Чёрненькое

– Невестин букет, – растерянно произнесла девушка, вспомнив, как это нежное чудо когда-то давно называла её бабушка.

Опустившись на колени на краю поляны, Лика едва касаясь провела рукой по прохладной нереально шелковистой траве, так и зовущей прилечь, отдохнуть, впустить в себя сладковато-свежий аромат счастья. «Настоящее колдовское ложе», – невольно улыбнувшись, подумала девушка и вздохнула. Не глядя, она протянула руку и, опершись о ближайшую сосну, встала и поймала себя на мысли, что вот сейчас не имеет ни малейшего желания возвращаться. Наоборот, хотелось задержаться здесь подольше, побродить в этом «дворце», открыть для своего сердца ещё много чудес и волшебства. Ведь они здесь точно есть!.. Но вдруг это сердце громко стукнуло в рёбра, возвращая к действительности, к ждущим друзьям, родителям, и вторая ладонь прижалась к другому шершавому смолистому стволу. Девушка с сожалением сделала несколько шагов назад, перебирая руками сосны, развернулась и вышла на дорогу.

Когда Лика вернулась к их лагерю, её встретили три пары удивлённых глаз.

– А где Влад? – спросил Жека.

– В смысле? – девушка остановилась и оглянулась.

Шагах в тридцати от неё по дороге шёл Влад. Его серо-голубые глаза не отрывали сосредоточенного взгляда от дорогого ему лица, и в них сквозило напряжение.

Увидев его, Лика с облегчением выдохнула.

– Ты же обещала не шляться по лесу, – немного грубо заметил он.

– Да я и не шлялась… почти, – честно ответила девушка. – Я дотопала до поля, постояла там немного и пошла обратно. Только на минутку… гм… в кустики свернула и всё… Но вот тебя я не видела. Вообще.

Она немного лукавила о причине поворота, но рассказывать ребятам обо всём, что с ней случилось не стала. Не всем. Может быть, потом, позже она выльет душу самому дорогому из них. Но не сейчас.

– Так а он почти сразу за тобой и отправился, – сдал парня Жека.

– А вот я тебя видел, – по-прежнему бесстрастно произнёс Влад, не обратив никакого внимания на реплику друга. Но даже ребята почувствовали, что он натянут как струна. – Сначала видел. Хотел тебя догнать, а ты вдруг будто бегом побежала и исчезла, как сквозь землю провалилась. Только на секунду глаза отвёл, а тебя нет… Я тоже аж до поля дошёл, но тебя не нашёл ни там, ни среди деревьев. Я даже в березняк заглянул, позвал. Молчишь. Хотел в другую сторону, в сосняк идти тебя искать и тут… – Парень сделал маленький шажок к девушке. – Ты появилась словно из ниоткуда. Впереди меня. Как и исчезла. Только теперь уже шла обратно.

– Я… – только и смогла выдавить ошарашенная рассказом Лика, и в этот момент Влад сграбастал её в объятья. Девушка почувствовала, как немного дрожат его руки. Долгий горячий выдох согрел шею. Она с трудом сглотнула, представив, что пережил парень. Так, блин, и рехнуться можно. Да по сравнению с этим её «голоса из ниоткуда» яйца выеденного не стоят!

Девушку зазнобило.

– Здесь что-то есть, – негромко сказала Лика, прижатая к сильной груди любимого.

– Что? – Влад отодвинулся, не расслышав, и она повторила громче:

– Здесь что-то есть.

– То есть? – переспросил молчавший до этого Саня.

– Я не знаю, как это объяснить, но… – посмотрев на ребят, девушка закусила губу и решилась: – Мне всё время кажется, что за мной кто-то наблюдает. И это страшно.

Секунду все молчали, а потом Тёма удивлённо пробормотал:

– А я думал, что это только у меня такое чувство…

– Я тоже так думал, – откликнулся Саня.

Сборы заняли небольше полминуты. Всем очень захотелось как можно скорее оказаться подальше от «приветливой» просеки и её странной красоты.

Когда погрузились в машину и «старушка» тронулась с места, разворачиваясь к выезду, Лика сквозь звук мотора услышала, как Влад позвал её по имени. Девушка посмотрела на него, но парень глядел вперёд, выводя жигули на тракт.

Почувствовав взгляд, он мельком скосил глаза на Лику.

– Что?

– Ты меня звал, – неуверенно произнесла та.

Влад снова взглянул на девушку и мотнул головой:

– Нет.

Но спустя несколько секунд зов повторился:

– Лика…

Она снова перевела глаза на парня, но это явно был не он. И вдруг снова:

– Лика…

Тогда девушка закрутила головой по сторонам, и случайно брошенный в сторону вырубки взгляд заставил её замереть.

Просеки больше не было. Было небольшое озеро, отгородившееся от чужих взглядов хороводом тонких белоствольных берёзок; с зарослями камыша, в проёме которых виднелось тёплое песчаное мелководье; со старыми, потемневшими от времени, длинными мостками, ведущими на глубину, туда, где заканчивалось и обрывалось золотистое дно. А на пологом травянистом спуске, в проёме между берёз, на границе света и тени стояла облачённая в чёрное фигура. И всё бы ничего, если бы не длинные, ниже колен, скрытые балахоном руки с выглядывающими наружу белыми кистями и резко контрастирующее с накинутым на голову капюшоном столь же бледное узкое лицо, видимое лишь наполовину.

Лика всхлипнула от ужаса и зажала рот ладонью, когда, моргнув, увидела, что чёрный силуэт внезапно оказался вдвое ближе и таким родным и любимым голосом произнёс лишь ей слышное:

– Всё равно ты моя…

Девушка закричала.

– Что с тобой? Что случилось?! – Влад ударил по тормозам и, бросив руль, потянулся к ней. Впавшие от неожиданности в ступор братья первые секунды не могли оторвать взгляд от Лики. И в этом гаме вдруг сипло прозвучало:

– Братва, что это?!

Но в поднявшемся шуме никто сразу не обратил внимания на посеревшего лицом Саню, который так же, как и Лика, смотрел в окно машины. Наверное, это всех и спасло.

Тощая фигура остановилась в шаге от жигулей. На какую-то секунду её внимание привлёк ненужный ей взгляд черноволосого парня. Частично скрытое лицо повернулось в его сторону и через миг, отмахнувшись, будто от мошки, произнесло короткое:

– Не нужен…

А затем, снова обратившись к девушке, добавило всего одно слово:

– Останься…

PS: Сани не стало примерно год спустя. На едине с собой он часто вспоминал гонку, которую устроил Влад в тот день, после того как объятый жутью парень заорал: «Поехали! Гони отсюда быстрее!» Вспоминал с дрожью в руках, покрываясь холодным потом. Но никто, кроме них с Ликой не видел то жуткое существо. Убедить друзей в его реальности им не удалось, – возможно, потому что никому попросту не хотелось в это верить, – и в конце концов они на это забили. Тот случай так и остался их тайной. Только Саня действительно стал «ненужным». Ненужным для людей, для работы, для всего. Он опускался всё ниже и ниже, ища поддержку в бутылке с вином. Пока, наконец, не стал ненужным для жизни тоже…

Через десять лет горели леса, и даже город затянуло дымом. Огонь уничтожил огромные площади лёгких планеты – светлых берёзовых, смолистых сосновых, густых еловых. Пожары дошли почти до всех озёр. Половина Нежинских лесов превратилась в пепелище и какое-то время пугала отдыхающих головнями мёртвых остовов.

А вот озеро Чёрненькое неожиданно стало популярно. И хотя в год пожаров леса вокруг него пылали, как в адском горниле, само озеро и прилегающие к нему территории словно куполом накрыло.

Теперь горожане и нетолько часто приезжали на его берег позагорать, искупаться. Только вот никакой вырубки и никакого поля рядом в тех краях никто не видел. И люди больше там не пропадали.