Остров Теней

– Анагон сделала свой выбор. Она не осталась ждать тебя.

– Но я объясню ей все и все изменится.

Венус склонила голову.

– Я могу позвать ее. Но готовься, что ничего не выйдет.

– Позови, пожалуйста. И отвяжи меня.

– Исключено. Ты еще не владеешь собой. Я принесу тебе вечером эликсир.

– Как ты вообще узнала, что меня нужно спасать?

– Ты сам мне об этом написал. Видимо, был какой-то момент прозрения.

– Спасибо тебе за все, что ты для меня делаешь.

Венус кивнула и пошла искать Анагон. Поднявшись на палубу, она невольно поежилась. Порыв ледяного ветра тысячью иголочек вонзился в ее плечо. «Пора надевать что-то потеплее». Она посмотрела на небо. Облака, которые они начали огибать утром, набрали объема, потемнели и стали будто ближе. Корабли по-прежнему оставляли их слева, но теперь тучи будто начали движение на них. Решив, что об этом должен беспокоиться Карьян, она тряхнула головой и отправилась к кошке.

Анагон долго не понимала, о чем говорит ей Венус. Глаза ее то широко распахивались, то застилались слезами, то недоверчиво щурились. Когда рассказ был окончен, Венус сказала:

– Не могу не спросить. Ты простишь его?

Анагон замолчала и опустила взгляд. Еще вчера утром она могла бы сказать «да», но вечером произошло нечто, что почти все решило.

Посреди ночи ее разбудил Вульгус. Воин перебрался жить к себе на следующий же день после драки с Реем, и потому сейчас его лицо, нависшее над девушкой, испугало последнюю. Вульгус приложил палец к губам.

– Тише! Это только я. Пойдем, хочу кое-что тебе показать.

Анагон заколебалась – прогулка в одной тонкой ночной рубашке не прельщала ее. Но глаза воина так блестели, что тратить время на переодевание было бы кощунством. Они выскользнули из каюты и на цыпочках вышли их жилой хоны. Перед спуском на палубу, Вульгус достал из кармана широкую черную ленту.

– Ты мне доверяешь?

Вместо ответа Анагон закрыла глаза. Воин покрыл их повязкой и завязал узел на затылке. Затем взял девушку за руки и куда-то повел. Когда ноги защекотал ветер, а звук волн стал гораздо громче, Вуль сказал:

– Теперь ступенька, еще одна. Дальше будет очень узко, иди аккуратно. Я тебя держу.

Дальше оказалось не только узко, но и скользко. Анагон шла по какой-то балке, балансируя руками. Сзади шел Вульгус и придерживал ее за талию. Ветер, пусть и теплый, задирал подол рубашки и Анагон смущенно хихикала.

– Все, стой.

Вульгус потянул за веревку, и повязка слетела с глаз Анагон и улетела в море. Кошка пару раз моргнула, расклеивая ресницы, огляделась и восторженно ахнула.

Они стояли на бушприте, который своим концом уходил прям по полную луну. Казалось, если побежать вперед и прыгнуть, то можно зацепиться за нее руками – такой огромной и близкой она казалось. А внизу, перед кораблем, выпрыгивали из воды и вновь скрывались в темных волнах летучие рыбки, чуть светящиеся в полумраке. Блики от луны и всполохи рыб делали море живым, будто оно тоже бежало вперед, торопилось. Морской воздух сиял и искрился – или Анагон так казалось – когда она повернулась к Вульгусу. Тот по-прежнему держал ее за талию и чуть щурился, не давая улыбке расползтись. Крылья его, раскрытые за спиной, трепетали на воздухе. Во всем образе его был полет, стремление вверх, вперед и к Анагон.

– Я люблю тебя, – произнес воин. Анагон открыла было рот, но слова, неожиданно для нее самой, застряли в горле. Это была секундная заминка и Вульгус, тут наклонившийся ее поцеловать, возможно, ее даже не заметил, но сердце у Анагон тревожно заныло. «Почему я не смогла это сказать? А говорила ли я это хоть кому-то? А мне?».

Она встала на цыпочки и обхватила шею Вульгуса руками. Корабль покачивался на волнах, но Вульгус, балансируя крыльями не давал им оступиться. Анагон слышала рокот волн, чувствовала дрожь бушприта под босыми ногами и ровный стук сердца Вульгуса, морской воздух щекотал ей ноздри. По щекам внезапно потекли слезы от того невыразимого, что было в ее душе.

Вульгус чуть отстранился.

– Эй, ты чего? – он вытер рукой слезы. – Не стоит.

– Если это не стоит слез радости, тогда что вообще стоит?

Вульгус усмехнулся. Вдруг Анагон дернулась назад, схватила его за рукав и потащила вниз. Они упали в воду, подняв кучу брызг. Соль тут вцепилась в шов на животе, но Анагон было все равно. Она расхохоталась, давясь и отплевываясь от соленой воды. Вульгус подплыл ближе пораженно помотал головой.

– Ты сумасшедшая!

– Мне так хорошо!

Она откинулась на спину и замерла так. Вульгус завис рядом и несколько минут не отрываясь смотрел на умиротворенное лицо девушки. Затем, заметив, что по коже той пошли мурашки, подхватил ее на руки и вылетел из воды. Он понес ее к каюте. Ветер защекотал девушку, ночная рубашка прилипла к телу. Она сдавленно засмеялась. Смех будто не мог удержаться внутри нее. Вульгус улыбнулся в ответ. Они ввалились в комнату, не в силах разлепить губ. На ходу кошка щелкнула пальцами и мягкий свет озарил комнату. Обоих трясло, с одежды капала на пол вода. Руки Вульгуса – удивительно горячие – скользили по телу девушки. Анагон почувствовала, что ноги перестают ее держать и подалась вперед, прижавшись бедрами к Вульгусу. Тот чуть присел и подхватил её на руки. Девушка вновь засмеялась и принялась покрывать поцелуями лицо воина. Затем откинулась назад, держась за него только ногами, сцепленным за спиной. Вульгус прошел по комнате и уложил ее на кровать. Затем сорвал с себя рубашку и забрался следом. Он стоял над ней на четвереньках и медленно целовал шею. Сердце девушки колотилось где-то в глотке. Рука воина легла на ее бедро, чуть сжала его и поползла выше, под рубашку. Тут, нащупав кусок ткани, воин потянул его вниз. И тут Анагон, накрыв своей рукой его руку, зажмурилась и произнесла:

– Нет. Я не готова.

Вульгус замер. Девушка боялась смотреть на выражение его лица, не желая видеть там разочарование или злость. Но в голосе воина прозвучало лишь беспокойство:

– Я что-то сделал не так? Прости, если обидел или напугал тебя.

– Нет-нет, – она таки открыла глаза и тут же отвела взгляд. – Я просто…

– Ты не должна ничего объяснять. Только скажи, мне остаться или уйти?

– Останься!

– Хорошо.

Они пролежали в обнимку до самого утра, в мокрой одежде, без света. И болтали обо всем на свете. Но ни разу воин не попытался возобновить прерванное и не заговорил про это.

И сейчас Анагон не знала, хочет ли просто видеться с Регаром. Это определенно все усложнит. А ведь только что все было так хорошо и понятно.

– Я не знаю. Я поговорю с ним. Знаю, что он не виноват. Но он – да и я – уже не те, чтобы были год назад.

Лестница, ведущая в трюм, показалась ей самой длинной лестнице в ее жизни. Когда за очередным стеллажом показался силуэт воина, Анагон изо всех сил вцепилась себе в бок, чтобы не развернуться и не уйти. Он выглядел так подавленно, так жалко, что сердце девушки болезненно сжалось.

– Привет, Ани. Прости, что я в таком… да что там.

– Привет, Рей. Ты хотел поговорить. Венус мне все рассказала.

– Да? И что ты думаешь?

– Думаю, что… – она закрыла глаза и выпалила скороговоркой. – Что все нужно оставить как есть.

– Но почему? – Рейгар рванулся вперед. Рея жалобно заскрипела. – Мы сможем все вернуть!

– Нет, как ты не понимаешь! Ты может и был под действием лекарств, для тебя все это сон, не более. Но для меня это был кошмар наяву. И Аннаэль, и ваш ребенок, они никуда не денутся.

– И Вульгус, – мрачно добавил Рей.

– И Вульгус. Я не могу играть с его чувствами.

– А на мои тебе плевать?

– Рейгар, да как ты не понимаешь!… – вновь воскликнула Анагон, и тут мощный толчок в борт корабля лишил ее опоры под ногами. Девушка покачнулась и схватилась за полку. Корабль качало из стороны в сторону, с полок сыпались мешки и тюки. Анагон бросилась к лестнице.

– Стой! Развяжи меня!

Секунду поколебавшись, девушка щелкнула пальцами. Путы, связывающие руки воина, вспыхнула и сгорели, не опаляя его кожи. Он побежал вслед за кошкой.

Поднявшись на палубу воинам предстала страшная картина. Гигантские волны бушевали в нескольких метрах от носа первого корабля. Молнии прорезали темное, низкое, страшное небо каждые пару секунд и тут же матросов оглушал треск. А чуть левее гигантская воронка утягивала в свои недра корабль. Темноту волн прорезала серая вспышка и возле Анагон приземлился Вульгус. Он ссадил с рук дрожащего матроса с погибающего корабля и тут же бросился обратно. Анагон слышала, как застонал корабль. Видела, как Вульгус попытался спикировать на него, чтобы забрать следующего воина, но стена воронки раскрылась, как огромный рот, и поглотила корабль. Крылатый, прикрываясь руками от ветра и брызг, прилетел обратно. Плечи его тяжело вздымались и опускались.

– Всего семерых…

Резкий призывный крик откуда-то сверху прервал его. Легаты подняли головы. Там, на мачте, обхватив ногами столб, сидела большая обезьяна, и крайне ловко стягивала паруса. По его знаку, остальные корабли так же начали сматываться. Затем обезьяна схватилась одной рукой за канат, другой дернула какой-то рычаг и мягко спустилась на палубу, тут же обратившись в Карьяна.

– Не стоим! Рейгар, смени Инвера на штурвале, мы должны выбраться. Анагон, пошли птиц, пусть дальние корабли разворачиваются обратно, Вульгус…

Карьян обернулся к воронке, куда неизбежно тащило следующий корабль.

– Попытайся кого-нибудь вытащить.

Возле легатов появилась Венус.

– Что это? Что происходит? Это не похоже на обычную бурю!

– Это не обычная буря. Это Безумие Кин. И помогите нам остальные владыки выбраться отсюда.

Карьян сбежал с палубы, а Венус осталась тут. Волны налетали на палубу, хлестко ударяя ее по ногам, но девушке было все равно. В голове звучали слова легенды, рассказанной Карьяном в последний их вечер на суше. Венус, борясь с порывами ветрами, норовящими сбросить ее за борт, бросилась к себе в комнату. Там в сумке, в самом потайном кармане, она нашла лилию. Та чуть светилась в полумраке каюты.

– Это точно оно.

Она побежала вновь. Не найдя капитана ни на верхней палубе, ни на нижней, Венус добралась до штурвала. Там на полу сидел волк и потирал растянутое плечо. За рулем стоял Рейгар и, изо всех сил уперевшись ногами в палубу, не давал раскручиваться штурвалу. Рядом нервно мерял шагами палубу Карьян.

– Карьян! Я знаю, что нас спасет. Но мне нужно подобраться как можно ближе к воронке.

Капитан рассеянно посмотрел на нее, но тут же отвернулся. Венус повторила свою просьбу чуть громче. Воин подошел к ней вплотную.

– Эй, не глупи. Просто спрячься где-нибудь и пережди это, хорошо? Я разберусь.

– Но я могу…

– Что ты можешь? – Карьян улыбнулся, как улыбаются маленьким детям. – Ты ничего не смыслишь в этом.

– Но…

– Венус! – строгость засквозила в голосе воина. – Не мешайся.

– Не говори так с ней! – за спиной девушки возник Инвер. – Если она говорит, что знает, как помочь, значит, так оно и есть. Расскажи свой план.

Глядя прямо в глаза волку, Венус объяснила свою идею про любовь, заключенную в лилию.

– Я думаю, если бросить это в центр водоворота, все прекратится.

– Звучит как абсолютный абсурд, – помотал головой Карьян.

– Мы все равно погибнем, если не попробуем, – заговорил Инвер. – Я верю тебе. Я верю… в тебя.

Карьян грустно усмехнулся, глядя, как просияло лицо девушки, забрал у Рейгара штурвал и позволил кораблю лететь прямо навстречу раскрытой пасти моря. Внизу раздались крики. На палубу взбежала Анагон, но, увидев остальных, лишь прижалась спиной к перилам.

Расстояние между кораблем и водоворотом стремительно сокращалось. Рев, поднимающийся из глубин моря, отдавался у каждого в груди болезненным сокращением всех мышц. Корабль поднялся на последней волне и начал клониться вперед.

Венус, призвав дракона и вспрыгнув на него сверху, помчалась вперед, к носу корабля, нависшему над самой пропастью. Время будто замедлилось. Девушка не слышала ничего, кроме стука собственного сердца в ушах и голоса Инвера. «Я верю в тебя».

– Владычица Кин. Прими дар как равной от равной. И отпусти нас.

Дракон оттолкнулся от носа корабля и взлетел над бездной. Над самым горлом пропасти Венус подняла высоко над головой сверкающий камень и с силой бросила его вниз. Рев многократно усилился. Навстречу девушке поднялась волна и ящер приземлился на нее как на землю и тут же скрылся за брызгами.

Корабль продолжал падать в пропасть. Нос угрожающе накренился. Все на корабле вцепились в поручни и балки. Вдруг навстречу им из водоворота начал подниматься столб воды. Он откинул корабль назад и развернул. Стоявшие на палубе не удержались и попадали. Вода накрыла их сверху, и потому никто больше не видел, как в столбе воды, поднявшемся на несколько десятков метров, стало различимо лицо девушки. И уж точно никто не разобрал, что сказала она не смевшей шелохнуться от изумления Венус.

– Ты познала самое суть мира. Береги его, наследница.

Последний раз ударила молния, гром раздался одновременно с шумом обрушившейся воды. Сизое небо светлело на глазах, будто кто-то сдувал тяжелые облака. Воины на оставшихся кораблях с трудом расцепляли руки, сведенные судорогой от усилия удержаться. Анагон беспокойно осмотрела палубу.

– Вульгус!

Через секунду крылатый появился из-за борта, неся на руках Венус. Единственная из всех, девушка была абсолютно сухой. На секунду тишина воцарилась на палубе, которая тут ж взорвалась грохотом приветствий. Инвер первый бросился к девушке, поднял ее на руки и подбросил высокой вверх. Венус испуганно вскрикнула, но тут же рассмеялась счастливым смехом.

– Ты спасла нас, – прошептал Инвер. – Спасибо.

***

Дальнейшее плавание прошло без потрясений. С каждым днем воздух становился все жарче, воды темнее, а Венус все чаще бегала в каюту к Аннаэль. Иногда змея начинала кричать среди ночи, и тогда разбуженный Карьян подолгу всматривался в горизонт.

Так было и тем ранним утром. Пират был на ногах уже пару часов. Остальные на корабле, кроме дежурных, мирно спали. Воин смотрел на горизонт. Вдруг брови его поползли вверх. Парень пару раз моргнул и для верности протер глаза. Сомнений не оставалось.

Они добрались до Острова Теней.

Клир V

I

I.

К закату они были готовы высаживаться. Небо окрасилось алыми, кирпичными, зловещими цветами. На фоне кровавого неба рельеф острова казался черным вздыбленным загривком зверя. С кораблей было видно, что здесь не росло ни травинки. Лишь ветер гонял черный песок по берегу.

Никто не хотел спускаться первый, боясь того, что может этот остров. Пока все на первом корабле настороженно переглядывались, Рейгар разбежался и прыгнул вниз, подняв столб черной пыли и закашлявшись. И тут же махнул рукой, призвав спускаться остальных.

Несмело воины переправлялись на землю. Но даже твердая почва под ногами спустя почти месяц плавания не подбодрила их. Воздух будто звенел от напряжения, и все вокруг гудело: «убирайтесь».

– Надо устроить лагерь, – сказал Инвер. Голос его был глух, будто гасился тяжелым воздухом.

– А если придется быстро убегать?

– Тогда уже будет не важно.

Одновременно на побережье могло поместиться не больше трех тысяч человек. Лагуна была ограничена скалами, а впереди начинались холмы, уходить за которые никто не решался. Карьян предлагал нескольким кораблям обойти остров чуть дальше и высадиться там, но Инвер не захотел делить войска. Для оставшихся на кораблях были сколочены длинные трапы, по которым, в случае необходимости, они могли быстро прийти на помощь товарищам.

Огня не разводили – тяжелый душный воздух побуждал снять доспехи, но это было строго запрещено на случай внезапного нападения.

Но прошел день, пролетела ночь, не отличимая ото дня ни температурой воздуха, ни освещением, и вновь наступил день, но тишина на острове была нарушена лишь глухими разговорами воинов. Под конец второго дня Инвер подозвал Вульгуса.

– Нам нужна разведка. Но Анагон не отпустит тебя.

– Я быстро.

Крылатый скрылся от глаз девушки за скалой, а затем взлетел. Холмы под ним казались бесконечными. Остров оказался намного больше, чем они предполагали. И весь покрыл маленькими буграми. «Как могилами». Посреди острова торчали два ряда скал, как два зубца на спине зверя. Но ни одной живой или не совсем живой души.

Вульгус вернулся через пару часов. Обычно такие полеты не доставляли ему сложности, но теперь легкие горели. С трудом отдышавшись, он поведал Избранным, Карьяну, Синаю и Авроре об увиденном.

– Невидимое зло? С чем нам сражаться?

– Срок еще не пришел, – пробормотала Венус.

– Когда он придет, будет уже поздно. Пока мы можем только ждать.

Гнетущая атмосфера воцарилась на берегу и на кораблях. У всех пропал аппетит, от вида еды буквально тошнило, но и силы покидали голодающих воинов намного быстрее. Ночи не отличимые ото дня не несли сна и изматывали еще больше. А вездесущий песок, казалось, проникал в легкие с каждым вздохом и оседал где-то внутри.

– Я так больше не могу, – глухо прорычал Рейгар. Инвер, сидевший рядом, чуть напрягся. – Если мы сегодня же не закончим это все, я сойду с ума.

Когда по ощущениям должны были настать сумерки, Вульгус вновь отправился на разведку. Ему показалось, что не которые холмы будто осели, осыпались. А пролетая над парой, он явственно услышал жужжание.

– Оно в земле. Готовится.

– Мы тоже будем готовы.

Но как бы не были чутки караульные, к потоку Порождений никто оказался не готов. В какую-то секунду из-под земли раздалось урчание, и в следующий миг из-за холма хлынул поток монстров. Они не были похожи ни на людей, ни на одного из животных материка. Страшные, многолапые и многорукие, с клыками, с которых стекала черная слюна, расплавлявшая песок, они стеной двигались на остолбеневших воинов.

Завыл Инвер. С ближайшего корабля сбежали волки и, не раздумывая, бросились в толпу порождений, тут же потерявшись в ней. Анагон выпустила дракона и побежала вслед за ним. Тут и с остальных спало оцепенение. Воздух взорвался криками и звоном орудия. С кораблей бежали люди, вставая на место первых погибших. Объединенные войска Аналостана, захлебнувшиеся в первую секунду, сравняли ряды и начали теснить порождений. Это было непросто – лишь спаленные огнем Анагон монстры не восставали. Остальные же через несколько минут вновь поднимались – без конечностей, с перерубленным хребтом – но все еще смертельно опасные.

Остров содрогнулся. Потом еще раз и еще. Вульгус взмыл над полем битвы. Инвер впервые увидел ужас на лице этого сдержанного воина. Он обернулся в сторону, куда смотрел крылатый. Там на них двигались скалы. Вот они дернулись раз, другой и вдруг взмыли вверх с оглушительным грохотом. Отвлекшиеся на него воины тут же поплатились за это жизнью. А скалы превратились в шипы на спине огромного черного ящера. Алые глаза его слепили, из раздутых ноздрей валил черный дым и вылетал пепел. Дракон дернулся было к берегу, но гигантские цепи удержали его на месте. Монстр взвыл и принялся грызть одну из оков. Рейгару показалось, всего пара укусов и железо падет, но цепи оказались сильнее.

Порождения все прибывали и прибывали. Из разлома, появившегося после дракона, их хлынуло еще больше. Люди задыхались. Пытаясь отдышаться, они останавливались и тут же оказывались под когтями порождений.

Рядом с Инвером возникла Венус.

– Мы не выдержим. Надо подобраться к монстру!

– Как ты это представляешь?

Рядом возник Рейгар.

– У меня есть план. Но чем мы собираемся его убивать? Наши драконы его даже не поцарапают.

– Тем же, чем и всех порождений. Пламенем, – раздалось за их спинами. Анагон переводила взгляд с одного избранного на другого. Во взгляде застыл ужас и непримиримая решительность. – Мне нужно только подобраться туда.

– Что ты задумала? – спросил Инвер, но Венус предупредительно подняла руку.

– Ты уверена?

– У нас больше нет шансов.

Рядом приземлился Вульгус. Его серые крылья были перемазаны черной кровью и сажей, а под глазом уже запеклась новая рана. Увидев обеспокоенные лица Избранных, он взял Анагон за руку. Та с силой сжала его пальцы в ответ и, обернувшись и глядя прямо в глаза, горячо зашептала.

– Прошу, только ничего не говори. Пойми, больше вариантов нет. Подними меня туда, к нему, подними и оставь, улетай тут же. Я не прощу себе, если ты тоже погибнешь.

– Тоже?… – чуть слышно выдохнул Вульгус. Затем по лицу его пробежала тень болезненного понимания. – Феникс.

Анагон прикрыла глаза.

– Неужели иначе никак? Я только обрел тебя – и вынужден потерять?

– Я оставлю тебе весь мир. Неплохой прощальный подарок, слушай?

Она горько усмехнулась, затем повернулась к Рейгару и кивнула.

– Я готова.

Воин вытащил из сумки на поясе свирель.

– У вас будет несколько минут, затем они все оживут вновь.

– Тогда не играй, пока мы не подлетим совсем близко.

Анагон обвела взглядом остальных. «Они не знают, что это последний раз».

– Увидимся в мире без зла! – девушке очень хотелось бы, чтобы радость ее показалась искренней. Она обернулась к крылатому, стараясь не обращать внимания на его слезы, и обняла его. Привычно воин присел, перехватывая ее тело удобнее и взлетел. Она смотрела на его серое от пепла лицо, на искрящиеся глаза, прикушенную губу. «Неужели я правда готова умереть за все это?». В голове всплыл образ мальчика из Слуг Зимы. «Теперь Огонь готов сгореть». Да. Теперь пора.

Дракон увидел их и повернул лобастую голову. Он глубоко вздохнул, будто набирая в легкие воздух. Но тут до ушей девушки донеслись звуки свирели. Глаза зверя помутнели, и он замер. Анагон оглянулась вниз. Порождения застыли, а люди радостно рубили их мечами и копьями. «Бесполезно, если не избавиться от него».

Вульгус завис в воздухе прямо напротив полураскрытой пасти дракона. Анагон чувствовала – в этот раз не придется напоминать себе зачем она это делает. Опасность была здесь, а те, кого необходимо было защитить – еще ближе. Она чувствовала, как начинают подгибаться ноги, а из рук выползают первые перья. Времени не оставалось.

– Вульгус. Я тебя… гряяярх!

Она с силой оттолкнулась от воина, замахала руками и взлетела. Свирель рассыпалась в руках Рейгара. Порождение дернулось и с силой ударил когтями по незащищенному горлу Синая. Дракон раскрыл пасть. С берега увидели, как из глотки его вырвался столб пламени, в котором исчезла маленькая огненная птичка.

– Нет, – прошептала Венус. Будто в ответ на ее слова, зверь обернулся и выпустил вторую струю пламени на воинов. Девушка взмахнула руками и море, поднявшись за ее спиной, устремилось навстречу огню, опалившему лишь пару порождений. Дракон взревел, рванул вперед, вырвав из земли одну из цепей.

– Его надо удержать!

Инвер упал на колени и с силой ударил кулаком в землю. Тут же возле освободившейся лапы ящера возник огромный кулак из земли и крепко схватил его. Ящер забился, пытаясь вытащить лапу, но вдруг замер. Порождения на берегу тоже остановились и как один повернулись к монстру. Вульгус видел, как краснеет, наполняется светом грудь зверя. Свет ширился, рос. Вот уже через щели панциря проступают лучи света. Дракон запрокинул голову, протяжно зарычал… и рассыпался на куски. На его месте еще пару минут было видно маленькую алую точечку, но и она стремительно рухнула вниз.

– Анагон! – взревели в один голос Рейгар и Вульгус. Огибая и натыкаясь на хаотично суетящихся порождений, они бежали туда. Перебравшись по осколкам панциря, они долго не могли найти изломанное тело. А когда нашли, как один рухнули перед ним на колени. Сомнений не оставалось. Правительница Севера, покровительница Востока и Запада, владычица Воробьиных и Орлиных гор, покровительница Темного, Северного, Свирепого и Каменного морей, хозяйка лесов и полей холодного Алиота, Огонь Севера, была мертва.

Оставив воинов сражаться с остатками порождений, которые теперь – о, чудо! – не возрождались, Венус и Инвер побежали вслед за воинами, но за пару десятков шагов замедлились и подошли к телу, чуть затая дыхание. Одна из них, мечтавшая, боявшаяся, верившая в их победу лежала сейчас здесь. Они вместе боялись гнева тана, радостно бежали на первое задание, позволили себя развести с кулоном, заслужили лошадей, стали хозяевами драконов. А теперь она лежала тут, на земле, и ничто не могло стать как прежде.

Венус заметила, как Рейгар, взявшись за коготь, что-то шепчет. Она опустилась рядом с ним на колени. Воин схватил ее за руку.

– Помоги мне. Боюсь, мне не хватит сил.

Он задрал ее рукав и чуть коснулся двух браслетов. Один из них она использовала последнее время слишком часто. А вот второй не трогала еще никогда. На нем был вырезан цикл жизни цветка – от семени до взрослого растения, затем увядающего и вновь обращающегося в семя. Браслет перерождения.