Остров Теней

Она изумленно посмотрела на Рейгара.

– Я должен.

Она положила руку на спину воина. Браслет с цветком засветился. Рей сжал в кулаке вибрирующий коготь, а вторую руку положил на лоб девушки. Инвер и Вульгус изумленно следили за ними.

Рейгар вновь начал шептать что-то. Изо рта его потянулась тонкая струйка золотистого дыма. Немного пропетляв, она нырнула в приоткрытый рот Анагон, с запекшейся в углу каплей крови. Вульгус дернулся, Инвер остановил его.

Вдруг голос Рейгара сорвался, он начал клониться на бок, но Венус удержала его. Дымок, прервавшийся было, поплыл снова. Красные круги плясали перед глазами воина, во рту пересохло. Он уже не понимал, что говорит. Лишь в голове звучал голос, ее голос. «Спасибо, Рей».

Медведь тяжело повалился на бок в тот же самый миг, когда Анагон распахнула глаза и судорожно вздохнула.

Вульгус застонал, обхватил девушку руками и прижал к себе. Та, еще не вполне владея телом, тихо прошептала.

– Как я… мы победили?

– Да! Он погиб. Взорвался! – воскликнула Венус. Инвер радостно ткнул Анагон в плечо. Та чуть отстранилась от крылатого.

– Но почему я… – она не смогла закончить предложения. «А если я все-таки умерла? И все остальные?». Она проследила за быстрым взглядом Инвера и обернулась. И закричала.

– Что… Нет! Почему?

Венус тронула ее за плечо.

– Это был его выбор. Он не захотел жить в мире без тебя.

Рыдая, девушка бросилась на грудь воину. Вульгус склонил голову и отвернулся. Венус протянула руку и закрыла воину глаза. Инвер хотел что-то сказать, но вдруг напрягся и приложил ладони к земле. Тут же и остальные почувствовали толчки из-под земли. Остров дрожал. Где-то вдалеке раздался рев.

– Надо уходить. Срочно!

– Но Рей!

– Нам его не унести!

– Нет! – Анагон вцепилась руками в тело воина и попыталась его потащить, но крылатый, обхватив ее поперек талии, резко рванул назад. Девушка зашипела от боли и выпустила Рея. Они бежали к кораблям, на которые в спешке садились остальные воины, оставляя на берегу убитых и тяжелораненых. Остров на глазах раскалывался и уходил под воду. Крайние корабли едва успели принять беженцев, как последний клочок земли с гулким уханьем ушел под воду. За этим не отрываясь смотрела Анагон. По щекам ее текли слезы, а в руке она с силой сжимала огромный коготь.

Венус подошла к ней сзади и положила руку на плечо. Кошка тут же сбросила его.

– Как ты посмела дать ему умереть?

– Кто умер? Где Рейгар? – раздался истеричный крик за их спинами. Они обернулись. Посреди палубы стояла Аннаэль. Платье ее, больше похожее на балахон, было перепачкано кровью и слизью, руки, по локоть грязные, с силой обхватывали опустевший живот. Венус, мирно выставив руки перед собой, медленно пошла к змее.

– Аннаэль, мне очень даль. Рейгар спас всех нас. Но он не смог…

– Почему он у тебя?! – дрожащей рукой девушка показала на коготь. Она прыгнула вперед и вцепилась в амулет, но Анагон задрала руку над головой и не выпускала ее. Аннаэль пару раз подпрыгнула и замерла, глядя в глаза девушке.

– Забирай. А я заберу его.

Никто не успел даже понять. Змея подбежала к борту, легко оттолкнулась от края и прыгнула вниз. Когда воины добежали до края и попытались вглядеться в черные воды, то ничего не увидели.

Тишину, воцарившуюся на площадке, прервал тихий плач младенца, которого Венус вынесла из каюты змеи.

– Мальчик. Абсолютно здоров.

Анагон подошла ближе и заглянула в лицо ребенку. Она тут же узнала нос воина и его высокий лоб.

– Рейенго Табард. Добро пожаловать в мир.

Эпилог.

С утра Ландан гремел и светился. Пышно украшенные улицы, флаги, цветы, гирлянды оживили суровую северную столицу. Это лето было щедрым для всех, а потому и праздник готовился грандиозный.

Анагон не спала всю ночь, обсуждая последние приготовления с первым советником, Тиирой. И сейчас она шла по коридорам дворца, оправляя на ходу гирлянды, а сзади уныло плелась поднятая ни свет, ни заря Луна.

– Ну мааам, тут все хорошо.

– А должно быть идеально! Твоему брату исполняется семнадцать, понимаешь, как это важно?

– Это важно только тебе. Он вообще еще спит!

– Пусть спит. Ему и отцу надо сегодня встречать гостей.

При упоминании гостей Луна отчего-то зарделась и потупила взгляд. Дойдя до выхода из замка, Анагон строго посмотрела на дочь.

– Я могу рассчитывать, что ты будешь вести себя благоразумно?

– Мам, я тебя подводила когда-нибудь.

Анагон помотала головой.

– Ну вот сегодня будет первый раз.

Кошка рассмеялась и попыталась дать дочери оплеуху, но та ловко присела и подалась в сторону. И тут же испуганно замерла. Взгляд Анагон похолодел.

– Он опять учил тебя?

– Ну мам, мне это необходимо!

– Нет! Вам повезло жить в мире, где не может быть войны. А потому вы не должны учиться насилию. Я поговорю с отцом.

– Не надо!

– Иди к себе и готовься. Они приедут к обеду.

Луна послушно поплелась в свою комнату. Глядя ей вслед, на тонкую фигурку четырнадцатилетней девчушки, с длинным, но тонким хвостиком черных как смоль волос, Анагон не смогла удержать усталого вздоха. «Я же хочу вас уберечь».

Она решительно двинулась к спальне, кулаком открыла дверь и, пройдя к окну, распахнула шторы. Яркий свет хлынул в комнату и хлестко ударил по лицу воина, мирно спящего на широкой кровати. Мужчина поморщился и открыл глаза. И тут же сел в постели, увидев, как грозно сведены брови благоверной.

– Ани, ты уже проснулась?

– Я не ложилась. Но речь не о том. Ты опять учил детей своим приемам?

– Только Луну, честно. Вир… – тут воин не смог сдержать разочарованный вздох. – не особо этим интересуется.

– И я очень рада! И буду рада еще больше, если ты научишься не идти на поводу у маленькой девчонки!

– Да? И что, мне перестать тебя слушаться? Потому что ты и есть маленькая девчонка!

Он подался вперед, схватил девушку за талию и, сминая юбки и корсет, повалил ее на кровать. Анагон засмеялась и попыталась пощекотать воина, но тот не растерял былой ловкости. Наконец, она покорно закрыла глаза и сквозь смех пропищала:

– Ах, перестань. Вульгус, ну прекрати.

Воин тут же сел рядом на кровати. Анагон попыталась поправить одежду, но тут же махнула на это рукой. «Все равно скоро переодеваться». Невольно она тронула рукой живот. Вульгус тут же нахмурился.

– Больно?

Шрам, оставленный неизвестным бандитом, сильно усложнил две беременности девушки, а третью пришлось остановить раньше срока. Венус сказала, что больше рисковать не стоит.

– Нет. Просто… чувствую.

Она встала. Вульгус тоже начал собираться.

– Зайди к Виралу.

– Может лучше ты? – Вульгус смущенно почесал затылок. Глаза кошки сузились.

– Нет. Ты его отец. И тебя он ждет первым в день своего совершеннолетия.

Крылатый вдохнул, закончил застегивать рубашку и направился по длинным коридорам в детское крыло. Они поженились на следующий год после победы на острове Теней. Собственно, победой это было назвать сложно, ибо порождения встречались на Алиоте и сейчас. Из-за этого было много столкновений с правителем Юга, который пытался доказать, что Анагон не выполнила свою часть обязательств. В конце концов, развязалась война. Сплоченное, еще не забывшее ничего войско Анагон, подкрепленное послушным ей Эльдом и его людьми, быстро дошло до ворот Конора. Тогда к походу подключился и Джаримес. Кивар был вынужден сложить полномочия, потому как почти половина его народа, которая или сама участвовала, или была наслышана о походе, встала на сторону Анагон и нового Правителя – Инвера Догисталла, героя. Через пару лет Правитель Запада, все еще по условиям договора Даорана зависимый от Северной короны, предложил его жене, Венус Венга, только родившей сына, место при дворе, объявив ее практически своей наследницей. В то же лето родился первый ребенок Эрмегард, еще через три с половиной года, второй, девочка. Через зиму они потеряли третьего.

Воин подошел к двери, ведущей в спальню сына и чуть сжал кулаки. Из-за двери раздался голос:

– Отец? Я знаю, что ты там. Заходи.

Воин толкнул дверь. На подоконнике, забравшись с ногами, сидел паренек и читал толстую книгу. Вульгус постарался сделать заинтересованное лицо.

– Что читаешь?

– О обезболивающих. Тебе все равно неинтересно.

– Отчего же?

– Пап, что ты хотел?

– Мать хотела. Чтобы я поговорил с тобой перед праздником.

– Можешь ей сказать, что мы поговорили. Спасибо, – мальчик вновь уткнулся в книгу.

– Не опоздай. Они приедут к обеду.

– Успею. Я не такой беспомощный, как ты привык думать.

– Вирал! – повысил голос Вульугс.

Парень захлопнул книгу и спрыгнул на пол. Он был почти одного роста с воином, но намного уже в плечах, и общий вид его был каким-то… болезненным. Вульгус невольно поморщился.

– Ты знаешь, что я не считаю тебя беспомощным.

– Да? Даже так? – парень чуть дернул плечом и из-за него показалось черное крыло. Оно было таким же большим и лоснящимся как у отца, но… всего одно.

Вульгус не смог не отвести взгляда.

– Я так и думал. Столько лет, а ты так и не привык. Прости, что я стал лишь жалкой пародией на твоего великого брата, который ушел так рано, но так героически, – приложив руку к сердцу, пафосно закончил воин. Вульгус предупредительно покашлял. Мальчик покачал головой и отвернулся. Разговор был окончен.

***

Делегация прибыла в пятнадцать минут пополудни. Стоя на балконе самой высокой башни дворца, используемой как смотровой, Синай первым увидел шествие и ударил в гонг. Тут же в ответ зазвенел колокольный перезвон, двери дворца распахнулись и на порог вышли Анагон и Вульгус. Кошка смогла смириться с правилами этикета и пышными платьями, к тому же, фигура уже была не та, хоть Вуль и утверждал обратное. Сам воин, строгий и подтянутый, стоял чуть позади нее. Эта привычка, как с ней не боролась кошка, так никуда и не делась.

Дети стояли на пару ступеней ниже. Анагон дважды шикнула на Луну за то, как она приплясывала на одной ноге.

– Я волнуюсь! – прошипела в ответ маленькая пантера.

Вирал стоял прямо и почти не шевелился. Он уже видел Венус и Инвера, когда был совсем маленьким. Конечно, он этого не помнил, но всегда хвастался эти перед сестрой. Каждый их диалог заканчивался примерно так:

– А еще Дарс тогда сказал мне, что не любит худых девчонок.

– Мааам!

– Дарс тогда еще не умел разговаривать. А ты и подавно.

И вот сейчас Луне предстояло впервые увидеть их.

Копыта конец делегации зацокали по мостовой, ведущей ко ступеням дворца. Горожане бросали вверх цветы и ленты. Венус, ничуть не изменившаяся за более чем пятнадцать лет – спасибо тут генам или удачно подобранным мазям – радостно махала в ответ рукой. Инвер сдержанно кивал. Он отпустил бороду и усы и теперь казался намного старше их всех. А когда лошади остановились в паре метров от степеней, к коню Правителя бросили два помощника. Один помог воину спуститься вниз, а второй подал тому изящную трость, на которую воин тяжело оперся. Дважды сломанная нога с возрастом все чаще давала о себе знать, а неудачная охота пять лет назад – первая охота, на которую он взял Дарса – усугубили дело еще больше.

Венус подошла к супругу и взяла того под руку. С другой стороны к ней подошел высокий юноша. Копна рыже-каштановых волос струилась по плечам, а желто-карие глаза настороженно, но весело оглядывали все вокруг.

Подойдя вплотную к ступеням, новоприбывшая чета чуть поклонилась, хозяева ответили тем же. Затем склонились в глубоком поклоне Дарс и Вирал, и лишь Луна осталась стоять, остолбенев и чуть приоткрыв рот. Анагон незаметно ткнула ее рукой в спину. Девочка дернулась и вдруг побежала обратно, во дворец. Дарс удивленно приподнял брови, но промолчал.

– Доброе пожаловать, – Анагон широким жестом пригласила воинов внутрь. Как только за всеми закрылась дверь, все церемонии были соблюдены, и они бросились друг другу на шею, будто и не было многих лет разлуки.

– Это преступление, видеться так редко! Инвер весь мхом порос. Эй, только не говори, что обиделся!

– На дураков не обижаются, – хмыкнул мужчина, тряся руку Вуля.

Дарс и Вирал смущенно отошли в сторону.

– А дети при этом мы.

– Ага. Что ж, пойдем, покажу тебе тут все. Может, и Луну найдем.

***

Луна нашлась лишь к балу. Анагон, давно изучившая все нычки дочери, сняла ту с раскидистого платана во внутреннем дворе, отвела в ванную, затем в гардеробную. Пока на девушке затягивали платье, Анагон в который раз растолковывала правила поведения на балу.

– Когда отец поздравить твоего брата – подойди и поцелуй его. Когда вынесут торт, умоляю, не беги есть его первая. Сначала – гости. И перестань дичиться, мне было очень стыдно днем. Что с тобой произошло?

Луна не смогла ответить. Просто при виде Дарса вдруг закрутило живот, и девушка испугалась. Анагон чуть улыбнулась, глядя на залившееся краской лицо девушки.

Затем служанки помогли одеться и королеве. И мать с дочерью вышли к вечернему приему вместе. Торжественная часть прошла прекрасно. Вульгус смог без запинки прочесть свою речь, Вирал почти искренне его поблагодарил. Затем был поток поздравлений от гостей приема. И, наконец, объявили бал. Инвер, лишенный возможности танцевать, заболтался с дочерью Арнорха, а Венус отправилась на паркет вместе с сыном, чем немало расстроила приехавших вместе с ней молоденьких фрейлин. Луна сидела на своем месте как пришитая и не смела поднять глаз. Лишь когда Вирал ткнул ее в плечо, она заметила, что брат зовет ее танцевать. Сзади зашипела Анагон – «идите, идите» – и подтолкнула ее. Луна, считавшая себя слишком высокой – «еще и на каблуках» – и угловатой, неловко вцепилась в плечо брата и тому пришлось протащить ее практически на себе два круга. Благо, музыка сменилась и танцорам пришло время поменяться партнерами. К ужасу Луны, следующим стоял Дарс.

– И почему ты от меня бегаешь?

– Я… вовсе нет… – пролепетала девушка и попыталась дернуться в сторону и раствориться в толпе, как учил ее отец, но Дарс схватил ее за руку.

– Нет-нет, давай танцевать! – он обхватил ее за талию и чуть встряхнул. – Расслабься и слушай музыку.

Потом девушка не могла вспомнить как они кружились по паркету. Лишь ощущение легкости и праздника сопровождало ее, когда она бежала обратно в свою комнату. «Завтра будет пикник! Как же здорово!».

***

Золотые поля, те самые, на которых испуганные северяне много лет назад слушали известие о войне с Востоком от своей не менее напуганной Правительницы, сейчас стали местом торжества. Флаги, ленты развевались на ветру, везде сновали музыканты, настраивающие инструменты. Повара и их помощники сооружали на легких столах композиции из закусок и напитков. Дети придворных, так и норовящие что-то украсть или испортить, мешались под ногами. Синай, потерявший голос после раны, оставленной Порождением, но не ставший от этого менее грозным и возглавивший стражу Ландана, проверял готовность своих людей. Жена его, Аврора, ждущая уже шестого их общего ребенка, больше сидела дома, но сейчас тоже вышла на праздник со всем своим выводком. Старшая дочь, Кайра, хоть и пришла в себя, мало походила на прежнюю бойкую девчушку. Она так и осталась небольшого роста, с трудом ходила и почти не разговаривала, несмотря на все попытки Венус ее вылечить. В конце концов, Аврора решила прекратить эксперименты над дочерью и уехать на Север, где ее терпеливо дожидался лев.

Вирал еще с утра ушел к реке и сейчас читал, свесившись с дерева кверху ногами. Он мог провисеть так весь день – и провисел бы до самого пикника, но вихрь женских голосов и смеха прервал его. Чуть выгнувшись, воин заметил приближающегося к нему Дарса в компании фрейлин. Парень что-то рассказывал, размахивая руками, а девушки то и дело хихикали, хватали его за руки, гладили по сине. Вирал хмыкнул и вновь уткнулся было в книгу. Но Дарс был настроен поговорить с ним.

– Милые, отправляйтесь за венками. И мне сплетите.

Нехотя, девушки повиновались, не прекращая стрелять глазками на воина.

– Удобно? – спросил Дарс, усаживаясь на траву.

– Вполне, – откликнулся Вирл, захлопнул книгу и приземлился рядом с ним. – Как тебе на Севере?

– Лучше, чем в тот раз, – он усмехнулся. – Я ничего не запомнил, а мама говорит, что я еще и заболел на обратном пути. Климат у вас суровый. И девушки тоже.

Вирал хмыкнул.

– Ты о ком-то конкретном?

– Я не успел много с кем пообщаться. Но твоя сестра… – он развел руками. – Сам видишь, проблем с дамами у меня нет, спасибо отцу, который считает это обязательным компонентом воспитания. И я думал, что могу найти подход к любой, но Луна – это нечто. Она всех так дичится?

Вирал вспомнил, как этой ночью пантера перебралась к нему в спальню, разбудила его и восторженным шепотом рассказывала о танцах, а сегодня с утра он помогал ей найти наряд на вечер. Но отчего-то ему не хотелось говорить обо всем этом этому заносчивому южному парню.

– Просто ты чужой. А на Севере долго привыкают к чужакам. Мою мать не принимали как правительницу, хотя она и была истинной северянкой, но служила Югу.

– И когда они уничтожили Восток, только тогда народ ее принял. Мама рассказывала мне. Да и на истории в школах это проходят.

Вирала задело, как пренебрежительно отмахнулся от его слов Дарс.

– А потом моя мать победила само Зло.

– Они сделали это все вчетвером, – сощурил глаза Дарс.

– Решающий удар был за Анагон. А потом она назначила твоего отца Правителем Юга, а матери дала место на западе.

– К чему ты клонишь, парень? – Дарс вскочил на ноги и ощерился. – Я должен чувствовать себя должным тебе или твои родителям?

Вирал поднялся следом. Она был на полторы головы ниже воина и раза в два меньше весил. К тому же, он никогда не поддавался на уговоры сестры поучиться у отца.

Благо, невдалеке вновь раздались девичьи голоса. Дарса закрутили, нацепили ему на шею венок и увлекли за собой. Вирал тяжело вздохнул и осел на землю.

В это время Анагон оправляла рубашку Вульгуса. В окно влетела маленькая огненная птичка. Кошка тут же оставила лямки воина и поспешили прочесть письмо, прикрепленное к ее лапке. Вульгус, чуть нахмурившись, спросил:

– И что пишут?

– Они думают, что Рейенго лучше оставаться с ними, подальше ото всех. У него по-прежнему нет ни одной способности, и они бояться, что толпа, яркие краски спровоцируют его. Или же кто-то скажет про его мать.

– Или отца.

– Его отец герой! – резко оборвала его Анагон и тут же добавила мягче. – В общем, они не приедут.

– Я даже рад. Не хочу видеть его при дворе, – Вульгус в два движения закончил разбираться с подвязками и вышел из комнаты.

В шесть вечера начало темнеть и Анагон выпустила на поля тысячу золотистых мотыльков. Зазвенели тарелки, грохнули барабаны, заныли лютни и праздник начался. Из шатров повалили шуты, гимнасты, танцоры, над столами с угощениями зажгли разноцветные дампы, потешные огни то и дело взлетали в небо. Смех, шум, разговоры наполнили долину, в которой, помимо горожан, собралось множество людей из окрестных деревень.

Виновник торжества слонялся из конца в конец праздника, нигде не находя места, чтобы остановиться. Не то, чтобы кто-то обращал на него внимание – людям нужен был повод – он его предоставил. Но вдруг воин начал осознавать, что кроме сестры, которая теперь бегала неясно где, у него, в общем-то, не было друзей.

– И уж точно нет толпы фрейлин, – скривился парень.

Луна же, в сопровождении Сарии, старшей дочери Синая и Авроры, переминалась с ногу на ногу у фонтана. Сария одернула подругу.

– Да не переживай ты так. Все будет хорошо.

– Тебе почему знать? Ты же видела его. Она такой… – девушка мечтательно закрыла глаза. Сария закатила их.

– Вот уж не думала, что ты такая глупая.

– Любовь – это не глупости! – подняла вверх пальчик девушка. Сария прыснула.

– Любовь!

– Заткнись, если не понимаешь ничего, – обиженно буркнула Луна и засунула в рот пирожное целиком. Сария вдруг вцепилась ей в руку и зашептала.

– Он идет!

Девушка поперхнулась, оббежала фонтан круг, выплюнула остатки пирожного в воду, умыла лицо, вытерев рот рукавом и вернулась к подруге, настороженно оглядываясь.

– Где?

– Мне показалось, наверное, – ответила Сария, едва сдерживая смех. – Но верблюд из тебя вышел знатный.

Тут она расхохоталась окончательно, а покрасневшая девушка сжала руки в кулаки, сгорбилась и одним незаметным движением опрокинула подругу в фонтан. Сария закричала. К девушкам начали оборачиваться люди и – о, ужас! – Луна увидела приближающийся силуэт матери.

– Будь добра объяснить, что тут произошло.

– Она пошутила. Некрасиво.

– А ты бросила ее в фонтан? И испортила ее праздничное платье? Что ж, тогда твое достается ей, а ты отправляешь до утра к себе в комнату.

– Но мама! Я могу надеть другое!

– Дело не в платье! А в том, что у тебя совершенно нет манер!

– Будто у тебя они были, когда ты стала Правительницей!

Анагон чуть ослабила руку, которой держала дочь, и прошипела.

– Вот именно. Я стала Правительницей, я убивала и теряла за этот трон. А ты ей родилась. Потрудись хоть немного. А сейчас марш к себе. Для тебя праздник окончен.

Когда пантера, размазывая на ходу слезы, скрылась в толпе, к Анагон подошла Венус с бокалом в руках. После родов она стала еще мягче. Открытые плечи ее, мраморно-белые, казались бархатными. Анагон невольно тронула себя за шею. Шрама так и не было.

– Ты сурова с ней.

– Дисциплина – лучший учитель.

– Так нас учил Эней.

– И мы неплохо устроились, скажи? – Анагон приняла из рук пажа стакан и чокнулась с Венус. – За то, чтобы наши дети нашли свое место в жизни.

– И были счастливы, – добавила рыжая.

Дарс прятался в розовом лабиринте возле дворца от надоедливых фрейлин. Ему льстило их общество, но иногда от женской стрекотни у него болела голова, как сейчас. Он понимал отца, который никогда не спал с матерью в одной спальне. Вообще, отец представлялся ему самым мудрым воином, и слова наследника севера больно укололи его. Он знал, что все так и был, и отца, по сути, посадили на это место.

– Но ее же он не просил!

Дарс ударил рукой по ближайшему цветку. Тот распался на лепестки, опавшие к его ногам. Волк хотел вздохнуть, но едва втянул носом воздух, почуял кого-то за поворотом. Он как можно сильнее вжался в заросли и затаился. Через пару минут с ним поравнялся узкий силуэт. Воин оттолкнулся и прыгнул вперед, обхватывая его руками.

– Стой, кто идет!

Силуэт неожиданно для него собрался, выскользнул где-то между рукой и коленом, чувствительно ударил локтем около позвоночника и тут же, оказавшись перед ним, ударил выпрямленной ногой в плечо. Дарс осел на землю и зажмурился, приготовившись обратиться, но женский голос прервал его.

– Дарс! Ой, зачем!

Он открыл глаза и увидел перед собой Луну. Не удивительно, что воин не узнал девушку. Вместо яркого платья, соответствовавшего бы обстановке, на ней были темные облегающие брюки навроде тренировочных и вытянутая коричневая майка, спадавшая с одного плеча.

Увидев, как оглядывает ее воин, девушка потупилась.

– Я не иду на праздник. Немного рассердила мать.

– И куда же ты идешь?

– Тренироваться. Буду ходить по канатам. Этому она, правда, тоже не обрадуется. Но ты же не расскажешь?

– Если ты возьмешь меня с собой.

– А как же праздник?

– Пойдем туда после вместе. Когда все захмелеют и всем будет все равно.

– Моя мать никогда не теряет бдительности.

– Тогда будем стараться держаться от нее на другом конце поля. Ну, идем лазать по канатам.

***

Анагон встала со своего места и дважды хлопнула в ладоши. Возле них на центральной поляне воцарилась тишина.

– Вы знаете обычай. Праздник не начнется, пока не будет зажжен огонь, – она указала рукой на высокое, в два человеческих роста костровище, украшенное цветами живыми и бумажными. – И пока самый смелый воин не перепрыгнет его.

Она еще раз хлопнула в ладоши. Пламя зашлось будто изнутри, охватило сразу все поленья и зарокотало. Толпа невольно отпрыгнула назад. Анагон видела, как напрягся рядом Инвер и усмехнулась. Воистину, самый смелый воин, но сейчас он и ходить не мог без палки, не то, что прыгнуть. Расчет ее был прост: если еще пять минут никто не решится, костер перелетит Вульгус. Мелочь, но все запомнят, как их Правитель бесстрашно взмыл над пламенем. За время правления Анагон четко усвоила, что нужно народу – сытое брюхо и больше праздников, или, если проще, хлеба и зрелищ.

Она, не убрав улыбки с лица, вгляделась в огонь. Люди вокруг хихикали, толкали друг друга в спину, где-то играла музыка, но взгляд кошки был прикован к пламени, в котором она начала видеть.