Чего хочет граф

Тут Синклер повернулся и уселся на каменную ограду верхом. Куинси тоже села верхом на ограду лицом к графу. Он внимательно смотрел на нее, и казалось, что его неотрывный взгляд опьянял, словно вино. Что ж, неудивительно, что она так много рассказала ему о себе.

– Значит, Джозефина осталась в поместье, а Джозеф переехал в коттедж? – Синклер достал из кармана яблоко и складной нож.

– Мне казалось, что это наилучший выход. – Куинси как завороженная смотрела на руки графа: раскрыв нож, он одним ловким быстрым движением разрезал яблоко.

– И ваши близкие не возражали?

– Папа – нет. А вот бабушка поначалу была против. Мел же все это казалось забавным приключением.

– А наша с вами поездка – тоже приключение? – Он протянул ей половинку яблока.

На мгновение их пальцы соприкоснулись, и Куинси затаила дыхание.

– Теперь да, – кивнула она.

Воцарилась тишина, нарушаемая только карканьем вороны, сидевшей в ветвях дерева над ними.

– А почему вы оставили коттедж? – спросил, наконец, Синклер.

Куинси снова вздохнула:

– Поскольку папа умер, не оставив наследника, все поместье отошло дальним родственникам. Мы неплохо пережили весну, но летом поняли, что не сможем прожить зиму на те средства, что удалось отложить. Лондон показался самым подходящим местом, потому что там можно найти работу.

– И где же вы работали?

– У нескольких лавочников. Помогла вести учет. Но такая работа слишком плохо оплачивается, и я не задерживалась подолгу на одном месте. А потом я наконец-то оказалась у вас и…

Куинси внезапно умолкла. Она вдруг поняла, что и так уже слишком много о себе рассказала. А ведь роль «мистера Куинси» требовало уловок и скрытности. Так почему же она так откровенна с Синклером?..

Улыбнувшись, он придвинулся к ней поближе, так что их колени соприкоснулись. Сердце Куинси забилось быстрее, когда граф накрыл ладонью ее руку.

– Вы очень изобретательная женщина, мисс Куинси, – проговорил он, глядя ей прямо в глаза.

Тут Синклер склонился над ней, и она почувствовала его горячее дыхание. В следующее мгновение его губы прикоснулись к ее губам, и прикосновение это было легким и нежным, как летний бриз. Тихонько вздохнув, Куинси прильнула к нему, возвращая поцелуй, и она почувствовала вкус яблока, которое они разделили. Она слышала биение его сердца, и ей казалось, что сердца их бьются в унисон.

Внезапно Синклер отстранился, и Куинси покачнулась; она наверняка упала бы, если бы граф ее не придержал. И почти тотчас же послышался грохот проезжавшей по дороге почтовой кареты, а мальчишки, сидевшие внутри, что-то кричали им и улюлюкали. Карета проехала мимо, но уже в следующую секунду на дороге появилась другая карета, приближавшаяся с противоположной стороны.

– Что ж, пора ехать, – сказал Синклер, вставая. – Надеюсь, нам удастся добраться до наступления темноты.

Куинси молча кивнула и попыталась встать, но это оказалось не так-то просто – после часов, проведенных в седле, ноги не слушались ее. Граф, улыбнувшись, помог ей подняться, и она не могла не улыбнуться ему в ответ.

Они отвязали лошадей, и Куинси отступила на несколько шагов, собираясь запрыгнуть в седло. В следующую секунду она натолкнулась на Синклера, стоявшего за ее спиной.

– Позвольте вам помочь, миледи. – Он нагнулся и сложил вместе ладони.

Опершись на плечо графа, Куинси поставила ногу на его руки, и он, резко выпрямившись, подсадил ее, так что на сей раз она без всякого труда забралась на коня. После этого Синклер ловко запрыгнул в седло, и они снова тронулись в путь.

День был по-прежнему безоблачным, и путешествие доставляло истинное удовольствие. После полудня они остановились в гостинице «Три солдата», чтобы напоить лошадей и перекусить. Пока Синклер отдавал распоряжения конюхам, Куинси беседовала с хозяином гостиницы. Когда же они с графом уселись за стол, она спросила:

– А вы знаете, что главный конюх слепой? Синклер поднял на нее глаза, но тут же снова склонился над своей тарелкой.

– У повара же деревянная нога, – продолжала Куинси, – а рука у хозяина не сломана, она парализована.

– Лучше ешьте. Нам следует поторопиться, – пробурчал граф.

Куинси отправила в рот ложку мясного рагу и вновь заговорила:

– Они все трое служили в Бельгии и там были ранены. Вы ведь тоже служили в Бельгии?

Синклер молча кивнул.

– Гостиница досталась им в подарок, но они не знают, кто их благодетель. Он до сих пор каждый месяц присылает адвоката, чтобы тот помогал им. Раньше они были почти нищими, а теперь могут неплохо содержать свои семьи. – Куинси немного помолчала, потом в задумчивости проговорила: – Интересно, кто же мог сделать им такой подарок?

Синклер осушил кружку эля.

– Без сомнения, какой-нибудь болван, у которого денег больше, чем мозгов. – Он отвел глаза. – Нам пора ехать. Вот, расплатитесь с хозяином, а я выведу лошадей.

Вскоре они снова сидели в седлах. К концу дня небо затянулось тучами, и подул ветер, усиливавшийся с каждой минутой.

– Не беспокойтесь, – сказал Синклер, взглянув на темнеющее небо. – Брентвуд-Холл уже вон за тем холмом. Осталось меньше двух миль.

Через милю Кларенс вдруг захромал, и Куинси пришлось спешиться.

– Что с тобой, Кларенс? – спросила она, похлопывая коня по шее. – Какая нога?..

Жеребец поднял заднюю ногу, и Куинси присела на корточки, чтобы получше рассмотреть копыто.

– В чем дело? – спросил Синклер, тоже спешившись.

– Потерял подкову, -ответила Куинси со вздохом. – Подкова осталась где-то на дороге.

– Что ж, ничего страшного. Пройдем остаток пути пешком. Нам даже полезно немного размяться. – Граф улыбнулся и помог Куинси подняться.

Держа лошадей под уздцы, они прошли всего метров десять, как вдруг прогремел гром. Кобыла Синклера заржала, поднявшись на дыбы. Кларенс же зафыркал, но, казалось, не очень испугался.

Синклер едва успел успокоить кобылу, как небеса словно разверзлись. Граф запрокинул голову и расхохотался:

– Вот вам и небольшое приключение, Куинси! – Он вскочил в седло и протянул к ней руки: – Идите ко мне, только держите покрепче поводья Кларенса. Мне совсем не хочется гоняться за ним под таким ливнем.

Обхватив Куинси за талию, Синклер усадил ее в седло, позади себя и тут же пришпорил кобылу. Куинси крепко, обняла графа обеими руками, при этом поводья своего коня она держала в одной руке, а Кларенс, скакавший рядом с лошадью Синклера, даже не пытался убежать.

Холодный дождь с каждым мгновением усиливался, и потоки воды лились Куинси за ворот. Чтобы не замерзнуть, она еще крепче прижалась к Синклеру. Почувствовав это, граф легонько похлопал ее по рукам и, повернув голову, улыбнулся ей через плечо. Минуту спустя он натянул поводья и остановился перед высоким особняком, словно вынырнувшим из тумана.

Почти тотчас же массивная парадная дверь распахнулась, и на пороге появился дворецкий.

– Могу я чем-нибудь помочь, сэр? – Дворецкий прищурился и вдруг воскликнул: – Боже милосердный, это вы, милорд!

Синклер спешился и помог Куинси спуститься на землю.

– Пусть кто-нибудь займется нашими лошадьми, Бентли, – сказал граф, проходя в холл. – Это мистер Куинси, мой новый секретарь. Нам понадобится кузнец для его жеребца. Ну, как дела, старина?

– Прекрасно, милорд. Рад видеть вас живым и здоровым. А ведь до нас доходили такие ужасные слухи, когда вы вернулись из Франции! Проходите же в гостиную, милорд. Вам надо согреться.

Несколько минут спустя Куинси уже стояла перед камином со стаканом бренди в руке. В камине пылал огонь, но, как ни странно, в доме ей было гораздо холоднее, чем под проливным дождем, когда она крепко прижималась к сидевшему впереди нее Синклеру.

– Если повезет, ветер к утру разгонит тучи, и мы сможем без помех осмотреть владения, – сказал граф. Осушив одним глотком стакан бренди, он подошел к камину и протянул руки к огню. – Мне не терпится увидеть новую сеялку, которую я заказал прошлой осенью. Наверняка здесь многое изменилось с тех пор, как я в последний раз сюда приезжал.

– Как давно это было? – Куинси поставила свой стакан на столик.

– С тех пор прошло больше пяти лет. Я тогда купил офицерский патент и после этого уже не приезжал сюда.

«Как можно иметь поместье – и при этом жить в шумном и грязном городе? – подумала Куинси. – А впрочем… Ведь у Синклера не было выбора. Его привезли в лондонский дом прошлой осенью, чтобы он оправился от ранения. А теперь, когда граф почти здоров, он хочет найти жену в Лондоне…»

Внезапно дверь отворилась, и перед ними появился Бентли.

– Я приказал принести в вашу комнату горячей воды, милорд, – сказал дворецкий. – Боюсь, ваши вещи все промокли, мистер Куинси. Сейчас одна из горничных занимается ими, так что они должны быть готовы к утру.

Куинси почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. Неужели кто-то рылся в ее вещах? Что ж, конечно… В таких домах, как у графа, гости не раскладывают вещи сами, даже если гость – всего лишь секретарь. И она ведь не привезла с собой ничего такого, что могло бы выдать ее.

– Благодарю вас, – кивнула Куинси.

– Мой секретарь примерно одного роста с Энтони – тебе не кажется, Бентли? Посмотри, может быть, ты сможешь найти одну из его ночных рубашек и халат. Сомневаюсь, что мистер Куинси захочет спать нагишом.

– Слушаюсь, милорд.

Дворецкий вышел, и Куинси пронзила Синклера взглядом:

– Могли бы и не говорить об этом, милорд.

– Но вам действительно нужна сухая ночная рубашка, – с улыбкой сказал граф. – Что ж, пойдемте. Вы ведь устали, не так ли? – Он похлопал ее по спине и, легонько обняв за плечи, повел к двери.

Только сейчас Куинси сообразила, что граф не взял с собой трость. Так что, наверное, он обнял ее, чтобы легче было идти. Уже у самой лестницы Куинси обхватила его одной рукой, чтобы поддержать, и они начали подниматься по ступенькам. Оба молчали, и чувствовалось, что Синклеру не так-то просто обходиться без трости. Когда они поднялись наверх, граф проводил Куинси до двери ее комнаты. Остановившись, он провел ладонью по ее щеке и прошептал:

– Спокойной ночи…

Тут взгляды их встретились, и Куинси, судорожно сглотнув, отвела глаза. Она вдруг осознала, что с радостью обнимала бы Синклера всю ночь. «Не смей об этом думать, – сказала она себе. – Ведь он твой хозяин».

– Идите, милорд, примите ванну, пока вода не остыла.

Граф молча кивнул и улыбнулся. Заметно прихрамывая, он направился в свою комнату, находившуюся через две двери от ее. Проводив его взглядом, Куинси вздохнула и вошла к себе в спальню.

Огонь в камине развели совсем недавно, и в комнате еще было довольно прохладно. Красный и черный декор в китайском стиле украшал шелковую ширму, стоявшую в углу. Куинси пододвинула ширму ближе к ванне, чтобы сохранить больше тепла от камина. Сняв сюртук, жилет и галстук, она уже собралась расстегнуть пуговицы на рубашке, но тут послышался стук в дверь, а затем в комнату вошел слуга.

– Добрый вечер, сэр. – Слуга закрыл за собой дверь. – Меня зовут Уилфорд, и мистер Бентли велел мне помогать вам, пока вы гостите здесь. Могу я помочь вам с рубашкой?

Глава 14

Куинси в ужасе уставилась на слугу.

– Я чем-то обидел вас, сэр?

– Нет-нет… – Она откашлялась. – То есть… благодарю за предложение, Уилфорд. Просто я привык справляться сам.

– Да, понимаю. Конечно, сэр. – Уилфорд подошел к кровати и разложил на ней ночную рубашку и халат, которые принес с собой. – Это вещи мистера Энтони, брата графа. Думаю, они подойдут вам. – Он окинул ее взглядом. – У вас, похоже, один размер.

Куинси захотелось схватить свой сюртук и прикрыться им.

– Спасибо, Уилфорд. Вы свободны.

Лакей подошел к двери, но потом вдруг остановился и обернулся.

– Милорд приказал подать ужин через час. Я вернусь, чтобы помочь вам одеться после ванны.

– Нет! – взвизгнула Куинси. – Уилфорд, я предпочел бы, чтобы мне принесли ужин сюда. Пожалуйста, передайте мои извинения лорду Синклеру, но я… э-э… очень устал.

Уилфорд молча кивнул и вышел из комнаты.

Усевшись на край кровати, Куинси посмотрела на ванну, из которой поднимался пар. Ей ужасно хотелось раздеться и погрузиться в горячую воду, но она не осмеливалась – сначала следовало дождаться ужина.

Наконец появилась горничная с подносом. Поставив поднос на стол, она поклонилась и тут же удалилась. Куинси задумалась, не зная, с чего начать. Решив, что можно купаться и ужинать одновременно, она быстро разделась и, поставив поднос на стул, стоявший рядом с ванной, погрузилась в горячую воду.

После ванны и плотного ужина у нее едва хватило сил забраться в постель.

Натянув до подбородка одеяло, она тотчас же заснула.

Знакомая пульсирующая боль в бедре разбудила Синклера еще до рассвета. Отбросив одеяло, он поднялся и, хромая, прошелся по комнате, чтобы размять мышцы. Затем оделся и спустился вниз. Кофе с бренди притупил боль, и он решил осмотреть дом. Как ни странно, но оказалось, что за время его отсутствия изменилось немногое.

Да, действительно странно… В его жизни произошли величайшие перемены, а здесь, в Брентвуде, почти ничего не менялось. И, конечно же, здесь было не хуже, чем в Лондоне. Может быть, перебраться сюда?..

Эта мысль пришлась ему по душе, но он тут же вспомнил Куинси. В Лондоне она каждый вечер возвращалась к себе домой, в Брентвуде же будет лишена такой возможности. А ее бабушка и сестра… Разумеется, они не позволят Куинси жить здесь постоянно. Да-да, не стоит даже и думать об этом.

Но он найдет выход. Непременно найдет.

Синклер быстро поднялся по лестнице и остановился перед дверью Куинси. Немного помедлив, постучал. Никакого ответа. Как жаль, такой чудесный солнечный день пропадает зря. А ведь завтра им уже придется возвращаться в Лондон… Сколько же драгоценного времени Куинси потратит на сон?

Граф машинально взялся за дверную ручку, и дверь, к его удивлению, открылась. Глупая девчонка – даже не заперлась! Закрыв за собой дверь, он громко проговорил:

– Доброе утро!

Куинси не пошевельнулась. Солнце омывало ее лицо теплым сиянием, а короткие волосы казались сейчас чуть рыжеватыми.

Синклер помедлил еще несколько секунд, потом подошел к кровати и присел на краешек. Старинная кровать скрипнула, но Куинси по-прежнему спала. Она лежала на боку, обнимая руками подушку, а одеяло сползло до самой талии, так что под тонкой тканью рубашки виднелись родинки на груди и темный ореол соска.

Граф вдруг почувствовал, что у него пересохло во рту. Он часто представлял Куинси обнаженной, но оказалось, что у него слишком уж скудное воображение.

Несколько минут Синклер любовался лежавшей перед ним молодой женщиной. О, если бы он был прекрасным принцем, то разбудил бы эту спящую красавицу поцелуем. Поймав себя на том, что тянется к ней, он прижал ладони к бедрам и, собравшись с духом, громко сказал:

– Как вы можете спать в такой чудесный день?

– Убирайся прочь, Мел, – сонным голосом пробормотала Куинси.

– Я не Мел. И я никуда не уйду.

Один глаз Джозефины чуть приоткрылся, а в следующее мгновение она уже таращилась в испуге на Синклера.

– Теперь вы наконец-то обратили на меня внимание? – сказал тот с улыбкой. – Когда же вы намерены встать?

Куинси по-прежнему молчала.

– Вы действительно проснулись или просто спите с открытыми глазами?

Она вдруг отпрянула, натягивая на себя одеяло до самого подбородка.

– Я проснулась, милорд.

– Вы хорошо себя чувствуете? Мне кажется, вы бледны. Может, простудились из-за того, что промокли вчера? – Он прижал руку к ее лбу. Лоб был теплым, но не чрезмерно. Не убирая руку, он не удержался и легонько провел ладонью по ее щеке.

Куинси покачала головой:

– Нет-нет, милорд, я прекрасно себя чувствую. Просто я… немного удивлена, потому что не ожидала увидеть вас здесь.

Синклер смутился.

– О, простите… Дело в том, что вы не заперли дверь, и я случайно… Все-таки лучше, что вошел я, а не Уилфорд, не так ли?

Ее глаза расширились.

– Не заперла дверь?.. Я собиралась это сделать, но, должно быть, заснула.

Граф подошел к окну и раздвинул шторы.

– У нас сегодня много дел. Давайте осмотрим поместье, пока позволяет погода, хорошо? Я буду ждать вас в конюшне. Приходите, когда позавтракаете.

Синклер вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Сделав несколько шагов, со вздохом прислонился к стене. О силы небесные, о чем он думал, когда вошел к ней?! Что ж, остается лишь надеяться, что она поверила ему – ведь он действительно вошел случайно, не так ли?..

Снова вздохнув, Синклер зашагал к лестнице. Спустившись вниз, он сразу же направился в конюшню.

Куинси уставилась на дверь, закрывшуюся за Синклером, Да, сомнений быть не могло, граф и в самом деле сидел на ее постели. И смотрел, как она спит. Интересно, как долго? К тому же он прикасался к ней – приложил ладонь к ее лбу, а потом провел пальцами по щеке.

Выходит, граф ласкал ее, а она не противилась. Может, он считает ее распутной? Ведь одно дело – поцеловать ее, сидя верхом на каменной ограде, и совсем другое – ласкать сейчас, в такой интимной обстановке… Что ж, возможно, граф разделял взгляды бабушки и просто пользовался мгновением удовольствия. Да, похоже, он действительно пользовался любой возможностью, чтобы прикоснуться к ней. Но неужели он увидел в ней женщину? От этой мысли сердце Куинси забилось быстрее.

Решив, что пора наконец-то встать, она выскользнула из постели. Потянувшись несколько раз, подошла к двери и заперла ее, чтобы одеться. Когда она уже приготовилась спуститься вниз, пришла горничная, которая принесла ее дорожную сумку и сухую одежду. Решив, что переоденется позже, Куинси достала из сумки список местных торговцев и спустилась в столовую. Быстро позавтракав, она направилась в конюшню.

– Кузнец сказал, что перекует наших лошадей, но он появится после обеда, – сообщил Синклер. – Думаете, вы справитесь с Берегардом?

Куинси с тревогой посмотрела на огромного вороного жеребца. Заметив, что конюхи в соседнем стойле поглядывают на неё усмехаясь, она вскинула голову и заявила:

– Конечно справлюсь.

Как ни странно, ей без труда удалось забраться в седло. Синклер тотчас же сел на коня по кличке Золтаи, и они, выехав из конюшни, отправились осматривать графские владения.

Вскоре выяснилось, что все брентвудские торговцы вели дела честно и не участвовали в махинациях Джонсона. Объехав южную и западную части поместья, Синклер и Куинси повернули обратно к дому. Они решили, что после обеда поедут на север и восток, где осмотрят пастбища и ручьи, в которых местные жители ловили рыбу.

– А может, мне сейчас лучше заняться бухгалтерскими книгами? – спросила Куинси, когда они уже сели за стол. – Иначе мы не сможем вовремя вернуться в Лондон.

– Но… Да, полагаю, вы правы.

Она ошибается, или Синклер действительно огорчился?

После обеда граф снова поехал осматривать свои владения, а Куинси, устроившись в глубоком кожаном кресле в его кабинете, разложила на столе бухгалтерские книги. Ей потребовалось не так уж много времени, чтобы установить: до поместья Джонсон добраться не успел, и все записи в бухгалтерских книгах соответствовали истинному положению дел.

Что ж, она выполнила работу, для которой ее нанял Синклер, и теперь он в ней больше не нуждался.

Но она-то в нем по-прежнему нуждалась. Нуждалась еще больше, чем раньше.

А может, она что-то упустила? Может, Джонсон все-таки сумел…

Внезапно дверь отворилась и в комнату вошел Бентли. Лицо его было пепельно-бледным.

– Золтан вернулся в конюшню, сэр, – сообщил дворецкий. – Вернулся один.

Куинси выронила карандаш.

– Конь лорда Синклера? – Ее сердце бешено колотилось.

Дворецкий кивнул:

– Седло все еще крепко держится на подпругах. Несколько конюхов поехали искать милорда, но я подумал, что вы, наверное, тоже захотите…

– А Кларенса уже подковали? Дворецкий снова кивнул:

– Думаю, подковали.

Она только сейчас заметила, что за окном снова пошел дождь.

– Пожалуйста, прикажите его оседлать. Я тоже поеду на поиски.

Куинси побежала в свою комнату, чтобы надеть отцовские сапоги. Схватив шляпу и плащ, она спустилась вниз. Бентли уже ждал ее в холле.

– Ваша лошадь готова, сэр, – сообщил дворецкий.

– Благодарю вас. – Кивнув дворецкому, Куинси выбежала из дома и забралась в седло – Кларенс стоял у самого крыльца.

Проехав немного по дороге, она повернула направо и поскакала вдоль каменной ограды. Вскоре дождь усилился, и теперь Кларенс с трудом ступал по размытой ливнем земле. Внезапно конь остановился перед стремительным водным потоком. Это была обычная дренажная канава, но сейчас вода вышла из берегов, и канава напоминала небольшую речку. Куинси осмотрелась и вдруг заметила, что недалеко от берега вынырнуло что-то черное. Спрыгнув на землю, она склонилась над водой и выловила из потока… шляпу Синклера. Внутри тульи была свежая кровь.

В испуге вскрикнув, Куинси уронила шляпу, но тут же подняла ее и снова осмотрелась в надежде увидеть Синклера. Однако графа нигде не было, и она, держа Кларенса под уздцы, побрела вдоль берега. Минут через десять, добравшись до овечьего выгона, она вдруг увидела за пеленой дождя какой-то темный силуэт. Неужели Синклер?..

– Синклер! – позвала Куинси и ускорила шаг. Но граф, казалось, не слышал ее. Он шел очень медленно, шел, сильно хромая и зажмурив глаза, – очевидно, от бьющего в лицо дождя.

– Синклер! – снова закричала Куинси, приблизившись к нему почти вплотную.

Он вздрогнул и отшатнулся от нее. Потом заморгал и, едва ворочая языком, пробормотал:

– О… это вы?..

– Синклер, вы знаете, как добраться домой? Я нашла вас, но, кажется, сама заблудилась.

– Домой?.. – Граф словно задумался о чем-то. – Нет, не домой. Пастушья хижина. Вон там. – Он указал рукой в ту сторону, куда шел, и снова заморгал.

Куинси только сейчас заметила, что по волосам графа стекает тонкая струйка крови, заливавшая правый глаз. Вытащив из кармана платок, она протянула его Синклеру:

– Вот, вытрите лоб.

– Лоб?.. О, да-да, конечно. – Он поднес платок к виску. Затем, опустив руку, уставился на кровь на платке.

– Милорд, нам нужно найти какое-то укрытие. Вы уверены, что не знаете дорогу домой?

– Пастушья хижина. Вон там… – Он вдруг нагнулся и, не удержавшись на ногах, повалился на траву. Куинси наклонилась и помогла ему подняться.

– П-простите… – пробормотал он, снова покачнувшись. – Хижина… вон там.

– Ох, милорд, вы не сможете дойти. Постарайтесь забраться на Кларенса. Давайте я вам помогу…

Куинси положила руку графа себе на плечо и, обхватив его обеими руками, прислонилась к Кларенсу, чтобы не упасть. Опершись на ее плечо, Синклер взобрался на коня; когда же Куинси запрыгнула в седло, он обвил руками ее талию и привалился к ней всем телом. С трудом удерживая его вес, она натянула поводья и направила Кларенса туда, куда указывал граф. Почувствовав, как он дрожит, Куинси сняла перчатку и прикоснулась к его руке.

– Милорд, вы холодный как лед!

– Мм…

Было ясно, что Синклер ужасно замерз под дождем.

Им следовало как можно быстрее добраться до хижины, чтобы обсохнуть и согреться, но что, если граф ошибся и указал не в ту сторону? К счастью, он не ошибся. Несколько минут спустя Куинси увидела в сгущавшихся сумерках темные очертания небольшого домика. С облегчением вздохнув, она направила коня прямо к двери.

– Мы приехали, милорд. – Куинси похлопала графа по руке.

Синклер что-то пробормотал и тут же свалился на землю, в жидкую грязь.

– Милорд, вам плохо? – Куинси спрыгнула с коня и склонилась над графом.

– Нет, не очень… – Он застонал и с трудом приподнялся. Затем с помощью Куинси поднялся на ноги.

Она прикоснулась к его батистовой рубашке и в ужасе воскликнула:

– Вы же промокли насквозь!

– Окунулся в поток.

Куинси взяла графа за локоть и, обернувшись, сказала:

– Жди меня здесь, Кларенс.

Поддерживая Синклера одной рукой, Куинси распахнула дверь хижины. Переступив порог, они остановились ненадолго, чтобы глаза привыкли к царившему здесь сумраку. Потом Куинси вышла на середину комнаты и осмотрелась. Обложенный речными валунами очаг занимал почти всю левую стену, на правой же висели грубо сколоченные деревянные полки. У дальней стены стояла узкая кровать, а перед полками стол без одной ножки и два таких же шатких на вид стула. Свободного места в комнате почти не оставалось, так что приходилось передвигаться с предельной осторожностью.

– Есть дрова или уголь? – Синклер шагнул к очагу.

– Пожалуйста, сядьте. – Куинси толкнула его на кровать. – У меня не хватит сил поднять вас с пола, если вы упадете.

Опустившись на колени, Куинси стала стаскивать с графа сапоги. Он вдруг рассмеялся и пробормотал: