Ромео для балерины

– Лёвка, ты где так в футбол играть научился?

– Так во дворе, с пацанами. Там один парень в секцию футбола ходил при школе, а я у него многое перенял. Меня всегда в игру брали – никогда в запасе не сидел, – поделился Лёва.

После шашлыков все пошли купаться. Лёва плескался на мелкоте и на глубину не пошёл.

– Я не умею плавать, – сознался он Саше.

– Исправим! – сказал Байер и уплыл на середину озера чётким кролем.

Вечером сидели у костра, рассказывали истории, пили чай. У Лёвки слипались глаза, но он, привалившись к Саше, держался из последних сил. Тут Байер увидел полусонного Лёву и повёл его в палатку.

– Ложись-ка спать, друг сердечный! Я с мужиками ещё чуток посижу и к тебе приду в палатку. Не испугаешься один?

      Ярцев замотал головой.

– Тем более, что Нора с тобой будет, – и он позвал собаку. – Нора! Ко мне, охраняй Лёву!

Он вышел, застегнул палатку, где уже засыпал счастливый и умотанный за день сын Алины.

Следующий день был нисколько не хуже первого. Саша разбудил Лёву очень рано: рыбачить нужно на рассвете. Кроме них на рыбалку вышел ещё один из их дружной команды: Сергей Копылов, заядлый рыбак и охотник. Остальные после ночных посиделок забили на рыбалку. Улов был небольшой, но он был: три подлещика, карась и щурёнок. Щурёнка они отпустили: больно мал. А четыре рыбёшки решили привезти Алине – на уху.

Потом мужики взяли боксёрские перчатки и устроили тренировочные бои. Лёва очень переживал за Сашу. Ещё бы, он впервые видел, как боксировали на его глазах. Удары были совсем нешуточные: сильные, точные. Байер выиграл всех, кроме дяди Макса. Их бой был самым красивым и напряжённым. Максим был мастером спорта по боксу, Байер – КМС. Сначала это была школа Саши Наумова, затем профессиональная секция при МГУ. Сашка зазевался, и Макс рассёк ему бровь. Тут-то и пригодилась собранная Алиной аптечка… Максим подбежал с извинениями:

– Сань, прости, не рассчитал… И Лёвка твой ревёт: испугался за тебя. Лёва, ты чего? Саша в порядке.

Ярцев прижался к Саше и тихо плакал. Байер погладил его по голове, взял за руку, и они пошли к озеру. Сашка нашёл пару плоских камешков, и по глади озера запрыгали "блинчики".

– Умеешь пускать?

– Нет, – ещё шмыгал носом Лёвка.

– Давай покажу.

Покидав камешки, Байер серьёзно сказал Лёве:

– Мы с Максимом очень хорошие давние друзья. Боксируем часто, очень любим это дело. Бокс – это целое искусство. Там нужно хорошо думать, быть предельно внимательным. Вот я сегодня отвлёкся – сделал ошибку, и ты видишь результат.

Лёва Ярцев слушал его, раскрыв рот.

– Мужик должен уметь драться, понимаешь, – продолжал он. – Чтобы защитить тех, кто ему дорог.

– А кто тебе дорог? – вдруг спросил ребёнок.

– Мама, папа, дядя Саша, его жена, сестра Лея, ты… а что?

– А моя мама, Алина?

Такого поворота Сашка не ожидал.

– Очень дорога, – признался он.

– Тогда почему ты на ней не женишься?

– Ого, – изумился Байер. – И ты готов поделиться мамой?

– С тобой – да, – серьёзно произнёс Лева.

– Спасибо за доверие. Но ещё нужно согласие женщины, понимаешь?

– А что делать, если мама больше не хочет жениться? – горько вздохнул Лёвка.

– Совсем-совсем не хочет?

– Ага, она после Ромы так сказала…

– Ну, что же, будем ждать.

– Чего, – опешил Лёва.

– Когда захочет "жениться", – засмеялся Байер.

– Саш, а ты от нас не уйдёшь?

– А вы от меня? – ответил вопросом на вопрос Сашка. – Ладно, пошли к мужикам. И о нашем разговоре никому, особенно маме…

– Не вопрос! – ввернул Ярцев, и Саша захохотал, узнав Наумовское словцо.

* * *

      Когда Алина открыла дверь, на пороге стоял Саша с заклеенной пластырем бровью и держал на руках Лёву, рядом сидела притихшая Нора. У Алины открылся рот, и

предваряя её панику и вопрос, Байер сказал:

– Спит без задних ног, вырубился в машине. Накормлен. Можно сразу в кровать.

Потом перетаскал всё из машины, вручил улов.

– Ой, рыбёшки, – умилилась Алинка. – Сами наловили?

– Одна рыбёшка Лёвкина.

– Какое счастье, наверное, у ребёнка! Саш, я Вам так благодарна!

– Алин!

– Что?

– Может перестанешь мне выкать?– сказал Байер, смотря ей прямо в глаза.

Она стушевалась.

– Я… я постараюсь.

Тут она заметила грубо налепленный на бровь пластырь.

– Нужно перевязку сделать, я сейчас за аптечкой схожу.

Она принесла коробочку, достала вату, перекись. Пальцы её были прохладные, ловкие. Она промокнула надрыв кожи перекисью, та зашипела. Тогда Алина сделала губы трубочкой и подула: вероятнее всего, так она обрабатывала разбитые коленки сына.

Байер чуть не рехнулся: она стояла в двадцати сантиметрах от него, он ощущал её дыхание и держался из последних сил. Но когда она подула, Байер быстрым шагом бросился в ванную и закрылся.

– Саша, Вы..? Ты куда?..

– Алина, я сам потом перевязку сделаю, спасибо, – послышался из ванной его голос.

* * *

Как-то вечером Байер приехал довольно поздно: после работы пара консультаций и спортзал. Чтобы не разбудить Лёву, Саша осторожно открыл ключом дверь, зашёл в квартиру и замер на пороге. Ему открывалось великолепное зрелище: Алинка, в коротком домашнем халатике, стоя на четвереньках, яростно тёрла блестящий пол чистящим порошком. Непослушные волосы вырвались из пучка на голове и рассыпались по плечам. На шее выступили капельки пота. Байеру хватило секунд тридцать, он отвёл взгляд от Алины и стал делать глубокие вдохи и выдохи. "Она просто издевается!" – подумал он.

– Алина, что ты делаешь на полу?

– Саш! Осторожно! Не делай резких шагов, опасно! Лёва разлил подсолнечное масло: в каток, он, видите ли, играл! Я уже два раза упала! А завтра утром ко мне народ придёт – ужас!

И она снова начала тереть пол.

– Если ты, хм… переоденешься, я тебе помогу. Давай руку.

Он потянул Алину, поскользнулся и растянулся на полу во весь рост. Девушка упала рядом, сильно ударившись головой о его локоть, и сморщилась от боли: на голове набухала шишка.

– Ой, мамочки, больно-то как!

Байер сел сам и посадил рядом Алину, обхватил её лицо руками и с тревогой заглянул ей в зрачки.

– В глазах не темнеет? Голова не кружится?

– Кружится, – едва выговорила Алинка, чувствуя, как земля уходит из-под ног от Сашкиных горячих ладоней, и прикрыла глаза.

– У меня тоже, – вдруг признался Байер и прильнул к её губам.

Она только распахнула свои чудесные глазищи. Потом он перехватил её за плечи и бесконечно нежно скользнул губами по её шее.

– Нет, Саша, нет!– отстранилась она и упёрлась руками в его грудь. – Не надо…

Он не без сожаления отпустил её. Алинка быстро вскочила, забыв, что пол – сплошная катушка, и снова рухнула на Байера.

– Ну, Лёва!

Байер захохотал. Потом сгрёб Алину, которая вновь порывалась вскочить и удрать, в охапку:

– Тихо! Больше не трогаю. Извини: не смог удержаться… Сейчас мы медленно встанем и пойдём на кухню.

– Зачем?

– Лёд к твоей шишке прикладывать, – сказал Саша и поцеловал её в лоб.

Он осторожно встал сам, помог Алине и, держа её за руку, повёл на кухню. Оставив её там с пакетом льда замораживать ушибленное место, переоделся, взял средство для чистки стёкол, марлю и пошёл в коридор.

Минут через десять Алинка появилась в дверном проёме.

– Я пришла помогать, – смущаясь, промолвила она. – Можно "Fairy" попробовать…

–Смени халат на брюки, помощница, а то я за себя не ручаюсь, – усмехнулся Саша. – Я всё-таки мужик…

Алинка покраснела и быстро переоделась. Ещё час они оттирали разлитое масло, пока пол не перестал скользить.

– Уф, справились, – объявил Байер. – Покормишь меня?

– Конечно, я тебя к восьми ждала, как обычно.

– Я в спортзал заехал: в следующий раз смс-ку кину.

Она разогрела ему суп-пюре с гренками и рагу с курицей, сделала чай и хотела было уйти.

– Посиди со мной, – попросил Саша, удержав её за руку.

Она покорно села рядом, собирая волосы обратно в пучок.

– С Лёвкой что собираешься делать?

– Накажу, конечно.

– Не надо: я завтра поговорю с ним. У тебя пацан растёт: ему по статусу положено шкодить. Я тоже непоседой и хулиганом был. А хочешь спокойного ребёнка – роди дочку.

"Мне роди!" – про себя добавил он и посмотрел на Алину.

Она встретилась с ним глазами и пожала плечами:

– Хорошо, – потом попросила. – Только поговори с ним, пожалуйста. Он так тебя слушает. Ты для него непререкаемый авторитет, не то, что я…

– Ну вот, приехали! Ты – прекрасная мать, просто рядом с пацаном должен обязательно быть взрослый мужчина, к которому он может обратиться по любому вопросу.

Алина вздохнула и ушла к себе в комнату, чтобы Байер не видел её слёз. На месте Байера должен бы сейчас быть Андрей. Она так мечтала подарить ему сына… Своим внезапным поцелуем Саша нечаянно разбередил душу, и прошлое накрыло её огромной волной.

Сашка бесшумно подошёл к её двери и услышал, как она плачет.

– Алина… Что ты опять ляпнул, психолог хренов?! – спрашивал он самого себя.

Немного постояв за дверью, ушёл в свою комнату с тяжёлым сердцем. Засыпая, услышал тихий звук швейной машинки. "Опять всю ночь работать будет!" – вздохнул он, проваливаясь в забытьё.

* * *

К последней неделе августа открылся после ремонта Лёвкин садик. Утром Алина приготовила завтрак и, по обыкновению, не ушла в комнату, а разбудила сына, накрасилась, оделась, накормила Лёву и уже было собиралась выскользнуть, как Байер спросил:

– Вы куда, соседи?

– В детский садик. Ремонт закончился.

– Так подождите, сейчас позавтракаю и вас подброшу.

– Ура! – уже кричал счастливый Лёвка, прыгая вокруг Алины. – В садик на машине – это круто! Все лопнут от зависти!

Саша посадил Лёву на переднее сидение в детское кресло, Алина села сзади. Сашка то и дело смотрел на неё в зеркало заднего вида. Смотрел и любовался: стильная, элегантная молодая женщина, нежная и красивая. Она сильно выделялась среди крикливых мамашек, гуляющих с детьми в парках и на детских площадках.

– Саш, кажется, мы приехали, вот за этом поворотом родители и паркуются. Спасибо! Мы даже раньше приехали, – поблагодарила Алина.

– Не за что! Выгружайтесь.

С садиком повезло: он находился по пути на работу, и Байер стал забрасывать Лёву на машине, давая Алине поспать подольше. А вот забирала чаще Алина: Сашу могли вызвать по тревоге, и ещё он часто задерживался на работе, если кому-то надо было помочь. Но два раза в неделю, по понедельникам и четвергам, у Байера были тренировки, и он брал с собой в спортзал Лёвку. В эти дни он подруливал к садику и сам забирал гордого и счастливого Ярцева.

Сегодня в машину Лёва сел чем-то очень расстроенный.

– Что случилось, Лёвич? – спросил Саша, пристёгивая его ремнём.

– Ничего.

      Малой явно не хотел рассказывать. "Ладно, может, рассосётся плохое настроение", – подумал Байер и направил машину к спортзалу. Лёва молчал, безучастно глядя в окно.       Саше это уже не нравилось. Он припарковал машину у обочины и пообещал:

– Пока не расскажешь, я не тронусь с места.

Лёвка посмотрел на Сашу и стал рассказывать:

– Воспитательница попросила тех, у кого есть папы, чтобы те завтра помогли повесить штуки, на которых висят шторы, и прибить шкафчики и полочки.

– Ну и?

– Никто не согласился, все занятые. А ко мне даже не подошла…

– А ты хотел бы помочь?

– Ну да.

– Так давай поможем, в чём проблема?! Когда надо?

– Завтра. Но ты ведь не папа…

– В этом случае главное, наверное, чтобы мужчина помог женщине, так?

– Так, – согласился Лёва.

– А на остальное мы просто забьём. Знаешь телефон воспитательницы?

– Мама знает.

– Узнай телефон у мамы.

Через пять минут Лёва, довольный, звонил воспитательнице.

– Марина Сергеевна! Мы завтра повесим шторы с моим другом. Что? Сколько другу лет? – и он обратился к Саше. – Саш, а тебе сколько лет?

– Двадцать четыре.

– Ему двадцать четыре…

– Саш, она обрадовалась, – поделился цветущий Лёва.

– Ну, всё, отлично, поехали! На тренировку опаздывать нехорошо.

На следующий день Байер взял ящик с инструментами и наказал Алине ждать их дома.

– Саш, так сегодня пятница, вроде как я забираю…

– У нас сегодня с Сашей важные дела, мама, – поставил перед фактом маму Лёва.

– Какие дела, Саша?

– Важные мужские дела, – с достоинством ответил за Байера Лёвка.

Байер показал ему большой палец и добавил, обращаясь к Алине:

– А ты нам лучше приготовь что-нибудь вкусненькое!

* * *

Это второе сентября Байер запомнил надолго. Был обеденный перерыв. Всё их подразделение было в столовой. Байер сидел с мужиками, уже допивал компот, как на его телефон пошёл вызов от Насти. Вызов от неё чаще всего сулил какую-нибудь неприятность, связанную с чрезвычайной ситуацией – ЧС.

– Байер слушает.

– Саш, срочно выезжаем в Марьино. Обрушение детского аттракциона. Есть жертвы среди детей.

– Что?! Дети?!

– Да, Саша. Скорые уже едут. Всех психологов в ружьё. Заберёшь меня?

      Сашка уже бегом бежал к машине.

      Около торгового центра небольшой парк аттракционов был окружён нарядами полиции. Уже прибыли 7 машин скорой помощи: подъезжали ещё и ещё. Кругом уже собралась огромная толпа.

– Ё-моё, – прошептал Байер, уже морально готовясь ко всему.

Предъявив удостоверение, он проник за ограждение. Зрелище было страшное: упала цепочная карусель во время движения. Видимо, была не закреплена, как полагается. И рухнула она в толпу людей. Потому пострадали и те, кто катались, и те, кто стояли внизу. Покорёженные кабинки на цепях лежали на земле. Ледяной ужас пронзил Сашку при мысли о том, что в этих кабинках были пристёгнуты дети… Он старался не смотреть на бурые пятна в местах падения кабинок. Байер цепким взглядом окинул людей, определяя сразу, кому нужна помощь в первую очередь, а кто сможет ещё подождать. Маленькая девочка сидела в оцепенении. Её-то первой заметил Байер:

– Привет, тебя как зовут?

– Анюта.

– А где твоя мама, Анюта?

– А её в машину положили, потом машина замигала синим огнём, и маму увезли.

– Так это ж очень хорошо!

– Хорошо? – удивилась девочка.

– Конечно! – ободрил её Саша, хотя понимал, что скорее всего, мать в тяжёлом состоянии. – Раз маму забрали врачи, они её полечат. Пойдём со мной.

– Мама не велела уходить с незнакомыми.

– Анюта, меня зовут Саша. Я приезжаю вместе с врачами, чтобы маленькие девочки не потерялись, а родители нашли своих детей. Пошли, узнаем, куда увезли твою маму. Папа у тебя есть?

– Есть. Только он с нами не живёт.

– А бабушка?

– Бабушка есть. Она дома осталась: суп варит, а мы с мамой погулять вышли.

– Да ты вообще молодчинка! Теперь расскажи мне про то, как карусель упала. А то я приехал поздно и ничего не видел.

      И девочка начала рассказ.

Байер был потрясён тем, что пережил ребёнок. "Нужно будет девочку отвести в центр психологической реабилитации," – подумал Саша. – Иначе последствия аукнутся, но значительно позже.

– Анечка, скажи-ка мне фамилию и где ты живёшь. Это для дяденек из полиции, чтобы они тебя домой отвезли.

– Кошелева Аня, – пролепетала она и не сразу, но вспомнила свой адрес.

Байер отвёл её к майору полиции и проверил, чтобы все данные ребёнка записали.

Потом Сашка увидел женщину, которая сидела с каменным лицом и смотрела в одну точку. Рядом стояли носилки с телом её сына, закрытого синей тканью. Байер набрал воздух и приблизился. Женщина даже не отреагировала. Он обнял её за плечи, снял и накинул на неё ветровку.

– Сколько лет сыну?

– Школьник. Девять лет. Полежит, отдохнёт – уроки пойдём учить… – вдруг сказала она, и у Байера прошёл мороз по коже.

      Он тихо подсел к ней и начал разговаривать её, мягко выводить из ступора.

Закончив с одним человеком, Байер подходил к другому. Уточнялись списки погибших, уточнялись списки детей и взрослых, отправленных в больницы. Приехали работники прокуратуры. Слышались разговоры о том, что аттракционы были без сертификатов, и поставили их несанкционированно.

Алина готовила ужин. На холодильнике негромко работал небольшой телевизор, чтоб не было скучно: она слушала вполуха новости и канал культура. Вдруг оборвалась передача, и стали показывать экстренные новости. "Трагедия в Марьино. Дети погибли из-за преступной халатности взрослых".

Алинка опустилась на табурет. Были показаны кадры падения, бегущих людей, плач и стенания несчастных родителей. Сердце у Алины сжалось от боли за тех, кто находился в этом аду. Видно было, как торопятся врачи, как полиция сдерживает натиск толпы родственников, которые примчались на место катастрофы после объявления в интернете. И ещё она увидела Сашу. Он сопровождал носилки, на которых сидел испуганный подросток: держа за руку подростка, что-то говорил ему. Байер тоже там! Только сейчас она осознала, что за работа у Саши!..

Байер приехал уже после шести: хмурый и измотанный. Не смотря ни на Алину, ни на Лёвку, сразу прошёл в свою комнату, а оттуда в ванную. Полчаса лилась вода в душе, потом Александр вышел. Алина ждала его к ужину: он не показывался из комнаты.       Около восьми она тихонько поскреблась в дверь.

– Саша, ужин на столе.

За дверью никто не отозвался, тогда она осмелела, толкнула дверь и впервые зашла в Сашкину комнату. Байер с ногами сидел на кровати, перед ним стояла бутылка коньяка и бокал. У него был отсутствующий взгляд, красные глаза и очень напряжённое лицо.

– Выйди, Алина! – рявкнул он, и она выскочила прочь.

Ужинать в тот вечер Сашка так и не вышел.

* * *

Алина спала. Вдруг сквозь сон она услышала: кто-то кричит. "Лёва?!" – первое, что подумала она, приподнялась с постели и прислушалась. Лёва мирно посапывал рядом. Снова послышались крики. "Саша?!" Это кричал Саша… Она накинула халат и побежала в его комнату. Что-то ему снилось, наверное, связанное с последними трагическими событиями. Байер, лёжа на спине, метался по кровати и звал её… Она только разобрала: "Алина! Уходите! Забери Лёву, Алина!"

Алинка склонилась над ним и стала трясти за плечо:

– Саша! Проснись, Саша!

Байер открыл глаза и несколько секунд напряжённо смотрел на неё, ещё не отойдя от приснившегося кошмара.

– Всё хорошо! Ты – дома! – повторяла она, чтобы он пришёл в себя.

Светлые пепельные волосы почти доставали до его лица. Чудесные внимательные, тревожные глаза. Она была так близко… И у Байера снесло крышу. Резким движением он выбросил руки и сцапал её. Она не успела ничего сообразить, как оказалась лежащей на нём сверху.

– Нет, Саша! Ты не понял! Ты кричал – я пришла разбудить тебя, и только… -оправдывалась Алинка, пытаясь освободиться от стального капкана Сашкиных рук.

– Будем считать, что я спросонья не отразил, – сказал Байер, разрывая ткань халата на её спине. – Никогда мне не нравился на тебе этот халат! Завтра новый куплю…

Затем он осторожно перевернул её на спину, окончательно перекрывая путь к бегству. Алинка посмотрела в безумные Сашкины глаза и поняла: никуда он её не отпустит.

– Попалась… – прошептал Байер, отбрасывая в сторону останки разодранного в клочья халата и бережно поправляя её длинные волосы, пахнущие свежестью и цветочным ароматом.

Его губы неумолимо приближались к её губам, полуоткрытым, мягким. Сашка ощущал, как колотится её сердце, а частое дыхание делало её похожей на испуганную пичужку. Голова его кружилась: она сейчас целиком была в его власти. Завоевав её губы, он пошёл дальше…

Саше было мало, чтобы эта женщина просто подчинилась ему. Он хотел, чтобы она отозвалась на его ласки. И она отозвалась! Он терпеливо приучал её к своим губами и рукам. И потом, когда она уже ничего не соображала, окончательно потерявшись в лабиринтах ощущений, сделал её своей женщиной. Она только распахнула в темноте глаза, напротив него, и прикрыла их. Байер понимал, эта ночь – его шанс доказать ей, что он – тот, кто ей нужен. И он не собирался упускать этот шанс.

Ярцева отразила, что она попалась, сразу. Сначала она растерялась и зажалась. Но лавина Сашкиной нежности и его горячий шёпот на ухо "отпусти себя" сделали своё дело: и она полностью доверилась Байеру. Сейчас она пыталась усыпить своего героя.

– Саш! Засыпай уже – тебе завтра на работу! Это я, как сурок, могу до полудня дрыхнуть. Давай засыпай!

Наконец, он уснул. Алинка нацепила его футболку и выскользнула из комнаты. На кухне заварила себе кофе и попыталась разобраться с мыслями в голове. Байер, очевидно, хотел отношений: она к ним была не готова. После истории с Андреем она опасалась любить: слишком болезненной была расплата… После Романа ей хотелось самой встать на ноги и купить хотя бы комнату: она была напугана недавней финансовой ямой." Если бы не Байер…" Она вспомнила о нём, и мурашки побежали по коже. В нём можно увязнуть с головой, она уже начала увязать. Те же грабли, что и с Андреем… Ещё и Лёвка от него без ума. Она видела один выход: держать дистанцию и больше не допускать безумства сегодняшней ночи. Потому что ещё одна такая ночь, и никакие самовнушения не помогут…

* * *

Байер проснулся счастливым человеком. Он лежал, закинув руки за голову. Суббота, хорошо было бы остаться дома, но у него сегодня много дел. И первая встреча в 9 утра. На кухне тихо звенела посудой Алина. Сашка встал, умылся, зашёл на кухню: Алина стояла у плиты и допекала последние оладушки. Горка уже испечённых стояла на столе. Байер подошёл сзади, одной рукой обвил её за талию, другой убрал в сторону белокурые волосы и прильнул губами к шее.

– С добрым утром, счастье моё!

И вдруг она неожиданно для Сашки повернулась к нему лицом, упёрлась ладонями в грудь, не давая ни обнять себя, ни поцеловать. Её взгляд отталкивал.

– Нет, Саша. Нет! Я прошу тебя, не надо…

Байер уже ничего не понимал, он силился подобрать слова:

– А мне показалось, что мы стали ближе друг к другу…

– Как ты правильно заметил, тебе показалось, – невозмутимо ответила Алина.

Такое с Сашкой было впервые: она его не хотела!

– Это игра такая?! Алина! Не надо со мной так! Я думал, эта ночь…

– Ночь была незабываемая! Тебе не за что себя упрекнуть, Саша, – сказала она очень мягко. – Признаю: мы оба сошли с ума. Но это не должно больше повториться, иначе…

– Что иначе?

– Иначе мне придётся взять сына и уехать, – тихо закончила она.

"Ну, это нормально, а?! – подумал уязвлённый Сашка. – Женюсь – припомню!"

И тут же усмехнулся: "Женись сначала! Похоже, тут крепость почище Бастилии будет… Ладно… Тем интереснее…"

За стол он так и не сел, не поел и ушёл в свою комнату. Быстро собрался и уже стоял у порога, как подошла Алина и забеспокоилась:

– Ты не поел! Как ты, голодный, собираешься работать?!

– Какая у меня заботливая соседка! С ума сойти!!! К чему бы это?! – съязвил Байер и ушёл, хлопнув дверью.

* * *

Завершив все свои дела, Саша позвонил Лее.

– Хочу заехать к тебе, ты дома?

– Сашенька, я – в Листовом. И завтра там же. Хочешь – приезжай к нам.

– Нет, солнышко. Можно я тогда в твоей квартире переночую?

– Конечно, у тебя же есть ключ. Да, там и суп, и голубцы есть: только разогреть. Шарлотка с яблоками…

– Лисёнок, я обожаю тебя! Не сомневайся, попробую всё!

Раскроив брюки, Алинка села за шитьё. Лёва спал. Был двенадцатый час ночи. Она прислушивалась к каждому шороху: звуку лифта, шагам на лестничной площадке. Прислушивалась, не щёлкнет ли замок входной двери… Она ждала его, не желая признаваться самой себе. Она ждала его! Приготовила на ужин его любимые эскалопы с пюре, салат. Сделала пиццу с тонкой корочкой и тремя сортами сыра. Сашка не пришёл. Алинка легла спать под утро, почти дошив брюки, грустная и потерянная. "Ну, вот где он таскается по ночам? – спрашивала она себя, и сама же отвечала. – Красивый взрослый мужик не ночует дома, всё ж понятно: нашёл молодую, смазливую, с кем снимать стресс после своей сумасшедшей работы…" Ей было досадно. Привыкла она к нему, что ли?! Даже если они находились в разных комнатах, она ощущала: он где-то рядом… А их совместные чаепития на нейтральной территории – на кухне! И столкновения нос к носу на пороге ванной…

Байер зашёл утром переодеться. Через час его уже ждал в условленном месте Иван: однокурсники собирались на его даче. Пулей из комнаты вылетели Нора и Лёвка:

– Саша! Мы с мамой гулять собираемся, пойдёшь с нами?

– Нет, Лёвич! Меня друзья ждут, а вы прогуляйтесь, погода чудесная!