Спокойной ночи

– Душевно, – Леонид присоединился к другу. Он заметил два отверстия и овальный след на камне. – Здесь что-то было?

– Да, вот это. Лежало рядом в траве, – и Матвей протянул другу стальную пластину с литографией.

Лицо юной девушки, трагически скончавшейся в семнадцать лет, смотрело на них пустыми глазами.

– Хороша!

– Да, просто прелесть! Залюбуешься!

– Ладно, оставь её портрет, и пойдём. Уже и правда, пора, – и Леонид Дмитриевич направился к выходу с кладбища.

– Да, нам пора, – согласился с другом Матвей и положил портрет во внутренний карман сюртука.

***

Спустя две ночи, Лизонька Плющева явилась к нему. Матвей пожалел, что он спал в это время. Гимназистка сидела на его кровати, молча смотрела на юношу, а затем на свой портрет, прислонённый к подсвечнику на прикроватном столике.

Наутро, Матвей почувствовал лёгкий запах дождя и мокрого сена в своей комнате. Да, окно открыто, идёт дождь, а кучер задаёт корм лошадям на конюшне.

– Наваждение! Любопытно! – сказал Матвей Сергеевич сама себе, взглянув на прикроватный столик. Портрет, принесённый с кладбища, лежал вниз рисунком.

***

– Мотя, ты меня пугаешь.

– С чего бы это, Леон?

– Зачем ты ищешь в библиотеке книги о духах и привидениях?

– Мне интересно.

– Скажи сразу, вот что интересно мне – ты взял портрет с кладбища с собой?

Матвей промолчал.

– Да?

– Ну, ты же держишь у себя на столике портрет моей младшей сестры.

– Это совершенно другое! София живая! Она говорит и ходит, дышит и сердце её бьётся!

Матвей только отмахнулся от него.

– Леон, неужели тебе не интересно, до чего мы можем дойти? Чем всё это кончится? А что если я смогу призвать привидение Лизоньки? Её дух, а? Ты представляешь, а? Это интересно, это необъяснимо это забавно! Ты представляешь, какой шорох мы сможем навести в общежитии?

Леонид в ответ только покачал головой.

– Ты играешься с этим так, как будто это простая забава. Мёртвые не любят, когда их тревожат просто так!

– Это просто гимназистка, да и что плохого или страшного может сделать её дух? Походит по комнате? Не глупи, Леон. Крестьяне этой ерундой занимаются вовремя крещенских вечеров – и ничего! Что мне будет?

– Мёртвых надо уважать.

– И это говорит тот, кто спорил на то – уронят ли гроб с покойником с телеги или же нет!

– Это другое, – Леон развернулся и пошёл к себе в комнату. – Не делай глупостей. И я с тобой не пойду их делать – это уж точно!

Матвей Семёнович ничего не ответил. Сегодня ночью он пойдёт на кладбище вновь. Дух Лизоньки Плющевой встанет из могилы – он всё для этого сделает. На прикроватном столике, рядом с портретом гимназистки, лежали письма от младших сестёр. На песчаного цвета бумаге изящным почерком описывался народный обряд по призыву духа из могилы и заметки из настольной игры «Язык цветов». Золотой полуимпериал, полученный от батюшки на расходы, блестел рядом.

Сегодня ночью.

Матвей Семёнович улыбнулся – ещё никто из студентов не делал подобные проделки.

У него всё получится.

***

Над погостом пролетела сова, Матвей остановился и перевёл дыхание. Подул холодный ветер. Из могилы вновь раздался стон. Матвей чуть не закричал от восторга, как из сырой земли поднялась тонкая прозрачная рука и потянулась за золотой монетой на верхушке камня. Вторая рука, голова, длинные волосы, похожие на побеги плюща – да, да. Так же прекрасна, как и на портрете, как и в ту ночь, что она ему приснилась.

– Лизонька, иди сюда, – прошептал Матвей, протягивая ей букет примул. – Видишь, это первоцветы. Они говорят, что я не могу жить без тебя. Иди за мной, Лизонька. Идём вместе отсюда.

Ох, и напугает он коменданта, Леона, да и остальных в общежитии! Она пойдёт вслед за ним – её портрет и цветы для неё. Он всё принёс. Девушкам же нравится романтика? Им же нравятся цветы?

Лизонька обернулась.

Матвей, сам того не осознавая, молча опустился перед могилой гимназистки на колени – и ему стало стыдно.

Он понял, что Лизонька рассердилась.

***

Наутро Матвея Семёновича нашли лежащим на могиле гимназистки. Его онемевшие руки сжимали каменное надгробие, лицо полностью погрузилось во влажную землю могилы, в волосах шелестели сухие побеги плюща. Когда тело развернули, то на посиневшей шее увидели темные отпечатки тонких цепких пальцев – видимо, женских. Золотой полуимпериал и букет примул лежали у могилы, разбросанные Матвеем Семёновичем в предсмертной агонии. Портрет гимназистки Плющевой, почившей в семнадцать лет, блестел здесь же, в сорной траве. И, кажется, Лизонька, на нём улыбалась.

Они вернутся домой

Из-под порога двери в библиотеку пахнет влагой и тленом. Видимо, окно было открыто всё это время. Сколько уже времени прошло с тех пор, как я в последний раз говорила с дедом? Это случилось три месяца назад, в середине июля. Да, и дождей тоже прошло немало, очень выдалась как никогда влажной.

Ключ, что мне пришёл по почте от дяди, подходит. Ха, если бы он не подошёл… Ну что же, я бы ничуть не удивилась, что проделала весь этот долгий путь к поместью зря. Дядюшка любит такие фокусы, он всегда проворачивал нечто подобное, а потом смеялся. В душе, конечно. Любит показывать, что он умнее меня и мамы, хоть и не старший в семье. А, да – он всегда находил с дедом общий язык, они много времени проводили вместе. От этого, мне казалось, что дед презирал маму – я нередко слышала в её адрес едкие слова на семейных встречах. Мать отшучивалась, я старалась молчать. Они вели себя с ней как мальчишки, ловко хранящие свой общий секрет – и не желающие, чтобы другие совали свой нос в их дело.

Странно, почему я это вспомнила? Неважно, вхожу в библиотеку.

О да – весь второй этаж пропах плесенью. Дед не закрыл окно – дядя был прав. Мутные капли дождя падают на размякший и покосившийся подоконник. Стекло целое, но потемнело и покрылось бесформенными разводами. Несмотря на то, что в доме уже давно не топили, а осенний ветер свистит из щелей, я не собираюсь закрывать окно.

Дядя оказался прав в письме – я смотрю в центр библиотеки, на большое вельветовое кресло. Дедушка всё это время был здесь – я вижу полы его любимого халата, приросшие мхом к половицам и руку на подлокотнике, покрытую трупными пятнами.

Проклятье, я хочу кофе.

***

Стараюсь не обращать внимания на кресло, я покрыла дедушку простынёй, найденной в старой спальне.

Как только приедет дядя, я попрошу его отвезти меня в ближайшую кофейню. Мне даже интересно, что он выскажет мне по этому поводу. Пошутит, что может заплатить за меня? Любит делать акцент на нашу разницу в доходах.

Запах тлена щекочет ноздри. Какая жалость – столько книг потеряно. Эта проклятая сырость. Как же я любила проводить здесь время, когда мы с матерью приезжали сюда, в загородную дедушкину резиденцию. Библиотека была моим другом, как и бабушка – и когда её не стало пару лет назад, всё испортилось окончательно. Она сглаживала все острые углы в нашей семье, как оказалось, не такой уж и дружной. Смелая и гордая, любящая и заботливая, она всем тут заправляла – и мы с двоюродным братом её чуть ли не боготворили. При ней дядя не решался бить Элиаса, мне всегда было жаль моего двоюродного брата.

Я вот думаю – а любит ли его вообще дядя?

Когда бабушка показывала нам старые семейные альбомы – особенно их с дедушкой! – мы втроём садились на диван, в самой глубине семейной библиотеки. Переворачивая скрипучие картонные страницы, она рассказывала нам о прошлом нашей семьи, о путешествиях. Особенно любила она историю об их с дедушкой встрече со старым человеком, именующим себя колдуном. Именно он подарил им этот альбом – и рассказал дедушке какую-то тайну, связанную с ним. Меня всегда удивляло, почему в альбоме так мало фотографий, да и приклеены они на странных местах. Бабушка на эти расспросы говорила, что так куда веселее, чем расставлять воспоминания о прошлом в чинном порядке. Дед на это только отмалчивался. Глядя на фотографии, я не могла не заметить, что я и Элиас – точные копии бабушки и деда в молодости.

– Красавицей будешь, Лекси! Красавицей – и никого не слушай! Будь счастлива, живи и радуйся! Знаешь, сколько мерзавцев тебе будут палки в колёса вставлять? О! А если уж из семьи – то будь готова ко всему! Ты плюй на них на всех, даже если это будут твои родственники! Если посмеют что подумать и сделать для тебя плохое – кусайся и дерись! Не бойся быть забиякой! – голос бабушки, кажется, ещё звучит в стенах библиотеки.

Интересно, где же лежит та книга, которую дядя просил меня найти? Он ведь понимает, что из всей нашей семьи я лучше всех знаю библиотеку! Но я не помню этой книги, в этом-то и проблема. Так, надо подумать.

Как же неприятно скрипят половицы под ногами! Надо попытаться вспомнить – дядя не отдал мне с собой эту фотокарточку. Показал, и оставил себе. Что он там говорил? Что приедет чуть попозже меня. Может дождаться его, посмотреть на фото и вместе найти эту книгу? Нет, не надо терять времени!

Книга была большой, с широким корешком. Дедушка на фото держал её у себя на коленях, сидя в своём кресле. Жаль, что фото чёрно-белое. Знай я цвет обложки, это было бы проще! У деда сейчас рядом её не было, я уже смотрела.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.