Моё грозовое небо

– Ты в порядке? Тебе нужно переодеться. Окоченела вся. Не хватало ещё, чтоб заболела, – Алекс мягко сжал её крошечные ледяные ладони в своих больших и горячих и поднёс их к губам, пытаясь отогреть, а Мэл только и могла что смотреть на него снизу вверх, совершенно теряясь от его прикосновений. – А потом, если захочешь, мы поговорим.

Она кивнула, и Алекс, нехотя отойдя от неё, распахнул шкаф. Пытаясь отвлечься после напряжённого разговора, вернувшись в номер, он разложил и развесил свои вещи, понимая, что останется в этой гостинице не на один день.

– Ванная там, – Алекс указал на дверь в углу комнаты и протянул Мэл рубашку. Та снова кивнула и поспешила скрыться от его проникновенного взгляда, который ощущала всем телом.

Алекс выдохнул и упёрся кулаками в небольшой стол у окна, опуская голову вниз. Как же ему хотелось прижать её к себе и обнимать так долго и крепко, чтобы даже руки занемели. И как же сложно было бороться с этим желанием, когда всё внутри него металось и тянулось к ней.

– Простите, что я вот так… среди ночи… Я не должна была, но…

Алекс вздрогнул и резко обернулся на совсем тихий и нерешительный голос, раздавшийся за его спиной. Близко, она была так близко, что он чувствовал запах её мокрых волос. Цитрусы и мята, как и всегда, сколько он её знал.

– Тебе не за что извиняться… – хрипло выдавил он, встречаясь с напуганными серыми глазами, в которых тут же и пропал. И если бы она не потянулась к нему, встав на носочки, он бы сам её поцеловал, не в силах бороться с притяжением, которое словно потрескивало между ними.

Всё ещё холодные руки обвили его шею, и Алекс тихо застонал в губы Мэл, обхватывая её за талию и приподнимая над полом. Как же до безумия прекрасно было снова её чувствовать. И даже после стольких лет, проведённых без неё, ощущение её тела рядом осталось точно таким же, сейчас усиленным в десятки или сотни раз.

Её губы были всё такими же мягкими, с готовностью впуская его, язык всё так же то ускользал, то сплетался с его языком, ведя неистовый танец. Она сама льнула к нему, отчаянно хватаясь за его шею, а потом просто оплела его ногами, прижимаясь ещё ближе. Скользнув руками на её бёдра и почувствовав голую кожу, Алекс на мгновение задержал дыхание. Перед глазами встала пелена, а разум поплыл. Слишком давно он об этом мечтал, зная, что его мечта неосуществима. Оттого ещё восхитительнее казалось то, что происходило сейчас между ними.

Едва ли контролируя себя, Алекс переместился губами на нежную кожу её шеи, оставляя на ней пылающие поцелуи, и готов был зарычать от удовольствия, когда Мэл откинула голову, предоставляя ему ещё больший доступ.

Мэл же была уверена, что сошла с ума. Она не знала, зачем пришла к нему этой ночью, что гнало её сюда, и совершенно точно не планировала вот так набрасываться на него. Но всё это казалось ей таким правильным, таким простым и понятным. Слишком. С его внезапным появлением всё стало слишком. Она плавилась в его руках, наслаждаясь совершенно новыми для неё сейчас или просто забытыми ощущениями, и абсолютно не хотела во всём этом разбираться. Лишь бы он не останавливался. Но он, кажется, и не собирался.

Дойдя до кровати, Алекс осторожно опустил Мэл на простыни. Опираясь на одну руку, второй он исследовал её трепещущее под ним тело нежными поглаживаниями. Они оба тяжело дышали, но снова тянулись друг к другу, находя столь необходимые губы. Алекс медленно расстёгивал пуговицы на её рубашке, словно давал ей последнюю возможность остановить его, но Мэл только углубила поцелуй, а через несколько мгновений выгнулась и застонала, почувствовав прикосновение его ладони к своей обнажённой груди, которую Алекс порывисто сжал, пропуская набухший сосок между пальцами.

Он сдерживался из последних сил. Единственным желанием сейчас было ощутить её всю. Полностью. Без остатка. Снова сделать своей. Снова быть её. И это желание сжигало его изнутри, побуждая действовать быстрее. Привстав на коленях, он рывком стянул с себя футболку, отшвыривая её в сторону, но тут же замер, услышав поражённый вздох. А потом на его живот легли тонкие пальцы, обводя витиеватые линии татуировки, и сердце Алекса забилось ещё быстрее, разгоняя и так бурлящую кровь по венам. Ведь это было как тогда, в их первую ночь, которую он никогда не забудет, сколько бы времени ни прошло.

– Александр…

Тихий шёпот заставил его зажмуриться от нахлынувших воспоминаний.

– Алекс… Просто Алекс…

Он навис над ней и, запустив руку в рассыпавшиеся по подушке кудри, снова увлёк Мэл в самый опьяняющий в её жизни поцелуй.

Нет, она совершенно точно сошла с ума. Ведь не должна была так реагировать на него. Не должна была так хотеть его. Ещё никогда её не накрывало настолько сильным желанием. Всеобъемлющим. Поглощающим. Мысли расплывались, распадались на слова и буквы, ускользали и таяли. И тело подчинялось уже не им, а порочным желаниям, огненной лавой стекающим к низу живота.

Повинуясь инстинктам, Мэл обвила Алекса ногами и притянула его к себе. Он был возбуждён, она так остро это чувствовала, и ей до безумия это нравилось. Нравилось осознавать, что именно она была причиной такого его состояния, нравилась тяжесть его крепкого тела на ней, нравились его жадные ласки. И ей тоже хотелось ласкать его, чувствовать каменные мышцы и жар его кожи под подушечками пальцев, касаться его всего, исследовать на ощупь каждый сантиметр, спускаясь от широких плеч вниз на грудь, а потом на живот и дальше.

Забравшись под резинку его пижамных штанов, Мэл прикоснулась к напряжённому члену, а когда Алекс тихо зарычал, подаваясь бёдрами навстречу её руке, уже гораздо смелее обхватила его ладонью, ещё больше распаляясь от шелковистой твёрдости пульсирующей плоти.

– Малышка… – Алекс прикусил её нижнюю губу и проложил дорожку поцелуев вниз по шее, жадно вдыхая любимый запах. Он не мог насытиться им, не мог насытиться ей, наконец-то снова вернувшейся в его жизнь. Но ему нужно было больше, гораздо больше. – Лиса… отпусти…

– Нет…

Тихий выдох перерос в ещё один стон, когда Алекс скользнул рукой между её ног, дотрагиваясь до нежных складочек и растирая влагу по клитору. И Мэл всё-таки разжала ладонь, изгибаясь от новых ощущений и неосознанно раскрываясь для него ещё больше.

Спустившись ниже, Алекс обхватил губами один из сосков, с вожделением посасывая его и кружа вокруг него языком, пока его пальцы то проникали в неё, то ласкали самую чувствительную точку, заставляя Мэл метаться по кровати от удовольствия, которое она ещё ни разу не испытывала в этой новой жизни.

– Алекс, – через время простонала она, сотрясаясь всем телом, а ему показалось, что перед ним наконец-то та его Жизель, которую он помнил.

Не дав ей возможности прийти в себя, Алекс сдёрнул вниз пижамные штаны и осторожно толкнулся в неё, крепко сжимая зубы в попытке сдержать отчаянное желание тут же начать жёстко двигаться. Оказавшись наконец-то в ней, сохранить хоть какие-то остатки разума казалось непосильной задачей.

– Господи… – зажмурившись, Мэл сжала в кулаках простыни, судорожно хватая воздух губами. То, что она чувствовала сейчас, то, как он ощущался в ней, не шло ни в какое сравнение с её собственными представлениями о сексе. Особенно то, как восхитительно он заполнял её, растягивая под себя.

– Тш-ш-ш… – Алекс с нежностью поцеловал её, медленно подаваясь вперёд бёдрами. – Просто смотри на меня… Я буду осторожен…

И Мэл подчинилась, распахивая глаза, чтобы встретиться с его затуманенным похотью взглядом, сулящим ей неведанную эйфорию. Отдалась ему и своим ощущениям, окончательно забывая обо всех своих страхах и волнениях.

Её ногти впивались в его рельефную спину, оставляя заметные дорожки на коже. Её громкие, несдержанные стоны уносили за грань, делая его ненасытным безумцем, желающим быть в ней как можно глубже и дольше. Она, такая нежная и податливая, такая разгорячённая и пылающая, доводила его до сумасшествия – бешеного, лихорадочного. Когда же она с громким криком стиснула его ногами, пульсируя вокруг его члена и сжимаясь, Алекс позволил и себе наконец-то в полной мере потерять контроль, с тихим рычанием достигая пика.

– Алекс… – трепетные пальцы прошлись по его пояснице, и он готов был замурлыкать от удовольствия, уткнувшись носом во влажный завиток волос, прилипший к шее Мэл. Перед закрытыми глазами всё ещё плясали искры, а запах их совместного экстаза опьянял. – Алекс, ты… Ты меня раздавишь…

Алекс ещё крепче зажмурился, оставляя поцелуй под её подбородком, и, не выпуская её из объятий, перекатился на спину, ухмыляясь в потолок.

– Что? – отстранившись, Мэл натянула на себя простынь, словно пытаясь спрятаться.

– Ты всегда так говорила. И я рад, что хоть что-то осталось неизменным, – мечтательно протянул Алекс и, повернув голову набок, провёл пальцем по её обнажённому плечу, вырисовывая на нём какие-то символы.

– Слушай, я… Я не она… Того человека, которого ты знал, действительно больше нет. Та девушка, твоя Жизель… Она ведь, и правда, умерла три года назад.

– Ты больше она, чем тебе кажется. И то, что было сейчас между нами, тому подтверждение.

Мэл покраснела, отодвигаясь от него ещё дальше, и сильнее закуталась в простынь. По мере того, как успокаивалось её дыхание, как с тела спадала расслабленная нега, она снова начинала чувствовать смущение. И от его присутствия, и от ситуации в целом.

– Я… Я не понимаю, как это вышло. Я была расстроена, напугана, меня просто разрывало от всех этих непонятных эмоций, мыслей, а главное, новостей. Я даже не помню, как оказалась здесь. Со мной такое впервые. Обычно я не прыгаю в постель к первому встречному.

– Я знаю, – Алекс тепло улыбнулся. – И почти уверен, что за эти три года у тебя никого не было.

– Не было…

Он еле сдержал облегчённый выдох, только сейчас осознавая, что сказав это, задержал дыхание в ожидании ответа. Головой Алекс понимал, что не в праве требовать от неё верности, но сердце разрывалось от боли, стоило ему только представить, что кто-то другой целует её, касается её тела, занимается с ней любовью.

– А… у тебя?.. – Мэл опустила глаза, задавая свой робкий вопрос, и, кажется, покраснела ещё больше.

– Нет, – Алекс мягко прикоснулся ладонью к её щеке, поглаживая веснушки большим пальцем, и Мелестина вспомнила то мимолётное ощущение, промелькнувшее в её памяти, когда Карлос дотронулся до неё. Вот она, эта большая и тёплая ладонь, вот они, эти пальцы.

«Господи, он действительно мой муж. Я, и правда, была с ним, была его», – буквально завопило её подсознание, а сердце рухнуло куда-то в низ живота. И она прикрыла глаза, снова пытаясь вспомнить хоть что-то.

– Лучше одному, чем не с тобой. Я любил и буду любить только тебя, – Алекс провёл подушечкой большого пальца по её губам. – Но это не в первый раз…

– Что? О чём ты? – Мэл дёрнулась и удивлённо уставилась на него.

– О той ночи, с которой у нас с тобой всё началось.

Алекс рассказал ей, как они познакомились, что Винсент и ещё двое парней пытались с ней сделать и почему. И о том, что было после.

– Девственница в двадцать лет? – недоверчиво фыркнула Мэл. – Я не верю. Ты врёшь, чтобы сделать нас с тобой романтичнее.

– И зачем бы мне это было нужно?

– Ты хочешь преподнести наши отношения как сказку, о которой мечтает каждая девочка. Принц спасает принцессу, и жили они долго и счастливо.

Алекс рассмеялся, качая головой:

– Я далеко не принц, и ты убедилась в этом практически сразу.

– Мне можно начинать бояться?

– Нет. Страшных историй на ночь не будет, – Алекс потянулся к ней и сгрёб в охапку, целуя в кудрявую макушку. – Ты просто не представляешь себе, как я по тебе скучал…

Мэл уткнулась носом в его грудь, глубоко вдыхая запах, и с удивлением поняла, что он пахнет не так. Она не знала, как должно быть это «так», но в том запахе, который она чувствовала сейчас, чего-то не хватало, и её это почему-то обеспокоило.

– Мне нужно идти… – Мэл пошевелилась, пытаясь выпутаться из его объятий, но сильные руки сжались ещё крепче.

– Нет. До утра я тебя точно никуда не отпущу. Хотя, была бы моя воля, никогда бы больше не отпустил.

– Алекс…

– Спи, малышка… Это был очень долгий день.

Глава 7

– Привет, Дани. Проходи, – распахнув дверь, Алисия Коллинз улыбнулась стоящему на пороге крестнику своего мужа и пропустила его в дом. – Эшли не говорила, что ты должен зайти. Хочешь чего-нибудь?

– Нет, спасибо. Но у меня есть новости. Так что позови, пожалуйста, Криса.

– Ох, конечно, – только сейчас Алисия заметила, как он напряжён, и, оставив Даниэля со спустившейся со второго этажа дочерью, поспешила на задний двор, где Коллинз, сидя в деревянном кресле, читал книгу.

Через несколько минут все четверо расположились в большой гостиной.

– Отец звонил пару часов назад, – Даниэль сцепил руки замком, облокачиваясь на широко расставленные колени, и нервно вздохнул.

Два часа он успокаивал переволновавшуюся Мишель и, когда та наконец перестала плакать и уснула, направился сюда, ко второй своей семье, которая тоже должна была обо всём узнать.

– Он нашёл маму. Она жива.

Несколько секунд в комнате висела тишина, а потом его оглушил женский радостный визг. Алисия кинулась обнимать мужа, а Эшли – его самого. Крис же сидел как громом поражённый, смотря на Даниэля в упор, не обращая никакого внимания на проявление восторженных чувств женской части своего семейства.

– Но как? Я же видел собственными глазами…

– Он пока сам не знает. Но есть гораздо более важная проблема, которую нам придётся решать всем вместе, если мама согласится вернуться с ним домой.

– Что значит «если согласится»? Как она может не согласиться? – Алисия выпустила мужа и в недоумении присела на подлокотник его мягкого кресла.

– Она не помнит нас. Она не помнит абсолютно ничего. Совсем, – Даниэль удручённо опустил голову, пустым взглядом рассматривая рисунок на мягком светлом ковре, пока остальные пытались осознать эту информацию.

Крис чертыхнулся и, вскочив на ноги, зашагал по комнате:

– Это я во всём виноват. Сначала она подставилась, спасая меня, а потом я же и не отпустил Алекса на её поиски. Он же теперь…

– Он не винит тебя, – прервал его Даниэль. – Никто из нас не винит. Мы знаем, что ты хотел как лучше. Что старался позаботиться об отце.

– Если бы не я, он бы сразу привёз её домой. И вам бы не пришлось переживать всё это. Нам бы всем не пришлось, – Крис рухнул обратно в кресло и сокрушённо покачал головой, сжимая губы в тонкую полоску. Алисия осторожно погладила его по сгорбившейся спине, пытаясь успокоить и подбодрить.

– Слушай, мы действительно тебя не виним. Главное, что с ней всё в порядке. И если отец всё-таки уговорит её приехать, нам придётся придумать, как вернуть ей память. Ну или хотя бы помочь узнать то, что она должна знать. И я надеюсь, что могу рассчитывать на вашу помощь. Вы знаете о ней то, чего не знаем мы с Мишель.

– Конечно, ты можешь на нас рассчитывать, – Коллинз выпрямился и посмотрел на Даниэля таким взглядом, словно тот сказал какую-то глупость. – Это даже не обсуждается. Я сделаю всё, чтобы исправить свою ошибку.

– Думаю, нам как минимум понадобятся все наши фотографии, – воодушевилась Алисия. – По крайней мере, она всё увидит своими глазами и поймёт, что её не обманывают. Потому что я бы точно сомневалась, явись ко мне здоровенный бородатый бугай в татуировках и заяви, что я его жена.

Даниэль понимающе хмыкнул, и Алисия буквально физически почувствовала его благодарность.

– Вот видишь, – она мягко толкнула мужа в плечо и улыбнулась. – А ты насмехался надо мной, что я вечно таскаю с собой фотоаппарат и надоедаю вам.

* * *

Как только небо начало светлеть, Мэл проснулась от того, что вся горела в таких непривычных мужских руках. Помешательство ночи растворилось с восходом солнца, и она поняла, какую глупость совершила.

«Идиотка, какая же ты идиотка. Зачем ты вообще пришла к нему?»

Проклиная себя, она осторожно выбралась из объятий крепко спящего Алекса, с отвращением натянула на себя не успевшую высохнуть за несколько часов одежду и, тихо выскользнув из номера, а потом и из гостиницы, понеслась по спящим улицам, пытаясь как можно быстрее добраться до своей квартиры, находящейся в нескольких кварталах. Буквально взлетев по лестнице и кое-как попав ключом в замок, Мелестина распахнула дверь и, заперев её изнутри, сползла по ней на пол.

– Господи, Мэл, что же ты натворила? Ты же совершенно его не знаешь.

Ей было стыдно, безумно стыдно.

«Знаешь… Ты знаешь, что раньше он пах не так. Знаешь, что сегодня он сдерживался с тобой, – подсознание подсовывало всё новые и новые аргументы в попытке образумить и успокоить, но это только ещё больше повергало её в отчаяние. – Знаешь, что он всегда был твоей опорой, потому что сегодня ты пришла именно к нему. Не к Хорхе, который был с тобой рядом всё это время, а к этому внезапно появившемуся мужчине. Знаешь, что…»

– Так, хватит, – тряхнув головой, Мелестина встала с пола и скинула с себя мокрую одежду. – Не хочу ни о чём думать. Сделала и сделала. В конце концов мы оба получили удовольствие. И я просто забуду об этом. Как будто ничего и не было.

Она рухнула в кровать, надеясь ещё немного поспать перед работой, и потянулась. Тело приятно ныло, а она словно всё ещё чувствовала прикосновения Алекса. Требовательные, страстные, но вместе с тем невероятно осторожные. В голове замелькали картинки этой ночи, и, поглубже натянув одеяло, Мэл попыталась согнать с себя охватившее её возбуждение. Впрочем, безуспешно. А когда она всё-таки умудрилась провалиться в сон, на тумбочке тут же зазвонил будильник.

Кое-как поборов в себе желание позвонить Хорхе и сказать, что она заболела, Мэл со стоном поднялась с кровати, а через час, позавтракав и одевшись в рабочий комбинезон, уже укладывала в небольшом ангаре парашюты. Сегодня в её расписании было несколько прыжков и один полёт с длительной экскурсией. Как раз должно было помочь проветрить мозги.

* * *

Проснувшись отдохнувшим и, кажется, впервые за долгое время абсолютно счастливым, Алекс перевернулся на другой бок с мыслью, что наконец-то Жизель рядом с ним. Но счастье длилось не долго. Его постель была пуста.

– Да чтоб тебя, Жизель…

Она опять от него сбежала.

– Упрямая девчонка.

Через сорок минут он уже входил в офис лётной фирмы, где за стойкой сегодня стоял Хорхе с привычной улыбкой на губах и разговаривал с тем парнем, которого Алекс уже видел.

– Здравствуйте, Александр. Чем я могу быть вам полезен сегодня? – отвлёкся Хорхе от разговора со своим подчинённым.

– Где она?

Он понимающе кивнул.

– Мелестина сегодня весь день будет в воздухе. Так что вы вряд ли сможете застать её здесь.

– Зачем вам Мэл? – Карлос одарил Алекса неприязненным взглядом, и тот оценивающе склонил голову набок, скрещивая руки на груди.

– Не думаю, что вас это касается.

– А я не думаю, что вы можете заявляться сюда и без объяснения причины требовать встречи.

Алекс скептически приподнял брови и усмехнулся:

– Ну, во-первых, я ничего не требовал. А во-вторых, Хорхе прекрасно осведомлён о всех причинах. Больше же это никого не касается.

– Может, у вас в Америке, конечно, так принято, но здесь мы не лезем к девушкам, за которыми ухаживает другой мужчина.

– Я уважаю уклады страны, в которой нахожусь. Поэтому хотел бы знать, кто же этот другой мужчина, который, нарушив ваши собственные традиции, решил ухаживать за моей женой, о чём она, к слову, ничего мне не сказала? Вы уверены, что она вообще в курсе, что за ней ухаживают? – Алекс насмешливо выделил последнее слово.

С каждой фразой они подходили всё ближе и ближе друг к другу, и сейчас он уже нависал над Карлосом, который был сантиметров на пятнадцать ниже него. И хоть Алекс и выглядел вполне расслабленно, обстановка в офисе накалилась до предела.

– Мелестина не замужем и совершенно свободна, – Карлос вытянулся, пытаясь казаться выше и внушительнее. И если среди местных парней он был одним из самых крупных, то по сравнению с Алексом выглядел щуплым мальчишкой.

– Мелестина, может быть. А вот Жизель Райт замужем за мной.

– Жизель Райт уже не существует. Есть только Мелестина Перес. И за ней ухаживаю я. Так что будь любезен, собирай свои вещи и уматывай обратно в свою Америку.

Глаза Алекса полыхнули отблеском стали, но больше ничего в нём не выдало то, насколько разозлили его слова Карлоса. Только голос стал ещё твёрже и серьёзнее.

– Я уеду либо с ней, либо если об этом скажет мне она. Никак не ты. Но предупреждаю сразу, мне совершенно наплевать, что ты там себе понапридумывал и о чём размечтался. За неё я буду бороться и убью любого.

– Значит, поборемся, – выплюнул Карлос, явно закипая, на что Алекс только кивнул, глядя на него сверху вниз.

– Значит, поборемся.

– Ребята, остыньте, – рядом с ними возник взволнованный Хорхе. – Не думаю, что Мэл понравится, если вы сейчас подерётесь.

– А я и не собирался ни с кем драться, – Алекс равнодушно пожал плечами и перевёл взгляд с Карлоса на Хорхе. – Когда она освободится?

– Поздно. Длинная экскурсия. После такого дня Мэл обычно возвращается без сил. Тем более с утра она выглядела невыспавшейся.

– Значит, я дождусь её и помогу привести в порядок самолёт.

– Это моя работа, – скрипнул зубами Карлос.

– Это её работа, – осадил его Хорхе, уже порядком устав от этой перебранки. – Никто не будет ей помогать. Ни вы, Александр, потому что мы не допускаем к своим самолётам посторонних, даже разбирающихся в этом, ни ты, Карлос, потому что сегодня вечером ты мне нужен в другом месте.

– Ладно. Хорошо. Как скажешь, – недовольно нахмурившись, Карлос окинул Алекса ещё одним неприязненным взглядом и направился к служебным помещениям.

* * *

Мэл удалось забыть об Алексе практически на весь день. На эту экскурсию у неё был заготовлен долгий и увлекательный рассказ, занявший весь полёт. К тому же туристы задавали ей невероятное количество вопросов. Особенно маленький светловолосый мальчик, поток интересующих тем которого, казалось, никогда не иссякнет.

– Да, Дани, – рассмеялась Мэл на его очередной вопрос, но тут же перешла на ошарашенный шёпот: – Они действительно до сих пор извергаются…

Дани, почему она назвала его Дани? Это вышло абсолютно неосознанно. Потому что в голове уже несколько минут крутился размытый образ маленького мальчика с такими же светлыми волосами, сидящего рядом с ней в самолётном кресле.

«Дани… Даниэль… Значит, вот ты какой… сын…»

Одно единственное, нечёткое, но реальное воспоминание. Это было так невероятно. Сердце радостно подпрыгивало в груди, и на всём пути до аэродрома она не могла сдержать счастливую улыбку, думая о том, что нужно будет обязательно спросить об этом моменте у Алекса.

«Алекс… И что же мне с тобой делать?»

Её улыбка потухла. Мэл разрывалась от желания увидеть его, снова почувствовать его жаркие поцелуи и прикосновения. Но в то же время, несмотря на его заверения, что ничего плохого о ней он не подумает, ей всё равно было дико стыдно. Стыдно за то, что поддалась эмоциям, не сумела сдержаться. Она не должна была приходить к нему. Не должна была сама целовать его и уж точно не должна была позволять ему делать то, что он делал с ней. И сейчас Мэл надеялась на то, что хотя бы сегодня не встретит его. Что у неё будет время всё обдумать. Остыть, не видя этих серых глаз.

И её надежды сбылись. На аэродроме её никто не встречал, и, приведя самолёт в порядок, Мелестина закрыла ангар. Из последних сил борясь с усталостью, она поднялась в свою квартиру и замерла на месте.

На ручке двери висел небольшой букет из нескольких ярко-жёлтых цветов. Мэл осторожно взяла его в руки и прижала к груди, закрывая глаза. Подсолнухи. Они определённо что-то значили. Она чувствовала это. Потому что сердце забилось невероятно быстро, по всему телу пробежала дрожь, а пальцы на левой руке обожгло прикосновением большой горячей ладони. И снова захотелось улыбаться.

Мэл вошла в квартиру, включив свет, достала вазу и поставила в неё букет. И теперь жёлтые головки подмигивали ей с прикроватной тумбочки, шевеля лепестками на тёплом ветру, проникающем в комнату через открытую балконную дверь.

Среди цветов обнаружилась и крошечная записка, которую Мэл сразу не заметила:

«Именно их ты держала в руках, когда стала окончательно моей. Ты всегда делала меня самым счастливым мужчиной, но тот день был по-настоящему особенным и бесповоротным. И даже если ты никогда ничего не вспомнишь, я буду помнить за двоих, а для тебя создам новые воспоминания».

На глаза навернулись слёзы. Это было больше, чем признание в любви. Это было что-то, что только он делал для неё. Мэл откуда-то знала, что Алекс редко говорил о своих чувствах, но постоянно показывал их, не давая ни малейшего шанса усомниться в нём. И засыпая под шум ливня за окном, она пыталась представить, какой бы могла быть её жизнь с ним.