Чернолунье 2. Воровка сердец

Звук оборвался, как лопнувшая струна.

Лилит распахнула глаза и оказалась в мире, наполненном тьмой. Вокруг не было ничего: ни мебели, ни души, ни звука. Лишь тьма.

Она была повсюду.

И вот она сгустилась вокруг Лилит и приобрела черты коридора. Узкого и давящего.

Где она? Что это за место?

Лилит задрожала толи от холода, толи от страха.

Неужели так выглядит смерть?

Вдруг среди абсолютной тьмы зажегся свет. Тусклый тёплый огонёк на горизонте, будто бы исходивший от лампы.

Все всегда твердят: свет в конце туннеля указывает дорогу в «мир иной». Лилит умирать не хотела. Как и оставаться на месте. Она чувствовала, что огонёк совсем скоро погаснет, и тогда она рискует застрять здесь навеки.

Лилит никогда не была суеверной и в загробную жизнь не верила, но, оказавшись в подобных обстоятельствах, и не в такое поверишь.

«Стой» – твердил разум.

«Беги!» – кричали инстинкты. Лилит привыкла доверять «вторым» и, поборов сомнения, пошла вперёд.

Свет, казавшийся таким далёким, приближался всё быстрее. Идти во тьме оказалось не сложно, когда знаешь куда.

С каждым её шагом свет становился всё ярче и чётче. Теперь уже и тело Лилит не казалось бесформенной частью пустоты. Она могла разглядеть свои руки и ноги. А когда подошла совсем близко поняла, что огней вокруг было гораздо больше.

Это светили зажжённые свечи и керосиновые лампы. Они стояли на бочках, старых полусгнивших коробках, и даже на деревянном полу.

А затем Лилит услышала голоса, падающие как капли. Детские голоса.

И увидела их обладателей.

Пять мальчиков в драных одёжках обступили кольцом одну единственную девочку, сидящую на бочке. Длинные тёмные волосы её были влажными от воды, как и грязно-коричневый сарафан, лицо – растерянное, взгляд – затравленный.

Это была Лилит. Пять лет назад. И тот самый день.

– Ты, правда, совсем ничего не помнишь? – спросил у неё русоволосый мальчик в полинявшей кепке.

Она поджала губы и отрицательно мотнула головой. Каштановые пряди волос разметались по худым плечам.

– Даже своё имя? – продолжал допытываться он, с тревогой и заботой заглядывая ей в лицо.

Девочка виновато вжала голову в плечи.

– Н-да, – протянул стоявший рядом длинноволосый блондин в одежде, больше напоминавшей старую хламиду, чем куртку и штаны.

Он стоял, скрестив руки на груди, и окидывал «новенькую» хмурым взглядом. – От неё толку не добьёшься, Сэм. Очевидно же – у неё амнезия!

Повисло молчание.

В комнате, где они находились, были низкие давящие потолки и полумрак. Свет лился не с потолка, а снизу, от свечей и керосиновых ламп. Пламя бросало на лица трепещущие отсветы, делая их таинственными и пугающими. И Лилит не всегда могла разобрать, о чём думал каждый из присутствующих.

Откуда-то тянуло тухляком, отходами и серой.

Всё так, как и запомнила в детстве Лилит.

Сэм, главный среди беспризорников, обнаружил тело Лилит в катакомбах возле завалов. Девочка оказалась жива, и он привёл её в их убежище: верхние ярусы катакомб.

Сэм был старше Лилит примерно на два года, остальные ребята были младше него, и потому слушались.

За исключением одного… Рея.

Он был ровесником Сэма, жил и воспитывался в монастырском приюте, был очень умным и начитанным. И резко выделялся своей чёрной шевелюрой и холёной внешностью на фоне светлоголовых оборванцев.

Даже сейчас, оглядываясь назад, Лилит всё ещё не могла понять, зачем он якшался с грязными беспризорниками и помогал им. Какую выгоду он с этого имел?

– Предлагаю вернуть её туда, откуда вы её взяли, – безжалостно высказался Рей, не отрывая глаз от раскрытой на коленях тяжёлой книги.

– Ты всегда это предлагаешь, – возразил Сэм. – И я всегда говорю тебе одно и то же: мы сирот и беспризорников не бросаем. Такие у нас правила. Знаешь же…

– Правила для дураков, – буркнул Рей.

– Значит, я самый большой дурак, раз их придумал.

Рей безразлично хмыкнул.

– Ты совсем-совсем ничего не помнишь? – с мольбой во взгляде спросил Сэм у девочки.

Она смущённо отвела глаза, разлепила пересохшие губы:

– Нет.

Послышался обречённый вздох.

– Слушайте, а может она из лаборатории сектантской сбежала? – предположил второй «мальчик в хламиде». Они с первым патлатым блондином были близнецами, похожими как две капли. – Я слышал, там вчера взрыв прогремел. Тогда ничего удивительного, что она память потеряла: сектанты могли мозги ей промыть.

Ребята поёжились. Секта – худший враг любого ребёнка без родителя. О ней самые разные жуткие слухи ходили. Якобы сектанты отлавливали детей и ставили над ними опыты. Тот, кто «исчезал», больше никогда не возвращался.

– Да, не-е… – протянул первый брат, – быть такого не может – она же вылитая аристократка. Сектанты с аристократскими детьми дел не имеют.

– Тогда, может её похитили!

– И прятали в канализации, – закончил первый. – Из ума выжил?

– А что ты предлагаешь?

– Не знаю, – насупил светлые брови он.

– А я считаю, – уверенно заявил второй, – лаборатория всему виной! Видели? У неё же жуткие шрамы на запястьях.

Девочка смущённо спрятала руки в складах грязно-бурого сарафана. Продолговатые рубцы на её запястьях действительно вызывали отвращение. Они имели рваные края и большую глубину, хотя уже начали затягиваться. И всё равно кожа растрескивалась и начинала гноить и кровить заново.

– Прекрати, Вик, – нахмурился Сэм. – Не обижай её. У всех нас есть дефекты.

– Какое красивое слово ты нашёл, – наигранно воодушевлённо похвалил его Рей, но голос его тут же ожесточился: – для наших уродств. Что такого в том, чтоб называть вещи своими именами?

Сэм предупредительно глянул на него исподлобья. Стиснул кулаки.

Рей криво усмехнулся, сжав в пальцах обложку книги.

И, казалось, быть драке, но тут в разговор вступил дугой мальчик, самый младший из них:

– А мне кажется, она похожа на «тайную» принцессу, о которой упоминал однажды Рей. Красивая. Темные волосы, как шёлк; глаза чёрные, как небо в безлунную ночь, и кожа белая и гладкая, как фарфор.

– Ты много фантазируешь, Эдан… – начал Рей, но его перебили.

– Но ты же так её и описывал!

– Не я описывал, а мальчишка из моего приюта. Говорят, его забрал в замок важный аристократ, и он видел там принцессу, которую прячут от общественности. Но я в это слабо верю и с тобой не согласен. Эта девчонка со шрамами не может быть принцессой. Принцессе положено сидеть в хоромах замка…

– Тогда, если она принцесса, как её звать? – встрепенулся Вик.

Рей скрипнул зубами. Его слова пропустили мимо ушей.

– Наверняка как-нибудь по-цветочному, – промурлыкал мечтатель-Эдан, заправив за ухо светлую кудряшку.

– Календула? Фиалка? Ромашка? – предложил Вик.

– А покрасивее придумать, не? – Ник иронично выгнул бровь.

– Да, я больше не знаю цветов!

– Может Камила?.. – задумчиво протянул Эдан. – Или Лаванда?

– Тогда уж лучше Роза, – предложил Сэм и дружелюбно улыбнулся девочке. – Королева цветов.

Щеки её порозовели.

Лилит знала – её маленькое сердце забилось чаще от волнения и предвкушения. Имя понравилось ей. Она ждала, что кто-нибудь позовёт её так. «Утвердит» своим вниманием это имя. Но…

– Нет, – спокойно возразил Рей, все притихли и повернулись к нему. – Имя розы ей не подходит. Скорее она – Лилит, вестник наших бед. Это имя королевы демонов, переводиться как Чёрная луна. И глаза этой девчонки, – он устремил недобрый взгляд прямо ей в глаза и усмехнулся, – точно «чёрные луны».

– Ну, ты, Рей… – Сэм не мог подобрать слов. Он весь трясся от злости. Стиснув кулаки, хотел двинуться на мальчишку, чтобы прочистить тому мозги, но девочка его остановила. Легонько схватила за рукав.

– Я буду рада любому имени, – сказала она с опущенной вниз головой. Волосы падали ей на лицо и нельзя было его рассмотреть, но Лилит точно знала, что оно выражало в тот момент. Печаль и горечь.

Её лицо и сейчас выражало те же эмоции. Только к ним теперь примешалась ещё и виновность.

«Только не бросайте меня» – думала она тогда, а вслух произнесла:

– Лилит тоже очень красивое имя.

Рей ухмыльнулся, захлопнув книгу, и соскочил с бочки. Как гепард он ловко и бесшумно подкрался к ней.

В синих глазах его сверкнули лукавые огоньки.

– Ну, вот и порешили, – довольно сказал он, сжав её костлявое плечо под хмурым взглядом Сэма. – Теперь мы будем звать тебя Лилит. Не правда ли, Сэм?

Но Сэм не ответил – воспоминание застыло.

Лилит осторожно прошла между Виком и Ником, встала напротив Рея, повернувшего голову в сторону Сэма.

– Простите меня, – пробормотала она. – За то, что бросила, за то, что сделала… – голос её дрогнул, и Лилит смолкла.

Она всегда хотела извиниться. За то, что произошло четыре года назад с их убежищем, за то, что она Сурт и принесла им беды, за то, что случилось с Реем…

Все они были точно такими, какими Лилит их запомнила. Худой и не очень высокий Сэм; тёмный, высокий и угловатый Рей; братья близнецы Вик и Ник с почти седой длинной шевелюрой и жиденькими белёсыми бровями; мечтательный Эдан с кудрявыми блондинистыми волосами и детским, открытым лицом. Он будет первым из мальчиков, кто пропадёт после прихода Лилит. За ним канут и все остальные.

Как и предрекал Рей. Она стала предвестником их бед. Стала Лилит.

Она вдохнула полной грудью холодный воздух.

– Я не хотела этого… – прошептала она. – Рей, Сэм, мальчишки, простите меня. Простите… Мне так жаль. Рей…

Лилит потянула руку к его лицу. Он всегда носил чёлку на одном глазу, и Лилит только раз удалось увидеть, что он прячет за ней.

За него она винила себя больше всех.

– Рей, – прошептала она дрожащими губами. – Прости, прости меня!

Она почти коснулась его волос, как вдруг Рей устремил на неё глаза, полные жгучей ненависти, и схватил её за руку мёртвой хваткой.

Лилит шарахнулась назад, а он рявкнул нечеловеческим голосом:

– ЭТО ТВОЯ ВИНА!

Лилит распахнула глаза и увидела плывущие под собою облака и море.

Яростный ветер хлестал её по лицу, шумно трепал волосы. Кто-то крепко держал её за локоть и кричал. Но слов было не разобрать.

Нечто очень холодное упиралось в живот. Точно. Перила.

Лилит перегнулась через них, склонившись над пропастью, и лишь рука Зена удерживала её в шаге от смерти.

Она испуганно отпрянула назад. Зен схватил её за плечи.

– ДУРА! ИДИОТКА! – вопил он. – Что на тебя нашло?! Поплавать захотела?!

Лицо его было красным от бешенства, глаза распахнуты.

Он ещё что-то говорил, но до Лилит долетали только обрывки фраз:

…зима в Алнаире… холодные воды… падение… кости всмятку.

– Самоубийца! – кричал он. – Дура!

И вдруг замолк.

Лилит озадачено посмотрела на него и по бледным губам прочитала: «кровь».

И правда привкус соли и железа стоял во рту. Лилит рассеянно провела рукой по губам. На пальцах осталась рубиновая жидкость.

«Из носа», – догадалась она.

Зен смотрел на неё как на умалишённую, потом чертыхнулся, вытащил из кармана платок и протянул ей.

– Что со мной случилось? – спросила Лилит, вытирая нос.

– Самому бы знать! – проворчал он больше для вида, потом добавил уже серьёзно: – Мы начали обсуждать план действий, а ты вдруг смолкла, встала столбом, а затем пошла вперёд с безликим выражением. Точно под гипнозом. Я сначала не понял, позвал тебя, но ты не отозвалась. И тут я понял – дело нечисто и пошёл за тобой, оставив Азеля на Климента. А ты всё шла в направлении «выхода», который мы с принцем нашли. Вышла на балкон, что-то бормоча, а потом перекинулась грудью через перила. Чуть не сверзилась вниз. Хорошо я успел, подскочил, схватил тебя на руку. Если б ты упала с такой высоты, то не выжила бы даже будучи монстром. Во что ты только опять вляпалась? – Зен подозрительно сощурился.

– Самой бы знать, – в такт ему ответила Лилит со вздохом. И то было отчасти правдой.

Она могла только догадываться, что происходило. Почему она попала в «ничто» (так она это окрестила), видела там своё прошлое, да ещё и в таких ощутимых подробностях… Даже запахи того времени чувствовала.

Всё было настолько реально, что аж до жути.

И пока сознание путешествовало, ловило галлюцинации и воспоминания, её тело чуть не погибло. А причина всему – Чёрный камень. Лилит убеждена, что это была его «отдача».

За своё применение он хотел забрать не только магические частицы из её крови, но и её жизнь.

Лилит подошла к перилам (Зен напрягся) и задумчиво коснулась камня под воротом рубашки.

Эта стекляшка не так проста. Она таит в себе ещё очень много загадок, которые Лилит вознамерилась разгадать, во что бы то ни стало.

«Самоубийца», – прозвучал в голове знакомый голос.

«Авантюристка», – так же мысленно поправила она, а вслух сказала: – Расслабься, Зен, не собираюсь я прыгать.

Но съязвить в ответ он не успел. Откуда-то слева, где к их гражданскому дирижаблю с помощью канатов и лестниц пришвартовался огромный пиратский, донёсся крик:

– Нарушители! Беглецы на балконе! Беглецы!..

Лилит и Зен сорвались с места и нырнули в коридор, под защиту крыши и стен. Но было поздно. Их уже заметили и подняли тревогу.

Загудела сирена, застучали по палубам тяжёлые пиратские сапоги. Дирижабль задрожал.

Зен грязно выругался и поспешил назад к клеткам, туда, где они оставили принца. Нужно было срочно хватать его и сматываться. Лилит бежала за ним.

– Что произошло? – недовольно спросил Климент, спеша им на встречу.

– Нас заметили, – шикнул Зенрит. – Пираты будут здесь с минуты на минуту.

Климент досадливо цыкнул, бросив взгляд на Лилит. Она упорно глядела по сторонам с невинным видом.

– Что теперь делать? – растерянно спросил принц.

– Что-что. Валить! – выпалил Зен.

– И бросить людей?! – возмутился Азель. – Их же убьют или продадут в рабство!

– Жизнь Его Высочества в приоритете, – спокойно возразил Климент. – Мы все здесь только чтобы защищать вас. За остальное нам не платят.

– Н-но, – заикнулся принц и не нашёл, что возразить. Клим прав. Совет платит «теням» не за охрану гражданских, этим занимаются рыцари и полиция. Но Лилит не «тень». Хотя даже их «благородства» в ней нет. Она просто пытается выжить. А другие люди… уж как получится.

– Без паники, мальчики, – объявила Лилит, положив руку принцу на плечо. Хитро оскалилась. – У меня есть план.

– Твоя ухмылка не предвещает ничего хорошего, – высказался Климент, скрестив руки на груди, и слабо усмехнулся. – Но мне это нравится. Что ж спасай нас, бедствие.

Ⅲ

– Если я из-за вас помру – прикончу всех! – угрожал «Палач» Ордена теней, крепко обвязывая пояс верёвкой.

– Мы и так все помрём, если ты облажаешься, – парировал Климент.

Ветер на палубе стоял жуткий. Холодный и свирепый. Он трепал волосы и проглатывал половину звуков. Зато вид оттуда открывался потрясающий.

Сквозь рваные облака проглядывало море. Последние лучи закатного солнца плясали на его волнах и были похожи на всполохи огня на ночном небосводе. На фейерверк с Фестиваля цветов в Гиансаре.

– Поэтому постарайся выжить, – нагло посоветовал Климент.

Ну конечно. Ему же собой не рисковать. Постоит на палубе, принца посторожит, пока Зен будет прыгать через пропасть и отбиваться от пиратов.

Кажется, он сказал это вслух.

– Почти все пираты из-за тревоги явятся на этот дирижабль, а там, – он указал на пиратское судно, – останется всего пара человек, и то ненадолго…

Климент вдруг пригнулся к мальчишке и понизил голос:

– И не забывай, малыш-Зен, я «Привратник», а не «Палач». Тем более вспомни, из-за кого мы всё это делаем.

Зен скрипнул зубами и покосился на Лилит. Всё из-за неё! А она стоит, зловеще ухмыляется. Они оба ухмыляются! Лилит явно гордилась своим планом и предвкушала будущий переполох (чёртова адреналин-зависимая!), а Климент просто забавлялся ворчанием Зена. Чужие страдания ему по вкусу… садист-извращенец!

Психи. Зен что – один здесь в здравом уме?

– Тем более наша милашка-Лилит поможет тебе. На неё можно положиться.

«Положиться в гроб» – добавил про себя Зен, проверяя крепление ремня на сумке.

И этот псих Климент Бэрос вечно поощряет сумасбродные затеи Лилит. Подливает масла в огонь и наблюдает, как зажжённая спичка приводит к яростному пожару.

А Лилит… она точно неадекватная.

Перед лицом опасности глаза её загораются от предвкушения.

Она вцепилась в перила и смотрела то на проплывающие под дирижаблем серые облака, то на пиратский корабль, напротив. Ей всё равно куда бросаться: в огонь, воду или пропасть. Всё равно, чем рисковать: своей жизнью или чужой. Всё становиться неважно, когда в ней просыпается азарт.

«Всё или ничего» – вот как она жила. И это Зен понял со дня их знакомства очень быстро.

Она хотела – она рисковала. И ничто не могло ей помешать. Даже страх.

Людям свойственно бояться. Страх сковывает их движения, ограничивает возможности. Страх для людей – капкан. Это нормально.

Но Лилит не такая.

Страх для неё – вызов. Он оживляет её чувства, мысли, эмоции, распаляет и опьяняет, как самое крепкое вино. Конечно, она боится, как и все, но ведёт себя так, будто это «страх» должен её бояться.

Это-то Зена в ней и пугало больше всего. Лилит неудержима, непредсказуема, как дикое пламя.

Сегодня она бесстрашный воин, а завтра готова наложить на себя руки.

– Готов? – резко спросила Лилит, обернувшись. Она пыталась скрыть напряжение за беспечной улыбкой, но дрожащие руки выдавали её.

Лилит боится, но никогда не признается в этом.

Безумная девчонка.

Но разве Даю могла понравиться нормальная?

– Так точно, капитан, – без энтузиазма протянул Зен.

– Тогда вперёд! – скомандовала она, сжав в руках верёвку.

Ⅳ

Они стремительно бежали вдоль палубы. Две точки: красная и чёрная.

Заходящее солнце выглянуло из-за облаков и осветило их лица. Ветер раздувал волосы девушки в пышную гриву, отливающую медью, и трепал плащ мальчишки, словно парус.

Как и ожидалось, пираты заметили их. Дураки!

С криками: «Вот они! Держи!» – они кинулись в погоню.

Лилит слышала их топот за спиной, лязг сабель, выкрики, но продолжала бежать. Сердце её колотилось как бешеное, а лёгкие горели. Но она бежала.

«Я ненавижу убегать, – однажды сказала она друзьям-беспризорникам. – Это трусость!»

«Но мы должны делать это, Лилит, чтобы выжить. Побег – удел слабых. И мы слабы, мы всего лишь дети без родителей. И мы умираем первыми. Потому и бежим. Беги не как трус. Беги, чтобы жить, Лилит!»

«Беги, чтобы жить».

Время для неё замедлилось.

Лилит вскочила на ящик. Один опрокинулся. Второй.

Их падение эхом доносилось до ушей. Чужие руки потянулись к её одежде.

«Не оборачивайся!»

Ещё шаг.

«Не смотри!»

Толчок правой о перила. Руки стиснули верёвку.

«Ни шагу назад!»

Прыжок.

Мгновение растянулось в вечность. Дыхание замерло. Тишина поглотила всё.

Остались только Лилит и полёт. Лилит и свобода. Рыжие облака и переливающееся на солнце море медленно ползли под её ногами. Лилит почувствовала себя птицей, парящей в небе. Бесконечно счастливой и бесконечно свободной.

Но наваждение длилось лишь миг.

Девчонка вскинула руки, и её верёвка сомкнулась с канатом. Лилит тряхнуло и с пугающей скоростью понесло вперёд, навстречу тёмно-синей корме пиратского корабля. Завоняло палёными нитями, и мозоли взвыли даже через перчатки. Ветер тугой струёй бил в лицо, а внутри всё переворачивалось от видов такой далёкой морской глади.

«Удар, как об цемент» – вспомнила Лилит слова Зена и сглотнула. Всё ли с ним в порядке?

Она глянула вправо. Зен, бледный, с перекошенным от страха лицом скользил по соседнему канату. Зато живой. Вцепился железной хваткой в верёвки, впрочем, как и Лилит.

Сколько бы она не отрицала разумом страх, тело всё равно боялось. Но оно не даст ей умереть раньше времени.

Посадка была жёсткой.

Лилит отпустила верёвку и кубарем свалилась на палубу. Колени и ладони – в кровь, правый бок – один сплошной синяк.

Она зашипела, выпрямляясь. Рядом Зен плевался и бранился как сапожник.

Позади остался пассажирский корабль с шайкой пиратов. Скоро они придут сюда, за ними. И тогда в силу вступит хитроумный план Лилит.

Она едва подавила коварный смешок.

А Дай ещё дурой её называл. Сам дурак! Она представила, как вытянется его лицо, когда он узнает, как Лилит спасла целый дирижабль с гражданскими. Да у него просто челюсть до пола отвиснет! Будет знать, какая она прекрасная, чёрт возьми!

– Долго стрёмно ржать будешь? – недовольно спросил Зен. – За работу! Они скоро будут здесь.

Лилит фыркнула, поймала сумку Зена и потрусила к поручням, где крепились канаты.

В их задачу входило: привлечь внимание пиратов, чтобы переманить их обратно на их дирижабль, а пока те ищут способ перебраться, расклеить взрывчатку у канатов.

По сигналу Зена Климент взорвёт пиратский дирижабль, и тот отцепится от гражданского. И пока все будут в панике, Лилит и Зен улизнут на единственной уцелевшей верёвке.

Лилит и Зен быстро справились с взрывчаткой, сделанной Климентом с помощью магии и подручных средств. Как он её делал – для Лилит загадка, и как он её запустит – тоже. Но факт фактом.

Лилит прилепила к периллам у смотровой вышки последний кусок взрывчатки, напоминавший подтаявшее мыло. Из чего оно Лилит без понятия, но оно точно неприятно воняло и маслило руки.

Девчонка брезгливо вытерла ладони о верёвки и кинула взгляд на Зена, возившегося у самого дальнего края.

– Зен! – окликнула она, махнув рукой. Подала сигнал.

Он угрюмо кивнул, не отрываясь от дела.

Стояла подозрительная тишина. Слышался лишь шум ветра, да гудение двигателей дирижабля. Тихо. Нет ни пиратов, ни сирены.

Лилит забеспокоилась.

Это подозрительно. Пираты уже должны были найти путь и перебраться на корму, с шумом и гамом напасть на них, или окружить, показаться в конце то концов! Но было тихо. И пусто.

Без пиратов на пиратском корабле их план провалится. Быть может, их замысел раскрыли? Может Азеля и Климента уже схватили и бросили в клетку?

«Нет – успокаивала себя Лилит. – Без паники»

Она заозиралась по сторонам. Где же они? Где прячутся эти жалкие пираты?

«Думай… Где лучшее место для нападения?»

Взгляд Лилит упёрся в фигуру Зена. Худой и мелкий, ростом с неё, хотя и старше на целый год. Полная противоположность высокого, благородного Дая, однако своей ворчливостью они были до жути похожи.

Мальчишка выпрямился, сжимая в руках лямку от сумки. Приподнял согнутую руку. Сейчас подаст сигнал.

Лилит бросила взгляд на капитанский мостик гражданского дирижабля. Где-то там должны скрываться Азель с Климентом и ждать сигнала.

Что-то сверкнуло на палубе, точно зеркальце или металл, отразивший лучик света. Металл…

Лилит сорвалась с места.

– Ложись! – гаркнула она, но не успела сбить Зена с ног.

Он поднял руку с сумкой выше перила и хлопнул выстрел.

Сумка вылетела из руки и проскользила по половицам к каюте капитана. Кровь Зена пролетела перед распахнутыми глазами Лилит.

Юноша взвыл от боли, хватаясь за порезанные выстрелом пальцы. Он упал на колени, стискивая зубы и сдерживая крик.

Лилит хотела подползти к нему, хоть как-то помочь, но на палубе появился капитан. В сине-зелёном сюртуке, расшитым золотом и эполетами того же цвета.

На нём были ботфорты из грубой чёрной кожи и с ремешками по бокам. На голове – широкополая шляпа с ярким красным пером неизвестной птицы, из-под неё на плечи кольцами спадали тёмные кудри.

Лицо мужчины острое, сухощавое и загорелое рассечено было тонкими шрамами, совсем не портящими его. Орлиный нос, острый взгляд, горделивая осанка – всё выдавало в нём человека, имевшего не последнее отношение к дворянскому или, возможно, менкарскому происхождению.

Он окинул нарушителей равнодушным взглядом. И замер. Тонкие губы тронула усмешка.

Капитан щёлкнул пальцами и словно из неоткуда на палубе возникла целая дюжина пиратов. Они взяли Зена и Лилит в широкое кольцо. У каждого по сабле руке и кривому оскалу на лице.

За время своего путешествия Лилит поняла, что магия – очень редкий дар во всех странах. И те, кто обладали ей, имели уважение и почёт. А тут пират-маг, что может быть хуже? Только капитан-пират-маг.

Даже в небе работает первое правило «подпольщиков» – правит сильнейший.

Может то был животный инстинкт или раболепство, свойственное каждому человеку, но Лилит не могла поднять головы. Руки её дрожали, глаза бессмысленно таращились на кровь Зена на металлическом полу, а в мыслях творился полнейший хаос.