Без ума от тебя

– Перестань. У тебя были на то свои причины.

– Нет, – ответила Пейдж, покачав головой. – Из-за того, что произошло со мной пятнадцать лет назад, я превратилась в зануду, которая только и делает, что выносит всем безапелляционные суждения. Говоря юридическим языком, я вынесла тебе приговор, не имея ни малейших реальных свидетельств твоей вины, на том лишь основании, что мне известно, чем ты зарабатываешь себе на жизнь.

– Знаешь что? Будь я психоаналитиком, я бы сказал, что в тебе включился механизм самозащиты. Ты боялась проявить симпатию к человеку, который символизировал для тебя самые неприятные качества. Так что это все легко объяснимо.

– А тебе нужно быть таким рассудительным?

– Согласен, это один из моих главных недостатков. В детстве меня часто им укоряли. – Росс намотал на палец ее локон. – А тебе хотелось бы, чтобы я был негодяем?

– Вряд ли бы это пошло на пользу моему характеру! – рассмеялась Пейдж. – И все-таки почему ты меня с такой легкостью прощаешь?

Росс недоуменно пожал плечами.

– Дорогая, мне кажется, что если кто и должен кого-то простить, то это ты меня. Но если тебе от этого легче, то скажу тебе вот что: если будет нужно простить тебя, я сделаю это с радостью. – Он провел пальцем по нежной коже ее щеки. – Потому что ты – само совершенство!

Пейдж упрямо мотнула головой.

– Это слова выдающегося гуманиста года!

– Пейдж, посмотри на меня! – нежно произнес Росс, приподнимая ее подбородок. – Ты думаешь, это легко – принимать участие в многочасовых заседаниях по нескольку раз в год?

– Но ведь твоя жизнь и работа этим не ограничиваются? – прошептала она.

Росс трагически вздохнул:

– Безусловно. Но, Пейдж, мне до тебя далеко. Это ты, а не я делаешь добро каждый день, помогая другим людям!

– Ты шутишь?

– Я абсолютно серьезен. Не забывай, я видел тебя в деле. Ты прекрасный адвокат. Ты защищаешь своих клиентов с таким рвением, что от этого становится даже немного страшно. Ты заботишься о своей семье, стоишь на страже ее интересов, видишь несправедливость и бросаешься против нее в бой каждый день. Мне даже трудно думать о том, как много ты делаешь для других людей.

Когда Пейдж снова посмотрела на него, Росс испугался, заметив в ее глазах слезы. Ее смех прозвучал как-то неестественно, механически.

– О да, куда уж всем до меня!

– Только не вздумай плакаться мне в жилетку! Поверь, я не кривил душой, я говорил все это совершенно искренне.

Пейдж заморгала, пытаясь прогнать слезы, и натянуто улыбнулась:

– Таешь от женских слез, да? Не выносишь их?

– Нет. Я вдоволь их насмотрелся. Они меня уже давно не трогают.

– Это точно.

– В самом деле! Вообще-то я смеюсь в лицо плачущим женщинам. Так что вытирайся-ка поскорее! Ты же не хочешь, чтобы я растратил остатки того скромного уважения, которое питаю к тебе в эту минуту?

Немного успокоившись, Пейдж наконец ответила:

– Нет. Зачем мне тешить твое чертово самолюбие?

– Молодец. Ты все схватываешь на лету!

– Росс!

– Что?

– Поцелуй меня, или тебе будет хуже!

Пейдж удалось взять себя в руки, и, вырвавшись из сетей плотских желаний, она позволила Россу вернуться на аукцион. Ей пришлось надолго сделать остановку в дамской комнате, чтобы привести себя в порядок – припудрить носик, поправить прическу. Без чего никак было нельзя обойтись, потому что после страстного поцелуя, которым они обменялись с Россом, вид у нее был такой, будто ей довелось побывать в медвежьих объятиях.

– У тебя такой вид, будто ты побывала в объятиях медведя! – сообщила ей Бетти, как только они снова встретились. – Или некоего чересчур любвеобильного гуманиста.

– Помоги мне! – отчаянно взмолилась Пейдж.

– Впрочем, дорогая, ты прекрасно выглядишь! – продолжала комментировать Бетти. – Признайся, тебе удалось восстановить ваши отношения?

– Кажется, да, – ответила Пейдж, отчаянно стараясь привести в порядок прическу. – По крайней мере Росс постарался.

– Так что, Мэри Лу права? Он действительно святой? Может ходить по воде?

– Пока не знаю, – ответила Пейдж, чувствуя, что не в силах сдержать блаженную улыбку. – Но он действительно очень хороший пловец!

– Умение хорошо плавать – вещь важная!

Оставив в покое прическу, Пейдж обернулась и импульсивно обняла Бетти.

– Спасибо тебе огромное!

– Господи Боже, малышка! Да за что?

– За то, что ты прекрасный друг! За то, что привела меня сюда и вовремя подтолкнула к правильным действиям!

– Ты преувеличиваешь, дорогая, но все равно, добрые слова всегда приятно слышать! Может, теперь ты все-таки увеличишь мне жалованье?

Пейдж сделала шаг назад и рассмеялась:

– Не раньше, чем ты начнешь обналичивать мои чеки!

Росс не получил от благотворительного бала того удовольствия, на которое вправе был рассчитывать. Во-первых, его привели в смущение все эти обрушившиеся на него дифирамбы, как если бы это он принес долгожданный мир на Ближний Восток.

Во-вторых, Пейдж настояла на том, что останется в толпе гостей, тогда как ему очень хотелось, чтобы она была все время рядом с ним. Росс упорно старался не упускать ее из виду. А когда ему казалось, что кто-то из мужчин увивается вокруг нее, наливался такой злостью, что в конце концов заподозрил, не оскорбил ли он ненароком кого-нибудь из отцов города.

В своем невесомом полупрозрачном платье, почти не скрывавшем очертаний ее тела, Пейдж выглядела просто сказочно. Росс испытал крайнюю неловкость, когда в состоянии почти полной эрекции был вынужден расхаживать по залу, принимая поздравления и пожимая руки гостям сегодняшнего бала. В конце концов он даже пожалел о том, что Пейдж оказалась сегодня в банкетном зале отеля «Мариотт». Не будь ее здесь, он бы тихо и спокойно обработал почтенную публику, вынудив добрую дюжину гостей раскошелиться на щедрые пожертвования. Но если бы не Пейдж, его наверняка заарканила бы какая-нибудь красотка, выигравшая в аукционе право на романтическое свидание с гуманистом года. Тоже перспектива не из лучших.

Росса никогда не отличало постоянство в отношениях с женщинами. И дело не в том, что это сильно его тревожило, совсем наоборот. Такую черту, как верность, он глубоко уважал, даже стремился развить ее в себе самом, хотя до встречи с Пейдж не слишком задумывался о подобных вещах. Вообще-то он всегда был сторонником преданности – что с точки зрения его профессии выглядело несколько комично, – но главным образом чисто теоретически. К себе самому он никогда не выдвигал такого требования.

Но вот в его жизни появилась Пейдж, и теперь для него главное – заставить ее понять, что их будущее полностью зависит от них обоих, от их верности и преданности друг другу.

Росс что-то невнятно промычал, что, как он надеялся, было призвано сойти за ответ на очередную порцию поздравлений, после чего принялся внимательно разглядывать собравшихся в поисках той, что стала для него дороже всех женщин на свете.

Когда же он наконец заметил Пейдж, то не слишком обрадовался увиденному – путь к выходу ей заблокировал Фримен Джонс. Стоя возле самых дверей, он что-то навязчиво ей втолковывал. Росс торопливо извинился перед какой-то женщиной, пытавшейся заговорить с ним, и поспешил к выходу.

Пейдж тоже заметила Росса – он пробирался к ней через весь зал – и невольно улыбнулась тому, как по пути он не переставал раскланиваться с гостями, щедро раздавая улыбки и рукопожатия. Продолжая выслушивать комплименты – скорее всего это были комплименты, – он продолжал обшаривать взглядом зал, разыскивая ее. В этом Пейдж ни капельки не сомневалась. Ей сделалось приятно оттого, что, несмотря на шквал похвал и комплиментов, обрушившихся на него сегодня, Росс ни на минуту не забывает о ней. Однако сейчас, заметив ее, Росс нахмурился, затем вежливо, но решительно избавился от своего собеседника и поспешил в ее, Пейдж, сторону. Что же случилось? Ведь она вовсе не заигрывает с этим немолодым, но вполне симпатичным джентльменом, что заговорил с ней.

– Вы когда-нибудь занимались модельным бизнесом? – поинтересовался у нее этот симпатичный немолодой джентльмен.

Не сводя взгляда с сердитого лица Росса, Пейдж ответила:

– Нет, никогда.

– Работали на телевидении?

– Тоже нет.

– Какая жалость! – прокомментировал джентльмен. – Скажите, как вы отнесетесь к возможности поучаствовать в конкурсном прослушивании? У нас как раз открывается вакансия.

Пейдж совершенно не понимала, о чем идет речь, но, поскольку ее собеседник говорил об этой вакансии так, будто был уверен, что ей известно, кто он такой, она решила, что не стоит уточнять.

– Боюсь, у меня нет соответствующих навыков, то есть способностей... – Пейдж запнулась, подумав, не будет ли оскорблением, если она добавит «сэр»? Решив не делать этого, она протянула старичку руку: – Пейдж Харт!

Тот ответил ей рукопожатием и нежно провел по внутренней стороне ее ладони большим пальцем. Если, конечно, ей это не показалось.

– Прелестное имя, и, главное, оно очень идет такому очаровательному созданию, как вы!

Понятно, милый старичок прямо на глазах превращается в похотливого, грязного старикашку. Неожиданно престарелый ловелас резко выпрямился.

– Вы сказали, ваша фамилия Харт?

– Да, – ответила Пейдж, тотчас насторожившись. Интересно, с кем из ее милых родственников он успел столкнуться.

– Вы имеете какое-нибудь отношение к Нику Харту, архитектору? – поинтересовался ее собеседник.

Возможно, все не так уж и плохо. Ник, пожалуй, самый миролюбивый представитель клана Хартов. Если, конечно, у этого немолодого джентльмена нет дочери одного с Ником возраста.

– Да, имею, – с улыбкой ответила она.

Вместо того чтобы улыбнуться в ответ, старик поджал губы.

– А вы знаете, насколько близко я подобрался к этому парню, чтобы набросить ему на шею петлю?

Так, у старика точно есть дочь.

– Ник? – только и произнесла Пейдж, удержавшись от других вопросов. Ей, пожалуй, не слишком хотелось узнать об амурных проделках брата.

Ее собеседник приготовился еще что-то сказать, но в этот самый момент к ним приблизился Росс и хлопнул старого джентльмена по плечу несколько сильнее, чем, как показалось Пейдж, было необходимо. Впрочем, это было в равной степени и неблагоразумно, потому что даже от такого дружеского хлопка старичок едва устоял на ногах.

– О, кого я вижу, мистер Джонс! – сердечно приветствовал старого джентльмена Росс. – Я так рад, что вы смогли прийти сюда!

– Если не считать того, что вы практически шантажируете...

– Но это ведь уважительная причина, вам не кажется? – резко оборвал его Росс.

– Да, похоже, что так, – согласился мистер Джонс, тон которого почему-то сделался ворчливым. – Я вот сейчас рассказывал мисс Харт о том, что...

– ...что она самая красивая женщина в этом зале?

У Пейдж снова возникло неприятное чувство. Почему-то она заподозрила, что Росс по неизвестной ей причине пытается увести разговор в сторону и с этой целью напирает на ее тщеславие. Что, между прочим, черт возьми, ему вполне удается.

– И это тоже, – сказал Джонс, после чего в очередной раз смерил Пейдж все тем же похотливым взглядом. Этот взгляд, как успела заметить Пейдж, не ускользнул и от внимания Росса. Старый ловелас, сложив ладони наподобие объектива телекамеры, устремил взгляд прямо на грудь Пейдж.

– Она обладает прирожденной фото– и телегеничностью. Так и просится в объектив камеры!

– Видите ли, она несколько застенчива, – пояснил Росс. В его голосе угадывалась плохо сдерживаемая ярость. Затем, положив руки на плечи Пейдж, прижал ее к себе, выведя из фокуса воображаемой телекамеры Фримена Джонса.

Мистер Джонс опустил руки и неприязненно посмотрел на Росса.

– Мы также начали говорить о ее брате...

– Скорее всего это не слишком удачная тема для сегодняшнего вечера! – снова оборвал его Росс.

Мужчины обменялись долгими неприязненными взглядами. Затем мистер Джонс коротко кивнул и снова посмотрел на Пейдж.

– Если вы готовы простить меня...

– Вне всякого сомнения, – откликнулся Росс уже более жизнерадостно.

Мистер Джонс повернулся к ним спиной, но затем вновь обернулся к Пейдж и указал большим пальцем в сторону Росса:

– Благодарите этого парня, что он спас вашего братца от больших неприятностей.

У Пейдж от удивления отвисла челюсть, но прежде чем она успела что-либо спросить, Фримен Джонс растворился в толпе.

– Что он хотел этим сказать? – повернулась она к Россу.

– А кто его знает! – ответил тот, пожимая плечами. Затем покрутил пальцем у виска. – Скорее всего этот милый старичок немного не в себе.

– А кто он такой?

– Ты что, действительно не знаешь?

– Не знаю. Но ты-то его точно знаешь, если шантажом заманил сюда!

– Шантажом? Заманил? Я? – Невинное выражение в глазах Росса сделало бы честь самому прожженному торговцу подержанными автомобилями. При этом он клятвенно прижал руку к сердцу. – Я в ужасе от того, что ты могла так обо мне подумать!

Пейдж решительно скрестила на груди руки и подозрительно прищурилась.

– Кто он такой и откуда он знает Ника? Отвечай!

– Это Фримен Джонс.

– Медиамагнат? Тот самый?!

– Да, это он собственной персоной.

– Откуда он знает Ника? И почему угрожал ему неприятностями?

– Я не знаю, как он познакомился с твоим братом. Наверное, Ник проектировал для него дом? – Росс еще крепче прижал ее к себе. – Слушай, может, хватит об этом? Где обещанное мне романтическое свидание?

Пейдж с удовольствием вдохнула исходивший от Росса аромат одеколона, тотчас напрочь позабыв о том, что хотела устроить кавалеру взбучку.

– Ты что, пытаешься увести разговор в сторону?

– Скажем так – я пытаюсь направить его в более интересное и потенциально приятное русло. Так когда же состоится обещанное свидание?

Глядя в его затуманившиеся серые глаза, ощутив его губы в опасной близости от себя, Пейдж позволила Россу увлечь ее в этом заманчивом направлении.

– Когда ты хотел бы, чтобы наше свидание состоялось?

– Прямо сейчас! Это возможно?

– Ты хочешь, чтобы оно состоялось прямо здесь, в этом зале?

– Нет. Я бы предпочел отель. Что, если нам снять отдельный номер? Закажем туда обед. Что ты на это скажешь?

– В этом есть что-то развращенно-декадентское!

– Совершенно с тобой согласен!

– И что-то такое запретное, даже незаконное!

– Верно.

– Уж не хочешь ли ты обольстить меня?

– А как ты догадалась?

Пейдж почувствовала, как сердце отчаянно заколотилось у нее в груди.

– Похоже, что мне придется выполнить обещанное. Бог свидетель, я всегда держу слово.

– Полагаю, что так, мадам! Очень хочу на это надеяться!

Глава 18

Ванна была наполнена водой, пузырьками пены, а также Пейдж и Россом. Вода и пузырьки, похоже, одержали верх. Пейдж и Росс находились на грани приятного обморока. Пейдж лежала, прижимаясь спиной к его груди. Росс обнимал ее и расслабленно шлепал на ее тело хлопья пены.

– Смотри, как тебе этот холмик? – хрипло пробормотал он.

– Недурной холмик. Всем холмикам холмик, – ответила Пейдж, посмотрев на свою грудь.

– У тебя нет воображения. Это настоящий горный пик!

– Конечно! Как это я не поняла с первого взгляда! – Росс рассмеялся и, раздвинув ее волосы, поцеловал Пейдж в шею.

– Я тебе уже успел признаться, что еще не насытился тобой?

Пейдж нагнула голову, чтобы дать ему больше места для поцелуев.

– Да-а-а? Ты думаешь, это работа вируса?

– Если даже и вируса, то пусть его действие тянется столь же бесконечно, как любой процесс по гражданскому делу!

Пейдж радостно улыбнулась шутке. В эти минуты она испытывала такое блаженство, что с трудом воспринимала происходящее. Даже если ей и казалось когда-то, что она влюблена в профессора Стенгала, все равно она не испыты вала с ним и доли того, что испытывала с Россом. Сейчас ей хотелось, чтобы это ощущение счастья никогда не кончалось. Чтобы они не уставали любить друг друга. Было в этом нечто волнующее и одновременно пугающее.

Уже наступила ночь, а они так и не удосужились заказать ужин. Впрочем, голода Пейдж не испытывала. Огромную усталость, да. Удовлетворение, да. Головокружительный восторг, несомненно. И еще она была уверена в том, что пройдет всего несколько минут и она будет готова, как в те ночи, проведенные в больнице, снова без устали заниматься любовью.

– Пейдж! – негромко позвал ее Росс, рисуя пальцем на ее спине ведомые одному лишь ему узоры.

– М-м-да?

– Можно тебе кое-что сказать?

– Конечно!

– Я сейчас вот о чем думаю, – с сомнением в голосе начал он. – Может быть, мне перестать заниматься разводами?

Пейдж резко повернулась к нему, выплеснув за борт ванны немало воды.

– Что-о-о?!

Росс улыбнулся и убрал мокрую прядь волос с ее лица.

– Возможно, новое направление деятельности пойдет на пользу нам обоим. – Пейдж почувствовала, как ее сердце готово разорваться в груди.

– Да как ты только можешь такое говорить?! Ты же лучший специалист по разводам во всей Вселенной!

Росс удивленно посмотрел на нее, затем рассмеялся:

– Дорогая, тебя иногда бывает очень трудно понять. А я-то думал, что ты обрадуешься моему решению!

Пейдж привстала на колени.

– Представь себе, нет!

Как можно о чем-то говорить в такой ситуации – невозможно сосредоточиться на теме разговора!

– О Боже, до чего ты прекрасна! – восхищенно выдохнул он, даже не стараясь скрыть жадного влюбленного взгляда.

Она приподняла его подбородок, и он был вынужден перевести глаза в потолок.

– Прекрати таращиться на меня! Давай-ка лучше поговорим! Это важно.

Росс неохотно подчинился. Однако про себя отметил, что не следует позволять ей слишком часто командовать собой, особенно в такие мгновения.

– Ты на это не пойдешь, Росс!

– Почему же?

– То, чем ты занимаешься, – очень важное дело!

– А ты разве забыла, чем я занимаюсь? Я ведь занимаюсь разводами, развожу супружеские пары!

Пейдж недовольно нахмурилась.

– Но ведь ты делаешь это справедливо. Ты добиваешься того, чтобы побежденная сторона тоже получила свою законную долю. Ты же не берешься за дела каких-нибудь мошенников. – Пейдж встряхнула головой. – Нет, тебе никак нельзя бросать это дело!

Сказать, что он был удивлен, было бы преувеличением. Росс просто не мог понять, что заставило се столь радикально изменить свое отношение к его профессии. Конечно, приятно, что он понемногу становится ей небезразличен, но не слишком ли она раскомандовалась?

В осознании этого было что-то тревожное. Признать, что Пейдж обладает властью над ним, значило бы признаться самому себе в том, как много она для него значит. Это нечто большее, чем обычная физическая притягательность.

– Росс? Что такое?

– Что? – переспросил он.

– У тебя такой забавный вид.

– Я просто... просто задумался.

– Пожалуйста, обещай, что не будешь уходить со своей работы, – попросила Пейдж, обнимая его за плечи, что доставило Россу небывалое удовольствие. Если она и дальше будет продолжать в том же духе, то очень скоро Росс и впрямь по первому ее зову сделает все, что угодно – вплоть до харакири.

– Хорошо-хорошо. Обещаю тебе, что не перестану заниматься разводами. Однако я определенно собираюсь развивать и другое направление своей деятельности. Судя по тому, как сейчас идут дела, кривая разводов в Атланте скоро упадет до нулевой отметки.

Пейдж от удивления даже присела.

– Так ты по-прежнему пытаешься мирить рассорившихся супругов?

Росс кивнул и улыбнулся:

– Можешь смело вручить мне колчан со стрелами и называть Купидоном!

Глаза Пейдж затуманились.

– Вот это да!

– Что? Что-то не так?

Пейдж потянулась за полотенцем и быстро обмоталась им.

– Мне пора.

– Постой, постой! Куда ты? – спросил Росс. Вытащив пробку из ванны, он выпрямился. – Ответь мне, в чем дело?

Ее лицо находилось на уровне его груди. Ласково взяв его в руки, Росс осторожно приподнял ее голову и посмотрела ей в глаза.

– В чем дело, Пейдж? – спросил он. – Что случилось? – Она указала на спальню.

– Все это наваждение, верно? Это все проклятый вирус!

– Ни за что не поверю! Я соглашусь скорее с Рейчел. Все супружеские пары помирились случайно!

– А как же тогда Бетти и Харви?

– О чем ты?

– Это не важно, – ответила Пейдж. Росс попытался обнять ее, но она осторожно отстранилась. – Я думала... мне казалось... может быть...

– Что «может быть»? – Росс снова притянул ее к себе, и на этот раз она не стала сопротивляться и уткнулась носом ему в шею. – Скажи мне, что «может быть»? – повторил он, полагая, что, если она выговорится, им будет легче добиться взаимопонимания.

– Я думала... – начала Пейдж, но, неожиданно икнув, сделала глубокий вдох. – Я думала, что, может быть, я тебе нравлюсь.

– А разве ты в этом сомневалась? – воскликнул Росс и погладил ее по спине, испытывая невыразимое удовольствие от прикосновения к ее коже. – Послушай, Пейдж, как бы ни начались наши с тобой отношения, сейчас они на том этапе, когда обычная страсть, которую испытывают друг к другу здоровые молодые люди, уже позади.

– А на каком же они сейчас этапе?

– А на каком этапе тебе самой хотелось бы?

Пейдж откинула голову и внимательно посмотрела на Росса. Ее глаза по-прежнему влажно поблескивали, но теперь в них читалось нескрываемое лукавство.

– Ответ типичного адвоката! Разве мы приступили к серьезным переговорам?

– Похоже на то! Так что выкладывай все!

Озорная улыбка исчезла с ее лица.

– В том-то и дело. Я не знаю, что могу тебе предложить.

Даже если бы она тяжелым молотом ударила его в грудь, то боль, наверное, была бы не такой сильной, как ее слова.

– Господи, малышка, да как ты только можешь говорить такое? – Росс схватил Пейдж за плечи и сжал изо всех сил. – Я счастлив уже оттого, что нахожусь рядом с тобой. Я весь горю. И не только в смысле секса. Ты радуешь не только мою плоть, но и душу! Я люблю тебя!

– Неужели?

– Очень люблю!

Пейдж тыльной стороной ладони вытерла нос.

– Хорошо, это именно то, что я хотела сказать тебе! А что есть у тебя?

Росс рассмеялся и крепко обнял ее.

– Я симпатичный?

– Как Брэд Питт, только какое мне до него дело!

– Преданный?

– Как пес.

Росс расплылся в улыбке.

– Умный?

– Гитлера тоже считали гением.

– А как насчет мужских достоинств? Они тоже считаются?

Пейдж в задумчивости перевела взгляд в соответствующем направлении.

– Не исключено... но...

– Нет, ты не увиливай!

– Думаю, ты не так уж плох!

Росс собрался с духом и задал самый главный вопрос:

– Итак, куда мы с тобой направимся?

– Завтракать? Я угадала? Во мне неожиданно проснулся зверский аппетит!

Росс не совсем понял ее. Может, она намеренно проявляет непонимание, избегая ответа на его вопрос, или действительно не понимает, что он имеет в виду не самое ближайшее будущее. Однако решил не форсировать события. В конце концов, он ведь тоже не готов дать ответ на все ее вопросы. Пейдж ему нравится, даже очень. Может, он действительно любит ее. Иначе почему он не в состоянии представить себе свою жизнь, в которой ее нет? И он вовсе не шутил, когда еще в больнице сказал ей, что в принципе он однолюб. Так оно и есть. Он действительно мечтает о том, что в один прекрасный день разделит жизнь с женщиной своей мечты.

Да, но Пейдж ли это? Сейчас, похоже, она абсолютно отвечает этому определению. Однако Росс прекрасно помнил, как бурно начался и как стремительно развивался их роман. Через его руки прошло слишком много разводов – в большинстве своем крайне некрасивых и мучительных для обеих сторон. Как правило, разводились те супружеские пары, которые вступили в брак, движимые такой же внезапной бурной страстью. Увы, как быстро они обнаруживали, что почти без остатка сожгли эмоциональное топливо, необходимое для поддержания ровного огня в очаге семейной жизни!

Когда-то давно Росс поклялся себе, что никогда не допустит, чтобы подобное произошло и с ним. Если он женится, то это будет на всю жизнь. Наверное, именно поэтому он и оставался до сих пор холостяком.

Неожиданно для самого себя Росс с предельной ясностью осознал – он так любит Пейдж, что чувствует себя не вправе давать нереальные обещания в отношении их общего будущего.

По иронии судьбы она нравилась ему настолько, что он не хотел бы причинить ей боль. А если помнить о том, что когда-то в далеком прошлом произошло с ней, она гораздо более уязвима, чем любая другая женщина.

Боже, как она прекрасна! Как прекрасны ее мокрые светлые локоны, что сейчас прилипли к шее, ее длинные ресницы, окаймлявшие выразительные глаза, в которых – как он надеялся – светилось удовлетворение.