Кукловод и Маска

Нет, он не волнуется, но… это необычно. Жрец весьма спокойного и нетребовательного бога не любил сюрпризы.

Пожалуй, он немного подождет.

Анарил появилась через полтора часа. Впорхнула в дверь, мечтательно улыбаясь и разве что не пританцовывая. Слова замерли на губах Ингвара. Сейчас он мог только смотреть – чужое счастье завораживает, а девушка именно что сияла. В этом сине-серебряном платье, так интригующе обнажающем ноги ниже колена, с подкрученными бирюзовыми волосами, в туфельках на каблуках, она была такой манящей, такой обворожительной. Таких женщин надо любить, оберегать, холить и лелеять, чтобы они купались – и купали! – в своем счастье, своей пленительной женственности.

– Хорошо отдохнула? – как можно мягче спросил Ингвар. Голос все равно хрипел, и поделать с этим ничего не удавалось.

И она засмеялась. Счастливо – именно так, как мужчина хотел. Побежала к нему, но вдруг на полпути остановилась и, вскинув руки, закружилась. Сначала просто, а потом как в танце, подняв руку так, будто клала ее на плечо партнеру, а другой держа юбку. Вообще такого обычно за Анарил не водилось. Ингвар, отчаянно жалея, что не может подхватить ее в этом танце, тем не менее отметил совершенно особенный блеск в глазах и некоторую вольность в движениях. Похоже, вина на балу не жалели. Хорошо еще, что явилась девушка одна, а не с кавалером. В том смысле, что обычно на утро о кавалере жалеют.

– Хорошо, как же хорошо, Ингвар! – Анарил все же подпорхнула к нему, вернее, к стене, и положила на нее ладошки. Будь он рядом, точно бы обнял ее. Обязательно. Хотя бы для того, чтобы довести до комнаты.

– Я рад, – зачем-то сказал имлаймори, и девушка снова засмеялась.

Глава 2

Утро для Анарил началось поздно. Вчерашний Бал Ночных Цветов всегда заканчивался далеко за полночь. Поэтому следующий день тоже сделали выходным. Для тех, кто, разумеется, может себе это позволить. Вообще-то она могла. В конце концов, оннонге – это частники, высокоспециализированные профессионалы. Вот только… деньги им на голову почему-то не сыплются. Приходится зарабатывать, а клиенты не всегда вспоминают про выходные. Как и… тот гад, что стучится сейчас в дверь.

– Рил, открывай! Я знаю, ты дома!

Анарил скривилась, но пошла к двери. Гай Бронге не успокоится и не уйдет. Он каким-то немыслимым образом всегда знал, что она на месте. Одно слово – сыщик. Правда, занимался только делами с магическими элементами, ибо сам являлся чародеем. Они даже учились вместе. Несколько месяцев назад Гай выбил у своего руководства возможность в особо сложных случаях подключать консультанта-оннонге. И как-то все чаще дела становились сложными и требующими ее внимания. Анарил и радовалась этому, и нет. Радовалась, ибо деньги, не радовалась, потому что Гай. Бывший сокурсник упорно называл себя ее другом, но им не являлся. Девушка вообще сомневалась, что полицейский умеет бескорыстно дружить. Он отлично поддерживал отношения, но только с теми, кого предполагал полезными сейчас или в будущем.

– Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не орал под моей дверью? – вместо приветствия спросила девушка, выглядывая в узкую щелку.

– Иначе ты не пошевелишься. – Гай привычно не испытывал ни малейшего смущения. – Давай, собирайся, оннонге, дело есть.

Мужчина опять-таки, как всегда, попытался протиснуться в дом. Анарил снова не пустила. Стену с окном в другой мир сыщик не увидит – они с Ингваром придумали хитрое заклинание от чужих глаз, но почувствовать магию сможет. И заинтересуется! Но самое главное, девушка просто не хотела, чтобы Гай в принципе находился в ее доме. Слишком ревнивая жена, слишком болтливые соседи, слишком неприятный для нее человек.

– Если опять подростки балуются, как в прошлый раз, я не пойду. – Анарил сделала вид, что не заметила его попытки надавить на дверь.

– Не, в этот раз все серьезно. Убийство.

– Демоны, – ругнулась девушка. – Хорошо, я сейчас. – И захлопнула дверь перед носом Гая.

– А чаем угостить друга? – заорал он с улицы, нимало не смущаясь представлением, которое давал для соседей. – Где твое гостеприимство, Рил?!

– Ты мне не друг, и в гости я тебя не звала! – высунувшись в окно спальни, заявила девушка. – Будешь отвлекать, буду медленно собираться. Очень медленно!

Это подействовало, но все же пришлось выходить. Белое с бирюзовой окантовкой платье, специальный футляр с кистью для колдовства, сумочка – и вперед. Гай снова сделал вид, что забыл подать руку. Анарил встала у кареты, мило улыбаясь. Несколько мгновений они бодались взглядами. Потом полицейский все же соизволил открыть перед ней дверь и помочь забраться внутрь. Оннонге в максимально вежливых выражениях поблагодарила. Он всегда почему-то пытался обращаться с ней без галантности. Анарил ему не позволяла.

– Кого убили? – с такой же милой улыбкой поинтересовалась она.

– Мое время, – рыкнул Гай.

Оннонге разулыбалась еще шире.

– Посылай за мной своих сотрудников.

– Они с тобой не справятся.

– Что ты, я вежливая и милая.

– Ага, но если чего-то не хочешь делать, тебя заставить – целая проблема.

– Так, может, не заставлять?

– Тебе что, деньги не нужны?

– Сейчас есть и другие заказы.

– Вот! А мне нужна быстрая и качественная консультация.

– Консультация! Ты хочешь консультации по магическим вопросам, а сам таскаешь меня за собой даже на разговоры со свидетелями.

– В случае крайней необходимости!

– У тебя она всегда крайняя.

– Не всегда. Море работы делается без твоего бесценного внимания.

– Бесценного, потому что неоплачиваемого?

– Женщина, когда ты стала такой меркантильной?

– Я специалист и работаю за деньги.

– А как же долг перед государством и обществом?

– Я плачу налоги.

– Тебе еще и полицейское управление платит.

– Да, за консультации. То есть я не штатный сотрудник. А ты таскаешь меня везде, будто штатного.

– Тебе неплохо за это платят. И вообще, ты хочешь узнать, что у нас за дело?

– Но только за консультации по магии. Конечно хочу.

– Чтобы разобраться в магии, иногда нужна и другая информация. Итак, убили Витту Мирц. Женщина двадцати пяти лет, мещанка, маг низкого потенциала.

– Я могу почитать рапорты. Как убили?

– Рапорты – это не то. Ножом в сердце. Она сопротивлялась. Есть следы борьбы.

– Мне хватает. Магические тоже?

– Потому что ты ни разу только по ним не работала. Возможно, сейчас уже не понять.

– Ты не даешь мне ни шанса на это. А меня зачем позвали?

– Видишь, какой я хороший начальник. Там обнаружили странные рисунки, очень похожие на магические символы или что-то ритуальное.

– Ты ужасный начальник. О! Это уже интересно.

– А раскрываемость у меня лучше, чем у всех остальных. Знал, что оценишь.

– Другие не такие наглые? Долго нам ехать?

– Какая мне разница? Еще на один спор хватит.

Анарил вдруг стало смешно, она попыталась сдержаться, но ничего не получилось. Гай засмеялся вместе с ней. Ничего не изменилось, но стало чуточку легче.

Дом, где произошло убийство, располагался на улице Зелеи в той части города, где часто селились рабочие средней квалификации, разночинцы, маги с низким уровнем потенциала. Не самый респектабельный район, но и не бедные кварталы. Витта Мирц снимала комнату на втором этаже. Нашла ее именно хозяйка, явившаяся под утро после праздника.

– А тело вынесли? – спросила Анарил.

– Я сказал не убирать.

– Проклятье…

– Ты сама знаешь, положение тела для магии или ритуала может быть важно.

– Знаю. – Девушка передернула плечами. – Но это не значит, что мне нравится смотреть на подобную картину.

– А как же доказать злобным мужланам, что ты не хуже их? – подначил ее Гай. В Венкраи, стране, где они жили, вот уже полтора столетия с переменным успехом шла борьба женщин за равные с мужчинами права. Сначала дела продвигались ни шатко ни валко, но где-то век назад в результате репрессий из-за смены государственного строя и войны осталось настолько мало мужчин-магов и специалистов вроде врачей и инженеров, что университеты открыли свои двери для всех желающих. Это привело к тому, что женщины, а так же мужчины низших сословий стали массово получать образование. К моменту, когда строй снова сменился, сословия естественным образом поменялись на классы, а отменить право женщин на работу и обучение стало невозможно – страна просто потеряла бы массу специалистов. Да и психология изменилась. Но женщины все еще пытались что-то доказать. Иногда там, где нужно, иногда там, куда им лучше бы не соваться.

– Хуже? – удивилась Анарил. – В большинстве случаев я лучше. А даже если хуже – только порадуюсь, какие замечательные профессионалы работают в полиции.

– Как же с тобой тяжело, – вздохнул Гай, когда они поднялись по лестнице.

– С тобой вообще невыносимо.

Оннонге осторожно заглянула внутрь.

Зрелище ей ожидаемо не понравилось. Пришлось призвать на помощь весь свой профессионализм и попытаться не реагировать на тело и кровь. Оннонге достала из сумочки блокнот и тщательно перерисовала символы и всю магию, которую обнаружила. Оглядела комнату еще раз. Заметила полотенце, пропитанное бурой кровью, и почувствовала, что ей становится плохо.

– Теренс, – Гай заметил побелевшее лицо девушки и поддержал ее под локоть, – проводи госпожу Экхольм на улицу.

По узкой лестнице молоденькому полицейскому пришлось разве что не тащить Анарил. Слава всему сущему, около дома стояла удобная лавочка, куда ее и усадили.

– Воды, госпожа Экхольм?

Анарил кивнула, лишь бы не спорить. Зачем она только согласилась на подобные подработки?

Немного придя в себя и медленно попивая принесенную воду, оннонге вглядывалась в записи, стараясь не вспоминать бирюзовые длинные волосы, разметавшиеся по полу, пропитанное кровью полотенце, которое, скорее всего, использовали вместо кляпа, и праздничное, нарядное платье, совершенно непристойно задравшееся и порванное в нескольких местах.

– Изнасилование было? – с трудом выдавила из себя Анарил, когда Гай покинул место преступления и сел рядом с ней.

Мужчина забрал ее записи и тоже вгляделся в них.

– Нет вроде бы. Эксперты скажут точнее, но не думаю. Белье цело и без следов.

Оннонге вновь стало плохо.

– А вот эта магия точно была? – Гай ткнул пальцем в несколько закорючек сбоку.

Отпив еще воды, Анарил воскресила в голове картинку.

– Точно, – кивнула она. – На столе, перед вазой с лиастами.

– Кем?

– Лиасты. Цветы такие.

– Я думал, это эти, как их? Пионы.

– Пионы крупнее, и они не бывают бирюзового цвета. А лиасты бывают. И лепестки у них уже, мельче.

– Как скажешь. Ну так что по магии и рисунку? Поняла, что это такое?

– Не имею ни малейшего представления, – почти с удовольствием протянула Анарил. Посмотрела на вытянувшееся лицо приятеля и пояснила: – Надо покопаться в книгах. Сходу школу или заклинание не назову. Магия поистерлась, но разберусь.

– На что хотя бы похоже?

– На глупый розыгрыш.

– В смысле?

– Нет смысла. Бессмыслица. Так заклинание не сработает.

– За бессмыслицу не убивают.

– Поэтому и говорю – буду искать. Пока мне ничего не понятно.

Глава 3

– Господин Ода! Господин Ода! Господин имлаймори! Пожалуйста! – Ингвар, не спавший большую часть ночи, против обыкновения еще лежал в кровати. Службы в храме проводились достаточно редко, а посетителей обычно встречали Реол и Тоё. Однако тот, кто кричал сейчас под окнами, явно презрел обычный путь, что, несомненно, говорило о срочности дела.

Снизу раздался голос Реола. Говорил телохранитель спокойно, потому слов разобрать не получалось. Впрочем, Ингвар примерно понимал, о чем идет речь. Тем не менее поднялся и потянулся за одеждой. Умыться бы…

Тоё постучал и, получив разрешение войти, просочился сквозь стену, застав жреца над кувшином с водой.

– И что случилось? – спросил Ингвар, не отрываясь от умывания.

– С добрым утром, – поклонился Тоё. – К сожалению, вынужден сообщить, что срочно нужна ваша помощь. Укен Гирампал с улицы генерала Озако сошел с ума.

– Подробности.

– Ведет себя неадекватно. Завывает, проявляет агрессию, бессвязно говорит… Плачет.

Имлаймори окунул лицо в полотенце, обдумывая услышанное. Укен Гирампал всегда казался ему весьма здравомыслящим духом. Один из тех людей, которые после смерти не ушли на тот свет, он сохранил разум и профессиональные навыки, решив остаться при детях, помогая им с юридической практикой. Ближайший храм к его дому – храм Удзару, и предшественник Ингвара, как положено, навестил его сразу, как стало ясно, что господин Гирампал стал призраком. Укен тогда признался, что не готов уйти, но собирается это сделать, как только дочь выйдет замуж, а сыновья крепко встанут на ноги. Насколько жрец знал, дети дочери уже заканчивали учебу, а контора Гирампала обзавелась несколькими филиалами, превратившись в солидную организацию, в том числе за счет работы с духами. Так что же случилось?

– Пошли. – Ингвар отбросил полотенце и стремительно направился вниз.

Внизу ждал один из старших внуков Укена, добавить он мог мало что, лишь повторял как заведенный:

– Никогда не видел деда таким.

Приступы истерии, паники или даже безумства с духами, не исключая призраков, случались не так уж и редко. Но Укену уже немало лет… Обычно склонность к подобному прорезалась все же пораньше… Хотя кто знает, может, пришло время уходить?

Пока они шли через сад к боковым воротам, Ингвар катал в голове эту мысль. Он, конечно, ехидный циник, но раньше был убежден, что Укен не уйдет никогда. По крайней мере, на его веку.

Дома на улице генерала Озако почти все имели на первом этаже магазины или какие-нибудь конторы. В это раннее для праздничного дня утро около одной из них толпились люди. Оказалось, семья Гирампалов и соседи. Толком никто ничего не знал. С Укеном, вернее, под закрытой дверью его комнаты, остались только сыновья. Дочь еще не добралась, живя на другом конце города. Ингвар задал пару вопросов и всех прогнал. Только жертв ему не хватало…

Сначала он энергией прощупал призрака, потом, озаботившись какой-никакой защитой, с помощью магии отпер дверь и зашел в комнату. Да-а, порезвились здесь неплохо: что-то перевернули, что-то смахнули со стола и комода, стулья явно летали в стену, вода откуда-то. Разгром как он есть. Сам же Укен завис у окна и тихо подвывал. Почтенный господин в приличном костюме, но и без специальных знаний видно, как ему плохо: энергия колеблется, разъезжается, из-за чего призрак будто исчезает, причем частично, а образ становится нечетким, дрожащим. Нет, так не уходят. Это что-то другое.

Ингвар задумался, как исправить положение. В идеале надо найти причину. Так учили жрецов – сначала надо поговорить, попытаться успокоить, выяснить, что произошло, но имлаймори давно понял: иногда промедление губительно. Поколебавшись немного, он шагнул вперед, поднимая руки. Длинные рукава зрительно смягчили движение. Однако призрак все равно вздрогнул. Посмотрел на мужчину безумным взглядом, попытался что-то сказать, но получился какой-то полувизг-полувсхлип. Полупрозрачное тело принялось дергаться. Укен вытянул руки вперед, пальцы на них скрючились, будто у злобной нежити.

Такое могло напугать и пугало. Увы, подобное тоже случалось – призрак перерождался в агрессивного не-мертвого. По всем правилам нужно ударить противонекротическим заклятием, сковать волю, парализовать и быть готовым уничтожить, если вырвется и попытается напасть. Ингвар сделал еще один шаг вперед. Укен взвыл и бросился на него. Короткий скачок в сторону, и взбесившийся призрак проносится мимо, не в силах остановиться, однако имлаймори перешел на второй уровень бытия. Здесь у не-мертвого больше сил, но только тут можно схватить его за шкирку как обычного человека и встряхнуть, что жрец и сделал. Одновременно перед прикосновением отправил в энергию Укена свою силу, по сути, энергию, дарованную Удзару, – как лекарство в вену. Спокойная, гармонизирующая, мощная, она обрушилась на призрака ушатом воды, прошлась по нему всему, от макушки до пяток, выровняла колебания и заставила притормозить. Ингвар тут же сплел еще одно заклятие и, продолжая удерживать духа одной рукой, прижал другую ко лбу не-мертвого, отсекая все чуждое, кроме, собственно, силы самого жреца.

Укен сник, повиснув безвольной тряпочкой и не проявляя больше никакой агрессии. Такое Ингвару тоже не понравилось. Он покопался в поясной сумке и выудил оттуда пузырек с клубящимся оранжевым дымом. Не отпуская призрака, зубами вытащил пробку и поднес ко рту духа, заставляя глотнуть. Субстанция действовала на призраков как крепкая выпивка на человека. Слишком крепкая. От нее пробирало и приводило в себя.

– Ну как? – выждав немного, спросил Ингвар. – Получше?

Какое-то время Укен молчал, потом прохрипел:

– Не уверен.

Имлаймори облегченно выдохнул и отпустил призрака, поднявшись на привычный уровень бытия.

– Сейчас станет полегче, а я пока посмотрю… – Ингвар не стал продолжать, разглядывая энергетическую структуру духа. Что-то ему определенно не нравилось.

– Что со мной? – робко спросил Укен. Видеть его таким было… странно и даже неприятно.

– Это вы мне скажите, господин Гирампал, что с вами? – Имлаймори отступил, и дух смог увидеть разгромленную комнату.

– Это я? – неверяще пробормотал он. Потом с профессиональным подозрением еще раз посмотрел на Ингвара. – Точно я?

Жрец ответил укоризненным взглядом.

– Так что произошло, господин Гирампал? – Имлаймори поднял один из перевернутых стульев, проверил, не сломан ли, и уселся, давая понять, что настроен серьезно.

Дух помялся-помялся, потом признался:

– Я не знаю.

Укен был прекрасно осведомлен, как именно должен поступать жрец при подобных случаях безумства. В особо критичных случаях допускалось даже развоплощение. И так же прекрасно понимал, что такое ему не грозит сейчас, но все равно передернул плечами, пытаясь вернуть себе стойкость характера. Но она никак не возвращалась. Укен чувствовал себя растерянным стариком, чего не случалось с ним даже при жизни. Захотелось спрятать лицо в ладонях и тихонько завыть. И лишь понимание того, как это будет выглядеть, заставило духа удержаться. Однако что-то, видимо, отразилось на его лице, потому как Ингвар столь непривычным для него мягким тоном произнес:

– Господин Гирампал, вас никто ни в чем не обвиняет. Психическая и энергетическая нестабильность – не такая уж редкость для призраков. Но мы должны думать о тех, кто нас окружает, а значит, позаботиться о том, чтобы им не угрожала опасность, в том числе и с нашей стороны. Для этого мы должны понять, что привело вас в такое состояние и как избежать повторения.

Намек на родных мобилизовал Укена. Он еще явно не полностью пришел в себя, но уже был готов говорить.

– Что… нужно для этого?

– Давайте попытаемся разобраться, что вызвало такой… приступ. Расскажите мне, чем вы занимались, хм, давайте начнем со вчерашнего вечера. Может, случилось что-то необычное?

Призрак задумался.

– Да, пожалуй, ничего такого, – ожидаемо выдал он. – Вчера я водил внуков на спектакль в традиционный театр рода Энцио. Стараюсь привить им вкус и понимание действительно хороших вещей. Специально выбрал пьесу, которая может быть более интересна для юных умов. Энцио, как всегда, оказались на высоте. Хотя трюк с вашим участием меня удивил. Очень необычно. Как им удалось вас уговорить? Надеюсь, они все же не будут увлекаться подобными… экспериментами. Все же традиционный театр потому так и называется, что мы избавлены от всех этих новомодных решений. Прошу прощения, я отвлекся. В любом случае я остался доволен. Особенно тем, что мальчишки и даже маленькая Эми смотрели очень увлеченно. После спектакля я поблагодарил Йоко Энцио за доставленное его артистами удовольствие. Задержаться, чтобы пообщаться с ними, увы, не удалось. Эми еще действительно очень маленькая, пришлось возвращаться. Мы решили не брать извозчика, а пройтись. Погода выдалась удивительно удачной. К концу прогулки мальчишки, конечно, устроили побоище на снежках. Сами понимаете, дети. – С каждым словом дух все больше приходил в себя, а на воспоминании, как Эми шла рядом степенно, как взрослая, и кидала на братьев снисходительные взгляды, совсем приободрился. У Ингвара отлегло от сердца. – Они остались у меня, даже малышка. Иногда родителям нужно время на себя и друг на друга, вы понимаете, о чем я. В целом, все легли довольно поздно. Дочка и невестки в один голос кричат о режиме, но знаете… это такая глупая мелочь. Пусть дети веселятся. Нам отпущено не так много моментов, которые действительно ценны… Да… Так о чем я? С Эми помогла госпожа Герма, наша экономка. Мальчишки сами управились. Я тоже… уснул, вы понимаете.

Призраки, конечно, не спали как обычные люди. Но они могли впадать в некое оцепенение, в котором энергия стабилизовалась и восстанавливалась – очень похоже на то, что сон делает для разума человека.

– Уснул… – на этом Укен замолчал, явно пытаясь вспомнить что-то еще.

– Помните, как проснулись? – попробовал подсказать Ингвар.

– Я… вот как вы меня… выдернули…

Имлаймори задумался. Вечер для духа явно удался и такую реакцию дать не мог. Так почему же?..

– Позволите? – Жрец поднял руку, но ко лбу призрака поднес, только когда дождался согласного кивка. Причем Ингвар наложил сразу два заклинания. Первое – успокаивающее и сдерживающее, второе – стимулирующее память. Не прогадал. Укена вновь стало трясти, и без первого колдовства неизвестно, как далеко бы это зашло. Пришлось даже усилить стабилизирующий эффект. – Спокойно, спокойно, господин Гирампал, это просто память, в реальности не существует… Спокойнее… спокойнее… – Голос и магия утихомиривали реакцию духа, приводя его в себя. Но на это ушло немало времени.

Когда Укен все же начал говорить, голос его дрожал.

– Это Дора… Моя Дора… она… давно ушла. Еще когда я жил. Только первого внучка нашего увидела. Еще года ему не было, как ушла… И призраком не стала. Сразу ушла… – Он снова чувствовал себя старым, в этот раз куда сильнее, чем в начале беседы. – Она мне снилась…

– Снилась? – удивился Ингвар.

– Да. Снилась. – Дух сглотнул совсем как человек. – Сказала… сказала… – Он явно не мог произнести того, что запомнил из сна. – Упрекала, что я… тут… а она там – без меня. Понимаете? Я же… ну, когда не ушел, я подумал, подниму детей, на внуков полюбуюсь и уйду к моей Доре. Но знаете, как… затягивает. То одно, то другое. Сначала сыновьям с делами нужно помочь, им так сложно было, без наставника-то. Потом дочка с этим мерзавцем связалась, еле отвадили. Слава богам, потом хорошего человека встретила. Потом невестка при родах чуть не погибла, думали, не выкарабкается. На Гевина смотреть было страшно. Затем Сандий ввязался в то дело с песьеголовыми зерцу, которые сняли склад по поддельным документам. Не уследил. Еле выкрутились… Ой да много всего. Но… теперь я понимаю, что… что… на самом деле… На самом деле… все дело в том… в общем…

– Что вы не хотите уходить, – просто сказал Ингвар.

Смотреть в глаза духа сейчас было физически больно, но жрец смотрел.

– Я ее предал, – прошептал Укен. – Она все верно сказала…

Имлаймори вздохнул и покачал головой.

– Распространенная ошибка, – как можно ровнее начал он. – Мертвые не возвращаются, господин Гирампал. Очень редко случается чудо, и мы получаем весточку с того света. Но поверьте, тогда энергия была бы совершенно другой. Послушайте, господин Гирампал, Укен… я прочитал все записи своих предшественников, большинство богословских и магических трактатов, не говоря уже о моем опыте, и ни разу, ни разу, – он выделил это слово, – в достойных веры источниках родные не упрекали живых или не-ушедших в том, что те живут. Ни разу. Тем более если они заботятся об их общих потомках. Я не знал вашу жену, но что-то сомневаюсь, что она превзошла в своей злобе всех тех, кому удалось достучаться до живых и попасть в хроники.

– Это не злоба, нет, нет… Это одиночество, она там одна, понимаете, господин Ода?

– Она не одна. Там – никто не одинок.

– Вы меня просто успокаиваете.

– И это тоже. Но ради вашего спокойствия я не стал бы врать. С вами этой ночью говорили ваши страхи и ваша вина. Мы не всегда их осознаем, но они живут во всех и порой… дают о себе знать вот такими вот чудовищными кошмарами.

Дух все-таки закрыл лицо ладонями.

– Как мне поверить в это…

– Это просто. Наши ушедшие никогда не уходят полностью. Они остаются в нашей душе. И если эта душа хочет жить, значит, и они хотят, чтобы мы жили.

Спустя какое-то время Ингвар спустился вниз, к обеспокоенным родственникам и соседям. Сразу всех успокоил, потом отвел в сторону детей Укена и пояснил, с чем им пришлось столкнуться, дал рекомендации по общению, назвал специальные эликсиры для духов, которые старшему Гирампалу следует принимать.