Небесная игрушка

– Газ! – выдохнул профессор Кэрингтон, – там внизу полно газа! Бежим!

Трое мужчин бегом бросились к выходу. Не останавливаясь, они выбежали из лаборатории в дом, пересекли его, выскочили во двор и помчались дальше, сломя голову.

– К машинам! – крикнул было Джордж.

– Не успеем! Быстрее! – задыхаясь, на бегу закричал профессор Кэрингтон, схватив его за руку и таща за собой, – сейчас рванет!

Они все же успели добежать до ограды парка, окружающего дом, когда под ногами дрогнула земля, и толчок в спину сбил их с ног. Джордж упал на бок, лицом к дому, и увидел высоко над деревьями поднимающийся вверх огромный огненный шар, и тут же оглушительный звук взрыва едва не разорвал его барабанные перепонки. А затем им на голову посыпались обломки дома и окружавших его деревьев вперемешку с пеплом…

Оглушенные, однако не получившие больших травм, но с неглубокими порезами и синяками на лицах и сильно измазанные люди поднялись и, не сговариваясь, повернулись к тому, что раньше было домом. Большинство деревьев лишились своей листвы, многие из них были изуродованы взрывом – обломаны сучья, переломаны сами стволы. На месте лаборатории была воронка глубиной в несколько метров, в которой, как живой, бушевал огненный факел, перекрывая своим ревом звуки сирен мчащихся сюда пожарных и полицейских машин.

Обломки дома были разбросаны вокруг. Машины, находившиеся на площадке у дома, разбросало и разбило взрывом, словно кто-то огромными клещами сначала жевал их, а затем начал рвать на куски.

Профессоры и Джордж поспешили отойти подальше от огнедышащего места.

– Господа, – вдруг заговорил профессор Хикс, глядя на профессора Кэрингтона и Джорджа, напрягая голос, перекрывая рев огня, – кроме просьбы, высказанной по телефону, бедный Майерс прислал приглашение почтой, так что факт того, что мы не самовольно явились сюда, не подлежит сомнению. И не беспокойтесь, молодой человек, мы с профессором Кэрингтоном подтвердим, что и вы были приглашены сюда так же, как и мы., – профессор заметил, что Джордж открыл было рот и упредил его возражения насчет себя, – однако, как это не прискорбно, я надеюсь, что вы все понимаете, что мы не можем назвать полиции истинную причину, по которой он пригласил нас к себе.

Профессор Кэрингтон согласно кивнул головой, а Джордж удивился.

– Но почему? – спросил он.

– Видите ли, молодой человек, ответив полиции, что вы пришли наблюдать опыт по высвобождению памяти с тем, чтобы знать все прошлое и настоящее, и вы и мы будем выглядеть полными идиотами. Разве не так? – спросил сразу все понявший профессор Кэрингтон.

– И от вашей репутации в газете, и от нашей репутации в научном мире ничего не останется. Она будет просто уничтожена таким ответом. Вы согласны? – добавил профессор Хикс.

И Джордж вынужден был согласно кивнуть головой.

– Что же мы скажем? – понуро спросил он.

– Скажем вот что… – ответил профессор Хикс.

Полиция и пожарные, прибыв к месту взрыва, обнаружили неподалеку от разрушенного дома физика Джонатана Майерса трех грязных человек, которые оказались профессорами Университета Орегона Оскаром Хиксом и Россом Кэрингтоном, а вместе с ними находился частный детектив и одновременно журналист Джордж Энистон.

В материалах полиции, расследующей взрыв, впоследствии было записано следующее. При раздельном допросе все трое опрашиваемых показали, что, будучи в приятельских отношениях с Джонатаном Майерсом, получили от него приглашение приехать к нему в воскресенье. Дело в том, что он обожал свою кошку Маркизу и созвал приятелей полюбоваться на принесенных ею котят. Для нее они даже купили в подарок белую крысу в клетке, что может подтвердить продавец зоомагазина, расположенного … Оставив их троих вместе с кошкой, Джонатан Майерс ушел в лабораторию, сказав, что отойдет буквально на десяток минут, ему надо завершить какой-то опыт. Еще через несколько минут из лаборатории раздался грохот и в ней начался сильный пожар, тут же перекинувшийся на дом. Зная, что Джонатан Майерс установил электростанцию, работающую на газу, профессионалы-физики поняли, что взрыв газа неминуем. Вместе с Джорджем Энистоном они бросились спасаться из дома и еле успели выбежать из зоны поражения обломками. В связи с тем, что все опрошенные являются уважаемыми людьми каждый в своем городе и их слова подтверждаются приложенными приглашениями и протоколом допроса продавца зоомагазина, полиция не нашла никакого криминала в нахождении указанных лиц возле уничтоженных пожаром и последующим за ним взрывом газа дома и лаборатории, приведших к гибели Джонатана Майерса, и что все они непричастны к случившейся трагедии. Кроме того, указанные лица получили на руки справки полиции об обстоятельствах уничтожения принадлежавшего им автотранспорта для предоставления их в страховые компании.

Выйдя из здания полиции, трое грязных мужчин пожали друг другу руки. Профессоры поймали такси и отправились по домам. А Джордж опустился на заднее сиденье машины, примчавшейся к полицейскому участку Юджина, где он находился. За ее рулем сидел Ричи и рядом с ним Ники. Дорога у них заняла не много времени, однако им пришлось еще и ожидать, пока для Джорджа не завершились все формальности.

Ричи, управляя машиной, через зеркало заднего вида изредка поглядывал на усталого грязного Джорджа, время от времени крутя головой.

– Ну и работка, – наконец сказал он и добавил: – слушай, переходи ко мне в банк, будешь ходить, как человек, и зарплата будет приличная.

– У тебя работа неинтересная, – устало улыбнулся Джордж, – ну что это за работа, где ссадину на физиономии получить нельзя? Правда, Ники?

– Точно, сплошная скукота! – согласно кивнула она.

– Да ну вас! – махнул рукой Ричи, взглянув на нее, – вот так спелись! Тоже мне, Ниро Вульф и мисс Марпл в юбке, замешанные в одном флаконе…

По просьбе Джорджа Ричи подвез его к офису. Джордж хотел немного привести себя в порядок, чтобы не испугать жену. А еще через полчаса напротив него в офисе сидел заваривший эту кашу Эван Паркер и внимательно слушал рассказ Джорджа, изредка задавая вопросы.

– Эффект Джонатана Майерса никто уже не сможет повторить, – сказал Джордж, завершая рассказ.

– Это почему?

– Видишь ли, все печатные материалы он хранил в папках в своей обширной библиотеке. Он сам показывал их нам. Их были тысячи, этих папок, длинные стеллажи заполнены ими. А все результаты работы, как и черновые наброски, он хранил на компьютерах, очевидно, дублируя и шифруя их, как это все делают. Однако, даже если бы он хранил информацию на носителях наподобие самолетных «черных ящиков», это бы не помогло в данном случае. Для работы своей электростанции он умудрился подвести ветку магистрального газопровода, и когда рвануло в лаборатории, то разнесло толстую входную газовую трубу. Газ вспыхнул, и струя огня была направлена как раз туда, где стояли компьютерные блоки. А библиотеку взрывом бросило в эту же яму. Температура там развилась такая, что текла сталь. Вся библиотека превратилась в хлопья пепла, а компьютеры спеклись в сэндвичи. Земля превратилась в стекло, как после атомного взрыва… Оборудование разбито в дым и расплавлено. Что вообще было установлено в лаборатории, уже не определить. А он ведь применял какие-то свои изобретения. И уж тем более никто не узнает, что было в его папках, какие материалы он собрал, и какие вел исследования.

Джордж замолчал. Паркер коротко кивнул и достал из кармана чековую книжку. Надписал сумму, размашисто расписался и положил чек перед Джорджем. Тот, едва взглянув на сумму, тут же вернул чек назад.

– Ты что, с ума сошел? – спросил он, – это значительно превосходит то, что ты мне должен за работу. А деньги за машину мне и так вернут по страховке…

– Ты просто не понимаешь, – ответил ему Эван Паркер, снова пододвигая чек ближе Джорджу, – я попробую разъяснить тебе. Джонатан Майерс, да будет земля ему пухом, был, судя по всему, гений от физики, раз в одиночку сумел провернуть такое дело. Выгори оно у него, весь мой бизнес, да и не только мой, а у всех, кто имеет дело со случайностью – букмекеров, страховщиков – пошел бы прахом. Ну, скажи, кто бы пошел на бега, если бы уже точно было известно, какая лошадь выиграет? Кто бы пошел на бейсбольный матч, если бы все заранее знали перипетии игры? Кто бы страховал судно, зная, что оно счастливо доберется в порт назначения? А такие, как он, рождаются не чаще, чем раз в тысячу лет… Я плачу тебе за свое спокойствие, за то, что в результате твоих расследований теперь я точно знаю, что как минимум сорок последующих поколений Паркеров будут заниматься страховым делом, не опасаясь, что в это время кто-то придумает то, что уничтожит дело их жизни…

…С той поры минул год.

– Дорогой, нас приглашают завтра в гости, на день рождения, – в один из дней, сидя в своем кабинете, услышал Джордж слова Карен, жены, которая в это время находилась в соседней комнате.

– А, это от той милашки Ирмы, твоей кузины? Старой девы, живущей в Юджине, которая никак не может найти мужа, поэтому приглашает всех подряд, надеясь подцепить на крючок кого-нибудь? – иронично спросил он.

– Джордж Энистон! – разгневанный голос жены, которая всегда, когда дулась на него, звала его именно так, по имени и фамилии, – раздался уже из двери его кабинета.

– Что, дорогая? – спросил он, живо поворачиваясь к ней и вставая с вертящегося кресла.

– Джордж Энистон! Ты напрасно оскорбляешь мою кузину! – голос Карен был наполнен обидой, – ей исполнится…

– Ну вот, обиделась, не поняв шутки, – засмеялся Джордж и, быстро подойдя к Карен, поднял ее на руки, – я прекрасно знаю, что ей исполняется всего двадцать лет, что она учится в Университете Орегона и поэтому живет в Юджине, и что никакая она не старая дева!

– Отпусти, медведь, – она уперлась ему руками в грудь, но он не отпускал ее до тех пор, пока не получил прощающий его поцелуй. Только тогда он поставил ее на ноги.

– Конечно, мы завтра поедем на день рождения, – сказал он, – но прежде я бы хотел заехать еще кое-куда…

Они на новой машине, купленной взамен сгоревшей, выехали за три часа до назначенного кузиной времени. Джордж не говорил, куда он еще хочет заехать, и Карен не спрашивала его об этом, как не спрашивала, для чего на заднем сиденье лежит небольшой букетик цветов. Она была немного озадачена, когда уже на подъезде к Юджину Джордж свернул на дорогу, ведущую к одному из кладбищ. Остановив машину, он открыл дверь, помог Карен выйти из нее и, захватив с собой букетик, направился по аллее между памятниками в известном ему направлении. Карен молча шла рядом, рассматривая небольшие надгробные плиты. Наконец Джордж остановился у одной из них. «Джонатан Майерс» – прочитала надпись на ней Карен.

– Он что, один из твоих родственников, умерших всего год назад? – спросила она, – ты никогда не говорил, что у тебя есть родственники в Юджине.

– Нет, это не мой родственник, – ответил Джордж, положив цветы на надгробие, – под этой плитой лежит необычный человека, который хотел и мог открыть для каждого человека все тайны прошлого и будущего, но которому из-за нелепой случайности не суждено было сделать это.

– А, это тот физик, чей дом взорвался, лишив тебя машины и едва не лишив меня мужа? – спросила Карен.

Джордж утвердительно кивнул головой.

– Ответь, Джордж, – вдруг спросила она, – а если бы у него все получилось, разве мир бы не изменился?

– Конечно, я думаю, он стал бы немного другим, – через паузу ответил он.

– Но каким бы он стал, ты когда-нибудь думал? Ты только что сказал, что он открыл бы для каждого человека все тайны. Но каким бы ужасно скучным стал бы этот мир! В нем не осталось бы загадок, того, что составляет основу жизни! Зачем напрягаться, если ты точно знаешь то, что случится завтра, послезавтра, через год, через десять лет? Разве ты наделал бы тогда эту кучу милых глупостей, добиваясь моей руки? Знать, что завтра ты подойдешь и поцелуешь меня один раз ровно в девять часов семнадцать минут. Не в девять часов и пятнадцать или двадцать одну минуту, а именно в семнадцать минут! Или сшить шикарное платье, одеть его и прийти на вечеринку, и Сондра Бертрэм при виде его не упадет в обморок от зависти, потому что она знала, что я приду именно в таком платье, и я тоже знаю, что она знала это! И как ужасно знать день своей смерти, и своих детей, и соседей… Нет, я ни за что не хотела бы жить в таком мире, где на все готов ответ, – тихо добавила она.

– Да ты, оказывается, философ, и растешь быстрее бамбука в моих глазах! – улыбнулся Джордж.

– Джордж Энистон! Если я блондинка, это еще не повод…

– Конечно не повод, – еще шире улыбнулся Джордж и взял Карен за руку, – более того, я считаю, что ты абсолютно права. По крайней мере, таким, каким наш мир устроен сейчас, мне он нравится больше… Пусть уж этот мир остается таким же несовершенным, каким он есть. По крайней мере, в его несовершенстве есть изюминка, есть к чему стремиться, вставая, падая и вновь вставая, ошибаясь и снова выбирая правильную дорогу…

Он обнял Карен за плечи, и они медленно пошли прочь, молодой мужчина с атлетической фигурой и правильными чертами волевого лица, которое не портили несколько давно заживших шрамов, и ослепительно красивая блондинка с длинными завитыми волосами, талией в рюмочку и стройными ногами, обутыми в цокающие длинными каблуками туфли, провожаемые завистливыми взглядами встречных, завидующих или ему, что рядом идет такая красавица, или ей, опирающейся на его сильное плечо…