Полная версия
Наперегонки с темнотой
– Так вы утверждаете, что какие-то парни ни с того ни с сего напали на вас. Оружия они при себе не имели, чего хотели, вы не знаете и раньше их не встречали. Все верно? – спросил Билл.
– Верно. Таких, как они, я никогда не встречал, – ответил Роб за нас двоих. – Они очень странно себя вели.
Ворот его синей футболки был разодран, на шее проступали крупные царапины, а темно-русые с проседью волосы торчали в разные стороны. Выглядел он так, будто участвовал в схватке со зверем, что по сути и являлось правдой.
– Что значит странно? – задал вопрос Броуди.
– Не знаю, как лучше объяснить, – осторожно начал Роб. – Поначалу мне показалось, будто они обычные наркоманы…
Собираясь с мыслями, он сделал паузу, на что Броуди тут же нетерпеливо спросил:
– Выходит, они были под наркотиками?
Не успел Роб опровергнуть его предположение, как Билл взревел:
– И вы, придурки, не придумали ничего лучше, как поднять меня с постели в половине пятого утра из-за потасовки с обдолбанными торчками?
Всем своим мощным корпусом он подался вперед и опустил обе ладони на крышку заваленного бумагами стола. Его буравящий взгляд вперся в Роба, но менее чем через секунду переместился ко мне. В прежние времена этим взглядом Билл мог вогнать меня ступор – ребенком я боялся его до полусмерти. С тех пор утекло много воды, но я и сейчас еще испытывал перед ним некую смесь из опаски и робости.
– Какие, к черту, наркотики? – наплевав на предосторожности, вскипел я. – Я видел, как ведут себя под наркотой! Да что говорить, и сам несколько раз баловался, пока учился в школе. Они были будто мертвые, Билл! Как зомби, понимаешь?
От такого заявления глаза его подозрительно сузились, а я тотчас понял, что не стоило этого произносить. Необходимость пересказывать подробности прошедшей ночи приводила меня в раздражение, кроме того, в голове раздавался непрерывный монотонный гул, от которого никак не получалось отделаться, а веки казались до того тяжелыми, что лишь усилием воли удавалось держать их в открытом положении. В данную минуту я мог думать только о том, чтобы поскорее покончить со всеми расспросами, отправиться домой, рухнуть на свою кровать и уснуть.
– Эй, полегче, Джон! – остановил меня Роб, присовокупив к сказанному незаметный пинок по ноге. – Билл, он хочет сказать, что те трое вели себя не совсем нормально. Как бы поточнее описать… Они двигались необычно, звуки издавали странные… У них из глоток все время раздавалось какое-то чавканье. Такое гнусное чавканье, будто идешь в дождь в резиновых сапогах, а их то и дело засасывает в жидкую грязь. Я и сам знаю, как дерьмово все звучит, но это правда.
– Еще они без конца смеялись и скалились, – добавил я. – Но это и смехом не назовешь, больше на хохот гиены смахивало.
– Да, и смех этот жуткий, – подхватил Роб. – Мы пытались выяснить, чего они хотят, но ни слова от них не добились. Они просто шли на нас безо всяких объяснений. Прямо-таки напролом перли. Тот, с кем я сцепился, был точно обезумевший. Все хохотал и пытался дотянуться до моей шеи. С виду доходяга, тощий, как собака бездомная, но сильный, словно…
Ища подходящее слово, Роб остановился, но так и не отыскав, окончательно замолчал.
На минуту в кабинете воцарилась тишина. Билл тер гладко выбритую бульдожью челюсть и по-прежнему сверлил меня пронзительным взглядом, Броуди в углу дымил сигаретой. Ее огонек мелькал в полутьме, проделывая траекторию от его тонкогубого рта к переполненной пепельнице и обратно. Было ясно, что они оба не очень-то нам верят.
Курить мне хотелось не меньше, чем спать, однако зная, что просьба о сигарете приведет Билла в еще большую ярость, я терпел. Не стоило лишний раз его нервировать. Я до сих пор не сказал ему главного и, откровенно говоря, предпочел бы молчать как можно дольше.
– Что-то вы темните, ребятки, – проговорил он вкрадчиво. – Или недоговариваете чего. Давайте начистоту – вы пили?
Его вопрос прозвучал скорее утвердительно, отчего я мгновенно взорвался:
– Нет, черт возьми! Я не пью, Билл, ты же знаешь!
– Откуда мне это знать? – обрушив на стол увесистый кулак, рявкнул он. – Ты несешь какой-то бред про нападение мертвецов! Холдер, мать твою! Ну, ладно этот полудурок, я еще могу предположить, что он чем-то обдолбался и ему привиделись зомби, но ты-то куда?
– Мы не говорим о том, что на нас напали зомби, – твердо произнес Роб. – Конечно, это полная херня, Билл, но те парни действительно вели себя так, будто страдают от бешенства. И настроены они были чертовски агрессивно, не реагировали ни на предупреждения, ни на выстрелы в воздух… – Тут Роб посмотрел на меня и так же твердо сказал: – Нужно им все рассказать, Джон.
– Да… – Опустив взгляд под ноги, я несколько мгновений набирался решимости, точно готовился сигануть в прорубь со льдом, но потом взглянул Биллу в лицо и четко выговорил: – Мне пришлось стрелять. Кажется, двоих из них я прикончил.
– У нас не было другого выхода, – быстро сказал Роб. – Это я крикнул, чтобы Джон стрелял в них. Посветил фонарем в их рожи и сразу понял, что это единственный способ остановить уродов. Позже я тоже пальнул в одного пару раз. Продырявил ему брюшину, но он и не заметил.
– Как это, не заметил? – спросил Броуди. – Что за чушь вы несете? Как можно не заметить выстрела в живот?
– Мы бы тоже хотели это знать.
В воздухе снова повисло молчание и на этот раз оно показалось мне зловещим. Билл не верил ни единому нашему слову, но к своей досаде, теперь и я засомневался – а не привиделось ли мне лишнего? Ведь невозможно поверить, чтобы тот ублюдок после выстрела в живот смог как ни в чем не бывало вылезти под колеса пикапа.
Может, мне все почудилось и заряд пролетел рядом с ним, а я не увидел? Или я попал ему не в живот, а, скажем, в плечо? Но как тогда объяснить его мерзкую рожу? Ее-то я видел! И как быть с тем рыжим? Я в упор пальнул ему в бок, а он после этого принялся истерически хохотать и даже когда я по самую рукоять вгонял в него нож, ни на секунду не затыкался.
С громадным негром вообще не сходится. У меня не возникало сомнений в том, что на темной лесной поляне предстало перед моими глазами. Я отчетливо видел, как картечь прошибла его грудную клетку, но он словно не обратил на это внимания и если бы я не снес его безобразную, сплющенную головешку, сейчас не сидел бы здесь.
Пока я это обдумывал, Билл переложил стопку бумаг с одного края стола на другой, достал из пачки сигарету, не торопясь прикурил и процедил сквозь зубы сразу три вопроса:
– Прикончил двоих, значит? И ты заявляешь об этом только сейчас? Ты в своем уме, парень?
– Они напали на нас! – с вызовом ответил я. Признавать вину за то, что пристрелил тех ублюдков, я не собирался. – Более того, один из них напал на Терри.
– Это правда, Билл, – вставил Роб. – Пока мы отбивались от двоих из них, на Терри у палатки напал третий, о котором мы даже не подозревали. Мы еле подоспели на помощь. И он был огромным! Дерьмо собачье, я еще никогда не видел такого огромного парня!
Размышляя об услышанном, Билл барабанил пальцами по столу и одновременно хмурил седые кустистые брови. От этих кривляний на его морщинистом лице образовывались дополнительные складки, крупный мясистый нос с шумным свистом втягивал воздух, губы же превратились в сплошную, резко перерезающую подбородок черту.
Он не произносил ни звука, но было видно, насколько он зол. Эта злость буквально витала в спертом воздухе кабинета. Оно и понятно, возня с трупами не лучшая перспектива для воскресного утра – наверняка у него имелись другие планы на сегодняшний день.
– Звони Сандре, – наконец бросил он Броуди. – Пусть побудет в участке, а нам всем придется прокатится.
– Черт, Билл, – запротестовал я. – Мы не спали всю ночь, я с ног валюсь и Терри…
– Ты всерьез или валяешь дурака, Уилсон? – Он глянул на меня так, что я тут же обреченно стих. – Минуту назад ты признался, что застрелил двух парней. Предлагаешь отпустить тебя домой? Может, еще сопроводить до двери, накрыть одеялком, а заодно спеть колыбельную, мать твою? А? Что на это скажешь? – Повернувшись к Броуди, он с желчным ехидством поинтересовался: – Том, как ты насчет того, чтобы проводить малютку Джона до дома, а потом спеть ему песенку?
Я хотел было ответить какой-нибудь колкостью, но вовремя решил, что мне стоит заткнуться. С Биллом действительно лучше не связываться. Вопрос ответа не требовал, поэтому Броуди тоже смолчал.
– Я позвоню Айлин, – похлопал меня по плечу Роб. – Она заберет Терри и позаботится о ней.
Айлин была его женой. Представив, что Робу придется не только договариваться насчет Терри, но и подробно объяснять произошедшее, а затем убеждать ее, что никто из нас не пострадал, я мрачно усмехнулся. Возможно, в моем положении и имелись свои плюсы – никогда я не умел успокаивать женских истерик.
– Мне сообщить в округ? – наклонившись к Биллу, тихо спросил Броуди.
– Пока нет. Для начала сами поглядим что к чему, а там видно будет. Если что-то серьезное и трупы действительно есть, то уже не отвертимся от их приезда. Проклятье!
Тяжело поднявшись из-за стола, Билл смял в пепельнице окурок и грузным шагом направился к выходу. После того, как хлопнув дверью, он ушел, мы втроем переглянулись.
– Ты прямо-таки жить не можешь без приключений на свою задницу, Уилсон, – раздраженно проронил Броуди. – Молись, чтобы все, о чем вы тут наплели, оказалось правдой, иначе наш Минотавр тебя в порошок сотрет.
– Иди к черту, Броуди, – огрызнулся я. – И без твоих поучений тошно.
Через время я тоже вышел за дверь, чтобы поговорить с дочерью, выкурить сигарету, а если повезет, то и разжиться кофе. Билл что-то громко выговаривал дежурному, Броуди звонил Сандре, а Роб жене. Из полицейского участка мы вышли только спустя тридцать минут.
Глава 5
На часах было шесть утра, солнце уже взошло. Притихший в сонном бездействии город молчал, лишь неугомонные воробьи вовсю носились по пустующим улицам. Оглашая все вокруг звонким чириканьем, они перепрыгивали с куста на куст, ругались между собой, порхали над крышами спящих домов. Присовокупляя к их многоголосому гомону тихое урчание двигателя, мы ехали в машине Билла и Броуди.
Глаза у меня по-прежнему слипались и только второй стакан крепкого кофе поддерживал затуманенное сознание в активном режиме. Роб держался лучше меня. Выглядел он также паршиво, но, по крайней мере, находил в себе силы разговаривать. Сидя рядом на заднем сиденье, он показывал дорогу к реке и в сотый раз пересказывал Биллу и Броуди подробности наших ночных приключений.
Роб является для меня самым надежным и, пожалуй, единственным другом. Хотя связывающие нас отношения не назовешь уже обычной дружбой – давно они переросли в нечто большее. Мы знакомы больше двадцати лет и за этот немаленький срок я многому у него научился, многое вместе с ним прошел, а кроме того, испытывал абсолютную уверенность, что всегда и во всем смогу на него положиться. На него и на Айлин тоже.
Все эти двадцать лет они оба поддерживали меня в сложных ситуациях, находились рядом в трудные минуты, оказывали неоценимую помощь, если она требовалась. Так было и после смерти Анны. Порой против моей воли, порой наперекор моим гневным выпадам в адрес всех и вся, часто вразрез с моим желанием остаться в одиночестве – эти двое упорно и методично вытаскивали меня из трясины, в которую я тогда угодил.
Одним словом, Роб и Айлин сделали для меня очень многое и именно они год назад приютили у себя Терри на время моих разбирательств с органами опеки. И раньше мы относились друг к другу больше по-родственному, но после того, как они оформили над ней временное попечительство, стали практически семьей. Пусть не по крови, но по связывающим нас узам уж точно. Тем более, что настоящих родственников у меня не осталось.
Моих родителей не стало давно, братьев и сестер я не имел. Матери Анны уже тоже нет в живых, но оставалась еще Джесс – правда, за родню я ее никогда не считал. Джесс приходится старшей сестрой Анне и родной теткой для Терри, вот только живет она за восемьсот километров от нас.
Возможно, это и к лучшему – мы не особенно ладим. После устроенной мной в школе пьяной потасовки, она была готова забрать Терри к себе, но, к счастью, до этого не дошло.
– Вроде бы это где-то здесь…
Из полудремы меня вырвал голос Роба. Я не заметил, как мы проделали весь путь до реки и теперь находились примерно в том месте, где я выстрелил во вторую тварь.
– Ну и где же труп? – спросил Билл.
– А черт его знает. Может, дальше? – На этот раз голос Роба прозвучал еще неуверенней. – Давайте проедем немного вперед.
Медленно продвигаясь сквозь неподвижно стоящий лес, мы проехали еще пару километров, но трупа не обнаружили. Все здесь выглядело тихим и безмятежным. Погода держалась безветренная, от реки веяло свежестью, солнечные лучи, пробиваясь сквозь густую листву, стлались по земле веселым пятнистым узором, а из звуков присутствовало разве что тихое пение птиц, да шуршание шин по грунтовке.
– Нет, все-таки я уверен, что он слетел с капота позже. – Напряженно вглядываясь в растущую у обочин траву, Роб потер вспотевший лоб. – Нам нужно вернуться.
После его слов Броуди развернул машину и, приглушенно матерясь, поехал в обратном направлении. Теперь я проснулся окончательно. Устремив за окно пристальный взгляд, вместе со всеми я высматривал что-либо похожее на следы пребывания здесь того ублюдка. Мне хотелось их обнаружить и в то же время именно этого я опасался.
Любопытство и страх были основными эмоциями, что я сейчас испытывал. Я хотел найти тело и убедиться, что случившееся ночью мне не привиделось, хотел знать, что не спятил вконец, увидеть при свете дня, что они такое, но одновременно с тем мне было страшно. Только боялся я не их, а того, что последует за обнаружением мертвых тел.
Я все еще не осознавал, насколько сильно вляпался, но уже начал догадываться, что домой попаду не скоро. Если вообще попаду.
– Вот! – указав пальцем вперед, внезапно воскликнул Роб. – Я хорошо помню это бревно под теми деревьями. Чуть не налетел на него, когда объезжал. Где-то тут Джон выстрелил в него.
– Притормози, Броуди. Пройдемся, – глядя по сторонам, устало бросил Билл.
Броуди послушно остановил машину, все четверо мы выбрались наружу, прошлись вдоль дороги, заглянули под каждый куст, но так ничего и не нашли. Ублюдок как сквозь землю провалился. Я уже опять начал думать, что произошедшее ночью мне просто привиделось, как вдруг Броуди, ушедший немного вперед, крикнул:
–Эй, Билл, взгляни-ка!
Внимательно разглядывая что-то у своих ног, он сидел под кроной высокого ясеня. Втроем мы поспешно направились к нему и как только приблизились на достаточное расстояние, увидели на примятой траве следы чего-то черного. На вид оно было вязким, как густая овсяная каша и при этом тошнотворно воняло.
След слабой нитью уходил дальше в лес, но насколько хватало глаз, не наблюдалось ничего походящего на тело. Деревья росли тут неплотными рядами, ничто не загораживало обзор, однако впереди маячили лишь ясеневые стволы, да ровная поверхность земли с опавшими листьями и сухой, порыжевшей от зноя травой.
– Такие же следы были на их машине, – обратился Броуди к Биллу.
Тот как раз склонился над необычной находкой и взглядом ищейки осматривал территорию вокруг. От длительной ходьбы дыхание его сбилось, лицо с шеей раскраснелись и покрылись обильной испариной. Мельком взглянув на него, я с удивлением поймал себя на мысли о том, как сильно он сдал. Это внезапное открытие меня поразило.
Когда видишь кого-то день за днем, не обращаешь внимания на изменения во внешности – они постепенны и оттого незаметны глазу, пока однажды, точно как я сейчас, не обнаружишь перед собой жалкое подобие человека, которого знал прежде. Передо мной сидел почти старик, а ведь я хорошо помню Билла молодым, полным сил и здоровья мужчиной.
Я знаю его с раннего детства – он был приятелем моего отца и в нашем доме бывал частым гостем. В те времена я испытывал неподдельный ужас от его внушительной фигуры, громогласного голоса и устрашающей манеры общения и тот образ из далекого прошлого сделался для меня настолько привычен, будто отпечатался на внутренней стороне черепа. Возможно, потому все эти годы я видел только его, не замечая, что он давно превратился в поседевшую, страдающую гипертонией, одышкой и лишним весом развалину.
А ведь он теперь на целую голову ниже меня и руки его не кажутся такими огромными – ими не отвесишь одну из тех злых, крепких затрещин, какие некогда обрушивались на мой детский затылок. Сейчас уже я нахожусь в том возрасте, в котором он гонял меня за малейшую провинность и грозился чуть что надрать зад. Удивительно, как я не видел этого раньше?
– Так ты говоришь, Джон, что выстрелил ему прямо в лоб? – прерывая мои размышления, спросил он.
– Да. И видел, как после этого он слетел с капота.
– И куда он, по-твоему, делся? Не мог же он уйти с простреленной башкой?
– Без понятия, – пожал я плечами.
Пока Билл смотрел на меня немигающим взглядом, я растерянно крутил головой. И в самом деле, неужели та тварь умудрилась уйти даже с разнесенным в щепки черепом? Тогда, выходит, они все еще бродят здесь и в любой момент могут снова напасть. Ощутив, как вдоль позвоночника пробежал неприятный холодок, я еще раз огляделся вокруг.
Всюду сохранялись тишина и покой. По-прежнему беспечно щебетали птицы, листья от слабого колебания ветра производили еле слышимый шелест, а солнце согревало остывшую за ночь землю. Картина была в самый раз для безмятежного воскресного утра – если бы не знать, что в этом лесу бродят одичавшие твари, так и подмывало сгонять домой за корзинкой для пикника.
– Может, его утащил тот рыжий? – предположил Роб.
Я посмотрел на него с сомнением. Они не походили на тех, кто станет утаскивать раненого товарища с места перестрелки. Впрочем, кто их разберет – они вообще ни на кого не походили.
Пока я об этом раздумывал, Билл надел перчатку и потрогал засыхающую на солнце зловонную кашу. Он потер ее между пальцев, но едва поднеся к носу, отшатнулся.
– Ну и вонь! – Скривившись, он быстро глянул на Броуди, а затем перевел взгляд на меня. – Так вот чем от тебя несло. Кого вы подстрелили, мать вашу? На кровь это не похоже.
– Это не похоже не только на человеческую кровь, но и вообще ни на что. Раньше я такого не видел, – пробормотал Броуди. Он тоже надел перчатку и обмакнул палец в черную жижу. – Действительно гадко смердит.
– Именно про это я и говорю. Они не походили на обычных людей, – угрюмо проронил я, наблюдая за тем, с каким отвращением Броуди растирает в пальцах вязкую массу.
Я хотел было тоже попробовать ее на ощупь и даже почти поднес к ней палец, но вовремя одумался. Мне с лихвой хватило того, что пару часов назад с таким трудом я оттер от своих лица, рук и одежды.
– Ну-ну, ты нам еще про инопланетян расскажи, – с грубой ухмылкой прогудел Билл.
– Может, стоит пройти по следу? – предложил Броуди.
– Нет, давай сначала ко второму. С этим разберемся позже. – С натужным кряхтением он поднялся на ноги и выразительно оглядев на нас с Робом, спросил: – Далеко до палатки? Если и там не окажется трупа, я посажу вас в клетку, как и обещал. Будете друг другу рассказывать байки про зомби, пришельцев из космоса и прочую хрень. Еще и Терренса к вам подсажу. Вот уж кто с радостью послушает ваши нелепые бредни, да еще и своих подсыпет.
Мы промолчали, но стоило ему вместе с Броуди направиться к машине, как Роб ухватил меня за руку.
– Что за черт? – зашептал он. – Я своими глазами видел, как ему снесло полбашки! Он что, смог уйти после выстрела в голову?
– Не знаю. Я уже ничего не знаю, Роб. Я тоже это видел. И тот негр у палатки… Я был уверен, что прикончил его, но если тела там не окажется, вывод напрашивается один – убить их невозможно.
– Или другой – ты, я и Терри разом сошли с ума.
– Именно об этом я и думаю все утро, – рассеянно усмехнулся я.
– Хватит шептаться! – прервал нас Броуди. – Живо идите к машине!
Замолчав, мы покорно пошли следом, спустя пару минут уселись на заднее сиденье, а еще через время выехали к тому пляжу, где ночью встретили тощего рыжего ублюдка и второго, что разгуливает теперь с отстреленной башкой. Повсюду на песке виднелись следы борьбы, валялись пустые гильзы и мой охотничий нож, но несмотря на внешний беспорядок, пляж при дневном свете выглядел вполне мирно. С трудом верилось, что несколькими часами ранее тут происходили такие странные события.
Наклонившись, я машинально хотел поднять нож с песка и уже почти взял его в руку, как Билл с громким окриком меня одернул:
– Ничего не трогай, мать твою! Где палатка?
На его лице проступала озабоченность. Похоже, он начинал сознавать, что ночью здесь действительно что-то произошло и мы с Робом не выдумали эту историю.
– Там, – указав на извивающуюся вдоль реки тропинку, я повел за собой остальных.
Вскоре мы вышли к укромной тенистой поляне, на которой накануне вечером разбили лагерь и первым, что увидели – был огромный негр. Свободно раскинув руки, он лежал на спине ровно на том же месте, где я его подстрелил. С разделяющего нас расстояния казалось, будто он прилег отдохнуть и наслаждается ласковым утренним солнцем, вот только вместо его лица красовалась внушительная дыра. Все вокруг было заляпано той же черной кашеобразной массой.
От увиденного меня пробрала дрожь, а к гортани снова подступила тошнота. Как и ночью, она наполнила рот горькой слюной, свела судорогой скулы, скрутила нутро резким спазмом. Пока я корчился от омерзения, Билл за моей спиной громко выругался, надел чистую перчатку и пошел к телу.
– Ничего здесь не трогать, – скомандовал он по пути. – Стойте в стороне.
Склонившись над мертвым негром, он осмотрел рану в груди, а также то, что когда-то являлось его лицом. Мы с Робом, как нам и было велено, стояли поодаль, но даже находясь в отдалении, я отлично все видел. Не хотел смотреть и вместе с тем не мог отвести от мертвеца жадного взгляда. Вопреки отвращению, он вызывал у меня интерес.
Из одежды на нем были свободные шорты со множеством объемных карманов и растерзанная в клочья оранжевая футболка. При взгляде на нее возникала мысль, что он долго с кем-то боролся в пыли, настолько та выглядела изодранной и грязной. Но одежда меньше всего привлекала мое внимание – я глазел на открытые участки его тела.
Их сплошь покрывали темные трупные пятна и бугры вздувшихся вен. Живот распух и напоминал набитый старыми тряпками тюк. Кроме того, негр оказался бос. Голые ступни смотрели в разные стороны, ногти на пальцах кое-где отходили от мяса и были до того длинны, будто при жизни он не стриг их по меньшей мере год. От его туловища исходила безобразная вонь, в парах которой уже кружились зеленые трупные мухи.
– Ничего не понимаю, – прикрывая нос платком, сказал Билл. – Такое ощущение, будто умер он несколько дней назад. Во сколько вы здесь были?
– Около половины четвертого, – ответил Роб.
– Прошло чуть больше трех часов, – взглянув на часы, с недоверием заметил Броуди.
Он стоял рядом с Биллом и озадаченно разглядывал распластанное по земле чудовище. Им обоим редко приходилось сталкиваться с трупами, но все же за годы работы они успели кое-чего повидать, однако в данную минуту их лица выражали явное замешательство.
– Звони Сандре, Броуди. Пусть сообщает в округ, – хмуря и без того морщинистый лоб, бросил Билл.
Он терпеть не мог, когда полиция округа совалась в его владения, а потому тон, с каким была произнесена эта фраза, красноречиво выражал всю степень его недовольства. В то время как Броуди набирал номер Сандры, он прошелся по поляне, заглянул в каждый угол, осмотрел каждый сантиметр травы, обнюхал каждый след на песке и до нитки изучил содержимое брошенных нами в панике палаток.
Снова замерев над мертвецом, он обратился ко мне:
– Похоже, ты по уши в дерьме, парень.
Я сидел на траве, привалившись к дереву, в которое ночью от ужаса вжималась Терри и с трудом удерживал себя от сползания в глубокую отключку. От бьющего в нос смрада мутило все сильнее, а гул в голове перерос уже в несмолкаемый грохот. Распознав в его голосе сочувствие, я сплюнул на землю и с вызовом ответил:
– Я защищал дочь.
В его или чьей-либо еще жалости я сейчас нуждался меньше всего.
Глава 6
Сандра перезвонила через двадцать минут с сообщением, что в ближайшее время к нам не смогут никого прислать. По ее словам, в округе творится что-то невообразимое, вся местная полиция стоит на ушах. Как оказалось, за последние четыре дня пропало одиннадцать человек, но в прессу эта информация просочилась только сегодня утром. Несмотря на воскресный день, журналисты оккупировали главный отдел полиции с требованием разъяснить ситуацию.