Там. Часть III

– К сожалению…, из рыбоохраны, – покачал головой Старик, – они составили акт, накарябали протокол и выдали штрафную квитанцию.

– За что? – вступила мама.

– Папа рыбачил в период, когда идёт активный нерест, – сокрушённо ответил Старик, – инспектора безапелляционно ему заявили, что он нарушил закон. Поэтому придётся, заплатить штраф. Однако инспектор объяснил, что есть одно обстоятельство в пользу честных рыбаков. Правительственное постановление подразумевает, что рыбаку допустимо поймать удочкой два килограмма рыбы. То есть, если улов не превышает заявленной массы, то его смело отпустят без ущерба для кошелька. Папка непроизвольно глянул в ведро, пытаясь сосчитать приблизительный вес.

– Представляю, как у Акзям абы ёкнуло сердце, – прикинул Кайрат.

– А, если больше двух килограммов? – поинтересовалась Лиля.

– Отнимают улов и выписывают штраф, – нравоучительно пояснил Андрей.

Старик поёрзал на стуле.

– В ведре предательски плескалась рыба. Так как он мужик с опытом, оценил, что пойманной рыбы больше, чем два килограмма!

– Надо было дать взятку? – подсказал противозаконный способ Кайрат, – чтобы Агзям абы отпустили!

– Нет. Он об этом не задумывался, – отмахнулся Старик. – Инспектора предложили папе отобрать два килограмма рыбы, которые ему положены по закону. Самый шустрый инспектор вылил лишнюю воду из ведра и, будто на торговой лавке высыпал перед папой пойманную рыбу.

Старик на миг задумался, затем обратился к окружающим.

– Какую рыбу вы бы собрали в первую очередь?

Кайрат погрозил пальцем.

– Чувствую, в вопросе Старичелло зарыт подвох. Но не знаю, где он скрыт?

– Ну, ну, смелее! – подбодрил одноклассник.

– Я не знаю, – сразу сдался Андрей.

– А я бы собрала крупных рыбёшек, чтобы легче было чистить и жарить на сковородке, – по-женски отметила Лиля.

Мама мудро промолчала.

– Ага! Ха-ха-ха! – затрепетал Старик. – Крупные?! Ты рассуждаешь, Лиля, как мой отец!

– Два килограмма речной рыбы вполне сытный ужин! – облизнулся здоровяк Андрей.

– Что произошло далее? – спросила мама.

Старик покачал раскрытой ладонью, словно пытался взвесить воздух.

– Инспектор вытащил безмен. Народные весы, с которыми мы ходим на базар, чтобы удостовериться, что нас не обманывают. Они кивнули папе, мол, выбирай, рыболов, понравившуюся рыбёшку? Папа отыскал полиэтиленовый пакет и, выбрав шесть самых крупных экземпляров, сложил их в упаковку. Инспектора посмеиваясь, переглянулись. Взвесили пакет. Вес оказался в норме. Они вручили его отцу. Трое мужчин посмотрели на землю, где осталась рассыпавшая горка более мелких рыб. Хитрый и вертлявый инспектор, не сдержав открытого смешка, тоном официального представителя власти высокопарно сказал: «Гражданин нарушитель, предъявите документы, удостоверяющие личность?». Папа показал паспорт. Инспектор достал шариковую ручку и раскрыл папку. Он нашёл бланк протокола и, положил его на поверхность папки, чтобы было удобнее заполнять. Когда он вписал в ячейки фамилию и данные моего отца, контроллёр озвучил размер штрафа. Папа отшатнулся от услышанной суммы. Он поинтересовался, откуда, собственно, взялась эта устрашающая цифра? На что инспектор пояснил: «Штраф начисляется за каждую голову пойманной рыбы! Осталось девятнадцать рыб. Следовательно, за каждую особь придётся заплатить!».

– Ну, попал! – ахнул Андрей, – ловко обвели вокруг пальца Агзям абы! Причём на государственном уровне.

– Если бы мой папа выбрал два килограмма мелкой рыбы, тогда этих оставшихся «…голов» существенно было бы меньше, – поморщился Айдар, – но после драки кулаками не машут!

– Вот именно, – пожалела Лиля. – Простая арифметика. Чем крупнее рыба, тем больше вес и меньше количество.

– Не подумав, выбрал. Тяжело сразу распознать подвох, – почмокала губами мама.

– Такова людская психология, – Старик глотнул остывший чай.

– Поэтому инспектора смеялись, когда он отобрал крупные рыбёшки, – сказал Кайрат, – они любезно предоставили выбор и Агзям абы сам попался на удочку.

Айдар поднялся из-за стола.

– Фания апа, большое спасибо!

Андрей последовал примеру товарища.

– Засиделись. Время позднее. Спасибо за отличный вечер!

– Я пойду с вами, – Кайрат пошёл одеваться, – в киоск. Закрывать ставни.

Мама попыталась уговорить друзей сына остаться, но затем согласилась с аргументом, что жёны и родители начнут о них беспокоиться.

– Приходите ещё! – напоследок напутствовала гостеприимная женщина.

– Светлане и Лене передавайте привет! – помахала рукой Лиля.

Кайрат поцеловал жену, и друзья вышли из квартиры. Они вприпрыжку спустились по лестнице.

– Вы не откладывайте в задний ящик рождение карапузика! – предупредил Старик, – привыкнете жить в своё удовольствие. Затем в роддом не затащишь.

– Постараемся не медлить, Старичелло! – засмеялся Кайрат, искренне желающий, чтобы у них появился ребёнок. – Денно и нощно станем трудиться.

– Вновь возникнет повод встретиться, – железно рассудил Андрей, – обмывать ножки новорождённого!

– Друзья, мы очень редко встречаемся! – пожурил Старик.

– Да. К сожалению! – Андрей скорчил лицо, осуждая неспособность близких друзей в частых, приятельских посиделках.

– У каждого свои дела и проблемы, – заключил Кайрат. – Семья и работа!

Айдар и Андрей помогли Кайрату закрыть ставнями окна в киоске. Затем парни уселись на лавку. Старик достал пачку сигарет и закурил.

– Пацаны, слушайте запрещённый анекдот, – выдохнул облако сизого дыма Старик.

Андрей покосился.

– Политический что ли? Так вроде уже можно рассказывать политические анекдоты. За это теперь к стенке не поставят!

– Не политический, – сплюнул Айдар, – он не для женских ушей. Я не рискнул рассказать его при Лиле и мамы. Я услышал анекдот на работе.

– Правильно, Старичелло! – похвалил Кайрат, – лучше твоих друзей, анекдот никто не оценит.

Старик посмотрел на окурок, словно прикидывал, насколько его должно хватить?

– В общем, отец семейства заходит утром в сарай. Смотрит на полу лежит мёртвая корова. Он думает: «Умерла наша единственная, семейная кормилица. Как теперь я буду жить с тремя сыновьями и женой? Нет смысла мучиться!». Натянул верёвку и повесился. Через какое-то время заходит в сарай жена. Смотрит, на полу лежит издохшая корова, а рядом повешенный мужа. Думает: «Бог мой! Умерла кормилица и родной муж! Как я буду одна с тремя сыновьями? Нет смысла мучиться!». Взяла яд и отравилась. Прошло ещё время. В сарай заглядывает старший сын. Видит живописную картину. Мёртвого отца, мать и в стороне дохлую корову. От тоски бежит на берег глубокой речки, чтобы утопиться. Замечает на бережку русалку. Она его спрашивает: «Что случилось? Отчего голову повесил, добрый молодец?». Он ей рассказывает, как на духу. Об умерших родителях и единственной кормилице. Русалка кокетливо предлагает: «Задобришь меня шестнадцать раз, тогда я вознагражу и оживлю отца, мать и корову! А, если не удовлетворишь – утоплю и утащу на дно!». Старший сын согласился. Попробовали. Удовлетворил русалку только восемь раз. Выдохся. Она его утопила. Картина повторяется со средним сыном. Он встречает русалку, которая предъявляет идентичные требования. Он пытается выполнить её условие. У него получается тринадцать раз, и она тоже тащит среднего сына на дно. Приходит пора младшего. Он видит в сарае остывшие тела родителей и общей семейной любимицы – корову. Бежит на речку. Натыкается на русалку. Русалка предлагает ему удовлетворить её шестнадцать раз и тогда она оживит родителей, братьев и рогатую скотину. Младшенький переспрашивает: «Удовлетворить шестнадцать раз?». Она утвердительно кивает. Младший уточняет: «А можно двадцать раз удовлетворить?». Русалка удивляется: «Да. Можно!». Младший брат вновь берёт слово: «А можно тридцать раз удовлетворить тебя?». Русалка восхищённо: «Конечно!». Младший брат с опаской замечает: «А ты не умрёшь, как наша корова?!».

Тишину посёлка разорвал дикий хохот Кайрата и Андрея.

– Каков хлопец! – вытер глаза, от выступивших слёз, Кайрат. – Сексуальный гигант!

– Да. Силён малёк! – Андрей в экстазе потряс над головой кулаками. – Сейчас стало ясно от чего подохло несчастное животное!

– Одна женщина специально накопила денег, чтобы пойти в публичный дом и снять мужчину, – без объяснений Кайрат начал рассказывать анекдот, тема, которой не предназначалось для детских ушей, – заходит на первый этаж. Смотрит, на стене висит табличка «Здесь двадцать сантиметров». Женщина думает: «Раз уж я накопила денег, то поднимусь ещё на один этаж наверх». Взбирается по лестнице на второй этаж. Опять замечает и читает табличку: «Здесь двадцать пять сантиметров». Она снова отрицательно кивает головой: «Нет! Раз уж я решилась пойти в мужской, публичный дом, то выберу достойного партнёра». Забирается ещё выше. Смотрит табличка «Здесь тридцать сантиметров». Она довольно закатывает глаза, представляя могучий, мужской орган. Вдруг обращает внимание, что лестница ведёт на последний, четвёртый этаж. Нисколько не сомневаясь, устремляется туда. А там плакат с огромными буквами: «Какого х…тебе ещё надо?».

– Бабы сами не знают, чего хотят, – держась за живот, крякнул Айдар.

– Верно, – усмехнулся Андрей, – Непредсказуемые существа!

Друзья поговорили ещё десять минут, пока Андрей не заметил.

– Ну, всё ребятишки! Пора по домам. Меня, наверное, уже Светка хватилась? Рафаиловна станет ругаться!

– Покедова!

– До встречи! – хлопнул обоих по плечу Кайрат.

Он с приподнятым настроением вернулся домой.

– А, вот и я! Не ждали?! – с порога воскликнул он, когда Лиля открыла входную дверь.

Лиля протянула губы и Кайрат нежно поцеловал.

– Закрыл киоск? – спросила жена.

– Закрыли, – он нырнул в ванную и включил воду, чтобы вымыть руки от ржавчины. Лиля последовала за ним, – Андрюшка и Старичелло помогли.

Они пошли в спальную комнату, мимо зала. Мама готовилась ко сну.

– Спокойной ночи, мама! – пожелал сын.

– Спокойной ночи! – ответила она, пряча ноги под одеялом, – на рынок идёшь?

– Да. Завтра не выходной! – отметил он.

– Как раз выходной! Завтра воскресение, – заметила Лиля.

– У меня выходной в понедельник, когда базар отдыхает, – добродушно сказал Кайрат.

Они прикрыли дверь, чтобы не мешать матери своими разговорами.

– Стебелёк, а ты помнишь, как в один из воскресных дней, я никак не мог подняться с кровати? Совершенно не мог проснуться?

Кайрат затаённо наблюдал, как Лиля сняла халат, оставшись в лифчике и тоненьких белых трусиках. На двери шкафа с полированной дверью отразилась стройная, девичья фигура.

– Помню, – зажав рот ладошкой, прыснула она.

– У меня глаза не разлипались. Я не хотел вылезать из тёплой кровати. Мне невыносимо хотелось спать и не идти, на этот чёртов базар. А, что сделала ты? Ну, Стебелёк, помнишь? Помнишь?

– Я закрыла ладонью твои глаза и сказала тебе в ухо нудным голосом гипнотизёра: «Спи!». Я думала, что ты перевернёшься на другой бок, и мы вновь уснём.

Кайрат сдержал громкий смех.

– Получилось обратная реакция. Я захохотал и без лишних разговоров, как по команде стал бодрым.

Кайрат снял рубашку и стянул брюки. Сложив, он положил одежду на стул. Лиля расстегнула замок бюстгальтера. Парень почувствовал возбуждение, увидев маленькие, упругие груди с острыми розовыми сосками.

– Стебелёк, как ты красива! – у него перехватило дыхание, – разреши запечатлеть тебя? Беззащитную и нагую!

– Каким образом? – зарделась она, пытаясь дойти до кровати и спрятаться под одеялом. Однако было заметно, что ей нравится внимание мужа.

– Позволь тебя сфотографировать? – Кайрат не мог оторвать взгляда от точёной фигуры.

– В таком виде?! – её щёки покраснели.

– Да, – он открыл письменный стол и достал фотоаппарат, – у нас есть неистраченная плёнка. Тридцать шесть кадров.

– Я…, я стесняюсь, – Лиля потупила взгляд.

– Не стесняйся, – как заправский фотограф внушил он, – встань возле стола. Ко мне спиной и поверни лицо на камеру.

Лиля неуверенно послушалась команды. Она поправила волосы и наклонила голову. У Кайрата дрожали руки от волнения, когда он сфокусировал зрачок «мыльницы» на полуобнажённую жену. Нежная спина и ягодицы, обтянутые крохотными трусиками, попали в объектив. Раздался щелчок затвора, и девушку ослепила фотовспышка.

– Улыбнись, – попросил он.

Лиля робко улыбнулась. Кайрат крутанул затвор, подготовив его для нового снимка.

– Теперь повернись ко мне животиком и потянись вверх, будто ты только проснулась!

Его голос охрип. Кайрат подскочил к молодой жене и провёл пальцами по соскам.

– Что ты делаешь? – она инстинктивно прижала руки к грудям, так как ей стало щекотно.

– Я видел в фильме. Когда мужчина трогает груди, то женщине становится приятно! – словно втолковывая азбучную истину, брякнул Кайрат.

Лиля от наивных признаний мужа беззлобно рассмеялась. Сейчас он выглядел, как лысый профессор по семейному праву, который никогда не был женат.

– Не отвлекайся, Стебелёк! Позируй мне! – он почувствовал сладкую тяжесть в паху.

Кайрат затаил дыхание, когда Лиля приняла соблазнительную позу, выставив груди, и кокетливо прикусив губу. Фотоаппарат защёлкал с новой силой.

– Теперь, – Кайрат задохнулся от откровенного желания, – сними трусики!

Лиля неуверенно застыла.

– Кайрат, я не могу. Вдруг увидят наши фотографии?

– Кто увидит? – он принялся горячо уговаривать, – эти кадры будут только для нас с тобой! Не бойся! Снимай трусики!

Лиля с сомнением посмотрела на жаркий взгляд кивающего мужа. Она взялась за края нижнего белья и послушно опустила их вниз. Возбуждающее нижнее бельё упало к ногам. Затем она переступила через трусики, кинув их на кровать. Теперь Лиля была полностью обнажённой. Кайрат облизнул пересохшие губы. Она ощутила возбуждение, когда фотоаппарат нацелился на её наготу, на её молодость и стройность, стремясь запечатлеть обнажённую натуру.

– Куда мне встать? – мягко спросила она, чувствуя, как твердеют соски.

Внутри плоского животика она почувствовала внутреннее, нарастающее тепло. Осознание того, что последующие кадры будут очень откровенными, показывающие её без утайки, заводила молодожёнов.

– Садись на кровать, – он не отрывал глаз и наслаждался мягкими изгибами тела жены, её тонкой талией, мягкой расщелиной половых губ.

Глаза молодой девушки искрились, а влажный рот приоткрылся, показывая ряд ровных и белых зубов. Она смотрела на зрачок камеры, будто дразнила неведомого зрителя. Кайрат нажал на затвор.

– Теперь ляг на кровать, – фотоаппарат в его руках лихорадочно затрясся.

Теперь он возвышался над её хрупкой фигурой, как туча над маковым полем. Лиля сексуально потянулась. Через тонкую кожу трогательно прорисовались рёбра. Она специально чуть раздвинула длинные ноги.

– Замри! – он пытался отыскать на память кнопку затвора, так как оторвать глаз от женской красоты любимой жены он был не в состоянии.

– Давай ещё пару фотографий, на твоё усмотрение? – Кайрату было тяжело сдерживаться, так как его возбуждение достигло максимального значения.

Лиля приподнялась и села на кровати, обняв мужа за ягодицы. Затем, словно играючи, стянула с него трусы. Он был в полной готовности принять любовный бой. Кайрат стремительно освободился от майки.

– Попозируй мне! – Кайрат чуть не уронил фотоаппарат, пытаясь удержать его в потных ладонях.

– Попой …, зировать?

Она игриво повернулась спиной и упёрлась руками о стену. Мягко прогнувшись, откровенно выставила на обозрение мужа самую интимную и волнительную женскую часть. Кайрат моментально забыл о фотоаппарате, впопыхах запустив его в сторону. В последующий момент лейка плюхнулась на пол, но молодым уже было не до фотоаппарата. Кайрат провёл рукой по плавной линии бёдер жены. Затем прижался к горячему телу.

– Выключи свет, – прошептала она, – пожалуйста!

Он в два прыжка дотянулся до выключателя. В комнате стало темно, лишь мерцающий свет луны из окна тускло освещал влюблённую пару.

– Я тебя люблю, – говорил любимой в ухо Кайрат, грубо и беспрестанно лаская стройное тело, – Стебелёк, моя сладкая девочка! Вкусняшка и пирожочек! Стебелёчек, я сильно тебя люблю!

Она закрыла глаза, с покорностью приняв его разбухший член и, отвечая ему тихими стонами. Они закачались в такт друг дружке, словно совершали таинственный ритуал. Кайрат не переставал гладить жену по бархатистой коже и целовать щеки, губы. Он вдыхал волнительный запах волос. Затем Кайрат приподнялся на локтях. Лиля ласково проводила пальцами по его спине. Его движения стали более требовательными. Их частота увеличилась. Он на мгновение напряжённо замолчал, но в следующую минуту шумно выдохнул и негромко застонал.

– Тише! – ладошкой Лиля осторожно прикрыла ему рот, чтобы звуки сладострастия не услышала в соседней комнате мама.

– Почему так здорово? – спросил Кайрат, когда закончилось желанное семяизвержение. – Почему так приятно заниматься с тобой любовью, Стебелёк?

Лиля молчала и о чём-то думала.

– Как ты думаешь, Кай? У нас родится ребёнок?

– Обязательно родится, – живо откликнулся Кайрат. – Может, ты уже забеременела? Только что?!

Она рассмеялась живым, серебряным колокольчиком.

– Было бы отлично! Тогда уже через девять месяцев у нас появилась бы дочь.

– Почему дочь? Родится сын, – он провёл рукой по щеке, и полуобернулся. – Хотя…, пускай будет, как ты хочешь! Я не против появления на свет дочери.

Лиля укуталась в одеяло.

– А я не против мальчика, если ты этого сильно желаешь, – в угоду мужу она поменяла точку зрения.

– Родится мальчик или девочка решаем не мы, а на небесах! – Кайрат показал пальцем ввысь.

– Да. Лишь бы наш первенец родился здоровым!

– Правильно, Стебелёк! Мне всё равно, кто родится. Пацан или девчонка. Лишь бы кроха, обладающая крепким здоровьем.

Кайрат лёг на бок, лицом к жене и обнял её. Она также повернулась к нему. Темнота укрывала их лица, но не могла спрятать любящих пар глаз, глядевших друг на друга.

– Сколько детей, Стебелёк, ты бы хотела?

Она улыбнулась.

– Я вспомнила плакат, который висел на нашей свадьбе.

– У! На свадьбе было много уморительных плакатов. О котором из них ты говоришь?

– Плакат о количестве детей! «Если Кайрат не будет разиня, то Лиля станет мать – героиня!», – процитировала она.

Они приглушённо рассмеялись.

– Мне кажется, этот призыв необходимо изменить на более жизненное, – предложил он. – «Если Кайрат будет разиней, то Лиля станет мать – героиня!».

Он провёл рукой по осиной талии.

– Стебелёк, был ещё один плакат, который я запомнил и над которым хохотал. « В семье всё должно быть справедливо: Мужу – носки! Жене – шубу!».

В тишине раздался сдерживающийся смешок молодожёнов. Затем Лиля откинула одеяло и поднялась.

– Схожу в ванную.

Лиля поднялась с постели. Затем надела на себя рубашку мужа и тихо приоткрыла спальную дверь. После этого нырнула в темноту смежной комнаты, где спала мама. Кайрат услышал, как негромко щёлкнул выключатель и через мгновение послышался звук льющейся воды в ванной комнате. Затем Лиля закрыла вентиль, и звуки повторились в обратной последовательности. Лиля неслышно впорхнула в спальню.

– Уже двенадцать ночи! – оповестила она. – Как ты поднимешься в пять утра? Может, устроишь выходной?

– Не могу. Завтра воскресение. Отличный базарный день!

Он ожидал, когда Лиля снимет рубашку, чтобы вновь увидеть её обнажённой.

– Ты не обижаешься, что утром я не поднимаюсь проводить тебя на работу? – спросила она, расстёгивая пуговицы.

– Нет. Утром самый сладкий сон! Тем более, какого рожна толпиться втроём на маленькой кухне?

Лиля стала шарить глазами по постели.

– Что ты ищешь? – спросил Кайрат.

– Трусики, – она скинула рубашку.

– О! – он обмер от восторга, когда жена осталась нагой.

Лиля предусмотрительно отскочила от кровати и прыснула, когда Кайрат едва не свалился с постели, пытаясь её полапать.

– Куда же ты, Стебелёк? – обиженно надул губы муж, – я не прочь повторить.

– Оставим на завтра?! – тонкие трусики закрыли полоску волосиков на её лобке, – тебе завтра на работу! Не выспишься, Кай!

– Тогда я ещё пофоткаю тебя?

– Кстати…., – она пожевала губу и нашла взглядом «мыльницу». Затем подняла с пола чёрную коробочку.

– Ты согласна? – Кайрат радостно вскочил с кровати, поставив голые ступни на пол. – Прими позу, моя фотомодель! Давай фотоаппарат!

Лиля присела рядом с ним. Она держала в руках плёночный фотоаппарат и, по всей видимости, не горела желанием выполнить просьбу мужа.

– Кайрат, как ты себе представляешь, каким образом мы посмотрим снимки? – она разговаривала с ним, как с маленьким ребёнком.

– Проявим и напечатаем кадры.

– Где напечатаем? У нас дома нет оборудования, чтобы сделать полный цикл фотографий, – Лиля мягко заглянула любимому в глаза.

– Плёнку отдадим в фотостуд…, – Кайрат осёкся, – чёрт побери!

Лиля, молча, улыбнулась.

– Что-то я об этом не подумал, – поморщился Кайрат.

– Вот именно. Если мы отдадим плёнку в фотостудию, то вся бригада работников увидит то, что ты наснимал. Ты хочешь, чтобы меня увидели голой на фотографиях? Чтобы незнакомые мужчины в подробностях обсуждали моё телосложение и интимные места?

– Ты очень красивая и стройная! – обречённо ответил молодой муж, – естественно, я не желаю, чтобы незнакомцы пялились на тебя!

Она мысленно отсчитала до десяти и нажала на защёлку крышки, где хранилась кассета. Открыв, она засветила плёнку.

– Эх! Какие кадры пропали! – пожалел он, но внезапно посмотрел на Лилю совершенно иным взглядом, – Стебелёк, так выходит, ты мне специально откровенно позировала, оттого что знала о кончине фоток? Ты не планировала их добавлять в наш семейный фото архив?

– Если откровенно – не планировала! А ты бы хотел?

– Ответить честно?! Не отказался бы.

Она поморгала пушистыми ресницами.

– Мы что-нибудь придумаем! – пообещала Лиля.

Кайрат отмахнулся.

– Не надо! Не страшно, если не получится. Я буду покупать на рынке фотоплёнку, а ты будешь участвовать в фотосессии. Потом вместе уничтожим бесстыдные труды. Оптимальный вариант!

Кайрат широко улыбнулся и похлопал жену по мягкому месту.

– А, ты, однако меня обхитрила, Стебелёк! Якобы сделала, по-моему, послушалась моего желания, а в итоге оказалось, что я примерил роль марионетки?!

Она прижалась к нему всем гибким телом.

– Мне самой понравилось, – тихо созналась она, – эксперимент с фотоаппаратом.

– Нет, мой Стебелёк! Я больше не стану плясать под твою дудку, – засмеялся он и утянул Лилю на кровать, – лучше поцелуй меня!

Она ласково, словно тополиная пушинка дотронулась губами его губ. Кайрат обнял жену. Поцеловавшись, она положила голову ему на грудь.

– Знаешь, я ловлю себя на мысли, что с настроением стал ходить на работу, – Кайрат усмехнулся, – раньше за собой такого трудового рвения не замечал. На базаре, отсчитываю часы, когда поеду домой!

Лиля скосила глаза на мужа.

– Почему?

– Я жду, чтобы, как можно скорее наступил вечер!

– Ты хочешь, увидеть меня, когда вернёшься домой? – предложила она.

– Нет.

– Что?! – она в шутку ущипнула его за живот. – Не хочешь меня видеть?!

– Ой! – засмеялся парень, – хочу…, хочу видеть. Неточно выразился. Я жду вечера, потому что после него наступает ночь!

Лиля потешно выпятила губу.

– А потом наступает утро, и мы снова бежим на работу, – она недоумённо потрясла густыми волосами, – в чём же заключается твой интерес?

– Очень просто! Мы занимаемся с тобой сексом и это ощущение…, непередаваемое. Просыпаясь, каждое утро в твоих объятиях, я хожу с мыслью, что у меня ночью снова будет секс!

– Дурачок! – любовно ответила она, и молодожёны рассмеялись. – Как мало, Кай, тебе нужно для счастья!

– Ага! – простодушно признался он, – видеть твоё лицо, обнимать и целовать, а затем засыпать и видеть радужные сны.

Кайрат сладко зевнул.

– А, знаешь, что нравится мне? – спросила Лиля.

– Не знаю, но могу додуматься! – он провёл пальцем по её чёлке, – лучше скажи сама?

– Мне нравится, когда ты ночью, спросонья, меня обнимаешь и притягиваешь к себе. Ещё люблю рано утром смотреть, как ты спишь.

– Ещё слушать, как храплю во сне?! – лукаво улыбнулся Кайрат, а затем подмигнул, будто ему пришла на ум шальная мысль. – Разве ты можешь смотреть, Стебелёк, как я сплю, когда ты дрыхнешь утром без задних ног? Даже не слышишь, как я поднимаюсь с постели и убегаю на базар?

– У тебя же бывают выходные дни! – возразила она, – тем более, скоро закончится мой отпуск и придётся идти на работу. Сядем в автобус вдвоём.