Холодные рассветы

– Я тебя слушаю.

– Можно я не буду носить обручальное кольцо? Это к проблеме о сплетнях и обсуждениях.

– Можешь надеть на другую руку и сказать, что подарили родители на новый год.

– Кстати, как вариант, – улыбнулась она.

Минут сорок они ехали молча, слушая лишь визг проезжавших мимо машин и музыку, что играла в динамиках.

– Влад, – снова прервала она немую сцену, – давай в ЗАГС никого звать не будем, кроме родителей и твоей сестры?

– Даже свидетелей?

– Ну, можно же, наверное, как-то и без них обойтись…

– Можно, конечно.

– И ещё…

– Боже, Лена, твоё волнение и мне передаётся, – засмеялся он, осознав сколько у неё накопилось эмоций.

– Нет, подожди, я хотела тебя попросить… Давай повенчаемся?

Он посмотрел на неё взглядом, полным недоумения.

– Ну чего? – смягчила она его испуг. – Моя тётя, мамина сестра, когда я была маленькая, выходила замуж. Так вот, они венчались. Мне так всё это понравилось, что я тоже захотела. Родители у меня тоже проходили этот обряд… Почему бы и нам не сделать этого?

– Ты глубоко верующая? – спокойно и серьезно уточнил он.

– Ну, не то, чтобы очень. Просто иногда ставлю свечи в церкви… Влад, ну, пожалуйста… – протянула она, как маленькая девочка, стоявшая у витрины с красивой куклой, прося её купить.

– Ладно, желание невесты – закон, – согласился он, смягчившись от её слов.

– Знаешь, хочу, чтобы это было тайное венчание, как в старых романах: только будущие муж и жена и ещё пара человек.

– Родители?

– Ну можно и так…

– А свидетели не нужны?

– Да чего ты всё про своих свидетелей? Мы же не банк грабить идём! – усмехнулась она.

– Просто нужно помнить, что свидетелей убивают первыми, – подхватил он её криминальную шутку.

– Вот, чтобы этим не заниматься, мы от них избавимся заранее!

– Всё, хорошо! Уговорила! Сдаюсь, – засмеялся он. – Ты, кстати, знаешь уже свое расписание контрольных?

– Каких контрольных? У меня зачёты…

– Ну вот я про них и говорю. Есть день, когда тебе не с самого утра идти в институт? Чтобы мы с тобой заявление подали?

– Во вторник, кажется. Там к двенадцати, по-моему.

– Значит, во вторник я с Виктором за тобой заеду.

– Ладно, – вздохнула она.

Машина остановилась возле её подъезда, девушка вышла на улицу, захватив с собой рюкзак и небольшую сумку с вещами.

– Тебе помочь? – предложил Никольский.

– Не, не надо! – отказалась Лена, направляясь к дому.

Она поднялась на лифте в свою квартиру, оставила одежду, привезенную от родителей, немного подкрасила ресницы черной тушью и губы бледно-розовой помадой. Он тем временем позвонил своим друзьям. Они собирались встретиться при любых обстоятельствах именно сегодня, но он заранее предупредил, что будет не один и попросил деликатно относиться к девушке, что приедет с ним.

Через десять минут она вернулась к своему спутнику, который повез её в центр.

– Ты, кстати, машину водить умеешь? – спросил Влад, когда они подъезжали к бару на Таганке.

– Умею, даже права есть, но только с механической коробкой передач, – ответила девушка, вырисовывая пальчиком на запотевшем окне снежинки.

– А чего не ездишь? – удивился он.

– По Москве боюсь, да и на автобусах, метро удобнее.

– Понятно.

Он припарковал машину на стоянку, написал сообщение своему водителю, чтобы тот забрал автомобиль через три часа. Никольский подал руку своей нынешней невесте и повел её в сторону лестницы, ведшей вниз, на нулевой этаж невысокого здания, где находилось заведение.

Помещение было довольно тёмным, но просторным. Справа от входа располагалась барная стойка, а всё остальное пространство занимали столики, за одним из которых в дальнем и самом тихом углу, сидели двое мужчин.

Первый был русым, хоть и с некоторым оттенком рыжего цвета в волосах, носил короткую бороду, но не стремился её отрастить, скорее всего это был лишь лёгкий намёк на избыток тестостерона в крови. Его собеседник, щеки которого был покрыты густой длинной щетиной с яркой сединой, был абсолютно лысым. Но оба казались приветливыми и дружелюбными.

– Кольцо переодень, – шепнул Влад своей спутнице, когда они зашли внутрь и снимали верхнюю одежду у вешалки.

Она быстро стянула украшение и перенесла его на безымянный палец левой руки.

Никольский направился к двум мужчинам, что оживлённо о чём-то беседовали, а Лена последовала за ним.

– Ну, о чём опять спорим? – подойдя к ним, уточнил Влад.

– Привет, – откликнулся один из них. – Ты представляешь, говорит, что японские машины лучше немецких, – затем он снова повернулся к оппоненту. – Ты действительно хочешь сказать, что Фольксваген, БМВ и все остальные хуже твоего Ниссана и Митсубиси?!

– Согласен, – вмешался Владислав, – лучше немцев, на мой взгляд, нет машин. Ну ладно, познакомьтесь, – он подвёл спутницу ближе к столу, – это Лена, моя очень хорошая подруга.

– Очень приятно, – улыбнулась она.

– Это – Геннадий, – указал на русого мужчину Никольский, – а это – Александр, – представил он и второго. – Садись, – он придвинул стул Ермолаевой, и она заняла предложенное место, а сам он разместился рядом.

В самый разгар общения, когда девушка уже ответила на все вопросы своих новых знакомых об учебе, планах на будущее, отношении к футболу и хоккею, последний из которых ей нравился с самого детства, раздался телефонный звонок. Это была Галина Владимировна.

– Мама звонит, я сейчас вернусь, – предупредила она всех троих и направилась в сторону дамской комнаты.

Девушка зашла внутрь, остановилась возле ряда умывальников и ответила на входящий вызов.

– Да, мам.

* Чего не позвонила? Как доехали?

– Да всё хорошо. Встретились с его друзьями, сейчас сидим, общаемся.

* Ну ладно, держи нас в курсе.

– Во вторник думаем заявление подать.

* О, Боже. Всё так быстро у вас развивается, что даже не знаю, правильно ли это…

– Знаешь, я решила не думать ни о чем. Будь, что будет. Конечно, я не горю желанием выходить за него замуж, но других вариантов, наверное, и не будет. Зачем же тогда пренебрегать этим?

* Тебе действительно безразлична твоя судьба?

– Ой, мам, не начинай… Просто я хочу провести эту жизнь так, будто в запасе у меня есть ещё восемь, которые я смогу переиграть и начать всё с самого начала.

* Но их ведь нет на самом деле.

– Пусть так, но вера в это должна у меня быть.

* Как знаешь, – женщина была явно расстроена. – Просто мы с отцом сегодня смотрели на вас, да и в целом все эти дни, что вы провели с нами… Он так тебя любит… Видя это, я успокаиваюсь, зная, что помимо нас у тебя есть человек, который будет тебя беречь и заботиться о тебе.

– Мам, любви нет.

* Прекрати, ты же сама понимаешь, что просто хочешь обмануть саму себя. Она есть. Просто не такая, как все её себе представляют.

– Ладно, я пойду. Меня ждут.

* Раз уж ты решила потратить впустую свою жизнь, то не ломай хотя бы его. Да, мы не в восторге от твоего жениха, который намного старше тебя, но мы видим много плюсов в том, что он теперь рядом с тобой.

– Всё, я тебя поняла. Могу идти?

* Да, милая. Звони нам, мы переживаем, как ты там. Хорошо?

– Да, мам. Пока, – мягко произнесла Лена напоследок, а потом выключила телефон.

В зеркале на неё смотрело немое отражение. Та, что была замурована по ту сторону обратной реальности, походила на приведение – бледные щеки и лоб совершенно не выражали никакой тяги к жизни, глаза, словно потухшие звезды, упавшие с небес, не могли обещать, что однажды снова засияют с прежней силой, волосы, спускавшиеся косой челкой, прикрывали страх в сильно расширенных зрачках. Мир гас вокруг неё, хоть и светили тусклые лампы в женском туалете, указывая направление к выходу. Здесь она умирала, готовая снова упасть на пол, прижать колени к животу и заплакать от того, что сама, добровольно хоронила свою молодость в пользу человека, который, по словам матери, бесконечно её любит. Она была жертвой собственных убеждений, отчаянных поступков, безумных событий.

На губах снова вспыхнули слова «Обратного пути нет!». Но он был! Как она не могла различить в темноте эту яркую лунную дорожку, что спускалась по ледяной воде к ней, чтобы вывести из-под гнета собственных мыслей? Сказать Никольскому «Нет!». Что может быть проще?! Но для неё это было невыносимо тяжело. Быть может, она и сама хотела дать положительный ответ на его предложение? Вряд ли бы она стала капать могилу собственной молодости, не испытывая ровным счетом никаких чувств к человеку, что жертвовал собой ежечасно, только ради того, чтобы быть с ней. Ей нужно было дать немного времени, чтобы осознать, как он важен для неё, но такой возможности просто не было, а вторник уже грозился подачей заявления. Снова в памяти всплыла та ночь, когда её знобило от высокой лихорадки, а он был рядом все эти часы, стараясь облегчить её страдания. Он не оставил её одну тогда. Так почему теперь она должна платить ему злом?! Нет, она не сможет отказать, ведь тепло, что греет её сердце, когда он смотрит так пристально в глаза, окутывает её и сейчас, пока она в черном тумане, освещаемом лишь бледными вольфрамовыми нитями, что натянуты в лампах, стоит в полном одиночестве, рассуждая о сущности своего бытия.

Александр вопросительно посмотрел на Влада.

– Ну, что ты хочешь сказать? – перехватил его Никольский.

– Хм, мы тебя знаем уже двадцать пять лет, – начал его друг. – Так вот назревает вопрос: что это за девочка такая с тобой пришла? Не ври, что подруга. Ты на неё смотришь иначе.

– Как же я на неё смотрю?

– Так, как на бывшую жену не посмел бы взглянуть в самом начале вашей любовной истории.

– Хочешь узнать правду?

– Не только он, – вмешался Гена.

– Ладно. Это девочка, как ты выразился, теперь самое дорогое, что есть в моей жизни, но пока она сама об этом не знает, или закрывает глаза на мои выходки. Так вот, когда она всё поймет, я стану самым счастливым человеком на свете.

– Это в том случае, если она не пошлет влюбленного старика на три буквы.

– Не пошлет. Я в этом уверен, – улыбнулся он в ответ на колкость Александра.

– Ну, в таком случае, за твою уверенность, – подняв бутылку пива над столом, произнес его собеседник.

– Да, давайте, – подтвердили друзья.

Лена вернулась к ним, прихватив у бармена пачку чипсов, допила со своими знакомыми предназначенную для неё дозу алкоголя, что была в три раза меньше, чем у остальных членов компании, а потом Влад, позвонив водителю, уточнил его местонахождение.

– Тебя подвести? – предложил он.

– Нет, спасибо, – улыбнулась она. – Я на метро доберусь.

Он промолчал в ответ, уже решив все для себя.

Около одиннадцати часов вечера они все вместе вышли из бара. Двое мужчин направились в сторону Таганской станции, предложив девушке проводить её до подземки, но Никольский отказался вместо неё.

– Эй, ты чего? – удивилась она. – Я бы поехала домой сама.

– Давай, садись в машину, – мягко произнес он, дав понять, что не желает спорить с ней.

– Ладно, – сдалась она, когда он открыл перед ней дверцу. – Здравствуйте, Виктор, – улыбнулась она водителю, что уже был за рулем. – А как Вы сюда попали? Владислав ведь забрал ключ…

– Так у меня второй экземпляр, – ответил штурман.

– Ну тогда вообще замечательно, – она чувствовала, что немного пьяна, хоть и выпила всего половину бутылки пива и немного вина…два бокала.

Её жених сел рядом, дав указание водителю. Машина тронулась, а Ермолаева, не успев ровно сесть на своем месте, упала на Влада.

– Ой, – засмеялась она. – Я – неваляшка.

Ей показалось это довольно смешным, и она, теперь уже не слишком хорошо контролируя своё поведение, залилась детским смехом. Потом она затихла, словно уснула, но на самом деле, положив свою голову ему на плечо, бездумно смотрела на дорогу.

– Ты сегодня устала, выспись хорошенько. Только будильник не забудь поставить, – предупредил Никольский, когда они уже въезжали во двор её дома.

– Как скажешь, начальник, – усмехнулась она, приподняв голову так, чтобы уловить его взгляд.

– Ох, не дойдешь ты сама, солнце моё, – как-то ласково, но с легким упреком предположил он, выводя её на улицу под руку.

– Ты меня ещё одеялком укрой, – фыркнула она, но не стала сопротивляться, пока он открывал дверь в подъезд ключом, который она ему дала.

– Надо будет, укрою, – предупредил он, вызвав лифт.

– Напои, накорми, спать уложи… – она оперлась на стенку на лестничной клетке первого этажа и загибала пальцы, произнося глаголы, часто употребляемые в русских народных сказках.

– Заходи, – он обхватил её за талию и завел в лифт.

Она споткнулась о порожек и схватилась за его плечи. Пару мгновений она оставалась в тотальном бездействии, но потом, немного подтянувшись, обретя твердую опору под своими ногами, прильнула губами к его устам. Он прижал её сильнее к себе, чувствуя сквозь её куртку пульсирующую аорту в груди девушки.

– Господи, Влад, – прошептала она, – зачем всё это?

– О чем ты? – он пристально смотрел на неё, освещаемую тусклой лампочкой.

– Зачем мы нужны друг другу?

– Спроси об этом себя через сорок лет, – улыбнулся он, когда лифт остановился на её этаже.

Казалось, будто она немного протрезвела, ступая увереннее по каменной плите.

– Отпусти водителя, – недвусмысленно произнесла она, прислонившись спиной к стене возле своей двери.

– Не рано ли? – он подошел на расстояние вдоха.

– Пожалуй, я слишком пьяна, чтобы здраво рассуждать.

– А ты хотела ехать на метро, – напомнил он.

– Ну так что? – вернувшись к своему предложению, уверенно глядя в его глаза, спросила девушка.

– Я сейчас открою твою квартиру, ты зайдешь внутрь, разденешься, примешь душ, поставишь будильник на утро и ляжешь спать. Тебе завтра на зачёт, не забудь.

– Эй, не будь такой занудой, – она притянула его к себе, ожидая очередного поцелуя.

– Лена, ты пьяна. Я не хочу, чтобы ты, протрезвев утром, проклинала меня, себя и эту ночь, – уверенно отказался он.

– Ты просто боишься быть первым! – бросила она.

Он с силой прижал её к бетонной стене, впился своими губами в её, позволяя крупной дрожи пробежать по её телу, а потом, резко отойдя прочь, открыл дверь, пропустил её в коридор, приблизился к лифту, нажав на кнопку вызова.

– Не опоздай завтра, – ещё раз напомнил он, скрываясь из виду.

Она заперла квартиру изнутри, сняла куртку, шапку, шарф, бросив их в прихожей, поставила ботинки в углу на коврике, надев тапки, прошлепала в них в спальню, упала на кровать и уснула в джинсах и рубашке.

В шесть утра раздался телефонный звонок. Лена повернулась на бок, сползла с постели на пол и, не найдя в себе сил и желание открыть глаза, начала наощупь искать сотовый аппарат.

– Аллё, – голосом болотной кикиморы из советских фильмов для детей ответила она.

* Так и знал, что проспишь, – бодро произнес Влад, услышав этот сонный стон.

– Какой догадливый, – в том же мистическом духе продолжила Ермолаева.

* На время посмотри, – посоветовал Никольский, спустившись на снисходительный тон.

– Мне лень, – возразила девушка, ложась на пол.

* У тебя через два с половиной часа начинается зачет. У тебя есть десять минут на то, чтобы умыться, ещё пятнадцать на одевание, потом собери сумку, я уверен, что вчера вечером ты не сделала ровным счетом ничего из подготовки, потом у тебя останется полчаса на завтрак, а оставшееся время ты проведешь в пути, – давал указания он.

– А теперь давай я тебе расскажу свой план, – предложила она, с трудом открыв глаза и увидев предрассветную темноту за окном. – Я сейчас сниму с себя вчерашнюю одежду, надену пижамку и вернусь в кроватку. Потом встану часов в двенадцать, позавтракаю, ну или пообедаю, как тебе больше нравится, а потом позвоню старосте, спрошу, когда можно будет проставить уже имеющуюся оценку. Сразу скажу, мой вариант мне нравится больше твоего.

* Нет, уж, – не согласился Влад, – давай, собирайся и поезжай в институт.

– Неть, – снова капризничала она.

* Лен, ну я серьезно!

– Ну ладно, – протянула она, садясь ровно на полу. – Так уж и быть… Если ты просишь…

* Вот, молодец!

– Ещё пять минуточек и поеду.

* Никаких «пять минуточек»! Время поджимает!

– Ой, ты ведь не отстанешь?

* Не отстану.

– Ладно, – она отключила телефон, бросила его на кровать, поднялась на ноги и отправилась в ванную комнату, где умывшись, бросила вчерашнюю одежду в стиральную машину и вернулась в комнату.

Через два часа она вошла в центральные двери своего университета, за двадцать минут до начала зачёта.

– Ну, – Ника нервно стояла возле неё, пока Лена возилась в раздевалке.

– Что «ну»? – уточнила Ермолаева.

– Не писала мне, не звонила. Я уж думала ехать на твои похороны.

– Если бы я на самом деле умерла, то первым делом позвала бы тебя на это торжественное траурное мероприятие, – усмехнулась девушка.

– Ой, брось, – махнула рукой её подруга. – Я соскучилась, – она крепко обняла её.

– Я тоже, – призналась Лена.

– Как новый год отметила?

– Не так весело, как ты… Видела твои истории в Инстаграме…

– Да… Это я со своим рассталась, вот и выкладывала, чтобы он видел. У тебя-то как дела?

– Нормально, провела две недели у родителей, отдохнула, почувствовала себя овощем на грядке, но радует то, что учеба начнется нескоро.

– А на личном как? Ты же общалась с этим, как его… Никольским… Ну, хозяином студии, на которой наш «великий музыкант» Георгиссимо записывался, – засмеялась Ника.

– Ой, да забей, ничего путного… Так, дружим периодически.

– Ммм, – девушка схватила Лену за руку, – какое колечко… Кто же его подарил?

– Не утруждай себя фантазиями, родители вручили на новый год.

– А выглядит, как обручальное, – не унималась одногруппница.

– В отличие от тебя, моя дорогая, я не знаю, как выглядят обручальные кольца. Пойдем. Родина – мать зовет.

– Не смешно, – фыркнула собеседница в ответ на последние слова.

Пока в аудитории студенты, не сдавшие экзамен ещё в декабре, писали работу, Лена вышла в коридор, жадно вцепившись пальцами в свой телефон. Она оперлась на подоконник возле большого окна, набрала номер Никольского, ухватив минутку собственного одиночества, сбежав от пристального контроля Ники.

– Привет, – произнесла она, когда гудки оборвались неловким молчанием.

* Привет, ты как? Успела?

– Да, успела, не переживай. Я… Хотела извиниться за вчерашнее. Вела себя ужасно. Прости.

* Ничего страшного. Это моя вина. Не рассчитал твою дозу алкоголя.

– Откуда ты мог знать?

* Теперь я в курсе, что тебе мало нужно, чтобы лишиться рассудка.

– Звучит…двусмысленно.

* Вполне, – согласился он.

– Что у нас завтра? Всё в силе?

* Ты передумала?

– Нет, просто уточняю.

* Я позвонил сегодня в ЗАГС, уточнил время работы ещё кое-какие детали… В девять утра нам надо быть там.

Лена повернулась спиной к окну и увидела свою подругу, которая приближалась к ней довольно быстро.

– Ладно, мам, – включила своё актерское мастерство Ермолаева, – сегодня вечером у меня ещё ученик придет, а там потом созвонимся.

* Кто-то рядом? – догадался он.

– Да, – подтвердила девушка.

* Может я вечером приеду, чтобы утром вместе поехать, а не бегать, искать друг друга в метро?

– Ну, в принципе, можно, – продолжала свою конспирацию Лена.

* Тогда в семь жди, – ответил он.

– Хорошо, пока, мамуль, – улыбнулась она.

* Я сейчас должен тебя доченькой назвать? – засмеялся он.

– Это необязательно.

* Пока, солнышко, – с безграничным теплом произнес он напоследок.

Ермолаева отключила телефон, спрятав экран от подруги, чтобы та не увидела номер вызываемого абонента.

– Чего мама говорит? – поинтересовалась Ника.

– Да ничего особенного, спрашивает, как у меня дела, – соврала её подруга.

– А, ну пошли в аудиторию. Наша дражайшая Екатерина Николаевна соизволила поставить зачёты тем, кто уже все сдал, а не ждать, пока двоечники напишут свои экзамены.

Они вернулись в кабинет, приготовили зачетки, а через час уже были свободны.

– Ты домой? – выйдя из института, уточнила Лена.

– Нет уж, я сегодня на тусовку, – отозвалась одногруппница.

– Не нагулялась за праздники?

– Ой, не смеши меня.

– Кстати, неплохо вышло, что большинство сдает экзамены только сейчас, а мы уже отмучались.

– Конечно, потому что преподы сказали, что к январю мы всё забудем, да и им сейчас не очень хочется возиться с целым потоком, а только с теми, кто «завалил» декабрь. Ну… В принципе, я с ними согласна. Ладно, давай, – Ника поцеловала собеседницу в щеку и побежала в направлении противоположном тому, куда собиралась отправиться Ермолаева.

Вернувшись домой, девушка разобрала сумку, потом пришла на кухню, надев обручальное кольцо на правую руку, почистила картошку, сварила суп, приготовила плов, а после отправилась в комнату, чтобы собрать учебники и тетрадки по английскому языку для Димы, который должен прийти в шесть часов на урок.

Время пролетело почти незаметно, поглотившись хлопотами по дому. Мальчик просидел со своим репетитором шестьдесят минут, почерпнув много новых знаний, а потом начал собираться, надевая верхнюю одежду в прихожей.

Зазвонил домофон, Лена ответила и впустила долгожданного гостя в подъезд. Через пару минут, пока ещё подросток был в квартире, Никольский показался на пороге.

– Привет, – осторожно произнес он.

– Привет, – она окинула его взглядом. – Подожди, пожалуйста, пять секунд.

– До свидания, – окончательно одевшись, попрощался Дима и вышел на лестничную площадку.

– Проходи, – несколько растерянно пролепетала Ермолаева.

– Это тебе, – протягивая ей огромный букет белоснежных хризантем, улыбнулся Влад.

– Вау, – воскликнула она, – спасибо! Проходи.

Он разулся, снял пальто, шарф и проследовал за ней на кухню. Она нашла вазу, налила в неё воды и поставила цветы на широкий подоконник возле стола.

Хозяйка достала посуду, налила суп в тарелку, поставила перед гостем, а он, уловив момент, взял её за руку.

– Что-то не так? – спросила она после непродолжительного взгляда глаза в глаза.

– Нет всё в порядке, просто… Может переедешь ко мне? – предложил он, потянув её к себе, усаживая на левое колено.

Она обхватила его шею и робко улыбнулась.

– С чего вдруг такое предложение?

– Ну, во-первых, мы с тобой, как-никак, помолвлены, хоть и в довольно узких кругах, во-вторых, тебе будет ближе добираться до института, в-третьих, больше не будешь снимать квартиру и платить огромные деньги за неё… Да и, в конце концов, мы с тобой будем видеться каждый день.

– Я могу посоветоваться с родителями? – Лена запустила тонкие пальцы в его волосы.

– Конечно, – выдохнул он, прильнув к её губам.

– Давай ужинать, – предложила она, высвободившись из его объятий.

– Как дела на учебе? – поинтересовался Влад, когда она села напротив него.

– Знаешь, я раньше не замечала, какой назойливой бывает моя подруга, – призналась Лена. – Она сегодня ни на шаг от меня не отходила.

– Ты предупредила её, что возможно завтра опоздаешь на выставление оценок?

– Нет. Зачем? Скажу, что проспала.

– Ммм, неплохо, – протянул Никольский.

– Ты сейчас о моей лжи или о борще?

– Обо всём сразу. Я так давно не ел нормальной пищи…

– Бедный, голодный, – ласково улыбнулась она с актерским состраданием.

– Наконец-то хоть кто-то меня забрал к себе, накормил, обогрел…

– И спать уложил, – закончила она его фразу.

После ужина они вместе навели порядок, посмотрели старый советский чёрно-белый фильм «Девчата» и, разложив диван, легли спать. Лена свернулась в комочек, возле стенки, лёжа к ней спиной, а Влад осторожно обнял её, прижав к своей груди, согревая теплом своего тела ту, которая теперь заменит весь смысл его жизни.

– Сладких снов, маленькая моя девочка, – прошептал он, убрав волосы с её лица, но она уже не слышала его пожелания, полностью погрузившись в мирную дремоту.

Лена проснулась от звуков, доносящихся с кухни. Она быстро поднялась и направилась к источнику шума.

– О, Господи, это ты, – воскликнула облегчённо она, увидев, как Никольский что-то жарит на сковородке.

– Ты чего так рано? – удивился он, увидев её испуганный взгляд.

– Я забыла, что ты ночевал у меня. Думала, что я вечером не выключила плиту…

– Так, ладно, – произнёс он, – иди, умывайся, одевайся, я пока тут доделаю завтрак, а потом поедем. У нас сегодня с тобой важное дело.

– Да, я помню, – уже уходя из кухни, крикнула Лена.

Когда сборы были окончены, она, одевшись в свой повседневный наряд, съела свою порцию воздушного омлета с беконом и, захватив из комнаты небольшую сумку, в которой лежала зачетка и прочие мелочи, начала обуваться в прихожей.