Воспитанник Шао. Том 3. Откровения Абсолюта

Часть

I

. Битва за Тибет

«Оборвется минута, улетая назад.

И обрушится круто вся история в ад».

Соколов Владимир

Глава 1

«Я устал от двадцатого века,

От его окровавленных рек.

И не надо мне прав человека

Я давно уже не человек».

Соколов Владимир

Ослепительная ярко-белая вспышка режущего огня медленно, угрожающе поднялась над неподвижным краем пепельного горизонта. Заслонила собой все видимое пространство на экране. Грозно увеличилась в размерах, мертвенно побледнела в потускневшей выси беспредельно глубокого небосклона. Демоническим великолепием сжатого ужаса мощно тряхнула атмосферу. Следом, из глубины адского шара, бешено выливались грязно-желтые, розоватые, кровавые блики играющего огня. Вся эта ужасающая вакханалия всех цветов радуги мертвенно бурела в страшной, необъяснимой сути. Мешанина огней медленно поднималась к высотам темнеющего неба и долго-долго подрагивала над обугленной черной землей – как глас божий, наказание божие, как указующий знак сатаны. Следом, снизу пыльно, дымно и грязно тянулся серо-коричневый густой шлейф взбученной, развороченной поверхности Земли. Апокалипсический ссудный шар еще долго висел устрашающим глазом армагеддона, над заказанной землей: и… и – внезапно исчез, как дурной сон, уносимый жизнерадостными лучами утреннего солнца. Только, все застилающая, туча шевелящейся пыли и грязи еще долго висела над землей, напоминая о могуществе внеземных сил, неизбежности происходящего, приближающегося возмездия всех небесных и космических ужасов.

В комнате находились директор ЦРУ, Маккинрой, начальники Штабов оперативных и информационно-аналитических служб. Свет на экране резко погас. После некоторой паузы в зале включилось мягкое желтоватое освещение. Тучный и холеный директор ЦРУ Уильям Колби долго стоял в позе вечно раздумывающего диктатора. Напряженно размышлял о чем-то, скрестив руки на груди, с устремленным в далекую неизвестность, взглядом. Его серый лощеный пиджак матово отливал на фоне таких же тускловатых ламп под потолком. Медленно повернулся к мистеру Маккинрою.

– А ведь вы, сэр, довольно долго прозябали в невежественном и отсталом Китае. И дружно проморгали атомную бомбу с желтой окраской.

Упорные, циничные глаза руководителя леденящим, фантасмагоричным взором сверлили пространство перед полковником.

– Почему так произошло, сэр Маккинрой?

В смотровом зале присутствовали начальники всех отделов разведывательных служб и департаментов. И полномочный директор был готов давать разнос каждому, кто хоть как-то был причастен в упущении появления очередной коммунистической бомбы. Он, Колби, был очень крупной аналитической фигурой высших слоев власти в Белом Доме. Сам президент Никсон сменил удачливого Р. Хелмса и доктора Шлесинджера на интеллигентного, но амбициозного, У. Колби. Доктор, конечно, немного сплоховал в непозволительном давлении на Конгресс, с целью уточнения полномочий директора ЦРУ над всеми остальными разведывательными службами страны и АНБ (Агентство Национальной Безопасности), в частности. 400 военных баз за рубежом, 2600 опорных пунктов слежения из космоса за землей вне Штатов – все это Доктор хотел подмять под себя. Но, Никсон и его окружение, не приняли всеохватывающие, глобальные планы члена их узкого круга власти. Где-то он что-то не понял или переоценил свои силы. А сейчас, уже Колби, решил отыгрывать свои балы в делах упущения разведки прошлых лет.

Но, глубокомысленный и аналитический ум эксперта сэра Маккинроя, обладал врожденной дипломатической выдержкой своих предков, профессиональным тактом. Он умело притушил атаку шефа, переведя разговор в необязывающую полемическую беседу подзабытой, пусть и недалёкой, истории.

– Сэр, случилось то, что должно было случиться. Китай нам, пока, не по зубам. Этого следовало ожидать и серьёзнее готовиться к неприятным неожиданностям. Если русские давно уже сконструировали свою бомбу по нашим чертежам и работают над ее совершенством, то настырным китайцам сам бог дал возможность скопировать ее у русских. Это дело времени и денежных средств. Они же долго были союзниками. Годом раньше, годом позже – это уже ничего не решало. После того, как следуя союзническим обязательствам, Советы вступили в военные действия с Японией, они напичкали армию Мао Цзэдуна, уже тогда, новейшей боевой техникой для борьбы с Гоминьданом. И потом, позже, Китай и Северная Корея, получали стабильно чертежи и технологии, буквально, по всем видам вооружения и новейшей техники. Сейчас они в разладе, но по партийным каналам Пекин продолжает получать от Советов все, что необходимо для становления великой державы. Мы были заведомо в проигрыше. Только вбивая клин в их отношения, мы можем в некоторой степени сдержать рост вооружений и удержать оснащение армий на уровне пятидесятых годов. Вы знаете, в 1961г. Советы взорвали ядерную бомбу пятидесяти мегаватной мощности. Почему тогда не сдержали бесноватого Хрущева от смертельных испытаний, которые угрожали катастрофой всему живому? Почему? В то время это было еще относительно просто сделать. И тогда он бы не лез так нагло в кубинские дела.

– Хорошо, господин полковник, ваш короткий спич мне, в принципе, понравился. Но, когда это технологическое недоразумение, отсталых китайцев произошло? – выравнивая гнетущий тон в спокойный, но, еще не совсем достаточно корректно, давил авторитетом и положением директор.

Эксперт уже не обращал внимания на необъяснимое раздражение начальника.

– Сэр, когда амбициозный, но донельзя отсталый Китай приобрел основные компоненты, технические и технологические элементы производства бомбы, он постарался разорвать с Советами всякие отношения. Россия ему больше не нужна. У Мао были свои, не менее страшные планы по мировому господству. Сибирь для Мао был не просто лакомым куском. Все это мы прекрасно понимали. Старались во все их деловые взаимоотношения постоянно вставлять палки. Но, Мао, как и любой деспот, достаточно дальновиден в защите своей исключительности. И опытен, чтобы просто терять такой весомый козырь, как атомная бомба.

– Тоже грамотно, сэр. А где вы сами были тогда, господин полковник?

– Я, сэр, тогда еще совсем не был полковником, – устранил имеющиеся колкости у самолюбивого руководителя, Маккинрой.

– Но, вы были в Китае резидентом.

– Резидентами тогда был полковник Бастер, а немного погодя, величайший корифей наших славных служб, полковник Динстон. На восемь рапортов и отчетов о его профессиональной несостоятельности, контора, ровным счетом, никак не реагировала.

– Как же, как же, – соглашался с доводами эксперта, начальник. – Но ведь вы и лихой Динстон по горло были заняты выискиванием у древних и покрытых вековой паутиной монахов, какого-то русского мальчишки. Замечательно. Мотыжный Китай на всех парах ворует важнейшие чертежи, варганит свою бомбу, а высокопоставленные ответственные офицеры разведки больше дел не имеют, как торговаться с отшельниками. А потом гоняться за малолеткой по горным просторам Азии.

– Высокочтимый, сэр, – иронично и вежливо фамильярничал грустным тоном полковник, – этот упрек не по адресу. Документы и все материалы за эти годы по данному делу, находятся в архиве. При желании, вы всегда можете познакомиться с ними. Наша миссия выполнена. Вам предъявлены съемки испытаний атомной бомбы в Китае. Сегодня важнее, чтобы этой атомной напастью не заразились террористические страны и организации. Сейчас я прошу вас, господин директор, выдать письменные распоряжения о выделении мне дополнительных групп для работы в Индии. Секретных шифровок в посольства всех южных стран Азии о полном подчинении персонала выполнению моей миссии. Индия тоже готовит свою плохую бомбу. Мы это хорошо и достоверно знаем. И поэтому продумываем, как бы это притормозить во времени. И здесь, Китай нам может неплохо помочь. Пекин в этом очень заинтересован. Пакистан нагло стремится в территориальные авторитетные державы. Учтите, тоже с атомной бомбой.

Руководитель удивленно скривил губы.

– Рядом с Индией и Китаем ему не светит.

– Да. Но, после поражения Египта от Израиля, весь мусульманский мир решил быстро и по-современному вооружаться. Саудовская Аравия субсидирует Пакистан до двух миллиардов долларов в год.

– И мы Пакистан вооружаем.

– Мы еще и делаем так, чтобы к власти не пришли радикалы и ортодоксы от мусульманских террористических сект. Противовес опасному исламско-радикальному Ирану.

– А почему тогда Пакистан так злобно и упорно отрывает у Индии Кашмир?

– Потому что, так неудачно разделили в 1947 году всю большую Великобританскую Индию. Терпим. Но, стараемся притушить опасно искрящие угли. Если в Пакистане у власти будут здравомыслящие политики, то тогда можно будет долго сдерживать бурлящие народы в стадии ожидания. А там, позже, переговоры на уровне правительств должны привести к перемирию и, далее, к полному миру.

– Да. Но это наши мечтания.

– Нет, сэр, это наши планы. Доклад скоро будет на вашем столе. С ним вы представите президенту аналитический обзор по Юго-Восточной Азии, кроме Вьетнама. Там все будет сказано и указано.

– Прекрасно. Это уже работа. Полноценная. Я доволен вами.

– Сэр, я верю, что вы заставите наших балбесов в посольствах работать и успевать за моими действиями и приказами. Вбейте им в головы, пожалуйста, что я не должен терять время, доказывая любителям пива и баб о роли личности и подписи в большой политике. В геополитике. Мне нужны ваши подтверждающие документы отдела стратегических исследований и отдела оперативных операций.

Все еще удивленно хмыкая про себя, директор походил по залу, потом оживленно обернулся.

– Господин полковник, а не будет ли это ограничением работы наших спецагентов и заграничных отделов? Ведь, сколько бы мы ни ругались с Советами, наш основной и опаснейший враг – это Китай.

– Сэр, если вам недостаточно моих заверений, вам будет отдельный конфиденциальный звонок. А насчет Китая, не беспокойтесь, об этом думают. Вы будете в курсе всех операций и плановых разработок.

– Дорогой полковник, для меня это будет существенным подтверждением ваших претензий на исключительность. – Уже весело, о чем-то быстро размышляя, проговорил Колби. – Для этих целей, если понадобится, мы и весь аппарат приобщим к делу. – Сэр, если интересы миссии и обстоятельства будут требовать этого, то не исключено и такое. Аппарат работает не на меня, но на государство Соединенные Штаты и за сохранение мира на планете. Как это не патетично звучит, но это так. И за это, нам всем и мне в том числе, очень и очень неплохо платят. Сэр, я что хочу сказать: в общем, это мои опасения. Играть, в романтические эпизоды невезения и страха, я не собираюсь. Я не только ответственное лицо в программе президента, но и персона постоянно находящаяся под давлением внешних террористических сил. Поэтому, я со всей серьезностью отношусь к своей миссии и безопасности своих сотрудников.

Директор, словно опомнившись от кошмара съемок виденного взрыва, осмотрелся вокруг. Посмотрел отрешенно на молчавших подчиненных, медленно прошелся вдоль высоких стульев, о чем-то мучительно думая. И, выжимая из себя остатки виденного, оживленно продолжил.

– Да. Да-да. Несомненно. Конечно. Хорошо. Я уже получил депеши относительно вас. Не сомневайтесь, полковник, все пункты требований будут выполнены. А в Бразилии как ваша миссия прошла?

– Сэр, – уже мягким, ласкающим голосом священника, молвил Маккинрой, – это интересы президента. Я также выполняю его приказы, как и вы.

– Такое ощущение, что вы конкретно работаете только на президента.

– Что делать, сэр, я подчиненное лицо. Я дипломат под крышей разведки, но не наоборот. На меня может ужасно давить еще и госсекретарь Киссинджер.

– Понятно, господин полковник. А вы можете нам сказать процент потери ваших сотрудников за последние пять лет?

– Господин директор, я не могу этого сказать, так как у меня не гибли сотрудники.

– Вот. Вот. Господа! Я обращаюсь к вам, начальники штабов и отделов – учитесь у мистера Маккинроя. Мне хотелось бы, чтобы такой процент был в каждом отделе. И чтобы процент скандалов международного уровня от нашей работы и наших провалов был бы также нулевым. Вот здесь я очень рад за полковника, который очень скоро будет генералом. Удачи вам в дальнейшей службе, полковник.

Чело начальника удивительно быстро потеплело, подобрело. Порадовал эксперта:

– Господин, полковник, все требуемые документы вам передадут через три часа. Все службы в Азии будут отдельным приказом поставлены в служебную известность.

– И, самое главное, сэр, – эксперт заговорил выразительнее, – те лица, которые не будут соответствовать выполнению моей миссии, должны отзываться обратно в Штаты немедленно. И находиться в пределах метрополии безвыездно до окончания моей миссии в Азии. Или до специального извещения.

Директор снова недоверчиво посмотрел на Маккинроя.

– И сколько продлится ваша, с позволения сказать, столь важная миссия?

– Столько, сколько потребует время, сопротивление недругов и наши возможности.

Руководитель болезненно покачал головой.

– Не совсем становится понятно. Не будет ли ваша миссия мешать, прочим службам выполнять свои текущие функции и стратегические задачи Управления?

– Опять же, сэр, ни в коей мере. Их основная задача не мешать мне и помогать мне там, где этого потребует обстановка.

Начальник примирительно вздохнул и уже спокойно завершил нервозный диалог.

– Помните, сэр, в Конгрессе и комиссиях конгресса идут жаркие дебаты насчет законности многих наших действий и операций, как в самих Штатах, так и за рубежом. Постарайтесь, если имеются какие изъяны, подчистить их, скрыть, если можно.

– Сэр, все будет сделано.

– Тогда, полковник, будем считать, что все основные вопросы между нами решены.

– Будем считать, сэр. – Также вежливо подытожил эксперт.

– О’кей, сэр.

– О’кей, сэр.

– Господа, сэр Маккинрой вызван к президенту, мне же нужно услышать от вас последние сводки и анализ ситуации во Вьетнаме, Лаосе и Кампучии.

В Пентагоне деловой разговор с Министром Обороны Джорджем Шлесинджером у сэра Маккинроя связался более спокойно и вежливо. Министр оказался человеком очень гражданским, не амбициозным, покладистым и толковым в рабочих отношениях. Ближе к скромному клерку среднего учреждения. Он немедленно вызвал секретаря и без обиняков, буднично приказал:

– Будьте добры, голубчик, мистеру Маккинрою приготовить все нужные бумаги и документы в полном объеме и сейчас же. Два часа вам достаточно? – обратился он уже к самому полковнику.

– Вполне, сэр. – Удивленно, и не скрывая удовлетворения, ответил эксперт.

– Сэр, – Министр уже секретарю, – Будьте добры, чтобы все необходимые документы и приказы через полтора часа находились у меня. Совещание комитета штабов перенесите на два часа позже.

– Сэр, – встал он, подавая руку для прощания, – через два часа все ваши требования будут исполнены. Если по ходу дела возникнут непредвиденные вопросы, я к вашим услугам. Всего доброго. Удачи вам.

– Спасибо, господин Министр. Вы очень растрогали меня. Приятно видеть оперативное решение текущих вопросов.

– Война, сэр, война заставляет работать нас быстро, точно, оперативно.

– О’кей, сэр.

– О’кей, сэр. Еще раз удачи вам.

Теперь полковник Маккинрой поехал к президенту Форду.

Глава 2

Великий Магистр – полковник Хьюз

«Душа, прими людские драмы,

Не суетись во имя лжи.

Как тяжела дорога к храму!

Порой она – длиною в жизнь».

Валентина Поликанина.

Когда полковник Хьюз осторожно ступил на леденящий гранитный пол подвального коридора замка-крепости, его цепко и липко окутала глухо-молчащая бездна далекого средневековья, мертвящая сырость тяжелых стен мрачного подземелья. Только по тени впереди идущего служителя и малюсеньким подсвечивающим лампочкам в нижней части серой заплесневелой стены, офицер угадывал направление и путь за темным, таинственно шелестящим призраком в балдахине. Мрачная немота еще более сгустилась, когда он присел у края длиннющего деревянного стола. Полковник осторожно, с опаской, исподлобья, силился рассмотреть, невидимые, но, как ему казалось, колючие и настырные глаза генерала Великого магистра Ордена Иезуитов, сквозь кромешную темноту проема в капюшоне. Но в колеблющемся свете теней и расстоянии, более чем в двадцать шагов, это было физически невозможно. Он знал, что говорить нужно без паузы. И поэтому, не успокоившись, неожиданно резко для себя тонко взвыл, как опоздавший на прием к врачу.

– Великий брат! Великий мм… гм…! Эта подлая сволочь, чинуша без портфеля, сатана и оборотень, Маккинрой, отстранил всех моих людей от служебных обязанностей в Индии, Китае и гуртом отправил их всех в Лэнгли на кадровую переплавку.

Хьюз остановился, перевел дыхание. Повременил, зная, что сказал достаточно, чтобы генерал внял сказанному в той степени, в какой это было серьезно. Но таинственному, мрачному капюшону не требовалось слишком много времени для осмысливания.

– Умнее, тоньше, гибче, разнообразнее надо работать, полковник. Креативнее. – Глуховато, но твердо, и с артистическим поджимом ответствовал генерал Ордена. – Вы знаете, наше место темнота. Давящая, мрачная, пугающая. Из нее нужно действовать. Действовать осмотрительно, скрытно, коварно. Как серые крысы. Полковник Маккинрой сильная фигура. Для нас, пока, не подъемная. В одночасье нам его не одолеть. Тем более, почетные мастера из Америки подсказывают, что они подготавливают почву для принятия его мастером в местную ложу. Поживем – увидим. А сейчас вам не следует бросаться в крайности. Работайте со всей серьезностью и ощущением постоянного контроля. Какие еще неприятные новости пребывают в вашей расстроенной голове, брат полковник?

Хьюз успокоился и уже более твердым голосом продолжил.

– Скрылся монах. В Калькутте сумели его выследить, напустили фанатичную секту мусульман. Но, он с группой индусов, кастой неприкасаемых, сумел организовать эффективную оборону. Настрелял около сотни боевиков и также эффектно пропал. Исчез, как черт от света. Осталась молодая девка из латинского приюта. Но ее Маккинрой поселил в американском посольстве и приказал охранять, как национальный флаг.

– О ребенке забудьте. – Резко перебил, генерал. – Не юродствуйте. Ваша цель, главная – Тибет, монахи, каньон Намча-Барва. Что с первым южным монастырем?

– В целом операция удалась. Все прошло на удивление оперативно и планово. Группа по Меконгу на катерах добралась до городка Чамдао. Через сутки вышла к монастырю. Забросали из гранатометов, подожгли, смело атаковали. Трупов, правда, не обнаружили. Разбежались козы, бараны. Стали шарить по подвалам. Обнаружили два подземных хода. Но, шагов через восемьдесят, все они оказались взорванными и заваленными камнями.

После некоторого молчания, генерал сухо изрек.

– Это нельзя считать удачей. – Голос, во мраке неуютного зала, слышался полковнику раздраженным. – Необходимо истреблять живую силу монастырей. Понимаете. Монахов, а не их гнилые постройки. Группе следовало выждать. Выловить, хотя бы, одного. Разузнать все, что можно. И потом уже устраивать бандитский дебош на пепелище.

– Выжидали, великий магистр, выжидали. Почти двое суток. Но монахи, как будто бы, пропали. Никто не появлялся. Даже по воду никто не выходил. В монастырях имеются внутренние колодцы. У отряда питание начало заканчиваться. Вот и решили покончить с тем, что есть. Чтобы самим не передохнуть в тех опасных теснинах. И так, при передвижении к объекту, двоих потеряли – упали в теснины, трое просто опасно заболели. Горы: трудности неимоверные. Еще, плюс обратный путь. Накладно. А, если было бы преследование, бой… Непредсказуемо все.

– Готовиться надо основательней. Война – она, даже в кустах, на кровати война. Деньги вам выдают без всякого лимита. Лишь бы дело шло.

– В горах на плечах много не протащишь.

– Не знаю, полковник, вы старший. Русский пацан в горах без пищи месяцами бегал и ничего. Не болел, не травмировался. Вы думайте, придумывайте. Подбирайте себе смекалистых помощников. Платите им. Не сутяжничайте. За деньги люди горы перелопачивают. А вам переходы спортивного уровня уже проблема. А как клиенты на потери реагируют?

– Никак. – Удовлетворенно махнул рукой полковник. – Они готовятся к более ответственным операциям. И это все считают военной подготовкой. Готовы постоянно выделять людей при соответствующей оплате.

– Вот это обнадеживает. Значит, все еще впереди. Соберите шесть-семь боевых групп не менее ста в каждой. Разработайте операцию одновременного нападения на несколько монастырей. Поджечь. Обитателей уничтожить. Посмотрите, какая географическая роскошь: четыре большие полноводные реки берут начало в Тибете. Что еще надо для смекалистого полководца. Катера. Вертолеты. Прочая техника. Оружия, хоть завались. Ну, буквально, все имеется. Думать только надо объемней, тщательней, рискованней. План подготовки представите мне. Необходимо одновременным, массированным ударом уничтожить сразу несколько монастырей.

– Великий брат, не будет ли это очень дерзко и шумно. Все же территория суверенного Китая.

– Нет, не будет. Америка вела очень большую, дорогостоящую и длительную войну во Вьетнаме. И что? Демонстрации, да и то, только в самой Америке. Привыкли. А несколько монастырей в какой-то совсем неизвестной глуши, неизвестно кем и когда сожженных, не будут интересовать даже китайские власти. Да и Мао это только на руку. Он против буддистов. Сколько он сам пожег. Не канючтесь по вопросам, которые не входят в вашу компетенцию, брат Хьюз.

– Все понятно, брат генерал. Все будет организовано и вам представлено в течение ближайшей недели.

– Это обнадеживает. Верю вам. С полковником Динстоном имели встречу?

– Да. Но очень недолго. Как-то он особенно не изъявляет желание распространяться о монахах.

– И что вы об этом думаете?

– Есть некоторые основания предполагать, что полковник преувеличивает их братство, сплоченность, духовность, на что он настойчиво напирал. Ведь по Латинской Америке они не особенно смогли помочь своему воспитаннику.

– Возможно. Но это уже дело прошлого. Прошлое далекой Бразилии. Сейчас, полковник, могут, и очень даже могут, появиться новые, неизвестные на сегодняшний день факторы. Например, индусы, как вы сказали. Кто мог предположить, что они выступят за монаха. Вот вам и братство, не на словах. Не отчаивайтесь. Не расслабляйтесь. Вы ведете войну. Самую настоящую, диверсионную. Один половинчатый успех еще ничего не значит и ничего не определяет.

– Все понятно, брат генерал.

– Ступайте, брат полковник. Да поможет вам бог.

Хьюз встал, низко откланялся. И снова теми же мрачными переходами удалился вслед за балдахинным привидением на свет дня. Туда, где солнце и радость. И где нормальные люди меньше всего думают о войне и диверсиях.

Глава 3

Сэр Маккинрой – майор Крикс

Сэр Маккинрой находился в кабинете посольского особняка в Дели и скрупулезно перечитывал все поступившие донесения по перемещениям легальных и нелегальных американских должностных лиц в Индии.

«Полковник Хьюз, – мысленно фиксировал эксперт, – по данным центра приближен к иезуитскому ордену. И он же имеет полномочия распоряжаться многими сотрудниками посольств Америки за рубежом. Сам Хьюз курирует индийские военно-морские силы. И потому имеет полное право разъезжать по всему Юго-востоку Азии в целях исполнения своей миссии. Чем неоднозначен этот офицер? Необходимо выяснить. – Эксперт глубоко задумался. – Пока, кроме того, что некоторых людей полковника он отправил в Вашингтон, ничего их не связывало. Это была просто интуиция и подсказки индуистских общин. Майора Рэя, из Бразилии, Маккинрой перевел в Испанию, чем сдержал свое слово перед подчиненным. И тот теперь имел конкретное поручение присматривать за логовом иезуитов в Пиренеях».

Полковник нажал кнопку вызова. Через минуту в дверях появился майор Крикс. Вошел, кивнул головой в приветствии, и застыл, как прикрученный манекен.

– Присаживайтесь, сэр. – Вывел вошедшего офицера, из ожидательного напряжения, эксперт. Предложил сигареты.

– Майор, давно в Индии работает полковник Хьюз?

– Не могу знать, сэр. Но за четыре года, которые я здесь, все это время означенный офицер тоже на полуострове. Я очень редко о нем, что-либо, слышу. Но он периодически появляется на моем пути. У него иные задачи. Его настырность настораживает.