Золотой Легион

Но чужаков на бои все равно не пускали. Весть о предстоящих схватках распространялась только между «своими». И сегодня сюда должны были съехаться мужчины со всей округи. Кто пешком, неся своего питомца в сумке и бережно накрыв голову старым носком, чтобы не нервничал раньше времени. Кто на велосипеде с большой плетеной корзиной сзади, оглядываясь по сторонам, не увидел бы кто.

Место здесь было глухое. Маленькая тропка вдоль речки уходила в горы за перевал Сьерра-Маэстра. При желании дней через пять можно было бы дойти хоть до Байямо. Но что там делать-то? Сюда почти не забредали туристы. Да и местным жителям, в основном рыболовам, поживиться здесь было нечем. Кроме разве особых случаев!

Чуть дальше в стороне берег речки был усеян перьями, кусочками еды и пустыми бутылками. Воняло там страшно! Если бы не запах жарящегося мяса, походило бы на помойку. То были остатки от жертвоприношений.

По традиции одной из религий (не будем ее пропагандировать) человек, все равно мужчина или женщина, имеющий заветное желание, приносил сюда петуха, приготовленную еду и напитки (ром или пиво). Идущий с ним шаман, сгорбившись, долго плясал над всеми этими дарами. Причитал, подпрыгивал, бормотал что-то, отбивал чечетку и кланялся богам реки. Человек тоже кланялся, повторяя слова заклинания. Потом петуху отрезали голову и бросали тушку в реку. Унося по водам бедную мертвую птицу, божества тем самым принимали жертву. А желание должно было обязательно исполниться. В столице, в Гаванском лесу, да и по всей стране таких мест очень много. Провинция Сантьяго (бывшая Ориенте) не была исключением.

Сейчас на поляне царила предпраздничная суета. Все старались успеть подготовить место для поединков к прибытию участников и зрителей. Это вам не просто петушков соединить! Здесь будет настоящее шоу!

Мужчины заканчивали сколачивать большой круглый трехуровневый помост. Как в цирке, только поменьше. Чтобы каждому было видно, что творится на арене! Хотя, наверное, никто из местных в цирке никогда не был, они старались, чтобы все было прочно, даже местами красиво!

Внутренний круг арены обтягивали несколькими рядами колючей проволоки. Чтоб «бойцы» не смогли вылететь, и особо ретивые зрители не могли вмешаться в схватку. Лишь петухи, хозяева да судья смогут зайти в этот колючий круг.

Тут же накрывались столы. В большом казане на костре томился вкуснейший ароматный «конгри», состоящий из риса с фасолью и чесноком. Объедение! Говорят, для настоящего конгри нужно много чеснока и кубинской музыки. Здесь обходились чесноком.

Рядом мальчишки деревянными лопатками помешивали в кастрюлях креольский соус. Помидоры с луком и перцем, приправленные маслом. Можно просто макать хлеб. Вот какая вкуснятина!

Юношам было немного обидно, что их не допускают до более ответственных заданий. Они понуро стояли и с завистью поглядывали, как мужчины тяжелыми мачете срубают головки кокосов или вбивают заградительные колья для арены. Им оставалось, оглядываясь, тайком облизывать импровизированную ложку и жмуриться от удовольствия.

Два ящика белого «Гавана-Клаб» охраняли две местные дворняги, милые и блохастые. Они подлизывались ко всем, но тронуть бутылки не разрешали никому. Рычали, одновременно махая репейными хвостами, будто говоря: «Ну, подожди. Все придут, и тогда начнем!»

Одним словом, работа кипела. Постепенно на поляне возникло «барбекю party с крестьянским уклоном». Расставлены столы, дымится угощение, все готово к приему гостей.

Хозяйка всего этого пиршества возвращалась с моря. Марианна обещала порадовать пришедших лангустами и свежей рыбкой. И слово свое сдержала!

Довольная, она тащила на плече прямо за длинные усы несколько крупных лобстеров. Они, конечно, были укутаны в холщовый мешок, подальше от лишних глаз. Ведь это «запрещенка»! За ловлю без специального разрешения можно было и схлопотать! В другой руке на веревке болталось с дюжину крупных упитанных рыбёх, похожих на дорадо, и две громадные камбалы.

– Ну что, Amigos, не скучали без меня? – поприветствовала всех девушка.

Ей живо стали отвечать, хвастаясь проделанной работой или советуясь, как поступить в том или ином деле. Почти каждый подошел и похвалил ее улов.

Лишь Хосе приветливо махнул издали рукой, оскалив белоснежные зубы на черном блестящем от пота лице. Мол, прости, занят!

Бросив на импровизированной кухне дары моря, Марианна углубилась в текущие «барбекюшные» проблемы. Мальчишки пожаловались, что им не доверяют серьезных дел. Женщина тут же нашла им занятие по душе. Парковать в сторонке брошенные, где попало велосипеды, повозки и мотики. Чтобы не мешать празднеству.

Они с радостью побежали выполнять! Если справятся, им было обещано доверить вечером установку факелов. Как стемнеет, обмакивать факела в маслянистую жидкость, зажигать и прикреплять на длинные шесты вокруг арены и столов. Это, наверное, будет вершиной счастья для маленьких помощников.

Одним словом, Марианна была душой и сердцем этой компании!

Почти все любили стройную красавицу и принимали ее такой, как она есть! Смелую, дерзкую, независимую! И за ее добро и помощь девчонки из Комитета могли закрыть глаза на многое. В частности, и на сегодняшнее мероприятие.

В день начала зажигательного Фиеста Дель Фуэго – Праздника Огня[15], проводящегося в этом году за неделю до Карнавала, она решила вспомнить былые традиции. Разослала мальчишек на велосипедах в ближайшие деревушки, пригласив всех хозяев боевых петухов в гости! Конечно, придут не только они. Все в округе знали, что «синьорита дель Мар» не жалеет сил для своих друзей!

Это будет, наверное, их первая вечеринка после ужасной пандемии. Все, конечно, соскучились! Хотелось посидеть со старыми знакомыми, обсудить житье. Отмену куков, перебои с продуктами в магазинах, здоровье близких… Да много еще о чем хочется поговорить за чашечкой кофе и капелькой рома!

Марианна знала – вечеринка пройдет весело! Да и заработок, несомненно, будет! Иначе никак!

Сейчас же хозяйка торжества деловито прохаживалась по арене, проверяя крепление столбов, натяжение сетки, крепость ступенек. Ведь уже вскоре поляну заполнит шум, гам, крики, свист! Каждый будет норовить налечь на оградку или, оттолкнув рядом стоящего, пытаться быстрее сделать ставку.

Все должно быть крепко, надежно и хотя бы немножко, но красиво. Каждый из приходящих сдавал подручным Марианны «входной взнос», после чего допускался в зону фуршета и боев.

Охраны не держали. Если кто-то, перебрав рома, начинал сильно задираться, его урезонивали свои же. Отогнать чужаков или предупредить, если блюстители порядка решат вдруг заглянуть.

Хотя в этом захолустье за последний год полицейских видели всего пару раз. Те забирали заболевшую ковидом старушку. Тогда «скорая» приехала следом за красивой белой полицейской машиной с мигалками. Огородили желтыми лентами ее дом. Саму посадили в «медичку», а участок весь порыскали какой-то едкой вонючей дрянью, похожей на хлорку. Сказали: «Не входить две недели». И укатили.

В другой раз прикатил мотоциклист! Вот этот полицейский был настоящий красавчик!

Синий в обтяжку френч на крепкой ладной фигуре, галифе с лампасами. Ослепительно белый шлем и до блеска начищенные сапоги со шпорами. Красный аксельбант на правом плече предостерегал «Я с оружием, не шути со мной!» Чистенький «серый с белым» мотоцикл сиял никелированными боками. Все мальчишки тогда сбежались посмотреть на такое чудо!

Полицию вызвали застрявшие в овраге канадские туристы, прося о помощи. Не особо умея ездить, они решили от Сантьяго добраться по прибрежному шоссе и посмотреть то место, где причалила когда-то яхта «Гранма». Неумехи понадеялись на бумажную карту! А кто знает эту приморскую трассу, идущую от столицы провинции на запад, тот не стал бы рисковать. Официально – Carretera Granma, а по факту – разбитая и давно уставшая от рытвин и обвалов, частично заброшенная полоса бетона, сменяющаяся ухабами или огромными ямами. «Хотите потерять «мосты»? Вам сюда!»

Марианна с нежностью достала припасенную заветную коробочку, сделанную из деревянной сигарной упаковки. Внутри, на красном бархате, каждая в своем углублении, лежали длинные изогнутые шипы, похожие на когти невиданного хищника. То было ее сокровище. Мастерски сделанные эспуэлы (espuelas). Выточенные из черепашьего панциря, острые, как иголки, они надевались на пятый, верхний коготь петуха, придавая схватке кровавый характер.

Хотя птиц любили, как родных детей! Слизывали с их дрожащего тельца кровь после боев, не разрешали никому их кормить! Одним словом, El Gallo становился младшим членом семьи.

Правда, пару раз случалось, что расстроенный хозяин тут же со злости скручивал голову бедной проигравшей птице! Такие поступки не запрещались, но вызывали молчаливые упреки остальных. Это был «моветон» даже в глазах местных.

Бои проходили зрелищно, но жестоко. Еще и поэтому, наверное, «Pelea de galloos» запретили! Ведь для пущего эффекта бедным птицам выщипывают перья на ногах и под крыльями. Некоторым еще и выщипывают полоску на спине, оголяя нежное тельце птицы. К этому трудно привыкнуть и понять, если ты не кубинец.

Такая коллекция шипов хранилась у каждого уважающего себя хозяина бойцовых петухов. Была его гордостью и богатством, потому что лишь редкие умельцы могли сделать это оружие изящным и по-настоящему боевым. И стоили такие «игрушки» очень недешево!

– Ну что, дружочки мои, сегодня вам придется потрудиться, – шутливо обратилась Марианна к шипам, погладила и спрятала.

Обойдя поляну и убедившись, что все готово к вечеринке, она забралась на самую верхнюю площадку зрительской трибуны и зазывно прокричала:

– Amigos! Сегодня будет битва! Vamos!

Гул довольных голосов вторил ей со всех уголков поляны.

Она даже не представляла, насколько была права! И чем это вечер обернется для мирного сонного прибрежного поселка.

Есть ли ключ у трубадура?

Сантьяго де Куба

Июль 202.. года

Если ты один из trovadores[16], которых в Сантьяго огромное множество, то без туристов тебе ох как трудно!

Карлос уже который день без особого толку слонялся по центру города со своей любимицей – гитарой. Он нежно называл ее «Лючия».

Но ни в парке Сеспедеса, ни на знаменитой, обычно заполненной туристами лестнице Padre Pico желающих послушать его приятный, хорошо поставленный баритон почти не находилось.

Молодой человек остановился и с усмешкой погладелся в большое витринное зеркало закрытого сейчас магазина. На него смотрел полноватый мужчина возрастом лет этак в двадцать пять, с тоненькой полоской черных усиков, длинными, не очень чистыми волосами.

Одетый в темные джинсы с множеством свисающих цепочек, такого же цвета куртку и остроносые, на высоких скошенных каблуках ковбойские ботинки и в обнимку с огромной пузатой гитарой. Образ менестреля дополняла большая широкополая фетровая шляпа. К слову, в ней было ужасно жарко, но образ бродячего музыканта должен соблюдаться во всем.

Грустно подмигнув своему изображению, он оглянулся по сторонам…

Уже больше года издавна веселый и разбитной Сантьяго был погружен в депрессию. Эта проклятая, ползущая неизвестно откуда болезнь диктовала строгие меры, за соблюдением которых зорко следили множество «серых и зеленых» (по цвету формы полицейских и военных). Все понимали такую необходимость, но радостнее от этого не становилось!

Ни молодежи, ни влюбленных парочек, которые любят, обнявшись, послушать романтическую музыку, ни даже туристов практически не было! А те редкие приезжие, которые посетили Восточную столицу Кубы, не найдя открытых музеев и даже ресторанов, сейчас, наверное, наливались ромом у себя в отеле, где-нибудь в пригороде.

Лишь вчера, уже ближе к вечеру, двое подвыпивших иностранцев какой-то непонятной европейской национальности буквально вцепились в него с просьбой спеть им «Guantanamera». В смешных длинных шортах на лямках и длинных гольфах они чем-то смахивали на баварских пивоваров. С неизменными рюкзачками и палками для альпийской ходьбы. Умора!

Они долго лопотали на ужасной смеси итальянского и английского, забавно приправляя его редкими испанскими словами.

Потом долго хлопали Карлоса по плечам, заверяли в истинной дружбе и любви к его прекрасной стране, «позволившей с дисконтом купить авиабилеты с двумя пересадками», и несли прочий пьяный бред.

В итоге одарили всего пятью песо и, крикнув через плечо: «Милле грацие»[17], шатающейся походкой пошли дальше искать приключения на свои толстые обвислые зады.

Пять песо за день! Чтоб было понятно, это цена бутылки рома. Возвращаться в свою тесную комнатушку в районе Версалес с таким заработком было смешно и стыдно!

На Кубе с ценами – сплошной нонсенс! Алкоголь стоит дешевле закуски к нему. И что прикажете делать? Что купить, например, за шесть песо? Бутылку неплохого рома «аньехо», пару сэндвичей или тарелку риса с «окорочком Буша»? Или поставим вопрос по-другому: «Что купить, чтобы вскоре у вас появились и сэндвичи, и ужин, и хорошая компания?» Ответ очевиден.

Талант у него был. Первое время даже пару раз его записывали на какие-то конкурсы и концерты в честь памятных кому-то там дат. Юноша выходил на сцену, залитый лучами софитов, красиво одетый и с сияющей гитарой, и пел свои любимые песни «от марьячи». Он рос крупным полноватым мальчиком с темным, почти черным цветом кожи. Тем заметнее была со сцены его широкая белозубая улыбка на пухлых красивых губах!

Но особого восторга публики его «творчество» почему-то не вызывало.

Все присутствующие громко аплодировали революционным песням или той же «Гуантанамере», в основу которой легли стихи чтимого всеми Хосе Марти. Головой Карлос понимал, что национальная музыка Кубы многогранна и красива! Но хотелось играть и петь то, что ему лично больше нравилось. Так что со временем приглашать перестали.

Отучившись в «medio tecnico» (техническая учебная школа, похожая на ПТУ в СССР), он получил, как там считали «почетную и уважаемую профессию – механик», отчего ему сделалось еще тоскливее. Конечно, он не прогуливал, не выпивал. Работая в одной из мастерских в порту Сантьяго, делал то, что говорили, но «огонька» от жизни не получал никакого! Его мечта о сольном проекте или хотя бы музыкальной группе все больше удалялась от него.

Почти всю небольшую зарплату тратил на модные шмотки. Как же иначе певцу! Ел мало, старался хоть этим как-то унять свою нарастающую тучность. И, конечно, не оставалась без внимания его любимица Лючия! Для нее были куплены, наверное, лучшие струны в городе. В придачу хозяин заменил стандартные колки на фирменные, стоившие больших денег. И теперь его красавица держала тон намного дольше, не расстраивалась.

Почти все вечера он проводил с музыкальной группой «Pinacolada banda[18]». Там собрались способные ребята, их голоса и владение инструментами ему нравились! Да, и его виртуозной игре и хорошему голосу они искренне завидовали!

Как-то вечерком на репетиции один из «банды» наиграл песенку…

Yo quiero saberque yo tango la llaveabra la puerta…I conduce donde tu sabe…

Всем понравилось! Тут же под пару бутылочек cerveza[19] решили ее сыграть. И вскоре песенка, получившая название «Llave», стала их хитом! Легкая, ритмичная, про любовь и про ключик от двери и сердца, она разлетелась по городу и далеко на запад!

Они даже клип записали! Ходили по улицам, напевали ее. Зазывали туристов в рестораны, куда их стали приглашать все чаще и чаще! Их узнавали на улицах, здоровались. Одним словом, популярность росла! В планах была даже запись диска.

Все, казалось, шло хорошо, если бы не тайные и не совсем приятные черты характера нашего трубадура.

Дело в том, что Карлос был охоч до девушек! Да такой ходок, каких поискать! Естественно, умение играть, широкая улыбка притягивали к нему противоположный пол, чем он умело пользовался для своего наслаждения!

Но с некоторых пор это стало выходить за рамки приличия. Так считали остальные. Ведь сам-то Карлос был полностью уверен, что он во всем прав!

И что появиться на вечерней тусовке с чужой девушкой – это абсолютно нормально! Или, пропустив репетицию, махнуть на пляж Сибоней с двумя француженками – тоже в его понятии было нормой. И он искренне не понимал, за что его со временем начали упрекать ребята! Даже на заседание Профсоюза на работе один раз вызвали. Мол, беспокоятся они за его внутренний мир!

Подумаешь, контакт с иностранками! Или какое горе – не пришел побренчать на гитаре один разок. Да с его талантом он без всяких тренировок сыграет лучше них!

Все прелести закончились, когда однажды наши музыканты в одной из кафешек познакомились с девчонками, приехавшими откуда-то с севера страны посмотреть их город.

Милые, скромные, приятные хохотушки. Карлос «запал» на одну. Как ему казалось, она щедро раздавала авансы, и Карлос решил идти в наступление. Прокутив с компанией полдня, он, наконец, предложил ей проехать домой и продолжить этот, как ему казалось, чудный вечер!

Но девушка удивленно сказала, что не может, потому что она с подругами и это просто неприлично. Будучи немного навеселе, он глумливо рассмеялся и стал настаивать. Она уже собиралась уйти, когда Карлос решил задержать ее, грубо схватив за руку. Он искренне считал, что потратил на нее уже кучу песо и времени. А за все надо платить! Она стала вырываться, даже попыталась укусить его за руку.

И тут наш Ромео не сдержался и от обиды дал ей сильную оплеуху, отчего она упала назад, потянув за собой столик. Бедняжка едва встала. Вся в слезах и пролитой на платье пинаколаде. Рука в том месте, где ее своей лапищей схватил Карлос, опухла и покраснела. Щека от удара вздулась.

Музыка стихла, в их сторону обернулись практически все посетители.

Тут Карлос струсил. «Дело дрянь», – рассуждал он. Ладно бы он треснул эту шлюху где-нибудь за углом! Поверьте, он бы сумел с ней разобраться! Она бы ответила за все свои недавние ужимки! Ишь «динамо» захотела ему ввернуть. Да еще и назвала «caliente motores[20]». Что может быть обиднее?

«Беда еще в том, что посетителей много», – больше всего сожалел он. И его любовное фиаско было выставлено на всеобщее обозрение! Стерпеть такое было тяжело.

Он искренне не понимал, где он «поступил неправильно». А уж об извинениях не могло быть и речи, раз «она сама его хотела». И вот, еще больше распаляясь от спиртного, забыв, наверное, что он «El ombre» (мужчина), он стал прилюдно оскорблять ее, призывая присутствующих в свидетели!

Конец этой истории был очевиден! Во-первых, еще до прибытия полиции ему «наваляли» свои же. Вывели тихонько на улицу и чувствительно научили, как правильно общаться с девушками. Потом заставили вернуться и выдавить из себя слова сожаления.

Подталкиваемый в спину, он все же кое-как пролепетал извинения. Но смотрелось это так фальшиво и неискренне, что никто не стал его дослушивать. Просто вытолкали прочь.

В итоге, кроме заслуженного наказания – штрафа, (еще легко отделался) и «amonestacion publica» (публичное административное взыскание) на работе он потерял уважение и дружбу ребят из музыкальной группы.

Придя к ним, как ни в чем не бывало, через некоторое время, пытаясь по-братски обняться, пошутить, он заметил, что ему почему-то не рады. Ответом на приветствие были лишь осуждающие взгляды исподлобья и всеобщее молчание. И руки ему никто не подал.

– Да пошли вы все! Я и без вас обойдусь! Подумаешь, банда пиноколадная! Да вы ничтожества передо мной! У вас ни таланта, ни слуха, ни голоса, – крикнул он от обиды.

– Карлос, ты и правда не понимаешь, что вел себя как свинья, и даже сейчас не видишь этого? – вышел вперед «ударник» группы Альберто.

– Мы думали, что эта история хоть немного тебя чему-то научит. И ты сможешь начать уважать тех, кто рядом с тобой! Мы хотим этого! Но ты не слышишь нас! И видишь только красавца себя в зеркале! И думаешь только о себе! Мне жаль! Наверное, и мы виноваты, надо было раньше нам поговорить с тобой об этом.

Если бы Альберто не был на голову выше и много шире Карлоса в плечах, неизвестно, чем бы дело кончилось. Но, решив, что кулаками тут ничего не докажешь, «Казанова» лишь плюнул, развернулся и вышел, громко хлопнув железной дверью гаража, в котором они репетировали.

Так Карлос остался один. Да нет, не совсем один, конечно. Только люди его окружали теперь уже немного другие. В основном подвыпившие бездельники, праздно шатающиеся по центру в надежде сшибить с наивного туриста двадцать песо. Или немногочисленные «мелкие коммерсанты» с упаковками «левых» сигар в заплечных сумках. Пристающие к прохожим и уверяющие, что именно эта невесть где скрученная, немного кособокая и уж наверняка плохо тянущаяся сигара и есть настоящая Cohiba. Эх! Не о таком окружении мечтал Карлос.

И вот сейчас он тихо брел по Калле Эредиа мимо опустевшей Casa de Trova (знаменитый Дом Музыки), на полу которой уже давно остыли следы Пола Маккартни и еще, наверное, с полсотни мировых знаменитостей. Где с погрустневших от одиночества портретов известные на весь мир музыканты взирали на пустые стулья и запылившуюся сцену, давно не слышавшую гитарных аккордов.

Его неизменная спутница – гитара была громадных размеров и красоты неописуемой! Досталась от отца, и он не поменял бы свою подружку на десяток ее современных фабричных сестер! Со сдвоенными струнами, инкрустированными боками и фантастическим звучанием! Благодаря своим размерам, звучала она объемно, глубоко и громче обычных гитар. Местами потертая, со слегка облупившимся лаком на краях, его «старушка» звучала изумительно!

Собственно, это был классический «гитаррон». Но для кубинца гулять вдвоем с «мужчиной» было недостойно, поэтому инструмент получил женское имя.

Сдвинув маску на подбородок, Карлос грустно глядел по сторонам, гладил и неспешно перебирал струны своей любимицы. Легонько кивал знакомым бездельникам, множество которых выползало на центральные улицы после сиесты.

Когда спадала полуденная жара, и палящий солнечный диск начал скатываться на запад к зеленеющим холмам Сьерра-Маэстра, город немного оживал. Но ненадолго. Комендантский час уже в 19.00 загонял всех в свои жилища. Мимо быстрым шагом проходили счастливцы, которым удалось отстоять длинную очередь и купить «на вынос» запакованный в пластиковые контейнеры ужин. Улицы вновь пустели… И так продолжалось каждый день.

Тупо хотелось денег, чтобы хватало «на жизнь»! Конечно, выручай-либрета, снабжала его всеми необходимыми продуктами. Плюс какие-то небольшие деньги давала и основная работа в порту. Но не о такой жизни мечтал наш непризнанный гений музыкального мира!

Одним словом, пока о блистательных концертах, овациях и признании публики оставалось только мечтать! Где же найти ту волшебницу, которая, взмахнув палочкой, сделала бы его мечты реальностью? Или золотую жилу отыскать?

Старый нестарый знакомый

Лэнгли (штат Вирджиния)

202… год

Служебная автомобильная парковка Агентства была огромна! Четыре или пять разлинованных асфальтовых островов размером каждый, наверное, в два футбольных поля, заполненные тысячами автомобилей сотрудников. С самого дальнего уголка этого бескрайнего поля, заставленного сплошь темными седанами, до заветных стеклянных входных дверей было, наверное, с полмили.

Эдвард Кейдж пробирался по ней боком, подставив спину летнему дождю, сильному и хлещущему, казалось, со всех сторон. Пресловутый зонтик мог укрыть лишь то, что находилось непосредственно под ним: гладко зачесанную шевелюру, высоко поднятый портфель и недавно купленные часы Omega.

Все остальное в минуту стало мокрым и требовало срочной замены в его небольшом кабинете с видом на реку Потомак, куда он пока безуспешно пытался добраться. Перепрыгивая через лужи, ступая на каблуках, чтобы не замочить туфли насквозь, и вызывая смешки охраны, наблюдавшей за ним сейчас в монитор системы безопасности.

Совсем недавно наш старый знакомый, наконец, закончил свою командировку в некой полу-европейской стране и до поросячьего визга был доволен, что вернулся в Штаты. Правда, его возвращение прошло не без огрехов. Проведя один блестящий «рейд» по получению образцов плазмы крови для создания вакцины, он был назначен Старшим операции по эвакуации самого объекта с территории России. Которая, к слову, с громким треском провалилась.

При этом несколько агентов были арестованы и убиты. И сейчас еще Кейдж продолжал молиться провидению, что перед самым началом его отстранили. Точнее передали оперативное руководство специально прибывшим из-за океана «спецам». А ему в срочном порядке приказали «сдать дела и собирать коробку». Видно лавры предстоящей операции предстояло пожать кому-то из «любимчиков» руководства.