Времена действий

А снаружи, на небе, вовсю полыхало Северное сияние…

Глава седьмая

Спалось на удивление хорошо. Никита хотел потянуться, но что-то зажало руку: Маша улеглась на нее и прижилась к нему. Ветровка была застегнута до горла, капюшон накинут на голову. «Однако надо вставать. Сегодня нужно достать воды, а то губы пересохли». Он всегда хорошо чувствовал время. Снова посмотрел на девушку. Не то, чтобы ему очень был нужен лишний груз в ее лице. Но, похоже, без него девчуля быстро сгинет. Такого, его совесть допустить не могла.

Почему-то он был рад, что она рядом. Он чувствовал ее тепло, запах вкусных духов. Белокурая челка сбилась на лицо. Тонкие губы слегка подрагивали. Ник до боли захотел ее поцеловать. Пересилив себя, он слегка потряс девушку за плечо. Маша открыла свои чудесные глазки. В них не было ни капли испуга. « Как в омут с головой!» – успел подумать Никита.

– Привет! – она улыбнулась ему.

– С бодрым утром! – ему не хотелось разрывать контакт. – Надо идти. Собирайся!

Взяв что-то из своей сумки, она осторожно стала спускаться по лестнице. По месту, где только что лежала ее головка, пробежал холодок. Он встал, аккуратно размялся. «Сегодня нужно максимально приблизиться к выходу, – напряженно думал он. – Максимально! Только бы не попасть во что-нибудь опасное».

Им повезло. В одном из магазинчиков, они, полазив, нашли целую пачку шоколадных батончиков. На складе, под грудой картонок и ящиков, обнаружилась упаковка с водой. Они разделили трофеи по сумкам, и с удовольствием жуя сладкие шоколадки, двинулись дальше.

Солнце перевалили за полдень, когда они наткнулись на место кровавой бойни. Видимо, кто-то жестоко подавил огнем массу людей. Их просто расстреляли. Тела грудой были свалены в одну кучу. Сжав ладошку Маши, Ник ускорил шаг.

– Ой! – пискнула девушка, прикрыв рот рукой, чтобы не закричать.

Человек в военной форме был насквозь пригвожден к лобовому стеклу разбитого автомобиля. Из его груди торчала арматура. Никита осторожно его обыскал. О, чудо! За поясом, запасливый вояка держал заряженный пистолет. Да не Макаров, какой-нибудь!

Они двинулись дальше. Он все рассматривал неведомую модель пистолета. Было всего три патрона, и все же с этим можно было жить. Он присмотрелся: носики у пуль были необычной формы, возможно бронебойные. Он дослал патрон в патронник, и, не ставя на предохранитель, взвел курок. Сунул находку в карман и подмигнул спутнице.

Они осторожно продвигались вперед целый день, изредка останавливаясь на отдых. Маша не ныла и не капризничала, как городские кисейные барышни. Ему все больше нравилось, как она держится в таких жестких условиях. Он подрегулировал лямки своего рюкзака, когда заметил, как сильно они уже натерли плечи. «Опытный вояка!» – хмыкнул он про себя.

Они шли по краю широкой улицы и намеревались свернуть за угол. По карте, там были места, где можно было заночевать. Завтра, они точно выйдут из города, оставалось недалеко. Его мысли прервал звук шагов. Еще не видя идущего, Никита заподозрил неладное: слишком тяжелая и размеренная была поступь. К ним, не спеша, шел человек в пятнистой форме, без опознавательных знаков. В руках он держал направленный в сторону автомат. На его губах играла ухмылка, в глазах – мрачная сосредоточенность. Они остановились.

– Стой тихо и ни слова! Я говорю. И без резких движений! – мгновенно сориентировался Ник. – Вынь руки из карманов!

Девушка послушно встала рядом и показала руки.

– Скидывай рюкзак! – без обиняков сказал подошедший незнакомец. – Жрачка есть, бухло?

– Только это, – он показал пачку шоколадок.

– Годится! – мужик поморщился. – Оружие?

– Пистолет и три патрона.

– Давай сюда!

Никита медленно вынул пистолет и протянул человеку.

– Можно оставить простыню и ее сумку? Там вода и несколько батончиков.

– Можно, – подумав, кивнул военный. – Вы на восток идете?

– Да.

– Напрасно. Там банды орудуют. Еще не зачищено. Все потеряешь!

– Мы пойдем? – Никита взял Машу за руку.

– Идите, – незнакомец пожал плечами. – Я предупредил.

Они пошли прочь, не замедляясь и не ускоряясь. Хотя, конечно, хотелось уматывать со всех ног. Он крепко держал свою спутницу за руку. Пройдя не меньше километра, он решил остановиться и перевести дух.

– Что это было, блин? – Машу прорвало. – Какой-то сраный гопник! Зачем ты ему все отдал? А пистолет! Мы снова без оружия, поверить не могу!

– Его друзья, державшие нас на прицеле, были бы рады выпустить по нам очередь из автоматов, – тихо сказал он присев на бордюр. – Считай, второй раз родились. Хоть пройти дали. «Гопник» даже о бандах предупредил.

Уже смеркалось, когда они нашли подходящее укрытие, недалеко от какого–то завода. Неприметное строение казалось необитаемым. Они снова залезли под самую крышу. Ник осмотрелся, изучая местность, пока окончательно не стемнело. Наметил путь отхода.

Маша все не могла успокоиться. Она все поняла, но не могла смириться с утратой практически всего и без того скудного скарба. Он разулся и сел, прислонившись к стене. Ему тоже было обидно. Ноги гудели, а в голове не было ни одной позитивной мысли. Решив не ужинать, они оставили остатки шоколада на утро. В эту ночь, он спал беспокойно, все время, вздрагивая, хотя вокруг было необычайно тихо.

Глава восьмая

– Вставай! Вставай же! – его кто-то тряс. – Никита, подъем!

Он едва смог разлепить глаза. Уже рассвело, утренний ветерок холодил тело.

– Кто-то крадется, продолжала шептать Маша, – посмотри. Там!

Еще не отойдя ото сна, он босиком, на цыпочках прокрался вниз. У входа и правда, слышался шорох, будто что-то искали. «Поищут там, не найдут и полезут к нам», – мелькнула мысль. Он сжал нож, напрягся, как пружина. Тихо спустился и прыгнул на звук, намереваясь застать противника врасплох.

Большой, лохматый пес пытался прорваться к какому–то ящику за решеткой. Он остервенело бил лапами и пытался грызть решетку. Сталь была тонкой, и скоро бы ему это удалось. Из коробки за решеткой, слышалось повизгивание и скулеж. «Щенки?»

Пес его заметил. Оторвавшись от своей цели, он оскалился и пригнулся. Вся шерсть его встала дыбом. Никита не успел испугаться. Псина сделала гигантский прыжок в его сторону. Ник успел сделать шаг назад, и длинные клыки впились в мясистую часть его бедра.

Волна боли накатила, грозя захлестнуть его с головой. Он закричал. Взял пса за ухо, а другой рукой вспорол ему горло. Животное задергалось в судорогах, но зубы не разжало. Не помня себя от боли, он втыкал клинок в шею пса раз за разом, пока его тело не обмякло окончательно. И даже после этого, только с помощью насмерть перепуганной Маши, которая нашла длинный железный штырь, они расцепили зубы собаки.

Ник рухнул на землю, выронив нож, и матерился в голос. Адреналина в крови, хватило бы сбегать в Москву и обратно. «Доброе утро, твою мать!» Девушка не растерялась, притащила откуда-то кусок материи и перевязала ему ногу. Когда она зажала ему рану, он, наконец, пришел в себя. Сорвал с брюк ремень и сделал жгут. Она подставила ему плечо, помогая подняться. Он пнул мертвого пса и подошел, хромая к ящику.

– Ой! Какие хорошенькие, посмотри! – всплеснула руками девушка. – Возьмем себе?

У Ника отвисла челюсть:

– А кормить и поить ты их, чем собираешься? У нас, кстати, тоже все кончилось…

Он заковылял было наверх, но затем передумал и направился к выходу.

– Ну, хотя бы этого? – она откинула решетку и показала ему одного из щенков. – Видишь, какой крупный?

Ник только рукой махнул. Девушка сбегала наверх, вернулась и протянула ему его ботинки и последний батончик. Укутала щенка в свою ветровку, напоила остатками воды и взяла на руки. Малыш звонко тявкнул и поудобнее устроился на ее руках.

Никита, матерясь сквозь зубы, натянул берцы и взял ее сумку:

– Больше никаких остановок!

– Как мы его назовем? – впервые, за долгое время она улыбалась.

– Как хочешь, – буркнул он.

– А что, если, Гайка? А? Точно! – она погладила пальцем макушку щенка. – Гаечка, хороший!

– Он же вроде мальчик?

– Просто имя понравилось, – она показала ему язык

– Неси теперь, – он похромал вперед.

***

Из-за его ноги, они шли еще два дня. Зато, он узнал, что Маша работала в своём городе врачом–педиатром. Правда, детским. Он все же получил квалифицированную медицинскую помощь, хоть и из подручных материалов. Молока для щенка они не нашли. В одном из разграбленных магазинов, им удалось вскрыть большой холодильник. Наверное, он до последнего работал на генераторе, так как внутри все еще было холодно. Мясо было решено зажарить и съесть. А для собачонка, мякоть порезали на самые маленькие кусочки. Гайка возражать не стал, и они вместе умяли замечательную свинину за обе щеки.

Нашли пару баклажек воды в контейнере припаркованной фуры и смогли худо–бедно умыться, привести себя в порядок. Потом у них появился велосипед. В отделе спорттоваров большого торгового центра, Никита нашел средство передвижения. Правда, только одно. Девушка призналась, что без него, прошла бы мимо, так как не дружила с инструментами, а велосипед нужно было собирать. Из-за его ноги, которую еще было больно сгибать, они просто катили велик рядом, погрузив на него остатки своего барахла.

Больше всех, был доволен Гайка. Он гордо сидел на Машиной сумке и высматривал неприятеля. Однажды, он так испугался пробежавшего мимо кота, что залез в сумку и заскулил. К его чести, надо сказать, что это был единственный случай бегства в его жизни.

После полудня третьего, после укуса собаки дня или на шестой день их вынужденного путешествия, они вышли на широкую улицу и остановились. Вдалеке, Никита заметил что-то похожее на контрольно-пропускной пункт. Туда тянулась целая вереница из брошенных машин. Людей они не заметили. «Было бы неплохо пройти без приключений», – помечтал он. Они подошли ближе. Когда до блокпоста оставалось метров двести, Ник обернулся к своей спутнице:

– Доставай мою простынь, подымай вверх и держи. Без резких движений! – он посмотрел вперед. – Нас не ждут, и радушного приема не будет. Вперед!

Они медленно пошли вперед. Ник катил, прихрамывая, велосипед. Маша держала уже не такую чистую, но все же белую простынь над головой. По ним никто не стрелял. Пока. Они подошли почти вплотную к шлагбауму, когда из КПП выскочили полдесятка человек и окружили их, целясь в упор из автоматов.

– Ребята, привет! – вежливо начал Никита, подняв руки вверх. – Мы без оружия. Можно нам пройти?

– Нет! – гаркнул один из них. – Не положено!

– Позовите, пожалуйста, офицера.

– Зачем тебе? Самый умный?

Ник продолжал улыбаться:

– У меня дело к нему.

– Говори, я передам!

– Так не пойдет. У меня информация для старшего. Это важно!

Военные замешкались. Наконец, один бросил другому:

– Серый, позови капитана.

– А че сразу я? – вскинулся солдат, которого назвали Серым.

– Давай резче! А то берцем по копчику схлопочешь!

Солдат нехотя закинул автомат на плечо и поплелся в здание. Капитан, видимо, не стал дожидаться, пока его позовут и сам вышел на встречу:

– Кто такие? Дезертир? – ткнул он пальцем в грудь Ника. – Дезертиров расстреливаем на месте!

– Доброго дня, капитан! – улыбаясь во все тридцать два зуба начал Ник. – Мы из города. У меня важная информация для тебя.

– О чем речь?

– Может с глазу на глаз? – он покосился на целящихся в них молодцов.

Офицер оглядел его с головы до ног, немного подумал и кивнул солдатам:

– Обыскать обоих и ко мне, живее!

Их сумку нагло вытряхнули на асфальт. Маша взяла на руки Гайку. Тот сердито втягивал носиком воздух и порывался тяпнуть за палец служивого, пока тот, не без удовольствия лапал Машу. Убедившись, что они не опасны, их провели в кабинет капитана.

– Так, говори быстро! – ковыряясь в бумагах, бросил тот.

– Нам бы из города… – начал было Ник.

– Нельзя! Приказ сверху: все остаются в черте города. Никаких перемещений, тебе понятно? – он грозно посмотрел на Ника.

– Предельно! – белозубой улыбке Никиты можно было позавидовать. – Мы тут цепочку нашли, можно вам передать?

– Взятка? Ты понимаешь, что с тобой будет? – взвился офицер. – Во время ЧП, в ход идут крайние меры. Без всякого суда.

– … и серьги! – как ни в чем не бывало, продолжал Ник. – Кажется, золотые. Хороший подарок для супруги!

Капитан осекся. Несколько секунд он испепелял его взглядом. Никита уже успел прикинуть, как взять его в заложники. Будет сложно, но другого выхода он не видел. Не факт, что на другом блокпосте их не расстреляют еще на подходе. Стоило рискнуть.

– Покажи! – смягчил тон офицер.

Никита обернулся и красноречиво посмотрел на спутницу. Он видел еще в своей квартире, какие у нее украшения. Судя по Машиному лицу, она не могла поверить, что ей придется расстаться со своей ювелиркой.

– Это подарок бабушки! – вполголоса заявила она.

– Ма-ша! – сквозь зубы, раздельно произнес он.

– Поняла, поняла! – она гневно сверкнула глазками. – Отвернись!

Она зашла за его спину и спустя несколько секунд, положила ему в ладонь свои украшения.

– Пожалуйста! – он положил вещицы на стол.

Капитан придирчиво осмотрел предметы.

– Ну, допустим, – протянул он, – и что вам там? Там же дикая территория, наших там нет!

– Еды хотим найти, да и вообще…

– Угу! – хмыкнул офицер. – И вообще, да?

– Врач среди вас имеется? – встряла Мария.

– А что?

– Ногу перевязать, – она указала на ногу Никиты, – рану очистить.

Капитан покосился на лежащие, на столе побрякушки:

– Маловато будет!

– Еще деньги есть, тысяч двадцать, – заметил Ник.

– Зачем мне деньги? Где мне их тратить, видишь, что происходит?

– Пожалуйста! – снова вклинилась Маша. – Ему очень больно, у него рана!

– Мне– то, что с того? – он оценивающе на нее посмотрел. – Другие предложения есть?

– Потерплю, спасибо! – кивнул Никита. – Мы пошли?

– Идите, – махнул рукой военный, – обратно не пущу, имейте ввиду.

Никита помахал ему на прощание и твердо решил подорвать эту клоаку при первой возможности. Они вышли из КПП. Их цель, стала еще немного ближе. Никита поднял велосипед и обнял девушку за талию. Она не стала убирать его руку.

Глава девятая

Свобода! Они вырвались из города. Ник станцевал бы, если б мог. Настроение улучшилось, несмотря на «ласковый» прием военных, приближающийся закат и отсутствие еды. Маша успела забрать баклаху с водой, так что обезвоживание им пока не грозило. А вот мелкого хвостатого карапуза, надо было чем-то кормить. И до деревни было еще далеко.

Они попробовали завести хоть одну из брошенных машин, коих было в достатке вокруг, на дороге. Никак. Машины стали бесполезным железным хламом.

– Все, что работает на электричестве, вышло из строя, – мрачно изрек он, – или атака террористов, применивших установку с электромагнитным импульсом или последствия геомагнитной бури. Интересно – так повсюду? И ведь не спросишь ни у кого…

– Буря?

– Ага, геомагнитная. Из-за вспышек на Солнце, – он почесал ногу под повязкой, – и я склоняюсь к этому варианту.

– Почему? – она заигралась со щенком.

– По самочувствию нашему в последнее время. Заметила, наверное, изменения?

– Да, что-то было…

Никита посмотрел на девушку:

– Давай на разведку! – он постучал по седлу. – Только осторожно! Сразу обратно, если что. Я попробую завтра ногу размять. Не вечно же нам плестись.

– Ты помнишь карту? – она взялась за руль велосипеда.

– Смутно, но общее направление помню. Указатели есть, разберемся. Будь осторожна!

Ему вдруг снова захотелось поцеловать ее. Хотя бы в щеку. Глядя ей в след, он отошел к краю дороги, сел и начал разматывать перевязку раны.

– Эй! А ну отдай! – мелкий пакостник взялся за конец тряпки и потащил на себя, пыхтя и путаясь в лапках.

– Бульдог ты наш!

Он обмотал малыша тряпкой и со смехом смотрел, как тот завалился в траву, пытаясь выбраться. Мария вернулась не скоро. Ник с Гайкой успели одолеть пару километров ей на встречу.

– Ничего, так же брошенные машины, хлам на обочинах и тому подобное. Несколько трупов нашла…

– Надо будет завтра пошарить по багажникам, а сейчас–в посадку, – подвел он итоги, – надо хорошо отдохнуть. Завтра сделаем марш–бросок.

– Что сделаем? – она сняла панамку и обмахивалась ею.

И правда, с каждым днем становилось все жарче. Лето начиналось.

– До деревни где-то километров пятьдесят, – начал он, – при средней скорости в пятнадцать километров в час, да плюс время на отдых… У нас уйдет больше пяти часов, если только…

– Если только что?

– Если без эксцессов, – он обернулся на легкий запах гари, – о, смотри – город горит!

Сразу в нескольких местах вдалеке, виднелись столбы густого черного дыма. «А тушить не кому, – заметил он про себя, – так и сгорит все».

– Вовремя мы ушли! – тихо сказала Маша.

Он обнял ее за плечи. Они свернули в ближайшую посадку, зашли поглубже и выбрали место, чтоб их не видели, а им были видны подходы к их ночевке.

– Надеюсь, тут нет змей, – пробормотал Ник, устраиваясь на своей куртке.

– Что? Кого? А если есть? – застыла Маша.

Сегодня он заснул быстро и спал глубоко. Снилось ему что-то приятное.

***

Утром, замерзнуть ему не дали – девушка снова пригрелась с одного бока, а щенок вальяжно разлегся у него на груди, сопя и подергиваясь во сне. Никита полежал так, не двигаясь, желая отсрочить момент подъема. Но, упрямый рассвет не дал долго валяться. Пока его спутники – а он уже считал Гайку полноправным членом своей маленькой группы – справляли нужду, Ник примерился к велосипеду.

Чуть не упав в первый раз, он пробовал снова и снова, пересиливая себя. Сквозь ноющую боль в ноге, ему удалось сделать несколько кругов по дороге. «День будет длинным и болезненным», – тревожно думал он.

Наконец, собравшись, он посадил девушку на заднее сиденье, постелив свою куртку, и оттолкнулся от земли, крутя педали. Нога сильно смахивала на деревянную, но сгибалась. Маша обхватила его свободной рукой. Другой рукой, она держала между собой и Ником щенка. От ее теплого прикосновения, откуда-то появились силы. Они поехали.

С непривычки, он решил останавливаться каждый час. Иногда, ехали быстро, и прохладный, утренний ветерок шевелил волосы. Порою, приходилось снижать скорость, объезжая автомобили и другой подозрительный хлам. Девушка постоянно комментировала обстановку, не давая им заскучать.

Чем дальше удалялись они от города, тем легче становилось на душе. «Жаль тех, кто там остался, – думал Ник, – без еды голодно там скоро будет. Болезни от антисанитарии не заставят себя ждать». Уже неделю, та часть России, где они жили, была без света.

Ближе к обеду, когда до деревни, по их прикидкам, оставалось не больше десятка километров, им в колесо что-то попало. На их счастье, скорость была небольшой, и Маша с Гайкой успели спрыгнуть. Никита же, не удержавшись, упал на асфальт, сверху его придавило велосипедом.

– Киса, привет! – раздалось с обочины.

– Ой, какая девочка! – вторил ему другой голос, мерзкий и циничный. – Давай к нам! У нас бананы есть. Сочные, толстые!

Оба утырка заржали. На дорогу вышли двое дюжих молодцов с топорами. Один крутил в руке кусок арматуры, из тех, что прилетел им в колесо. Не бритые рожи, странные, дерганые движения. «Ублюдки под чем-то», – заметил Никита, выбираясь из-под велосипеда. Нога заныла с новой силой. Он быстро огляделся. Маша кинулась ему помогать. «Или быстро, и сразу или никак, – решил он, – это необходимо!»

– Ты че, бля? – округлил глаза первый недоносок, и схватился рукой за горло, из которого теперь торчала рукоять ножа Ника.

Второй оказался более проворным и кинулся наутек. Ник снова качнулся, плавно перенося центр тяжести на впереди стоящую ногу. Клинок воткнулся прямо в середину широкой спины убегающего. Разбойник закричал и упал на четвереньки.

– Стой здесь! – бросил он Маше и поковылял к первому разбойнику.

Вынул нож и вытер его о майку неудачливого грабителя. В его карманах было пусто. Пошел к воющему напарнику:

– Мужик, хорош! Мы не хотели, правда. Прости, нет… Не надо!

Быстрым движением, Никита не дал ему закончить. Вытащил второе лезвие из тела. Рядом лежал топор. Явно на заказ, с резьбой на ручке и фигурным лезвием. Он подобрал его, и удивился небольшому весу. Лезвие было как у бритвы. Забрав трофей, Никита вернулся к своим спутникам. Настроение у всех было подавленным. Он пристроил топор на бедре, и осмотрел велосипед: несколько спиц были погнуты, но ехать оставалось недолго. Он повернулся к девушке:

– Нельзя было иначе. Я бы не стал, правда. Или мы или они.

Она покрепче прижала к себе песика и кивнула. Дальше ехали молча. Впереди, показался указатель с названием деревни. Дальше виднелись первые дома. Никита свернул на грунтовую дорогу. Маша указывала путь. Кажется, здесь ничего не поменялось, несмотря на всеобщий хаос, только ставни на окнах были наглухо закрыты. А кое–где и, забиты досками.

– Вон тот домик, видишь? С синей крышей.

– Вижу, да, – воодушевился он.

Он крутил уже из последних сил. Нога еле гнулась.

– Приехали! – возбужденно крикнула девушка.

– Спрыгивай! А то я снова завалюсь.

Обошлось. Ник удержал велосипед. Они подошли к забору, позвали хозяев. Тишина.

– Они не могли уехать? – повернулся он к спутнице.

Щенок обеспокоенно задвигался, пытаясь выбраться из крепких объятий.

– Не должны. У них хозяйство тут… Да и куда? Давай зайдем?

Он кивнул, девушка открыла калитку, и они вошли во двор.

– Люди! Есть кто? Мы без оружия!

Снова тишина. Он сделал шаг вперед. В тишине деревни ружейный выстрел прозвучал оглушающе. В метре от Никиты взвился фонтанчик земли, обдав его с головой. Гайка заверещал.

– Папа! Папа, это я! – закричала девушка, встав перед Никитой. – Не стреляй, это Маша!

Из-за угла дома вышел пожилой мужчина с ружьем. Из ствола вился тонкий дымовой след. Мужчина присмотрелся:

– Мария, ты? А это кто с тобой?

– Это Никита! Мы вместе.

Ник теперь смотрел на нее. Мужчина подошел ближе, оценивающе глядя на него:

–Никита, значит? – он протянул ему руку. – Семен Семенович.

Ник стер землю с лица, крепко пожал руку и улыбнулся:

– Рад знакомству!

Часть вторая. «Речное»

Глава десятая

Где-то вдалеке запел петух. Потом еще один. И еще. Никита открыл глаза. «Часа четыре, наверное», – подумал он. Когда все повторяется изо дня в день, поневоле начинаешь подстраиваться и, в конечном итоге встаешь, и делаешь определенные вещи в определенное время. А лучше немного заранее, наперед. Тогда, если возникнет заминка, дела хозяйства не застынут на месте.

Ник лежал, ни о чем особо не думая. Ему нравилось это время, самое тихое. Без суеты и беготни. Блаженство! Он потянулся. Одеяло сползло на пол, оголив и его, и спящую рядом жену. Вставать не хотелось. Мысленно загадав, что встанет после пятого крика петуха, он стер улыбку с лица, когда разом запели все пять кочетов.

Бережно накрыв любимую Машу одеялом, он тихонько вышел во двор. Только начинало светать. Гайка, умный, крупный дворняга, ракетой метнулся из будки к ногам хозяина. Пес радовался так, будто не видел хозяина целую вечность, а не только одну ночь. Ник потрепал его по холке. Гайка завалился на бок, подставляя брюхо для почесывания. Такой же смелый, звонкий и добродушный, как и тогда, десять лет назад, когда они с Машей, спасли его от дикого пса, еще там в городе. Годы берут свое, и старичок был почти слеп. Что, впрочем, совсем не мешало ему оставаться грозой котов, лис и других мелких неприятелей.

Много всего случилось за это время. Смерть родителей Марии; их переселение, создание новой деревни. Никита всегда хотел сына. Маша подарила ему сразу двоих. Смышленые, шустрые ребята Филипп и Семен. Один – чуть сильнее, другой – чуть умнее, они чудесным образом дополняли друг друга. Уже три года, как он учил их помогать по хозяйству. Этой осенью, он думал первый раз повести их в лес, на охоту. «Больше дичи в доме будет, – радовался он про себя, – там глядишь, подрастут, себе девок выберут из соседнего поселения. И Никита станет дедом!» Он улыбнулся, вздохнул и поплелся в сарай, кормить корову и свиней.

После переселения, которое он сам одолел с большим трудом, так как почти не спал, то неся вещи, то добывая пропитание, они зажили, наконец, как люди. Маша, все это время была с маленькими детьми, кормила их и оберегала. Они пришли в заброшенную деревню с единственным жителем. Отец Валериан, дородный, высокий мужчина лет пятидесяти, с окладистой бородой, хорошо встретил переселенцев. Бывший военный, теперь он был смотрителем прихода при поселении. Он выбрал дом для них и помог обустроиться. А какой у него был самогон!