Удерживая маску

– Да, – кивнул я. И зря, к слову, – моей больной голове это совсем не понравилось. – Еще вопросы?

– Пока нет, – ответил русский.

– Отлично, – перелистал я бумаги на столе. – Тогда следующим будет Судзуки. Твой доклад я прочитал и в целом одобряю, но это ведь план только на ближайшие месяцы? Так?

– Именно, Сакурай-сан, – кивнул друг Таро. – Как вы и говорили, я просто не знаю, что именно вы хотите видеть в итоге. Так получается, что… – замялся он. – Как бы это сказать?..

– Смелее, – вырвался у меня вздох. – Я вроде за слова еще никого не увольнял.

– Кхм. Дело в том, что за последнее время, очень короткое время, в план по застройке территории вносилось много изменений. Я уже опасаюсь разрабатывать долгосрочные проекты.

Судзуки Мамору – как уже было сказано, друг Таро, моего мастера на все руки. Изначально тот привел его в качестве своего помощника, но так уж получилось, что сын владельца средней строительной фирмы незаметно этим самым строительством и занялся, а чуть позже и вовсе стал отвечать за базу в целом. Понять его не трудно, ведь то, что поначалу планировалось как место базирования и тренировки пехотного отряда, очень быстро начало обрастать неучтенными дополнениями. Появлялись лишние строения, такие как склады, ангары для МПД и прочее, а под конец еще и приказ подготовиться к приему большого числа гражданских. Те же турели, по уму, надо было бы ставить в последнюю очередь. Впрочем, меньше всего понимания именно в том, что делать с гражданскими, и дело не в их количестве, а в том, оставлять ли их здесь навсегда или же выселять постепенно в город. Плюсы и минусы есть в обоих вариантах, но если оставлять, имеются кое-какие перспективы в будущем… как и лишней работы, связанной с этими перспективами. М-да, в начале этой эпопеи с Гарагарахэби я как-то не ожидал получить под свою опеку – да вот так резко и сразу – около тысячи человек гражданских. И это лишь те, про которых я знаю на данный момент.

Черт, слишком много вариантов… а и ладно, выбираем путь военной базы. Ее, если что, проще снести, чем жилой квартал.

– Жилье для гражданских делай с таким расчетом, чтобы не жалко было потом сносить. Мне тут нужна полноценная военная база. В миниатюре, само собой. Для парочки полигонов тоже место оставь. Это глобальная цель, которую необходимо учитывать. В ближайшее время следуй плану, что ты мне дал, – постучал я пальцем по папке у меня под рукой, – только удели особое внимание жилым домам. Место их постройки одобряю. С теми, кто должен прибыть вскоре, проблем, я надеюсь, не будет?

– Для них все готово, Сакурай-сан, – кивнул Судзуки.

– Отлично, – пробормотал я. – И кстати, – оглядел я всех присутствующих, – хотелось бы кабинет побольше, а то что-то тесновато становится. Займись между делом.

– Сделаю, Сакурай-сан, – еще раз кивнул Судзуки.

Я-то предположительно в ближайшее время не часто тут буду появляться, но на будущее – не помешает. Смешно сказать, девять человек, не считая меня, а тут уже не продохнуть.

С Хигаси поговорил, со Святовым, Куродой и Судзуки перетер, Нэмото тут для того, чтобы быть в курсе, с ним мы и так постоянно планы строим. С его отцом все обговорено. С Накамурой Гаем, главой моей контрразведки, разговор был еще вчера, и он присутствует «для галочки». Как и Змей, к слову, сидящий в уголочке и не отсвечивающий. Он у меня после поражения развел бурную деятельность по созданию разведки, но по факту похвастаться ему еще нечем.

Остался Боков.

– Что ж, Леонид Васильевич, вы последний, – откинулся я в кресле, прикрыв глаза. – Ваш доклад я тоже прочитал, понятное дело, смету на ближайшие полгода одобрил. Два ангара и склад для вашего отдела… – еще раз обдумал я напоследок, – разрешаю. Надеюсь, вы понимаете… – глянул я на него.

– Да-да, – перебил он меня, – нехватка земли и все такое. В курсе. Но нам и правда нужно. Сейчас это незаметно, но это только сейчас. Я даже не прошу сразу бежать и строить, но выделить территорию заранее просто необходимо.

– Полагаюсь на ваш опыт, – мне оставалось лишь вздохнуть. Среди тех, кто на меня работает, с субординацией и уважением чинов у этого типа хуже всего. При этом жуткий подкаблучник. Жена из него веревки вьет, и вот она-то как раз никогда не забывает, на кого работает ее муж.

Хотя, откровенно говоря, нельзя сказать, что Боков так уж «жестит», да и не помню ни одного случая, чтобы он проигнорировал даже мою просьбу, не то что приказ. А уж его характер я как-нибудь потерплю.

– Раз смета одобрена, то можешь не беспокоиться, – отмахнулся он вяло. – И, кстати, если уж ты решил пропасть на какое-то время, то есть разговор по поводу заработка деньжат.

Охонюшки-хо-хо. Оглядев собравшихся, решил уже отпустить их. Кого-то это не касается, кто-то не знает русского – в общем-то, задерживать их больше нет смысла.

– На этом, пожалуй, совещание и закончим, – произнес я на японском. – И, народ, учите уже русский, он вам в жизни так или иначе пригодится.

– Я постараюсь, шеф, – кивнул Святов, вставая со стула.

– А ты займись японским у своих соотечественников.

Тоже мне, хохмить он тут будет.

– Яволь, майн фюрер, – отозвался Сергеич уже у двери, после чего быстренько слинял из кабинета.

– Мм… – помассировал я лоб. Если бы не головная боль, обязательно крикнул что-нибудь в ответ.

Дождавшись, когда все выйдут, Боков пододвинул стул поближе ко мне.

– Так вот… ты как вообще? Который день, смотрю, тебя плющит.

– Нормально, – отмахнулся я. – Что там у тебя за дело?

– Кхм, так вот. Есть вариант подзаработать. Тебя такие суммы, наверное, рассмешат, но это позволит моему отделу не зависеть от твоих финансов. Точнее, от этого твоего финансиста… точнее, от… Ладно, я думаю, ты понял. Деньги-то твои в любом случае будут… основная масса, зато этот Хисаси…

– Хигаси, – поправил я его.

– Пусть так… зато у него голова о нас меньше будет болеть. По сути, я предлагаю организовать дело, фирму, если хочешь, которая будет финансировать технический отдел и основной процент акций которой будет принадлежать тебе.

– А ты будешь ее генеральным директором, – произнес я задумчиво.

– Поначалу придется много должностей совмещать, но если мой план удастся, то в итоге я останусь одним из акционеров.

Какой ушлый тип. Но это хорошо, человеку нельзя стоять на месте, он должен куда-то стремиться.

– Что ж, прелюдию я услышал, теперь давай основное.

– Дело в том, что еще с войны кланов у меня осталось множество выходов на покупателей различного вооружения в так называемых «зонах беззакония». А конкретнее – в Свободных землях, Сомали… Это в Восточной Африке, если ты не в курсе… Ну и американский треугольник…

Южноамериканский, если быть точным. Там, прямо в центре Южной Америки когда-то сошлись три страны, и в итоге одна из них перестала существовать, превратившись в аналог Польши этого мира, которую сейчас и называют Свободными землями. Вот только страна в Южной Америке еще и часть двух соседних сумела в пучину хаоса окунуть, а Польша – наоборот, слегка ужалась; все-таки нельзя сказать, что Свободные земли идут строго по ее бывшим границам.

– Вроде таких зон всего пять, – решил я уточнить.

– Ну да, – подтвердил русский. – Еще одна в Африке и одна в Азии, но туда у меня выхода нет. Да и не надо, если подумать – хватит и того, что есть. Коли все пойдет хорошо… – провел он рукой по подбородку. – Так вот. Смысл в том, что если покупать технику здесь и продавать ее там, то можно немного заработать. Немного. Но если у тебя под рукой толпа хороших техников, то и товар можно брать… специфический.

– Сломанный и на грани, ты хотел сказать? – усмехнулся я.

– Ну да, специфический, – подтвердил Боков. – Туда же входят дешевые, но старые модели различной техники, которые можно слегка модифицировать. Для осуществления этой идеи нужны специалисты и начальный капитал. Спецы у тебя скоро будут, причем, насколько я в курсе твоих потребностей, намного больше, чем тебе сейчас нужно. Сорок два техника, очень хороших техника, уж ты мне поверь, еще долго будут… скучать. Если ты дашь добро, то у тебя даже будет повод поискать еще спецов. Согласись, чем больше, тем лучше, но держать их при себе просто так… – запнулся он. – Нет, чем больше, тем лучше, а то вдруг хозяев найдут и уходить не захотят, но…

Это он, похоже, всполошился, что я могу решить больше не брать к себе его бывших соклановцев.

– Я осознаю проблему отсутствия специалистов, – невольно хмыкнул я. – Фантик с вами в деле?

– Без него мне тут у вас будет сложновато, – вздохнул Боков. – Если б он еще язык человеческий понимал…

– Яйца, Леонид Васильевич, для работы с техникой не нужны, – тихо сказал я. – Вы в курсе?

– Хм… Был не прав, – с легким усилием произнес русский. – Да и не со зла.

– Вы меня тоже за резкость извините. Но все-таки мы с вами не настолько дружны, чтобы я выслушивал от вас, какой язык человеческий, а какой нет.

– Виноват, признаю, – ответил он более просто.

– Давайте к делу. Принципиальное согласие, считайте, у вас есть, теперь поговорим о мелочах. Например, откуда вы будете доставать товар?

Глава 2

Дом… Восемь лет я считал это место своей безопасной гаванью, шесть лет я обустраивал все под себя и считал своим. Знание того, что все принадлежит клану Кояма, не может взять и просто вытравить мои чувства к этому… строению. Не за четыре месяца. Но рыбок стоит перепрятать, в смысле переселить в другое место.

– Останови здесь, – сказал я Васе-тяну, он же Тану Горо, который был у меня сегодня водилой. На пару со своим дружбаном Василием Рымы эти двое прочно прописались моими водителями и, совсем немного, мальчиками на побегушках.

– Все, на сегодня свободен, – выбрался я из машины.

– Так ведь только утро, босс, – заметил он в ответ. – Мало ли что…

– Спасибо, что просветил, езжай уже. Если что, позвоню.

– А если я после ваших слов решу по бабам?..

– Тогда тебе не повезло, – прервал я его. – А если та девчонка впереди заметит нас сейчас, не повезет еще больше. Вали уже давай.

Каюсь, захотел сделать сюрприз. Не будь это Мизуки, которую по рыжим волосам узнать довольно просто даже с такого расстояния, наверное, не стал бы заморачиваться, но Мизуки… Чертовка умеет поднять настроение.

Как подсказывала мне чуйка, взглядов, которые надо «отводить», на мне не было, а значит, и рыжая знать не знала о моем приближении. В данный момент она медленно подносила к морде сидящего на заборе моего дома кота зубочистку с наколотым кусочком чего-то зеленого. Может, овоща, может, фрукта – не знаю. Само собой, Идзивару это не могло нравиться, отчего он был собран, пушист и готов атаковать.

Постояв рядом с ними ровно десять секунд, решил-таки дать знать о себе.

– Кхм. Здравствуй, Мизуки.

Медленно повернув голову в мою сторону, девушка ненадолго замерла, а из руки, которую она тянула к коту, выпала зубочистка с наколотой едой.

– Твою же ж мать… – выдала она, добавив в голос баса, ну, насколько это возможно для женского подросткового горла. – То есть это… кхм… – выпрямилась рыжая. И, вскинув обе руки вверх, завизжала: – Си-и-индзи-и-и-и!

Говорил же – веселая она девчушка.

Визжать я ей не мешал, благо бросаться на шею Мизуки не торопилась, просто крутилась на месте с поднятыми руками.

– Фух, – закончила она наконец, опустив руки. – Сколько?

– Сорок восемь секунд, – улыбнулся я.

На что девочка лишь расстроенно цыкнула.

– Ну и ладно. А ты все? С делами закончил? Школу больше прогуливать не будешь? А я тут Идзивару кормлю. Решила вот его угостить… – замолчала она, глядя на асфальт, где лежало то, чем она в кота тыкала. – Ха! – направила она на усатого палец. – Не видать тебе киви как своих ушей, комок шерсти. Что, съел?

– С делами закончил, прогуливать не намерен, – усмехнулся я, глядя на то, как Мизуки корчит рожи Идзивару. – Сама-то куда собиралась? – кивнул на спортивную сумку, лежащую у ограды.

– Мм? – оглянулась она. – В додзё. Мы вообще-то с Шиной шли, а тут это, – кивнула Мизуки на кота. – Я и не удержалась. Хотела покормить это неблагодарное существо… Ха! – топнула она резко ногой, раздавив упавший кусочек киви. – Запомни, Синдзи, – начала она очень серьезно, – упавшую еду надо подбирать и выкидывать, в крайнем случае раздавить, иначе понабегут всякие, – покосилась она с презрением на Идзивару, – а я потом вроде как проиграла.

Даже не знаю, что на это ответить.

– Я совсем не понимаю, что у вас с ним за отношения.

– Война! – вскинула руку Мизуки. – Никаких отношений!

– Ну а ты что скажешь? – глянул я на кота.

Идзивару, словно поняв, что я обращаюсь именно к нему, глянул мне в глаза, после чего, важно так, отвернулся. Даже положение тела на заборе слегка изменил, чтобы уж точно находиться ко мне четко задницей. На это даже Мизуки отреагировала.

– Что это с ним? – спросила она с любопытством.

– Эй, усатый, ты что, обиделся? А на что обиделся? – подошел я поближе к забору. – Э-эй… – потыкал я его в бок. На что Идзивару не обратил никакого внимания.

Совсем обнаглел. Я ему что, Мизуки? Игнорировать меня не стоит.

– О-о-о… Ты велик и могуч, Синдзи, – встала на цыпочки рыжая, пытаясь увидеть, куда приземлился наглый кошак после того, как я смахнул его с забора.

– Ты как, в додзё пойдешь или ко мне заглянешь?

– Ой, да что я там не видела, – махнула она рукой. – Конечно, к тебе.

Я, в общем-то, мог бы ляпнуть, что шанс увидеть что-то новое у меня для нее еще меньше, но, думается, это будет слишком занудно с моей стороны.

Пока открывал дверь, Мизуки стояла рядом и приподнималась на носочках, с улыбкой изображая, а может, и не изображая, нетерпение. Впрочем, ломиться внутрь она не стала, дождавшись, пока я не посторонился, пропуская ее вперед.

Войдя в дом, я, по давнишней привычке, бросил взгляд на аквариум, стоявший в прихожей. Закрыв за собой дверь, не удержавшись, подошел к рыбкам и постучал по стеклу.

– Как вы тут, чудовища?

– Можешь не беспокоиться, – произнесла Мизуки, обернувшись на мой голос. – Мама о них каждый день заботилась.

Кагами – чудо, а не женщина. Я, конечно, сам об этом просил, но… Тьфу, это уже бзик какой-то. Раз Кагами согласилась помочь, у меня нет причины ей не доверять, однако червячок сомнений присутствовал. Не от недоверия, скорей из-за боязни потерять рыб.

Платиновая аравана, она же Osteoglossum species, в свое время пару таких рыбок, еще совсем маленьких, мне подарил на день рождения Кента. Он же и пояснил, что это одна из самых дорогих аквариумных рыбок. Если не самая дорогая. Ему они якобы по блату достались, вот он мне и дарит парочку. И все бы хорошо, но в те времена я, скажем так, в деньгах не купался, а содержание этих плавающих тварюшек стоит довольно много. Именно из-за них я около года или немного меньше питался чуть ли не одной лапшой быстрого приготовления. Если б не подкормка Кагами, даже и не знаю, что со мной стало бы.

Но рыбы выжили. Может, я и дурак со своими принципами, но уж какой есть – продавать эту дыру в своем бюджете я все-таки не стал. Зато теперь у меня уже два аквариума с араванами, один в моей комнате и один здесь, в прихожей. Ну и в качестве минуса мне досталось вечное иррациональное опасение того, что с рыбками что-то случится.

– Передай Кагами-сан мое огромное спасибо, – произнес я, постучав еще раз по стеклу аквариума.

– А сам что? – удивилась Мизуки.

– И я поблагодарю, – кивнул на вопрос рыжей, – но ты всяко раньше с ней встретишься.

На что девчонка пожала плечами и убежала вглубь дома. Но, как выяснилось, недалеко. Слегка заворачивая, прихожая в моем доме выходила прямиком в гостиную, которая, в свою очередь, плавно сливалась с кухней. Разделены они были лишь невысокой, чуть выше пояса перегородкой, из-за чего скачущая в царстве половников и сковородок Мизуки была мне отлично видна.

Шустрая какая девчонка.

Заметив, что я вошел в гостиную, рыжая замерла с кастрюлей и пакетом сушеных водорослей в руках.

– Му-ха-ха-ха! – изобразила она темного властелина. – Женское царство! – после чего вернулась к приготовлению завтрака.

– Я как бы уже ел, – решил немного успокоить девушку.

– И что? – спросила она, не оборачиваясь и уже нормальным голосом: – Не думаю, что ты лопнешь от легкого завтрака, а мне приятное сделаешь.

Я слышал, что в роду Кагами очень часто появляются знатные поварихи. Сама Кагами на данный момент если и не легенда токийской аристократии, то очень к этому близка, ее старшенькая, Шина, просто крайне хороша в готовке, а вот откуда такой талант у приемной Мизуки – неизвестно, но Шину она объективно обходит на полкорпуса. Наверное, тут дело не в генах, а в суперсекретных методиках обучения, которые, обязательно под покровом ночи, передала своим дочерям мать. Шутки шутками, но уж завтрак от Мизуки я в любом случае как-нибудь осилю.

– Тогда пойду пока переоденусь, – потопал я к себе в комнату.

Комната находилась на втором этаже, и прежде чем начать переодеваться, я конечно же проверил рыбок. Обратно спустился через семь минут в летне-домашнем варианте мужской юкаты. Темно-синие шорты ниже колен и такого же цвета халат длиной до бедер.

Мизуки все еще суетилась на кухне, что и неудивительно – за семь, уже восемь минут можно приготовить лишь шляпу, а не завтрак.

– Ну, рассказывай, – облокотился я на перегородку кухни. – Сами-то вы тут как?

– Скучно, – глянула она на меня и, повернувшись обратно к плите, продолжила: – Не то чтобы постоянно, но порой как накатит, так хоть иди – грушу долби. Нет, я и так ее долблю, и грушу, и не грушу, но в те самые дни хочется ее убить.

– Кого? – не понял я. Про спортинвентарь все понятно, а вот что там за «не груша», уже нет.

– Ну не Шину же, – посмотрела она на меня как на идиота.

Мизуки, похоже, промыв мозгов включила, надо бы ее тормознуть, пока она в раж не вошла.

– А я думал – Ямато Надесико.

– Кого? – обернулась ко мне девушка. – При чем здесь…

– Дисфункция реальности, – прервал я ее, пожав плечами.

На это рыжая лишь похлопала глазами, переваривая услышанное, после чего фыркнула и опять отвернулась к плите. Смысл в том, что я вполне могу подхватить ее бред, и тогда это будет не разговор, а общение двух психов. Она, может, и не прочь поприкалываться, но, судя по всему, не сейчас.

– Короче, – продолжила она, – чаще скучно, чем не скучно. На уроках в школе скучно, в клубе после уроков… – замолчала она и, повернувшись ко мне, продолжила: – Знаешь, могло бы быть скучно, но эти толпы поклонников начинают так бесить, что даже весело становится. Удивительно, – вернулась девушка к готовке.

– Они там что, про жениха твоего не в курсе?

– Ха, – даже не повернулась Мизуки. – Конечно, в курсе. Но жених не то что из нашего клана, он аж из нашего рода, так что разрыв помолвки не ударит ни по престижу, ни по деньгам, ни по влиянию. Политических последствий тоже не будет, вот и лезут всякие. Готово! Иди за стол.

Фига се она шустрая.

Если плита находилась в правом углу моей длинной и узкой кухни, то стол – в левом, именно туда Мизуки поставила поднос с мисо-супом, омлетом с крабовым мясом и зеленью, рисом, маринованными овощами и парочкой соусниц. Хм, в общем-то да, из того, что надо готовить, здесь все готовится быстро.

– Итадакимас, – произнес я медленно, разглядывая свой завтрак. – А что сами ухажеры, неужто настолько плохи? Все поголовно? – И, попробовав суп-мисо, добавил: – Вкусно.

– Да как тебе сказать? – подперла подбородок присевшая рядом девушка. – Не уроды, и я не знаю их достаточно хорошо, чтобы говорить, будто они плохи. Но меня и Ренжиро-кун устраивает.

Ренжиро, если кто не понял, это жених Мизуки и, чисто технически, ее троюродный брат. А если точнее, внук брата Кенты. Но так как Мизуки приемная дочь, ей на это пофиг. Хотя это же Япония, тут кузены вступают в брак, а возраст согласия тринадцать лет. Везде. В моем мире все менялось от префектуры к префектуре, а тут такое повсюду. Справедливости ради стоит отметить, что это все лишь буква в законодательстве, реальность куда более благопристойна.

– А чисто теоретически разорвать эту помолвку вообще возможно?

– Да я как-то не задумывалась, – приподняла брови Мизуки. – Но скорей нет, чем да.

В свое время Шина просила в присутствии Мизуки не поднимать тему, которую я собирался сейчас затронуть, но на будущее мне желательно знать пределы дозволенного. Поэтому я все-таки рискну.

– Это из-за твоей настоящей родни? Слышал, история там не очень, – произнес я осторожно, после чего закинул в рот кусочек тофу из супа.

– Не очень? – хмыкнула рыжая. – Редкое преуменьшение для обозначения межклановой войны на уничтожение. А, – махнула она ладонью, – не бери в голову. Я ни на кого не держу зла. Биологического отца не помню, так редко его видела, мать отпустили к родне, относятся как к части семьи. Чего еще желать? К тому же я была принята в род полным ритуалом и по факту стала членом рода. Докья возродить теперь просто невозможно, камонтоку у детей будет отцовский, так что отдать меня могут в любой род, тут проблема в папе Акено. Как бы это сказать, – задумалась она на мгновение, – сомневаюсь, что он вот так просто возьмет и отдаст меня и Шину. Но если сестру и дед из клана не отпустит из-за потенциала, то моими ухажерами отец займется лично.

Как все, оказывается, просто и банально. Впрочем, то, что Акено души не чает в своих дочерях, факт давно известный и всем очевидный.

– А что за ритуал? – продолжил я уничтожать завтрак.

– Ритуал – он и есть ритуал, – поморщилась Мизуки. – То, что досталось аристократическим родам от предков. Странные рисунки на полу, странные слова, кровь в чаше и так далее. Думаю, любая семья, да и организация, обзаведется кучей ритуалов, просуществовав столетия.

Что есть, то есть. Даже в корпусе ведьмаков были свои ритуалы, конечно, без рисунков и крови, но корпус и не существовал в те времена, когда рубили головы и сажали на кол. Ведьмаки были, а корпуса, что их объединяет, не было. И хватит, пожалуй, пора менять тему.

– Согласен, танцы с бубном в нашей стране всегда любили. Ну а как в школе? Подруг-то нашла или как в средних классах?

– Эй, у меня было много подруг! – возмутилась Мизуки.

– У тебя были знакомые, – поправил я ее. – Много, это да, но на подруг там никто не тянул.

– Ладно, – легко согласилась девушка, даже рукой махнула, – убедил, не было у меня подруг. Зато есть Шина, мне ее с лихвой хватает.

Сколько знаю Мизуки, столько она за сестрой хвостиком бегает. Бегала, судя по ее нынешнему тону.

– Ты с Шиной поссорилась? – спросил я рыжую.

– Да нет, с чего ты взял? – пожала она плечами.

Выросла, что ли?

– Да так… – пробормотал я. – Так что там с подругами?

– Вот ведь заладил, – поморщилась девушка. – Вот стану Ветераном, там и о друзьях подумаю.

– И сколько тебе до этого?

Вроде как с месяцок назад она очень близко подошла к следующему рангу, но прогнозов я не слышал. Или не помню.

– Ха-а-а… – поникла Мизуки. – В лучшем случае месяца три, а по факту и все полгода.

– Всяко в этом году, – проглотил я кусок омлета. – Стать Ветераном в шестнадцать, как ни посмотри, круто.

– Но хочется-то прямо сейчас, – проныла чертовка.

– Оно так всегда, когда остается один шаг, – улыбнулся я ей.

– Так, может, поможешь? Потренируй, а?

Я-то было надеялся, что она забыла об этом своем желании.

– Ничем не могу помочь, – ответил я слегка раздраженно. Эта оторва в свое время успела мне весь мозг своей просьбой вынести.

– Ну, Синдзи-и-и… – затянула она прежнюю песню.

– Я тебя сейчас стукну, Мизуки. Половником по лбу получишь. Тебе следующий ранг пользователя бахира нужен, а не знание, как выкрутить руку.

– Си-и-ин… – переключилась она на очень жалостный тон. – Ну хоть совет дай.

– Какой тебе я могу дать совет? Я, тот, кто вообще в бахире не разбирается.

– Ну тогда хоть помоги.

– В чем? – изобразил я крайнюю степень удивления. Даже руки слегка развел.

– Надо на горячие источники съездить.

– Что? При чем здесь это?

– Тренировать не хочешь, ну это хоть понятно, помогать не хочешь, хотя вполне можешь, и какой ты после этого друг? – изменила она тон на обиженный. – Я же не прошу тебя о чем-то невозможном, или постыдном, или даже неприятном, всего-то и надо составить мне компанию.

– Я-то тебе там зачем? – все не мог я разобраться.

– Ну тогда хоть потренируй. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Знание, как выкрутить руку, тоже полезно. Ну что тебе стоит, Си-и-ин…

– Стоп, – поднял я левую руку, так как в правой были палочки для еды. – Еще раз: зачем я тебе на источниках?

– Так ведь веселее. Если не брать отца, ты там будешь единственным моим ровесником среди парней. Родители с Шиной – это, конечно, здорово, но пикантности ноль.