Соборище. Авангард и андеграунд новой литературы

Леонид Лютвинский

Леонид Лютвинский

Поэт, актер, певец.

Родился в г. Видзы, Витебской области. В 1988 году окончил ГИТИС им. А. В. Луначарского.

Обучение проходил в мастерской народного артиста В. А. Андреева. После окончания ГИТИС был принят в труппу Театра Ленинского комсомола «Ленком», затем работал в Театре Романа Виктюка. Принял участие в проекте «Поют актеры театра “Ленком”».

В 2000–2006 гг. – вокалист группы «Белый орел».

С 2008 года – автор проекта кабаре-шоу «Однажды в…», руководитель проекта «Крылья».

Общественное мнение никогда не знает реалий, оно не утруждает себя затратами по проникновению в ситуацию. Для него яйцо всего лишь скорлупа, и оно бесконечно может обсуждать оболочку, не подозревая, что внутри желток. Все оценки при жизни липовые, во всяком случае мой экзаменационный лист пусть заполнят мои потомки.

«В руках моих…»

В руках моихВ вечерний этот часОстанутся цветы,Нетронуты тобоюТы не приходишь…Что такоеПроизошло на этот раз?..На камни падают цветы…Не понимая в чем причина,Когда роняет их мужчина —Поклонник Вечный Красоты…Так тает жизнь…Так таешь ты…

В тюрьме-тереме

(Причитания)

Нету радости в расставании,Нету близости в расстоянии…Коль не стерпится, так расплачется,На ветру стою в легком платьице…На ветру стоять – не водицу пить.Почему нельзя мне тебя любить?..То ли в горнице, то ли во тюрьме —Коли заперта в златом тереме,Коли тот, кто мил, машет вдаль крылом,А вкруг терема лес да бурелом,Коли нету в нем ни тропиночки,Как не плакать мне, сиротиночке?..Не грусти, мой свет! – говорил ты мне,Сам же скачешь прочь на лихом коне.Скачешь за моря, реки и ручьи.Расплетает ночь косы девичьи…В белую постель, место слез и грез,Вороным крылом ляжет шелк волос…Застилают вновь слезы влагой сны…Лишь тобой одним мысли благостны.Позабыты все игры-кружева,Я не знаю, как до сих пор жива.Я не знаю, как мне встречать рассвет,Коли, милый мой, тебя рядом нет…Мне не в радость день, мне не в радость ночь,Мне в моей беде некому помочь…У души моей силы нет терпеть,У любви моей крыльев нет лететь…Много лет прошло, в тишине скользя…На снегу волос различить нельзя…

«Все, чего жду от Небес…»

Все, чего жду от Небес,Все, что пугает в АдуИсчезнет как призрачный лес,Когда я к тебе приду…И Времени рваный бегУйдет, не оставив сил,Когда я приду наяву.Во сне я уже приходил.

«Все, что дорого, все, что дешево…»

Все, что дорого, все, что дешево,Дню текущему в ноги брошено.Взгляду в прошлое не раскаяться,А вперед смотреть – только маяться.Впереди миры несводимые.На людей гляжу – нелюдимые.Разбрелись в толпе, непохожие.И людей уж нет, лишь прохожие.Светоносный взгляд не заденет уст.В дом зачем входить, если дом тот пуст.И не знаю я, мы куда идем.Знаю лишь, куда мы не попадем.Все равно, какой на пороге век.Мера всех вещей – это человек.P.S.Все в себе ношу, но проходит срок,Потому пишу эти пары строк…

«Друзей случайных иногда…»

Друзей случайных иногдаНам посылает кто-то свыше……и я тебя уже не слышу,Мы расстаемся навсегда…Пройдут года,Мы станем тишеЛюбить, смеяться…Кто-то свышеСим миром правит.Жаль, что яИм не могу распорядиться,Мне в нем дано блеснуть… и слитьсяС лица, что названо Земля,В поток таких же слез, как я.

«За призрачный апрель тебя благодарю…»

За призрачный апрель тебя благодарю,За синеву Небес и стук капели.И в честь тебя молитву сотворю.И в честь тебя давно уже не пели…И в честь тебя хорал всех чувств моихВ ночной тиши, как эхо отзовется,Когда в апреле тихая капельСлезой сорвется вниз и разобьется,И рассмеется чуду из чудес,Из плача в смех пройдя дорогой краткой.И для меня останутся загадкойТвои глаза… и синева Небес…

«Звезда рождается не вдруг…»

Звезда рождается не вдруг.Путь восхождения неведомЛишь тем, кто занят сном, обедомИ для кого безделье – друг.Звезда рождается не вдруг,Она описывает кругНад сотвореньем своих рук,Над бездной радости и мук.

«Ложбинка, крестик, обручальный…»

Ложбинка, крестик, обручальныйНа пальце след полоской белой,Раскосых глаз овал печальныйИ мякоть губ черешней спелой.Улыбка – полуприглашенье,Забытых дней напоминанье.Заколка – то ли украшенье,То ли копны волос держанье.То ли всерьез, то ли не оченьОткрытый томик Мандельштама,Взгляд, заблудившийся меж строчек,Застыл сакральным смыслом храма…Вокруг пейзаж, подобный раю…Лежу на пляже, загораю!

«Любить… Когда?..»

Любить… Когда?..Все говорят, весной…А мне любовь мила и летом,И желтым увяданья цветом,И в снегопад, и в дождь, и в знойПускай приходит вновь за мной.Я для нее всегда открыт.И для нее всегда горит,И когда надо и не надо,В углу дрожащая лампада…

«Ты ушла, не встревожена мною…»

Нет повести печальнее на свете…У. ШекспирТы ушла, не встревожена мною,Не познавшая сладость и муку.На прощанье пожал я рукоюТвою нежную белую руку.Ни на миг задержать не посмела,Трепетанье запрятав глубоко,Лишь ресница упала несмело,Не задев твое черное око.Черной ночью – истоком печали —Мы с тобою окутаны снова,Мы с тобою расстались в началеС моих губ не слетевшего слова.Не подарены страстные ночи,Не испита любовная чаша.Нету в мире историй короче,Чем с тобою история наша…

«Ну что, Весна, опять приходишь…»

Пощади меня, любовь,ПромахнисьМимо сердца моего стрелою огненной.П. ВегинНу что, Весна, опять приходишь…Опять душе покоя нету.Хмельным вином на сердце бродишь,Опять пою привет рассвету,Опять безумию желанийВсе подчиняю: разум, веру,Опять во мне повадки лани,Опять ни в чем не знаю меру,Опять молюсь перед иконкой:«О, пощади меня, Всевышний!»Но вновь я брежу Незнакомкой,И вновь брожу с любовью лишней,И вновь боготворю безмерноДушой уставшей Незнакомку.И вновь схожу с ума, наверно,Запрятав в шкаф свою иконку…

«Одета только в свет луны…»

Одета только в свет луны,Ты вышла на берег босая,Взгляд устремив к мирам иным,Красою этот мир спасая.Надежда есть, когда таких,Как ты, природа дарит миру.И сложится поэту стих,И музыкант достанет лиру,И жить уставшему опятьЗахочется начать сначала,И волн божественную статьОтнять для бури у причала,Налить бокал, сойти с ума,На край земли с тобой умчаться.И сделать так, чтоб ты самаВ любви хотела мне признаться.

«Онемели вдруг…»

Онемели вдругОт потерь уста.Как мне дальше жить,От тебя устав?Только угли с пепломНашего костра…Нам с тобой вдвоемНе дожить до ста,Не сплестись в одно,Как венок из трав,Не сказать люблю,Из постели встав…

Отшельник

Поверь, жалеть его не стоит,Фонарь и посох – вот отрада.Других реалий удостоен —Что в радость нам, ему не надо.Та радость неизвестна прочим,Ему дано другое счастье,Его молитвой будет проченМир, расколовшийся на части.Идущий по пути, где нетуПопутчиков, лишь сумрак ночи,Где мрак, не уступая свету,Луною бледною пророчит.Где радость звездного дыханьяПолна небесных откровений…Путь добровольного изгнанья,Поверь, не стоит сожалений.

«Перрон…»

Перрон,Где нет спешащих толпИ поцелуев затяжных.Перрон,Где пуст свиданий столбС часами,С галками на них…Наводит грусть…В глазах моихСоленая лежит печаль……Коль расставаться им не жаль,Так пусть уносит поезд в дальТех, кто в вагонахНавсегда…Не возвращайтесь никогдаТуда, где больше вас не ждут…Вы оставайтесь лучше Там…Вас больше не полюбят Тут…

«Приходит иногда усталость…»

Приходит иногда усталость…Быть может, это просто старость?..Быть может, просто суетаВновь осыпает мелким градом?А может быть, с тобой не таКоторый год ложится рядом?Быть может, просто то, чем жил,Вдруг оказалось мыльной пеной?..Быть может, тот, кем дорожил,Вновь одарил тебя изменой?Быть может, просто пониманьяТы в жизни прожитой не встретил,Быть может, странного вниманьяК себе с Небес ты не заметил?..

«Прошла среда…»

Прошла среда…Не верить в пустотуБессмысленно,Она со мной повсюду…Надежды нет.Лишь белому листуВсе чудится,Что я с тобою буду.

«Склонюсь над именем твоим…»

Склонюсь над именем твоим,Его вдыхая осторожно,Себя благословляя им…Единственное, что возможно.Единственное, чем сейчасНадежде расправляю крылья,Чем одиночества алмазМечтою превращаю в пыль я.Блуждать уставший пилигрим,Свободе заложивший душу,Склонюсь над именем твоим…Корабль выброшен на сушу…К чему искать другой причал,Другой волны прикосновенье,Мне ты начало всех начал,Мечты и грез совокупленье…P.S.Пока же к берегам инымТы ручейком свободным льешься.Склонюсь над именем твоимИ ты во сне мне улыбнешься…

Сонет

Ну, назови меня убожеством, попробуй,Не бойся, оскорблением избавься,На ране кровь засохшую потрогай,Не бойся, боль давно уже ушла вся.Не бойся, волю дай своим упрекам,Избавься от накопленного яда,Верни меня назад, к моим истокам,Где нет тобою созданного ада.Тебе же легче станет, дорогая.Пусть жизнь моя, по капле истекая,Не тронет болью сердца твоего…Да, я убог,Со мною только Бог.И больше никого…

«Тени бархатным мраком…»

Тени бархатным мраком,Наплывали, как тучи,Сердце каменным страхомСтыло сетью излучин.Было трепетно-жалкоБледно-лунного света,Тенью плотной качалкаСтала больше предмета.От немого вниманьяУставая украдкой,Время тайным желаньемСпало призрачно-сладко…P.S.И ему не мешая,Pianissimo-тонко,Тишину обнажая,Плакал голос ребенка.

«Ты в сердце у нее…»

Ты в сердце у нееВсегда отыщешь уголок,Коль ты приснился ей,Коль завладеть ты смогНе телом, а кусочком сна,Коли во сне своем онаВ душе хранящиеся тайноСвои мечты, свои желаньяТебе доверила, с тобой связала…Поверь, что этого не мало —В ее душе иметь свой уголок,Иметь свой пол и потолок,Свои границы Бытия…Когда-то Небо и Земля…

Анна Арканина

Анна Арканина

Поэт.

Получила классическое образование – МГУ, ин. яз., работала редактором на телевидении, сейчас ведет рубрику Mixmedia в йога-журнале. Дети – школьники, муж – работающий, борщ получается всегда на отлично. Собака и кот воспитаны вполне приличными людьми.

Поэзию не считаю своим призванием, но поэтическое чувствование всегда со мной. Мне кажется, что самое главное это умение созидать и созерцать. Вот, например, посадить цветок и любоваться им. И еще прекрасней, если есть кто-то, кто разделит с вами процесс труда и время наслаждений.

В Москве идут дожди наискосок

в Москве идут дожди наискосоктут выпавшая осень пахнет небомглинтвейном сыростью стиховколючим пледоми одиночеством из полинявших сновтут все за всем кружится и летаетреально левитирует – живьем —старушка рыжий пес бесхозный шарикмой зонт деревья и влюбленные —вдвоемтут от порядка мало что осталосьсезонный хаосчей-то мудрый чихпусть мне это приснилось показалосьпусть не придетсявсе этолечить.

Дежавю

я где-то в прошлом уже воскресалав красивых платьях и налегкекак призрак в шумной толпе вокзалакак снег, приснившийся в сентябрекотенком, пьющим из лужи небоседой старухой с авоськой лети ковылявший за мною следомпорой терял мой нестойкий следа я назло ему вечно снилась,врывалась в каждый буквально сони мелко-мелко посуда биласьи долго шлялся по дому звоня помню много, чего не стоитя дежавю приручила – вотя все не помню, не помню, кроме —как стрелки свой замедляли ход:когда мы были вместе и голубой шарикв руках девочки летел в обратную сторону…

Моя тень

моя тень как привязаннаякак будто военнообязаннаяшаг в шаг чеканитприслонившись с краюя ее ни о чем не расспрашиваю,терплю ее не накрашеннуюдлинноногую, худоплечиюс утра терплю и до вечераи чайку налью и часок вздремну,просыпаюсь,а она ногами меряет тишину…день проходит и год проходит,а она без праздников и субботыходит за мной след в след,особенно когда свет,свет…

День устал

День устал. Сквозняк до дрожи —Тюль щекочет беспардонно,Докурю сейчас и брошу.Спит младенец. Спит Мадонна.На часах без трех двенадцать…Три минуты доскучаемИ бессоннице сдаватьсявместе с недопитым чаембудем.…обязательные люди……самобытные ленивцы…удивленно замечаемв перепутанных ресницах —Свет,забытый в коридоре…

Мама. Рыба

майка на лямочках – время в песке,крепко завязли ноги.море то близко, то вдалекепо побережью бродитдети галопом туда-сюдасолнце их нежно гладити веселит отпускная волнавесь этот детский садикбьется привязанный, как к столбу,синий ничейный шарикмама его не отдай никомуон нам пока мешаетмне по колено вчерашний грузтихо врастаю в островесли не выкручусь, то вкручусьстану чуть ниже ростомстану понятливей, чуть добрейвыращу до лопатокволосы, счастье куплю в декабреи не одно – десятоквремя на лямочках, майка в пескебольше не взять попытоквоздух горячий глотаю во снетихая мама-рыба.

Там в прошлой жизни

Там в прошлой жизни, в серединена самом кончике иглы.Мы были сотни раз судимы,но чаще были спасены.От нас открещивались веткиот нашей ветреной любвиИ кофе был нещадно крепкимкак руки крепкие твои.Мы жили в нашем тайном миреты улыбался, я лгала,А дым хозяйствовал в квартиреи отражался в зеркалах.Там на продавленных подушкахказалось, было неспроста —любое время было лучшими запредельной – высота.Теперь мы живы только в письмахв упрямом росчерке рукиИ в том знакомом взгляде – лисьем,что мне о многом говорит.

Всегдажды вечером

Скорбно вечер ласкает рамы,словно выставленный жених.Все похожи на нас романы,с каплей разницы в этот миг.Все что вечером оживает,днем шевелится, копошась,и куда-то спешат трамваи,и туда же спешит душа.Лампе тоже смешно и душнов этой комнате для двоих,и она прижимает ушии то дышит, а то горит.Места мало в пустой квартире:стол – кровать – табурет – окнои ночник суетливо тушитто, что выкипело давно.Мы на равных: Москва и Питер.Два квадрата пустых окон.И горчит на столе бифитер,и внутри огорчает он.Тихо спит до утра мобильник,как уставший за день сурок.Заметает тоской и пыльюи уходит в седой песоквсе что было, что помнить труднои забыть тяжелей вдвойне.Хорошо, что приходит утров звонко треснувшей тишине.

Прошлому году вдогонку

год ушел – календарь подпоясав,покачнувшись, кажись, был пьянон такие чудил выкрутасыбыл таким отрывным смутьянон все выполнил, но до срокачуть замедлил свое кинодолго осень стучала в окнав чисто вымытое стекломы терпели его проказыи казалось, был каждый радчто скучать не пришлось ни разукогда год отрывался – гадмы ему пожелали всуевсе что на сердце, а потомудивились, все также дуетв наступившемуже другом.

Греческие впечатления

Белый шершавый камень – на вкус – соленыйВ море, большое море, как Грек влюбленныйРос и на зависть вырос, глядите сами —Небо, большое небо качает рукамиВ Греции каждый камень на век умноженКаждый белее другого и тверже и строжеС нежностью волны его обнимают и лижутКамень не злится, ведь что с них возьмешь?свои же…

Перелетное время

Плохо помню,как я одна оставаласьв переходах осени, на краю —/там на край сбежалась такая жалость,до сих пор не ведаю что творю./почему по крошкам и осторожнособираю все артефакты дня:как вела к тебе, упираясь, дорожка,а потом легко увела меня.как взлетала в небо стальная птицаи крылом цеплялась за облака…мне ее полет почему-то снится,только ты не снишься мне никогда.как смешно вздымалось, ну, точно парус!платье красное выше худых колен,и твое лукавое: «я останусь»,но зажатый крепко в руке билет.перелетное время, в часах секундымелко крошатся – их неучтенный бой…выпадает снегом на парк безлюдныйпокрывая прошлое под собой.

Мы встретились на кухне у разлуки

Пылится тень у краешка стола,Дожевывает вычурную скатерть.Невестой, не дождавшейся объятий,Свисает ее прядь —белым-бела…Не разомкнуть столешницы – кольца.Трудяга чайник греется до пота/Такая уж у чайников работа —Соединять остывшие сердца/.Вся жизнь, как блюдца, выстроилась в ряд…Как долго мы с тобою не молчали!И тишину нарушив: «Может, чаю?»Ответом обжигаюсь: «Буду рад»…Мы ложкой время в такт судьбе качаемИ отплываеммедленноназад…

Тебя лечить

мне так трудно с тобой, когда ты сдвигаешь на нос очкиот этого хочется тебя непременно лечитьпредлагая на выбор: себя, анальгин, гашишкогда ты хмуришься и напряженно молчишь,надеваю белый халат и красный крест во весь лобсверкаю коленками тонкими, завязанными в узелокнога к ноге и рука в рукешепчу на ушко: ну что? полегчало уже?и еще двадцать тем лопающихся на языкео том, как мы застряли на седьмом небе (читать этаже)о том, что с каждым днем воздух еще свежей..что дети – наши… представляешь? у н а с е с т ь д е т и…смешные, ласковые… ипойдем за третьим?белой ниткой – стежок к стежкузашиваю раны, рукой по волосам провожувот еще минуточку рядом с тобой посижу……и все пройдет…

Как ее выдержать?

как ее выдержать?ревность бродитпрокисшей вишней в моем компотеиглой застрявшей под грязным ногтемчто с пол-оборота меня заводит……цепляет, колкий шиповник летая враз – раздавлена и раздетаразбита, вывернута наружугорю, бесчинствую, глупо трушупишу подряд 50 смс-окне отправляю их, а вместоглотаю воздух сухой и пресныйбольшими сбивчивыми глотками,чтоб не дай Бог не признаться маме —как я люблю его…

Не…

легко представить, что я простила и никого на обед не ждучто научилась на йоге спину держать ровней и не ворошупустых обид, прогоревших – пепел и недотянутых пауз пылья отыскалась на этом свете, я снова липну к частичке «бы»я даже волосы отрастила, притормозила свой конский бегя экономлю, как Гретхен, силы, и не споткнусь на пути к тебеоставлю в прошлом все наши вздохи, я даже имя не сберегупусть чувства летней травою сохнут, пусть птицей падают на летуя научилась терпеть однажды, урок на всю без остатка жизньвсе что казалось на редкость важным, теперь осенним листом дрожитзастряла в круге воспоминаний, уже девятый, а все не тоттравлюсь стихами, не сплю ночами, уже который бессчетный годживу как в детской нестрашной сказке, и оживаю под утро вновьв прилипшей намертво серой маске,но это в общем-то —не…

Вспомним?

Прибьет воспоминаньем редкимкачнет нахлынувшей волнойпустое слово у беседки…Как будто было не со мной —растертой мяты запах пряныймеж пальцев – жег и оглушали нарушая наши планывзлетал на воздух пестрый шарфВсе было просто, как в буфетедва человека, две судьбыи растворенный воздух летнийслегка набравшийся воды.Как ты, отбрасывая челкуне целовал, а обрекал…На фотографиях нечеткихшумит уехавший вокзал.В полуистертых очертаньяхразбитых судеб – дым и пыль.Но если есть воспоминанья,то все неплохо, стало быть.

Лирика с одним крылом

белые кудри, зелень серьезных глазв расстегнутой куртке, холодно ли теплобелые крылья, ладно, одно крылои запах соленый ветра плюс виски шивазмальчик заласканный, мне бы еще с тобойможет на край планеты, давай сойдемили на крышу, лишь бы с тобой вдвоемпо миллилитру впитывать воздух ночнойи понимать, что руки твои нежныголос – обрывист и черен как та скалакак на погоду крутит обрывок крыла!а воздух меж нами мается и дрожитя и не помню было всерьез иль так?сколько напрасно выпито – все до дна!но до сих пор, только вижу – взошла луназначит, ты мне посылаешь свой тайный знак.

«когда весенний придет туман…»

когда весенний придет тумани в нем нас видно с тобой не станетмы растворимся в густом туманекак сахар / ложечка на стакан/.как заговорщики на чердаквзлетим по серым стальным ступеням,послав все нафиг, к едрене фене,мы перепутаемся в руках.читая связанно по губаммы мир отложим до воскресеньяи торопясь, будто не успеемко всем не встреченным поездам —мы будем тыкаться горячои нежно-нежно молчать на ушко,и отдаваться весне послушнонадежно связанные лучом……как дежавю и программный сбой —по крыше черная бродит кошка…давай ее назовем «Понарошку»и на чердак пригласим с собой…

Объяснительная записка

Так просто выйти в шершавый полдень, туда, где ветер подмел июнь,где каждый день по-февральски молод, в какой не целясь возьми и плюнь.И небо шатко стоит на ножках, на тонких ножках ба-ле-ру-наа я гоняюсь за ночью – кошка —а на мой век не хватило снаЯ растопырила коготочки, на холке шерсть и не шерсть-волнапо-пацанячьи я целюсь точно, и цель зияет: одна луна —с ухмылкой едкой течет по небу, течет по небу, на вкус горькая точно кошка – одна гуляю,а звезды крошатся с потолкатакое ветреное начало, кошачьей поступи мягкий пылда, я гуляю одна ночами, еще гуляет со мною пылья так ласкаюсь, погладь по шерстия так умею с тобой играть!в колонках утренних происшествий:«упало небо».– Ушла искать…

Нет на перелетных птиц управы

нет на перелетных птиц управыпросятся пернатые домойвот бы их спросить: кудакудавына одном из птичьих языкову меня в кармане есть билетыперелетным классом экономчерт возьми, ведь было где-то летона уставшем шаре голубомвот какая штука, понимаешьвзлет – посадка, пристегнуть ремниа у них – спокойненько махаешьто одним крылом, а то другими свобода в каждом взмахе точномдышится протяжно и легконикаких «обязан», «надо», «срочно»только синь безбрежная кругом.

Дорогому читателю

…читай меня по буквам за обедомрасстегивая молнию душис фонариком, под самым черным пледомсреди опустошающей тиши…читатель тыкнет пальчик осторожныйв легко воспламеняющий сюжети пискнет строчка, оживая в прошломи грохнется живая на паркетосколки разлетятся на четырепятнадцать, тридцать сколотых углови долго будет шастать по квартиремой лучший стих из деревянных слов.читатель! выпей йаду из стаканаи выйди не печалясь на балкон…луна, тебя заждавшись, захворала,воткнувшись острым боком в небосклон.

Дмитрий Панов

Дмитрий Панов

Поэт, музыкант, лидер группы «МЕТАНОЙЯ», музыковед, ведущий на радио.

Один из наиболее ярких представителей современного поэтического рока.

Главное – обрести самого себя во времени и в пространстве и двигать по стезе! По возможности, фильтруя и отбрасывая все наносное и ненужное.

Стараться не протусовывать отпущенное тебе время.

А «свое» может быть совершенно разным – хоть двор мети! Но – с любовью и своим собственным, уникальным способом.

Я самовыражаюсь посредством Слова и электромузыкальных инструментов. Стихи, песни – это своеобразный дневник жизни. Вроде гербария или фотоальбома. Могут складываться разные формы, могут случаться взаимоисключающие содержания, но все это – я, нравится кому-то это или не нравится.

Не врать самому себе – тоже важно. И очень сложно!

Думать своей головой, конечно.

Еще столько непрочитанных книг и всяческой хорошей музыки, что как-то западло включать зомбоящик и пропускать через себя дурацкую и чудовищно пошлую информацию!

Ну, и жить «в три погибели», как писал Башлачев…

«Молчание навзрыд…»

Молчание навзрыдВ моем оставленном эфире.Кривые зеркалаОпять осклабились тоской.Я весь полузабытНа съемной жизненной квартире,И бритые крылаНе бредят порванной войной.

Хрустнуло время

Хрустнуло время —Солнце желтком повытеклоИз скорлупы —За постоялый двор.Скрипнуло стремя —Снова собой-побыть игра.Там, где столбыВерстами гонят сор.Скучены в тучиОтзвуки липкой удали.Режет слезаВыжатых глаз коралл.Небом приручен,Пьяным нахрапом, чудом ли?Пала росаТам, где себя искал.Вновь невдомекиВыгнулись полумесяцем.Шарю впотьмахМхом муравьиных троп.Августа сокиЛижет взахлеб залесица.Завтрашний прахВ страх не морщинит лоб.Лопнула теменьХолодом в переносицу,Мятых утехМорок в рассвет кропя.Склеилось времяВ новую чресполосицу,В утренний смех —Там, где нашел тебя…

«По тоске, пустой да плотской…»

По тоске, пустой да плотской,По глазам зимыБашлачев ходил и Бродский,Проползем и мы.Зависает в бескультурьеИнтерфейс небес.Под ногами – мозги курьиДа кривой прогресс.Об одном скулят исходеЧеловек и вошь…Нас еще по миру ходит,Всех не перебьешь!Пиетари – КелломякиДвижет нас состав.Все сошлось: судьба и знаки,Избранность и нрав.Как тут разом не напиться?Радость плавит рты!Заросли коростой лица,Да зрачки чисты.Языками колобродитПафосный гундеж:«Много вас по миру ходит,Всех не перебьешь!».Лопухами у дорогиОтольем вину,Необитые порогиБросим на струну.И пока сосете в клеткахБыстрые супыИ таскаете в барсеткахДенежные лбы,Нам гортань от Духа сводит,Бьет рожденья дрожь…Нас еще по миру ходит,Всех не перебьешь!Мы – трухлявая потугаНа нездешний свет,Мы незримость вяжем тугоВ вереницу лет.Пусть постой порой уводитВ шабаш и дебош —Нас еще по миру ходит,Всех не перебьешь!Понахавамшись сеансу,Время – по домам.Отломили миру шансу,Пали по умам.Деревянные сомненья,Диатез у рта.Позабудут – без зазренья,Вспомнят – навсегда.И пока в условьях давкиМрак терзает кадр,Похмеляются на лавкеОбраз, Звук, Театр.Полусумрак небосводитИ Луну, и грош…Нас еще по миру ходит,Всех не перебьешь!