Концерт Патриции Каас. Далеко от Москвы

– Есть, товарищ генерал. Если понадоблюсь – Николай Константинович знает, как меня разыскать.

ЛЕО, Я ВСЯ ГРЯЗНАЯ

– Лео, я же вся грязная … В тюрьме душа нет …

– Идем, я отмою тебя …

– Ты не представляешь, какое это счастье …

– Еще бы – теплая вода …

– Глупый! Это ты – счастье …

Она покорно стояла перед ним, а он вытирал ее.

– Ты похудела …

– Лео … Лео …

Она жадно всматривалась в его лицо, дотрагивалась до небольшой бородки.

– Ты же представить себе не можешь, какое это счастье, чувствовать себя женщиной около любимого мужчины!

Диана лежала раскинув по одеялу руки около Левушки, потом повернулась к нему, прижалась, обняла.

– Тогда ведь ты не знала русского языка …

– Я выучила язык уже потом … Я училась в Московском университете, представляешь?

– А я окончил разведшколу под Москвой еще когда ты бегала в свой колледж …

Казалось, что это не очень удивило ее, по крайней мере она не вскрикнула, не вскочила, даже не вздрогнула.

– Ну, и что? Я люблю тебя. Все равно я люблю тебя. Ты понимаешь? Тебя!

– Ужасно … А я – тебя.

– Не будем сегодня говорить о том, как ты попала сюда …

– И о том, как попал сюда ты …

– Не будем сегодня говорить о делах …

– И о том, что будет …

– Не будем сегодня говорить о делах …

– Не будем …

– Тебе не кажется, что мы можем умереть с голоду?

– Там внизу, на кухне, есть еда. И даже вино.

– Я пошла.

– Ты бы оделась …

– В доме есть еще кто-нибудь?

– Нет, никого нет.

– Тогда зачем? Или я смущаю тебя? Прости, я дурачусь – я так долго мечтала о том, что … смогу вот так стоять и смотреть на тебя …

– Смотри – здесь как раз то, что мне нужно! Кто это постарался?

– Думаю, что жена Свиридова …

– Подожди – Свиридов – это новый начальник научного центра?

– Да. Очень неординарный человек. Умница, прекрасно музицирует, поет, танцует … Что ты?

– Уже ревную.

– Между прочим, это он привез тебя сюда.

– Что!? – Диана так и села, не успев ничего надеть на себя.

– Это судьба, Лео … Это – судьба. Это всевышний так решил и предписал нам всем встретиться…

Худобин спустился вниз минут через десять.

У тумбы кухонного стола на полу сидела Диана, уткнувшись лицом в некрашеное дерево, плечи ее вздрагивали от рыданий, но не было слышно ни звука.

Левушка отошел, а потом двинулся на кухню, стараясь шагать погромче.

ВЕЧЕР у ГЕНЕРАЛА СТОРНАСА

Генерал встретил Свиридовых внизу, у входа, степенно поздоровался с Гришей.

– Как же ты вырос! Сколько лет мы с тобой не виделись?

– Почти четыре года, Владимир Альбертович.

Стол был накрыт около камина и на нем стояли свечи.

– Какой-нибудь праздник? – поинтересовался Гриша.

– Конечно. Мы встретились, мы сидим за столом. Разве это не праздник?

За этот вечер не было сказано ни одного слова о работе, а Тоня без устали и с удовольствием выполняла роль дамы – ее приглашали на танец и генерал, и Гриша, и собственный муж.

ДИАНА. ПЕРВАЯ НОЧЬ

Ночью он не спал, а лежал с открытыми глазами и стерег ее сон, крепко держа ее за руку. Но Диана все равно вздрагивала во сне, просыпалась и, счастливая и убаюканная, засыпала вновь.

Уже начали сереть окна, когда она рывком проснулась от неприятного сна и уже не заснула, а принялась целовать и ласкать Левушку.

– Ты в хорошей форме …

– Зачем ты так? Вообще тюрьма – не курорт, как там говорят …

– Тяжело было?

– Ле-ва, мы же договорились … Тише, ты меня раздавишь …

– Милая моя девчушка …

– Переведи …

– Милая моя девчушка …

– Ле-ва, переведи … Я знаю русский на отлично, но лучше …

– Я намного старше тебя … Тебе скоро понадобится другой, помоложе …

– На глупые и провокационные вопросы не отвечаем! – Диана так точно воспроизвела базарную интонацию, что Левушка поневоле рассмеялся.

– Я намного старше тебя …

– Армянское радио отвечает, что оно не знает, что это такое, но рекомендует держать это в холодильнике.

– Я намного старше тебя …

– Да, с доказательствами у тебя негусто! … Ле-ва … Как ты думаешь, нам можно побродить на лыжах? Нас стерегут?

– Вряд ли.

– Почему?

– Мы же не подведем Свиридова.

– Не подведем. Но откуда он знает об этом?

– Свиридов – очень странный и удивительный человек. Еще не было случая, чтобы его сознательно обманули, чтобы не выполнили обещание.

– А мы дали обещание, Ле-ва?

– Ты в этом сомневаешься?

– Нет.

– Почему же спрашиваешь?

– Я бы, все-таки, постерегла бы этих … агентов империализма …

– Ле-ва, я нашла в столе целую пачку бумаги … Наверное, мне надо сесть и написать?

– Думаю, стоит.

– Что мне писать? Все? Я напишу так, как ты скажешь.

– Пиши все … А я посижу в сторонке … Буду любоваться тобой …

– Только сядь подальше, а то я не смогу писать.

– Ле-ва… Ле-ва!

– Да, девочка, я здесь.

– Я задумалась и начала писать на английском языке. Мне переписывать?

– Не думаю. Какая разница, на каком языке ты будешь писать.

– Правда? Ты так думаешь? Нет, нет, поцелуй и уходи, а то я ничего не напишу.

– Как ты думаешь, не позвонить ли нам Свиридову?

ДОБРОЕ УТРО, АНАТОЛИЙ ИВАНОВИЧ

– Доброе утро, Анатолий Иванович. – встала из-за своего стола Суковицина, как всегда строгая и подтянутая.

– Доброе утро, Галина.

Он открыл поданную ею папку.

Срочные бумаги, перечень важнейших дел – на сегодня, на завтра. Суковицина старалась делать все предельно аккуратно, не полагаясь на память начальника.

– Когда же появится ваша помощница?

– Только в понедельник, Анатолий Иванович. Рахматулин неумолим – оформление по всем правилам.

– Не будем обижать майора, он этого не заслужил.

Среди срочных бумаг Свиридов увидел расшифровку радиограммы из Москвы – вечером прибывала следственная бригада под руководством генерал-лейтенанта Кочемасова: полковник Пахомцев, подполковник Талыкин, майоры Саргсян, Гулдазов и Шарипзянов.

– Галя, эту радиограмму передать генералу Сторнасу для сведения.

– Слушаюсь, Анатолий Иванович.

– Меня интересует, как себя ведут Шипук и Оратынцев. Пусть Рахматулин доложит.

– Срочно? Он во втором поясе охраны, поздравляет солдат с днем рождения.

– Когда вернется. Как ваша сестра?

– Я ее почти не вижу – она все время на работе.

ЗВОНОК ЛЕВУШКИ

– Свиридова.

– Антонина Ивановна, здравствуйте!

– Левушка! Как хорошо, что вы позвонили! Здравствуйте! У вас … все в порядке? Я … могу порадоваться вместе с вами? Алло! Алло!

– Спасибо, Антонина Ивановна … Все в порядке … Величайшая благодарность от меня и от … И за одежду …

– Не стоит, Левушка … А почему бы вам не пригласить нас с Толей на ужин? Как вам идея?

– Это … это великолепно! Мы будем очень рады вас видеть … Это будет настоящий … праздник … самый настоящий праздник!

– Все, Левушка, договорились. Я поговорю с Толей, думаю раньше двадцати двух не выберемся. А всякие там вкусности я пришлю, не беспокойтесь.

– Тонечка, вы прелесть. Я вас люблю и преклоняюсь перед вами. Мы ждем вас!

– До вечера, Левушка! И привет … ей.

– Гриша, я не слишком нарочито была … экзальтирована?

– Нет, самую чуточку. Почему это важно?

– Ты даже представить себе не можешь, как им это сейчас важно. Да, они встретились, да, они долго не виделись, да, им хочется насладиться друг другом – но как нужно, чтобы кто-то добрый и приятный сидел за столом, смеялся вместе с ними, мешал целоваться, уводил ее или его танцевать, чтобы другой мог полюбоваться …

– Тонечка, им повезло, что есть ты.

– Ты поскучаешь сегодня без нас? Извини, сегодня тебе там быть не надо.

– Поскучаю, чего уж. Ты потом расскажешь мне о ней? Интересно, какая такая дама появилась у дяди Левы … или девушка?

– Я ее еще не видела. Дама или девушка? Интересно, а вот я – дама или девушка?

– Ты – девушка, несмотря на то, что ты – дама и моя неродная мама, – Гриша намеренно обошел слово мачеха. – Такая формулировка тебя устраивает?

– Ох, уж эти маленькие умники!

– А ты обещала мне попозировать. Помнишь?

– Помню. Давай завтра с самого утра? У тебя завтра утром нет занятий? Договорились?

– Договорились.

В ТРЕНИРОВОЧНОМ ЗАЛЕ

В тренировочном зале было пусто. Свиридов разделся и занялся упражнениями, пожалев, что не с кем потренироваться. Но как раз когда он кончал разминаться в зале появились Петров и Рыбачков.

Они тоже переоделись, разогрелись и вскоре все трое активно тренировались на снарядах. Потом они начали спаринг – сперва каждый дрался сам за себя против двоих, а потом Свиридов оборонялся от двух бойцов, нападающих на него.

Темп увеличивался, Петров и Рыбачков старались на совесть, но так и не смогли справиться со Свиридовым.

Потом все вместе сидели в раздевалке после душа.

– Ну, командир, вам бы еще недельку не потренироваться – тогда, глядишь, мы с Колей с вами бы справились …

– Ладно, ладно! Вот я потренируюсь еще и начну вас бить – поодиночке и в куче …

– Скоро от нас этих субчиков заберут? Шипука и Оратынцева?

– Надоели?

– Не то слово! Да и неинтересное это дело – стеречь.

– Думаю, скоро. Они мне самому уже малость надоели – нового ничего не будет, на самом деле неинтересно.

– Командир, Нина говорила, что вы собирались поехать с девушками навестить их мальчиков?

– Было дело. Собираюсь.

– В эти выходные не поедете? Девушки собираются.

– Николай, а когда у нас выходные? Я совсем дни перестал различать за всеми этими делами …

– Сегодня с утра у нас была среда. Так, Анатолий?

– Кажется, так … Лера говорила, что поедут они послезавтра, значит – среда.

– Надо бы поехать. Всегда будет некогда, а когда-нибудь ехать надо.

– Командир … Мы с ребятами поговорили … Нам бы тоже хотелось навестить этих мальчиков …

– Увидим, Николай. Разберусь – а там видно будет.

НЕ МОГУ ОСТАВИТЬ ТЕБЯ В ПОКОЕ, ПОТАП

Прямо от здания, именуемого теперь в просторечии «Сотой Аннушкой», а иногда и просто «Аннушкой», в лес уходили накатанные лыжни. Свиридов пожалел, что не прихватил в машину лыжи, но за палаткой обнаружил снегоходы.

Прямо по целине рядом с лыжней он быстро доехал до поисковой партии – связисты генерала Белоглазова прокладывали трассу кабельных линий от корпуса 100А к корпусу 100Б и дальше к корпусу 100В. Вешки по выбранной трассе уже почти добрались до «сотой букашки». Свиридов прошел вперед – до корпуса 100Б было совсем недалеко. Около серого здания установки на расчищенной площадке громоздились катушки с кабелем, под брезентом лежали готовые корыта будущей изоляции и стояли трактора и армейские кабелеукладчики.

Внутри «букашки» сверкала сварка – сваривали металлически шкафы для кабельных разводок.

С площадки Свиридов отправился в КБ и поучаствовал в обсуждении чертежей кабельных трасс с проектировщиками и офицерами генерала Белоглазова.

Просмотрев заказные спецификации и заявки он отправился в царство Потаповича.

– Ты знаешь, у нас с Владиславом появилась идея, – начал Потапович после рассказа о текущих делах. – Идея, конечно, бредовая, но очень интересная.

– По поводу?

– Совершенно новый способ беспроводной связи. Ничем не глушится, ничем не экранируется, не затухает…

– Так не бывает.

– В том то и дело! Но чтобы это двигать и разрабатывать нужно время, а я занят …

– Прости, но сейчас тебя освободить от текущей работы не могу. Пустим установку – может быть, тогда …

– Да и тогда вряд ли … Я все понимаю … Но свербит!

– У него свербит … А у меня? Когда я занимаюсь черт знает чем, вместо того, чтобы сидеть вместе с вами на Ученом совете и думать? Когда вы с Сашей тянете все, а я не могу помочь вам?

– Успокойся. Ну, отвлекли тебя текущие дела – так не навечно же? Разберешься – и снова вместе, снова вперед! Между прочим, Лена говорит о тебе только в превосходной степени.

– Ладно, успокоил. Сиди, я пойду с Суковициной побеседую.

В зале Свиридов нашел Суковицину-старшую.

– Привет, Валентина!

– Толя? – подняла она на Свиридова покрасневшие глаза, – Извините, задумалась… Здравствуйте, Анатолий Иванович.

– Как дела, Валентина? Давно тебя не видно. И не поешь почему-то…

– Закопалась, вот и не пою…

Валентина была без привычной на ее лице косметики и выглядела усталой, но даже красные утомленные глаза и отсутствие обычной яркой раскраски не могли испортить ее миловидного личика.

– А ты без боевой раскраски выглядишь даже лучше, – сказал Свиридов, бросая взгляд на экран дисплея перед Валентиной. Черно-белая картинка заметно мерцала и вызывала неприятное ощущение.

– Да? Спасибо, Толя. Ничего, что я так… фамильярно? Знаешь, никак задачка не получается… Левушка выдал ЦУ, а сам смылся… Говорят, это вы его куда-то отправили? Надолго?

– По секрету тебе скажу, Валентина…

Глаза Валентины Суковициной расширились от любопытства.

– У Левушки … У него сейчас … он встретил любимую женщину … Только чур!

– Ей богу?! Толя … Кто бы мог подумать …

Она уже открыла рот для следующего вопроса, но Свиридов приложил палец к губам.

– Что это экран у тебя такой … неприятный?

– Мониторы старые, новых пока нет. Глаза устают и голова болеть начинает от мерцания, но ничего …

– Мне сейчас недосуг бывает за делами, не могу бывать в нашем кафе-клубе. Ты бы там спела – для поддержания авторитета заведения … Или давай вместе споем как-нибудь? Я пришлю к тебе Мальчика …

– Там Лопаткин с Петей Дормидонтовым за тебя отдуваются … Да Владик танцы устраивает …

Свиридов прошел по залу – только в одном месте стоял большой цветной монитор размером с хороший телевизор.

– Потап, что с мониторами? Почему черные? Почему мерцают?

– Мы заказали новые – еще до моего отъезда, но ту заявку похерили. Центр свертывали … А сейчас Цесаревский никак не добьется … Нам и компьютеры новые нужны, в резерве ничего нет, я тебе отдал последний.

– Пошевели Цесаревского, Гнедашу доложи.

– Ты надолго Левушку у нас забрал?

– Думаю, через пару дней он подключится. Он жив-здоров, у него все в порядке. Скоро.

ТЫ ПОДУМАЛ НАСЧЕТ ЛЕГАЛИЗАЦИИ ДИАНЫ?

– Свиридов, ты подумал насчет легализации Дианы?

– Я думаю об этом, товарищ генерал. И о том, чем она сможет заняться кроме отдельных спецзаданий. Сегодня вечером мы с Тоней ужинаем у нее и Худобина.

– Это ты хорошо придумал – в неофициальной обстановке … Думаю, что Диане сейчас поддержка на чисто бытовом, человеческом уровне, нужнее всего … Не надо сегодня загружать ее заботами о будущем.

– Согласен с вами. А почувствовала и придумала это Тоня.

ДИАНА ВЫГЛЯНУЛА В ОКНО

На улице негромко зашумел автомобиль – Диана выглянула в окно. Около дома остановился белый джип, из него вышел офицер в камуфляже, открыл заднюю дверцу.

– Ле-ва, к нам приехали. Он выгружает коробки.

– Это, наверное, Антонина Ивановна прислала. Это по твоей части, спустись.

– Ты считаешь, что мне можно … нужно спустится?

– Конечно. Кто здесь занимается кухней?

Хитров вытащил из джипа три больших картонных коробки, отнес их на крыльцо, постучал ногами, сбивая снег и постучал в дверь.

– Есть кто дома? – спросил он, открывая дверь.

С лестницы спустилась женщина в спортивном костюме.

– Здравствуйте! – он так хорошо улыбнулся, что Диана не могла не улыбнутся в ответ.

– Здравствуйте!

– Я привез провиант – Антонина Ивановна прислала. Куда поставить?

– Вот сюда, в кухню.

Хитров стал переносить коробки.

– Давайте, я помогу вам.

– Ну, что вы, не нужно, – тихий звон выдал содержимое коробки.

– Добрый день, Саша! – по лестнице спускался Левушка.

– Добрый день, Лев Вонифатьевич!

– Диана, познакомься – это Саша Хитров. Саша, это … Диана.

– Очень приятно, Александр.

– Диана. Мы с вами встречались?

– Возможно вам показалось. Вам не нужно еще помочь в чем-нибудь, Диана?

– Спасибо, Александр. Может быть … посидите у нас? Чай, кофе?

– С удовольствием, но в другой раз. Спешу. Всего вам хорошего! Извините!

– Милый мальчик. Он меня видел … там, на допросе.

– Хороший парень, добрый и неназойливый.

– Пойдем, посмотрим, что он привез.

СЕГОДНЯ ПРИЛЕТАЕТ СЛЕДСТВЕННАЯ БРИГАДА

– Назар Захарович, сегодня прилетает следственная бригада из Москвы.

– Самолет уже на подходе – мне сообщили. Ты их к себе повезешь?

– Нет, они к тебе прилетели. Ты их и пристрой.

– Подарочек! А ты – в кусты?

– А разве плохо, когда в кустах – резервный отряд, да с тяжелой артиллерией? Они же не просто прилетели, а с инструкциями.

– Еще не легче …

– А чего тебе волноваться? Передай им все бумаги по описи, передай задержанных – не у тебя же их держать? Учти – руководитель бригады генерал Кочемасов выпить не дурак. Обычно набулькается так, что на другой день часов до двенадцати голову отодрать от подушки не может. Представляешь?

– Бывает …

– Так он напьется, а утром, глядишь, к нему врача вызовут, госпитализируют, а там анализ крови, алкоголь в крови … То да се …

– Да-а … Не противно?

– Ты знаешь, мне что-то последнее время эти игры кажутся противнее самого Махсуда. Ей-ей!

– Я тебя понял. Все сделаем, как надо.

– Ну, до встречи.

– Владимир Альбертович, прилетели генерал Кочемасов, полковник Пахомцев, подполковник Талыкин и три майора – Саргсян Левон Каренович, Гулдазов Батраз Батазович и Шарипзянов Валентин Майрабекович.

– Первые трое – от лампасоносца. Майоры – из молодых, национальные кадры. Действуй, Свиридов, как договорились.

ВЕЧЕР у ЛЕВУШКИ и ДИАНЫ

– Ты готова? Так и пойдешь?

– У нее нет праздничной одежды – зачем мне это подчеркивать?

– Молодец! Но я, все-таки, пойду не в форме, а в костюме. Ты не возражаешь?

– Конечно, нет. Еще я послала с Сашей Хитровым к ним еду и выпивку, а еще хочу прихватить магнитофон и кассеты – и нам будет музыка для танцев, да и им потом будет что послушать.

– Умница! Гриша где?

– Гриша сидит у дежурных и обыгрывает девочек в шашки. Не волнуйся, он прекрасно освоился и легко находит себе и компанию, и дело.

В машине Тоня сказала, кутаясь в шубку.

– Знаешь, я волнуюсь … У меня предчувствие, что от того, как пройдет сегодня вечер, для них очень многое зависит … Не пойму, почему, но это так …

– Ты права, наверное, – для них наш визит очень важен …

Машина остановилась у освещенного крыльца. Кругом стояла непроглядная темень – здесь освещения дорожек не было.

– Пойдешь вперед? Лучше, если вы встретитесь с Дианой … без меня.

ТОНЯ ВОШЛА в ДОМ

Тоня отряхнула снег и вошла в дом – на нее пахнуло теплом, вкусными запахами. В проеме показалась женщина в спортивном костюме. Брюки подчеркивали стройность фигуры, а свободная красная кофта не могла скрыть пышность форм.

– Привет! Я Тоня.

– Привет, Тони! Я Диана! Добро пожаловать!

Диана старательно говорила по-русски с едва уловимым акцентом.

Их руки встретились.

Они откровенно разглядывали друг друга.

– Рада знакомству. – Тоня перешла на английский и Диана сразу почувствовала неправильный выговор настоящей американки.

– Я очень рада знакомству. Мне и Лео … Ле-ву-шке, – поправилась Диана, старательно выговаривая русское имя среди иностранных слов, – Мне и Ле-ву-шке было так важно, что вы согласились провести вечер с нами…

– Я очень хорошо понимаю тебя. Пойдем! Где Левушка?

– Он наверху. А твой муж?

– Он придет. Идем.

МИР ДОМУ СЕМУ

Когда Свиридов поднялся на второй этаж, около камина с бокалами в руках его ждали Диана, Левушка и Тоня.

– Мир дому сему! И добрый вечер его обитателям!

Диана и Левушка двинулись к нему и оба начали говорить какие-то благодарственные слова, но Свиридов замахал на них руками.

– Дудки! Никаких славословий в адрес этого, как его … начальника! – он взял бокал с вином. – Лучше начнем вечер с глотка хорошего вина! Я поднимаю тост за тебя, прекрасная Даяна …

Свиридов говорил «Даяна» и даже «Дайяна», и не «Диана» – и это звучало так красиво!

– Поднимаю тост за тебя, прекрасная Дайяна, и за вас Лев Вонифатьевич! Ваше здоровье!

– Да это бренди! Ну, если мы так начнем, то скоро окажемся под столом!

Тоня вытащила из сумки магнитофон, высыпала кассеты. Диана стала перебирать их. Зазвучала музыка, женщины, переговариваясь, ушли вниз, наказав мужчинам не напиваться – по крайней мере, без них.

– Как, Лев Вонифатьевич?

– Это что-то невероятное! Вы даже представить себе не можете, Анатолий Иванович, насколько мы счастливы! …

– Я рад за вас. Как она?

– Она успокаивается … согревается. Вы не представляете, как я … как мы вам благодарны …

Свиридов остановил его.

– Еще пару дней она будет успокаиваться, а потом начнется страх перед каждым завтрашним днем … Вы поверьте, я это знаю … Не знаю, что зависит теперь лично от вас, но если зависит…

Свиридов опять остановил его.

– Мне теперь без нее будет очень трудно … одному, а ей просто невозможно … Она осталась одна, все ее родные умерли, стереотипы и идеалы молодости потускнели, нужна поддержка … Нужна новая тропинка …

– Я все это понимаю. И Тоня понимает, она состояние Даяны чувствует … изнутри … Я пока ничего не могу обещать, Лев Вонифатьевич, я не волшебник … К сожалению.

НА СТОЛЕ ЗАЖГЛИ СВЕЧИ

На столе зажгли свечи, рядом колыхалось живое пламя в камине.

Свиридов пригласил Диану.

– Я не знаю, как мне вас называть. Раньше, когда вы были в форме, было просто – полковник, и все. А теперь?

Диана послушно и грациозно двигалась, подчиняясь его рукам.

– Придумай сама. Ты неплохо выглядишь. Отоспалась? То есть …

– Я поняла, что вы хотели сказать! – засмеялась Диана. – Да, все чудесно … Ле-ва прекрасен … А вы чудесно танцуете!

– Ты тоже неплохо танцуешь. И Левушка – кавалер хоть куда!

Левушка танцевал с Тоней.

– Тонечка, это счастье, которое невозможно выразить словами! Вы должны меня хорошо понимать … Я думаю, что у вас с Анатолием Ивановичем тоже были … свои сложности … Извините, я могу ненароком вторгнуться в недозволенную область … Эта женщина для меня слишком много значит! …

– Я очень рада за вас. И за нее!

– Но что будет завтра? Кто она? Как ей жить дальше?

– Не надо, Левушка. Не надо. Сегодня ни я, ни Толя, да и никто другой на эти вопросы ответить не могут … Поэтому не мучьте себя и ее тоже … Просто радуйтесь …

– Вот эта музыка, эти свечи, Диана … вы, Анатолий Иванович … Это какой-то сказочный сон …

– Знакомые называют его ласково Левушкой. Его подчиненные говорят, что он очень добрый и отзывчивый человек.

– Он – начальник? Ле-ва мне не говорил …

– Вы еще успеете наговорится.

– Вы так думаете? Сколько … у нас времени?

– Слушай, Дайяна, я не бог. А если бы был богом, то сказал бы, что у вас впереди целая жизнь. И это было бы правдой.

ПОСЛЕ ПЕРВОЙ БУТЫЛКИ СДЕЛАЛИ ПЕРЕРЫВ

Тоня захватила и иностранные кассеты с современными танцами и некоторые танцы они танцевали вчетвером, не разбиваясь на пары. Надо сказать, что дамы в ловкости и грациозности не уступали друг другу несмотря на тесноту.

После первой бутылки сделали перерыв.

– Мужчины, дамы пошли шушукаться, не скучайте!

– Анатолий Иванович, как вам Диана? Извините, я спросил о ней, как о близкой мне женщине, а не …

– Она очень мила. По крайней мере, она достаточно образована, чувствует юмор, умеет поддержать беседу, судя по столу – умеет готовить, хорошо танцует. Насчет характера сказать трудно – твердость и целеустремленность могут быть лишь прикрытием мягкости и нерешительности. Хороша собой, спору нет!

– Я сейчас полностью занят ею, но не могу не думать о работе. Как там без меня дела идут? Что дальше?

– Подумаем, Лев Вонифатьевич, подумаем. Сейчас главное, как мне кажется, это ее спокойствие. Ваши сотрудники спрашивали меня о вас …

– И что же вы им сказали?

– Так, отговорился …

ТЫ ВЫРУЧИЛА МЕНЯ С ОДЕЖДОЙ

– Слушай, ты меня так выручила с одеждой! А то мне и надеть было нечего. Я не очень страшно выгляжу?

– Да брось ты! Левушка в тебе души не чает, ты для него все равно первая красавица на свете, а Толя видел всякое …