Строки судьбы

И так подрабатывал до девятого класса. Кроме заработка, который в семье не был лишним, я обретал неплохую физическую форму. Размахивая кувалдой, накручивая трубы, я качался не хуже, чем в современном фитнесе. Такая физическая подготовка мне в жизни много раз помогала.

А еще, что отчетливо стал понимать уже с возрастом, на этой «подработке» я учился реальной жизни, видел взаимоотношения людей в самых разных ситуациях. И, конечно, нужные специальности осваивал: сантехник, электрик. Даже моторы приходилось с мужиками перебирать. Затульский как-то пошутил: «Ты так все делаешь хорошо и быстро, что скоро больше меня станешь зарабатывать». Он был доволен таким помощником, а я – таким наставником.

Все обретенные навыки в жизни не раз пригодились. Я, например, со школьных лет и до восьмидесяти мог нарезать резьбу на стальной трубе дюйм с четвертью. Это большая труба. Все сантехники знают, что такую резьбу нарезать – непростая задача, далеко не у всех сразу получается, приходится делать две-три попытки. А я делал это всегда с первого раза.

Работа, конечно, занимала много времени, но при этом в школе я хорошо учился. Успевал делать уроки. Мать никогда не огорчал. По дому ей помогал. И довольно много читал – одолел, как тогда говорили, всю классику. Очень нужный в жизни «багаж».

* * *

Рассказывает Екатерина Марковна Молодцова (Кривошеева)

Папа говорил, что в те годы для семьи без кормильца жизнь была очень тяжкая. Приходилось на всем экономить. Их скромных заработков иногда не хватало даже на самое необходимое. Помощи ждать было неоткуда. Екатерина Михайловна постепенно распродавала вещи и книги из кабинета Осипа Марковича, но это не было серьезным подспорьем.

В стране тогда наступали суровые и голодные времена. На основные продукты ввели карточки, на рынке все очень подорожало. Он видел, как мама часто плакала от безысходности, и уже тогда дал себе слово, что будет работать и учиться, чтобы семья не бедствовала, а мама была счастлива.

Продуктовая карточка. 1933 г.

В январе 1931 года по решению Политбюро ЦК ВКП (б) Наркомат снабжения СССР ввел всесоюзную карточную систему распределения основных продуктов питания и непродовольственных товаров. На карточную систему перешли практически все города страны. В начале 30-х годов занятые на тяжелых физических работах получали в день по килограмму хлеба, остальные рабочие – по 800 граммов, прочее население – по 400.

С началом коллективизации в ряде зерновых районов страны были отдельные случаи голода, а зимой 1932/33 года разразился массовый голод, охвативший обширные территории СССР. В пределах Украины эта беда унесла, как теперь сообщают, до 7 миллионов жизней.

* * *

Илья Розенфельд

…Печально памятный 1933 год. Время от времени в вечерних сумерках мимо нашего дома по неровному булыжнику Сретенской в сторону Кабыщанов худые лошадки неспешно везут на тарахтящих подводах-платформах накрытые брезентом тела умерших. Из-под брезента торчат и дергаются, как живые, желтые ноги.

Лето. Мы с мамой идем на базар. Вдоль Шевченковской под стенами домов на тротуаре сидят старики в лохмотьях со слезящимися глазами, деревенские женщины с худыми бледными детьми или младенцами на руках. Они протягивают к нам руки и жалобно просят милостыню. Я стараюсь на них не смотреть, мне их жалко, но их так много. И подать мне им нечего. Почему-то мне перед ними стыдно, у меня такое чувство, будто я виноват, – ведь они несчастные, бедные и голодные, а я сыт и даже живу хорошо…

* * *

Года через три после смерти отца в нашей семье произошла перемена: мама спросила меня, не стану ли возражать, если Петр Михайлович переедет к нам. Я его уже знал, он раньше бывал у нас. Вроде неплохой мужик, хотя с отцом, конечно, не сравнить. Мы стали жить втроем. Но наставником для меня он не стал. Я уже чувствовал себя самостоятельным человеком. Надо отдать должное, к матери Петр Михайлович относился хорошо, имел возможность снабжать нашу семью продуктами, а тогда все было в дефиците.

Ну а я в те годы проводил совсем мало времени дома: кроме школы и работы появилось свое увлечение – радиокружок.

1.02. Радиокружок

В радиокружок я попал тоже с подачи Затульского, который интересовался новинками науки и техники, выписывал журналы. Именно он впервые показал мне журнал «Радиофронт», где была статья про телевизор с механической разверткой: «Знаешь, Марк, уже не только радио есть. Уже можно и картинку передавать на расстояние». Конечно, мне тогда ужасно захотелось посмотреть на это чудо.

А у Затульского, как оказалось, был приятель – Денис Иванович, бывший подводник, который руководил радиокружком в Доме пионеров. Он иногда обращался к моему наставнику по техническим вопросам, и они сообща уже обсуждали, как изготовить диск для такого телевизора. Затульский пообещал приятелю «прислать в помощь пионера». А мне сказал: «Если будешь ходить, ты ему пригодишься, а он тебе пригодится».

Вот так для меня началось Радио и Телевидение. Это было в 1932 году.

Надо сказать, что радиокружок – это прекрасная школа для будущего специалиста. Тебе не только расскажут и покажут, но и научат почти все делать самостоятельно. А мне тогда все было интересно. И я с радостью осваивал полезные навыки: учился паять, наматывать катушки индуктивности и трансформаторы.

Обложка журнала «Радиофронт»

—

Сейчас радиомонтажникам можно позавидовать: в их распоряжении прекрасные миниатюрные паяльники, современные припои – все легко и быстро. А в те годы трудности возникали на каждом этапе, и мы учились их преодолевать.

Первая самостоятельная работа – детекторный приемник. И первый восторг, который подарил мне радиокружок, – услышать сквозь помехи музыку или речь принятой далекой радиостанции. Получилось! А дома у нас радио появилось только через несколько лет.

Чуть позже, в 1933 году, мы уже всем кружком собирали тот самый телевизор из журнала, и я был ответственным за основной элемент – диск Нипкова.

Марк – ученик четвертого класса. Зима 1933/34 г.

* * *

В 1930 году лаборатория телевидения Всесоюзного электротехнического института в Москве впервые в СССР спроектировала механическую систему для трансляции картинок по радиоволнам. В ее основе лежал диск Нипкова – устройство для сканирования изображений, изобретенное в 1884 году немецким инженером Паулем Нипковом. Оттого и саму систему называли «дисковым телевидением».

* * *

В радиокружке нам увлекательно и очень понятно объяснили основные принципы телевидения. Довольно простые для понимания, они оказались совсем непростыми в реализации, в чем мы сами могли убедиться.

Для передачи изображения на любое расстояние его следует разложить на отдельные кадры, как в кино, а каждый кадр – на элементы, которые последовательно необходимо передавать по каналу связи (например, по кабельной линии или радиоканалу). Чем больше элементов разложения и, соответственно, чем меньше каждый элемент, тем лучше качество изображения, которое получают на выходе канала связи.

Разложение исходного изображения на кадры называется кадровой разверткой, а на элементы – разверткой строчной. Это является важнейшей частью любой телевизионной системы и может быть построено на базе механического устройства (диск Нипкова) или с помощью электронно-лучевой трубки (классический пример – иконоскоп Зворыкина). По этому базовому принципу телевидение разделяют на механическое и электронное. Электронную развертку в современных телевизорах обеспечивает полупроводниковая матрица.

* * *

В мае 1931 года состоялась первая в СССР опытная телепередача. К слушателям обращались как к «радиозрителям», а саму трансляцию называли «дальновидением». Это была трансляция изображений без звука – на экранах появлялись портреты передовиков производства и популярных советских артистов.

Осенью того же года механическую установку для передачи изображений перенесли в новую студию по адресу улица 25 Октября, 7 (теперь ей вернули прежнее название – Никольская). На здании бывшей студии и сейчас можно увидеть мемориальную доску в память о важном событии в истории телевидения. Из той же студии потом начали транслировать телепередачи со звуком, но тоже на экспериментальных началах.

* * *

В Советском Союзе передающая станция механического телевидения была запущена в 1931 году и работала довольно долго, хотя передавалось всего порядка тридцати строк. То есть четкость изображения была крайне низкая. Но поскольку передачи шли на коротких волнах, принимать их можно было по всей территории страны, что считалось несомненным плюсом. Да и сами приемники были относительно дешевыми: внутри вращался диск с отверстиями, который как бы разворачивал изображение. Но, конечно, фотографической четкости и знакомого уже всем качества кинопленки при такой технологии не получалось. Владелец механического телеприемника, а такие выпускались в СССР до 1939 года, смотрел в щелочку и мог наблюдать паралитически двигающееся изображение, поскольку число передаваемых кадров было слишком малым. Но люди восторгались!

Я сам, когда в 1933 году впервые увидел мигающую телевизионную картинку размером три на четыре сантиметра, испытал незабываемые впечатления – воспринял это событие как настоящее чудо. Неудивительно, что после этого я связал свою жизнь с телевидением.

* * *

Статья в журнале «Радиофронт»

—

У диска Нипкова очень хитрая геометрия. Самое важное – правильно разметить все дырочки на металлическом диске. Помучился, но получилось. А потом выяснилось, что обычная технология, когда обозначаешь метчиком будущее отверстие, затем тонким сверлом его проделываешь, не годится, потому что после метчика края каждого отверстия немного загибались, что делало изображение уж совсем нечетким. Я потом придумал, как это делать «огрызком» сверла, и диск получился более ровным, а на экране со спичечный коробок наконец появилось мерцающее телевизионное изображение. Качество картинки было, конечно, очень низким, но все-таки мы могли различать объекты съемки. Такая победа очень вдохновила всех, кто занимался вместе со мной в радиокружке.

Об этом событии даже написали в местной газете: «Первая телевизионная картинка в Полтаве». Была помещена фотография руководителя кружка и нас, его питомцев. К сожалению, эта газета у меня не сохранилась, зато тот номер журнала «Радиофронт», который меня, как я считаю, на всю жизнь связал с телевидением, удалось сберечь. Это моя реликвия.

* * *

Образованное в октябре 1931 года «Телевидение имени Горького» – фактически первый отечественный телеканал в нашем понимании – вещало по 30 минут ежедневно (а позже – двенадцать раз в месяц). Передачи начинались сразу после полуночи, как только заканчивало работать радио. На экране появлялся диктор крупным планом, а под ним – бегущая строка: бумажную катушку с текстом ассистенты раскручивали прямо перед камерой. Через некоторое время в эфирной сетке появились и фильмы. А 1 мая 1932 года зрителям показали короткий фильм, снятый утром того же дня в Москве на Пушкинской площади, комментарии дикторов записали отдельно. В октябре того же года немногочисленные владельцы телевизоров смогли увидеть киноленту о пуске ДнепроГЭСа.

Вещание было далеким от идеального: изображения и звук передавались на разных волнах, но телевидение при всех его первых издержках стремительно набирало популярность и обретало сторонников в профессиональной среде. Среди первых сборщиков телевизоров был изобретатель Антон Брейтбарт – именно на его разработках в 1932 году ленинградский завод «Коминтерн» (ныне завод имени Козицкого) запустил первую серию телевизионных приемников Б-2.

А журналы для радиолюбителей начали публиковать схемы сборки самодельных механических телевизоров и перечни необходимых для этого деталей. Некоторые заводы и мастерские стали серийно выпускать лампы и диски Нипкова. Но кроме них для изготовления механического телевизора требовались электродвигатели – ведущий и синхронизирующий. Однако в СССР такие мини-моторчики попросту не делали. Чтобы как-то выйти из тупиковой ситуации, «Радиофронт» рекомендовал своим подписчикам и любителям телевидения устанавливать диск на привод от швейной машинки и крутить ручку со скоростью 50 оборотов в минуту…

* * *

Иногда слышу мнение, что телевещание с механической разверткой – это был всего лишь технический фокус, а серьезного значения вся эта деятельность не имела. Совершенно с этим не согласен. Я имел возможность на протяжении десятилетий видеть прогресс в улучшении качества телевизионной картинки. И не просто наблюдать со стороны, а активно работать в этом направлении. Участвовал во многих дискуссиях по вопросам качества телевизионного изображения. Какие выводы тогда были сделаны и всеми признаны? В художественных передачах, конечно, важно качество. А вот в информационных программах главное – факт, информация о событии. Такое можно было показать и на 31 строке. И это вызывало большой интерес. Люди где-нибудь в Смоленске или на Алтае могли увидеть у себя дома Любовь Орлову, которая поет. Очень важно, что не в кинотеатре, а именно дома услышать ее голос, посмотреть, как она на барабане танцует.

Человек получает с помощью зрения более 80 процентов информации. То есть визуальная информация для любого человека – самая ценная. И когда люди, находясь далеко от Москвы, получали из нее живое изображение, да еще со звуком, это невероятно всех вдохновляло. Поэтому убежден, что для нашей страны период механического телевидения на разработках своих же специалистов – это первый, необходимый и важный этап освоения технических возможностей и развития технологий телевизионного вещания. В СССР энтузиасты шли по правильному пути.

* * *

В радиокружке я с удовольствием освоил азбуку Морзе. В школе с приятелями переписывались записочками с морзянкой. Очень романтично, особенно после того, как прочитал рассказ Конан Дойля «Пляшущие человечки».

В те годы любительская радиосвязь на коротких волнах была очень популярным увлечением по всей стране. И меня самого это увлекало, а радиокружок давал такую возможность.

Особенно запомнил сеанс летом 1935 года. Я тогда держал коротковолновую связь со знаменитым летчиком Сигизмундом Леваневским. Ведь он наш, полтавский летчик, в то время – начальник Всеукраинской летной школы Осоавиахима.

Некоторые мои друзья потом тоже с увлечением занимались радиолюбительством. Нам всегда было интересно это обсуждать и соревноваться в достижениях.

* * *

Почтовая марка с портретом С. А. Леваневского

Сигизмунд Александрович Леваневский (1902—1937) – советский летчик, совершивший несколько сверхдлинных авиаперелетов в 1930-х годах, участник экспедиции по спасению экипажа парохода «Челюскин», второй человек, кому было присвоено звание Герой Советского Союза (1934).

3 августа 1935 года самолет АНТ-25 с экипажем в составе С. А. Леваневского (командир), Г. Ф. Байдукова (второй пилот) и В. А. Левченко (штурман) предпринял попытку совершить беспосадочный перелет по маршруту Москва – Северный полюс – Сан-Франциско, о чем было торжественно объявлено накануне – выпустили даже памятную почтовую марку. Однако через несколько часов после вылета из-за технической неисправности самолета экипаж принял решение вернуться.

* * *

Вспоминает Илья Розенфельд

При Дворце пионеров работает любительская коротковолновая студия с настоящим радиопередатчиком, и как-то мне со старшим товарищем разрешают поработать на нем. На всю ночь мы запираемся в студии, надеваем наушники, выходим в эфир и на ключе непрерывно выстукиваем сигнал «внимание!» (это три точки и тире). И снова, и снова так, много-много раз. Затем многократно выдаем в эфир позывные нашего передатчика и тут же переключаемся на прием. И внимательно вслушиваемся в колышущиеся, накатывающиеся, как морской прибой, волны и шорохи невообразимого, немыслимого пространства. Где-то далеко слышится тонкий перекликающийся писк морзянок, набегают и откатываются волны несущих частот, и кажется, будто вся наша радиорубка бесшумно куда-то плывет, мягко покачиваясь на волнах радиоэфира.

И так до той минуты, пока наш вызов не привлечет внимание какого-нибудь радиолюбителя, как и мы, шарящего в радиоэфире. У него, как и у нас, есть таблицы международного радиокода – это обозначенные тремя латинскими буквами целые стандартные фразы – приветствия и слова вежливости, вопросы: кто вы? ваше имя? из какой вы страны? сколько вам лет? И т. д. Мы задаем вопросы ему, а он нам. Потом мы прощаемся – опять же этим условным кодом, просим подтвердить связь, он подтверждает – и снова шарим в эфире.

А через какое-то время на адрес Дворца пионеров прибывает особая художественная открытка – в обиходе «кюэсэлька» («QSL») – с позывными передатчика нашего ночного собеседника. Мы отправляем ему (через дирекцию Дворца) свою. Стены нашей радиорубки под потолок оклеены десятками разных, в их числе очень красивых «кюэсэлек». Ночь проходит незаметно, спать даже и не хотелось. Мы пережили удивительное чувство единства мира, ощущение власти человека над немыслимым, невообразимым пространством.

* * *

Мы в радиокружке регулярно получали журнал «Радиофронт», и я из него узнавал новости о передовых разработках радиотехники. Именно там я впервые прочитал про электронное телевидение, узнал имена Розинга, Зворыкина, Катаева. Наверное, тогда и стал мечтать о времени, когда смогу увидеть высококачественное электронное телевидение.

* * *

Борис Львович Розинг

Борис Львович Розинг (1869—1933) – русский физик, ученый, педагог, изобретатель электронного телевидения, автор первых опытов по телевидению, за которые Русское техническое общество в 1912 году присудило ему Золотую медаль и премию имени К. Г. Сименса. Создал более 120 схем и систем телевизионных устройств.

Владимир Козьмич Зворыкин

Владимир Козьмич Зворыкин (1888—1982) – русский инженер и изобретатель. Ученик Б. Л. Розинга. Один из пионеров телевидения. Изобретатель телевизионной приемной трубки – кинескопа и передающей трубки – иконоскопа. В 1940-х годах именно Зворыкин сумел разбить световой луч на синий, красный и зеленый цвета и таким образом заложил основы цветного телевидения.

Семен Исидорович Катаев

Семен Исидорович Катаев (1904—1991) – советский ученый и изобретатель в области телевидения и радиоэлектроники, доктор технических наук (1951), профессор (1952), заслуженный деятель науки и техники РСФСР (1968).

* * *

А в 1936 году я прочитал заметку о строительстве телецентра в Москве рядом с башней Шухова на улице со странным для меня названием Шаболовка.

Конечно, ни в одном прекрасном сне я не мог представить, что через десять лет буду работать на этом телецентре и что много лет моя семья будет жить рядом с ним в доме на Шаболовке.

Журнал «Радиофронт». 1936. №21

1.03. Школа

Рассказывает Анна Марковна Кривошеева

Так получилось, что папа почти ничего не рассказывал про свою школу. Понятно, что в его долгой и насыщенной жизни было много более важных периодов и драматических событий. А школа, тем не менее, интересная, с историей. Документы и фотографии того времени из папиного архива ярко иллюстрируют предвоенный период.

* * *

Школа №10 в Полтаве была открыта 20 августа 1920 года. Ее первым директором стал Антон Семенович Макаренко, всемирно известный воспитатель, педагог и писатель. Тогда она называлась «10-я трудовая».

В конце 20-х годов школа переехала в Народный дом имени В. Г. Короленко (улица Пушкина, 20/23). По тому же адресу она отметила 100-летний юбилей. Каменный двухэтажный дом построен в 1922—1923 годах по проекту архитектора Лангмана. Какое-то время была школа-семилетка, а с 1935 года она стала 10-летней. Во все годы уровень преподавательского состава тут был неизменно высоким.

В школе хранят память об известных выпускниках. В их числе:

• академик В. Н. Челомей, главный конструктор ОКБ ракетостроения (ныне – НПО машиностроения в подмосковном Реутове), дважды Герой Социалистического Труда;

• Герой Советского Союза Елена Убийвовк, руководитель подпольной организации «Непокоренная полтавчанка» в период фашистской оккупации Полтавы в 1941—1943 годах;

• М. И. Кривошеев, представленный как основоположник современного телевидения, доктор технических наук, академик, Почетный связист Украины.

* * *

Илья Розенфельд

В школу ходить я очень люблю. Наша учительница Вера Яковлевна Костецкая – небольшая, худенькая, с мягкой доброй улыбкой, она всегда в белой блузочке с отложным воротничком. Всех нас она знает по именам и сама рассаживает по партам. Те, кто ростом поменьше, сидят поближе к доске. (Уже гораздо позже я узнаю, что она – многолетняя подруга знаменитого педагога А. С. Макаренко.) И здание школы тоже мне нравится – оно массивное, двухэтажное, с угловым полукруглым каменным балконом.

В школе у нас, как и всюду в СССР, «пятидневка» – то есть все работают и учатся только четыре дня, а пятый – выходной. Так что выходных дней у нас много – по числам календаря: 5, 10, 15, 20, 25 и 30-е. О том, что дни имеют названия – понедельник, вторник, среда и еще какие-то, я слышал, но их последовательности тогда не знал…

Школа в моей жизни занимает главное место. Там мои товарищи и приятели, слушать учительницу и узнавать каждый день что-нибудь новое интересно, а мелкие обиды, стычки или даже драки быстро забываются. Постепенно в школе определяются лидеры: кто-то сильнее всех и может побороть любого мальчика не только из нашей, но и из другой группы. Кто-то лучше всех решает задачки по арифметике, кто-то хорошо рисует, а кто-то больше других читал книг и может без конца рассказывать разные истории из Жюля Верна или Майн Рида. Но зато в нашей группе я играю на пианино лучше всех, хотя играть учатся многие.