Шоумен. Король и Спящий убийца

Я улучил минуту, когда нас никто не слышал, и спросил у Дёмина:

– А с Алекперовым за этот год тебе случаем не приходилось ссориться?

И увидел, как лицо Дёмина пошло пятнами. Значит, приходилось. Так вот в чём дело.

9

Ранним утром взорвали машину Алекперова. Его самого в салоне не было, он только ещё подходил к машине – и тут раздался взрыв. Водитель был убит на месте. Алекперова взрывной волной отбросило метров на десять. Мина была радиоуправляемая, и специалисты предположили, что у человека, державшего палец на кнопке, попросту не выдержали нервы. Если бы он дождался, пока Алекперов сядет в машину, покушение закончилось бы успешно.

Как раз накануне Алекперов звонил мне и назначил встречу. Теперь, похоже, всё отменялось. На всякий случай я позвонил в его приемную.

– Как ваша фамилия? – уточнила секретарша. – Колодин?

Сверилась с записями.

– Вы договаривались на двенадцать часов? Я уточню и потом перезвоню вам.

Она действительно позвонила через час.

– Извините, но в двенадцать не получится. В девять часов вечера вас устроит?

– Ну, конечно, – пробормотал я.

Я не знал всех подробностей произошедшего, и по этой причине воображение рисовало самые жуткие картины, а оказалось, что Алекперов ещё в состоянии встречаться о людьми. Значит, не всё так плохо?

В половине девятого я был на подходе к алекперовскому кабинету. Метров за двадцать до заветной двери коридор перегораживала металлическая решётка, которой ещё накануне не было. Двое автоматчиков – один за решёткой, второй перед ней – смотрелись грозно в своих бронежилетах и сферических шлемах. Всё выглядело так, будто здесь проводится серьёзная спецоперация.

У меня проверили документы, причём дважды – сначала один автоматчик, потом другой, при этом второй сверился с каким-то списком, небрежно укреплённым на стене. В третий раз документы у меня проверили в алекперовской приёмной, где кроме уже привычной троицы телохранителей присутствовали ещё два автоматчика. Один из телохранителей даже прошёл за мной в кабинет, но Алекперов его удалил, сухо сказав:

– Оставьте нас, пожалуйста.

У Алекперова было сумрачное выражение лица, и его лоб в двух местах был заклеен медицинским пластырем. Я почему-то зацепился взглядом за эти пластыри и никак не мог оторваться. Алекперов это заметил и сказал с усталой усмешкой:

– Вам придётся смириться с некоторыми особенностями моего облика.

Я смутился и только теперь отвёл взгляд.

– Извините, что встречу перенесли на столь поздний час, – сказал Алекперов.

Это можно было расценить как невесёлую шутку.

– Как ваши дела?

– Нормально, – ответил я, – работаем.

– Что-нибудь уже отсняли?

– Сюжет о человеке, который пришёл просить деньги у богатого иностранца, а у того проблемы с головой.

Алекперов хмыкнул:

– Дадите посмотреть?

– Сразу, как только смонтируем, – пообещал я.

– А планы на будущее?

– Планов – громадьё.

– Это хорошо, – одобрил Алекперов. – Надо, чтобы вы работали ритмично. Что там у вас на подходе, кстати?

– Наверное, будем снимать сюжет о человеке, который выиграл сумасшедшие деньги в лотерее.

– И что – действительно он у вас выиграет? – заинтересовался Алекперов.

– Мы ему это устроим.

– А расплачиваться с ним чем будете?

– А вот это секрет, – засмеялся я. – В общем, есть задумки.

– Денег хватает?

– На что? – не понял я.

– На проведение съёмок.

– Хватает, но впритирку. Пока выкручиваемся.

– Где вы нашли деньги, если не секрет?

– Это мы самсоновский дом по кирпичику разбираем.

Алекперов внимательно посмотрел на меня, потом кивнул – понял.

– Сразу, как только я увижу ваш первый сюжет, заключим договор, и деньги пойдут, – пообещал он. – Вы как-то юридически оформили свою совместную работу?

– Учредили фирму. Нас, учредителей, трое: я, Светлана и Дёмин.

Я увидел, как при упоминании фамилии Дёмина Алекперов напрягся. Он смотрел не на меня, а куда-то в сторону, и я видел, как пульсирует жилка на его виске.

– А с Дёминым – это чья была идея? – наконец, поинтересовался Алекперов.

– Вы о чём?

– Ну, вот чтобы его взять в компанию. Или это он сам настоял?

– Он не напрашивался, – пожал я плечами. – Наоборот, его даже вроде как уговаривать пришлось.

– Неужели? – поднял голову Алекперов.

Его удивление было неподдельным.

– Так и было, – подтвердил я.

Алекперов отвёл взгляд, словно показывая, как стремительно он теряет интерес к этому вопросу, но я видел, что тема не закрыта и когда-нибудь мы к ней обязательно вернёмся.

– Я скажу юристам, чтобы они подготовили проект договора, – перевёл разговор в деловое русло Алекперов. – И мы с вами встретимся ещё раз, чтобы всё утрясти.

Он посмотрел на меня внимательным взглядом.

– Вам когда-нибудь приходилось заниматься бизнесом?

– Самостоятельно – нет.

– Вы ведь не москвич?

– Я из Вологды.

Он кивнул, будто и не ожидал от меня иного ответа.

– Если какие-то сложности будут возникать – обращайтесь.

– Какие сложности? – не понял я.

– По работе. Мало ли что. Где-то что-то не будет получаться – я всегда готов помочь.

– Спасибо.

Алекперов лишь кивнул в ответ.

– Кажется, обо всём мы с вами договорились, – сказал он.

Я молча кивнул и поднялся. И он поднялся тоже.

– К вам ещё не обращались с интересными предложениями? – неожиданно спросил Алекперов.

Я непонимающе посмотрел на него.

– Всё-таки у вас известная программа, – сказал Алекперов. – Популярная и денежная.

Поскольку я по-прежнему молчал, он, наверное, решил, что я до сих пор не понял, о чём идёт речь.

– Кто-нибудь может предложить вам своё покровительство. Это обычная практика.

Он смотрел на меня так, будто пытался передать то, что скрывалось за его словами.

– Предложат помощь деньгами. Или просто возьмут на себя организацию съёмочного процесса. Или посулят защитить от бандитов. Не соглашайтесь. Просто придите ко мне.

– И вы поможете?

– Конечно.

Я пожал плечами:

– Мне некого бояться.

Он кивнул, но как-то неискренне. Имел на это право, потому что знал законы здешней жизни лучше меня. Хотя и сам порой ошибался. Утреннее происшествие с ним – тому подтверждение.

– И всё-таки моё предложение остается в силе, – сказал Алекперов.

Только теперь я понял, что в этом и была цель нашей встречи. Всё остальное – словесная шелуха.

10

Светлана предупредила, что у неё для меня есть сюрприз.

– И мы теперь запросто сможем отснять сюжет про президента, – сказала она и засмеялась. – Приезжай.

Когда я приехал, в квартире, кроме Светланы, обнаружился и Дима. Он, как оказалось, и был героем дня.

– Я достал умопомрачительную мастику, – сообщил он. – Сверхсекретный материал. Его изготовили в лаборатории бывшего КГБ. Им это было нужно для своей агентуры – на тот непредвиденный случай, когда за пять или десять минут агенту необходимо изменить внешность и уйти от слежки.

Я недоверчиво посмотрел на них обоих, но они были серьёзны. Даже слишком серьёзны.

– Ну-ну, – сказал я, выжидая. – Показывайте.

Это было что-то вроде пластилина. Слегка желтоватое, почти телесного цвета вещество.

– Вот! – с гордостью произнёс Дима. – С лицом можно сделать всё, что угодно. Наносишь эту штуку на поверхность кожи и лепишь такое лицо, какое хочешь видеть. Можно лицо состарить, можно сделать больным. Налепи мешки под глазами – и готово. А можно и вовсе чужое лицо вылепить. Хоть Майкла Джексона – это пара пустяков.

В подтверждение Диминых слов Светлана, поколдовав над его лицом минут пятнадцать, создала новый образ. Это уже не был Дима – передо мной сидел мужчина лет за пятьдесят с обрюзгшим лицом. Я смотрел на него и не мог отвести взгляд. Мне вдруг стало так плохо, как уже давно не было, но до конца поверить в собственную догадку я ещё не смел – слишком ужасной она была.

– Ну, как? – спросил довольный произведённым эффектом Дима.

А я медленно дозревал. Уже увидел глаза Светланы, и это почти всё мне объяснило. И она что-то прочла в моём взгляде, потому что вдруг быстро сказала Диме:

– Выйди, пожалуйста.

Он замешкался – всего на мгновение – и Светлана сорвалась на крик:

– Выйди! Прошу тебя!

Дима выскочил из комнаты, хлопнув дверью.

– Вы же всё подстроили! – потрясённо бормотал я. – Это же была ложь!

Чудес на свете не бывает. И если ты похоронил человека, безумием было бы надеяться, что он воскреснет. А я-то носил в себе тайну. Точнее, я думал, что это тайна. И ещё удивлялся тому, что Андрей куда-то пропал и больше не объявлялся, не приносил мне весточки от Самсонова. А откуда он мог ту весточку принести? С того света?

– Как ты могла! – заорал я, цепенея от ужаса.

Светлана как бы второй раз убила для меня Самсонова. Ведь я действительно поверил в то, что он жив. Я видел его, совсем недавно – на него совершили покушение, и он умчался в неизвестность на сером «Фиате». Только это был не Самсонов. Возможно, Дима или кто-то другой из Светланиных знакомых. А Самсонов так и лежал на Ваганьковском кладбище.

– Ты хоть понимаешь, что наделала?! – бесновался я.

Если бы она дрогнула хоть на миг, я убил бы её собственными руками, я был готов к этому. Но меня удерживал её взгляд – в нём не было страха, одна только холодная решимость.

– Да, – сказала Светлана. – Я это сделала. Я хотела возродить программу, и ещё – чтобы в неё обязательно вернулся ты.

Она звонила мне на протяжении всего последнего года и уговаривала вернуться в Москву. Потом звонки внезапно прекратились. Она, оказывается, решила попробовать вариант с самсоновским двойником.

Я опустился на стул и закрыл лицо руками. Светлана вздохнула.

– Я просила Диму, чтобы он не лез с этой своей мастикой. Знала, что всё так и будет.

И опять вздохнула.

Она готова была возродить программу любой ценой, и бессмысленно осуждать её за это.

– Теперь уедешь? – спросила Светлана.

Это был не просто вопрос. И мой ответ будет не просто ответом, а решением её судьбы. Теперь я знал, как она прожила этот год: после смерти Самсонова не сломалась только потому, что самой себе наметила цель и к этой цели шла безоглядно.

– Нет, – сказал я. – Не уеду.

Она долго молчала. Когда её молчание стало совсем невыносимым, я поднял на неё глаза. Она плакала. Совершенно беззвучно – просто катились по лицу слёзы.

– Не надо плакать, – попросил я.

– Хорошо.

Она провела по лицу ладонью.

– Спасибо тебе. И прости меня за всё.

_______

С сюжетом про президента можно было подождать, а вот работа над историей с выигрышем в лотерее уже развернулась вовсю.

Героя мы нашли не сразу. Поначалу была мысль взять какого-нибудь любителя лотерей, азартного и потому непредсказуемого человека, но очень быстро мы от этой идеи отказались: человека, играющего в лотерею едва ли не профессионально, трудно будет провести. Мы собирались отснять собственный вариант розыгрыша тиража, и существовала опасность где-то что-то сделать не так. Опытный глаз сразу уловит несоответствие, и всё сорвется, придётся начинать сначала, а это сроки и деньги. Поэтому в конце концов остановились на варианте: «азартен, но играет лишь изредка». Такого человека мы нашли, переворошив груду писем и обзвонив по этим письмам два или три десятка приславших их людей.

Наш герой работал сторожем на автостоянке, ему было немногим более сорока лет, у него была жена и две дочки. Письмо на телевидение прислала его супруга. Причина была прозаическая: женщина слышала, что за участие в съёмках платят деньги. Мы подтвердили её ожидания, и после того, как мы назвали сумму, она ещё больше укрепилась в своей идее.

– Муж у меня хороший, – сказала она. – И деньги к тому же нужны.

Договорились мы так: женщина купит карточки лотереи и предложит заполнить их своему мужу. Отмеченные супругом номера она сообщит нам, и через неделю состоится «розыгрыш тиража». Правда, возникли сложности с проведением съёмок. В квартире героя сделать это было невозможно – не удавалось установить видеокамеры так, чтобы незаметно провести съёмку. Поэтому решили, что всё произойдёт в кафе, в том самом, в котором герой нашей предыдущей истории встречался с выжившим из ума «англичанином». Как раз приближался день рождения одной из дочерей героя – весомый повод пойти в кафе всей семьёй. Там будет работать телевизор. В разгар семейного веселья начнут показывать розыгрыш очередного тиража. И совершенно случайно окажется, что заполненные главой семьи карточки как раз лежат в дамской сумочке. Дальше всё по сценарию.

В день съёмок семейство прибыло в кафе. Я прятался в одном из кабинетов, поскольку меня могли узнать. Гостей встречал Дима. Сегодня он был официантом. Проводил гостей в отдельный кабинет, после чего заявился ко мне.

– Ну, как? – осведомился я.

– Всё в порядке. Семейное торжество начинается. Заказали бутылку шампанского, четыре десерта и кофе.

– Ты бы предложил главе семьи водочки.

– Понял, – кивнул Дима и исчез.

Я перешёл в кабинет, смежный с тем, в котором семейство праздновало день рождения дочери. Здесь были один из операторов и Светлана – она писала звук. Когда я вошёл, Светлана молча показала мне большой палец – пока всё шло отлично. Через прозрачное с нашей стороны стекло я видел всё семейство. Его глава сидел вполоборота ко мне. У него было лицо помятого жизнью человека.

Дима принёс шампанское, десерт и кофе.

– Может, водочки? – осведомился он у нашего героя, склонившись к нему с подобострастным и одновременно доверительным видом.

Мужчина посмотрел на свою супругу. В его взгляде читались вопрос и ожидание. Супруга не нашла, что ответить. Мы предварительно обсуждали с ней сценарий, и там про водку ничего не было.

– Двести, – гнул своё искуситель Дима. – А на закуску у нас маринованные грибочки.

– Давай! – решился герой.

Жена промолчала. Дима умчался. Семейное празднество началось. Супруги выпили шампанского. Дети довольствовались десертом. Пока всё выглядело вполне безмятежно. Глава семьи расстегнул пиджак. Он ещё не знал о поджидавшем его сногсшибательном сюрпризе.

– Кононовы купили новый холодильник, – сказала женщина.

– Ну, и что? – вяло отреагировал супруг.

Гораздо больше его сейчас занимали манипуляции вновь появившегося «официанта» Димы, наливающего в рюмку водку.

– Нам тоже нужен холодильник.

– А деньги? – вернул супругу к действительности глава семьи.

Он поднял рюмку, сказал: «За Наташку!» – и выпил. После того, как он закусил грибочком, его лицо приобрело совершенно благостное выражение.

В наш кабинет заглянул Дима. Я показал ему жестом, что пора включать телевизор. Он с готовностью кивнул и удалился. Телевизор стоял в общем зале, на возвышении, и из кабинета, при открытых дверях, его было хорошо видно. Когда экран засветился, наш герой повернул голову и посмотрел в сторону телевизора. Там шёл выпуск новостей. Мы записали его накануне прямо с эфира. Пока ничего интересного не происходило.

– Вот ты говоришь – холодильник, – сказал наш герой, явно размягчившись от окружающей его обстановки и от выпитого. – А нам уже два месяца зарплату не платят.

– Так потребуйте!

– У кого? – саркастически усмехнулся супруг.

Похоже, он относился к своей жене несколько свысока.

– У нас все без зарплаты! Все!

Новости закончились. Пошла заставка розыгрыша тиража. Наш герой в это время отвлёкся, подливая себе водочки, но жена была начеку.

– Смотри-ка! – сказала она. – Тираж, оказывается, сегодня!

Мужчина бросил на экран незаинтересованный взгляд и совершенно равнодушным голосом произнёс:

– Точно. А я и забыл. Карточки всё равно дома остались.

– Подожди-ка.

Женщина придвинула к себе сумку.

– Вот они! Я случайно положила.

– Ну-ну, – всё так же без видимого энтузиазма сказал наш герой. – Посмотрим, что там у нас получится.

Он вёл себя так, как и любой из играющих – желал выигрыша, но не верил в его возможность. И ещё не знал, какой подарок уготовила ему сегодня судьба.

Тем временем на экране ведущий поприветствовал телезрителей и представил членов комиссии. В комиссии были трое: две женщины, спортсменка и директор средней школы, и мужчина, президент ассоциации детских домов и интернатов. Женщины смотрелись очень даже ничего, а вот мужчина был мрачноват. Наверное, общение с детдомовской ребятнёй не проходит бесследно.

Барабан лототрона завертелся. Наш герой пока следил за происходящим на экране почти безучастно. Карточки с отмеченными номерами лежали перед ним на столе. Первый шар выкатился из барабана.

– Семь! – объявил выигрышный номер телеведущий.

– Во! – чуточку оживился наш герой. – Есть такая цифра!

Но такое – одна угаданная цифра – с ним случалось не раз, и поэтому уровень адреналина в его крови пока был в норме. Светлана обернулась ко мне. Её глаза смеялись. Я улыбнулся ей ответно и показал за стекло – смотри, мол, дальше будет интереснее.

Уже выкатился второй шар. И опять нашему герою подфартило. Он счастливо засмеялся и придвинул карточки ближе.

– Слушай, мы ещё можем что-то выиграть! – сказал он.

– А что нам будет за две отгаданные цифры? – спросила его жена.

– Фига с маслом! – наш герой уже не отрывал взгляда от экрана.

Заинтересовался.

– Но если мы угадаем еще одну цифирку…

Он не успел закончить фразу. Третий выкатившийся из барабана шар в секунду превратил мечту в реальность.

– Есть! – торжествующе закричал наш счастливчик, воздев руки к потолку.

– Холодильник! – торопливо сказала женщина. – Мы покупаем холодильник!

Герой отмахнулся от неё, как от надоевшей мухи:

– Да погоди ты! Ещё и не хватит! Сколько там за три номера заплатят?

Он, не отрывая взгляда от экрана, попытался плеснуть себе в рюмку водки из графинчика, но промахнулся.

– А-а, чёрт! – сказал он, но досады в голосе не угадывалось, слишком уж был поглощен происходящим на экране.

– Холодильник, – гнула своё супруга.

Четвёртый шар упал в лузу.

– Холодильник! – завопил наш герой, вскакивая из-за стола. – Мы выиграли! Усекла? Там не только на холодильник хватит!

– А на что ещё? – оживилась женщина. – Может, платье мне новое купим?

– И платье! – сказал счастливый супруг. – И новые шнурки на ботинки!

И засмеялся собственной шутке.

Он радовался внезапно свалившейся на него удаче, как ребёнок.

– Может, мы угадаем все пять номеров? – с надеждой произнесла женщина.

Я видел через стекло, как у её супруга перехватило дыхание.

– Нет, – сказал он после паузы. – Это вряд ли.

А у самого горели глаза. И руки, в которых он сжимал счастливый для него билет, дрожали. Он сейчас стоял, возвышаясь над столом, но когда в лузу выкатился пятый шар – рухнул на стул. Хорошо ещё, что стул стоял сразу за ним. Иначе оказался бы на полу. Я видел, что он хотел что-то сказать – и не мог. Губы шевелились, но голоса не было.

– Победитель сегодняшнего тиража, – сказал телеведущий, – угадавший все пять номеров, получает…

Никогда в этих розыгрышах сумма выигрыша не называлась сразу, но мы пошли на маленькое несоответствие с общепринятой практикой сознательно, для пущего эффекта. Наш герой, услышав сумму, совершенно изменился в лице. Повернул голову и посмотрел на жену – слышала ли она. Оказалось – слышала.

– Купим квартиру! – быстро сказала она. – Четырехкомнатную! И мою маму к нам заберём!

Супруг поспешно кивнул. Он сейчас пребывал в эйфории и был согласен на всё.

– Ещё машину! – продолжала рисовать картину их будущей беспечной жизни женщина.

– «Жигули»! – поддакнул наш герой.

К нему постепенно возвращался дар речи.

– Ну, почему «Жигули»? – спросила снисходительно жена. – Иномарку!

Только теперь наш герой, кажется, хотя бы приблизительно осознал, какую уйму денег они сегодня выиграли.

– Официант! – срывающимся голосом закричал он. – Водки! Шампанского! Икры!

Он запнулся, не зная, чего ещё заказать, и в образовавшейся вдруг паузе ведущий на телеэкране сказал:

– У нас сегодня необычный розыгрыш тиража. Розыгрыш сегодня благотворительный.

Наш герой обернулся к экрану. У него всё ещё было счастливо-растерянное выражение лица, и он пока не представлял размеров надвигающейся на него катастрофы. А на экране уже показывали президента ассоциации детских домов и интернатов.

– Неспроста сегодня среди членов комиссии находится этот человек, – вещал голос ведущего за кадром. – Всегда ли мы помним о тех, кому приходится труднее, чем нам? Дирекцией лотереи принято решение…

На лицо нашего героя легла тень тревоги.

– …не выплачивать выигрышей победителям сегодняшнего розыгрыша…

Как стремительно изменилось выражение лица этого бедолаги!

– …а передать все деньги из выигрышного фонда ассоциации детских домов и интернатов.

Это была катастрофа!

– Мы думаем, что вы, телезрители, полностью с нами согласны, – продолжал ведущий. – А всех, кто угадал выигрышные номера этого тиража, ждут утешительные призы – вот эти чудесные кастрюли производства Красногорской фабрики металлических изделий.

Камера спанорамировала по длинному ряду раскрашенных аляповатыми цветами кастрюль. Наш герой пытался что-то сказать – и не мог. Он смотрел на происходящее на экране выпученными глазами. Впервые в жизни я воочию наблюдал состояние человека, в одночасье потерявшего всё.

Тем временем «официант» Дима принёс на подносе заказанное. Там были водка, шампанское и икра. Икры наложили целую тарелку.

– Пожалссста! – провозгласил разбитной Дима. – Ещё могу предложить отличную царскую ушицу со стерлядью, устрицы у нас свежайшие …

Но глава семейства его не слышал. Он остановившимся взглядом смотрел на икру, которой в тарелке было едва ли не килограмм. Кажется, до него дошло, что он не в состоянии оплатить собственный заказ.

– Унесите!

Точно, дошло.

– Что? – сделал вид, что не понял, Дима.

– Унесите это всё.

– Как это – унесите? – проявил упрямство Дима. – Заказано! Водка раскупорена. Шампанское раскупорено. И икру я не собираюсь забирать.

Беда никогда не приходит одна. Если уж началось – только держись.

– Они не имеют права, – пробормотал глава семейства.

– Кто? – осведомился Дима, обретая агрессивный вид.

– Вон те.

Наш герой кивнул в сторону телевизора.

– Не имеют, – поддакнула жена. – Давай напишем письмо.

– Давай, – тут же согласился глава семейства. – А кому?

Он выглядел подавленным, но ещё готов был сражаться.

– Прямо на телевидение. Напишем, что мы не согласны. Кастрюля ихняя нам не нужна, пусть отдадут выигрыш. Прям наличными! Пачками чтоб прям!

– Правильно! – начал оживать наш герой. – Не имеют права! Совсем обнаглели! Не на таких напали!

Дима принёс бумагу и ручку. Супруги принялись за составление письма. Дима помогал им самым активным образом. Сидевшая рядом со мной Светлана беззвучно смеялась. Съёмка, безусловно, удалась. Я поднялся и направился в соседний кабинет.

– А икру мы оплачивать будем? – строго спросил я, входя.

Глава семейства вздрогнул и поспешно поднял голову. Посмотрел на меня, потом – уже вопросительно – на жену, и тут она не выдержала, рассмеялась.

Мужчина потрясённо покачал головой. Уже понял, что за икру ему платить не придётся, но ещё не знал, радоваться ему или плакать. Но я всё-таки решил подсластить пилюлю и выложил на стол деньги, выплата которых предусматривалась подписанным его женой контрактом. Наш герой засмеялся – уже совершенно счастливо – и придвинул тарелку с икрой к дочерям.

– Всё нормально! – объявил он. – Едим!

Жизнь снова заиграла для него всеми красками.

11

Светлана встретила меня в коридоре телецентра. По её виду можно было догадаться, что произошло что-то из ряда вон выходящее.

– Женька, мы, кажется, доигрались! – выдохнула она. – Ты знаешь, кто сидит в твоём кабинете?

– Кто? – бесстрастно осведомился я.

– Начальник президентской охраны!

Я остановился и недоверчиво посмотрел на неё. Она кивнула со скорбным выражением лица, показывая, что не шутит.

– Это как-то связано с сюжетом, который мы готовим. Я уверена. Тот, что про президента и про пьянку с дядей Ваней. Кто-то донёс, наверное.

– Кто? – с сомнением сказал я. – Никто, кроме наших, не знал.

– Может, Алекперов?

– Он вообще не в курсе.

У двери кабинета молчаливой горой высился двухметрового роста парень с квадратными плечами. Какой-то проводок убегал из-за его уха под воротник пиджака. Он смерил нас недружелюбным взглядом и даже не посторонился, чтобы мы могли пройти. Светлана выразительно посмотрела на меня – говорила, мол, тебе.