Каникулы в Раваншире, или Свадьбы не будет!

Осберт повёл себя менее тактично – рассмеялся в голос.

В миг, когда этот нахальный «старшенький» запрокинул голову и захохотал, я… с ужасом поняла важное – мы с Вирджем не согласовали легенду.

Пока находились в университете, у нас не было ни времени, ни возможности. Когда же сели в поезд, явились девчонки во главе с Ламеей, и лично я про необходимость договориться вообще забыла.

А теперь – вот. В нашем купе обосновались два предельно заинтересованных свидетеля, при которых не то что говорить, даже дышать боязно! И я правильно понимаю, что они нас только что подловили?

Или не подловили? Или речь вообще о другом?

Увы, но прояснять ситуацию никто не спешил. Более того, буквально через секунду в купе принесли заказ, и братья тут же потянулись к чашкам.

Затем они принялись делить плошку с печеньем, которым недавно подавился Вирдж, и меня посетила не лишенная язвительности мысль: может, эти тоже подавятся? Или отравятся? Желательно так, чтобы до конца поездки в… каком-нибудь другом «купе» просидели.

Но давиться они не собирались, до отравления тоже было далеко – в конце концов, это первый класс, и плохие продукты здесь не держат. Пришлось смотреть на жующих блондинов и тренировать терпение. Последнее закончилось гораздо раньше, нежели чай.

– Значит, Вирджин говорил… – напомнила о начатом разговоре я.

– О да! – отозвался Осб.

– Трещал без умолку, – добавил Идгард.

Я опять глянула на сообщника и, не выдержав, красноречиво прищурилась. Однако спешить с выводами всё же не стала, вместо этого задала братьям новый вопрос:

– А почему вы думали, что я вымышленная?

– Разве мы так думали? – попытался отвертеться Осберт.

– Ага, – не дала шанса я.

Щёголь хлебнул из чашки, подарил очередную хитрую улыбку и пояснил:

– Слишком много достоинств. Сама посуди: и хорошенькая, и талантливая, и умная, и…

– В общем, именно такая, – перебил Идгард, – которая никак не может запасть на…

– Слышь ты! – перебил уже Вирджин.

В голосе будущего великого скульптора прозвучало неподдельное возмущение, но братья не вняли, развеселились пуще прежнего. Как по мне, вышло несколько грубовато с их стороны, зато эта реакция была очень показательна.

Невзирая на то, что Вирдж, как выяснилось, немного договаривал, иллюзий насчёт отношения белокурого красавчика я не питала. То есть никакой влюблённости с его стороны не имелось – я не слепая, за полтора года знакомства я бы заметила.

Зато повод заикнуться о некоей подруге, как вижу, был. Ведь если эти двое не стесняются вот так хохмить при посторонней девице, то их реакцию на «гениальную» догадку леди Элвы даже вообразить страшно.

Переждав приступ мужской несерьёзности, я вздохнула и призналась:

– Вирдж приукрасил. Мне, конечно, приятно слышать о множестве достоинств, но…

– Да ладно, не скромничай, – лучисто улыбнувшись, перебил Идгард.

А Осберт, наоборот, поддержал:

– Нет-нет, говори. Расскажи о своих прегрешениях. Признайся в пороках!

Мой сообщник в стороне тоже не остался – устало покачал головой, намекая, что продолжать общение не стоит.

Учитывая поведение самого Вирджа, я имела полное право отмахнуться, но, поразмыслив, послушалась.

Приятель своё ещё получит – я ещё прижму его к стенке. А с этой парочкой и впрямь стоит быть осторожней. Они точно из тех, про кого говорят: всё сказанное может быть использовано против вас!

Перемену в моём настроении заметили и, конечно, не оценили. Подчёркнутое молчание «младшего» без внимания также не осталось и удовольствия братьям опять-таки не принесло.

Как итог они быстро допили чай и, отставив чашки, уставились на нас.

Потом Осб сказал:

– Вы даже не спросите, как мы узнали о том, что вы едете в Раваншир?

Я вновь глянула на Вирджа – лицо будущего великого скульптора скривилось в очередной гримасе.

– Да и без ваших подсказок ясно, – буркнул он. – Матушка разболтала.

Реагировать не хотелось, но я всё же не выдержала, глянула вопросительно. Вирдж заметил и пояснил:

– Я просил её молчать. Просил оставить всё в тайне. А она…

Идгард и Осб растянули губы в широких улыбках, непрозрачно намекая, что уж кому-кому, а им «непослушание» маркизы нравится.

Но через секунду Ид всё же попытался родительницу реабилитировать:

– Мама не хотела и честно пыталась сохранить ваш визит в тайне. Она допустила единственную ошибку – в её предпоследнем письме не было приглашения на праздники.

Я не поняла и нахмурилась, а Идгард не поленился объяснить:

– Матушка всегда пытается заманить нас на зимние праздники, а тут – ни слова не написала. Это выглядело настолько подозрительно, что мы заинтересовались и начали выяснять. И вот… – блондин картинно развёл руками, – мы здесь.

Ладно. Допустим. Но…

– А как вы вычислили, в каком поезде мы едем? – спросила я.

В этот раз ответил не Ид, а Осберт:

– Связи!

Что за связи, я спросить не успела – отвлеклась на поистине шокирующую догадку. Просто Раваншир большой, и до этого момента я была убеждена, что братья возвращаются к собственным семьям, но эти слова про ежегодное приглашение…

– Погодите. Так вы… к родителям?

– А куда ещё? – весело хмыкнул Осб.

Пугаться не хотелось, но я испытала прилив паники и тут же уставилась на Вирджа. Кто-то клялся, что будут лишь родители и горстка прислуги! А на двух склонных к подколкам братьев я не соглашалась!

Я даже хотела сказать об этом, но в следующую секунду поезд начал замедляться, и я отвлеклась снова. За всеми этими разговорами совершенно не заметила, как доехали до Дисшинта – следующего города, где поезд совершал остановку.

Дисшинт располагался очень близко к столице, буквально сливался с нею. Он считался деловым центром Империи – именно тут находились биржа, штаб налоговой службы, центральный банк, а также представительства всех крупных торговых и промышленных компаний.

Сюда, равно как и в столицу, многие приезжали именно работать, а не жить, поэтому количество ожидающих на перроне пассажиров не удивило. Зато тот факт, что Дисшинт – последняя остановка, где можно выйти, чтобы без проблем пересесть на поезд до родного Демстауна, вызвал тяжкий вздох.

Я не успевала! Если бы очнулась минут на пять раньше, то смогла бы, а так… Поезд быстрый, стоянка всего несколько минут!

Попутчики мою реакцию заметили, но смысла не уловили.

– Что не так? – спросил Осберт. – Тебе нехорошо?

– Мне жутко! – не стала увиливать я.

Только главная жуть, как выяснилось, была ещё впереди… Когда поезд остановился, Идгард выждал с полминуты и поднялся с диванчика. Затем распахнул полуприкрытую дверь купе и, выглянув в коридор, помахал рукой.

Добавил весело:

– Селвин, Тунор, сюда.

Мой сообщник буквально взвыл, а я…

– Что? Ещё братья?

Осберт, вопреки надеждам, радостно оскалился и кивнул.

Глава 2

Все знают, что поездки первым классом – это прежде всего комфорт. Правда, садясь в поезд, о каком-то особом комфорте я не думала, зато теперь осознала – тут действительно было удобно. Причём «было» – ключевое слово.

С появлением Селвина и Тунора в купе стало по-настоящему тесно. Не сказать, что мы сидели впритирку друг к другу, но пятеро массивных плечистых мужчин в столь ограниченном пространстве – реально перебор.

Добавить сюда исполненные любопытства взгляды – и всё, ситуация приобретает оттенок катастрофы. Собственно, именно как катастрофу я её и воспринимала.

Вирджин реагировал ничуть не лучше – болезненная гримаса буквально приклеилась к красивому лицу. Однако посочувствовать сокурснику не получалось, даже наоборот – хотелось стукнуть его чем-нибудь тяжелым.

Но подходящих предметов под рукой не имелось, поэтому пришлось сидеть и смотреть, как очередные нежданные родственники запихивают свои саквояжи в отсек для багажа и избавляются от плащей. Лишь после того, как Селвин с Тунором закончили заниматься вещами и уселись, шок отступил, а я смогла спросить:

– Сколько у тебя братьев?

Реплика адресовалась, разумеется, Вирджину, и того снова перекосило.

– Четверо, – морщась, пояснил он.

Ответ не впечатлил. Более того, я не очень-то поверила и даже уточнила:

– То есть на следующих остановках никто…

– Нет, – перебил Вирдж, – на следующих никто не войдёт. – И добавил страдальчески: – Все уже здесь.

Я прикрыла глаза и мысленно застонала, а один из новоприбывших блондинов…

– Не понял, – в голосе прозвучали и веселье, и одновременно возмущение. – А почему нам не рады?

Вирдж глянул злобно, я – тоже. Зато Ид с Осбом искренне развеселились, и щёголь даже пояснил:

– Не обращайте внимания, они с самого начала какие-то нервные. Видимо, ещё не отошли от сдачи экзаменов.

– Ах вот оно как, – протянул возмущавшийся. Кажется, Тунор.

Он разместился рядом с Идгардом, на противоположном диванчике, и теперь мерил меня весёлым взглядом. Селвин тоже «возлюбленную» брата разглядывал, но так как сидел рядом с Осбертом, ему пришлось наклониться вперёд и здорово извернуться.

Я, пронаблюдав этого выглянувшего «из-за угла» аристократа, застонала уже в голос, а Селвин улыбнулся шире прежнего и резюмировал:

– Хорошенькая! Одобряю!

Ответом ему стал ещё один стон – на сей раз не мой, а Вирджа.

– Ой, да ладно, – фыркнул… да, всё-таки Тунор. – Что ты так переживаешь, Вирдж? Мы же не кусаемся!

Слова сопровождались этаким сиятельным оскалом, который продемонстрировал: зубы у Тунора есть, причём хорошие – белые, ровные, красивые.

Только я улыбкой не впечатлилась, вновь повернулась к сообщнику, дабы спросить:

– А что насчёт сестёр?

Вирджин отрицательно качнул головой, поясняя, что сестёр нет, а Селвин поинтересовался:

– Ты не знала? Неужели ни разу не расспрашивала Вирджа о его семье?

Увы, но это был прокол. Ведь влюблённым свойственно интересоваться и семьёй, и детством, и всем прочим. Но признавать поражение не хотелось, поэтому я ответила:

– Некогда было. Слишком напряженный график учёбы.

Лица представителей семейства тес Вирион озарились не самыми однозначными улыбками, и это стало поводом для раздражения.

– Со стороны многим кажется, будто обучение в Университете Искусств сродни развлечению, – сказала я. – Только в действительности нас гоняют ничуть не меньше, чем всех остальных.

– Да?

Это «да» принадлежало Идгарду и прозвучало не удивлённо, а очень даже весело. Пришлось сощурить глаза и посмотреть предельно строго!

– Ой, а она ещё и боевая, – прокомментировал ситуацию Тунор.

Раздражение закономерно усилилось, только вступать в перепалку я не стала. Вместо этого подарила красноречивый взгляд главному виновнику – да, Вирджу.

– Тунор, заткнись, – тут же среагировал тот.

Тунор, как ни странно, послушался, правда, легче от этого не стало. Братья по-прежнему улыбались и взирали с подчёркнутым интересом. Таким, что появилось желание спрятаться за короткую бархатную занавеску или забиться под стол.

Но и то и другое было невозможно, пришлось отвернуться и уставиться в окно. Там снова проплывали заснеженные поля и редкие островки леса. Снег искрился под солнечными лучами, а небо было исполнено невероятной глубины.

При взгляде на это небесное величие руки буквально зачесались в желании подхватить кисть и попробовать передать хотя бы частичку увиденного…

– А в Раваншире небо ещё красивее, – наклонившись вперёд, шепнул Вирдж.

Этот шепот выдернул из мира грёз, что совершенно не порадовало. Вернее, это не порадовало меня, зато четвёрка блондинов оживилась и тут же попробовала вернуться к прерванному разговору.

– Значит, ты рисуешь, – протянул Селвин. – И хочешь стать художницей.

– Не просто хочет, а станет, – поправил брата Осб.

– Айрин на втором курсе, – зачем-то подсказал Идгард. – На факультете живописи, в мастерской мэтра Шивье.

– Да, помним-помним, – встрял четвёртый, Тунор. – Айрин будет пейзажисткой, хотя изначально поступала в мастерскую леди Евангелины и хотела учиться портретному искусству.

– Не-ет… – опять Осберт. – Она не поступала, а именно поступила, и леди Евангелина была невероятно довольна ученицей. Но через полгода Айрин перешла к мэтру Шивье, с портретов на пейзажистику. Или на пейзаж? Как правильно, а?

Последняя реплика адресовалась мне, но я на вопрос не ответила. Просто сидела и изумлённо хлопала ресницами – откуда братьям известны такие подробности? Да и зачем они им нужны?

Новый взгляд на Вирджина, однако тот и сам был слегка удивлён.

Или не удивлён? Или умело прикидывался, чтобы не спровоцировать моё недовольство?

Как бы там ни было, но прояснить данный момент я не успела. Отвлеклась на новую порцию информации о себе.

– А родилась Айрин в Демстауне, в семье широко известного в узких кругах юриста, – продолжил Селвин.

– Кстати, юрист действительно известный, – неожиданно встрял Тунор. – Он сопровождал иск против одного из наших клиентов и выиграл, несмотря на все ухищрения.

– Мм-м… – протянул внезапно посерьёзневший Осб. – Ты про скандал по поводу загрязнения окружающей среды Демстаунской фабрикой магических ламп?

– Ага, – отозвался Тунор.

– Да, помню. – Осберт снова повеселел. Добавил с подчёркнуто-зловещей интонацией: – Но если бы дело сопровождал я, то ваш клиент заплатил бы в три раза больше.

Тунор отреагировал на заявление почти по-мальчишески: скорчил гримасу и едва не показал язык. Я же глубоко вздохнула и собралась поинтересоваться, что происходит, но была перебита…

– А ещё у Айрин есть старшая сестра и младший брат, – сообщил Идгард. – Правда, к искусству никто из них не тянется. Сестра закончила общеобразовательное женское училище и давно замужем, а брат намерен пойти по стопам отца. В данный момент он посещает юридический колледж в Демстауне. Судя по табелю, делает успехи.

Идгард сказал, а остальные… выслушали и вновь засияли улыбками. Ну а я не выдержала, выдохнула изумлённо:

– Но откуда?!

– Связи, – радостно пояснили мне.

Хотела потребовать нормальных объяснений, но Осберт сказал раньше:

– Кстати, Айрин, а твои родители знают, куда и с кем ты на каникулы уехала?

Голос собеседника прозвучал беззлобно, однако толика ехидства чувствовалась. В том же, что касается самого вопроса, это был ещё не намёк, но почти.

Только я не растерялась! Во-первых, родители действительно были в курсе, а во-вторых, слишком хорошо помнила, что смущаться в этой компании нельзя. Поэтому…

– Разумеется, знают, – ответила я. Причём сказала без тени нервозности, спокойно.

Пусть на миг, но в купе всё же повисла недоумённая тишина, а потом Тунор поинтересовался:

– И они так просто тебя отпустили?

Вопрос мог показаться грубым, но, если смотреть объективно, недоумение Тунора было оправдано. Приличные родители не отпускают юных дочерей с парнями. Впрочем, приличные девушки и сами в подобные поездки не рвутся.

Однако выдавать представителям семейства тес Вирион всю подноготную я, конечно, не собиралась. Но и лгать не хотела. Зачем?

– Родители доверяют мне в достаточной степени, – пояснила доброжелательно. – К тому же я уже не ребёнок.

– Да, – пробормотал Осберт. – Мы помним, что тебе двадцать один.

Щёголь нахмурился и глянул с этаким недовольством. Не злился, да и недосказанность вряд ли почувствовал. Просто Осб явно надеялся на «горячую» тему, а всё оказалось банально. Нет, при большом желании, зацепиться он всё-таки мог, но смысл приставать, если видно, что вопрос не задевает?

Зато я получила возможность поинтересоваться:

– Мой возраст выяснили. А сколько вам?

– А тебе зачем? – тут же отозвался Селвин.

– Простое любопытство. Ведь вы обо мне знаете, а я о вас – нет.

Селв, которому снова пришлось податься вперёд и изогнуться, ибо иначе видеть «возлюбленную» брата не мог, улыбнулся уголками губ и принялся перечислять.

Через минуту я уже знала, что…

Старшим в этой банде является Идгард, ему тридцать один. Осберт – следующий по списку, ему двадцать девять. Тунор и Селвин чуть младше – двадцать шесть и двадцать пять лет. В том же, что касается Вирджа, про него я и так знала: он был сокурсником и, соответственно, ровесником, то есть двадцати одного года от роду.

Когда Селв закончил, я кивнула и слегка расслабилась. А через секунду новый вопрос поймала:

– Айрин, а как вы с Вирджем познакомились?

Это было просто, и никакого согласования легенд не требовало. Однако, учитывая всё прозвучавшее ранее, я не удержалась, съязвила:

– Как? Неужели в собранном вами досье этого нет?

Мой сообщник выдал кривую улыбку и глянул на братьев с подтекстом, мол, что, съели? Только те не расстроились и, разумеется, не растерялись.

– Досье? – переспросил Ид весело. – Айрин, это был лишь предварительный сбор информации. Разрозненные, общедоступные факты.

Шутил. Вот точно шутил! И я даже улыбнулась, хотя никакой радости не испытала. Ну а кому приятно узнать, что о нём что-то разнюхивают? Тут и святой, в чьём шкафу не то что скелета – косточки нет, напряжется.

– Хорошо, – ответила я. – Пусть так. Но вам не кажется странным собирать «разрозненные, общедоступные факты» о вымышленной девушке?

Улыбка, озарявшая лицо Идгарда, стала значительно шире…

– Ладно, будем считать, что ты нас подловила, – признал он.

Я ухмыльнулась и подхватила чашку с недопитым чаем. А когда делала глоток, в разбавленной приглушенным стуком колёс тишине прозвучал голос Тунора.

– Это всё, конечно, замечательно, – резюмировал он, – но когда свадьба?

Я закономерно поперхнулась и лишь благодаря этому не выпалила: свадьба? Какая ещё…

Когда же до сознания дошло, что речь о нас с Вирджем, вернее, обо мне и главном бабнике Университета Искусств, возникло желание взвизгнуть: свадьбы не будет! Но, учитывая смысл поездки… В общем, хорошо, что я поперхнулась.

Ну и ещё один положительный момент – Вирдж наконец очнулся и прошипел:

– Слушайте, вы… Вам не надоело?

– Неа! – радостно отозвался Осб.

– Да вы… да я… – продолжил сообщник возмущённо.

– А чего ты так разнервничался? – включился в разговор Селвин. Предельно весёлый. Почти смеющийся!

Увы, но будущий великий скульптор, невзирая на всю присущую ему самоуверенность, с ответом не нашелся. Зато я таки прокашлялась и сообщила:

– К свадьбе мы ещё не готовы.

– Да? – изумился Тунор.

Я кашлянула ещё раз и, незаметно пнув сидящего напротив Вирджина, пояснила:

– Для начала нужно закончить учёбу.

– Ты серьёзно? – удивление, прозвучавшее в голосе Осберта, было опять-таки неискренним. В данный момент над «младшеньким» и его «возлюбленной» банально подтрунивали. Или всё-таки издевались?

– Да! – поддержал Вирдж. – Сначала учёба.

– А разве одно другому мешает? – ухмыльнулся Тунор. – Ведь вы оба творческие, а самое большое вдохновение рождается в любви. Будете обмениваться идеями, творить шедевры, обсуждать…

– Мы и так творим, – буркнула я хмуро.

Разумеется, следовало держать лицо, но я не смогла – просто сама мысль о браке с таким, как Вирдж, любое настроение убивала. Во-первых, повышенный интерес к противоположному полу, который вряд ли пройдёт. Во-вторых, два творческих человека в одной семье – это действительно сложно. Нужно обладать особыми качествами, чтобы ужиться.

Главным же поводом посерьёзнеть являлось то, что к разговору о свадьбе я была не готова. Я согласилась на роль подружки, а вовсе не невесты!

– Мм-м… – выдал Идгард. – То есть свадьбы пока не предвидится?

Я отрицательно качнула головой, а четвёрка блондинов развеселилась пуще прежнего.

Следующая реплика была обращена уже к Вирджину…

– Очень опрометчиво, – сказал Осберт. – Очень опрометчиво вести такую девушку в Раваншир.

И прежде чем сообщник успел уточнить…

– Ведь уведут! – заявил Осб. – Точно оставят тебя с носом!

Я опять не выдержала – красноречиво закатила глаза. Просто весь этот специфичный юмор, все эти подколки утомили.

– Кто? – поинтересовалась скептически.

И слегка опешила, когда щёголь сказал:

– Ну, например, я… Или Тунор. Или Селвин. Или…

В этот раз я поперхнулась не чаем, а воздухом. Причём закашлялась очень здорово, до слёз. А едва приступ прошел, вытаращилась и выдохнула:

– Хочешь сказать, что вы…

– Абсолютно неженаты, – угадав мысль, просиял Осберт. – Но я не понимаю, что тебя удивило.

Я откинулась на спинку диванчика и мысленно взвыла. Что удивило? Просто, учитывая возраст и рассказанную Вирджем историю, я была убеждена в обратном! И тот факт, что эта четвёрка решила провести праздники с родителями, не смутил. Мало ли!

Может, жены… отпустили мужей в гости. Или выехали раньше, другим поездом! Или вообще, как и полагается, живут в каких-нибудь поместьях, расположенных на территории герцогства, и уже оттуда в родительский замок подъедут.

– Айрин? – позвал явно обеспокоенный моим молчанием Вирдж.

Зря он так! Едва открыв глаза, я наградила горе-сообщника взглядом из числа тех, под которыми даже камни плавятся.

Но тут же успокоилась – шумно выдохнула и попросила:

– Дверь откройте.

– Зачем? – отозвался Тунор. – Тебе душно?

Нет, уж чего-чего, а духоты я не ощущала. Просто ситуация, когда одна незамужняя девица сидит в купе с пятью неженатыми мужчинами, да ещё за закрытой дверью, была вне всяких приличий!

К счастью, указывать это не пришлось – братья догадались сами. Вернее, сообразил Осберт. И он же заявил:

– Расслабься. Пока с нами Ид, твоей репутации ничто не угрожает.

Я не поняла.

– При чём тут Идгард? Неужели он не только маг, но и знаменитый монах-отшельник с безукоризненной репутацией и высоким духовным саном?

Осб замер на миг, а потом… зашелся смехом. Остальные, включая самого Ида, тоже захохотали. Даже мой синеглазый сообщник перестал хмуриться и улыбнулся.

А когда они успокоились, я услышала:

– Нет, не монах. Идгард – особо уполномоченный помощник лорда Тиара тес Норра, главы Департамента магического правопорядка.

Ровно в этот момент поезд въехал в тоннель, и темнота, затопившая купе, скрыла от попутчиков мою реакцию. Это было истинным счастьем, потому что отреагировала я совершенно неправильно. Не так, как положено законопослушным гражданкам.

Я побледнела. А ещё непроизвольно схватилась за сердце. Единственное, с чем сумела совладать, – голос. Невзирая на охвативший ужас, я не вскрикнула, вовремя прикусив язык.

Помощник тес Норра… Нет, только не это. Он же ищейка! Один из тех, кто выявляет и расследует магические правонарушения. Один из тех, кто…

Так. Нет. Никакой паники! Нужно сейчас же взять себя в руки.

Тоннель мы миновали минуты через полторы, однако времени оказалось недостаточно. Я не сумела вернуться в нормальное состояние, и это заметили.

– Айрин, ты бледна, – сказал… ну, собственно, сам Идгард.

– Знаю, – вздохнула я.

Блондин с серо-синими глазами глянул вопросительно, и пришлось срочно придумать отговорку:

– Темноты боюсь.

– Темноты? – переспросил Ид.

Я медленно кивнула. Затем выдавила из себя улыбку и посмотрела на восседающего напротив Вирджа.

Помнится, называла сокурсника гадом… Так вот, беру слова обратно. Он не гад, он – хуже. Ведь знает, в каком я переплёте, а сам…

– А как должность Идгарда связана с отсутствием угрозы для моей репутации? – Вопрос адресовался Осберту и дался с невероятным трудом.

– Что значит «как»? – второй из братьев фыркнул. – Для людей его уровня репутация – это всё. Любому ясно, что в присутствии Ида ничего дурного не будет.

Осб не лгал, и вопрос я задала чисто по инерции. Всё верно, помощник главы Департамента магического правопорядка – должность слишком высокая. К тому же Тиар тес Норр – известный моралист, и представить рядом с ним кого-то, кто нарушил приличия, невозможно.

Впрочем, кое-где Ид всё-таки перегнул и хотя развивать тему его работы не хотелось, я спросила:

– А использование служебного положения в личных целях репутации не вредит?

Брови Идгарда взлетели на середину лба, да так и застыли. Только поверить этому подчёркнуто невинному удивлению я бы при всём желании не смогла.

– Связи, – напомнила не без ехидства. – Те, благодаря которым вы собрали «разрозненные, общедоступные факты» обо мне и моих близких. И с помощью которых выяснили, когда и в каком вагоне мы с Вирджем поедем в Раваншир.

На лице мага проступило поистине чудесное выражение. Он стал похож на сожравшего банку сметаны кота!

Зато ответ…

– М-да… – повернувшись к моему «возлюбленному», протянул Ид. – Прости, Мелкий, но у тебя действительно большие шансы остаться с носом. Такую девчонку точно уведут.

Вирджин аж подпрыгнул! Только сказать ничего не успел, потому что Ид продолжил, обращаясь уже ко мне: