Полная версия
История жизни советского инженера от Сталина до Путина. Книга II. В контрольном управлении Президента России
Александр Семиколенных
История жизни советского инженера от Сталина до Путина
Книга II
В контрольном управлении Президента России
О книге «В Контрольном управление Президента России»
Автор книги давно и хорошо известен мне как большой профессионал и ответственный государственный деятель. Знаю его и как автора серьезных научных публикаций на темы государственного финансового контроля и аудита. Наши служебные траектории развивались параллельными курсами, пока в начале 2000-х годов окончательно не сошлись в Счетной палате РФ, куда я пришел руководить аппаратом, а Александр Николаевич был назначен Советом Федерации на должность заместителя Председателя высшего контрольного органа России. Много лет мы встречались чуть ли не каждый день, обсуждая рабочие вопросы. Спустя годы очень жалею, что мы почти не вышли в наших отношениях за рамки службы. Пожалуй, только разговоры об истории семьи и создание очень подробного и яркого генеалогического дерева и несколько личных эпизодов тогда вышли в сферу простых человеческих отношений…
Александр Николаевич – требовательный руководитель и довольно закрытый человек, как говорится, почти всегда застегнутый на все пуговицы. Тем более интригующей и приятной оказалась возможность прочесть его мемуары, в которых обнаружились не только новые детали и скрытые механизмы многих известных событий российской истории середины – конца 1990-х, но и яркие черты личности самого автора – его политическая деликатность, исключительная наблюдательность и тонкий психологизм, умение за сухими цифрами и фактами видеть человеческие страсти, умение сочувствовать, но при этом всегда оставаться на стороне правды и закона.
Перо автора представляется немного скованным, когда он говорит о личном, о себе и своей семье. Но повествование становится захватывающим, когда начинается описание событий, в которых пришлось участвовать одному из главных контролеров Президента России.
Поначалу любая история выглядит запутанным клубком – будь то «Дело» Бэллы Курковой, приватизация российского ТЭК, комплексная проверка Госкомитета по управлению государственным имуществом РФ и многие другие. Но затем читатель вместе с автором начинает нить за нитью терпеливо распутывать все хитросплетения, раскладывать по полочкам факты, чтобы в итоге представить кристально ясную схему событий, когда абсолютно всем становились понятны причинно-следственные связи, включая неизбежность ответственности «фигурантов дела».
Фактически, результаты контрольных проверок играли роль одного из движущих инструментов отечественной истории: от того, на чей стол они попадут, как будут восприняты и отработаны, зависели не только персональные судьбы и карьеры многих видных деятелей и организаций, но, в конечном счете, стабильность политической ситуации в крайне непростое кризисное время.
Александр Николаевич подробно раскрывает механизмы работы президентских контролёров и внутренних процедур реальных контрольных мероприятий. Удивительно, но многочисленные «технические» детали и хронологически точные отчеты (достаточно вспомнить авторские репортажи о поездке в США, об участии в выборах Президента Бориса Ельцина в 1996 году или о событиях со счастливым спасением от отравления чашкой «редкого сорта английского чая») не замедляют ход повествования, а, напротив, придают ему остроты и драматизма.
Особый интерес представляет глава, описывающая стиль работы ключевых членов «питерской команды», пришедшей в Администрацию Президента РФ во второй половине 1990-х, включая нового руководителя Контрольного управления – Владимира Владимировича Путина. Автор, привыкший к аппаратной осторожности, искренне восхищается решительностью будущего президента страны: «Если подготовленные мною документы были созвучны с его мыслями, он просто брал ручку и все подписывал».
Книга содержит большое число подлинных документов, которые вряд ли можно найти в архивах. Это и письма, которыми обменивались участники контрольных мероприятий, и предложения автора, и стенограммы заседаний Временной чрезвычайной комиссии при Президенте РФ по укреплению налоговой и бюджетной дисциплины. Обилие уникальных источников придает особую историческую ценность и достоверность воспоминаниям автора.
Мемуары будут интересны самому широкому кругу читателей – не только соратникам по «лихим девяностым» или специалистам в области государственного контроля, но также историкам, юристам, экономистам и всем, кто интересуется подлинной историей России «эпохи перемен».
Сергей Шахрай
Первый проректор Университета МГУ-ППИ в Шэньчжэне, профессор, Заслуженный юрист РоссииПредисловие
Приступаю к описанию событий моей жизни в период с 1993 по 2001 годы. В первой автобиографической книге «История жизни советского инженера от Сталина до Путина», выпущенной московским издательством «Перо», я описал свою первую жизнь – в СССР. В конце той жизни советский инженер социалистической страны начал искать способы, как жить уже в капиталистической стране, и путем поиска, неожиданно для себя, оказался в Администрации Президента России.
В этой второй книге уже не получится часто описывать эпизоды личной, семейной жизни. Семь лет работы в Контрольном управлении Президента России потребовали от меня предельной концентрации сил – и умственных, и физических, и моральных – в основном, только на работу. Не оставалось времени на туристические походы с семьей и друзьями, да и просто на обычные встречи с друзьями и даже с близкими родственниками. Только по праздникам и в дни рождения можно было посидеть вместе за праздничным столом и обменяться мнениями по текущим событиям в стране, в мире или просто обсудить семейные дела.
Конечно, были и дни отпуска, и выходные, когда удавалось выбраться на дачу в Подосинки. Для проведения отпуска можно было без усилий и сравнительно дешево приобретать путевки в санатории Управления делами Президента России, и эту возможность мы с женой регулярно использовали.
Но в целом в этой книге я постараюсь подробно описать, как была организована работа в Контрольном управлении Президента России, какие проверки проводились, какие события им предшествовали и какие результаты этих проверок получались. Рискую, конечно, навлечь на себя гнев некоторых «героев» контрольных мероприятий, которые я непосредственно проводил, за оценку их деятельности. Но, как говорится, «история нас рассудит», может, я в каких-то вопросах и ошибался. Наверное, и не всем будет интересно читать эту вторую книгу, всю эту «суету» бюрократической административной системы. Но что было, то было. Может, и какую-то пользу удалось мне принести стране своей контрольной деятельностью.
Напомню читателям второй книги, что в июне 1993 года я был принят на работу специалистом-экспертом в Контрольное управление Администрации Президента России. За достаточно короткий промежуток времени меня повысили, назначив сразу, через одну должность, начальником сектора в отделе.
Кавказ перед нами!
Немного об истории контрольного управления. Такое подразделение было сразу предусмотрено при создании Администрации Президента России в июле 1991 года. В какой-то мере, по содержанию своей деятельности, контрольное управление напоминало Комитет партийного контроля при ЦК КПСС, если убрать партийную составляющую. Даже из этого партийного органа взяли на работу в контрольное управление наиболее профессиональных опытных работников. В 1994 году контрольное управление было переименовано в Главное контрольное управление Президента России (ГКУ). Не буду утомлять читателей описанием, какие у ГКУ были права и обязанности. Кому интересно, все в интернете можете прочитать.
Но перед изложением моего первого «особого задания», полученного в новой должности, вернусь к дням оформления в контрольное управление, к происшествию в семейной жизни. Описание этого события в какой-то мере позволит понять, какая обстановка в те годы была в стране.
В 1993 году мой сын Андрей учился на последнем курсе факультета почвоведения МГУ и активно готовился к защите дипломной работы. Одновременно он в университете увлекся спелеологией, исследовал много разных пещер на всей территории бывшего СССР и решил соединить свою дальнейшую научную деятельность с исследованием уникального мира подземных бактерий, их жизни в условиях вечной темноты.
В первых числах апреля 1993 года сын вместе с другом отправился в поездку в Туркмению, чтобы собрать образцы почвенных проб для дипломной работы (из пустыни) и в дальнейшем для планируемой кандидатской диссертации (из пещеры). В Туркмении планировалось посетить пещеры в Кугитанке, а потом заповедник в пустыне Репетек. Карстовые пещеры, расположенные на западном склоне хребта Кугитангтау, в буферной зоне Кугитангского заповедника, Андрей неоднократно уже посещал. Но то были времена СССР, а в эту поездку Туркмения стала суверенным государством. В легендарном пустынном заповеднике Репетек сын еще не бывал. Но раньше там находилась научная база МГУ, и один из руководителей этой базы дал Андрею рекомендательное письмо.
Отправился он с другом из Москвы поездом на Душанбе. Маршрут проходил недалеко от указанных пещер, и не доезжая одну станцию до Душанбе путешественники вышли и без проблем добрались до заповедника. Начались трудные переговоры с дирекцией. Все проблемы решились через «денежные инъекции». В пещеры Андрей попал, выполнил запланированную работу, дальше путь лежал в Репетек. Для этого пришлось воспользоваться местной авиационной линией Чаршанги до Чарджоу, летели на самолете АН-2.
Репетек – это небольшой поселок, именно от него начинаются знаменитые пески пустыни Каракумы. Репетекский заповедник – самый интересный уголок Каракумов. Этот район считается пограничной зоной. Базы МГУ уже в поселке не было, но рекомендательное письмо сработало, и Андрея с другом поселили в домике на границе с пустыней. Три запланированных дня для исследований пролетели быстро. Образцы почвы были взяты, ребята насмотрелись на дюны, верблюдов, варанов.
Потом местным поездом приехали в Ашхабад. И начались приключения. На вокзале забрали в местную милицию, причина – нет регистрации. Отпустили через 12 часов за «сувенир» в виде современных галогеновых фонариков. До поезда «Москва – Ашхабад», на который заранее на 11 апреля были куплены билеты, оставалось два дня. Поселились к другу Анд рея, советско-туркменскому геологу Тимуру Беркилиеву.
Далее из воспоминаний сына:
«Настало время уезжать. Программу выполнили, денег почти не осталось, зато билеты в кармане. Приехали на вокзал, а тут, как снег на голову: поезда по маршруту «Ашхабад – Москва» отменены. При этом возврат билетов возможен только в месте приобретения, то есть в Москве.
Вернулись к Тимуру Беркилиеву. На следующий день он с большими трудностями достал билеты (частично за свои деньги) на поезд «Ашхабад – Чарджоу». Доехали до Чарджоу без приключений. Там выяснилось, что прямых поездов в Россию нет. Поезд, который мог бы помочь вернуться домой, – это пассажирско-багажный «Ташкент – Волгоград». Взяли билеты в общий вагон до какой-то станции в Узбекистане (насколько денег хватило). Сели с боем. Ни одного стекла в поезде, толпа штурмует, как в фильмах про гражданскую войну.
Ехали в тамбуре сутки, еще с нами 8 узбеков. Пришли бандиты с пистолетами, отобрали все ценное, по их мнению, тщательно проверили и наши рюкзаки. Заодно выяснилось, что поезд в пассажирском варианте до Волгограда не идет, а только до Кунграда (город в Узбекистане).
В этом городе мы без особых проблем залезли в товарняк в угольный вагон. Поезд напрямик шел в Россию через Казахстан. Ехали в тяжелейших условиях, практически без еды и с ограниченным объемом воды.
Приехали в Астраханскую область. Поезд стал на сортировочной. Мы очень радовались, что уже в России. Но тут надо помнить, что времена были особые. Нет роуминга, позвонить нельзя, только ввели национальные валюты, нет обмена, нет банковских карт и много чего еще нет.
В общем, пришли на вокзал в Астрахани. Думали, нам сейчас деньги за билеты в рублях отдадут, возьмем билеты и поедем домой. Но нам отказали. Сказали, да, поездка не состоялась, штамп об этом Ашхабада есть, но деньги вернут только по месту продажи билетов в кассе в Москве. И получается, что мы опять бомжи.
Решили тогда попробовать автостопом. В те годы автостоп был популярен. Вышли на московскую трассу и целый день голосовали без толку. Несколько машин останавливались, но когда узнавали, что бесплатно, то нас не брали. Всем нужны были деньги. Под вечер нас подобрала «тюрьма» (машина для перевозки заключенных). Рассказали конвоирам про наши приключения и проблемы. Они решили помочь нам. Отвезли до поста ГАИ. Остановили рейсовый автобус «Астрахань – Саратов» и велели водителю довести нас бесплатно. Автобус полупустой. Отъехали за пост, водитель останавливается и говорит: «Или платите, или выходите». Отдали ему наручные часы свои, которые бандиты не заметили. Ну, довез до Саратова.
Там пытались сначала сесть на товарняк. Ну, тут не пустыня была, как в Средней Азии, охрана нас сразу поймала. Привели в милицию, проверили документы, посочувствовали и отпустили. Мы опять на товарняк. Опять поймали. И вот только после третьего раза менты посадили нас в общий вагон до Москвы со знаменитой справкой «Проводнику 1 вагона предписывается принять и доставить (следует ФИО), так как остались без средств существования и прибыть к месту жительства не могут». Дальше все было штатно».
Вот такая история приключилась с сыном. Когда прошел срок его планового возвращения в Москву, я, конечно, пытался найти Андрея всеми возможными способами. Даже дозвонился в Туркмению заместителю министра МВД, я его знал по работе в ГКВТИ СССР. Он был в те времена генеральным директором предприятия по вычислительной технике в Туркмении в системе Комитета. Пообещал поискать Андрея Александровича. Потом перезвонил и сообщил, что по сводкам сын нигде не значится, и обнаружить его в Туркмении не удалось. В общем, за эти 10 дней неизвестности у меня и моей жены седых волос на голове прибавилось. Но все хорошо, что хорошо кончается. В 1994 году сын успешно защитил дипломную работу по теме «Простейшие сероземов и горных серо-бурых почв западного Копетдага и их почвенно-диагностическое и санитарно-эпидемиологическое значение» и получил диплом о высшем образовании по специальности «почвоведение и агрохимия».
А после 2000 года защитил кандидатскую диссертацию по теме «Почвоподобные тела автохемолитотрофных экосистем пещер на примере пещер хребта Кугитангтау (Восточный Туркменистан)» и получил диплом кандидата биологических наук.
Андрей Александрович Семиколенных
Вот теперь можно переходить и к описанию моих «приключений» в контрольном управлении.
Глава 1. «Дело» Курковой Б. А.
Работа в ГКУ имеет свои особенности, она часто связана с событиями, не имеющими прямого отношения к должностным обязанностям. В начале этой главы изложу события, произошедшие в г. Санкт-Петербурге, в хронологическом порядке, а потом опишу, каким образом я оказался вовлечен в этот криминальный процесс и чем все закончилось.
Со временем начала моей трудовой деятельности в 1993 году в Контрольном управлении совпало появление в Санкт-Петербурге в телевизионной компании в ГТРГ «Петербург – 5 канал» молодого преуспевающего бизнесмена Сыроежина Михаила Ивановича. Он был сыном известного ученого, коренного петербуржца, и окончил престижный вуз в своем родном городе.
В те времена ГТРГ «Петербург – 5 канал» возглавляла известный демократ первой волны в России Белла Александровна Куркова. Компания была на гребне славы, ее передачи с интересом смотрели по всей стране. Было найдено много нестандартных решений, только одна передача «600 секунд» с непривычными ведущими (Светлана Сорокина, Сергей Гуляев и др.) уже привлекала телезрителей к этому каналу, который имел явную демократическую окраску и с этих позиций не стеснялся в критике политических партий, да и действующей власти доставалось.
Б. А. Куркова (снимок из Ютуба)
Куркова Б. А. хорошо знала семью Сыроежина М. И., они жили в одном доме на одном этаже, и, наверное, по этой причине и с учетом природного личного обаяния молодого человека Куркова решила в компании доверить ему всю коммерческую деятельность, которая была основным источником доходов ГТРК, особенно рекламная. В этот период ГТРГ «Петербург – 5 канал» получает щедрый подарок от мэрии города. Мэр Собчак А. А. выделяет компании на закупку современного телевизионного оборудования почти 2 миллиона долларов США. Сумма очень значительная, тем более по тем временам, на фоне кризиса финансов в стране, да еще в валюте!
Дальнейшие события вызывают сомнение, что целью выделения денежных средств было техническое переоснащение ГТРК. Конечно, от такой суммы может и голова закружиться, и возникнуть разные соблазны для улучшения личного благосостояния. Но, так или иначе, организовать закупку телевизионного оборудования для ГТРК поручается Сыроежину М. И., который в это время даже не был в штате компании.
Решение поставленной задачи Сыроежин выбрал традиционное и не оригинальное. В США 12 августа 1993 года регистрируется на жену Сыроежина Потемкину А. Ю. корпорация с многообещающим названием «ТВ и Радио Санкт-Петербурга». Возникает вопрос: почему оборудование решили закупать в США? Там и стандарты телевизионного сигнала другие, и вообще профессиональные производители телевизионного оборудования находились в Европе, можно было поискать и в Азии (Япония, Корея). Напрашивается один вывод: настоящий хозяин денег при выделении средств поставил условие перевода их в США и, наверное, совсем на другие цели.
Следующим действием Сыроежина стала регистрация уже в Санкт-Петербурге 20 сентября 1993 года дочерней фирмы корпорации «ТВ и Радио Санкт-Петербурга». На основании обычного письма Потемкиной А. Ю. из США, с заверенной нотариусом ее подписью, подразделения мэрии Санкт-Петербурга (Комитет по внешним связям, регистрационная палата и государственная налоговая служба Санкт-Петербурга) без лишних вопросов регистрируют АОЗТ «Коммерческий центр ТВ и Радио Санкт-Петербурга» по адресу ГТРК «Петербург – 5 канал». Конечно, можно предположить, что вопросы были и по уставным документам, и по адресу ГТРК, и по обязывающему ко многому названию, но руководство ГТРК и города всех успокоило: «Так надо». Директором созданного АОЗТ в Санкт-Петербурге назначается компаньон Сыроежина (он же его охранник, водитель) Михайлов В. Г.
Дальше события развиваются последовательно и сравнительно быстро. Сыроежин М. И. назначается заместителем Председателя ГТРК. По штатному расписанию компании все должности заместителей Курковой Б. А. заняты, но почему-то это никого не волнует. В дополнение к допущенному нарушению штатной дисциплины Сыроежину сразу предоставляется право подписи финансовых документов. В практике других компаний только проверенному человеку, в котором руководитель уверен, разрешают управлять финансами. Получается, что или Сыроежин пользуется особым доверием Курковой, или деньги мэрии выделили под него, и только он может ими распоряжаться.
В ГТРК за финансовую политику отвечал другой первый заместитель председателя, Никольский В. В. Он права подписи финансовых документов не имел, и у него с Сыроежиным сразу складываются напряженные отношения. В ГТРК создается новое подразделение, коммерческий центр, который полностью берет под контроль всю рекламную деятельность. Начальником центра Сыроежин берет своего человека, это некто Архипов А. А. В штат центра зачисляется жена Сыроежина, она же владелец компании в США, и вне штата числится его «вечный спутник» Михайлов В. Г.
В декабре 1993 года подписывается контракт между ГТРК (покупатель) и корпорацией жены Сыроежина (продавец) на покупку телевизионного оборудования на сумму 1087307.35 долларов США. Сразу проводится первый платеж на расчетный счет корпорации «ТВ и Радио Санкт-Петербурга» в США в размере 600000 долларов. А в январе 1994 года ГТРК со своего счета перечисляет корпорации в США еще 888180 долларов двумя платежами. При этом графика поставки оборудования нет, а срок поставки не зафиксирован. В январе 1994 года корпорация «ТВ и Радио Санкт-Петербурга» (в США) подписывает с другой фирмой в США «VN Express Inc.» контракт и передает ей право продавца по телевизионному оборудованию для ГТРК. Уже известные 600000 долларов США переводятся на эту фирму. Как позже выяснится, владельцем фирмы «VN Express Inc.» был сам Сыроежин М. И. (жена перевела деньги мужу)!
Неожиданно, без видимых причин, 21 февраля 1994 года за подписью Курковой Б. А. и Никольского с корпорацией «ТВ и Радио Санкт-Петербурга» подписывается приложение к существующему контракту на поставку телевизионного оборудования о прекращении его действия в связи с неисполнением и передаче обязательств продавца фирме в Великобритании. Корпорация обязуется осуществить перевод на указанный расчетный счет фирме в Великобритании ранее полученные от ГТРК деньги, при этом конкретная сумма в документе не указана. Нет и нового контракта на поставку телевизионного оборудования между ГТРК и фирмой в Великобритании. При этом, похоже, руководство ГТРК и не догадывается, что Сыроежин 600000 долларов США уже перевел со счета корпорации на счет своей фирмы в США. Причина и цель подписания этого документа непонятны.
Вернемся в Санкт-Петербург. В городе издавалась газета «Невский глашатай». Тираж был маленький, и газета находилась на грани закрытия. Владельцем и главным редактором газеты был муж Курковой Б. А., Тареев Вадим Михайлович.
Сыроежин предлагает Курковой спасти газету. Встречается с Тареевым 16 февраля 1994 года, сообщает ему о возможности за счет коммерческих доходов, через спонсорскую помощь, выделять газете по 12500000 рублей в месяц. Предлагает подписать договор о спонсорстве. Договор Тареев В. М. подписывает. Подпись другой стороны договора уже была – Михайлова В. Г. Таким образом, не ведущее еще никакой коммерческой деятельности АО «Коммерческий центр ТВ и Радио Санкт-Петербурга» стало спонсором газеты «Невский глашатай». Организаторам плана по отстранению Курковой Б. А. от должности осталось сделать еще несколько шагов, и можно начинать действовать.
На следующий день, 22 февраля, Сыроежин М. И. приглашает Тареева В. М. приехать в ГТРК и вручает ему наличными 12000000 рублей, как первый взнос спонсорской помощи, и просит написать расписку в получении денег. Тареев, даже не разобравшись, кто ему оказывает спонсорскую помощь, пишет расписку, что он получил деньги от коммерческого центра ГТРК. Сыроежин замечает эту ошибку только когда Тареев уехал. Звонит ему на работу и просит написать новую расписку, уже на фирму Михайлова, АО «Коммерческий центр ТВ и Радио Санкт-Петербурга». Тареев пишет новую расписку, старую вернуть не просит и передает новую расписку Михайлову. Первая часть операции выполнена, компромат на мужа Курковой получен, теперь очередь за ней самой.
Долго ждать не пришлось, 24 февраля в кабинет Курковой входит Сыроежин и просит подписать договор о размещении рекламы между ГТРК и АО «Коммерческий центр ТВ и Радио Санкт-Петербурга». Договор стандартный, но со скидкой в цене за счет объема рекламы, что тоже практиковалось в ГТРК и по другим договорам на рекламу. Обычно все подобные договора подписывал сам Сыроежин, но в этом случае организаторам «великой комбинации» была нужна подпись Курковой. Как эту подпись удалось получить Сыроежину, неизвестно, но, безусловно, это было не самое трудное задание в его деятельности.
В этот же день, 24 февраля, увольняется с работы по собственному желанию начальник коммерческого центра ГТРК Архипов, а Сыроежин с женой Потемкиной и Михайловым оформляют командировку в Москву. Все указанные персоны Санкт-Петербург срочно покидают, как будто ждут наводнения или других потрясений.
Интересный документ в виде факса приходит 2 марта в банк Великобритании, где находится расчетный счет фирмы, которой было поручено поставить телевизионное оборудование ГТРК. Документ за подписью Курковой, Никольского и завизированный Сыроежиным требует от банка перевести 1112194.34 долларов США уже другому поставщику телевизионного оборудования, фирме на Кипре. Как впоследствии выяснилось, фирма на Кипре принадлежала уже бывшему начальнику коммерческого центра ГТРК Архипову. Скорее всего, подписи на факсе были поддельными, вернее, просто вставлены на компьютере в текст.
Весь замысел организаторов «операции» становился понятен. Деньги, выделенные на «закупку телевизионного оборудования», распределить для дальнейшего использования по своему усмотрению между Сыроежиным и Архиповым, а Куркову исключить из процесса распоряжения деньгами, а заодно и освободить должность Председателя ГТРК для «своих» персон. Но, как показали дальнейшие события, у «великого комбинатора» Сыроежина были на деньги другие планы, не в рамках проводимой операции, и ни с кем делиться он не собирался.
