Судьбы суровый матерьял…

Слово

Налить бы всклень, хлебнуть и позабытьТу жизнь, что там осталась, за межою,И кажется тебе уже такой чужою,Что ты ее не в силах разлюбить;Но должен только помнить, вспоминать,И, вспоминая, не судить, а строгоОсознавать – какая благодатьБыла тебе дарована от Бога.Как ты бездарно этим козырял.Но тратя жизнь свою не бестолково,Нашел-таки единственное слово,Как ту подкову, что не потерял;Потертое о камни, о тропу,Оно тебе, заветное, досталось,Не просто абы как, а на судьбу,Чтобы судьба судьбою оказалась,Чтоб жить, как петь, творить добро – не зло…Вот и налью за то, что повезло!

«Прошлое не ворошу…»

Прошлое не ворошу,Не жалею, не горюю,Я у Бога не прошу,Я у Господа ворую.Не пугает божья рать.Воровать, так воровать!Спрячу кость в кармане рыбью,Подойду, мол, что да как,И возьму стихи. За так!Да еще и стопку выпью.И пойду куда гляжу:В дождь ли, в снег ли, в ночь сырую…Прошлое не ворошу,Не печалюсь, не горюю.Главное – не согрешить,И не мудрствуя лукавоВерить, что имеешь правоДень грядущий пережить.

«Освобождаясь от тисков манжет…»

Освобождаясь от тисков манжет,Часов движенье с вечностью сверяя,Иду к столу, и, рифме доверяя,Рифмую.Рифма вытянет сюжет.Нащупает, добудет, притаранит,По травам и грязи проволочет,Прицелится, и выстрелит, и ранит,И кровь, толпясь, по строчкам потечетС листа на лист,И мир предстанет пестрым,Отличным от того как был вчера…Здесь главное, чтоб жало было острымУ белого гусиного пера.Чтобы оно под знаками судьбыЛегко, как всё равно, что дунуть-плюнуть,Искало бы и стыковало быСлова, чтоб меж и лезвие не всунуть.Чтобы, строку ведя, и чуял ты,И видел как рифмованное слово,Подсказывая скрытые ходы,Выводит мысль на свет из темноты,И темнотою укрывает снова.

Дни-1

То дождик приведут, то снег:Смурны, погожи.Ты где, мой черный человек,На Пью похожий?Живу в глуши, вина не пью,Кошу, скирдую,Но если постучится Пью —ОрганизуюНормальный стол и накормлю…Сундук открою,Доверю карту кораблюИ клад отрою.Замки собью и отворю:Летите строчки!И всё до слова раздарю,До крайней точки!И гол останусь, как сокол,Как тополь в марте,Что под окном в июне цвелВ таком азарте!Июни!.. Песни!.. И в июлях– тоже пелось!Ах, до чего же я люблюВсю эту прелесть! —И добродеев, и лихих,Крюки и петли —Настолько, что пытаю их:Молчать мне, петь ли?Но нет ответа. Не пою.Чиста бумага.Боюсь, запью, ты где, мой Пью?Ау, бродяга…

«Вот чувствую: мала отдача…»

Вот чувствую: мала отдача.Вот день прошел.Вот ночь пришла.Палю свечу. Стоит задача —До блюдца сжечь ее. Дотла.Притом суметь не задохнутьсяОт духа воска, жарких трав,И знать, что снова ужаснутьсяПридется, видя, как не прав;Что всё не то – и слог, и мысли,И суть…Не разберет сам черт…А ведь в каких нездешних высяхПарил всю ночь!

И грусть берет…

«Так всухую и жил – от лаптей до лаптей…»

Так всухую и жил – от лаптей до лаптей,Никого не винил, никому не пенял,Видел детские сны – сочинял для детей,Видел взрослые сны – для себя сочинял.Знал, что счастье не факт – просто морок, мираж,Но когда видел знак где-то там, в темноте,Шел к ночному столу, очинял карандаш,И не мягкий «2-эМ» – самый твердый «3-Тэ»;Как чеканом-резцом не писал – высекал! —Наблюдая вприщур как на свет из тогоНе цветы проступали, а жизни оскал,Что, его убивая, любила его.

«Нет, в поэзию всё же идут дураки…»

Нет, в поэзию всё же идут дураки.И чего в ней такое! Обычные строки.Ну – река, ну – тростник, ну – обрыв у реки,Над которым всё утро стрекочут сороки.Это кто ж там идет, не за мной ли с косой!Я-то знаю, сорока трепаться не станет,Я знаком с этой птицей, она не обманет…И выходит… красавица!..Ножкой босойОтрясает росу и свирель вынимает,И к высокой березе плечом прислонясь,Извлекает печаль,Вызывает на связь,И дурак этим звукам всё утро внимает.

«Потом, когда я вдруг пойму…»

… и сжег свои рукописи…

«Раскольники», П.И. БагноПотом, когда я вдруг пойму,Что не настолько я безумен,Чтобы легко сойти во тьму,Я поступлю как Влас игумен:Покину пост, возьму стихи,Запрячу их на дно котомки,Чтоб этой вредной чепухиВовек не видели потомки,И эти сказки, этот мифПредам огню, и станет жаркоМне от того, что мне не жалкоНи этих слов, ни этих рифм.

Какая основа – такая страна…

08.09.1380

Наберем в шеломы живой воды,Окропим оружие, жажду снимем.На Руси моей тридцать три беды,И одну из них мы сейчас осилим…То не шум, не грай, не заря встает,Не трава блестит – копья светятся.Но уже пошел Пересвет вперед —Умереть Александру не терпится.И мурза Темир эту ночь не спит:Про монаха все вызнать хочется…А у дальних веж коростель скрипит,А у ближних веж сабли точатся.…И сошлись они посреди бугра:Кудри русые – с черным волосом!Прохрипел мурза: «Хороша игра…»Подтвердил монах: «Пахнет космосом…»На две стороны разлеглись тела!Слава мертвому да увечному!И Победа наша с небес сошла,Но на поле пришла только к вечеру.

«Почернела душа – ни уйти, ни уснуть…»

Почернела душа – ни уйти, ни уснуть.Тают льды, обнажая весь ужас пространства.Кто меня обманул, наставляя на путь,Обещая мне счастье с таким постоянством?Я читал эту книгу и верил в нее.Сколько правильных слов мудрецы и каликиИзрекли для меня, сколько мыслей великихЯ открыл и поверил, что это мое.Верил каждому слову и каждой строке…Сколько грязи плывет по весенней реке!Я приветствую этот вселенский разбой…Ни креста, ни отметки на тайном погосте.Кто забытый еще к нам пожалует в гости,Мы еще не скорбели над чьею судьбой?Ой, ты, Родина-мама, слепые глаза!Есть ли пятна печальней в прошедших эпохах?Сколько лет бушевала над нами гроза,Сколько правды погибло в беззвучных сполохах.Открываю завесу, и стынет душа —Как мы выжить смогли, всё дробя и круша?От обиды и боли сходили с ума.Безысходность страшнее, чем «высшая мера»,И в печали Христос покидал их дома,И с Христом уходила последняя вера,И сочились минуты, как годы в плену,Где ни капли надежды на каплю удачи.Кто-то сильно молился за эту страну,А иначе – ну, как? – не представлю иначе,И дорогу, что мне указует Рука,Я единственно правильной вижу пока.А душа почернела? На то и душа,Чтоб гореть от стыда и чернеть от обиды,Может, чья и спокойна, видавшая виды,А моя так болит, словно в час мятежа.Словно в час урагана, как челн – по волнам,Оторвалась от суши и молится Богу,И предчувствует трудную нашу дорогу,И трепещет – Христос возвращается к нам!Почему же со всеми навстречу судьбеЯ шагаю не в ногу, а сам по себе?

«…И приснится однажды… Как вы сны глубоки!..»

…И приснится однажды… Как вы сны глубоки!Так бывает от жажды, да еще от тоски.Потому что далёко, далеко-далеко,По стране синеокой и светло, и легкоБродит солнце кругами средь осоки-куги,И садится на камни возле синей реки.А потом вечерами просто так, задарма,Золотыми лучами освещает дома…Я вернусь к этой речке, к этим избам-домам,К этим темным крылечкам и высоким дымам.Там в ковыльном разгоне, позабыв про узду,Одичавшие кони пьют росу и звезду.Там девчонка Елена так легка на бегу!Там оса по колено тонет в дынном соку,И несказанно просто полыни да кусты

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

хлюзда – ненадежный партнер, тянущий игру на себя (жарг.)

2

накидка – рыболовная снасть в форме большого сачка (авт.)