на машинах, ты перешёл к бейсджампингу, сломав ногу, из-за неудачного приземления. Ты так ищешь идеальные способы войти в клуб «двадцать семь?»

– За меня скажут действия по итогу. Время продолжает идти, уродуя нашу внешность, но выстраивая личность. Возможно, я остепенюсь, когда более серьёзные травмы получу, или печень начнёт отваливаться, что-то в этом духе. Годы, в любом случае, заберут с собой привлекательную свежесть молодости и искру в глазах. Поэтому сейчас время действовать и рисковать!

Анна с улыбкой подвела итог:

– Безмерно рада была приоткрыть завесу тайны, связанную с твоей личностью. Лев, соглашайся на интервью чаще раза в десятилетие, пожалуйста.

Лев смиренно кивнул головой, вставая с кресла. Он быстро поднялся по лестнице и почти дошёл до своего номера, когда услышал треск и непонятный скрежет. Постучав в дверь номера, из которого шёл странный звук, он поучил ответ на английском.

– Отъебитесь!

– Боюсь такой ответ, я принять не готов.

Дверь открыл запыхавшийся Джон с порезанной щекой. Остин расположилась в кресле, всматриваясь в вид из окна.

– У тебя всё хорошо? – Спросил Лев, настороженно сжав кулаки.

Остин раздражённо ответила:

– Сам, как думаешь?

Джон слегка оттолкнул вокалиста, закрывая дверь, но тот, сдерживая её рукой, произнёс слова, адресованные Джону:

– Если ты обидишь Остин, карма настигнет тебя молниеносно. И с удвоенной силой.

– Львёнок, твоя сказка закончена. Хватит строить из себя героя. Этой девушке нужен мужик, вроде меня. Правда всегда колит глаза, но тебе придется это принять.

Джон захлопнул дверь, у него перед носом. Лев, войдя в свой номер, обнаружил у ванны, забытый ударником рюкзак, открыв передний отсек, вокалист достал изношенный портсигар, накинул кожаную куртку и вернулся в коридор. Пройдя до конца, он раскрыл широкие двери балкона, выходя на свежий воздух и раскуривая сигарету. Всматриваясь в ясное, ночное небо, он задавал себе вопросы, на которые не имел однозначных ответов. Три сигареты пролетели друг за другом. Выкуривая последнюю, он почувствовал нежное прикосновение к своей шее. Развернувшись, музыкант увидел перед собой Анну.

– Не та, кого ты ожидал увидеть, верно?

– Абсолютли.

Отрезал Лев, вновь опираясь на перила.

– Ты же бросил курить.

– Бросил. – Ответил он сделав очередную затяжку.

– Вижу, хорошо справляешься. Кроме меня кто-то знает?

– Ну, благодаря тебе точно узнают. Ещё материал, и заголовок отличный можно вставить: «Пустослов века, раздающий интервью раз в десятилетие».

Анна встала рядом, с укором произнося:

– Я очень тебе благодарна, и не собираюсь использовать подобное. Ты мне симпатичен, как человек. Можешь не верить, конечно. Имеешь право.

– Перестань, женщина, ты вызываешь во мне слишком противоречивые чувства: хочется тебя трахнуть и ударить по лицу одновременно.

– Ты же, защищая девушек, попадал в разные скандалы.

– В этом и суть. Ты первая, к кому подобная реакция.

– Извини, но иначе ничего бы не вышло. Многим фанатам будут интересны твои мысли и это – факт. Что делать надумал?

– Разрываюсь между гениальными вариантами: начать плакаться, как девчонка, или сражаться, как мужик.

Анна коснулась его лица и заставила посмотреть на себя:

– Отбрось никому ненужные переживания. Иногда в жизни встречаются люди, которые вдохновляют тебя, и ты возводишь их в ранг мифических, идеализируя. Но когда они уходят, не стоит жалеть. Они несут с собой важные и необходимые знания, дабы была возможность двигаться дальше.

– Чёрт, какой циничный взгляд…

– Возможно, но я вытянула из тебя искренние слова сегодня и это охуительно!

– Чувствую себя использованным…

– Но ты можешь получить всё, что захочешь.

Она нежно поцеловала его в губы. Лев отрешённо отошёл.

– Видимо, я выбираю первый вариант.

Он зашёл внутрь, оставляя Анну на улице. Застыв у своей двери, Лев упёрся головой в деревянное покрытие и вновь услышал шум, идущий из номера Остин и Джона. Подойдя к их двери, он с силой постучал, в ответ услышал женский крик.

Ударом ноги Лев вышиб дверь, врываясь внутрь. Остин в слезах лежала на полу, а пьяный гитарист стоял над ней, держа в руках бутылку пива.

– Исчезни, Львёнок, пока не пожалел. – Произнёс Джон слегка пошатываясь из стороны в сторону.

– Сейчас и проверим.

Джон увернулся от первого удара, но второй хук сбил его с ног. Упав, он разбил бутылку, в его руке засиял внушительный осколок. Лев, сочтя соперника поверженным, направился в сторону девушки. Но, тихо поднявшись, неловким хлёстким движением, Джон резанул плечо Льва. Тот, вскрикнув, молниеносно развернулся, попятившись назад и закрывая рану, из которой стремительно побежала кровь. Почувствовав своё превосходство, гитарист, решил нокаутировать оппонента. Он не собирался больше его резать. Стекающая с осколка алая кровь, служила устрашением. Джон разбежался, замахиваясь, но Лев мощным пинком точно в голень сломал Джону ногу. В открытом переломе забелел обломок кости и брызнула кровь. Вскрикнув, гитарист повалился на пол. Лев придавил руку и разжал его ладонь, отбрасывая остатки бутылки в сторону, но Джон из последних сил ударил музыканта по лицу, благодаря кольцу с Лицом «Элвиса», он рассек ему бровь. Лев вытер стекающую с лица кровь и в ответ пнул врага в живот, а затем начал последовательно наносить удары – один за другим. Постепенно чистая ранее кожа под градом ударов принимала багровый оттенок. Лев уже совсем было потерял голову, но подбежавшая к дерущимся Остин, оттолкнула его в сторону с криком:

– Ты же убьёшь его!

Джон потерял сознание, а Лев словно выпал из реальности. Взявшись за голову, не мог понять, почему всё именно так. Он не слышал слов, обращённых к нему, упав на пол и прижавшись спиной к стене в коридоре. Его не тревожили кровоточащие раны, крики менеджера, переживания членов группы. Нескончаемый поток мыслей вводил в ещё больший ступор. Ему хотелось верить, что это лишь плохой сон. Воображение создавало куда более жестокие сюжеты. Но как только он убрал ладонь, из рассечённой брови вновь пошла кровь, проходя тонкой линией по лицу и каплями стекая на грудь. Другой раной Лев понемногу окрашивал стену, сам того не замечая. Как в тумане он видел, что Джона увезли в больницу, Остин отправилась вместе с ним. В какой-то момент Лев понял, что подошедшая к нему Анна упорно пытается поднять его. Парней он прогнал, но девушку посылать не стал, и спустя пару минут Анне удалось взять верх. Она помогла раненому вернуться в его номер. В это время стены его комнаты озарялись переливающимся неоном: фиолетовым, красным и синим оттенками по очередности. Лев уселся на кровать, убрав окровавленный платок с плеча и проверив, идёт ли кровь. Анна достала из тумбочки медикаменты и подошла к нему. Быстро обработав плечо, руку и кровоточащую бровь, девушка нанесла асептическую мазь и наложила чистые повязки. На протяжении всей процедуры Лев безучастно смотрел в окно, разглядывая сосновый бор, озаряемый ярким, лунным светом. Журналистка включила на своем телефоне одну из любимых песен Льва – «In This Moment – In The Air Tonight».

– «О чём задумался?» – прошептала Анна.

– Все мы – бесконечно блуждающие странники, пытающиеся найти едва заметный, призрачный свет любви в этом мире иллюзий, и, когда тьма сгущается, мы готовы принимать в свою жизнь любого человека просто потому, что боимся оставаться один на один со своими демонами. Нам необходим самообман – видеть в чужих глазах подобие любви, чтобы иллюзия о собственной ценности могла жить, не разбиваясь о реалии мира.

– Ты поражаешь, когда искренен.

Лев разорвал её блузку и резко скинул бюстгальтер. Порывистыми движениями стащил ремень и сдёрнул брюки вместе с трусиками. Закинув Анну на кровать, он моментально разделся сам. В этот самый момент комната приобрела красный оттенок, предавая Льву инфернальный образ. Девушка смотрела на него, едва дыша. Лев схватил её за ноги и резко притянул к себе. Анна стонала от боли, смешиваемой с невероятным и столь желанным удовольствием. Она теряла счёт времени, выпадала из реальности, отдаваясь процессу целиком. Лев нежно целовал её шею и грудь, но жёстко имел, наслаждаясь учащенным дыханием, редкими, едва различимыми мольбами о том, чтобы он продолжал ещё и ещё…

II

Лев быстро оправился от травм, и группа вернулась в Южную Корею благодаря многочисленным просьбам фанатов. Парни поддались праздничной атмосфере, и дни пронеслись словно в тумане, разбавленном музыкой и алкоголем. Неловко опираясь на дверь, уставший и подвыпивший бас-гитарист тяжело выдохнул – очередное выступление далось нелегко. Разрозненные мысли в затуманенном разуме повторялись снова и снова:

– Мне надо смириться… Винить себя бесконечно смысла все равно нет…

Неуверенной походкой, слегка пошатываясь, он вошёл внутрь – стены безропотно служили опорой на его пути. Пройдя половину задуманного маршрута, Алексей застыл, рассматривая свой пустующий чёрно – белый номер с интерьером в стиле модерн. В глаза бросалась лишь несуразная, пурпурная ваза на стеклянном столе. Она едва искрилась, и оттого тюльпаны в ней выглядели зловеще. Забытый ноутбук находился в спящем режиме, парень надел наушники «Bose QuietComfort 35 II» и продолжил случайное воспроизведение. Заиграли «Steven Wilson – Pariah ft. Ninet Tayeb». Алексей сел на край просторной белоснежной кровати и бездумно уставился в окно: город медленно накрывала густая, тягучая темнота, она обволакивала, опустошала и будто высасывала и так немногочисленную палитру красок каменных джунглей Сеула. В зданиях, один за другим, загорался свет, он изменял их очертания, рождая все новые тени. Алексей достал телефон и открыл старые сохранённые альбомы. Десятки фото и видео с многочисленных концертов пёстрой вереницей понеслись перед глазами. Взгляд беспокойно метался по мерцающему экрану, словно желая и боясь найти то единственное, что было дорого. Внезапно дрожащие пальцы замерли – он нашёл это. Одно единственное слово, произнесённое шёпотом, безмолвно замерло в тишине:

– Катя…

Парень всматривался в фото, той самой – единственной для него. Светло – карие глаза возлюбленной. Её образ пленил: прямые, тёмно – русые волосы каскадом спадали на худенькие плечи, обрамляя тонкие черты лица и алые, припухлые губы, растянутые в растерянной улыбке. Воспоминания о ней затягивали, погружая в пучину воспоминаний. Он упал на кровать и позволил картинам из прошлого унести себя во времена, когда его жизнь была наполнена счастьем.

Тот день был пасмурным и беспокойным. Океанский бриз трепал волосы Кати, заставляя поминутно откидывать их назад – он не мог отвести взгляд от неё. Их бесконечные беседы, сменялись молчаливым любованием друг друга, и время было соткано из объятий и поцелуев. Он крепко держал её за руки, осознавая, что скоро ему вновь предстоит отправиться в путь. Её юное лицо выглядело слишком серьёзным в тот момент, когда она говорила:

– Расстояние ничего не значит: ты всегда будешь моим, а я – твоей. Мне жаль, что из-за болезни я не могу путешествовать вместе с тобой, как раньше – узнавать мир, растворяться в толпе ваших фанатов и уноситься вместе с ними в бескрайний океан музыки…

Мог ли он найти в тот момент нужные слова? Нет, красноречие никогда не являлось его сильной стороной. Шепча несвязные нежности и целуя тёплые податливые губы, он прижимал её к себе всё сильнее. Внезапно начавшийся град прогнал их с пляжа, но не испортил прекрасного настроения. Забежав под старую крышу покосившегося дома, он украдкой сделал тот самый снимок, а затем страстно поцеловал возлюбленную, заковывая её в своих объятиях. Катя шутливо грозилась удалить фото, её напускная обида выглядела столь трогательно, что Алексей, не удержавшись, подхватил свою девушку на руки и закружил, бесшабашно смеясь. В тот момент казалось, что мир был у их ног…

Возникшие образы представлялись настолько живыми, что его рука невольно вытянулась вперёд. Алексей распахнул глаза и уставился в потолок. Пальцы начали дрожать, когда щека почувствовала непривычную влагу. В отчаянии откинув телефон, парень быстро поднялся с кровати и снял наушники. Сердце разрывалось в груди, отдаваясь в ушах непонятным эхом. Алексей, медленно выдохнул воздух из лёгких, пытаясь остановить вакханалию мыслей. С телефона, лежащего под шторами, он услышал голос, который нежно повторял:

– Я всегда буду твоей, а ты – моим сколько бы лет не прошло. С тобой я обрела себя, как бы странно это не звучало. Не позволяй Льву и Диме втягивать тебя в очередные затяжные празднования! Жду дома, возвращайся скорее. Люблю тебя, мой лучший в мире!

Он наклонился, доставая телефон и воспроизводя забытую запись заново. Судорожно поцеловав её изображение, басист с трудом поднялся. Вытер слёзы, умылся ледяной водой, успокаивая горящую кожу. Хотелось только – свободы и свежего воздуха. И то, и другое в избытке ждало его на крыше. Быстро преодолев несколько этажей, он обнаружил, что путь на крышу в этой гостинице охраняется. Коренастый, седовласый мужчина в смокинге, который явно был ему не по размеру, с подозрительным прищуром смотрел на басиста «Эдем», закрывая широкими плечами вожделенную дверь. Не долго думая, парень стянул с себя куртку, знаками давая понять, что намерен обменять её за беспрепятственный путь наверх. Охранник, осмотрев кожанку, одобрительно кивнул и повесил её на стул позади себя, но даже не подумал сдвинуться с места. Понимая, что надо действовать решительнее, Алексей выудил из карманов потёртых джинс слегка помятые купюры на общую сумму в две тысячи долларов, сдобрив их ломанным английским и уверениями своих безобидных намерений. Непонятно, что именно – обещания или деньги – в итоге заставили недвижимого стража отступить, да это и неважно – путь был свободен, и, как только дверь отворилась, в лицо басиста, ударил свежий порывистый ветер.

Лев, убедившись, что Бомер увлечён общением с фанаткой, вышел из номера и направился к следующему пункту назначения. Нужная ему дверь была незаперта и жалобно поскрипывала на петлях, качаясь из стороны в сторону из-за сквозняка. Торопливо набрав администратора и услышав низкий, чуть дребезжащий голос с сильным акцентом, он выяснил, что его бас-гитарист гостиницу не покидал.

– Опять на крыше прохлаждается…

Поскучав пару минут в лифте, он наткнулся на седовласого мужчину, сосредоточенно пересчитывающего зелёные ассигнации, а когда тот попытался его остановить, злобно произнес:

– Хеймдалль на минималках! Ты уже пропустил одного из нас, так не мешай и мне пройти.

Охранник указал на куртку Алексея. Лев недовольно покачал головой, сняв с левой руки чёрный браслет с золотыми треугольными вставками. Достав телефон, ухмыляющийся кореец указал вначале на себя, а затем на Льва и выдал слово неизвестного происхождения, смутно похожего по звучанию на «фото» по английски. Парень обречённо вздохнул, растянул губы в безумном оскале и подошёл к наглому мужчине. Тот, ни разу не смущаясь, нажал на мигающую кнопку айфона и запечатлил незабываемый для себя момент. Оставив неожиданно обретённого фаната любоваться снимком, Лев беспрепятственно отправился на крышу. Его взору представилась огромная площадка с видом на ночной Сеул – зрелище поистине захватывающее. Им можно бы было любоваться ещё долго, если бы свет из горящих напротив окон не выхватывал из темноты одинокую фигуру, сидевшую в опасной близости от края крыши. Тихий глубокий голос бас-гитариста подпевал играющей на телефоне «One Less Reason – Ghost». Вокалист приблизился медленно и осторожно, стараясь не напугать своего друга:

– Могу составить компанию?

Не оборачиваясь, Алексей едва различимо выжал:

– Располагайся, если хочешь.

Льва прошиб холодный пот, когда он подошёл к краю бордюра – высота кружила голову и приковывала взгляд. Он достал из пачки две сигареты – одну отдал басисту, а вторую раскурил сам.

– Поверить не могу, что выход на крышу так дорого обходится…

Алексей, сделав глубокую затяжку, ответил:

– Важны моменты, въедающиеся в память, люди, с ними связанные. Вещи, какими бы дорогими не были и деньги, всегда должны быть приятным дополнением жизни, но никак не её основой…

– Твоя правда, Лёш, но мужику нехило с нами повезло.

– Пожалуй.

Воцарилась тишина, разбавляемая только их дыханием и звуками беспокойного города.

Подождав, не захочет ли сказать что-то ещё его собеседник, Лев продолжил разговор:

– Огни ночного города, бесконечный шум улиц, дым сигарет и безумный страх…

Брови Алексея приподнялись, безмятежное выражение его лица изменилось, награждая собеседника недоверчивым взглядом.

– Мне казалось, что ты ничего не боишься.

– На самом деле я боюсь огромного количества вещей, но стараюсь этого не показывать.

– В таком случае, ты хорошо справляешься.

Вновь повисла пауза. С дрожью в голосе бас – гитарист продолжил:

– Год прошёл. Уже год…

Лев поднял голову к небу, обречённо выдохнул дым из легких и тихо заговорил:

– Катя была подобна чуду света… Мои соболезнования не помогут тебе заполнить дыру в сердце. Честно говоря, я понятия не имею какого это – любить человека настолько сильно. Наблюдая, как вы наслаждаетесь компанией друг друга, я ловил себя на мысли, что, должно быть, являюсь каким-то ущербным, дефектным. Порой даже начинал завидовать. Но большую часть времени радовался, как и Бомер. Ваш пример доказал, что истинная любовь всё же существует.

Алексей наклонился вперёд, всматриваясь в беспокойную возню города снизу. Лев одернул его, и басист с привычной невозмутимостью на лице ответил: