Непринятый да Непринявший

– Одолжить?

Ярость прежняя Добрыни запершила в горле. Камус, же довольный, покинул княжий двор.

– Гнида. – выдохнул сквозь зубы ратник и вдруг спохватился: – а ведь Грезе вслед ушли и её сёстры. Миролюба! В этих дрязгах забыл Добрыня свою княжну-то распознать. Она с Грезой в торжище проследовать должна была, видно, и вернулась вместе с ней. Он дважды упустил возможность её заприметить! Скоты отвлекли!

– Что здесь произошло? – услыхал Добрыня. И увидел на крыльце князя Ярослава.

– Дык, подрался Камус с этаким задирой. – ему ответил один из стражи у крыльца. Князь взор перевёл к нему. Добрыня Ярославу поклонился. Тот изрёк:

– Неужели? Кто таков?

– Добрыней кличут, князь. С вами шёл в войну на Кия.

Ярослав хмуро глядел на мужа незнакомого.

Воин с изувеченным лицом на него смотрел. Челюсть скошена слегка. Нос вбок дугой сгибался. Борода его коротка, редка. Первичное лицо, что Добрыня потерял, князь помнил хорошо, как и его глас. Однако же нельзя сказать, что воин и теперь вконец безобразен. Его шрамы и увечья приглядно затянулись.

На рукоять меча, что лежала рядом с сломанным клинком, Ярослав взглянул, сказав:

– Добрыня? Не узнал. Видать, богатым будешь.

– Да, князь. Тот день, у ворот Косториана меня сильно поменял.

– Ну что же, друже, пройдём в дом. По чарке с тобой выпьем. Поведаешь, как жил?

Добрыня прошёл в хоромы за Ярославом. И только теперь, как казалось, он обратил внимание на своё убранство. Порты рваны у сапог. Где он успел зацепиться? По совести признаться, не ждал к себе Добрыня таку княжескую милость. На него обрушилась будто бы теперь столь большая горница. Глаза застыли, уперевшись в настолько же обширный стол, какого никогда он внутри домов не видал. Для шири – роста князя Ярослава всё в хоромах чудилось малым. Казалось, что-то не задеть ему собой непросто. Но ведь то было его жилищем. Ходил он тут свободно. Прислужников позвав, велел князь им на стол накрыть. Пересвет вышел из светлицы, коя была за стеной, и на Добрыню поглядел. После на Ярослава перевёл он взор.

– Аделя вскоре будет, брат. Не задержись надолго.

– Добро. Я буду. – кивнул князь. Пересвет покинул горницу.

Добрыня проводил старшего из рода князя напряжённым взором. Неловкость забурлила в нём. Говорил ли Пересвет с Ярославом о той встрече, что была снаружи? Старший Чуров не сказал ничего, но недовольства своего не скрыл. И Добрыню тронула мимолётно мысль, что неприязнь к Добрыне была не только из низкого происхождения, была причина шибче. Не наглость ли была?

– Что ж, Добрыня? – прервал думы Ярослав дружинника. – Ну, говори. Зачем прибыл?

– Ты знаешь, княже, – нерешительно и тихо произнёс Добрыня. – Тебе я предан и обязан жизнью дважды. Впервые не казнил меня ты за похищение княжны, а после вызволил из смерти, когда под ногами войска весь переломался. Лекари и браться не хотели за меня.

– Полно. – Ярослав тепло его прервал. – Я и не знал, кто ты. Сказали, что разведчик войско развернул. Приказал тебя найти, а как отыскали, велел помереть не дать. Сам, право, слабо верил, что выживешь. На тебе ж лица не стало. Но ты меня… – задумался князь, сведя брови. – Не удивил. Нет…

– Потряс? – предположил Добрыня.

– О! Правильно сказал! – князь довольно согласился. – Разведчиком тем оказался ты, да ещё и выжил. Ещё бы не потряс! Что ты с нами, в том походе, я даже ведь не знал.

Добрыня улыбнулся криво. Прикрыл глаза, главу понурил. После вздохнул и смиренно тихо произнёс:

– Пришёл я, князь, тебе служить. И не оставлю боле, коли не прогонишь.

Ярослав прищурил очи и, помедлив чуть, кивнул:

– Что же. Решено. Иди в дружину при Перуне.

Глава 10

Топь души

Олег трапезничал с Нежданой и детьми в чистой, светлой горнице. В открытое оконце луч света пробивал витающую пыль. У князя в глазах читалась слабая усталость. Будто бы уж век не спал он.

Дни минули от того, как он домой воротился. Последний разговор со старшим братом напугал. Олежка устрашился его гнева, иль, что хуже, обиды с безразличием. Окружение терзало совесть в те моменты – вздохнуть Олегу не давали. И то не прекращалось до нового побега князя. Легче было, когда били. После того Олег не ощущал на себе тако давление. Можно было подышать. Неждана, не считая малую отчитку с причитанием ворчливым, за убегание не стала мальчишку-муженька ругать. На деле сам Олег в ней – своей былой мачехе – не видел никакой супруги. Как была женой отца, так лучше б оставалась вдовой того, а Олегу же просто строгой матушкой. На кой его на ней женили? На кой ему в осемь годов надобна была жена, семнадцати зим отроду? Пять лет, как в браке был Олег. Невзирая на напускную грозность, Неждана реже взбучкой награждала своего супружника, нежели братья его. Как и сейчас. Порой бывало, говорит она с Олегом, пытается его понять, однако же сама заключает тем, как тяжко ей самой давалась связь с Чуровской семьёй. Олег был виной тому – её оковами, что ей Пересвет надел. Не мог князь в те беседы ничем поддержать её. Она это понимала, но остановить себя, очевидно, не могла. Каялась тогда и Олега тепло обнимала. Редко слёзы на её глазах, но всё же проявлялись. Объясняла ему всё. И он всё понимал.

При мыслях о своём нелёгком бытие Олег тяжело вздохнул и глянул на окно с распахнутыми створками.

Наставник прежний, что приставил к Олегу Пересвет, скончался. Рун был хорошим и премудрым. Но Олег его мало понимал. Рун сам наставлял когда-то Пересвета. После же входил в его совет. Ярославу помогал управлять Сварогом. Но почти всё, что он говорил Олегу, как будто забывалось. Обучил его Рун грамоте и счёту. Истории Сварога и Отца Богдана. Остальное же Олегу тяжело давалось. Да и у Руна было мало сил с ним быть. Сам говаривал, чтоб брат Пересвет нашёл Олегу другого воспитателя. На старость свою сетовал. Да Пересвет хотел, чтоб Олег был разумом не ниже, чем сам Пересвет. Лучше Руна нет. Олег – муж Алатырёвой! Рун же отвечал ему, что для того, чтоб быть как Пересвет, – нужен нрав врождённый и прыть наставника, коей нет. Олежка не тянул, казалось, до старшего братка. Но Пересвет был непреклонен. Воспитать велел в нём разум, раз не уродился с ним. Олег устал стараться. Не получалось у него соответствовать надеждам. И изредка тогда он начал убегать. Последний год Рун слёг. Олег, угомонившись, к нему сам приходить стал без всяческих велений. Рун продолжал его учить. Как и прежде, князь почти не понимал его. Скуку в себе давил. Молчал и ловил ухом бормотания наставника. Помер при Олеге Рун – при новом из учений. Олег уже не помнил даже, что он говорил тогда. Вздохнул печально князь. Отдыхай старик. Ты славную жизнь пожил.

Приставили к Олегу тогда Челубея – бывшего наставника брата Игоря. Да тот споткнулся неудачно. Помер уже через два дня, так и не приступив толком к воспитанию Олега. К своему стыду, князь был рад его кончине. Не хотел он видеть рядом того простака, что по доброте своей только и мог малых нянчить. Чему б он обучил его – дядька мягкий, как перина.

Олег вновь очнулся от раздумий. Ляля и Богдан – его меньшие сестра с братом – капризно запинались, сидя за столом. Неждана попыталась их строго обуздать. Но те только заревели. Не хотели сидеть есть.

– Матушка, ну, будет. – Олежка протянул. – Не хотят – не надо. Пущай себе идут.

– А ты у нас добряк, гляжу. – раздражённо бросила Неждана. – Брось мне распускать их. Сам носишься и Весимирку в сторону уводишь. Теперь их смутить мне вздумал?

Олег снова замолчал. Весимирка – меньшой брат Олега, но также не Нежданы сын. Кулаком подпирая щёку, при словах мачехи-княгини он не глядя улыбнулся и продолжил с скучным видом кушанья помешивать. Наконец Олежке надоело детское нытьё. К двери быстро подошёл и кликнул. Няньки Богдана с Лялечкой забрали, по велению Олега. Сел он тогда за стол обратно. Неждана, что смутило, не спорила и замолчала. С напряженьем за ней наблюдал Олежка. Та в спокойствии и тихо стала кушать кашу.

– Что смотришь? – она вопросила. Губы её тронула лёгкая улыбка.

– Ничего.

– Ты всё сделал правильно.

Голова Олега затрещала. Как понять? Он напрямую пошёл против её слова. Почему её это радует?

– Благодарствую. – сказал и миску отодвинул.

– Куда ты? – резко вдруг Неждана вопросила, когда поднялся с места князь.

– На крыльцо иду. Дышать.

– Тут не дышится?

Не знал, что ей сказать, Олег. Но ноги ели удержали от того, чтобы не кинуться к крыльцу.

– Прошу, Олег, – услышал князь тихие мольбы княгини. – Прошу, не убегай. Подыши и возвращайся. У меня нет сил уже удерживать тебя.

В голосе её звучало что-то из отчаяния. Олег глянул на Неждану. Она и впрямь устала.

– Не убегу. Я обещаю. – тихо произнёс Олег. Неждана снова улыбнулась и вернулась к кушанью.

Олежка во двор вышел и с хрустом спину потянул. В глазах даже потемнело от сладкого движения. Тут в стороне от стражников он услыхал в кустах тихий и заветный свист. Он подкрался тихо.

– Олег, – шикнул паренёк, в кустах сидевший давно явно. – Представь, Камус тут.

Олег вмиг обомлел.

– Врёшь!

– Вот те дух мой. – дружок возбуждённо ладонью хлопнул себе грудь. – Ну, что Богданович? Тикаем?

– Олег, – внезапно так же тихо подкрался Весимир. – Может, не стоит? Худо будет.

– Пошли со мной. – бросил Олег.

– Послушай хоть… – взмолился брат.

– Нет? Тогда уйди!

От переполнявших его чувств Олег аж задрожал. Не думая, он кинулся вслед дружку, и вместе с остальными пареньками от детинца ринулся к бревенчатым мосткам.

Отроки уж тайно научились пробираться, чтобы люд не замечал их. Обогнув детинец, а следом торжище минув, они кинулись к причалу. Камус слишком редко появлялся в Перуне. Нельзя возможность упустить.

– Бабай! – крикнул Олег мужу, коего узнал. Обросший, как медведь, мужик к нему перевёл глаза. – Бабай, мне нужен Камус!

– Ха! Надо же, как те свезло!

Олег проследил за взором. Камус шёл к ним напрямую. Был необычно тих и в думах. Олег таким его не помнил. Глава судной рати, даже не взглянув на князя, прошёл мимо него.

– Камус! – Олег его окликнул. Но тот уже спустился под пол корабля. Князь кинулся за ним. – Камус, я хочу с тобой уплыть!

– Жену свою отдай мне? – Камус небрежно усмехнулся. – Тогда и пошуршим.

Подкинув, вождь судов взял увесистый мешок какой-то, вновь прошёл мимо Олега и удалился прочь. Князь вслед за ним на палубу к дружкам возвратился.

– Зачем ему Неждана? – князь вопросил, переглянувшись с недоумёнными дружками.

Глава 11

Охват

Небеса осыпали Златград весенним мелким градом. Но тот не помешал Василию собрать поставленных недавно им над войском воевод. Радим знал, отчего эти особо сдвинулись с Владыкой. В недавние события после смерти Лучезара именно данные вояки не позволили в столице пролить лишнюю кровь. Радим был втянут в те интриги, творимые Василием. Старшие братья его – Моревы – убиты все оказались поутру. Готовился к тому неприметный княжич, оказалось, много лет. Даже до того, как сам Радим о том узнал. А свершилось всё в одну ночь. Радим ответ держал за то, чтоб выявить заранее всех, кто захочет выяснять причину смерти Моревых. Иные отвечали за приготовленье почвы. Другие же – за устраненье неугодных князю. Молодой Василий лихо расплёл под столицей своей власти сеть. Войско со всей Арии собрал князь, да на границе шустро захватил землю страны Хумаюна. Что сосед мог противопоставить рати Моревых князей? Войско в сравнении с Ариевым его было смешком. Долго Лучезар на землях своих мир держал.

Казалось, что не нужно было всё ополчение собирать, да со всей дружиной.

Только после осознал Радим, на кой Владыка снарядил столь величественное войско. Не рад боярин был новой затеи государя. Радим видел, как вскружили Василию главу таковое восхождение его на престол да покорение соседа. Нынешние цели князя вышли далеко за пределы Арии.

– Чуровских судов не счесть. – сказал один из воевод. – До сих пор нам неизвестно, сколь кораблей у них на службе. Там такая мешанина из лодок да ладей с разных земель, да с разным людом, что вовсе я не ведаю, каждый ли из них на службе или те прибились просто?

– И всё же есть одно из чисел, коим можно обозначить количество судов под Чуровской пятой. – Вечеслав отметил.

– Сколько там служит народу, также не узнать. Там постоянно кто-то прибывает – убывает. Наёмники средь них. Военная их мощь огромна. Сложно правителя назвать, кой сможет собрать таку рать.

Радим не решался ничего князю возражать. Он единым оставался из мужей старших, сплетённых с Василием союзом. Да, понимал боярин, как это место было шатким. Просто зрел, как Вечеслав с советниками возвышался над картой, коя разложилась на его столе. Окружал их и другой люд, друг друга ободряя. Радим один не бодр был. Не нравилось ему всё это.

– Флот-то подчиняется не совсем-то Чуровым. – отметил один из совета. – После смертушки Богдана рать судная та вряд ли самим Чуровым верна. Князья увязли в Свароге. Суда подчинены силушке иной.

– В заблужденье не вводи нас. – бросил Вечеслав. – Судную рать пёс Чуров держит, что страшней даже Богдана. Женат, к слову, на одной из его дщерей24. Сам Чуровым зовёт себя.

– Без княжеского рода у него не будет смысла продолжать их дело. – вставил воевода. – Тогда уже и будет шанс его переманить, как ты, князь, и собирался.

– Звать-то Чуровым зовётся. – Радим отметил тихо. – Но не их он крови. Князь Ярослав – Владыка Сварога – не брезгует на это указывать ему. Да и с чего – понятно. Камус редкостный мерзавец, связь с которым пышет скверной.

Вечеслав главой качнул.

– Слишком уж он долго и славно служит Чуровым. Давно бы их мог растерзать при гнили такой, а на деле силой их основной является. В Перун после нападенья прибыл. С князьями встречу проводил. Необычайное доверие и связи между ними. И как Радим поведал мне, – Василий кивнул на зятя. – То доверие сложилось ещё до брака Камуса с Чуровской княжной. Если не дадим ему мы больше, чем Чуровы дали, после их разгрома он может за нас взяться.

– Пока он в Свароге, на них нападать нельзя. – иной воевода вставил. – Насколько знаю, Вечеслав, ты неспроста на рать судов их смотришь – не только из-за силы их. Она же держит данников Чуровых. Камус – связь князей со всем. Связь эту в свои руки отобрать ты хочешь.

Вечеслав кивнул ему и задумчиво добавил:

– Решить проблему пребыванья Камуса в Перуне на момент боёв мне помог Карин. Мыслю, что он предлагает-то славный ход. Он за это и возьмётся.

Дискуссия к концу стала подходить. Радим стоял, как обмеревший. Не слова боле он за обсужденье не сказал. Государь его не слушал. Тем временем главой Радима владела одна только дума. Василий ведь даже не знал, кого он провести хотел. Радим, к сожалению, встречался с Камусом при просто ужасающих событиях. Боярин молился, дабы с Морским Жалом не пришлось в бою столкнуться, как и после боя. Видел Радим, что его люд с пленными творил. Слышал, каковы приказы Камус отдавал. Василий незнаком был с тем низким человеком.

Когда отбил Камус убийц, подосланных к нему, Радим сам готовился послать отравителя. Нельзя после такого оставлять его в живых. Опосля войны он мог ведь тех наёмников сам упомянуть и понять, кто их послал. Да переменил Василий своё решенье об убийстве. Заговорщики, что слали душегубов, чуть не зацепили его старшую сестру – Дарью Лучезаровну. Теперь Василий собирался сам с князьями разобраться. Может, и в живых даже попробовать оставить. В том второй он видел способ Камуса переманить. Да сомневались все, что братья им легко сдадутся.

– Господа, пожалуй, на сегодня всё. Жду вас завтра с идеями, как захватить Сварог с меньшими потерями с обоих сторон. Богород. – Вечеслав обратился к стражнику. – Позови ко мне гостью нашу.

Через некоторое время совет оставил Вячеслава. Лишь Радим с Карином остались за спиною князя. Дверь отварилась, и в помещение вошла полнотелая жена с золотой косой с главы – госпожа Ида с Ведны. Она с улыбкой поклонилась.

– Вы звали меня, князь?

Вячеслав в ответ подмигнул лукаво ей, сидя за столом, с словами:

– Садитесь, прошу, Ида. Как ваше самочувствие?

– Благостно. Спаси вас Бог. – Ида тяжело уселась на стул пред Вячеславом. С улыбкой оглядела стоявших за его спиной людей и томно отвела глаза. – Мне интересно то, что вы делать будете. И я не понимаю, на кой вы так в меня вцепились?

– Вцепился? – Вячеслав был явно удивлён такой язвительности жены. – Разве не вы ко мне пришли?

– Пришла-то я. Но не представляла столь лёгкое ваше согласие старших Чуровых сместить. То, как вы за дело взялись – можно позавидовать таким стараниям и прыти. Горцы ныне ваши. Воссели на престол там угодные вам люди. Ещё два государства с вами биться не хотят, обещались и Сварогу отказать, коли придётся. Браво, княже, браво! – Ида захлопала в ладоши. – Так, при всём при том раскладе, вы должны бы были обо мне забыть давно. Да не отпускаете. Скажите наконец, почто же я нужна вам?

Вечеслав чуть улыбнулся. Радим видел, как Карин терпение теряет. Князь глядел на жену уже немолодую – одну из жен покойного Богдана и скучал. Так же, как и многие, Ида глядела на него и не думала о том, что Вечеслав – серьёзный муж. Его молодецкое лицо её вводило в заблуждение, как и всех. О этот небрежный тон, эти хлопающие руки, этот взор, брошенный на серьёзного Радима, будто бы он управляет помыслами государя. Ида полагала, верно, что князь Вечеслав сильно от неё зависит. Сама ж довольно неразумна и душою мелочна. С сожалением вздохнул Радим. Сына своего, очевидно, Ида хотела посадить на Сварожий престол. А дальше что? Что она может? Видно, этими вопросами жена не задаётся. Да Вечеславу самому её мечты неинтересны. Радим-то знал, что князь вершит и что за непростой план он имеет за собой. В нём Ида – лишь единая разменная монета.

– Твоя земля, – Вечеслав молвил, – коя Богданом захвачена была, кораблями славится, что могут дать Чуровым отпор. Так?

Князь от Иды выждал неуверенный кивок.

– Так вот велю тебе, жена, объявить войну Сварогу. А коль посмеешь отказаться, я и тебя, и твоё чадо опущу на плаху.

– Как… чт… – Иду сковало, как в ознобе. Замешкалась, ещё, похоже, даже не осознав всю серьёзность дел. – Как же я им объявлю? Сварогу… Чуровым… Они ж мою страну…

До женщины небыстро разум доходил. Глаза тревожно заметались. А Василий протянул:

– Если всё правильно обустроится, резни жуткой не будет. Может, пару-тройку потеряете судов. Но войну ты Чуровым объявишь со своей печатью.

– Да как я объявлю-то? Мой дядя не позволит!

– А ему не нужно знать. Обойди его, и он встанет перед явью. Ты свиток вышлешь Чуровым и суда потопишь, что за данью в Ведну прибудут. Карин тебе поможет всё мудро обустроить. Он и отправится со свитком. – Вечеслав кивнул на мужа за своей спиной. – Необходимо Чуровым всё правильно представить, дабы они увидели и подкупились там, где надо. А к дяде не советую тебе являться больше. Погостишь ещё на Арии-земле.

За спиною женщины приоткрылась дверь. Вошли два ратника вооружённых и встали возле Иды. Радим зрел, как жена тревожно на стражников воззрилась. Дыханье её начало неладно дёргать. Государь свой тон смягчил.

– Успокою тебя, Ида. Когда придёт конец войне, ты уже в Свароге воссядешь с своим сыном.

Глава 12

Грядущий расклад

День был пасмурным. Казалось, должен начаться дождь. Серая навеса нагружена водой, будто бы вот-вот прорвётся – с неба рухнет на Перун. Но воинственные мореходцы разминались возле причаливших вдоль брега многих кораблей. Не им бояться воду. Горожан тут не было. Не для них то место.

Камус явно не стремился перебарывать своих людей. Не нападал, а лишь отбивал удары. Мужи налетали на него со всех сторон. Время от времени самим им легкими движениями Камус указывал на бреши в защите подчинённых. Делал то, как между прочим. Сейчас он не воспитывал, а упражнялся сам в защите. Изредка им всё же прилетало от вождя. Некоторые мореходцы, судя по глазам, дивились, как песком сквозь пальцы Камус уходил от них. Кто-то, из присевших против, явно к тому попривык.

Такими застал их друг Олега, когда к месту подбежал, где упражнялись мореходцы. Камус заметил паренька, узнал, отвлёкся от борьбы, рукой махнув людям своим.

– Господин! – отрок позвал. – Олег просил, чтоб вы не говорили княгине об егойной просьбе к вам. Но он условие принял.

Камус глядел молча на юного посыльного. Мужи возле него также слушали недоумённо.

– Прошу пройти со мной, – неловко паренёк добавил. – Он вам даст, что вы просили.

Мореходцы, усмехаясь, переговариваться стали. Обратились к Камусу, но тот кивком велел их заткнуться и пошёл за дружком Олега. Споткнулся мальчуган, но на ногах всё ж удержался.

– Только не забудьте, – нетвёрдо он напомнил. – Княгине не скажите, что хочет Олег уплыть с вами.

Камус не ответил, лишь губы напрягал и скрежетал зубами. Они вошли в крепость Перуна и двинулись к конюшне княжеских хором. Оттуда раздавался шум. Не окончили идти ещё, когда снаружи показалась раздражённая Неждана. Паренёк-посыльный замер на месте. Княгиня распрямилась, медленно и гордо поглядела на главу судов. Вдруг Камус заржал так, что вздрогнул небосвод. Олег тут же из конюшни показался за супругой. Насторожено Неждана глянула на дружка Олега, кой Камуса привёл, и перевела вновь взор к главе судной рати:

– Вы что здесь забыли?

Камус продолжал неприкрытый хохот. Олег совсем смутился и встретился с княгиней взором.

– Матушка, он попросил тебя – для разговора, видно.

– Да нужен мне с ней разговор! – Камус оборвал и, покрасневший от натуги, глянул на Неждану. – Ты благоверному бы пояснила, на кой черт мужики просят бабу за услугу.

Ахнула Неждана и кинулась к своим хоромам. В ладоши Камус хлопнул в сторону Олега.

– Признаться – покорил… – сказал. И двинулся обратно.

Олег взглянул княгине вслед и за Камусом рванул.

– Теперь я точно не вернусь! Я с тобой плыву.

– Парень, коль ты поплывёшь, то лишь вслед кораблю. – Догнавшего его Олега Камус, не глядя, приобнял за плечи. – Но за веселье разъясню, на что нужна была мне супружница твоя. Ты ж гуляй… – дружка Олега напоследок Камус в холку отпихнул. Паренёк пару шагов с толчка сделал в сторону и, мимолётно оглянувшись на князя с Камусом, побрёл обижено к себе.

На следующее утро после разговора с князем пришёл Добрыня, как велели.

У Бревенчатой гридницы мужи отдыхали. Площадь раскинулась невдалеке, где дружина упражнялась. Из конюшни доносилось ржание, а в кузне слышались удары молота. Добрыня усмехнулся. Ничем это место не отличалось от того, в коем он жил в Велесе. Народа только больше. В гридницу25 вошёл Добрыня. Его провожали взглядами со смешками. Стол внутри стоял, кой мужи окружали. Глядели все, как два ратника в шахматы играли.

– О, пришёл? Добро! Нам князь о тебе сказывал сегодня на разминке. – Воин молодой руку протянул Добрыне. Тот удивился. Его будто тут в лицо уж помянули. – Я Баян. Знакомы будем. Ты откуда родом?

– Я из Хорса. Звать Добрыня, – он ладонь пожал.

– Я Желан – десятник. – руку протянул уже другой, что за столом сидел. – В шахматы играл?

– Приходилось. Да вот только не по мне игра.

Добрыне освободил место третий ратоборец, Якобом представившись. Как новобранец сел, игроки принялись фигуры расставлять по месту.

– А какая по тебе?

– Кости.

– Вот как небывало! – четвёртый хохотнул дружинник. – По тебе не скажешь. Разбойною игра прослыла. Мало кто из Сварога в неё играет.

– Камус зато жалует. – Баян с ухмылкою Добрыню поддел локтем. – Дружеч твой известный.

Добрыня мрачно пешку двинул по доске вперёд. Баян продолжал:

– К слову, что ты с ним сцепился? И чего хотел?

– Жену свою сквернил он.

– Ты ж за другой княжной приехал. – Якоб усмехнулся. – Разве нет?

– А вы уж и про то прознали? – бросил Добрыня удручённо. Ему всё меньше нравились подобные смешки. Меж тем Якоб отвечал:

– А как иначе? Ты ж мне и заплатил, чтоб я тебя во двор впустил. Никогда так не жалел о своём решении. – В гриднице поднялся смех. Добрыня говорившего смущённо оглядел. Вот, значит, этот стражник! Лица он не упомнил. Как стало тише, Якоб продолжил. – Да только вот на Камуса тебе б лучше не лезть. Не всегда так за княжной бегать я могу. Повезло, что не прирезал.

Добрыня снова помолчал.

– Всегда хотел тебя спросить, – протянул пятый дружинник, что не представился Добрыне. – В битве у Косториана ты же был разведчиком, так почему ты раньше нас не предупредил, что войско наступает с тыла?

– Я ночевал в селе, а войско мимо шло. Не могли опередить.

– Значится, проспал? Выходит, ты нетвёрдо заданье выполнял?

– Стыдишь меня?

– Я прояснил лишь.

– Ну, а я ответил.

– Ладно, девоньки, не ссорьтесь. – Желан двинул фигуру. – Помню, как тебя тогда отделали. Даже слух ходил, мол, без ног остался. Да вот же ж – сам на двух пришёл. Князь за тебя просил. Значит, на счету. Ты в строю сражался хоть когда-нибудь?