Отбор для Водяного, или Кикимора в бегах

– Смирись, глупая, не усложняй себе жизнь, нетто набягуть соседские болотницы да отымут всё, что я с таким трудом три столетия копила. Береги наследство, защищай, да животинок болотных в обиду не давай. – Прозвучал трескучий наставительный голос Агрофены.

– Не нужно мне никакое наследство! – уверенно сказала Поля, всё ещё оглядываясь вокруг. – Домой хочу к бабуле и девчонкам. Господи, ну хоть кто-нибудь разбудит меня или нет?! Я уже выспалась.

После этих слов, глаза девушки стали нестерпимо слипаться – сон клонил, как никогда ранее. Чьи-то тёплые мохнатые ручки подхватили Полину под руки и уложили на постель с периной, такой же, как у бабушки Маши. Последним, что запомнила девушка – две тёмные мордочки с торчащими изо рта двумя огромным зубами.

Как-то странно всё плыло и переворачивалось перед глазами, перемешивая в голове последние события и давнишние воспоминания, лица людей и звериные мордашки. Покружив меж двух миров ещё немного, сознание девушки угомонилось и погрузилось в крепкий, без сновидений, сон.

Больше уже ничего не хотелось…

Глава 9

«Ох, – подумала Полина, потягиваясь до хруста в косточках, – наконец-то тот кошмар закончился! Как же прекрасно просыпаться в своей кроватке в бабушкином доме! Поскорее бы покушать ее пирожков!»

– Эй, ты, хфатит спать! – раздался над ухом до боли знакомый голос.

– О, не-е-ет! – захныкала Полина, открывая глаза и видя перед собой зубастую мордочку бобра. – Снова ты! Уйди, чудовище!

– Ты сперва на себя ф зеркало посмотри, а потом уж и обзыфайся! – недовольно пробурчал Емельян, смешно фыркая.

– Слушай, а ты все время вот так свистишь и шепелявишь? – девушка привстала с кровати и уставилась на животинку.

– А што? – задрал он голову вверх, подозрительно сощурив глаза.

– Да так, – пожала она плечами, – просто не всегда понимаю, что ты там бормочешь.

– Я не финофат! Это фсе зубы – слишком большие.

– Нет, это просто невозможно! Надо с этим что-то делать! Ну как так-то, в собственном сне, и такой говор! Это же с ума сойти можно! Проснусь явно с нервным тиком! – недовольно выдала Полина, вставая с кровати.

Огляделась по сторонам – все та же обстановка без каких-либо изменений. Странно, обычно во сне хоть что-то, но все же меняется, а тут…

– Слушай, Емеля, – обратилась девушка к водоплавающему, – а где эта-то, как ее там, Кикимора. Во!

– Ох, – грустно выдохнул бобер, опустив глазки в пол, – нету больфе нашей Аграфенушки, покинула она этот мир бренный, разфеялась над болотами пыльцой сереберифтой…

И из его грустных глазок выкатились крупные слезы.

– Ты чего, плачешь, что ли? – удивилась Поля, почесывая макушку.

– Нет, – отрицательно покачал он головой. – Бобры не плачут.

– Ну-ну, – хмыкнула она, – было бы по кому слезы лить. И вообще, что это за сон такой? Почему он все никак не завершится-то? Я домой хочу, к бабушке и подругам! Емелька, буди меня!

– Да не фон это, глупая ты дефчонка! – закричал бобер, подпрыгивая на месте. – Не сон!! Ты ф другом мире! Смирись уже! Кикиморой ты стала! Ки-ки-мо-рой!! Поняла?! Аграфена на тебя свое наследство офтавила! А ты… Бессофестная! Нет в тебе ни капли сочуфтвия и понимания! Ох, на кого же ты, Аграфенушка, нас оставила? В чьи руки толстые сплавила?

– Я не толстая! И хватит уже истерить! И… – девушка запнулась на полуслове. – Стой, как это, не сон? Хочешь сказать, что со мной это все и вправду происходит?! – Емельян кивнул. – Не! Не-не-не! Не может! Нет!

Полина заметалась по избушке, схватившись за голову.

– Емеля, я не могла попасть в другой мир! Не могла! Я же… Я же современная девушка! Я… Я… Я не хочу! Отправь меня домой!

– Это невозможно! – пожал плечами бобер, с интересом наблюдая за мечущейся по домику девушкой.

– Почему?! – в ее голосе сквозила истерика.

– Порталы в фаш мир не работают для людей. Аграфена дала мне зелье для префращения в челофека, но уже ф фашем мире. Но ф него я попал, когда был еще бобром, – пояснил Емельян. – А фот в фашем мире порталы работают, но только на тех, кто по крофи происходит из этого мира. Порталы сии были закрыты еще лет дфадцать назад…

– Хватит свистеть – я тебя не понимаю! – закричала Полина, с чувством топнув ногой.

– Я ничего не могу с этим поделать – это врожденное. – Ответил бобер. – Ой, – осекся он на полуслове, – я что же… то как же… Я… А где?

– Это ты что, все это время притворялся, и специально мне на нервы действовал? – зарычала Полина, не хуже разъяренной кошки.

– Что ты! Что ты!! Я сам удивлен! Но тебе, как Кикиморе, сила великая дана – все жители болот тебе подчиняться будут, коли слово скажешь. И как велишь, так оно и будет! Сила эта великая! Вот Аграфена ею пользовалась, но вот чтобы речь мою поправить – нет. Говорила, что мне и так хорошо. А знала бы ты, как тяжело, когда тебя с трудом понимают… – печально вздохнул Емеля, усаживаясь на широкий хвост.

– Стой, как ты меня назвал? Кикиморой? – уточнила девушка, подбоченившись.

– Ну да. А что?

– Да какая я тебе Кикимора?! Ты глянь на меня! Я пухленькая, красивая и нос у меня аккуратный, а у Аграфены… Да она же страшная была и зеленая, как само болото, в котором и жила!

– Так и ты скоро изменишься. Уже начала.

– Что?! – в голосе Полина снова послышалась истерика. – Только не говори, что мой нос стал похожим на ее!

– Не-е-е, – протянул он, – твой все такой же маленький, а вот волосы…

– Что с моими прекрасными волосами?! – хватаясь за голову, закричала девушка, пытаясь их разглядеть, поочередно оттягивая один локон за другим.

– Позеленели. – Как ни в чем не бывало выдал бобер. – Ничего, годков через сто, и ты тоже станешь зеленой. Аграфена, вон, стала.

– Я не твоя Аграфена!! – завизжала Полина, увидев-таки прядь зеленых волос. – Господи, я скоро стану страшилой!

И девушка горько-горько заплакала, зарывая лицо руками.

– Утонула, оставила бабушку одну, подруг перепугала, Ваське рожу не начистила… попала в другой мир и стала Кики-и-и-иморо-о-ой!! А-а-а-а-а!

– Ну, полно тебе, Полюшка, – подошел к девушке Емеля и погладил мохнатой лапкой по руке. – Не все так плохо, как тебе кажется, просто тебе, как новой Кикиморе, привыкнуть нужно, а я тебе подсоблю в этом. Не переживай, все образуется. И зверье болотное тебя обязательно полюбит, когда узнает получше. Я вот, например, тебя уже люблю за то, что ты мою речь исправила. Ох, насколько же мне теперь легче жить-то станет!

– Рада, – всхлипнула девушка, вытирая руками, мокрое от слез, лицо, – что хоть кому-то сейчас хорошо.

– Не переживай так, милая, давай я лучше владения все твои покажу, да расскажу, что тут и к чему.

– Ладно, мохнатенький, раз уж у меня выбора другого нет, значит, буду привыкать к новой жизни, хоть принять мне ее и не просто, да и поверить в то, что все это не сон – тоже, – грустно вздохнула Полина, снова шмыгнув носом. – Давай, показывай, что тут и как – буду принимать на себя новые обязанности и должность Кикиморы.

– Вот это другое дело! – обрадовался Емельян и шустренько выскользнул за порог.

Полина последовала за ним.

Глава 10

Стоило двери за спиной девушки захлопнуться, как она оглянулась и застыла.

– Батюшки, это я в такой развалюхе жить буду? Ужас-то какой! – проговорила Полина, держась за сердце. – Емеля, я хочу новый дом, красивый да благоустроенный.

– Не положено! – отчеканил бобёр и смело двинулся вперёд. – Аграфенушка тоже сперва сетовала на плохие условия, а потом привыкла. Кое-что сама изменила, а кое-что звери болотные смастерили. Ой…

Полина, медленно шедшая следом за ним, грозно взглянула на зверька. Тот нервно моргнул, крякнул и припустил вперёд.

– А почему не положено? У Кикиморы есть босс, который сделает ата-та за хорошие условия проживания? – хохотнула она.

– Бофф? – уставился на неё бобёр и нервно хихикнул. – Ой, снова… это я по привычке.

– Ага, это начальник такой, – сделав вид, что не заметила фыканья Емельки, пояснила молодая Кикимора. – Царь по-вашему!

– Ах, царь?! – воспрял зверёк, услышав знакомое слово. – Это ты про Водяного?

– А тут и эта нечисть водится? – опешила девушка.

– Так в Тридевятом ещё и не таких встретишь! – буркнул в ответ Емельян.

– В Тридевятом? Царстве что ли? – ещё больше обескураженным взглядом уставилась на него Полина. – Ты шутишь?.. Этого просто не может быть! Не верю!

– Хэх… – хмыкнул провожатый и продолжил путь.

Нервно озираясь по сторонам, свежеиспечённая Кикимора осторожно ступила на тропинку, что вела прямо по болоту.

– Фу, какой тут странный запах! А куда это ты меня ведёшь, ластохвостый?

– Как куда? Ясно дело – с болотными жителями знакомиться, – отчеканил зверь, сворачивая с тропинки и углубляясь в камыши. – Раньше этими местами верховодил болотник местный, но постепенно лень одолела старика – засел на дно, не желая всплывать, да наводить порядок, так и зарос тиною по самые уши. С тех самых пор кикиморы из твоей семьи и стали править болотами.

– Править? А что они… то есть мы делаем? Поём над водою и путников заманиваем? – предположила Полина, обходя очередную постанывающую кочку.

– Не-е, этим русалки да мавки промышляют, а кикимора следит, чтоб путник в болоте заплутал, да в трясину попал, животных местных оберегает и прохожих до дрожи пугает.

– А как же я их могу испугать, если такая симпатичная? – обескуражено спросила кикимора, остановившись, как вкопанная. И тут же прямо ей на грудь бросилось нечто волосатое.

– А-а-а-а-а! – завизжала девушка, яростно размахивая руками. – Кто это? Снимите это с меня! А-а-а-а-а-а.

Бобёр с силой шлёпнул маленькой когтистой лапкой себя по лбу и смешно закатил глаза.

– Куда катимся… – кикимора чертёнка болотного испугалась… – стенал бобр, театрально заламывая лапки и молотя широким хвостом по мокрой тропе. – Что же с нами дальше-то бу-удет? Да на кого же ты нас Агрофенушка оставила-то?

– Хватит ныть, Емельян! – рявкнула Полина, уже держа за шкирку маленькое лохматое существо с хвостиком и копытцами. – Кто это, и что ему от меня надо?

– Так ты сама-то спроси, – обиженно бросил зверёк и демонстративно отвернулся.

– Ясик я, – пропищал мохнатый, пытаясь вырваться из стального захвата кикиморы. – Поздороваться хотел с новой хозяйкой, а она дерётся.

– Я вообще с детьми не дерусь! А ты обниматься полез без предупреждения!

– Каюсь, каюсь, не сдержался… Очень уж люблю красавиц статных да дородных. – С горящими глазами и капающей слюной отчитывался чёртик, откровенно разглядывая пухленькую фигурку девушки.

– Фи, извращенец. – Буркнула Поля и откинула любвеобильное существо на добрых пару метров. – Брысь отсюда, мелочь лохматая!

От этих слов едва различимые в шерсти щёчки существа ярко зарделись, он высоко подпрыгнул и со всех ног бросился в обратном направлении, крича во всю глотку:

– Новая хозяйка любит меня! Трепещите черти, сам Ясик скачет!

– Тю… с чего этот чёртик решил, что я его люблю? – округлила глаза кикимора, поправляя порядком испачканную кофточку.

– Ну ты ж его не прибила. – фыркнул Емельян и поплёлся дальше. – Вот Агрофенушка наша вольностей таких с чертями не позволяла. Им же только дай пятачок свой куда-нибудь засунуть… А она, вот так, – бобр шлёпнул лапкой о лапку, – хлоп, и развеяла прах его над болотами туманом сизым. А ты что? Взяла и отпустила, да ещё и разговоры с ним вела… Не удивлюсь, ежели Ясик этот главным средь всех чертей теперь станет и свататься к тебе придёт.

– Чего? Свататься? Да я его… да я ему… Точно прихлопну нечистого! – уверенно выдала кикимора и смело шагнула вперёд бобра. И тут же над болотами разнёсся громкий «Плюх».

– Эх, Агрофенушка, Агрофенушка, – грустно взирая на расходящиеся по водной глади круги, выдохнул её провожатый, – трудно нам будет без тебя.

Глава 11

Подводное царство. Дворец Руса Великолепного.

– Кого ты там мне в невесты пророчишь? – не сдерживаясь, кричал, размахивая трезубцем местный правитель. Вода плавно колыхала его тёмную шевелюру, что создавало поистине нереальное зрелище – этакий святой с огромным нимбом из волос, гневно отчитывает придворного. И не важно, что у царя вместо ног – огромный рыбий хвост, меж пальцами перепонки, наподобие лягушачьих и длиннющая бирюзовая борода с завивающимися наверх усами.

«Красавчик!» – вздыхали местные русалки, но Рус Великолепный привычно не обращал на них внимания, и это ужасно злило и обижало водоплавающих красавиц.

Однако, события сегодняшнего дня не смогли оставить равнодушными никого – даже старый морской окунь, по ошибке заплывший в речной проток около сорока лет назад, и по привычке всё ещё еженощно патрулировавший границы замка, да приглядывающий за несмышлёными мальками, грустно вздыхал и выпускал при этом на поверхность мельчайшие пузырьки вперемешку с мутной тиной и остатками не переваренных водорослей.

– На следующей неделе начинается отбор! – как не в чём ни бывало, повторил рак. –Время пришло, о светлейший из светлых!

– Ой, только не надо мне заливать про какое-то там время! Я сказал – не собираюсь жениться, значит, не собираюсь, и точка! – гневно провозгласил Водяной.

Восседая на золотом троне, украшенном сверкающими водорослями и драгоценными камнями, он стрелял глазами так, что наислабейшие из подданных неизменно всплывали кверху брюшком, не вынося такой концентрации гнева и власти.

– Погоди, милок, не надо торопиться, – медленно и тихо проговорила на ушко правителю, старая утопленница Марья. – Ты, почитай, как двадцать пять годочков занимаешь трон Владыки рек и озёр…

– Ну, почти! – согласился с ней Рус. – А при чём тут это?

– Как при чём? Как при чём? Как сейчас помню слова Владыки морского: «Лишь минует двадцать пять лет, как озёрный трезубец ты в руки возьмёшь – коли не женишься – Вмиг пропадёшь!»

– Хочешь сказать, что если я не женюсь в ближайшие две недели, сгину на веки вечные? – округлил и без того рыбьи глаза Водяной. – И почему же меня угораздило стать именно Владыкой рек и озёр?! Как бы я хотел стать обычной… лягушкой.

– Ква-а-а. – Протянул стоящий по левую руку от трона Акакий – советник по болотным делам.

– Ой, нет, не лягушкой… – быстро взглянув на него, переменил мнение Рус. – Лучше обычным раком… Хотя нет, раком тоже не хочу быть.

– Итак, намечается отбор! – торжественно провозгласил Салазар – необычайно смышлёный рыб, занимающий пост первого советника по чистым водам. – Беру на себя тяжкое бремя распорядителя отбора и торжественно клянусь Вам, Ваше мокрейшество и всем подданным, что буду одинаково строг ко всем участницам отбора! Итак, Рахтияр, коли уж наш высокочтимый и высокомокрый правитель смирился с этим счастливейшим событием, огласите весь список претенденток на должность водной владычицы.

– Конечно! – через несколько секунд проскрипел противный, похожий на клацанье зубов голос Рахтияра. – Претендентка первая – Дочь самого Посейдона и царицы морской Ария – русалка небывалой красоты и нежно-голубых волос. Её голос словно миллион колокольчиков, а лицо не сравниться ни с одной знакомой тебе русалкой – нежная и кроткая, бледная и холодная – лучшая жена для Водяного! Советую присмотреться.

– И сколько же всего претенденток на мою перепончатую лягушачью лапку? – устало спросил Рус разглядывая свои руки, словно ничего странного в сей момент в его тронной заводи не происходило.

– Всего пять. – просто обронил рак-отшельник, а по совместительству – придворный провидец. – Вторая претендентка бродница Нютка с северных рек. Почти десяток лет, как утопленница, красоты не писаной дева: лицо с синя, глаза белёсые, волосы косами. Кто себе смерти желает, тем помогает, кто о животе её просит – в беде не бросит. Станет владычицей – не пожалеешь!

– Да уж… – устало протянул Водяной, нетерпеливо похлопывая большим серебристым хвостом о тронный помост, – перспективка ещё та…

Меж тем, громко щёлкая клешнями, рак попятился на безопасное расстояние к самому Повелителю.

– Третья в списке возможных невест – Ведьма лесная, подчинившая стихию воды – Ядвига, женщина умная и рассудительная. Только поговаривают: становиться на её пути – себе дороже. Останешься без кожи и без рожи! Женишься на ней, Владыка, не услышишь больше в свой адрес ни рыка. Сам Посейдон не желает с нею водиться, тебе же желаю хоть завтра жениться!

– Постой, Рахтияр! – грозно рявкнул повелитель. – Что же это за отбор, коли все претендентки до единой годятся на роль моей супруги?

– А уж это не мне решать, Ваше Мокрейшиство. Я предлагаю лишь тех, кто волей судьбы в этот список попал, верю – среди пяти красавиц есть та, что сердце Ваше тронет, струны души заставит петь, а жабры влюблено раздуваться.

– Ква-а-а, не томи, Рахтия-а-ар, кто остальные? – нетерпеливо проквакал Акакий, существо премерзкое с жабьими глазами, огромным ртом и худенькими лягушачьими лапками, которыми он постоянно нервно подёргивал, издавая неизменное «Ква-а-а», что страшно бесило Владыку.

– Четвёртая – мавка Лянка с южных топей – любительница чертей и утопленников. Говорят красотка – вся в тине и водорослях, глазищи, как блюдца, не поймёшь толь ревут, толь смеются… Из мавок – самая любознательная и, как душегубка – жутко старательная.

Рус нервно поёжился, передёрнул плечами и махнул плавником, разрешая огласить последнюю из потенциальных невест.

– И последняя – кикимора болотная Полина, новенькая на центральном болоте, но очень весомая дама!

– Кто? Кикимора? Да ты, видно, совсем сдурел, старый! Ты за кого меня принимаешь, Рахтияр, за Лешего или ещё какую нечисть? Да чтобы я Водяной Рус Великолепный женился на кикиморе???

Поднимая хвостовым плавником тину со дна, Повелитель рек и озёр наставил на придворного предсказателя свой трезубец.

– Что вы, что вы, попятился назад, перепуганный рак. Я всего лишь озвучил Вашему Мокрейшеству волю судьбы, что правит моим сознанием. Девушка участвует в отборе и это не обсуждается!

Сильнейший водоворот, что подхватил отшельника и закинул в далёкий омут – был привычным явлением.

– Эх, молодёжь, молодёжь… – проскрипел Рахтияр и пополз на поиски той самой кикиморы, что так взбесила Водяного. Ну что ж, ему простительно – он же ещё ничего не знает…

Глава 12

Ещё не успела вода вокруг дворца угомониться, а озёрная тина осесть на взбудораженное дно, как все придворные мигом расплылись по своим тёплым заводям дабы не гневить ещё больше его Величество Руса Великого.

– Ква-ква-квашеМокрейшество… – раздался робкий и до жути противный лягушачий голос.

–Чего тебе, советник? – гневно гаркнул Водяной и Акакий тут же осел ещё ниже, чем того требовал придворный этикет.

– Разрешите ква-ква-квам обратиться. – с выпученными глазами квакнул главный лягуш королевства.

– Давай, квакай уже поскорее! – раздалось гневное в ответ.

– На болотах ква-кважется назревает сквандал: Болотница сквазала, что мелкий анчутка к кикиморе свататься решился. Боюсь, квак бы не ква-квашей…

– Чего? Я что, жабья твоя башка, непонятно выразился? Не бывать кикиморе во дворце подводном! Хоть за чёрта лысого её замуж отдай, хоть сам женись, но, чтобы на отбор эта мерзкая зелёная тварь не явилась Ты меня понял?

– Ква-ква-кванешно, кванешно! – довольно улыбась, согласился Акакий и вынырнул в открытую дверь.

–Марья! – раздался гневный окрик и тут же одинокая, сухонькая фигурка служанки вынырнула из-за трона и приблизилась к раздувающему жабры монарху.

– Чаво хотите, ваше Мокрейшиство? – с улыбкой спросила служанка, семеня по дну следом за Русом.

– Плывём в мои покои, – нервно махая хвостом, проговорил Водяной, быстро удаляясь из тронной залы.

– Как скажете, как скажете. – легонько улыбаясь и стараясь не перечить, промолвила старушка, стараясь не отставать.

Широкие коридоры подводного дворца были подсвечены разным светом, что создавало поистине неземную атмосферу – разноцветные блики с каждым колыханием воды перемещались по каменным стенам, оставляя причудливое сияние и завораживающее взгляд, светопреставление.

Быстро проплыв до своей комнаты, Рус отворил двухстворчатые двери, уважительно пропуская пожилую женщину вперёд.

– Входи! – скомандовал владыка, закрывая каменные двери. – Ты много лет служишь во дворце и несмотря на то, что утопленница – очень умна. Так что ты скажешь по поводу отбора?

– Так, а что ж тут говорить-то? – смахнув слезу рукой, протянула Марья. – Жениться вам пора… Вона сколько дев на вас заглядываются да вздыхают тайком.

– Так вздыхают-то они не по мне, а по власти! Все ж видят только морок… – крутанув указательным пальцем и мгновенно приняв человеческий облик, проговорил Рус. – Никогда не полюблю этот скользкий рыбий хвост, с ногами управляться куда легче.

Будучи личной служанкой Водяного, старая женщина была с ним, как говорится на короткой ноге, а потому иногда могла себе позволить и пожурить молодого Владыку.

– Ты, Марья, лучше скажи, как мне отвязаться от этого отбора? Ну зачем мне жена? Я ещё молод и полон сил, чтобы так гробить себя…

– Что ты, Русик, Салазар наверняка уже мчит на всех плавниках, чтобы оповестить жителей Тридевятого да собрать претенденток. Табе сам Рахтияр зачитал веление судьбы! Отбор будет, смирись! Тебе же, почитай, как сорок пять годочков стукнет скоро. – потрясла поднятым пальцем утопленница.

– Так, то ж по человеческим меркам много, а как Владыка я ещё совсем юн. – Неспешным шагом он подошёл к огромному зеркальному полотну, умело встроенному подводными умельцами в стену, и довольно оглядел себя.

На него смотрел высокий, стройный, с крепким накачанным телом мужчина с чёрными как смоль волосами до плеч и светло-голубыми, словно морская вода, глазами.

Оглядывая Водяного с головы до ног, служанка не могла сдержать восхищённого восклицания:

– До чаго ж хорош!

– Почти не изменился за двадцать пять лет… Каким утонул, таким и остался… – грустно выдохнул Владыка и взъерошил волосы, что в водном потоке создавали вокруг его лица этакий чёрный нимб.

– Повзрослел, возмужал, вон какой красавец! Ну кем ты был в прошлой-то жизни? И кем стал в этой… – попыталась успокоить начавшего ностальгировать Руса служанка. Он всегда с грустью вспоминал свою первую жизнь и её последний день.

«Лето началось с очень жаркой погоды – солнышко светило, казалось сутки напролёт, даже земля стала необычайно горячей, а растения, не успев окрепнуть просто сгорали под палящими лучами. Именно в то время, отучившись в техникуме Руслан Краснов вернулся домой в небольшую деревеньку «Озёрная».

Господи, как же он любил свой маленький тихий уголок на берегу самого красивого озера в мире.

Собравшись со съехавшимися на каникулы друзьями, парень направился купаться на Серебряное озеро – там была самая студёная вода, а в такую жару это самое лучшее спасение.

Друзья Руслана – Николай и Серёга, быстро искупнулись и тут же выскочили на берег, а он почему-то задержался… Нырнул и почувствовал, что неведомая сила тащит его в самую глубину. Крикнуть и позвать на помощь уже не успел. Попав в стремительный водоворот, со страшной скоростью помчался на дно, которое оказалось на удивление странным. Бороться со стихией парень смог и потому, словно безвольная кукла колыхался течением и неизменно приближался к чему-то огромному и тёмному. Ни подводной красоты, ни рыб он не видел, кажется, даже не дышал…

А потом очнулся в странном мокром дворце – необычайно красивом, расцвеченном в яркие цвета фосфоресцирующих рыб, кораллов и водорослей.

Тут же появился старый бородатый рыб и заявил, что Руслан – его приемник и, торжественно вручив ему огромный трезубец, растворился в зеркале… Или Руслану это всё просто показалось, хотя огромная вилка в руках так и осталась, а в придачу ещё и хвост с жабрами.

С этого дня и началось царствование на дне озёрном Руса Великолепного, как окрестили его через чур впечатлительные придворные – рыбы, жабы, черепахи и прочие водоплавающие твари.

Первые пять лет парень не верил, что с ним могло такое произойти, скорее всего он неудачно нырнул, свернул себе шею и теперь лежит в коме, а его нынешняя жизнь, если её можно так назвать – не что иное как сонный бред».

– Отбор значит? – после минутной задумчивости встрепенулся мужчина. – Тогда я устрою претенденткам такие состязания, что ни одна не сможет в них победить!

Глава 13

Болото.

Нырнув следом за кикиморой, бобёр увидел весьма занимательную картину: угодившая в цепкие сети водорослей и коряг, новая хозяйка болот во всю боролась с желанием вдохнуть. Щёки раздула, словно жаба, глаза выпучила, пузыри из носа пускает, мычит чего-то, а к шее её уже мчится самая противная обитательница здешних мест – пиявка.

Взбаламученная болотная вода не дала девушке сразу увидеть разгневанную особу, а потому, лишь вцепившаяся зубами в тёплую плоть, пиявка обнаружила себя и была грубо оторвана от свежего лакомства и откинута на добрый пяток метров.