Мгновение ока

– Что это? – спросил шеф и посмотрел на Соломона.

Соломон сам стоял невероятно растерянный. Волосы на его голове слегка приподнялись от удивления. Пуля вылезла из дула пистолета странный образом, словно голодный птенец. Шеф и Соломон переглянулись и посмотрели Смеха.

– Это ты? – спросил шеф.

– Да, я, – сказал Смех. – Я притормозил ее энергетическим каналом встречно направленного поля.

– Ты молодец! Какой ты молодец! Остановил пулю…

Смех покраснел и опустил глаза. Тщеславие ему не было свойственно. И в этот момент шеф поднял пистолет, молниеносно направил его в Смеха и потом с поворотом прямой руки выстрелил точно в мишень.

– И все, – сказал он. – Тебя нет. Чтобы остановить пулю, нужно сконцентрироваться. Но пуля летит быстрее, чем ты сможешь сконцентрироваться.

Смех понял, что оказался не прав.

– И никогда не опускай глаза. Держи все под контролем. А то покраснел от похвалы, как красна девица. Выбирай оружие.

Смех осмотрел предложенный арсенал на столе. Его внимание привлек небольшой револьвер. Он был сделан в виде фиги. Между металлическими указательным и средним пальцами торчало дуло. Смех и взял его в руки.

– Что такое? – спросил Остроглазов Соломона.

– Это новый отечественный револьвер. Называется «На-ка, выкуси». Оружие двойного назначения. Имеет вид игрушки, используется как зажигалка. И является оружием ближнего боя, – принялся рассказывать Соломон.

– Забавно, – пробормотал Смех.

– Оставь в покое эту пукалку, – недовольно сказал шеф. – Как ребенка, так и тянет к игрушкам… Кого я беру на работу?

– Этот короткоствольный револьвер на самом деле обладает очень высокой скорострельность, – охотно пояснил Соломон. – Не заметен в руках. Имеет хорошие шумовые показатели. Стреляет тихо.

– Он мне подходит, – сказал Смех уверенно.

– Ладно, бери, – согласился шеф. – Я бы взял Зотова.

Внедрение

Заброской Смеха руководил непосредственно сам Денис Давыдович Остроглазов.

Ночью они приехали на закрытый аэродром. Еще раньше днем на аэродром привезли реактивное крыло, упакованное в небольшой компактный ящик. Техник и инженер открыли ящик, вынули конструктивные части крыла, собрали аппарат и проверили техническое состояние.

Когда они приехали, Остроглазову доложили о готовности. Инженер показал крыло и проинструктировал, как им пользоваться. Инструкция получилась короткая:

– 

Все делается автоматически. Полетные данные введены в бортовой компьютер. Происходит посадка в капсулу. Нажимается кнопка «Взлет» и дальше все происходит по программе.

– Что вы нам можете сказать о реактивном крыле? – спросил шеф.

– Оно разборное, складное, может развивать очень высокую скорость. У него один недостаток. Оно одноразового действия. Суть его применения состоит в том, что аппарат исчезает после использования. То есть сразу после применения его практически нельзя обнаружить. Он запускается с любого места. У него начинает работать двигатель, который помогает набрать крылу нужную высоту и получить заданное ускорение. После этого двигатель отстыковывается и распадается на мелкие части. По достижению заданного района и расчетной точки у аппарата отсоединяется крыло, раскрывается капсула, которые тоже распадаются на мелкие части. После чего агент, покинувший капсулу, опускается на землю на небольшом парашюте. Парашют при соприкосновении с землей разлагается за очень короткое время.

Слова «автоматически» и «по программе» Остроглазову и Смеху понравилось. Остроглазов взял Смеха за плечо и отвел в специально отведенную для подготовки к полету комнату. Смех снял куртку, брюки и надел на себя защитный костюм «Трава». Этот костюм надевался, как комбинезон. Сверху на голову надевался капюшон. На месте лица находилась сетчатая материя, которая скрывала лицо и позволяла все видеть и нормально дышать. На костюме росла натуральная трава, что позволяло на любой территории находиться незамеченным. Этот костюм был пуленепробиваемый и выдерживал большие температуры. При пожаре в нем достаточно было накрыться с головой и выждать, когда огонь потухнет. Сверху костюма «Трава» на левую руку Смех надел навигатор, по которому он мог следить за полетом. Остроглазов и инженер внимательно его осмотрели. На грудь ему пристегнули сумку, в которой лежали спецсредства. Инженер взял Смеха за руку и повел к летающему крылу. Остроглазов пошел следом. Он посмотрел на часы. Приближалось расчетное время взлета.

– Управлять взлетом и наблюдать за полетом будем с земли, – сказал Остроглазов Смеху. – Кнопку «Взлет» нажимать не нужно.

Смех кивнул. Инженер и Остроглазов помогли залезть Смеху в пенал, который крепился к крылу, и разместиться в кресле.

– Контролировать параметры взлета будешь по навигатору. Корректировать курс только при отклонении от заданного, – инструктировал Остроглазов. – Двигатель отработает сорок минут. Затем снижение. Отстрел пенала. Парашютирование.

Смех кивнул.

– С богом, – сказал шеф и подумал: – «Нам бы еще несколько дней на подготовку».

Чтобы Смех не узнал о его сомнениях, шеф мысленно закрылся от него экраном.

На пульте крыла загорелся маленький светодиодный индикатор. Это означало, что электроника крыла включена и управления передано наземному пульту управления.

Шеф и инженер поспешили к мобильному командному пульту управления, расположенному в машине с небольшим локатором.

– Готовность номер один, – сказал инженер управления локатором.

– Пуск, – отдал команду шеф.

Инженер на пульте управления нажал черную кнопку. Послышался тихий удар. И в следующую секунду на локаторе они увидели движущуюся с ускорением точку.

– Полетел, – сказал шеф, вглядываясь в электронный экран. – Контролируем полет.

При взлете Смех почувствовал толчок. Перегрузка почти не ощущалась. За счет работы системы антигравитации крыла полет проходил плавно. Он летел и приближался к времени и координатам снижения. Смех посмотрел на навигатор и увидел небольшое отклонение от курса. «Боковой ветер», – отметил Смех. Он нажал кнопку коррекции полета. В это время двигатель стих и штатно отсоединился. В следующую секунду отсоединилось крыло. Он летел в тишине. Еще через несколько секунд капсула раскрылась. Смех полетел, набирая скорость к земле. И в этот момент над головой хлестнул купол парашюта. Ощущение было такое, что он сначала летел, а потом стал разваливаться на части. Как будто у него отделялись руки, ноги и вот-вот должна отлететь голова. Но когда хлестнул над ним купол парашюта, Смех будто почувствовал опору. Земля приближалась. Он почувствовал ее до того, как коснулся. Покрепче взялся за стропы, вытянул ноги, поймал землю, сгруппировался, присел и лег набок. «Жив», – в следующее мгновение пронеслось в голове. Он вскочил, дернул парашют на себя, сбил купол, подтянул материю, лег и подпихнул парашют под себя. Осмотрелся – кругом темнота. До рассвета оставалось несколько часов. Смех достал из сумки прибор ночного видения и принялся изучать местность. Никаких заученных ориентиров он не нашел. Смех посмотрел на навигатор. Тот показывал, что он отклонился от заданной точки на несколько десятков километров. Это могло означать самое страшное – он приземлился на границе или за пределами запретной зоны. «Только без паники, – сказал себе Смех. – Нужно дождаться рассвета. Он лег на живот, накрыл руками голову и заснул. Проснулся он оттого, что кто-то пытался сдернуть с него костюм. «Неужели провал?» – подумал Смех, открывая глаза и не двигаясь. Мысленно он представил, что сможет сделать, и рукой нащупал сумку со спецсредствами. Кто-то продолжил ритмично сдергивать с него костюм «Трава». Смех потихоньку отодвинул от лица руку, повернул голову и через сетку капюшона увидел какое-то страшное с огромными глазами животное. Глаза животного смотрели вокруг равнодушно. Челюсти интенсивно жевали траву на его костюме. Смех, не делая движений, через сетку у глаз осмотрелся. Рассвело. Он лежал в поле. Трава вокруг него выглядела заметно пожухлой, сероватой и животное, привлеченное более сочной травой, объедала его костюм. Смех посмотрел на страшное животное и с трудом узнал уродливую лупоглазую козу. «Принесло тебя», – выругался он. Поблизости виднелся населенный пункт. Еще ближе располагались какие-то постройки. Смех посмотрел на навигатор и точно определил, что находится между первым и вторым контуром охраны запретной зоны. Теперь ему предстояло действовать по обстоятельствам. В это время коза так увлеклась его костюмом, что начала сильнее дергать за него, нагло пытаясь демаскировать Смеха. Смех тихонько лягнул ногой животное. То отскочило, скосило глаз на брыкающуюся траву и снова приблизилось к сочной не до конца объеденной травке. «Вот привязалась, уродина», – подумал Смех, понимая, что не может отогнать от себя животное с кривоватыми, шишковатыми рогами и со страшно вылупленными глазами. Чтобы не привлекать к себе внимание, Смех не двигался и терпел притязания козы. Он достал прибор ночного видения, который днем работал как обычный бинокль, и начал проводить исследования местности. Скоро он выяснил, что населенный пункт, который он видел на горизонте, это город с характерными городскими постройками. На въезде в него стояли охранники. Наблюдая за природой, Смех заметил, что бабочки капустницы, жуки и шмели имели странный серовато-серебристый отлив. И у них также страшно увеличены и вылуплены глаза. Притом что и коза имела такие же глаза, это наводило на определенные мысли. Ближе к полудню по дороге, ведущей из города, показалась машина, которая формой и размерами напоминала мусоровоз. Смех предположил, что машина, скорее всего, вывозит мусор. «По характерным отходам можно понять, чем живет город и есть в нем искомый Центр Исследований или нет», – подумал он. Смех проследил за мусоровозом и увидел, что машина въехала на территорию с постройками, которые располагались поблизости от него. «Городская свалка, – подумал он. – Территория окружена колючей проволокой и плохо охраняется. Строения убогие. В них вполне может располагаться охрана и аппаратура внешнего наблюдения». Смех незаметно пополз в сторону свалки. Коза преследовала Смеха и тащила его за костюм в противоположную сторону. Она в неистовом обжорстве старалась демаскировать Смеха, стягивая с него костюм и поедая траву. Она не давала ему нормально ползти и привлекала внимание. Все могло плохо кончиться. Смех достал из сумки баллончик с «Отключателем сознания» и брызнул на козу. Коза упала на траву, отбросила в сторону копыта и громко захрапела. Ее храп мог привлечь внимание. Смех нарвал травы и заткнул козе пасть. Она тут же прекратила храпеть. «Первой победой это назвать нельзя, – подумал Смех, глядя на спящую козу. – Это было бы слишком не скромно». Он развернулся и пополз к свалке. В это время первый мусоровоз уехал и к свалке приближался второй. Смех следил за его приближением, и новый план действий выстроился у него в голове четко и красиво. Смех преодолел колючую проволоку и медленно пополз к месту, где останавливались и сбрасывали отходы мусоровозы. Ему нужно было успеть к тому времени, когда мусоровоз остановится для выгрузки мусора. Попадавшийся ему на глаза мусор его сначала разочаровал. Но скоро ему под руки попались электронные носители и бумага, изрезанная уничтожителем документов. Это уже было кое-что. В подтверждение того, что свалка охранялась, из первого строения вышел мужчина в форме и стал пристально осматривать мусорную долину. Смеху спрятал голову под рукав с травой, на которую успел налипнуть мусор. Ему показалось, что на него обратили внимание. Но охранник постоял немного и ушел. Смех продолжил ползти к месту выгрузки мусора. Со стороны могло показаться, что под ветерком движется какая-то грязновато-зеленая масса и временами замирает. Смех ловко имитировал передвижение облегченного скопления грязи под ветром. И в этот момент он снова увидел, как охранник вышел из домика и устремился к нему. Смех замер, приготовился адекватно реагировать на проявление интереса и включил внутреннее зрение. «Он заметил движущийся объект и решил его проверить, – понял, в чем дело Смех. – У них хорошо отстроены датчики движения». Смех видел все как бы со стороны. Охранник приблизился к нему, нагнулся. И в это время Смех брызнул ему в лицо из баллончика «Отключатель сознания». Охранник сразу заморгал страшно выпученными глазами, пошатнулся и сел на кучу мусора. Он сидел, как странная ушастая кукла с вылупленными глазами. «И этот тоже урод», – удивленно подумал Смех. Он обернулся, увидел подъезжающую машину. Смех знал, что будет делать дальше. Он достал из сумки таблетку-передатчик. Это был передатчик, похожий на обычную таблетку. На нем достаточно было настучать нужную информацию и выбросить в каком-нибудь месте. Дальше передатчик начинал передавать закодированную в нем информацию автономно. Смех настучал на таблетке информацию для шефа: «Заброска прошла успешно» и бросил в кучу мусора. Теперь таблетка должна была передать информацию и через минуту раствориться, рассыпаться на мелкие фракции. Смех приблизился к месту выгрузки мусора и затаился. Он выждал момент, когда мусоровоз выгрузил отходы и водитель снова сел в кабину машины. Тогда он сделал рывок к мусороприемнику, бросился в него и оттуда перебрался глубже в бункер. Мотор заревел, мусороприемник закрылся, и машина тронулась с места. Через щель в бункере Смех видел, что мусоровоз едет в город. У въезда в город мусоровоз остановился, и охрана тщательно проверила мусоровоз. Один охранник с помощью телескопической камеры с изгибающимся штоком заглянул в бункер. Но остатки грязи в бункере и замусоренный костюм «Трава» помогли Смеху остаться незамеченным. «Пока все складывается в нашу пользу», – подумал Смех, въезжая в город, и мысленно рассмеялся.

Чем дальше он ехал по городу, тем увереннее становился в себе. Он внимательно следил за маршрутом, по которому ехал мусоровоз и все запоминал. Он запоминал здания, дома и людей. В первый момент его необыкновенно поразили люди. Они все были чем-то похожи друг на друга и странно уродливы. У всех жителей города-зоны, куда он попал, были серые лица с искаженными, сильно деформированными чертами. У большинства были сильно вылуплены глаза и увеличены уши. Но встречались и люди, у которых были увеличен нос, крупно выдвинут вперед, увеличен лоб и уменьшена челюсть. Смеху сразу стало все понятно. «Вот почему провалились агенты, – подумал он. – Любой нормальный человек, попавший в эту зону, сразу оказывался на виду. Его не нужно было искать. В нем сразу узнавали чужака, и это являлась его приговором».

Весь день, прокатавшись по городу в мусоровозе, выезжая на свалку и возвращаясь в город, Смех через щель бункера проводил наблюдение, и все детально запоминал. Он в деталях изучил маршрут движения мусоровоза. К вечеру план действий окончательно сложился в его голове. Оставалось запомнить маршрут, по которому мусоровоз ездит с утра и узнать, где живет мусорщик. Ночь он провел в мусоровозе, потому что не знал, как из него выбраться. На следующий день он снова ездил в бункере по городу и изучал маршрут движения. Когда солнце склонилось к горизонту, мусоровоз остановился около того же дома на окраине города. Серолицый мусорщик со страшно выпуклыми глазами, так же как вчера, вышел из кабины мусоровоза и направился в дом. Смех, заранее придумав, как ему выбраться из мусоросборника, вставил металлический прут в щель между крышкой и мусоросборником, отжал подпружиненную крышку и выбрался наружу. Оказавшись у дома водителя, Смех обследовал его. Одна половина дома оказалась нежилой, во второй жил угрюмый серолицый водитель мусоровоза. Смех незаметно пробрался в жилую часть дома и, не выдавая себя, следил за водителем. Тот достал из холодильника салат из серых листьев, съел весь, выпил из банки какую-то жидкость, захмелел, не раздеваясь, лег на кровать и включил телевизор. Через два часа телевизор выключился. Пучеглазый спал. Смех подошел к спящему, достал из сумки баллончик с «Отключателем сознания» и распылил перед его носом. Теперь водитель должен будет проспать три дня. Ровно столько у Смеха осталось до выполнения задания. Завтра ему предстоял ответственный день. Ему нужно было хорошенько выспаться. Ночь, проведенная в мусоровозе, далась ему с большим трудом. Зловонные испарения заполняли его дыхательный пути. От него воняло чем-то гнилостным. Смех снял с себя провонявший костюм «Трава» и бросил под ванну. Ванная комната выглядела также отвратительно, как и комната водителя. Из крана потекла мутная жидкость. «В этом доме явно нет очистительных, – подумал Смех. – Похоже, этот район представляет собой местные трущобы». От воды шел тухлый запах фенола и сероводорода. Слава богу, на полке лежали сравнительно чистые бумажные салфетки. Смех умылся, вытерся салфетками, прошел в комнату, сел в глубокое кресло, на ужин съел питательную таблетку и сразу заснул. Сон у него был довольно чуткий. Он контролировал себя и окружающее пространство даже во сне.

Смех проснулся рано утром. Он хорошо выспался. Водитель спал неподвижно, чуть всхрапывая. «Этот живой труп через три дня придет в себя, – подумал Смех. – На это время мне придется его заменить». Он переоделся в комбинезон водителя, сверху натянул его грязную кепочку и посмотрел в зеркало. Этого явно оказалось недостаточно. Лицо нужно было сделать серым. Смех сгреб пыль с грязных мест мебели и намазал ей себе лицо. Этого тоже оказалось мало. Не хватало пучеглазости и явно выраженной уродливости лица. Смех подошел к аптечке, открыл ее и взял с полки вату и бинт. Он вскрыл упаковку с ватой, наложил ее на правую сторону лица и прибинтовал к щеке. После этого он посмотрел в зеркало и подумал: «Урод получился, что нужно». Взял с тумбочки водительские документы и ключи от машины. Убрал документы в карман, вышел на улицу и сел за баранку мусоровоза. Маршрут движения он знал досконально. Оставалось зарегистрироваться на маршруте, вместе с другими водителями мусоровозов.

Они подъезжали на машинах к пропускному пункту въезда в центральную часть города и совали в приемник свои водительские удостоверения. После этого шлагбаум поднимался, и машины проезжали. Смех делал все четко и прошел регистрацию, как и другие.

В этот день Смех собирал по городу не только мусор, но и необходимую информацию. Он выяснил, что по городу кроме оранжевых мусоровозов ездит специальный синий мусоровоз, который курсирует от центрального супермаркета на отдельную свалку, куда оранжевым мусоровозам въезд строго запрещен. Синий мусоровоз брал мусор от супермаркета из синего бака. Когда Смех заглянул в синий бак, он обнаружил там электронные устройства, серое вещество и упаковки от химических реактивов. На следующий день Смех узнал, что в супермаркет большинство посетителей заходят утром, а выходят только вечером. «Супермаркеты в таком режиме не работаю», – подумал Смех и мысленно рассмеялся. Еще он выяснил, что охранная система этого супермаркета соответствует охранной системе засекреченного объекта. Его внутренняя территория закрыта дополнительным ограждением. В этот день он увидел, как к супермаркету подвозят ядрышки, похожие на обычную капусту. Только эта капуста была серого цвета. Отходы от этой капусты увозил синий мусоровоз. Все это означало одно. Он обнаружил засекреченный Центр Научных Исследований или его филиал. Еще он узнал, что каждый день в девять часов утра к входу в супермаркет подъезжает роскошный «Брюдвагер» – самая дорогая и престижная марка автомобиля. Из него выходит некий человечек в темных очках, чёрном пальто и чёрной шляпе, натянутой почти до носа. В семь часов вечера тот же «Брюдвагер» приезжает, чтобы его забрать. Особое внимание Смеха привлекли два дубиноподобных охранника человечка в черном, которые ни на шаг не от него отходили. Сомнений не оставалось – маленький очкарик является очень важной персоной. Приходило время действовать. К вечеру Смех знал, как он поступит. Оставалось сообщить шефу о том, что он приступает к выполнению задания. Во время последней поездки на свалку Смех выбросил с мусором вторую таблетку-передатчик с закодированным сообщением: «Приступаю к выполнению задания».

Профессор Крол

Утром Смех как обычно выехал на мусоровозе из дома водителя мусоровоза, который все еще не приходил в сознание. Смех точно знал, что охранная система Центра Исследований с параметрической аппаратурой сличения при входе, является совершенной. Еще он узнал, что роскошный «Брюдвагер» курсирует между супермаркетом и особняком на краю города, который тоже хорошо охранялся. Он видел, по какому маршруту «Брюдвагер» возит очкарика в супермаркет, и заранее определил зону воздействия. Она находилась между Супермаркетом и особняком. После обеда он выбрал конкретное место и рассчитал время.

Вечером за полчаса до приезда «Брюдвагера» в супермаркет за хилым очкариком в узком безлюдном месте Смех перекрыл своим мусоровозом улочку, по которой тот двигался к Центру Исследований. «Брюдвагер» появился точно в рассчитанное время. Смех открыл капот мусоровоза и сделал вид, что ковыряется с мотором. Роскошное авто остановилось за десять метров от мусоровоза. Нервно посигналив, раздражённый громила-водитель вышел из машины, подошел к водителю мусоровоза и бесцеремонно дернул его за плечо. Дальше произошло совсем неожиданное. Не успел громила, что-либо сказать, как Смех правой рукой схватил его за протянутую руку и провел уникальный, отработанный им до совершенства прием. Со стороны это напоминало виртуозное па, которое партнер проделывает с партнершей в ритме танго. После короткого танца, когда верзила оказался в позе краба, Смех выхватил из кармана короткоствольный револьвер под названием «На-ка выкуси» и тихо сказал на ухо лежащему громиле:

– Не двигайся или ты труп.

В этот момент он услышал шорох и, когда обернулся, увидел, что на него направлен автомат «Коса». Смех хорошо знал это оружие. Скорострельность автомата была такова, что он за считанные секунды мог сделать из него дуршлаг. Только ни одна столовая и ни один ресторан таким дуршлагом воспользоваться не захотят. От числа пуль, которые прошьют Смеха, он мог стать просто прозрачным.

– Оружие на землю, – сказал автоматчик.

«Я им нужен живым, – подумал Смех. – Иначе со мной не стали бы церемониться».

– Медленно, – послышался голос второго автоматчика.

Смех включил внутреннее зрение и увидел, стоящих за ним автоматчиков. Третьего он увидел в окне дома. Тот придвинул к себе телефон, чтобы доложить о происшествии. «Похоже, меня здесь ждали, – подумал Смех. – Я не все правильно рассчитал. Это моя первая ошибка».

Он медленно стал нагибаться и опускать револьвер вниз. Громила-водитель в этот момент попытался встать. Смех наступил ему ногой на ухо и тот не смог оторвать голову от асфальта. «Теперь мне нужно обогнать их время. Для этого нужно делать все гораздо быстрее, чем эти с автоматами», – подумал Смех и убыстрил свое время. Он умел это делать. И поскольку он убыстрил свое время, время автоматчиков словно пошло медленнее. В тот же момент он развернулся и выстрелил в одного автоматчика и в другого. Оба с пробитыми головами медленно рухнули на землю, не успев нажать на спусковые крючки автоматов. Почти тут же он выстрелил в третьего, который подносил трубку телефона к уху и выглядывал в окно. Тот упал на подоконник с телефонной трубкой около уха и словно заснул. Громила-водитель смог оторвать ухо от асфальта и хотел броситься на Смеха. Но тот вовремя отошел и подставил его ногу. Громила зацепился о ногу и, падая, снова встал в позу краба. Смех тут же наклонился, схватил упавшего громилу-водителя за большое красное ухо и сказал:

– Слушай меня внимательно. Сейчас ты мне расскажешь все…

При этих словах водила дернулся всем телом.

– Иначе… – добавил Смех и без дальнейших комментариев засунул короткое дуло револьвера «На-ка выкуси», напоминающего фигу, тому в нос.

Дышать через дуло револьвера громиле было трудно. Пахло порохом и смазочным маслом. Детина, задыхаясь и нервничая, неожиданно зло процедил:

– Здра-вству-йте…Я скажу все.

.

«Он поздоровался и говорит со мной на ломаном русском. Меня здесь точно ждали, – подумал Смех. – Готовились к встрече. Выучили мой родной язык. Только не успели заказать цветы, музыку и банкет».

– Откуда ты знаешь русский язык? – спросил Смех.

– К нам регулярно забрасывают русских агентов. У нас это называется «русский дождь». Сегодня за пределами главной зоны безопасности, недалеко от свалки, снова обнаружили следы разложившегося парашюта. Рядом с ним лежала коза. Наши козы с парашюта не прыгают.

«Надо было прикопать парашют. Это моя вторая ошибка… – подумал Смех. – Но они еще не знают, что я здесь», – подумал он и голосом, передающим всю лютость русской зимы, сказал:

– Теперь говори все.

Приказ говорить прозвучал так внушительно и яростно, что вызвал у громилы небывалый страх. От страха по нему побежали мурашки, каждая размером с куриное яйцо. И вид у него сделался такой покладистый, что его можно было положить на любое место, и он остался бы там лежать.