Призраки человечности. План Альмонди

– Подожди. А как же мне войти внутрь?

– Так этот тебе все объяснит, – она пренебрежительно махнула рукой в сторону Черной Тени.

– Бейджик, – прогремел мрачный металлический голос.

Альмонди дрожащей рукой поднесла запечатанную в прозрачную упаковку форму бейджиком к панели-ключу.

«Приветствую НЭП 723 в исследовательском центре «Процветание». Ваш номер разблокирован. Добро пожаловать. Мы сделаем все, чтобы проживание здесь стало для вас комфортным, – пропел ласковый сопрано из динамика над дверью. – Пожалуйста, встаньте лицом к сканеру и широко откройте глаза, чтобы отпереть дверь».

Черная Тень занес чемоданы и осмотрел номер изнутри, убедившись, что все в порядке, пожелал приятного пребывания в «Процветании», велел дожидаться второго жильца и откланялся. Теперь Альмонди наконец расслабилась и принялась осматривать свою новую обитель.

Две просторные жилые комнаты. В одной салатовые стены, во второй бледно-оранжевые.

В оранжевой – несколько горшков с пальмами у окна и небольшой искусственный водопад, а также диван, два кресла, прямоугольный стол и многофункциональная интерактивная установка. Это гостиная.

В салатовой – двуспальная кровать, две тумбочки, шкаф, трельяж, комод и два стула. Еще несколько интерьерных картин и самополивающихся цветочных горшков. Все подобрано со вкусом. Очевидно, это спальня.

Туалет и душевая кабинка самые современные. В гостиной есть холодильник, чайник и микроволновка.

Вдруг со стороны входа донеслось уже знакомое приветствие, дверь бесшумно отодвинулась, и в номер зашел Трой в сопровождении Черной Тени.

Той же самой или абсолютно идентичной? Трудно сказать. Ведь их напичканные примочками костюмы и созданы для того, чтобы отличить одного от другого было невозможно. Солдат проделал все то же, что и его предшественник, а затем удалился.

– Посмотрим-посмотрим… – Трой прошел через комнату. – Вполне неплохо. Правда, Эль? Как тебе? А этот вид из окна…

Точно, она же еще не подходила к окну.

– Ух ты, какая красота! – Альмонди встала рядом с мужем и уставилась вниз, на разбивающееся о волнорезы то пребывающее, то удаляющееся бескрайнее море.

Трой направил вниз бинокль, стоящий на подоконнике.

– Отсюда отлично видно пристань. В «Процветание» ходят пассажирские суда?

– Ходили раньше. Сейчас по воде сюда ходят только грузовые и служебные капсульные гидроходы, насколько я знаю.

– Какая же ты у меня умница. И когда успеваешь все разузнать? – Трой привлек ее к себе за талию и поцеловал.

Альмонди замерла на секунду в его объятиях, прикрыла глаза, провела ладонью по теплой, чуть шершавой щеке.

– Думаю, нам обоим не помешает душ.

Она отстранилась и наконец обратила внимание на форму в руках мужа. Даже в свернутом виде было ясно, что одежда отличалась от той, что выдали ей. Темно-синяя со светлой строчкой. На бейджике надпись – СОП 723.

– Сотрудник отдела питания семьсот двадцать три. Звучит гордо, не правда ли?

– Да уж… И какую работу тебе дали?

– Дизайнер вкуса.

– Хм… Все любопытственнее и любопытственнее… – процитировала она известного писателя.

– Да, я сначала тоже удивился. Оказывается, в «Процветании» разрешена только здоровая еда. Из относительно вкусного – сырые или тушеные без масла и специй овощи и фрукты, семена, отварные крупы, нежирное мясо и морепродукты… Завтракают они вообще какой-то безвкусной смешанной байдой. А фритюр, соусы, рафинированные продукты и прочие изыски запрещены законом. Такая вот забота о сотрудниках. Даже на тарелке все сбалансировано по витаминам, белкам, жирам, углеводам. Такое подают в рабочей столовой. Особо не разгуляешься. Но ведь все любят вкусно поесть… Есть спрос – есть предложение. Поэтому в жилых комплексах появились AR-кафе, ну… как бы объяснить… там целая система с дополненной реальностью, всяческими имитаторами, стимуляторами рецепторов и исказителями сигналов, которые поступают в мозг. Надеваешь такую гарнитуру, подключаешь передатчики, ешь ту же вареную рыбу с салатом, а вкусовые, обонятельные и зрительные рецепторы тем временем транслируют тебе гамбургер, пиццу, фуагра и все, что только твоя душа пожелает. Круто, правда? Вот в таком кафе я буду работать. Моделировать вкусы желанных, но запрещенных блюд…

Глава 6. Отец

Нижний город

Теперь, глядя как Маркс брызгает слюной на перепуганного мужчину с изящными подкрученными усиками, который смел предположить, что кофе в заведении приготовлен на местном сырье, Нолан начал сомневаться в правильности своего решения оставить его в штате… Но этот бритоголовый коренастый бунтовщик с атакующими густыми бровями порой казался всего лишь еще одним шкодливым ребенком, требующим присмотра, и расставаться с ним Нолану было жалко, к тому же, по какой-то причине, ему очень импонировала колючая прямота Маркса.

– Приветствую вас, вэкхи. Приношу извинения за своего сотрудника. Он здесь работает недавно и не в курсе, что в случае сомнений мы готовы предъявить паспорт продукта… – он бросил на Маркса многозначительный взгляд. – Присядьте, и я предоставлю вам подтверждение качества.

Нолан повел посетителя к столику, но Маркс резко развернул начальника за руку.

– Приносишь извинения? То есть тебе за меня стыдно? Недавно работает? Ничего, что я пашу здесь уже три года, делаю чужую работу, если надо, терплю твою дотошность и выгораживаю в любой ситуации? – Его трясло от негодования.

– Да уж. Кажется, зря я уволил только двоих. Может, надо было отправить на волю всех, чтоб мозги на место встали?

Тут у Маркса крышу сорвало окончательно, и неожиданный мощный удар в висок сбил Нолана с ног, так что тот растянулся между столиком и барной стойкой. Пока он приходил в себя, Маркс уселся сверху и принялся трясти его за воротник.

– Уволь, давай, уволь. Как и других. Работай тут один со своей фальшивой сестрой. Или найми побольше бомжей с улицы, – прорычал он, злобно клацнув зубами.

Нолан зажмурился.

– Не нравится, да? Никто не любит правду в лицо! Я честно работал, не халтурил, лишнего не просил. А если и был груб с клиентами, то только потому что отстаивал тебя, придурка, – затараторил Маркс.

Звон ложек прекратился, посетители замерли, а женщина с маленькой дочкой за ближайшим столиком даже пересела подальше, опасаясь, что и им ненароком влетит. Мужчина с усиками, с которого все началось, тихонько ретировался.

Тодд выбежал из-за барной стойки, вознамерившись разнять драку. Маркс отпустил воротник Нолана, и тот звонко ударился головой об пол. Наконец, потерев затылок, он сбросил с себя Маркса и, влепив ему оплеуху, выкрикнул:

– На кухню, сейчас же!

А затем молча встал и, отряхнувшись, начал раскланиваться и извиняться перед гостями.

Тут пиликнул индикатор входа, и в кафе ворвалась взбаламученная Керо, вся в мыле, одно плечо оголилось и торчало из широкого выреза футболки.

С порога она завопила:

– Нолан, прячься!

– Что? Почему?

Тодд среагировал моментально и за руку утянул босса на кухню.

Там Нолан сполз по стенке и уселся на чисто вымытый пол.

– Кажется, я что-то делаю не так.

– Слушай, друг, тебе бы взять пару выходных. А то так совсем свихнешься… Мы тут справимся как-нибудь, – предложил Тодд, взглянув на его страдальческое выражение лица.

– Пару выходных? Я не помню, когда в последний раз оставлял кафе больше, чем на полдня. Но теперь, и правда, час от часу не легче… Люди сошли с ума. Это магнитные бури? Или Аморос врезался в Виду?

Тем временем Маркс вышел обратно в зал, будто ничего не произошло, поправил форму и встал за барную стойку. К нему присоединилась Керо, вернув на место футболку и промокнув пот стопкой бумажных салфеток.

И наконец на кухне стал слышен гневный крик отца:

– Нолан, поганец! Где ты, безмозглое существо? Отец достает лучшее сырье из Внешнего мира, чтобы твоя забегаловка процветала! А ты вместо работы мордой торгуешь. Звезда рекламы, блин! – От грохота кулака по барной стойке сердце содрогнулось. – Но последние слухи о… – Он запнулся. – Мне нужны объяснения! А-ну, выходи! Позорище…

– Я выйду через черный ход, ты за главного, – шепнул Нолан Тодду.

Удовлетворившись ответным кивком, шмыгнул за дверь и дрожащими руками запер на ключ, поднялся по лестнице, зашел в квартиру и, закрыв за собой, наконец выдохнул, скинул обувь и двинулся в сторону кресла.

– О-хо-о… – раздался чей-то скрипучий голос.

– Я тоже так думаю, Реми, – отозвался Нолан меланхолично.

Ворон сорвался с ветки искусственного дерева, на которой сидел до этого, и приземлился на изорванный подлокотник рядом с хозяином. Отец когда-то привез эту птицу с одного из заданий, сказал, что она увязалась за ним и отказывалась отлипать. Гордо вручил Нолану со словами «вот, говорящий», хотя кроме «О-хо-о» и «Р-реми» ворон ничего и не говорил. Причем это «О-хо-о» произносилось с каким-то укором, безнадежностью и сочувствием, будто Реми каждый раз таким образом давал незавидную оценку то ли собственной судьбе, то ли только что приключившейся ситуации, то ли своему хозяину, который оставался все прежним, чем каждый раз сильно его разочаровывал.

Оба они знали, что будет дальше. Ребята в кофейне успокоят и накормят отца, напоят не только кофе, если потребуется. Тяжелый стук шагов предупредит о его приходе. Он сядет в кресло напротив, а Керо – на подлокотник и повиснет у него на шее. Отец не станет ни о чем спрашивать, а сначала долго и пристально с нечитаемым выражением лица будет смотреть на Нолана…

Высокий рост и выразительные, красивые черты – это у них семейное. Но, как вечное напоминание о том, кто он такой, множество шрамов изрисовало лицо отца, были они и на теле, скрытые под формой, а в результате постоянных тяжелых тренировок рядом с крепким, но изящным Ноланом он смотрелся просто огромным. Только, каким бы монстром он не казался окружающим, для Керо всегда оставался «па-а-апочкой». И зачастую в такие моменты это слово становилось для отца успокоительной мантрой, а для Нолана – спасением.

Теперь он расскажет, что творится во внешнем мире – возможно, что-то новое, но почти наверняка ничего хорошего – и передаст уникальные, до поры до времени, записи, поведает, исправно ли работают защитные купола и экраны, которые не позволяют чужим проникать сюда, и как улучшили сигнализации, посчитает, сколько раз был на грани гибели, пока проводил разведывательную операцию, спасал отвергнутых или сопровождал торговую экспедицию и какого труда им стоило достать лучшие зерна. Отругает Нолана, что он совсем не пользуется прогулочными платформами, которые поднимают жителей Призрака наверх на пару часов три раза в день. Ведь теперь они есть на всех площадях города и все надежно защищены мембранными куполами, а свежий воздух и природный свет необходимы для здоровья, «витамины, сам знаешь»… А Нолан будет серьезно кивать, еле сдерживая раздражение от очередной порции нравоучений. Через несколько дней отец снова уйдет. Может быть, даже завтра.

Не знали они только того, когда настанет его последний визит. А если бы знали, возможно, говорили бы совсем о других вещах.

– О-хо-о, – подвел итог разговора Реми.

Подумав, Нолан, действительно, как и советовал Тодд, решил взять два выходных.

На следующий день было даже странно влезть в забытые джинсы с низкой посадкой, крупным ремнем с грубой металлической пряжкой и потертостями на бедрах, которые были в тренде больше двух лет назад и сводили с ума местных девчонок – тогда он еще ходил на свидания. Внутрь – черная майка в обтяг, украшение на шею – цепь или кулон, а сверху расстегнутый кардиган крупной вязки с большими черными пуговицами. Неужели он такое носил? Ах, да. Еще те стильные темные очки в пол-лица с градиентом на стеклах… Где же они теперь могут быть? Браслеты он любил особенно – плетеные, из экокожи, из камней, бусин или из металла. Руки – та часть тела, которую видишь перед собой постоянно. Здесь разнообразие не помешает, и есть что повертеть в пальцах, поразглядывать, когда скучно сидеть без дела и одновременно нет сил на что-то большее. Однако на работе подобные аксессуары запрещены. Чистые аккуратные руки и ничего лишнего, кроме перчаток – первое правило техники безопасности для уважающего себя бариста.

Так что с нынешней повседневностью ему оказалось достаточно шортов или спортивных брюк, футболки или лонгслива, пары комплектов для дома и еще пары, чтобы добежать до работы или ближайшего ларька… Хотя до работы и то все чаще доводилось добегать в форме. Какие проблемы спуститься или подняться на этаж?

Эти выходные он собирался провести с отцом, сходить куда-нибудь вместе, потому и копался в давно забытой выходной одежде в поиске джинсов или каких-нибудь брюк поприличнее. Но отец почти весь вторник, уставший, проспал в комнате. В среду стало известно, что вечером он снова должен уйти на задание. Гнев и обида подкатили к горлу.

– Не понимаю, почему ты так стараешься отстоять Призрак. Серьезно веришь, что мы сможем когда-нибудь выйти наверх? Ущербные… жить рядом с идеальными людьми. Не думал, что они правы? Сам посуди, мама была обычным человеком, много страдала от своей болезни, ты страдал, заботясь о ней, а она все равно умерла совсем молодой. Кому от этого хорошо? Разве они не правы? Разве не лучше мир, где люди не страдают, не болеют и живут долго? На их месте я бы тоже сослал подальше всех, кто против…

– А ты серьезно считаешь профессоров, врачей, инженеров, программистов, архитекторов, вынужденных бежать сюда и бояться только из-за того, что решили оставаться самыми обычными людьми, ущербными? К тому же, эти идеальные люди сверху… они убили твою бабушку.

– Она нарушила закон!

– Да, родив меня. Так мне тоже, по-твоему, не стоит существовать?

– Мне самому иногда трудно понять, зачем я существую.

Отец хотел было ответить, но, так и не подобрав слов, лишь покачал головой и ушел, хлопнув дверью.

Около шести вечера заявилась Керо и вытащила-таки Нолана на прогулку во внешний мир. Реми увязался за ними. Сопротивляться не было сил, и оболочка Нолана послушно плелась за сестрой, с трудом передвигая необъятную пустоту внутри – разъедающую мышцы и стесняющую сердце, мешающую думать, говорить и даже корить самого себя…

На прогулочной платформе собралось около ста пятидесяти горожан – мужчины, женщины, старики, дети. Оформленная в виде парка с деревянными скамейками, палатками с мороженым и попкорном, клумбами и небольшим прудом, она поплыла наверх. Искусственный свет Нижнего города сменился на розоватый, как бывает в прохладный день, свет Виды. Прозрачная защитная мембрана, которую птицы облетали стороной, открывала вид на горы, высокое небо с плотными облаками, затянувшими Аморос, и прекрасно пропускала свежий воздух. Нолан сделал глубокий вдох – и слезы сами собой хлынули из глаз ручьем.

Керо молча прижалась и крепко обняла его, уткнувшись головой в подмышку.

– Кажется, – она оцепенела, слыша, как голос брата начал надламываться, – я опять сделал что-то не так, очень неправильно, – и вовсе расщепился к концу фразы.

Он всхлипнул и вытер нос рукавом. Некрасивый и необдуманный жест. Так не похоже на него.

– Ты просто устал.

Реми наворачивал круги в воздухе, широко расправив крылья. В этот раз он предпочел промолчать.

Перед закрытием Нолан все же решился заглянуть в кофейню. И на всякий случай приготовился к худшему. Но ребята, вопреки ожиданиям, действительно, справлялись. Керо вернулась на кухню, пока Тодд счастливо готовил кофе и коктейли за барной стойкой так ловко, будто занимался этим всю жизнь. Маркс разносил заказы, насупив густые брови и поджав свои без того тонкие губы, с таким суровым лицом, что посетители боялись лишний раз пожаловаться или задать вопрос. Тем не менее это работало…

Глава 7. Лаборатория

Внешний мир. Исследовательский центр «Процветание»

Альмонди поднялась в семь утра по звонку будильника, при этом чувствуя себя невероятно бодрой. Сегодня ее первый день в лаборатории. Трой ушел на работу через полчаса. Она же привела себя в порядок, надела форму и стала ждать указаний.

Интерактивный экран в гостиной включился в восемь.

Так вот кому принадлежит тот ласковый сопрано. Улыбчивая женщина с темно-русыми волосами, собранными в пучок, и мимическими морщинками вокруг глаз представилась Ритой Ло, директором «Процветания». Она разъяснила распорядок дня и пригласила сотрудников приступить к обязанностям сразу после завтрака в столовой, а также предложила сохранить схему самого удобного пути до места работы в памяти линз, чтобы в первые дни было легче ориентироваться.

– Альмонди! Детка! – окликнул ее знакомый голос.

Столовая оказалась просторной и светлой, как и все служебные помещения исследовательского городка, сотрудники без труда передвигались по залу и тихонько обменивались приветствиями, свободных мест было вдоволь. Никакой толкучки. Грета, сидевшая за двухместным столиком, привстала и вытянула руку вверх, чтобы привлечь внимание подруги. Место напротив нее пустовало. Все те же смоляные волосы, заплетенные в длинную косу, круглые карие глаза, смуглая кожа, миниатюрная фигурка с узкими бедрами и худыми ногами. И все равно Грэта казалась такой незнакомой в этой новой голубой форме и ярком белом освещении.

– Ну наконец-то! – Альмонди сняла один из одинаковых подносов с движущейся ленты, шустро подбежала и поставила свой поднос напротив рядом с ее, а затем подошла поближе и обняла. – Как я рада тебя видеть. Хорошо долетела?

– Без происшествий. Садись и ешь. Времени не так много. Как же ты долго… До столовой ползком добиралась?

Содержимое тарелки походило на кашу с изюмом – белесая субстанция с вкраплениями небольших сморщенных ягод, но на поверку они оказались вовсе не кашей и не изюмом. Вкус ягодок больше смахивал на смесь неспелой дыни, помидора и огурца, а субстанция отдаленно напоминала пресное картофельное пюре, только более волокнистое. Однако травяной чай оказался вполне сносным.

– Ну и дрянь, правда? Зато как бодрит! – рассмеялась Грета.

– Отвратительно… Наверное, я буду частой гостьей в кафе у Троя.

– В кафе? Так здесь все же есть нормальная еда?

– Ну, почти. Кафе здесь… что-то вроде виртуальной реальности. Специальные приборы, влияющие на рецепторы, и все в стиле «Процветания». В общем, оценим, когда попробуем… А тебя, смотрю, тоже «посчитали»? – Альмонди прочла надпись на бейджике Греты. – Приятно снова познакомиться, кхимэ НЭП 750.

– Ага, приятно, кхимэ НЭП 723. Так выходит, мы почти соседи. Все как в Академии…

Без энтузиазма разделавшись с завтраком – привыкнуть так или иначе придется, неприлично воротить нос от еды при других сотрудниках, – они отправились навстречу неизведанному. Перед тем, как приступить к работе, еще нужно было пройти медконтроль, и тут в проводившей его медсестре Альмонди узнала Лиссу «Оксбридж», которая вчера помогла ей донести сумку.

– Я же говорила, будем часто видеться. – она подмигнула, считала сканером и сохранила ее биопрофиль, измерила температуру и давление, провела короткий внешний осмотр, сделала необходимые отметки и дала зеленый свет, затем подошла очередь Греты.

Преодолев медицинский пункт, подруги прошли по широкому коридору, который разветвлялся на несколько более узких, повернули направо, следуя карте, а затем открыли дверь в назначенную комнату, для чего вновь потребовалось встать перед сканером, считывающим код биопрофиля. Там их уже ждал куратор – молодой парень, максимум на пять лет старше, но с очень серьезным выражением лица.

В десяти прозрачных контейнерах с множеством трубочек и датчиков лежали существа, размером с щенка крупной собаки. Редкая белая шерстка на розовом мягком тельце, нос – что-то среднее между хоботом муравьеда и свиным пятачком, на овальных вытянутых ушках – бежевая шерсть, длинная и пушистая, такая же бежевая кисточка на тонком хвостике, лапки, как у собаки. Грудная клетка еле заметно приподнималась. Грета наклонилась, чтобы разглядеть существо получше, и тут оно открыло глаза. Под длинными белыми ресницами обитала абсолютная чернота.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.