Лисья тень

Лезвие замерло в дюйме от ее шеи. Тяжело дыша, я взглянул чуть выше кончика меча и увидел девичье лицо и испуганные черные глаза.

Девушка была примерно моего возраста, может быть, немного младше. Невысокая, миниатюрная, в коротком красном кимоно с белыми завитушками. Распущенные черные волосы спадали на плечи и спину, а большие темные глаза округлились от ужаса.

Мгновение мы смотрели друг на друга, окутанные бледно-красным светом Камигороши. Лицо у незнакомки было перепачкано золой и сажей, она тяжело дышала, словно до этого долго убегала от пожара, как и лесные жители.

Но тут деревья у нее за спиной громко затрещали, и я понял, от кого она спасалась.

– Назад, – скомандовал я и толкнул ее так, что она оказалась у меня за спиной, и тут из-за деревьев с воем выскочил аманодзяку, размахивая острым серпом. Я выбил изогнутое оружие у него из лап и царапнул его по лицу острием Камигороши, и он с воплем отскочил. Из-за кустов, кромсая когтями и лезвиями все на своем пути, выскакивали новые демоны. Я бросался на них, отсекая им руки и головы, и в воздух то и дело взмывали кровавые фонтаны. Хакаимоно упивался их смертями, а я старался отстраниться от демонической ярости. Я был рукой, управлявшей Камигороши, – не более. И совершенно ничего не чувствовал, отправляя этих существ обратно в Дзигоку.

Расправившись с последним демоном, я смахнул кровь с меча, убрал его в ножны, несмотря на жаркие протесты в моем сознании, и огляделся в поисках девушки.

Она смотрела на меня из-за дерева огромными черными глазами. Я удивленно повернулся к ней. По правде сказать, я думал, что она убежит, покинет лес, пока демоны отвлеклись на меня. В ее руке блеснула сталь, и я заметил, что незнакомка крепко сжимает танто. Кого она намеревалась атаковать – меня или демонов, – я точно не знал.

– Милостивый Дзинкей, – прошептала она и огляделась, а потом посмотрела на уже начавшую рассеиваться черноту. Глаза у нее ярко блестели. – Ты… это было… – Она замигала и посмотрела на меня. На лице у нее застыло выражение страха и почтения. – Кто ты такой?

Никто. Ничто. Тень на стене, пустая и ничтожная. Я отвернулся, прислушиваясь к треску далекого пожара.

– Беги, – велел я ей, не оглядываясь. – Выбирайся отсюда. Ступай в деревню у подножья горы. Там ты будешь в безопасности.

– Стой! – взмолилась она, когда я зашагал вперед. – Не ходи туда! – воскликнула она, выскочив из-за дерева. – Это слишком опасно. Там полно демонов – целая стая. А еще там о́ни!

О́ни. Я прищурился, а Хакаимоно полыхнул небывалым восторгом. С тринадцати лет я убивал опасных ёкаев по заданию Клана Тени, став хозяином Камигороши, которым вот уже много лет никто не владел, но еще ни разу не сталкивался с настоящим о́ни. По словам моего сенсея, сильнейшие демоны Дзигоку не шли ни в какое сравнение с чудовищами, с которыми я бился до этого. Выносливые, яростные и поистине неостановимые, способные быстро залечивать собственные раны и переломы и даже отращивать отрубленные конечности с головокружительной скоростью. Таких врагов непросто одолеть даже при помощи Камигороши. Не один убийца демонов погиб во время схваток с о́ни.

К счастью, они встречались не так часто, поскольку для того, чтобы призвать беспощадного демона из Дзигоку и заставить выполнить свою волю, требовалась невероятная сила. И, судя по всему, тот, кто послал о́ни в этот лес, как это ни прискорбно, преследовал те же цели, что и я. Госпожа Ханшу не объяснила мне, зачем ей этот свиток, а я был не вправе спрашивать. Моя миссия состояла в том, чтобы добыть его вопреки любым препятствиям.

– А где именно этот о́ни? – спросил я у девушки, все еще чувствуя на спине ее взгляд.

– В храме, – ответила она немного глухим голосом. – На вершине горы. Он убил всех, кто там жил, и поджег здание. Не пощадил никого.

Новость была удручающая. Если демоны напали на храм и разрушили его до основания, значит, свитка там уже нет. Он уничтожен или попал в лапы к о́ни. Сжав челюсти, я решительно углубился в чащу. Нужно было проверить, на месте ли свиток и можно ли его забрать. И если о́ни и впрямь успел забрать его, я сражусь с ним и отниму артефакт – или погибну в бою.

– Baka[15]! – Кто-то схватил меня за край рубашки и дернул, заставив остановиться. Я развернулся, еле удержавшись от того, чтобы выхватить Камигороши и рассечь моего обидчика надвое. – Ты что, не понял? – спросила девушка с огромными от страха глазами. – В той стороне – целая армия демонов и о́ни! Если отправишься в храм, они убьют тебя, как убили остальных!

Глаза у нее увлажнились, по щеке потекла слеза. И вдруг я все понял.

– Так ты прибежала из храма, – заключил я. – Ты своими глазами все видела.

Она кивнула, утираясь грязным рукавом.

– Погибли все, – шепнула она. – Я еле унесла ноги. Мой учитель принес себя в жертву ради меня. Он сам вышел против о́ни, хотя понимал, что его убьют.

– А зачем пришли демоны? – спросил я, внимательно глядя на незнакомку. Если она из храма, то, вероятно, знает о свитке, а возможно, и о том, где именно он хранится. – Почему на вас напали? – не сдавался я. – Они забрали что-нибудь?

На мгновение она замялась. Щеки побледнели, а темные глаза уставились на меня. Отчего-то от ее взгляда по коже пробежал холодок, и я поспешил отвести глаза.

– Не знаю, – призналась она. – Не знаю, зачем они приходили и чего хотели. Знаю только, что храм разрушен и что демоны убили всех, кого я любила. И что если ты туда пойдешь, тебя тоже убьют. – Она немного помолчала, а потом протянула руку, словно решившись на что-то. – Пойдем со мной, – предложила она, к моему изумлению, – пока нас не нашли демоны. Не могу… не хочу сейчас оставаться одна. Давай дойдем до деревни и там решим, что делать дальше.

– Нет, – отрезал я, отступив от нее. – Ты беги. Уходи из леса. У меня в храме дела. Я должен кое в чем убедиться.

– Что? – Она изумленно поглядела на меня, а я развернулся и пошел к храму. – Ты шутишь, да? Что там такого важного, ради чего ты готов рискнуть собственной головой, которую с радостью оторвет о́ни? Стой!

За спиной у меня послышались торопливые шаги. Я вновь обернулся, выхватив Камигороши, и моя преследовательница тут же застыла и с испугом подняла взгляд на лезвие.

– Не ходи за мной, – велел я. – Ступай в деревню. Предупреди жителей о нападении. Забудь обо всем, что здесь видела. – Спрятав меч в ножны, я шагнул в темноту, спеша к храму, торопясь вступить в битву, которая ждала меня на вершине горы. – Что будет дальше – не твое дело.

– Свитка там больше нет.

Я застыл на месте, а затем медленно обернулся. Девушка стояла на прежнем месте и смотрела на меня настороженно и почти дерзко, стиснув зубы.

– Свиток ты там не найдешь, – повторила она, чтобы не оставалось никаких сомнений. – Его в храме больше нет.

– А где он?

Она снова запнулась. Выхватив меч из ножен, я пошел к ней. Лицо ее резко побледнело, она попятилась, но наткнулась спиной на дерево.

– Не знаю, – начала она и застыла, когда я вновь приставил кончик Камигороши ей к горлу. – Подожди, прошу! Ты не понимаешь!

– Где свиток? – вновь спросил я, шагнув ближе. – Говори, а не то я тебя убью.

– Пропал! – выпалила девушка. – Его больше нет в храме. Учитель Исао… Он предчувствовал появление демонов. Он знал, что им нужен свиток, и потому отправил его куда-то… Н-не… несколько дней назад.

– Куда?

– Не знаю!

Я повернул меч так, что его кончик уперся ей в кожу чуть ниже подбородка, и она судорожно схватила ртом воздух.

– Честное слово, не знаю! – повторила она и отвела голову назад, спасаясь от меча. – Учитель Исао не сказал мне, где свиток. Но… я знаю того, кто в курсе.

– Кого?

Она замолчала, глядя на меня черными глазами поверх лезвия. И вновь от ощущения ее присутствия по коже пробежали странные мурашки.

– Откуда мне знать, что ты меня не убьешь, если я скажу?

– Даю слово, – пообещал я. – Слово чести. Если ты мне все расскажешь, я оставлю тебя в живых.

Она осторожно покачала головой.

– Мне этого мало, самурай, – произнесла она, и я нахмурился. Клятва воина считалась совершенно бесспорной, ведь воинская честь не допускала предательств, и сомнения в этом были просто оскорбительны. Самурай, нарушивший клятву, навлекал на себя такой позор, что единственным выходом оставалось сэппуку.

Конечно, я был шиноби, воином тени, и следовал иному кодексу, нежели самураи. Мы действовали под покровом мрака и выполняли такие задания, которые заставили бы любого достопочтенного самурая поморщиться от ужаса и отвращения. Но девушка этого не знала.

Она все смотрела на меня, прижавшись спиной и затылком к стволу дерева и вскинув подбородок как можно выше, чтобы избежать смертельного прикосновения лезвия к горлу. Я крепко стиснул меч в руках и попытался погасить его пыл в моем сознании, ибо Хакаимоно жаждал, чтобы я убил эту наглую простолюдинку.

– Можешь меня убить, – проговорила она, – но тогда ты так и не найдешь то, что ищешь. – Я сощурился, и она вздрогнула под моим взглядом. Казалось, храбрость на миг оставила ее, но потом она сделала глубокий вдох и снова посмотрела мне в глаза. – У меня к тебе… предложение, – сообщила она. – Так что прежде чем отрубить мне голову, выслушай меня, пожалуйста. Демоны начнут охоту на меня. Как только они поймут, что свитка в храме нет, они меня выследят. Сейчас свиток на пути в другой храм, в тайное убежище, которое находится далеко-далеко отсюда. Мне нужно добраться до этого храма и предупредить местных монахов о нападении демонов. Я обещала это учителю.

– Но ты ведь не знаешь, где этот храм, – заметил я.

– В-верно, – подтвердила она. – Не знаю. Но учитель Исао сообщил мне имя человека, который знает. Это священник, он живет в Кин Хейген Тоши. Ему известно месторасположение этого храма, и он расскажет, как его найти. Но я едва ли смогу добраться туда в одиночку. Я не справлюсь с целой ватагой демонов. – Она оценивающе посмотрела на меня, и я понял, к чему она клонит. – Но… ты с демонами справляешься весьма неплохо. Если ты… отправишься со мной и будешь защищать меня во время нашего путешествия, тогда… – Голос ее затих, но непроизнесенные слова повисли в воздухе, и не уловить их смысла было просто невозможно.

Тогда она приведет меня к свитку.

Я задумался. Клан, само собой, в восторге не будет. Как убийца демонов Каге и хозяин Камигороши, я не должен был иметь продолжительные контакты с теми, кто не входил в Клан Тени. На то были двоякие причины. Семейство Каге бережно хранило свои тайны. Наши шиноби были лучшими в стране и обладали талантами, неведомыми остальному миру. Мы были близки к теням, и это отражалось на тех из нас, кто был одарен ками, потому что мы говорили на языке тьмы и неведомого. Клан Тени оберегал свои секреты и охотно убивал чужаков, которым удавалось узнать слишком много. И потому простолюдинка, путешествующая вместе с убийцей демонов Каге, вызвала бы немало подозрений.

Но не менее веской причиной был и я сам. Мне особенно яро запрещали общаться с чужаками, потому что я представлял серьезную опасность, ведь мог в любой момент покориться демону меча. Особенно опасны в моем случае были эмоции, потому что благодаря им Хакаимоно проникал ко мне в душу. Гнев, страх, неуверенность – чем сильнее было чувство, тем ближе демон подбирался к тому, чтобы поработить своего хозяина. Меня не раз предупреждали о том, что едва Хакаимоно возьмет надо мной верх, пути назад уже не будет. Мне пророчили, что я стану чудовищем и у Клана не будет иного выбора, кроме как лишить меня жизни.

Но меня отправила на задание даймё Клана Тени сама госпожа Ханшу. Я поклялся, что заберу свиток, и от меня ждали повиновения любой ценой, пусть даже ценой моей собственной жизни – или жизни кого-то из окружающих. Неудачу мне бы ни за что не простили.

– Ну что, по рукам? – спросила девушка.

8. Два путника

Незнакомец задумчиво молчал. Мы стояли близко друг к другу, и я видела черты его лица – высокие скулы, полные губы, шрам, тянущийся от самого лба до переносицы. И глаза… фиолетовые, яркие, цвета ириса. Когда я смотрела в них, по спине пробегали мурашки. Взгляд у него был пустой, в нем не читалось никаких эмоций, никакого сочувствия или понимания. В них нельзя было разглядеть душу. Никогда прежде я еще никого не боялась. Несмотря на многочисленные угрозы и наказания Дэнги-сана, в глубине души я всегда помнила о том, что монахи храма Тихих Ветров никогда не причинят мне зла. Но этот юноша, с виду совсем молодой, с личиком ангела, смотрел так, что ошибиться было невозможно. Смотрел, как настоящий убийца.

И все же этот бездушный убийца был моим единственным шансом добраться до храма Стального Пера живой. Сердце бешено заколотилось от этой мысли, но, понаблюдав за тем, как незнакомец расправляется с аманодзяку, как легко побеждает их, в голове у меня возникла идея – безумная, рискованная, пожалуй, чересчур опасная. Демоны наверняка отправятся за мной в погоню, как только поймут, что свитка в храме нет. Скорее всего, о́ни начнет охоту на меня, и как бы мне ни хотелось отомстить за учителя Исао и остальных, тягаться с этим отвратительным чудовищем я была не в силах.

Меня била дрожь, в груди затянулся болезненный узел. Я никак не могла поверить, что их больше нет. Что еще сегодня днем я зажигала в зале свечи и мечтала очутиться как можно дальше от храма. Я ведь никогда не бывала за пределами леса. Я не знала, куда идти, как разговаривать с людьми. Всю свою жизнь я общалась лишь с монахами, ками и странным ёкаем в лесу. А теперь мне предстояло отнести свиток в храм Стального Пера, как я и обещала учителю Исао, но я понятия не имела, как туда добраться и что делать при встрече с демонами.

Но… этот человек был способен их убивать. Так легко и играючи. Быть может, он не менее опасен, чем чудовища. И если он станет меня защищать, любому демону, ёкаю или кровожадному человеку, жаждущему заполучить свиток, сперва придется сразиться с ним.

Оставалась одна маленькая проблема.

Он тоже искал Драконью молитву. И не важно, по чужому ли заданию, как и демоны, или по доброй воле. Я почувствовала прикосновение узкого лакированного ящика, спрятанного под фуросики, которой я обмотала плечо, и сердце громко заколотилось. Если он узнает, что свиток у меня, меня ждет такая же жуткая смерть, какой умерли демоны, рассеявшиеся по ветру. Придется соблюдать предельную осторожность и действовать с умом, иначе мой возможный защитник станет моим главным врагом.

На мгновение меня посетила отрезвляющая мысль о том, что учитель Исао ни за что не одобрил бы моей лжи, того обманного маневра, при помощи которого я заставила этого юношу сопроводить меня до храма Стального Пера. Дэнга непременно назвал бы это очередной лисьей уловкой и обманом. Но воин из меня никудышный, я не умела рубить врагов на куски мечом, а о внешнем мире знала лишь по рассказам монахов. Мой храм разрушили до основания, мою семью перебили у меня на глазах, а мне самой поручили почти невыполнимое задание, о котором монахи, судя по всему, знали еще с тех самых пор, как я появилась в храме. То самое предсказание пробуждало во мне непонятные чувства, но мне страшно хотелось одного – закопаться в глубокой норе и не высовываться наружу. Я понимала, что одной мне не справиться, а помощников у меня не было. Как сказала старая тануки сегодня вечером, я кицунэ, ёкай. Не человек. Вот и все мои умения.

Я неотрывно смотрела в глаза незнакомца, который обдумывал мое предложение, и видела, что внутри у него происходит борьба. Наконец он кивнул и отступил от дерева, убрав от моей шеи свой жуткий меч.

– Хорошо, – проговорил он. – Если это единственный способ добраться до свитка, я провожу тебя в столицу, а потом и в храм Стального Пера. Но… – Он сощурился и ледяным взглядом посмотрел на меня, а затем вскинул меч, и отблеск луны пробежал по длинному лезвию. – …Но если ты меня обманешь или попытаешься сбежать, я тебя убью. Поняла?

Я кивнула, стараясь не обращать внимания на волну страха, накатившую на меня вместе с облегчением. Нет, я вовсе не планировала от него убегать, но что-то подсказывало, что этот человек пустыми угрозами не разбрасывается. Со вздохом юноша наконец убрал меч в ножны, и его бледный огонек погас, погружая нас во тьму.

– Пешком до столицы идти несколько недель, – спокойно и деловито сообщил он, отступив назад. – Моя лошадь сегодня вечером убежала, так что нам придется пройтись, во всяком случае, пока я не найду новую. Ты как, готова к путешествию? Все необходимое при тебе?

– Да, – кивнула я. У меня, как у воспитанницы аскетичных монахов, всегда было мало вещей, к тому же все мои скудные пожитки уже наверняка рассыпались золой и пеплом. У меня были сандалии, небольшой узел с одеждой за спиной, нож, а под фуросики – кусочек свитка, обладающий безграничной силой и способный исполнить любое желание. Этого мне должно было хватить.

– Я так понимаю, дорожных документов у тебя нет? – осведомился юноша.

Я непонимающе нахмурилась.

– Нет. А что это такое?

– Ну… – Он покачал головой. – Забудь, – пробормотал он. – Сейчас это все равно не исправишь. Будут проблемы – решим их на месте.

– Ano, – добавила я, когда он отвернулся. – А как тебя зовут?

Он замешкался с ответом, но потом проговорил тихим, ничего не выражающим голосом:

– Каге Тацуми.

Каге. Семейство Каге иначе называли Кланом Тени, и оно хранило множество секретов и тайных знаний, насколько мне было известно. Загадочный юноша с ледяным взглядом очень подходил под это описание.

– А я – Юмеко, – представилась я и попыталась улыбнуться, хотя он вряд ли это заметил, потому что стоял ко мне спиной. – Спасибо, что согласился проводить меня до столицы, Тацуми-сан. Ну и за то, что спас от демонов.

Он никак не отреагировал на мои слова. Шепнув мне «Пойдем», он шагнул вперед и исчез во мраке, будто слившись с самой ночью воедино. Я вновь взглянула на небо, на дым и искры, все еще видневшиеся над деревьями и знаменующие конец прежней жизни.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Да (яп.). – Здесь и далее прим. пер.

2

Традиционное японское обращение к женщинам и детям.

3

Слово, использующееся в японском языке для выражения неуверенности, аналог русского «Хм-м».

4

От яп. Hakaimono – «разрушитель».

5

Традиционная японская обувь с «отдельным» большим пальцем.

6

Сказочное чудовище из японского фольклора, наполовину паук, наполовину – прекрасная девушка.

7

Крыса-ёкай.

8

Дурак, идиот, глупец (яп.).

9

Ритуальное самоубийство.

10

Военный феодал.

11

Разновидность японского кинжала.

12

Уважительное обращение к пожилой женщине.

13

В японской мифологии зверь-оборотень. Чаще всего описывается как енотовидная собака или барсук.

14

В японской мифологии – призрак умершего человека.

15

Дурак (яп.).