Трудности воспитания. Сборник

Дверь за спиной Кларка закрылась. Поезд двинулся дальше по своему маршруту, постепенно ускоряясь.

Кларк пошел вверх по лестнице, направляясь навстречу столь знакомому запаху.

Пройдя через коридор в первый зал, Кларк вдохнул полной грудью. Читальные залы библиотечного комплекса представляли собой овальные помещения в форме слегка приплюснутого яйца. Вогнутые потолки казались монолитными, но при внимательном рассмотрении можно было увидеть, что они состоят из матовых панелей кремового цвета, искусно скрывающих множество светодиодных светильников. Панели рассеивали излучаемый ими свет, делая освещение мягким и успокаивающим. Ничто здесь не отбрасывало тени. Материал обладал и звукопоглощающими свойствами, благодаря чему в залах стояла тишина даже в те моменты, когда в них собирались небольшие группы «книголюбов», страстно желающих обсудить прочитанное или подискутировать.

Стены «яиц» расслаивались на ряд одинаковых по толщине, но разных по длине сегментов-уровней, использующихся в качестве лестниц и уютных посадочных мест. Любой посетитель мог взять подушку и устроиться там, где ему удобно. В нижней части залов длина ступеней существенно увеличивалась, что позволяло расположиться здесь в удобных креслах. На дне каждого «яйца», где пол ровный, стояли овальные письменные столы для работы.

Ближе к середине двадцать первого века ученые пришли к выводу: чем больше информации человечество производит, тем хуже оно ее усваивает. На эту мысль их натолкнули врачи, столкнувшиеся с массовым распространением неизвестного ранее заболевания – ДИП, или деменции от информационной перегрузки. Мозг людей того времени оказался слишком перегружен постоянным переключением от раздражителя к раздражителю, коих эра информационных технологий предоставляла великое множество.

Человек – существо живучее. Он смог пережить многое: болезни, войны, голод. Но человек оказался неспособным справиться с обилием уведомлений на экране смартфонов. Все больше и больше людей стали жаловаться на трудности с концентрацией, проблемы с запоминанием информации. Дальше – хуже. Врачи стали наблюдать симптомы угасания когнитивной деятельности у наиболее активных пользователей интернета и разнообразных гаджетов.

В те времена в обиход начали входить чипы, позволяющие осуществлять подключение головного мозга напрямую ко Всемирной сети. Технология считалась прорывной, так как она избавляла человечество от необходимости прибегать к различного рода техническим посредникам: смартфонам, компьютерам, планшетам. Теперь можно было получать всю необходимую информацию прямо себе в голову. То, что виделось благословением, оказалось проклятием. Практически все установившие себе подобные чипы рано или поздно становились жертвами болезни.

Больные с тяжелой формой ДИП стали походить на аквариумных рыбок. В ходе экспериментов им давали довольно простые задачи на дедукцию и индукцию, рассчитанные на двадцать минут выполнения. Через три-пять минут испытуемые переживали вспышку тревоги или гнева, связанную с неспособностью определить наиболее оптимальный способ решения задачи. Еще через семь минут больше половины заболевших прекращали участие в эксперименте, ссылаясь на то, что они забыли точную формулировку задания.

Встревоженное мировое научное сообщество сделало борьбу с ДИП одним из своих главных приоритетов. Нейрофизиологи выяснили, что наш мозг чисто биологически не приспособлен к обработке столь большого количества информации. Дальнейшее распространение заболевания могло остановить только сознательное ограничение ее количества.

В начале кампании по борьбе с ДИП люди отказались от технологий подключения мозга к интернету. Сохранилась только технология подкожной имплантации персональных носителей данных, так как она не вела к развитию ДИП, но позволяла каждому человеку всегда иметь при себе портативный жесткий диск, который невозможно забыть дома или потерять.

Финальной точкой кампании стало массовое возвращение людей в библиотеки. То, что раньше было символом ушедшей эпохи, в будущем стало способом сохранения рассудка. Люди осознанно отгородились от бесконечного потока данных, преследующего их повсюду и атакующего сознание через экраны смартфонов, компьютеров и очков дополненной реальности. Нет, все эти устройства не были выброшены на свалку, над их дальнейшим усовершенствованием продолжали работать ведущие умы планеты. Был изменен подход.

Теперь, если человеку нужно было вдумчиво изучить какую-то информацию, он шел в специальное место – в библиотеку. В ней не было книг. В ней были ридеры – специальные устройства отображения аудиовизуального контента, состоящие из ряда гибких экранов, сильно напоминающих страницы старых бумажных фолиантов.

Пространство было психологическим якорем, отключавшим сознание от внешнего мира и фокусирующим его на изучаемом материале. Технически жители города могли пользоваться ридерами где угодно, но они осознанно приходили в библиотеки, залы которых были спроектированы таким образом, чтобы чтение становилось практически медитативным процессом.

Кларк повернул направо и поднялся наверх, оказавшись в аллее, соединяющей все читальные залы между собой. Быстрым шагом он двинулся вглубь библиотеки в поисках того, ради кого прибыл сюда.

Проходя по аллее, Кларк засмотрелся на уже привычный, но столь приятный глазу искусственный пруд на дне нижней полусферы первого зала. В следующем помещении по центру располагалась большая клумба, из которой почти до самого потолка тянулся массивный дуб, чей рост в закрытом пространстве, очевидно, поддерживался скрытыми от глаз фитолампами.

Кларк остановился и слегка перегнулся через перила, заглянув вниз в поисках Рамона, но не нашел его среди находящихся в помещении. В обычной ситуации Кларк мог бы просто связаться с ним по коммуникатору, но использование средств связи в стенах библиотеки запрещалось. Это нарушало бы концентрацию посетителей. Обойти блокировку могли лишь сигналы первостепенной важности, но пользоваться этими каналами связи разрешалось лишь руководителям экстренных служб и членам Совета попечителей.

Цокнув языком, Кларк отошел от перил и направился в зал под номером семь. Этот зал был особенным. Он занимал весь верхний уровень здания. Его крыша представляла собой не полусферу, как в других помещениях, а слегка выпуклый прозрачный купол, позволяющий проникать в помещение естественному солнечному свету. Крышу поддерживал ряд матово-серых колонн, каждая из которых значительно расширялась по мере приближения к основанию.

Как и нижние полусферы в других залах, колонны состояли из слоев, создающих места для сидения. Большую часть пола покрывал газон, по которому многие предпочитали ходить босиком, здесь же зачастую устраивались пикники, особенно приятные в холодное время года.

Рамон сидел на выступе одной из колонн в дальнем конце зала. Взгляд его был направлен на двух молодых девушек, проходящих мимо него по периметру газона и о чем-то весело болтающих. Губы Рамона были едва заметно поджаты. По мере того как девушки от него удалялись, плечи Рамона опускались все ниже.

– Ну и? – обратился к Рамону Кларк, обойдя вокруг колонны, чтобы оказаться за спиной у кудрявого смугловатого парня. – Которая из них?

– А, – вздрогнул от неожиданности Рамон, – это ты… Дурная привычка, Кларк. Не делай так больше.

– Видел бы ты свое лицо, – ухмыльнулся Кларк. – Ладно, прости. Но вопрос не снимается: которая из них? Брюнетка или рыженькая?

– Рыженькая, – Рамон тяжело вздохнул и уставился себе под ноги.

– Хм, – сказал Кларк, – знал бы заранее, постарался бы лучше рассмотреть ее. Но даже сейчас, глядя только на спину, могу сказать, что девчонка зачетная.

– Да-да, на спину ты смотрел.

– На спину в том числе, да. – Кларк легонько стукнул Рамона кулаком по спине. – И какой план? Как подкатывать к ней будешь?

– Что? Да нет, я просто.

– Ну ты даешь. – Кларк покачал головой. – Так каши не сваришь. Надо же что-то делать. – Кларк сел рядом с Рамоном. – А то так и просидишь всю жизнь в статусе…

– В статусе кого? – Брови Рамона поползли навстречу друг другу. Он наклонил голову, из-за чего его второй подбородок стал еще более заметным.

– Да ладно, забей, – отмахнулся Кларк. – Ну, ты это, если хочешь, ты мне маякни, я сам все сделаю.

– Это как же?

– К рыженькой подкатывать не буду, ты не переживай. Если я ее очарую, то у тебя, друг мой, шансов уже не будет. Без обид. – Кларк поднял обе руки вверх в театральном жесте. – Придется по ушам ездить блондинке. Придумать что-нибудь, чтобы мы оказались в одной компании на четверых. Блондинка меня быстро пошлет, а рыженькая… Ну, скажем так, гарантий нет, но вы хотя бы формально будете знакомы. Важный рубеж, знаешь ли. Установить контакт – самое трудное. Дальше – проще. Мы с блондинкой со сцены уйдем, а ты уже дальше как-нибудь сам.

– А как же Зои? Не думаю, что ей бы понравилось такое. Попробуй потом ее убеди, что ты с блондинкой чисто ради меня заигрывать начал.

– Мнение Зои уже можно в расчет не брать, – с расстановкой проговорил Кларк.

– Как? Вы…

– Да, там уже все, как мне кажется.

– Сочувствую. – Рамон слегка оттопырил нижнюю губу. – Ты ее или она тебя? – Он посмотрел Кларку в глаза.

– Она меня. Она, конечно, вот так прямо не сказала, что между нами все кончено, но там и так все понятно. Да и плевать. Девушки приходят и уходят. Нельзя делать их главной целью в жизни. Тогда станешь тряпкой. Мужчина должен о своих целях думать. А их, – Кларк кивнул в сторону девушек, – надо подальше в списке приоритетов отодвигать. И знаешь что?

– Что?

– Парадоксально, но стоит тебе это сделать – сдвинуть их на второй план, как ты сразу начинаешь больше им нравиться. Все идет как-то очень даже играючи. Вот посмотри на меня. – Кларк встал и отошел от Рамона на пару шагов, чтобы тот смог его рассмотреть.

– М-да, – сказал Рамон, окинув взглядом самого Кларка и его одежду. – Ты на вид и вправду великий путешественник и искатель приключений. Можешь даже не рассказывать. Ты, кажется, прополз по Москве-Один от самой южной точки до самой северной.

– Вот в том и суть. – Кларк вздернул обе руки вверх, словно актер в конце спектакля. – Мне бы в чистое переодеться да помыться, но прямо сейчас я бы показался тем дамам куда более привлекательным, чем если бы я был весь вымыт и прилизан. И знаешь, в чем причина этого?

– В чем же?

– В том, что во мне есть загадка. Интрига. Видно же, что я покидал город. Вот повязка на руке. – Кларк жестом указал на забинтованную рану. – Она – маркер того, что я занимался чем-то опасным. Но почему? Что может побудить покинуть комфортную и безопасную Москву-Два? Да еще и жизнью рисковать? Должен же быть какой-то значимый повод. И вот в этот момент ты и овладеваешь разумом девушки. Она не может перестать думать о тебе, даже если ты ей и не понравился с первого взгляда. А ты, – теперь была очередь Кларка смерить Рамона взглядом, – прости, но ты на вид типичный тепличный мыслитель. Таких много, особенно в библиотеках. Надо как-то выделяться, друг.

– М-да, – бросил Рамон в ответ. – Так в твоем понимании почти все люди тепличные, разве нет?

– Если честно, то да. Если не все, то многие. Все самое интересное ведь происходит там, снаружи.

– Не скажи, в библиотеке тоже можно открыть много чего интересного. Не обязательно всю жизнь месить грязь в Москве-Один.

– Вот здесь я бы с тобой поспорил, друг мой. Признаться, я для этого к тебе и пришел.

– Чтобы со мной поспорить?

– Да нет. Попросить тебя кое о чем хотел. Я тебе потом кучу всего расскажу. Но потом, вот честно. Прости, что я вот так вот сразу с места в карьер, но есть дело. Дело серьезное.

– А я уж подумал, что ты по мне соскучился, – ответил Рамон, опустив уголки рта.

– Надо видеться чаще, согласен. Но сейчас не об этом разговор. Давай вывалю все как есть: мне нужно, чтобы ты зарезервировал под себя одну АП и кое-какое оборудование для вылазки в Москву-Один.

– Ну, – Рамон почесал подбородок, – я даже не надеялся услышать от тебя что-нибудь, что не было бы связано с нарушением правил и законов. Ты же знаешь: оборудование должно быть записано на имя того гражданина, кто им пользуется. Вот и запиши его на себя. В чем проблема?

– Я пробовал, система говорит, что ближайшая доступная дата через неделю. Я не могу так долго ждать.

– Через неделю?

– Да, – Кларк сжал пальцы в кулак, – меня понизили в ранжировании. – Он снял кепку и повернул голову так, чтобы Рамон смог рассмотреть его индикатор. – Перерасход ресурсов, превышение лимитов пользования. Ты же знаешь, как дебильно эта система работает.

– Мать честная, – процедил Рамон, скривив лицо так, будто бы кто-то его иголкой ткнул. – Мерзко выглядит. Очень мерзко. Ты бы так не рисковал. Что толку от того, что ты бухтишь про дебильность системы? Ранжирование придумали не просто так. Если ты постоянно берешь оборудование и транспорт, но не вносишь в систему должного обоснования, то неудивительно, что тебя понижают в ранжировании. Это значит, что на ближайшие даты в Реестре стоит бронь у кого-то другого. Кого-то, кому это оборудование действительно нужно. Нужно для решения настоящих задач, а не этого твоего… – Рамон замялся. Нахмурившись, он посмотрел Кларку в глаза: – Да, кстати, это чем же ты таким занимался, что опять в разы превысил лимиты использования?

– Ты уходишь от темы, Рамон, – отрезал Кларк, принявшись в ответ сверлить его взглядом. – Ты слышал мою просьбу. Поверь, я знаю, что в твоих словах много логики. Ты во многом прав. Не спорю. Я действительно бываю не очень рационален и вот это вот все. Но давай ты мне нравоучения потом прочитаешь. У меня сейчас к тебе вполне конкретная просьба, ты ее услышал?

– Да, услышал. Только вот не услышал нормального объяснения того, почему ради твоей авантюры, какой бы она ни была, я должен участвовать в этой махинации. Да и вообще, без нее нельзя обойтись? Ну подожди ты неделю. Срочно нужно только принимать роды и тушить пожары. Уверен, что это твое дело не связано ни с первым, ни со вторым.

– Сейчас не могу тебе рассказать. Слишком рано. Сначала нужно кое в чем убедиться. Для этого мне и нужна эта вылазка.

Рамон покачал головой и посмотрел на Кларка взглядом, каким родители смотрят на нашкодивших детей.

– Знаешь, почему у меня столько свободного лимита использования материальных ценностей?

Кларк ничего не ответил, лишь посмотрел на Рамона исподлобья. Цвет его индикатора и так отвечал на озвученный вопрос.

– Потому что я не выписываю оборудование и материалы без должной необходимости. Так и подобает поступать осознанному гражданину.

– Ты не понимаешь.

– Это ты, кажется, прогуливал лекции по сопоставительному сравнению экономических систем и способам распределения благ. Если бы все мыслили, как ты, то пришлось бы возвращаться к использованию денег, представляешь?

– Ой, не начинай. – Кларк поднял обе ладони вверх, пытаясь остановить эту линию рассуждения. – Вот как раз из-за таких вещей у тебя девушки и нет. Надо иметь смелость смотреть на цель перед собой, а не оглядываться на тупые правила.

Рамон перевел взгляд на газон у себя под ногами, принявшись ходить взад-вперед.

– Кларк, ты, конечно, тот еще кадр, но ты мне друг, и я не хочу, чтобы ты стал хвостовиком и был отправлен куда подальше. Именно поэтому я должен тебе еще раз напомнить, что ты ходишь по тонкому льду. Допустим, что следующая бронь действительно доступна только на следующей неделе. Ну так подожди ее, в чем проблема-то? Не надо обижаться на алгоритмы Реестра. Тебе отказал не злобный компьютер, а логика и здравый смысл.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Пачакутек Юпанки – девятый правитель Империи инков, властвовал между 1438 и 1471 годами. А. Шиханов, А. Колина. Yerba Mate: Мате. Матэ. Мати. 9000 лет парагвайского чая. Litres, 2022.