Руины прошлого

– Знаешь, – начала она, – у меня в жизни не все так безоблачно, как у тебя, сестренка. Ведь ты всегда была папенькиной любимицей, а не я, – она откинулась назад и запрокинула голову. Мне всегда приходилось только подбирать оставленные тобою крохи.

– Что ты такое говоришь? – возмутилась Юля. – Ты еще смеешь говорить, что тебе в этой жизни чего-то не доставалось? Папа никогда не оставлял нас на произвол судьбы. У нас всегда была вкусная еда на столе, хорошая дорогая одежда. Он даже машину тебе купил, забыла уже? Ту, что твой Дима разбил по пьяни.

– Да помню я все, – вспылила Аня и толкнула ногой столик так, что тот проехал по полу и опрокинул банку с «Пепси». Девушки безучастно наблюдали, как та катится по столу, расплескивая по нему жидкость каштанового цвета. – Только вот обучение он мне не оплачивал, как тебе, не приглашал занять его место в фирме, которую основал сам. Да, да, знаю, сейчас скажешь, что ты отказалась. И что с того? Это ничего не меняет.

– Ты решила ему за что-то отплатить? Аня, что плохого он тебе сделал? Неужели он заслужил такого отношения?

– Что мне еще оставалось? Возиться с ним самой? Да он временами даже не узнавал меня! – Тушь на ее глазах растеклась и превратилась в черные размазанные пятна вокруг – она беззвучно плакала.

– Что делать?! – взорвалась Юля. – Позвонить мне, для начала! Ты что, совсем из ума выжила? Ты собственного отца в дурдом упекла. Ты считаешь, что это нормально вообще?

– Я не знаю… Мне… мне показалось, что это единственный правильный выход. Ведь, если на то пошло, проблемами с головой занимаются врачи именно в таких учреждениях. Если у него с этим все совсем плохо, значит именно там ему и место.

– Блин, да с тобой без толку говорить вообще… Где он? Ты не сказала куда именно его отвезла.

– Ты хочешь его привезти обратно? Только не говори, что вернешь его сюда, ко мне.

– Я не знаю… Не знаю куда, но так нельзя. Мне нужно его увидеть, тогда и решу, что делать дальше. Ты говоришь, ему еще хуже стало за этот месяц?

Аня зажала ладони между коленками, отвернулась куда-то в сторону и кивнула. Продолжая невидящим взглядом смотреть куда угодно, лишь бы не в глаза сестре, сказала:

– В Вирнаково. У выезда из поселка, в сторону шоссе, есть поворот направо – развилка. Там находится лечебница. Ты увидишь указатель.

Юля выслушала сестру, но не сказала ни слова. Она встала с кресла и вышла из дома, набирая номер телефона того самого таксиста.

Глава 4. Главврач

Найти это место было бы совсем непросто, если бы не наличие маленькой указательной таблички, говорящей о развилке, у съезда с главного шоссе при выезде из Вирнаково. Узкая грунтовая дорога без каких-либо дополнительных пометок о том, куда она ведет. Таксист, по всей видимости, знал, куда едет, но особого восторга от получения такого заказа на его лице не наблюдалось. То ли ему не нравилось, что нужно ехать по ухабам необъезженной пародии на дорогу, то ли он знал, что в этом направлении находится не совсем доброе место, если можно позволить себе выразиться подобным образом.

Через каких-то три-четыре километра Юля заметила по левую руку от себя поросшее лозой железное ограждение среди неухоженных деревьев – они подъезжали к большому трехэтажному зданию психиатрической лечебницы имени Михаила Игнатовича Глухова.

На фотографиях, найденных ею в интернете, здание выглядело куда лучше, чем сейчас, спустя годы, прошедшие с того момента, когда были сделаны эти снимки – она решила не терять времени, и в пути попытаться разузнать что-нибудь о том месте, в которое направляется, но кроме нескольких фотографий никакой информации получить не успела, так как машину на неровностях грунта то и дело бросало то влево, то вправо.

На условиях включенного двойного счетчика Юля уговорила таксиста подождать ее здесь, потому как надолго она задерживаться не собиралась, а вызвать сюда другой экипаж было бы очень затруднительно. К тому же, день уже подходил к концу, а перспективы остаться с ночлегом в сумасшедшем доме ее нисколько не привлекали.

– Анна? – спросил мужчина лет сорока с лишним. На нем была белая рубашка не первой свежести, а на шее незатянутый галстук, под которым виднелась расстегнутая первая пуговица у воротника. Сверху был небрежно накинут медицинский халат. Все это, вкупе с нестриженой бородой и усталым видом не придали Юле большого доверия к этому человеку, но иного выбора, с кем можно поговорить об отце, ей не представилось – он встретил ее в первом помещении, только она успела переступить через порог.

– Знаю, что мы похожи, но нет, – ответила девушка. – Я Юлия Неводная, сестра…

– Сестра Анны, верно? – перебил ее мужчина.

Она кивнула.

– Простите, меня зовут Руслан Дмитриевич. Я замещаю главного врача клиники. Он сейчас в отъезде, – доктор протянул ей руку, слабо пожал и поторопится отпустить ее. – Чем я могу быть полезным?

Он пригласил ее пройти вглубь помещения. Юля, тут же начала расспрашивать про отца.

– Да, такой к нам поступал. Ваша сестра привезла его на обследование, которое выявило некоторые осложнения, вызванные промедлением в его лечении. Если бы только вы обратились несколькими неделями ранее, когда его симптомы только начинали проявляться. Но теперь он нуждается в постоянном уходе и медикаментах.

– Я понимаю, – с грустью в голосе произнесла Юля. – Я могу его увидеть?

– Простите, но я вынужден отказать. Он не так давно проходил назначенные ему процедуры, и уже отдыхает. Лучше приходите завтра с утра. Тогда и поговорите с ним.

– Хотя бы на минуту, – не унималась девушка. – Лишь спросить, как он себя чувствует. Может ему что-то нужно. Не могу же я…

– Я вас понимаю, правда. Мне очень жаль, но будет лучше, если мы отложим ваш визит к нему на завтра. Поверьте, так будет лучше в первую очередь для него.

Юля молчала в нерешительности. Она смотрела на врача, который был непреклонен в своем решении, потом на часы, думая, что доктор все-таки прав. Обернувшись назад, она посмотрела через стеклянную входную дверь и увидела вдалеке ожидавшую ее машину такси, за ограждением.

– Вас ждут, не так ли? – спросил доктор.

Он заметил волнение в движениях девушки и, не дожидаясь ее ответа, добавил:

– Не переживайте, ваш отец в хороших руках. А мы будем ждать вас завтра с девяти утра вместе с ним.

– Это такси, – ответила она, указав пальцем через плечо, и потерла ладонями лицо. – Хорошо. Я приеду утром.

– Я вас провожу, – Руслан Дмитриевич открыл перед ней одну из створок входной двери и улыбнулся. – Всего доброго.

Глава 5. Непонимание

– Почему ты так говоришь? Это ведь мой отец! Как бы ты поступил на моем месте?

– Почему? – отвечал Артем. – Не будь у тебя к этому всему личного интереса, ты бы поняла, почему. Да, это твой отец, но такова жизнь. Он уже в очень преклонном возрасте, а ты не сиделка, и не психиатр. Ты должна понимать, что ему нужен профессиональный уход. Вы с Аней сделали все, что могли, но время вышло, вы не можете с ним возиться и дальше, каким бы хорошим и родным он ни был. – Он ходил по комнате то взад, то вперед, избегая прямых взглядов жены. – А теперь ты хочешь, чтобы и мы принимали в этом участие? Или ты думаешь, что нас с Никитой это не коснется? Не хватало ему еще смотреть на сбрендившего старика.

– Не говори так, пожалуйста! – резко выпалила Юля.

– Прости, но это ведь не пустые слова. Он может случайно, сам того не желая и даже не понимая, причинить вред нашему сыну. Кого после этого винить прикажешь? – Он остановился и посмотрел на нее. – Лично я буду винить себя, что допустил подобное, заранее понимая, что это могло произойти.

– Но, не могу же я его оставить там! – не унималась Юля. – Блин, нужно хотя бы подыскать ему нормальную, приличную клинику, а не эту – у черта на куличиках. Хоть это ты понимаешь?

Юля подошла к настенному шкафу над кухонным столом, и достала уже откупоренную бутылку красного сухого вина. Налила себе больше половины бокала и одним глотком осушила. Артем молча наблюдал за ней, не находя подходящих слов, чтобы не разругаться. Но это было к лучшему.

Через несколько секунд Юля продолжила:

– Я понимаю, что в нашем доме ему нечего делать. Я и не собиралась оставлять его здесь. Только на несколько дней, чтобы я смогла найти ему хорошее место. Но и пустить все на самотек тоже не могу. – Она говорила уже более спокойным голосом. Видимо, вино сделало свое дело.

– Слушай, – он подошел к ней и обнял за плечи, – может не стоит торопить события? Тебе этот врач сказал, что у него все в порядке, что твой отец ни в чем не нуждается, верно?

Юля кивнула.

– Значит и переживать не стоит, так? Сделай, как тебе порекомендовал этот, как его… – он запнулся, вспоминая имя.

– Руслан Дмитриевич, кажется, – закончила за него Юля.

– Да. Поедешь туда утром, поговоришь с его лечащим врачом, пообщаешься с папой и тогда уже решишь, что делать дальше. Может ему там комфортно, и он вовсе не нуждается в переводе в другую клинику. – Он заглянул ей в глаза. – Ну, как думаешь?

– Думаю, ты прав, – тихим голосом ответила она и положила голову ему на плечо. – Утром…

Этой ночью Юля не смогла уснуть, думая о предстоящей поездке, о разговоре с врачом о состоянии психического здоровья ее отца, и с ним самим. Самое сложное – поговорить с ним самим после того, как она оставила его на целый месяц на попечение своей безответственной сестры. Ее уже сейчас одолевали угрызения совести, а осознание, что ей предстоит смотреть ему в глаза и объясняться и вовсе разрушало ее изнутри.

Посмотрев на мужа, что беззаботно спал на соседней подушке рядом с ней, она тихо встала с постели, накинула на плечи халат и пошла на кухню, за все той же бутылкой вина. Налив полный бокал, она вышла на балкон. Теплый летний ветерок обдувал ее лицо и освежал, полностью прогоняя сон. Где-то вдалеке был слышен лай собак, звук опрокинутого и покатившегося по асфальту жестяного мусорного ведра – уличные псы гоняли кошек.

– Как же это все некстати, – громко проговорила Юля и сделала большой глоток вина из бокала, глядя куда-то вниз с высоты девятого этажа своего балкона. Конечно же, она имела в виду не доносившиеся снизу звуки. Она думала про отца, и о том, что ей со всеми навалившимися на нее трудностями делать. – Будто бы для этого вообще может быть подходящее время…

Глава 6. Первые симптомы

В комнате для гостей очень странно пахло. Складывалось такое впечатление, будто бы здесь хранили старые, давно требующие утилизации вещи, или просто никогда не проветривали. Несколько старых, обтрепанных кресел, исписанный ручками деревянный стол и две желтых лампы, висящих высоко под потолком – это все, что говорило об этой комнате, как о помещении для встречи пациентов с родственниками.

– Добрый день, – сказал вошедший мужчина в белом халате.

Снова какой-то санитар, подумала Юля.

Руслан Дмитриевич говорил, что встретит ее утром, но он, видимо, лишь распорядился об этом кому-то из персонала, так как на пороге лечебницы ее встретил один из санитаров и без лишних вопросов проводил сюда. Теперь кто-то другой.

– Здравствуйте, – ответила Юля. – Я бы хотела…

– Да-да, вашего отца скоро проводят сюда, и вы сможете пообщаться.

– Вы так выражаетесь, будто бы он здесь заключенный, а не пациент, – с недоверием проговорила она. – А вы, собственно, кто? Главврач говорил, что он лично встретит меня сегодня.

– Ох, простите, пожалуйста. Я лечащий врач вашего отца – Сергей Владимирович Лиманов. А доктор Высоков в данный момент занят, потому поручил этим вопросом заняться мне, если вы, конечно, не против. – Он вопросительно посмотрел на нее в ожидании реакции.

– Нет, не против.

– Юлия, верно? Я бы предложил вам чай или кофе, но у нас не разрешаются подобные напитки. Они слишком стимулируют нервную систему. Мы их не пьем тоже, чтобы не провоцировать пациентов. Надеюсь на ваше понимание.

Девушка ничего не ответила. Он подошел ближе и присел в кресло напротив.

– Может, у вас есть еще какие-нибудь вопросы, пока мы ждем вашего отца? С удовольствием на них отвечу.

– Меня интересуют, как он себя чувствует, и какие дальнейшие перспективы?

– Знаете, Юлия, – начал он, и придвинулся немного ближе, упер локти в колени, а руки сложил в замок. – Хорошо, что вы привезли его сейчас. Если бы мы выявили осложнения позже, то нам было бы крайне сложно поддерживать его вменяемое состояние. Сейчас ему немного хуже, потому что болезнь берет свое, от этого никуда не деться – возраст, понимаете? Но он, по крайней мере, более стабилен и сможет длительное время находиться в своем уме. Методика лечения, которую мы применяем – не идеальна, но она позволяет держать под контролем потери памяти, буйства и отключение от реальности у наших пациентов.

– А что за методика? Чем вы его лечите?

– Простите, этого я вам сказать не могу. Политика учреждения это не приветствует, – ответил доктор, и отпрянул к спинке кресла.

– В каком это смысле, не можете? Я хочу знать, чем вы…

Дверь в комнату для свиданий отворилась, скрипом прервав возмущения девушки, и санитар вкатил в помещение коляску с пациентом.

– Папа! – прокричала Юля, и поднявшись с кресла, подбежала к отцу. – Как ты? Прости меня, прости, что я…

– Мы вас оставим, только, прошу вас, не позволяйте ему сильно волноваться. – сказал доктор Лиманов. После этих слов он вместе с санитаром вышел из комнаты.

– Анечка, милая, – проговорил мужчина в коляске. – Ты пришла забрать меня?

Она опустилась перед ним на корточки и взяла за руки.

– Пап, ты меня не узнаешь? Это я, Юля. Ну ты чего?

– Анюта, пойдем домой, нас мама заждалась уже, извелась вся, наверное.

– Папуля… – грустно произнесла она, понимая, что тот совсем не осознает, где находится и кто с ним говорит. «Что же они с тобой сделали?»

– Чем они тебя лечат, пап, скажи мне, какие лекарства тебе дают?

– Лекарства? – изумленно переспросил он, и пустыми глазами уставился на дочку.

– Ну же! Мне нужно знать, папуль. – Она сделала очередную безрезультатную попытку что-то выяснить у отца, но, ничего не добившись встала на ноги.

– Черт, что же делать…

Юля стала расхаживать по комнате, обращаясь к самой себе. Ничего толкового в голову не приходило, кроме как сразу забрать отца из этой клиники, в где как минимум никто не хотел говорить ей о том методе лечения, от которого тому явно не становилось лучше.

– Почему ты ругаешься, милая? Что-нибудь случилось? Расскажи мне. Ты же знаешь, что всегда можешь положиться на старика.

– Мы что-нибудь придумаем, пап, не переживай. Все будет хорошо. Я только поговорю с доктором, и мы уедем домой. – Она поцеловала отца в щеку и выбежала в коридор в поисках кабинета главврача.

– Девушка, – прозвучал грубый мужской голос. – Здесь нельзя бегать.

Обернувшись, она увидела человека в белом расстегнутом халате.

– Руслан Дмитриевич, – сказала она. – Вас-то я и искала. Нам нужно поговорить.

Он подошел почти вплотную к ней.

– Вас не проводили к отцу?

– Не в этом дело. Я хотела задать вам несколько вопросов, – уверенным голосом проговорила Юля, но поправляя сумку, лямки которой то и дело спадали с плеча, она выдавала свою обеспокоенность. Доктор какое-то время молча смотрел на нее, потом предложил пройти в его кабинет, указав направление рукой.

– Я хочу знать, какие препараты вы прописали моему отцу, – она сходу начала наступление.

– Прошу вас, присядьте. – На лице доктора Высокова не дрогнул ни один мускул. Юля, повинуясь спокойному голосу мужчины, опустилась в кресло напротив стола и положила сумочку на колени.

Дождавшись, когда она немного остынет – хватило нескольких секунд – он заговорил:

– Послушайте, Юлия, мы еще не приступали ни к какого рода медикаментозному вмешательству в состояние вашего отца. Проводили лишь некоторые тесты, чтобы понять с чем имеем дело. – Он взял папку на углу стола, раскрыл ее и положил так, чтобы девушка могла видеть изложенную в ней информацию. – Вот, смотрите. Дважды была проведена электроэнцефалограмма, магнитно-резонансная томография, также несколько тестов на мелкую моторику рук и памяти. Больше ничего.

– Он ведь… – начала Юля, но оборвалась на полуслове. – Я видела…

– Подозреваю, что вы видели его состояние несколько ранее, когда он еще был в более здравом уме. – Он посмотрел на нее более пристально. – Но болезнь прогрессирует, и это, уверяю вас, не наша вина. Мы здесь лечим людей, а не стараемся убить в них остатки человечности, вопреки всем стереотипам людей, понимаете? – Он не сводил с нее глаз все это время, заставляя девушку ерзать на стуле от неловкости.

– Я хотела бы забрать его, немедленно, – наконец проговорила она, словно и вовсе его не слушала.

Доктор Высоков какое-то время молча смотрел на нее, а потом откинулся на стуле и холодным тоном сказал, что выполнить ее просьбу невозможно, поясняя это тем, что он не может отпустить человека в столь плачевном психическом состоянии. Сказал, что этика учреждения базируется на необходимости всячески оградить внешний мир от людей, которые мало того, что не способны позаботиться о себе самостоятельно, так еще и являются потенциально опасными для общества.

– Но он же не законченный псих! Он всего лишь старик с ухудшенной памятью. Что значит, вы не можете его отпустить? Это чушь! Я заберу его отсюда, хотите вы того, или нет!

– Прошу вас, поймите, что мы хотим держать его здесь не больше вашего. У нас есть порядки, которых мы стараемся придерживаться. Только благодаря им мы можем существовать. – От откупорил пластиковую бутылку со стола, наполнил водой стакан, а остальное перелил в графин около настольных часов. – Может воды?

Юля отрицательно покачала головой.

– Ваш отец – замечательный человек. Мы постараемся ему помочь, насколько хватит наших сил, потому, я бы порекомендовал вам набраться терпения и немного подождать. Если же мы не сможем добиться улучшения его состояния в ближайшее время, то я лично позабочусь о том, чтобы ему подобрали место, в котором ему будет максимально комфортно находиться. У вас будет возможность навещать отца в любое время, когда захотите. Сможете быть рядом. Идет? – Он смотрел ей в глаза все тем же тяжелым, пронизывающим взглядом.

Все это кажется очень мутным, но ей в любом случае потребуется время на то, чтобы во всем разобраться. «Если никто не хочет рассказать, что здесь происходит, то придется выяснить это самостоятельно, – подумала она. – Методика? О какой методике лечения говорил доктор Лиманов? И если ее еще не применяют, как сказал Высоков, то когда?»

– Сколько?

– Что, простите? – переспросил он.

– Какое количество времени, по вашему мнению, потребуется на то, чтобы выяснить, сможете ли вы повлиять на его состояние? Я не хочу, чтобы все это надолго затянулось.

Немного подумав, он ответил:

– Дня три-четыре. Как мне кажется, больше не потребуется. Этого будет вполне достаточно.

– Считайте, что вы меня убедили. Но по истечению срока я его заберу, в любом случае. Мы договорились?

– Конечно, – сказал доктор. – Сделаем все возможное. Мы сегодня же приступим и уже через несколько дней должны быть результаты.

Юля поднялась со стула и повернулась к выходу.

– Спасибо, – сказала она у двери. – Я вернусь через два дня, узнать, как продвигается дело, если вы не против.

– Как вам будет угодно, – ответил он.

Юля вышла из кабинета, прошла по кафельной плитке и, покинув здание, направилась к тому месту, где ее вчера ожидала машина. Но не сегодня. В этот раз она заранее отпустила таксиста, так как ехать в город она не собиралась. На этот вечер у нее были совсем другие планы…

Глава 7. Плохая идея

Место, в котором находится эта лечебница, расположена в полном отстранении от любых возможных поселений, потому Юле пришлось пройти расстояние почти в два километра – так показал фитнес-трекер на запястье – прежде чем она добралась до развилки грунтовой и асфальтированной дорог, вливающихся в шоссе. В целом, это ей далось даже легче, чем она себе представляла, ведь на машине эта дистанция казалась чуть ли не вдвое длиннее. Видимо, из-за нетерпения скорее попасть к месту назначения. Хорошо, что она в свой небольшой рюкзачок смогла вместить кроссовки – на каблуках идти по ухабам грунтовой дороги было бы той еще задачкой.

Пройдя еще метров триста, она увидела небольшое сооружение у дороги, не то домик, не то трейлер, хотя стоял он не на колесах, а на бетонных блоках, рядом с которым на лежанке отдыхал мужчина лет шестидесяти или чуть больше, накрыв лицо старой джинсовой кепкой.

– Придорожное кафе в духе «первый посетитель получает удобное место за столиком»? – проговорила она вслух. Мужчина ее не услышал. Действительно, иначе и быть не могло: в тени большого зонта стоит одинокий холодильник для мороженого, а рядом с ним стоит стол с двадцатилитровой бочкой с наклейкой «Лимонад. Домашний». Слева от этой шаткой конструкции такой же одинокий столик для посетителей.

«Ну хоть стула два», – добавила Юля, но на этот раз лишь мысленно.

– День добрый! – выкрикнула она в попытке разбудить крепко уснувшего, разморившегося не то пивом, не то жарким полуденным солнцем мужчину. Тот никак не отреагировал. Ей пришлось подойти к нему на расстояние полутора метров, чтобы тот все же ее услышал.

– О, да, – встрепенулся он. – Извините, я…

– Жаркий денек сегодня, не так ли? – Она решила не выслушивать его оправданий.

– Не то слово, – согласился он, надевая на голову взмокшую от пота кепку и протирая руками глаза. – Лимонадику? Вкусный. Жена готовила.

– С удовольствием, – солгала Юля. Пить она, конечно, хотела безумно, но в сторону предлагаемого ей ассортимента смотрела с неким недоверием. К тому же, она хотела только спросить, нет ли в поселке какой-нибудь гостиницы или отеля, в котором можно отдохнуть несколько часов и покопаться во всемирной паутине, а люди, торгующие чем-то у дороги, не часто видавшие покупателей, на вопросы отвечать станут более охотно только после того, как у них что-нибудь купишь. Сделав небольшой глоток прохлаждающего напитка, она неожиданно для самой себя изменила о нем мнение – лимонад на редкость вкусный, хотя и такой холодный, что мигом свел зубы.

– Невероятно, произнесла она с искренним восторгом, все еще борясь с оскоминой на зубах. – Честно сказать, я не ожидала, что он будет таким вкусным. Поблагодарите за меня вашу жену.

Мужчина по-доброму улыбнулся, приложил к лицу носовой платок и завалился в свое кресло, чем-то напоминавшее шезлонг, только ручной работы.

– А что делает столь юная особа в наших краях? Я вас здесь раньше не видел.

– Ой, я бываю здесь часто, – вновь солгала Юля, но уже из соображений безопасности – не очень разумно было бы говорить незнакомому человеку о том, что она здесь совсем одна и ее никто не знает. – Мы с мужем время от времени делаем покупки на оптовой базе недалеко отсюда. – Указатель, в каком направлении находится эта база, она заметила совсем случайно, когда впервые ехала на такси через Вирнаково, потому выдумать такую историю не составило большого труда.

– О как, – чему-то удивился мужчина, приподняв головной убор и окинув ее оценивающим взглядом.

Спрашивать про гостиницу она уже не хотела, потому как это совсем выдало бы ее как одинокую путницу, случайно заблудившуюся вдали от цивилизации.

– Мы шину прокололи недалеко отсюда. Вот я и решила пройтись освежиться, пока жду, когда муж поставит запасное колесо. Кстати, он наверняка уже справился и мне пора возвращаться к нему.

– Надеюсь, обойдется без дополнительных приключений, – сказал мужчина, вновь набрасывая на лицо кепку. – Если все же не решите вопрос с колесом, возвращайтесь, что-нибудь придумаем. У меня тут есть кое-какие инструменты. – Он указал через плечо на домик и замолчал. Кажется, уснул.

«Что ж, – подумала Юля, – идея с поиском уютного места, чтобы переждать день не удалась, зато какое-то время удалось скоротать. К тому же, под вечер заказывать такси из поселка, указывая точкой прибытия психиатрическую лечебницу, было бы слишком странно. Это если не брать в расчет того, что подъезжающую машину из-за стеклянных дверей и окон здания, выходивших к дороге, крайне сложно не заметить».

Прогадав с планом отсидеться в Вирнаково, и не торопясь возвращаясь к лечебнице, Юля решила обратный путь преодолеть с пользой, попытавшись разузнать больше информации об этой лечебнице. В прошлый раз времени на это оказалось недостаточно.

Введя несколько запросов в поисковую строку браузера, она нашла статью, датированную четырьмя годами ранее, в которой корреспондент из областной газеты рассказывал о событиях, связанных с вынужденной сменой главного врача этого учреждения. Свежей информации на сайте после этого изменения было крайне мало, потому как лечебница перешла в частное владение и доступ к ее ресурсам для прессы стал недоступен. Это у Юли вызвало немалый интерес, потому как сокрытие от людей информации о месте, в котором несчастным людям перемывают мозги – она, как и многие другие, считала, что именно этим в подобных местах и занимаются – выглядит крайне подозрительно. «Должен же быть хоть какой-то контроль над этими врачами, – думала Юля, – ведь они и сами вполне могут оказаться какими-нибудь психами, повернутыми на экспериментах над человеческим разумом».