Полночный гость

Нужно бежать отсюда как можно скорее. Но только всем вместе. Случись что-нибудь с Мэган и Джошем, Стивен не простил бы себе этого до конца дней.

Мучаясь последствиями ночного кутежа, Квентин не отрывал голову от подушки, а на предложение Мэган позавтракать ответил невразумительным мычанием.

Стивен молча дождался, пока жена уйдет в курятник за яйцами, после чего подошел к кровати Квентина:

– Поднимайся. Слышишь, ты, ублюдок ленивый? Даром тебя кормить никто не будет.

Квентин с трудом разлепил веки и уставился на Стивена налитыми кровью глазами:

– Мне плохо.

– Сам виноват. Не хочешь работать – сегодня будешь ночевать в лесу.

– Ты кто такой, черт тебя побери, чтобы мной командовать? Это мой дом, моя ферма.

– Нет, Мэган. Отец оставил все ей. Ну, а так как ты любезно обвенчал меня с Мэган, то теперь я здесь хозяин.

Квентин открыл было рот, но Стивен оборвал его протест:

– Контроль над имуществом женщины после заключения брака переходит к ее мужу. Таков закон, и он тебе отлично известен. Все, поднимайся.

Квентин и не подумал подчиниться.

Схватив новоявленного шурина за руку, Стивен бесцеремонно выдернул его из постели прямо на земляной пол.

– Ты что делаешь!! – заорал тот.

– Пытаюсь сделать из тебя настоящего мужчину... хотя это вряд ли удастся, – презрительно бросил Стивен.

Опухшие от пьянства глаза Квентина превратились в щелочки.

– Я не позволю какому-то подонку меня оскорблять!

– Правдой оскорбить невозможно. – У Стивена еще теплилась надежда, что ему удастся повлиять на старшего брата Мэган. И на него можно будет без опасений – хоть ненадолго! – оставить Мэган и Джоша. – Сейчас я пойду доить Бесс. К моему возвращению будь добр одеться. Работа не ждет.

– Еще чего, – с ненавистью буркнул Квентин.

– Твое дело. – Стивен в недвусмысленной угрозе обвел взглядом распластавшуюся на полу фигуру Квентина. – Я выволоку тебя во двор нагишом – и совесть меня мучить не будет.

Квентин – полностью одетый – тащился вслед за Стивеном к сараю. На смену вчерашнему пронзительному холоду пришел на удивление теплый день. Стивен наслаждался ласковым солнышком, всей грудью вдыхал прогретый, душистый воздух.

Впрочем, даже если бы небо заволокло тучами, даже если бы разразился шторм – ничего не могло бы омрачить того чуда, что подарила ему ночью Мэган. Ее страсть привела его в изумление и восторг. В этой женщине не было ничего наигранного, искусственного, и любви она отдавалась вся, без остатка. Ни с одной из своих утонченных любовниц Стивен не познал такой радости единения.

Прислонив мушкет к стене сарая, он повернулся к Квентину:

– Нужно заготовить побольше дров на зиму. Квентин ринулся к мушкету, схватил его и нацелился в грудь своего новоприобретенного зятя.

– Вот сам и заготавливай. Нечего мной распоряжаться!

Стивен презрительно прищурился:

– У тебя это чертовски здорово выходит – угрожать мушкетом безоружному.

– К тому же заряженным! – самодовольно ухмыльнулся тот. – Сам видел, как ты заряжал.

Взгляды противников скрестились. Заядлый картежник, Стивен прекрасно владел собой – искусство, без которого любая игра обречена на провал. Непроницаемое лицо не раз приносило ему победу даже в откровенном блефе. Глядя прямо в глаза Квентину, он вдруг выкинул руку, сомкнул пальцы на стволе мушкета и отвел в сторону.

Застигнутый врасплох, Квентин инстинктивно дернулся, палец задел за курок... и грянул выстрел. Никому не причинив вреда, пуля лишь всколыхнула листья ближайшего клена.

– Вот он и разряжен, – хладнокровно заявил Стивен. Затем выдернул мушкет из рук Квентина, швырнул на землю.

Резкий удар кулаком по подбородку – и Квентин тоже оказался на земле.

Да так и остался лежать, выпучив глаза на Стивена и потирая моментально вспухший на подбородке желвак.

– Вставай! – рявкнул Стивен. – Если хочешь драться, дерись как мужчина, трусливое ты ничтожество!

Шея и лицо Квентина налились кровью.

– Ты поплатишься за свои слова! Я убью тебя!

– Без мушкета? – презрительно отозвался Стивен. – Сомневаюсь.

Дождавшись, когда братец поднимется на ноги, он размахнулся во второй раз. Квентин зашатался, но сумел удержаться на ногах. А потом с ревом бросился на Стивена.

Легко отразив этот натиск, Стивен решил не продолжать борьбу с таким примитивным противником и закончил драку одним-единственным мощным ударом в солнечное сплетение.

Квентин переломился пополам и осел, точно из него разом вышел весь воздух.

– Учти, это малая толика того, что тебя ждет, если ты посмеешь еше раз наставить на меня ружье. Все понял?

Квентин кивнул, хватая ртом воздух. И только через несколько минут, отдышавшись, сдавленно буркнул:

– Тебе ничего не стоило забрать у меня мушкет. Что ж ты этого не сделал? Не нужно было бы жениться.

– Я хотел жениться на Мэган.

Квентин впился в него подозрительным взглядом:

– Зачем это? Из-за фермы?

– Нет. Я люблю ее.

На лице Квентина было написано такое недоверчивое, презрительное изумление, что Стивен едва удержался от очередного крепкого удара.

– Так трудно поверить, что кто-то любит твою сестру?

– Но мама всегда говорила...

– Твоя мама несла чушь!

– Ничего подобного. Если б Мэг ее послушала и вышла за Натана Бейлиса, мы не потеряли бы Эшли-Гроув!

– Бейлис – это тот судья, который назначил Галлоуэя опекуном Мэган и Джоша? Квентин кивнул.

– Мэг говорила, что он отомстил ей за отказ. Или же Бейлис лелеял надежду, что Галлоуэй заставит подопечную принять его предложение.

– А ваш отец – как он относился к Бейлису?

– Терпеть не мог. Называл пронырливым и лживым законником... Только тогда Бейлис еще не был судьей.

– А по-твоему, значит, должность может изменить человека? – фыркнул Стивен. – Ну, все. Давай приниматься за работу.

– Я же джентльмен... – заскулил Квентин. – Эта работа не для меня. Ты понятия не имеешь, каково это – потерять все, что тебе по праву принадлежит!

Его нытье выводило Стивена из себя. Господи, какие ж они разные – Мэган и ее старший брат!

– Не имею понятия, говоришь? Ошибаешься. Я, черт возьми, потерял куда больше тебя! Все потерял: титул, состояние и, самое главное, свободу. Только жалостью и нытьем делу не поможешь.

– Но так же нечестно!

– Ну что ж. Не повезло тебе, – без малейшего сочувствия отрезал Стивен. – Такова, выходит, твоя доля. Так приложи все силы и постарайся взять максимум из того, что тебе дано.

Вечером Мэган, как это часто бывало, уступила просьбам Стивена и Джоша и достала флейту. Квентин же снова отправился в таверну.

– Можешь пить сколько влезет, – крикнул ему вдогонку Стивен, – но учти, работать будешь в любом состоянии!

Прикрыв глаза, Стивен наслаждался чарующими звуками флейты. Искусство Мэган всякий раз вызывало в нем благоговейный восторг. И всякий раз он изумлялся тому покою и умиротворению, что приносило само присутствие этой удивительной женщины.

А ведь прежде в его душе царила мертвенная пустота, и это несмотря на круговерть лондонских светских раутов, балов, приемов... Он пытался заполнить эту пустоту развлечениями, любовными утехами, вновь и вновь бросаясь в них как в омут. Безуспешно.

Даже в объятиях прелестной Каролины Тэбер он не находил счастья.

И вот нашел. Здесь, в глуши, на границе американских колоний. С Мэган...

Стивен не мог дождаться ночи. Только тревога за жену, едва-едва познавшую мир чувственных наслаждений, удержала его от того, чтобы увлечь ее в постель днем.

Громкий стук в дверь оборвал мелодию.

Флинт! Стивен подскочил с места взгляд его заметался по дому в поисках спасения.

Миг спустя он облегченно вздохнул.

Вильгельм!

– Уже поздно. Что случилось? – первым выпалил Джош.

– Приходить скасать – два неснакомца ф таферна играть ф карты и сабирать у фсех деньги. Кфентин тоше хотеть сыграть.

– О боже! – в ужасе воскликнула Мэган. – За карточным столом Квентин теряет голову! Он поставит все, что угодно, даже то, что ему не принадлежит. – Она подняла на мужа умоляющий взгляд. – Его нужно остановить. Прошу тебя, Стивен!

Тот неохотно поднялся, буркнув что-то неподходящее для женских и детских ушей. Что, если Флинт прислал сюда не только двоих убийц Чарльза Галлоуэя, но и этих игроков? Сталкиваться с ними у Стивена не было ни малейшего желания, но и отказать отчаянной мольбе Мэган он тоже не мог.

Вильгельм вышел из комнаты, и Стивен шагнул вслед за ним, в душе проклиная своего никчемного шурина последними словами.

– Думаешь, есть какая-то связь между этими чужаками и Теми двумя, что убили Галлоуэя? – спросил он у Вильгельма по дороге в таверну.

– Nein. После урошай фсегда приходить неснакомцы играть и забирать наши деньги.

Квентин с опухшим, расцвеченным багрово-фиолетовыми синяками лицом – дело рук Стивена – переминался у стола, где Сэм Уайли и Пол Эймс играли с одним из чужаков в так называемый «пат». Окинув помещение взглядом, Стивен обнаружил за соседним столом и второго любителя поживиться за счет простодушных фермеров.

Светло-карие глаза Квентина – один из которых, правда, заплыл – с жадностью следили за быстро растущей кучкой монет, выигранных чужаком.

Время от времени на деньги бросали восхищенные взгляды и все остальные посетители таверны. Стивен отлично понимал, что эти блестящие кружочки воплощали для фермеров все, что нельзя было заработать даже за долгие годы тяжелейшего труда. Сейчас, когда ему так нужны были средства на билеты в Англию, Стивен и сам с трудом удерживался от соблазна.

Остановившись позади Квентина, он негромко поинтересовался:

– Что собираешься поставить, а?

Тот вздрогнул и залился краской, заметной даже сквозь синяки.

– Ах ты, подонок, – прошипел ему на ухо Стивен. – Ну-ка, вон отсюда!

Квентин готов был дать отпор, но, заметив, как сжались кулаки Стивена, быстро развернулся и выскочил из таверны.

– Э-эй! – возмутился один из чужаков, коренастый, жилистый, с глазами-щелочками. – Ты куда это, парень? Смываешься? – Потеря одной из жертв его определенно не устраивала.

– Моему шурину, к сожалению, нечего ставить. Уловив вызов в голосе Стивена, незнакомец подозрительно сощурил и без того узкие глаза:

– Ты, что ли, его место займешь?

– Может быть. Пригляжусь вот сначала. Эта игра мне неизвестна.

– Да все проще простого, – заверил его незнакомец.

Так оно и оказалось. Получив на руки три карты, игрок не имел права ни менять их, ни сбрасывать. Выигрыш зависел в основном от умения пускать пыль в глаза – иными словами, показать партнерам, что у тебя карты лучше, чем на самом деле. Стивен, проведший не одну ночь за карточными столами, блефовать был мастер. Он понял, что в «пате» высшей картой считается тройка, а затем – по убывающей – двойка и туз.

Очень скоро Стивен заметил, что сдача чужаков – одного звали Тилдон, а другого Маклин – неизменно приносит им выигрыш.

Впрочем, этот факт не остался не замеченным и другими партнерами, которые проигрывали кон за коном. Атмосфера в таверне с каждым проигрышем фермеров накалялась.

– Да ты мошенничаешь, черт тебя побери! – взорвался, наконец, Эймс.

– Чего зря болтать! – рявкнул в ответ Тилдон – тот, что с глазами-щелочками. – Попробуй докажи. Вот они, карты. Ну?

Гул голосов моментально стих, и в таверне наступила напряженная, почти звенящая тишина. Все взгляды обратились на Эймса. Тот взял колоду, пересмотрел карты одну за другой, выискивая хоть какие-нибудь признаки того, что карты крапленые. И ничего не обнаружил.

– Дайте мне. – Стивен протянул руку за колодой. – Я докажу.

Сложив карты в ровную стопку, он провел пальцем по длинной стороне колоды. Так и есть. Стивен поднял на зрителей бесстрастный взгляд:

– Сейчас я открою лучшие карты. Вынул из колоды карту, перевернул. Двойка пик. Затем еще одну. Двойка бубен.

Тилдон нервно заерзал на стуле, попытался подняться. Уайли пригвоздил его к сиденью:

– Никуда отсюда не двинешься. Следом Стивен продемонстрировал тройку пик и двойку червей. Карты, как он и предполагал, были слегка обрезаны, и края двоек и троек едва заметно выступали.

– А теперь, – заявил Стивен Тилдону, – милости просим вас с приятелем сыграть со мной по-честному.

Тилдон, вытирая мгновенно взмокший лоб, украдкой оглянулся на дверь.

– И не думай даже, – предупредил его Стивен. – Не выйдет. Принесите другую колоду! – крикнул он хозяину таверны.

Когда хозяин – круглый как бочонок коротышка со сверкающей лысиной – возник у стола с колодой, Стивен тщательно проверил края карт и осмотрел рубашки.

– Ну, начнем? – обратился он к Тилдону и Мак-лину.

Уже через полчаса Стивен доказал партнерам, что в блефе им до него далеко. Игроками они оказались никудышными и без своих магических карт быстро спустили сначала свой выигрыш, а затем и собственные начальные ставки.

Радостные возгласы, то и дело раздававшиеся со стороны зрителей, превратились в гул восторга, когда Стивен обчистил жуликов до нитки. И только тогда фермеры вышвырнули Тилдона и Маклина из таверны вон.

Одни из проигравших фермеров крикнул вдогонку незадачливым шулерам:

– Жулики! Воры проклятые! Повесить бы их за то, что они с нами сделали!

У Стивена, когда он пересчитал выигранные деньги, восторженно загорелись глаза. Все! Он спасен! С лихвой хватит на три билета до Англии!

Притихшие, расстроенные фермеры с тоской смотрели на рассыпанные по столу монеты. Тилдон и Маклин бессовестно обманули их, лишив даже тех крох, за которые и эти люди, и их семьи гнули спину целый год.

Стивен пытался бороться с угрызениями совести. Деньги принадлежат ему по праву. Он выиграл их честно, никого не обманывая.

А теперь заберет их и отправится к Мэган. Боже правый, но что эти деньги значат для тех, кого сегодня обокрали жулики!

Одни жулики сбежали – придут другие и все равно обчистят. А ему деньги обеспечат свободу.

Но что будет с семьями этих несчастных, с их детьми?

Стивен резко поднялся из-за стола:

– А ну, ребята, идите сюда. Кто сколько поставил?

Вернув фермерам их проигрыш, он стал в их глазах героем. Но теперь его собственного выигрыша едва хватит на два билета до Англии. А Мэган без Джоша ни за что не поедет. Значит, придется искать способ раздобыть денег на третий билет.

Когда-то подобная сумма казалась ему ничтожной, теперь это была цена его свободы. И самой жизни.

Глава 21

Два десятка повозок и телег уже окружали ферму Вильгельма, когда Мэган, Стивен и Джош присоединились к фермерским семьям, съехавшимся на ежегодный праздник урожая. Стивен принес железный казан с тушеной олениной – их вклад в праздничный пир.

Двор был полон народу. Мужчины, разбившись на группы, вели степенные беседы, мальчишки гоняли наперегонки или упражнялись в метании томагавка, а женщины с дочерьми хлопотали вокруг длинного стола, расставляя блюда с угощением.

Джош, само собой, тут же кинулся к приятелям.

– А где ше быть Кфентин? – Рядом со Стивеном и Мэган возникла Герда.

Мэг, едва сдерживая слезы, сдавленно пробормотала:

– Снова сбежал. Утром, когда мы еще спали.

– Уверен, в такую рань ему еще вставать не приходилось, – без обиняков заявил Стивен.

Мэг бросила на мужа укоризненный взгляд.

– Квентин оставил записку, – объяснила она Герде. – Написал, что Стивен слишком его нагружает работой, он устал и возвращается в Тайдуотер.

В ответ на завуалированный укор жены Стивен сжал челюсти:

– Он работал не больше меня, Мэган!

Мэг и сама это знала, но никак не могла прийти в себя от того, что брат вновь исчез из дому тайком, как вор... А потому винила всех вокруг.

– Я пытался сделать из него мужчину, – устало вздохнул Стивен. – Не вышло.

Он прошел к столу, поставил казан с тушеной олениной. Мэг проводила мужа влюбленным взглядом. Всякий раз у нее замирало сердце при виде его благородной стати и горделивой походки... Он был самым красивым изо всех мужчин, что собрались на праздник. Да и вообще изо всех, с кем она когда-либо была знакома.

– Тфой муш стал герой, когда ф таферна отдать деньги нашим соседям, которые они проигрыфать, – сказала Герда, дружески обняв Мэган за талию. – Он мог так не делать.

– Мог, – согласилась Мэган. Уж кому, как не ей, знать, чего стоило Стивену расстаться с этими деньгами. Теперь ему едва хватало на два билета. Если б он забрал проигрыш остальных фермеров, то уже увез бы и ее, и Джоша в Англию, вместо того чтобы жить в постоянном страхе.

Мэган упрашивала Стивена, чтобы тот поехал один. «Мы побудем здесь, – говорила она, – пока ты за нами не пришлешь». К ее величайшему изумлению, он наотрез отказался:

– Без тебя никуда не поеду, Мэган!

Герда кивнула на заставленный праздничным угощением стол:

– Будем кушать, да?

После ужина мужчины собрались у маисовых закромов Вильгельма, где на небольшой скамье стояли жбаны с домашней наливкой, а женщины, пока не начались танцы, решили убрать со стола.

Внезапно всеобщее внимание привлек стук копыт. На краю вырубки появился всадник. Крупную гнедую кобылу Мэган видела впервые, а вот сам всадник – краснолицый, с бычьей шеей и глубоко посаженными глазками – показался ей смутно знакомым.

Вместо того чтобы привязать свою кобылу там, где оставили лошадей остальные гости, всадник проскакал прямо к маисовым закромам Вильгельма. Натянул поводья, спешился и застыл, обводя пронзительным взглядом присутствующих.

В эту секунду Мэг его узнала. Сердце екнуло, зажатое ледяными тисками страха.

Сайлас Рейф!

Она видела его пару раз в Тайдуотере. Этот человек зарабатывал на жизнь поимкой рабов и каторжников, сбежавших из Эшли-Гроув и соседних плантаций. По слухам, Сайлас Рейф в жестокости не уступал многим надсмотрщикам за рабами. Подходящая пара для Гирама Флинта.

Глаза как у стервятника, подумала Мэган. Когда. эти страшные глаза остановились на ее муже, у нее сдавило дыхание и замерло сердце.

Злобная, торжествующая улыбка исказила лицо Рейфа, когда он впился взглядом в лицо Стивена.

Однако самого Стивена внимание всадника, похоже, искренне удивило.

– Итак, наконец-то мы встретились, Билл Ганнел! – рявкнул Рейф.

Мэган вздрогнула, а ее муж и бровью не повел при звуках этого имени.

– Вы ошиблись. Приняли меня за другого. – Мэган была потрясена хладнокровием, с которым он это произнес. Ей ли не знать, что сейчас творилось у него в душе!

– Меня зовут Стивен Уиигейт, – спокойно добавил он.

– Черта с два! – прорычал Рейф. – Я тебя сразу узнал, Билл Ганнел!

– Не знаю, кто такой Билл Ганнел. И вас я в жизни не видел.

Мэган могла лишь безмолвно удивляться тому, как Стивен владел собой. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Только теперь она поняла, как он обыграл в таверне шулеров.

Из толпы мужчин вперед выступил Вильгельм:

– Это есть repp Фингейт.

Рейф, человек довольно высокого роста, рядом с Вильгельмом выглядел карликом.

– Никакой он не герр Фингейт, – презрительно бросил Рейф хозяину празднества. – А Билл Ганнел – безжалостный убийца и насильник, чьи злодеяния прогремели на всю Англию.

Наступившая тишина оглушала. Все взгляды были устремлены на Стивена и его противника.

А у Мэг от ужаса спазмом свело все внутренности.

– Как же он попал к нам, если совершил преступления в Англии? – пророкотал бас Сэма Уайли.

– Он был осужден на четырнадцать лет каторжных работ на плантациях.

– Эти англичане... – буркнул Уайли, уже успевший вдоволь напробоваться домашнего ликера. – Нужны нам их людские отбросы.

– По крайней мере, от этой части людских отбросов я вас освобожу, – ухмыльнулся Рейф. – Ганнела купил хозяин Эшли-Гроув – Гирам Флинт. Знаете такого? Билл сбежал около двух месяцев назад и направился в ваши края. У Флинта целая свора обученных псов. Но, к сожалению, в горах собаки след Ганнела потеряли.

Волна тошноты подкатила к горлу Мэган. Боже милостивый! Как раз месяца два назад Стивен и рухнул без сознания на пороге ее дома. А в горячке все твердил что-то про собак...

– Флинт нанял меня для поимки Ганнела. И я свою задачу выполнил.

– Черта с два! – гордо расправил плечи Стивен. – Я не Ганнел, и вы это прекрасно знаете. Но вам плевать, кто я такой. Главное – найти молодого сильного раба взамен того, которого упустил ваш хозяин. И получить награду за поимку Ганнела.

– Ага, – мрачно кивнул один из стоявших рядом со Стивеном фермеров. – Знаем мы вас, ищеек!

– Ты в лицо-то этого самого Ганнела знаешь, а? – раздался еще один возглас.

В крохотных глазках Рейфа мелькнуло смятение. Но лишь на миг.

– А чего мне знать? – Он ткнул пальцем в Стивена. – Я вижу! Этот человек полностью соответствует описанию Гирама Флинта, и я немедленно верну его хозяину.

Мэган зажала рот рукой. Отчаянный крик сам рвался из груди. Только не Гираму Флинту! Даже если Стивен и лжет, даже если он на самом деле Билл Ганнел, мысль о том, что он попадет в руки к этому чудовищу, была ей невыносима.

– Видел я это объявление, – пробасил Пол Эймс. – Совсем не похоже на Уингейта. Ну, ты-то привез листок с собой, а? – наступал он на Рейфа.

Тот вытащил из кармана скомканный клочок бумаги. Все присутствующие умолкли, слушая описание преступника:

– Багровый шрам над левой бровью, черные волосы до середины спины, густая черная борода...

Мэг закрыла глаза. Слава богу. Она постригла и побрила Стивена до того, как его увидел кто-то из посторонних.

– ...широкие черные брови, необычные светло-синие глаза, тощий, около восемнадцати ладоней в высоту. – Рейф указал на Стивена. – Вот! Все видите шрам над бровью!

– Но не багровый. И Уингейт совсем не тощий! – не уступал Эймс.

Теперь нет. За два месяца он поправился на добрых пятнадцать фунтов, подумала Мэг.

– А что на нем было? – крикнул кто-то из толпы.

– Домотканая рубаха и штаны – разорванные до колен и подпоясанные веревкой.

– Ну, а на ногах?

– Ничего. Босой.

Эймс повернулся к Мэг;

– Уингейт, когда пришел на твою ферму, был так одет?

Да! Боже мой! Это был он!

Теперь все взгляды – и Стивена тоже – устремились на нее. В глазах Стивена она уловила неуверенность и безмолвную мольбу.

Его свобода, его будущее... их будущее... все зависело от ее ответа.

Ложь всегда была противна натуре Мэг.

– Нет. Стивен был в охотничьей рубахе из оленьей кожи, кожаных бриджах и мокасинах. – Мэг никак не ожидала, что сможет все это произнести спокойным, почти обыденным тоном. – Никакой бороды. А волосы... волосы были такие же, как сейчас, до плеч.

Облегчение, написанное на лице Стивена, должно было бы стать ей наградой за ложь. Так откуда же эта тяжесть на душе?

– Она врет! – заорал Рейф.

– Мэг никогда не фрать! – кинулась на помощь Герда.

– Это точно! – вразнобой подтвердили несколько голосов.

О боже! Мэг чувствовала себя предательницей. Да-да, она предала друзей и веру в нее.

– Откуда ты... считаешься... родом? – Рейф вновь вонзил взгляд маленьких злобных глазок в Стивена.

– Я родом из Йоркшира, что в Англии.

– Я докажу, что ты – Билл Ганнел!

Стивен смерил его ледяным взглядом:

– Вы не можете доказать, что я тот, кем я не являюсь.

– А ты не можешь доказать, что ты – Стивен Уингейт! – рявкнул Рейф.

– Нет, могу. У меня есть брат, Джордж Уингейт. Он служит в Нью-Йорке в чине капитана британской армии. Он подтвердит мои слова.

– Держу пари, этого Джорджа Уингейта не существует! Небось выдумал на ходу – потому что Нью-Йорк отсюда далеко, – процедил Рейф.

– Как раз существует... – Из толпы вышел Чарльз Бентли, муж той самой Элизабет, у постели которой Мэг не так давно провела полдня. – Мы приехали из Нью-Йорка – мои старики держат там лавку. И капитан Джордж Уингейт часто к нам заглядывал. Говорил, что родом из Йоркшира. – Бентли прищурил глаз на Стивена. – Этот человек немного похож на капитана.

Неожиданно возникшее свидетельство сбило Рейфа с толку, но он быстро оправился:

– Если он из такой богатой семьи, которая может купить чин капитана, то что он делает в лесу, а? Купил бы себе весь Тайдуотер – и жил бы припеваючи!

Судя по лицам окружающих Стивена фермеров, Мэг поняла, что лучшего аргумента Рейф придумать не мог.

Рейф тоже мгновенно уловил враждебность толпы к Стивену и поспешил воспользоваться шансом:

– Ну-ка, скажи нам, Ганнел, или как там тебя, какого черта ты приехал в Америку?

– Повторяю, меня зовут Стивен Уингейт. В Англии я разорился и решил попытать судьбу в Америке.

С замиранием сердца слушала Мэг объяснения, не имевшие ничего общего с тем, что муж говорил ей. Ни слова о ферме в Йоркшире, ни слова о том богатстве, что его там якобы ждет, ни слова о вербовке на военный корабль...