Поэзия и проза Древнего Востока
Большие «галла» из хлева тебя утащат!
Маслобойка [цела], но [молоко] не льется,
Кубок цел, но не живет Думузи!
Загон тростниковый развеян ветром!
65 Кисти твои [охватят] оковы!
Руки [твои] опутают путы!
В пыли влачат твои козлята бородки синие -
В вихре до небес разметаю косы!
Бьют в овчарне твои овцы кривым копытом -
Ногтями, словно острым гребнем, из-за тебя расцарапаю щеки!»
70 Как только так она сказала:
«Сестра моя, взойди на холм! Сестра моя, взойди на холм!
Сестра, когда взойдешь на холм,
Подобно тем, что взошли на холм,
Сердце свое, свой лик [успокой],
75 Одежду на бедрах своих [оправь!]
Сестра моя, взойди на холм!
Сестра, когда взойдешь на холм,
Глянь с холма, [кругом оглянись!]
Ненавистных людям злодеев моих,
80 Плывущих рекою, не видно ль вдали?!
Колодки для рук [они несут!]
Колодки на шею [у них с собой!] Снять-развязать их никто не может!»
Амагештинанна[191] на холм поднялась,
Гештинанна [вытянула] шею.
85 Гештиндудуа[192], ее подруга, [с нею рядом, дает ей] советы.
«Те, что хватают за горло, они [толпою] несутся!»
«Подруга моя, советчица, они [несутся?]»
«Тех, что хватают за горло, я их вижу!»
«Брат! Твои демоны пришли за тобой, [скройся в зарослях]
80 Думузи! Твои демоны пришли за тобой, [скройся] в зарослях!»
«Сестра! Я скроюсь в зарослях, не выдавай меня!
Я скроюсь в частом кустарнике, не выдавай меня!
Я скроюсь в густой листве, не выдавай меня!
Я скроюсь в каналах Арали[193], не выдавай меня!»
95 «Если я скажу, где ты, пусть псы твои меня пожрут!
Твои черные псы, пастушьи псы,
Твои злобные псы, хозяйские псы,
Пусть псы твои меня пожрут!
Другу своему[194] [о том скажи],
Пусть друг твой [даст тебе] совет!»
[«Брат мой], друг, товарищ мой!
100 [.....................................]
[Мои демоны] пришли за мной!
Слово [хочу] тебе сказать!
Друг мой! Я скроюсь в зарослях, не выдавай меня!
Я скроюсь в частом кустарнике, не выдавай меня!
105 Я скроюсь в густой листве, не выдавай меня!
Я скроюсь в каналах Арали, не выдавай меня!»
«Если я скажу, где ты, пусть псы твои меня пожрут!
Твои черные псы, пастушьи псы,
Твои злобные псы, хозяйские псы,
Пусть псы твои меня пожрут!»
110 А они, те, что за царем[195] шли, великим множеством за ним шли,
Не ведают голода, не ведают жажды,
Муки просеянной не едят,
Воды проточной они не пьют,
Даров смягчающих не берут.
115 Радости лону жены не дают.
Милых детей не целуют они,
Горький чеснок не жуют они,
Рыбу и лук не едят они.
К жителям Лдаба за царем их двое пришло.
120 Шипы в обмелевших водах они, колючки в вонючих водах они.
Руки – столы, язык – дом большой.
К жителям, Акшака за царем их двое пришло.
Каменный идол у них на шее висит.
К жителям Урука за царем их двое пришло.
125 Меч – голова с плеч – на бедрах висит.
К жителям Ура за царем их двое пришло.
Одежды битвы быстрой на них.
К жителям Ниппура за царем их двое пришло.[196]
Друг другу говорят: «Пошли-ка в загон и хлев!»
130 Схватили Гештинанну у загона и хлева.
Воду речную ей дают, [а она] не берет.
Зерно полевое ей дают, а она [не берет].
Малые демоны большим демонам [мол]вят:
«Мудрые демоны, живые демоны!
135 [Великие] демоны в расцвете жизни!
[.........................................
......................................]
Сестра, открывшая убежище брата! -
Кто и когда видел такое?!
140 А ну, пойдемте к его другу!»
И вот они его другу
Воду речную дают, и он берет.
Зерно полевое дают, и он берет.
«Друг мой скрылся в зарослях, но я не знаю, где он!»
145 В зарослях искали они Думузи, они не нашли его.
«Он скрылся в частом кустарнике, но я не знаю, где он!»
В частом кустарнике искали они Думузи, они не нашли его.
«Он скрылся в густой листве, но я не знаю, где он!»
В густой листве искали они Думузи, они не нашли его.
150 «Он скрылся в каналах Арали, но я не знаю, где он!»
В каналах Арали отыскали они Думузи.
Думузи рыдает, позеленел.
«Моя сестра спасла мне жизнь, мой друг взял мою жизнь!
Сестра пошлет сына на улицу, каждый встретит его приветом!
155 Друг пошлет сына на улицу, никто не встретит его приветом!»
Окружили его, в лужу швырнули.
Аркан набросили, сеть накинули,
Крепкой веревкою обвязали,
Пастуший жезл его сломали.
160 Идущий первым его колотит,
Последний – под локти схватил и волочит.
Кисти его охватили оковы.
Руки его опутали путы.
Юноша к Уту на небеса взмолился:
165 «Уту, ты мой шурин, а я твой зять!
В храм Эану я травы носил,
Свадебный дар в Урук прино[сил!]
Светлые губы я целовал!
Светлое лоно Инанны ла[скал!]
170 Преврати мои руки в ноги газели,
Преврати мои ноги в ноги газели!
Я от демонов убегу!
В Кубиреш-Дильдареш[197] душу мою принесу!»
Уту мольбам его внял благосклонно.
175 Как благодетель, оказал ему милость.
Превратил его руки в ноги газели.
Превратил его ноги в ноги газели.
И он от демонов убежал,
В Кубиреш-Дильдареш принес свою душу.
180 Демоны [ищут его, демоны] не [находят его].
«А ну, пошли в Кубиреш!»
В Кубиреше схватили они Думузи.
Окружили его, в лужу швырнули,
Аркан набросили, сеть накинули,
185 Крепкой веревкою обвязали,
Пастуший жезл его сломали.
Идущий первым его колотит,
Последний – под локти схватил и волочит.
Кисти его охватили оковы.
190 Руки его опутали путы.
Юноша к Уту на небеса взмолился:
«Уту! Ты мой шурин, я – твой зять!
В храм Эану я травы носил,
Свадебный дар в Урук приносил.
195 Светлые губы я целовал,
Светлое лоно Инанны ласкал.
Преврати мои руки в ноги газели,
Преврати мои ноги в ноги газели,
К Белили-матушке[198] душу мою принесу!»
200 Уту мольбам его внял благосклонно.
Превратил его руки в ноги газели,
Превратил его ноги в ноги газели.
И он от [демонов убежал],
К Белили-матушке душу свою принес.
205 К храму Белили подошел.
«Матушка, я не простой смертный, я супруг богини!
Воды проточной кабы я выпил!
Муки просеянной кабы я съел!»[199]
Налила воды, просеяла муки, и он внутри храма сел.
210 Белили-матушка из храма вышла.
Когда матушка из храма вышла,
Демоны-«галла» ее увидели.
Если бы матушка убежища Думузи не знала,
Она так бы не взглянула,
215 Она так бы не закричала.
«А ну, пошли в храм Белили-матушки!»
В храме Белили-матушки схватили они Думузи.
Окружили его, в лужу швырнули.
Аркан [набросили, сеть] накинули,
220 [Крепкой веревкою] обвязали,
[Пастуший жезл] его сломали.
[Идущий первым] его [колотит],
[Последний – под локти схватил и воло]чит.
Кисти [его] охватили [оковы,]
225 Руки [его опутали путы,]
[Юноша] к Уту на небеса взмолился:
«Уту! Ты мой [шурин], я – твой зять!
В храм Эану я травы [носил,]
[Свадебный дар] в Урук приносил.
230 Светлые губы я [целовал],
Светлое лоно Инанны ласкал.
Преврати мои руки в ноги газели,
Преврати мои ноги в ноги газели,
В [священный] загон, в загон к сестре моей душу свою принесу!»
235 Уту мольбам его внял благосклонно,
Превратил его руки в ноги газели,
Превратил его ноги в ноги газели.
В священный загон, в загон к сестре душу свою он принес.
К священному загону, к загону сестры подошел.
240 Гештинанна подняла взор к небесам. Гештинанна склонилась к земле.
Громким воплем небо и землю
Как плащом покрыла, обвила покрывалом.
Лицо расцарапала, рот разодрала,
Уши, щеки – взорам открытые – истерзала,
Лоно, чрево – взорам сокрытые – [повредила].
245 «Брат! В переулок [беги, сокройся!]»
Если бы [Гешт]инанна убежища брата не знала,
Она так бы не [взглянула],
Она так бы не закричала.
«А ну, [пошли] в загон и хлев!»
250 Первый демон вошел в загон и хлев,
Засовы хлева [пре]дал огню.
Второй демон вошел в загон и хлев,
Посох пастуший предал огню.
Третий демон [вошел] в загон и хлев,
255 Маслобойку священную [бьет] топором.
Четвертый демон [вошел] в загон и хлев,
Кубок священный [сбросил] с гвоздя.
Пятый демон [вошел] в загон и хлев.
Маслобойка цела, но молоко не льется,
260 Кубок цел, но не живет Думузи.
260а Тростниковый загон развеян ветром.
–
261 Песнь «каль-[каль»]– о смерти Д[умузи].
Текст, посвященный Думузи и сестре его Гештинанне, толкующей мрачный сон Думузи и пытающейся спасти его, тесно примыкает к циклу сказаний о нисхождении Инанны в подземное царство и, возможно, является центральным эпизодом среди рассказов о преследовании Думузи демонами «галла» и его трагической смерти.
Текст издан в 1972 году учеником С.Н. Крамера Бендтом Альстером (В. Аlster, Dumuzi's Dream, Copenhagen, 1972). До этого времени был известен лишь по отдельным публикациям некоторых прорисовок фрагментов клинописных табличек, а также пересказу С.Н. Крамера.
Владыке заката – горе!...
Владыке заката – горе! По супругу,
Госпожа восхода – по супругу,
Госпожа Эаны – по супругу,
Госпожа Урука – по супругу,
5 Госпожа Завалама[200] – по супругу -
О, горе супругу, о, горе другу!
О, горе Эане, о, горе Уруку!
По супругу взятому, другу взятому!
По супругу убитому, другу убитому!
10 По супругу, в Уруке убитому, павшему,
В Кулабе, в Уруке убитому, павшему!
Кто в водах священных Эреду омывался недолго,
Кто мыльным корнем в Энуне натирался недолго[201],
Кто матерь богов, как мать, почитал недолго[202],
15 Кто радостный долг перед девами города выполнял недолго,
Кто с могучими города состязался недолго,
Кто кургаров города оскоплял недолго[203],
Кто, благородный, был могучим недолго -
Инанна по юному избраннику рыдает!
20 «Мой сладкий супруг, мой брат-супруг ушел!
Мой сладкий друг, мой брат и друг ушел!
Супруг мой с первыми травами ушел!
Друг мой с последними травами ушел!
Супруг мой, в поисках трав ходивший, травами взят!
25 Друг мой, в поисках вод ходивший, водами взят!
Мой юный избранник, как тростник, жестокой рукой из города вырван!
Мой светлый, как соцветье травы, жестокой рукой из города вырван!
В те дни, когда [в Уруке светлом][204],
В загоне священном [скрылся Думузи],
30 Козленка светлого [в жертву принес],
Хлеба светлые [в жертву принес],
[Большие] и малые демоны [собрались],
Семеро демонов могучих [собралось],
Семеро демонов на Думузи [напало].
35 Первый демон вошел в загон, [осмотрел загон, загон расшатал],
Второй демон вошел в загон, молоко свежее [землей закидал],
Третий демон вошел в загон, воду свежую землей [закидал],
Четвертый демон вошел в загон, кувшины [разбил, загон повалил]!
Пятый демон вошел в загон, пыль взметнул, вихрем прошел,
40 Шестой демон вошел в загон, загон тростниковый разметал.
Седьмой демон вошел в загон, а он, благородный, лежал, стонал.
Думузи в углу лежал и стонал.
Светлый супруг Инанны лежал и стонал.
«Господин! Мы за тобой! Подымайся, [иди за мной!!
45 Думузи-супруг! Мы за тобой, подымайся, иди [за мной]!
Друг Инанны, чадо Туртур, [подымайся], иди за мной!
Ты, чей ложен сон[205], брат Гештинанны, подымайся, иди за мной!
Твои овцы схвачены, ягнята похищены, подымайся, иди [за мной]!
Твои козы схвачены, козлята похдщены, подымайся, [иди за мной!]
50 Тиару светлую на голову не [надевай, подымайся, иди за мной ],
Повязку светлую на бедра [не надевай, подымайся, иди за мной!]
Посох пастуший священный не хватай, [подымайся, иди за мдой!]
Сандалии на ноги не [надевай, подымайся, иди за мной!»]
Пастух [в мольбе руки простер:]
55 [«Я к Уту на небеса взываю!
О Уту, ты брат моей жены, я супруг твоей сестры,
В дом твоей матери я сливки носил,
В храм Нингалъ молоко носил,
Свадебный дар в храм приносил,}
60 [Светлые губы я целовал,]
[Светлое лоно Инанны ласкал.}
[Преврати мои руки в ноги газели,}
[Преврати мои ноги в ноги газели,}
[От демонов моих ускользну я, не утащат они меня.]
65 [У плотин в степи спрячусь я, не утащат они меня,}
[У каналов в степи спрячусь я, не утащат они меня».}
[Уту мольбам его внял благосклонно.}
[Как благодетель оказал милость.}
Превратил его руки в ноги газели,
70 Превратил его ноги в ноги газели.
Демоны на демонов вз[глянули].
Малые демоны большим мо[лвят],
Демоны своим сотоварищам мол[вят:]
«Юноша! Он убежал [от нас},
75 Думузи! Он убежал [от нас!]
У плотин в степи схва[тим его!]
Сторож плотин [поможет нам!}
У каналов в степи сх[ватим его],
Сторож каналов по[может нам.]
80 Перед стадом овечьим [схватим его],
Перед стадом газельим [схватим его},
Меж овец на привале [схватим его].
Меж овец его друга [схватим его},
За стадом овечьим сх[ватим его],
85 У друга его [схватим его!}
86 [Схватим его, свяжем его!]
.........................
89 У колен его матери [схватим его!]
90 Мать его [Туртур поможет ему!]
У доброй сестры его [схватим его!]
Сестра его [поможет ему!}
[В доме светлой Инанны схватим его!}
.........................
94 Инанна в ярости [выдаст его!»]
102 Светлый супруг Инанны так сказал:
«Нет травы – пожрали траву!
Нет воды – выпили воду!
105 Нет загона – развеян загон!
Нет овец – отвязаны овцы!»
Его, у которого не было крова, схватили его демоны-цгаллаъ.
108 108 строк плача о Думузи и Инанне на свирели «шем».
Текст впервые опубликован в 1911 году французским ассириологом Шейлем («Revue d'Assyriologie et d'archeologie orientale», VIII, стр. 161—169) и с тех пор не переиздавался. Известны переводы отдельных отрывков текста С.Н. Крамера и Т. Якобсена. Состоит из двух частей – плача Инанны по Думузи и рассказа о преследовании Думузи демонами «галла». Вторая часть полуразрушена, но частично восстанавливается благодаря многочисленности вариантов рассказа о бегстве Думузи от демонов. Плач Инанны по Думузи, один из многих ее плачей по нему, который как будто противоречит жестокому поведению Инанны в мифе о нисхождении ее в подземное царство, видимо, не воспринимался в сознании шумерийцев столь же противоречиво, как в нашем: Инанна, равно и другие божества, действует в мифах как стихийная сила, сама подчиняясь неумолимым стихийным законам, она – часть этой стихии.
И, как богиня плодородия и цветущей жизни, она оплакивает гибель этой жизни, воплощенной в образе Думузи (как будто бы не зная, что она способствовала этой гибели, так же как она в этот момент как будто бы не знает, что Думузи, как символ вечного обновления, снова вернется на землю). Текст этот, может быть, один из самых важных для понимания сложности и многозначности культа умирающего и воскресающего божества, ибо пастуший бог Думузи здесь явно связывается и с жизнью растительной, а также, судя по некоторым намекам текста, выступает и как царь (вождь) общины, заботящейся о ее плодородии (ср. строку 15, по которой можно судить, что он вступал в брак с молодыми девушками – жрицами Инанны или отбивал женщин общины, как Гильгамеш в аккадском эпосе), что, возможно, являлось частью ритуала.
Благородная дева стоит на улице...
Благородная дева стоит на улице,
Дева-блудница, дочерь Инанны,
Дева, дочерь Инанны, стоит у ночлежища.
Масло и сладкие сливки она,
5 Телица могучей Инанны она,
Кладовая богатая Энки она,
О, дева! Сядет – яблонею цветет,
Ляжет – радость взорам дает,
Кедров прохладой тенистой влечет!
10 К ней прикован мой лик – лик влюбленный,
Мои руки прикованы – руки влюбленные,
Мои [очи] прикованы – очи влюбленные,
Мои ноги прикованы – ноги влюбленные.
Ах, серебром пороги пред ней, лазуритом ступеньки под ней,
15 Когда по лестнице она спускается!
Когда милая остановилась,
Когда милая брови сдвинула -
Милая с небес ветром [повеяла],
В [гр]удь юноши стрелой ударила[206].
20 Бог Ассаллухи это увидел.
К Энки-отцу идет и молвит:
«Отец! Благородная дева на улице!»
И второй раз он молвит:
«Что сказать, не знаю я, чем помочь, не знаю я!»
25 Энки отвечает своему сыну:
«Сын! Чего не знаешь ты? Что я мог бы тебе сказать?
Ассаллухи! Чего не знаешь ты? Что я мог бы тебе сказать?
Все, что знаю я, воистину это знаешь и ты!
Молоко, масло коровы священной,
30 Сливки, масло коровы белой,
В желтый сосуд алебастровый вылей,
На грудь девы [каплями брызни!]
И дева открытую дверь не запрет[207],
Друга в тоске его не оттолкнет,
35 Воистину следом за мною пойдет!
–
[Заклинание из заклятий «Энури».]
Табличка с текстом заклинания «Благородная дева...», хранящаяся в Королевском шотландском музее в Эдинбурге, была скопирована и издана впервые в 1913 году Ст. Лонгдоном как «Заклинание от блудницы Инанны». В 1964 году А. Фалькешптейн в «Zeitschrift fur Assyriologie», Neue Folge, 722(56), 113—129, переиздал ошибочно понятый Лэнгдоном текст заклинания, опираясь на два опубликованных незадолго до этого дубликата текста, дающие вариантные разночтения в отдельных строках (изданы Гетце и Эдцардом).
Шумерские заклинания, условно названные в ассириодотической литературе «Заклинания типа Эа—Мардук», дошли до нас главным образом от старовавилонского времени и, видимо, являют собой вавилонскую переработку (но на шумерском языке) более древних шумерских заклинательных формул, связанных с ритуалом бога Энки. Заклинания были направлены против злых демонов, вызывающих болезни, и строились так: описание злых демонов, угрожающих человеку, описание состояния больного, его жалоб, разговор бога Мардука со своим отцом Энки (аккадск. Эа), у которого тот спрашивает совета, и традиционный ответ: «Сын мой, чего ты не знаешь? Все, что знаю я, знаешь и ты» (фраза, от которой и получил название тип заклинаний). Затем следует совет-наставление бога, кончающийся заверениями, что болезнь отступит в случае точного исполнения ритуальных действий. Введение бога Мардука в круг ритуалов бога Энки, равно как и подчеркивание его могущества признанием самого мудрейшего бога – «ты мне не уступаешь»,– связано с возвышением местного божества города Вавилона Мардука в начале II тыс. до н. э. При этом Мардук отождествляется с богом Ассаллухи, божеством круга Энки, его помощником в заклинательных действиях, и сыном, был богом-покровителем соседнего с Эреду города Куары.
Своеобразие настоящего заклинания прежде всего в том, что это – любовное заклинание, которое, с небольшими отклонениями, построено по формуле заклинаний от болезни. Место злых демонов занимает прекрасная благородная дева, жрица богини Инанны, в обязанность которой входила священная проституция; место больного занимает юноша, охваченный любовным недугом, от лица которого и составлена заклинательная формула и которому хочет помочь бог Ассаллухи.
Литература Вавилонии
О всё видевшем.
Со слов Син-Леке-Уннинни, заклинателя
Песни и легенды о Гильгамеше записаны клинописью на глиняных плитках-«таблицах» на четырех древних языках Ближнего Востока – шумерском, аккадском, хурритском и хеттском; кроме того, упоминания о нем сохранились у греческого писателя Элиана и средневекового сирийского писателя Теодора бар-Коная. Самое раннее известное нам упоминание о Гильгамеше старше 2500 г. до н. э., самое позднее относится к IX в. н. э. Шумерские былины-сказки о Гильгамеше сложились, вероятно, еще в конце первой половины III тыс. до н. э., хотя дошедшие до нас записи восходят к XIX – XVIII вв. до н. э. К тому же времени относятся и первые сохранившиеся записи аккадской поэмы о Гильгамеше, хотя в устной форме она, вероятно, сложилась еще в XXIII—XXII вв. до н. э. На такую более древнюю дату возникновения поэмы указывает её язык, несколько архаичный для начала II тыс. до н. э., и ошибки писцов, свидетельствующие, быть может, о том, что они уже и тогда ее не во всем ясно понимали. Некоторые изображения на печатях XXIII—XXII вв. до н. э. явно иллюстрируют уже аккадский эпос, а не шумерские былины о Гильгамеше.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
употребляется на парусных судах для работы с такелажем
2
находилась в Северной Нубии
3
находится на Ниле; современный Бигэ, немного южнее Асуана
4
То есть перестал бояться. Закрытое лицо – проявление страха
5
По египетским представлениям, все на свете – одушевленные и неодушевленные предметы – имеет своего двойника – ка, полностью похожего на оригинал и иногда видимого. Здесь не ясно – чей именно «двойник» имеется в виду
6
царский совет
7
каменистая смола из многих африканских и аравийских растений, использовалась в основном как умащение
8
страна на территории нынешнего Сомали
9
По-видимому, текст, написанный Аменаа и не дошедший до нас, и был оригиналом сказки, и, быть может, Аменаа был ее автором. Аменаа был, очевидно, высокопоставленным человеком, на это указывают слова, сопровождающие его имя – «да будет он жив, невредим и здрав!»
10
перевод египетского титула, обычно неверно переводимого словом «князья»
11
титулы придворных вельмож
12
название пирамиды Сенусерта I и города при ней (в районе современного Лишта)
13
название пирамиды Аменемхета I и города при ней, также в районе Лишта. Время разлива.– Египетский год делился на три времени – «разлив», «зима» и «лето» по четыре месяца в каждом
14
фараон; фараон считался «богом» на троне страны (чаще «бог благой»). Опоем – образное название гробницы. Схетепибра – одно из имен Аменемхета I
15
Фараон почитался сыном бога Солнца Ра
16
ворота царского дворца
17
одно из ливийских племен
18
также одно из ливийских племен
19
берег Нила
20
образное именование фараона
22
вероятно, современное озеро Мариут
23
Местонахождение неизвестно. Остров Снефру—т-ходится где-то в северо-западной части дельты Нила
24
находилось где-то у вершины Дельты
25
здесь: богиня Хатхор и одновременно название горы. Хатхор – одна из великих древнеегипетских богинь, культ которой был весьма распространен в разные времена; супруга Хора, богиня радости, любви, рождений. Красная гора – гора Гебел-эл-Ахмар близ современного Гелиополя (см. прим. к стр. 75)
26
построена Аменемхетом I на восточной границе Египта, близ современного Вади – Тумилат
27
местонахождение неизвестно
28
по-видимому, современное Тимсах
29
находился чуть севернее современного Бейрута. Со времен глубокой древности испытывал сильное культурное и политическое влияние Египта. Кедем – находился где-то к юго-востоку от Библа
30
находилась в южной Палестине
31
иноназвание Дельты. Элефантин – остров на Ниле близ первого порога, на самом юге Египта. Нубия—расположена по течению Нила, к югу от Первого порога
