Забыть невозможно

Джулия Поздно

Забыть невозможно

Глава 1

Я в спешке возвращалась домой.

"Надо же, опаздываю уже на двадцать минут! Алиска снова расстроится…"

Вот как объяснить дочери, что маме нужно работать?! Хорошо хоть, девочки уже выросли и могут самостоятельно посидеть дома.

– Алиска, я вернулась! Сейчас воды попью, и побежим на танцы.

– Мам, ну ты же обещала! Снова-здорово! – запричитала дочь.

– Зайка, ну ты же знаешь… Лидию Сергеевна – зверь, раньше с дежурства не отпускает никого. А где моя Ксюшенька? – уже в панике заглядываю через плечо старшей дочери.

– Мам, давай посидим дома. Сколько можно бегать уже с Алиской? Ей десять лет, сама дойдет до своих танцулек… – запротестовала младшая.

– Ксюш, мы обсуждали много раз. Просто такой период у нас в жизни. Я очень за вас переживаю обеих и нервничаю, как Алиска сама до кружка дойдет, а вдруг с ней что случится?!

– Ой, мам, не начинай… Чувствую себя малышней, у нас все девчонки в классе самостоятельно добираются везде. Родители так же, как и ты, рвутся на части.

– Так, хватит, больше не обсуждаем… Поторопись и перестань пререкаться с матерью!

Едва распахнув дверь, не заметила огромную коробку у самого порога. Споткнулась и полетела кубарем вниз.

"Ах ты ж! Главное – ничего себе не сломать", – последняя здравая мысль пролетела в моем подсознании. Упала, содрала себе до крови ладони и колени, хорошо еще, что лицо не разбила.

– Мама! – одновременно взвизгнули девочки, когда я распласталась, как морская звезда.

– Все хорошо! Без паники! – Я поднялась, опираясь на стену рукой, в голове крутились сплошные ругательства. – А, нет, можно начинать паниковать. Видимо, Алиска, ты не идешь на танцы…

– Мам, – девочка начала всхлипывать и подставлять свое детское плечо.

Ну почему вечно так так – через пень колоду?! Каждый раз завоевывать доверие подростка все сложнее и сложнее. Посмотрела на часы, поняла, что я точно никуда не иду, но дочь не хотелось подводить с генеральной репетицией, она к этому прогону три недели готовилась.

Я доползла до холодильника и, нащупав рукой бутылку красного вина, налила себе бокал, дабы расслабиться. Три минуты посидела с закрытыми глазами и решила, что дочь вполне доберется сама. Подумаешь, всего-то и надо перейти одну дорогу. Прихрамывая, подошла к рюкзаку дочери – проверить, в рабочем ли состоянии ее мобильный телефон. Убедившись, что все нормально, положила его во внутренний карман школьного ранца.

– Алиска, бегом! – скомандовала я. – Если не позвонишь, сама знаешь, что будет!!!

– Что, правда? Без шуток? – недоверчиво посмотрела на меня дочь, сомневаясь в таких резких переменах во мне.

– Ну, чего уставилась?! Время поджимает, а нет – так сиди дома, мне только легче будет.

– Все, я умчалась! – Ребенок скрылся за дверью, а я начала мысленно молиться, только бы она не забыла позвонить.

– Мам, давай помогу? Колготки у тебя разорвались на коленках, их теперь только выкинуть, – расстроенно проговорила Ксюша.

В этой суматохе я даже забыла, что хотела набить морду тому гаду, который бросил деревянный ящик с инструментами у порога квартиры.

– Ксюнь, иди пока отдохни или уроки поделай. Я на минутку отлучусь, скоро вернусь.

Осторожно открыла дверь. Убедилась, что мне не предстоит «полет в космос», и постучала в соседнюю дверь. Как чувствовала, что новая металлическая броня соседей не сулит ничего хорошего. Дверь открыли спустя пять минут, после того как от легких постукиваний я перешла к громкому стуку кулаком.

– Чем обязан? Вы мне так дверь с петель снесете! – зло произнес новоиспеченный соседушка.

На пороге стоял высокий темноволосый мужчина, пронзительный серый взгляд оценивающе скользнул по моей фигуре.

– Я ваша соседка. Каким образом у моего порога оказался ящик с инструментами?!

– Таким, что я ваш новый сосед и собираюсь ремонтировать эту лачугу для пригодного проживания.

– А мой порог тут при чем? Посмотрите, как я упала и повредила себе ноги, – уже медленно закипала от распирающего меня негодования, демонстрируя свои ушибы.

– А у вас что, проблемы со зрением? Как вы могли не заметить огромный ящик? – Ехидная улыбка расползлась на его наглом лице.

– Да как вы смеете! Бросили свое барахло и не удосужились даже убрать! Мало того, что не извинились, так ещё и нападаете!

– Мне стыдно? Я вам дверь кулаками не вышибал и не грубил, как только открыл рот.

В этот момент дверь перед моим носом захлопнулась. Я обомлела от такой наглости и неучтивости. Вот так просто – закрыть дверь и скрыться в своей халупе. От досады стукнула еще раз кулаком в дверь. Но наглец был не в настроении больше разговаривать. Из моей квартиры доносился рингтон моего смартфона, я развернулась и направилась к себе.

– Алло? Алиса… Добралась?

«Одна хорошая новость, и то легче».

Опустившись на стул, посмотрела на свои стертые в кровь коленки. Я так в детстве не падала, как сейчас, чуть вся не покалечилась – вот же козел!!!

Глава 2

Дежурство выдалось сегодня относительно спокойным. Ночные особенно не любила, так как девочек в такие дни оставляла с няней и часто мы были в разлуке. Долго решалась на этот шаг, все же чужой человек, и передоверять их для меня было очень сложно. Не знаю, как справляются другие мамы со своими эмоциями, у которых дети под постоянным присмотром посторонних. Может, я ненормальная? Умом понимаю, что в этом нет ничего плохого, но детей ведь в магазине не купишь…

Я вспомнила, как, будучи беременной Алисой, скупала журналы о родах, переживала за все анализы и каждый раз нервничала, посещая гинеколога. Сама ведь детский врач, пусть и хирург. В этой профессии видела себя с детства, все красивые куклы нещадно шли под нож, в день у меня происходило по три «операции» по спасению жизни кукол, так и выросла с твердым убеждением, что буду спасать детей.

– Кристина Павловна, там по «скорой» привезли девочку, пройдите в приемное отделение, – торопливо проговорила медсестра и уже развернулась к выходу.

– Спасибо, через минуту подойду.

Я прошла в приемную. Молодая женщина сидела на кушетке с девочкой, у которой была замотана бинтом рука.

– Доброй ночи! – Я посмотрела на мать с заплаканным ребенком. – Света, что у них?

– Некроз и высокая температура. – Медсестра вернулась заполнять карту.

– Доктор, дочка прищемила дубовой дверью в школе руку. В состоянии шока не смогла открыть самостоятельно дверь и выдернула руку из дверной щели. В травмпункте ей поставили открытый перелом фаланги указательного. – Женщина сдерживала подступающие слезы в глазах и никак не могла унять мелкую дрожь в руках.

– Как твое имя? – обратилась к девочке.

– Маруся… – с застывшей болью в глазах посмотрела на меня она.

– Не бойся, я сейчас просто осмотрю твою травму.

Маруся кивнула и нехотя протянула руку.

Я развернула бинт и пришла в ужас! Девочке провели операцию в травмпункте, отрезали сломанную фалангу полностью и, удалив ногтевую пластину, завернули кожу, прошив грубыми нитками и изуродовав указательный палец.

– Какой же мясник взялся за такое? Руку можно было не оперировать… Если бы ее сразу к нам привезли, я бы смогла остановить кровь, удалить ногтевую пластину и наложить обычный гипс. Мы бы обошлись без этого ужаса!

Меня пугало, что у девочки начался некроз кожи, а это могло привести к заражению крови и последующему удалению уже не пальца, а самой кисти руки.

– Ей требуется срочная госпитализация! Для этого нужно ваше согласие. – Я посмотрела на женщину, и та не смогла сдержаться, расплакалась. – Марусе уже одиннадцать лет, здесь она должна находиться одна, расписание посещений я вам сейчас выдам.

– Доктор, ну как же так, как же одна?! Она ведь еще совсем ребенок… – всхлипывая, произнесла мама Маруси.

Пришлось отвести женщину в сторону.

– Вы понимаете, сейчас речь идет о ее жизни! Заражение крови – это не шутки, а некроз кожи это уже подтверждает. Мы сделаем необходимые анализы, результаты я буду уже знать с утра, приходите часам к десяти. Если не будет срочных операций, я вам все подробно расскажу. А сейчас вернитесь домой. Вам нужно выспаться и собрать для дочери вещи. Госпитализация может затянуться на несколько недель.

– Спасибо, доктор…

Женщина устало и отстраненно отошла от меня, и продвинулась в сторону медсестры для оформления карты.

Меня поразила врачебная халатность: как врач решился на подобное без родительского согласия! Если мать захочет судиться с коллегой, то у нее для этого есть веские основания…

***

Утром после дежурства обязательно звоню своим девочкам.

– Алис, доброе утро! Как вы, солнышко? Слушались Нину Федоровну?

– Мам, а что, у нас есть выбор? Она хотя бы лучше, чем та грымза была: не нудит и даже иногда рассказывает интересные истории.

– Так, – я посмотрела на часы, – что-то мы разболтались! Давай помоги Ксюшке собраться и быстрее в школу, а я постараюсь быть ближе к обеду. Еда в холодильнике, разогреете и поешьте обязательно!

– Знаю, не маленькая! – Дочь, как обычно, фыркнула и бросила трубку.

Ох уж этот переходный возраст! Никак не могу перестроиться, что они не малышки. Да и сама частенько в детстве подобным образом разговаривала с родителями… Правда, мне не особо позволяли язвить. И в мыслях не было взять подобное поведение за постоянную основу.

Ну что же, недаром говорят: «Пока сама не станешь матерью, не поймешь». Сейчас многие моменты открылись с абсолютно новой для меня стороны. Я не всегда была согласна со своей мамой и только сейчас поняла, как я ошибалась и не понимала ее волнений.

***

Света положила на край стола результаты анализов Маруси. Ничего утешительного: срочно требовались антибиотики пенициллиновой группы – этого "добра" в достатке, а вот гель для быстрого заживления открытых ран у нас в списках лекарств не значился…

Придется, как обычно, «на ушко» говорить родителям о вынужденных вложениях в лечение, по полису многие медикаменты недоступны. В такие моменты накрывает бессилие, что есть хорошие препараты, которые можно использовать для лечения, но нет возможности их назначить на бесплатной основе.

Вернулась домой уже ближе к обеду. Дочки сидели в комнате, выполняя домашнюю работу. Хорошо хоть, что сегодня не было никаких секций и кружков.

– Алис, Ксюш, вы как? Пообедать успели или, как обычно, поленились разогреть еду?

– Мам, представляешь! Ксюшка так прониклась домашним хозяйством, что даже посуду сама намыла, все хотела тебе помочь!

– Ксюшенька, какая же ты у меня молодец! – Я подошла, приобняла дочку за плечи и поцеловала в щеку. Старшая дочь ревностно сверкнула глазами в нашу сторону.

«Боже, куда деваться! Нашла к кому ревновать – к родной сестре».

Притянула к себе и ее, поцеловав в другую щеку.

– Фу, мам! Обслюнявила всю, – брезгливо начала тереть лицо она.

Ну вот как, что за дети?! Не обнимешь – плохо, проявляешь нежность – опять не так!

После внеочередных обнимашек с дочерьми я проскользнула в свою комнату и решила отдохнуть хоть немного. Только прилегла и прикрыла глаза, как меня накрыл резкий и противный звук перфоратора.

«Да что же это такое!»

Девчонки высунулись на шум, но, поняв, что это наш сосед разносит свою квартиру, снова скрылись в своей комнате. Я решила не обращать внимания.

«Ну подумаешь, ремонт у людей, мы тоже когда-то его делали…»

Хотя сам процесс я совсем не помню. После случившегося многие моменты моей жизни провалились в пустоту, одни лишь частичные обрывки и разрозненные события. Многое мне рассказали родные, только дочерей из моего сердца и памяти не смогла вырезать даже такая страшная авария.

Отдых, видимо, откладывался на неопределенное время. Прошла на кухню и, чтобы отвлечься, решила заняться домашними делами. Когда минул третий час сверления, а к нему присоединился звук сноса стен, меня уже нормально так потряхивало от гнева.

– Все, с меня достаточно! – произнесла я вслух и сняла с себя фартук.

Я резко открыв входную дверь, услышала глухой стук и протяжный мужской стон.

– Да вы что, ополоумели совсем! – Мужчина в бетонной пыли высунулся из-за двери.

– Это я ополоумела?! Да вы третий час сверлите и долбите, у меня уже голова раскалывается, а я, между прочим, с ночного дежурства, и мне необходим сон!

– А мне какое дело до вашего дежурства? Меняйте работу, если вам спать некогда! – Он пожал плечами и развернулся к себе.

– Нет, да что же вы за нахал! Сначала сверлите, потом третесь возле моей двери, а я же потом и виновата!!!

– Да кто трется возле вашей двери! Сдалась она мне триста лет, тут счетчик с фазами находится, перегорела одна, я менять вышел, а тут вы со своей дверью!

– Так правильно, если до одури сверлить, никакая фаза не выдержит, и неудивительно.

– Да что вы понимаете в фазах! У вас на лице написано: ничего не интересует, кроме своей личности.

Я покраснела от накатившего на меня гнева, хотелось этого «горе-соседа» поставить на место, чтобы знал, чье мясо съела собака. Я обогнала его и не позволила захлопнуть передо мной дверь в очередной раз.

Удалось прорваться в его жилище. Ремонт шел полным ходом, и одна из стен была частично снесена.

– А у вас, вообще, есть разрешение на снос этой стены?!

– Вам какое дело? Выметайтесь отсюда, здесь вам делать нечего!

– Как это нечего? – Я театрально раскинула руки в стороны. – А вдруг эта стена несущая и потом все рухнет и обвалится, а между прочим, у меня там квартира и дети.

– Уходите живо! Вы мне не полицейский, чтоб допрос тут устраивать, – раскричался этот неотесанный чурбан.

– Ах, не полицейский! – рассекла воздух указательным пальцем руки. – Ну так я предупредила вас! Не хотите по-хорошему, тогда будет по-плохому!

Не успела я оценить ситуацию, как эта скала грязи и пыли сиганул ко мне, перехватив мою руку и больно сжав запястье.

– А я тебе сказал: выметайся и не смей сюда ходить! – Его глаза зло блеснули, но на мгновение мне почудилось, что сейчас он меня пристально рассматривал, с интересом.

– Отпустите, мне больно и на «ты» я с вами не переходила! – уже сквозь зубы проговорила я.

На мгновение он ослабил захват, и мне удалось высвободить свою руку. Погладила запястье и раскрасневшуюся кожу, развернулась и направилась к выходу, как услышала в спину брань и мерзкое шипение.

– Тебя как зовут, вредная соседка? – Ухмылка тронула уголки его губ.

– Я вас предупредила! Еще одна подобная выходка – проблем не оберетесь.

В ярости хлопнула его же дверью, переведя дыхание.

Когда вернулась к себе и прошла на кухню, шума больше не слышала. Надеюсь, мое выступление в его адрес прошло успешно. Я села за стол и заварила себе кофе. И только поднесла горячий напиток к губам, как мерзкий звук перфоратора отдался эхом во всем теле, кофе коричневой жижей растекся на платье.

– Больной придурок!!! – Хорошо хоть, детей рядом не было и не пришлось ничего объяснять.

Глава 3

С утра отправилась проводить девочек в школу. Просто замечательно, что у них нет проблем с учебой!!! Пару раз я зависала с выполнением задания по окружающему миру и до утра лепила из папье-маше земной шар, а у младшей неделю проращивала фасоль. Это при том, что по другим урокам они учатся самостоятельно.

В первом классе, конечно, пришлось держать бой с их усидчивостью, но потом все пошло как по маслу. Очень сочувствую другим родителям, у кого помимо всех заданий для «родителей» еще и не усваивается школьный материал ребенком.

Я помахала девочкам на прощанье и отправилась домой.

Сегодня у меня второй день «отдыха» после дежурства, а значит, сейчас тряпку в зубы и вперед – проводить генеральную уборку. По плану мытье полов и, если успею, разбор шкафов. Ох, кто бы знал, как я это все терпеть не могу, но грязь в доме и подавно, у меня от нее глаз дергается. Да и девочкам нужно подавать пример, что в доме должен быть уют и порядок, а не только, что сама вся такая красивая, а ходишь по грязным полам!

Я включила популярную группу фол-рока, девочки не совсем еще понимают такую музыку и слушают в основном молодежный репертуар. А тут решила уйти в отрыв и под любимые композиции дала старт своим действиям. На втором часу квартира преобразилась, и даже дышать стало легче.

Я решила выйти подышать воздухом на балкон.

Вид с нашей стороны дома открывался чудесный – на парк с озером. По ночам в водной глади красиво отображалась луна. И только я улыбнулась своим мыслям о тишине и уюте, как со стороны соседнего балкона раздался раздражающий звук электроинструмента, смежная с соседской квартирой стена задрожала, и по ней паутиной разбежались мелкие трещины, а по центру вылез металлический штифт, который пробил мне всю отделку и покосил шкаф.

– Ну это просто форменное издевательство! Он что, специально продумал план по уничтожению моей квартиры?! – Топнув ногой и сжав руки в кулаки, я отправилась в очередной раз разбираться с нежелательным соседом.

Набрав побольше воздуха в легкие, медленно выдохнула и постаралась собраться с мыслями.

Сознание рисовало самые яркие картины по уничтожению гадкого человечишки из соседней квартиры, но в то же время нельзя было лезть на рожон. Кто его знает, что у него на уме, а у меня дети, которых нужно поднимать. Отбросив негативные мысли, в этот раз спокойно нажала на сигнал звонка.

Дверь распахнул все тот же «монстр», только сегодня вместо ремонтной одежды он был по пояс оголен – видимо, на балконе было жарко. Нужно отдать должное, сложен хорошо, без излишеств, тело подкачано, но не модель с гламурной обложки, все же живой человек. Опомнившись, устыдилась своих мыслей, особенно в адрес этого типа.

«Н-да, что бы ни говорили, отсутствие личной жизни в любом случае проявляется у женщин в острой форме…»

И только подумала открыть рот и высказать этой наглой морде все, что о нем думала, как он опередил меня:

– Опять вы? Я только приступил к работе! Только не говорите, что вы уже устали от шума!

– Вы толщину стены как определяли, по звездам, прежде чем вдалбливать штифт?! Вы вообще соображаете, что творите?!

– Да чего вы опять возмущаетесь? Хуже старой бабки! – Он скрестил руки на груди, а я невольно переместила взгляд на обнаженный торс.

«Кристина, очнись! Ты пришла не на мужика пялиться!» – скомандовала себе.

– Вы мне стену пробили и ремонт испортили!

– Да ну, не поверю, пока сам не увижу. – Он продолжал стоять в закрытой позе, скрестив руки на груди, и вдруг, перехватив мой плотоядный взгляд, качнул бедрами вперед.

«Женщина, тебе точно пора развеяться! Не хватало еще пускать слюни на первого встречного…»

Я долго прикидывала, стоит ли его вообще пускать на порог моего дома, но доказать его оплошность каким-либо другим способом не могла.

– Хорошо, только накиньте на себя что-нибудь! – Развернулась и направилась к себе.

– А что, моя обнаженная грудь тоже вызывает у вас претензии?

– Не обольщайтесь, просто скоро должны вернуться дети из школы, и лицезреть полуголого чужого мужика им абсолютно ни к чему.

– А то что, муж заругает? – ехидно ухмыльнулся.

В этот момент в сердце кольнуло горечью и пустотой. Мужа я после аварии совершенно не помнила. Моя мама, не вдаваясь в подробности, просто резюмировала, что у нас не сложилось и мы расстались. Я хотела посмотреть хоть какие-то фотографии, но и их тоже не оказалось. По словам матери, в порыве гнева я их порвала, а что-то сожгла. К своему стыду, я не могла вспомнить подобного проявления своего гнева…

Лечащий врач просил поберечь себя ради детей и не терзать попытками вспомнить что-либо из своего прошлого.

Я не могла с этим смириться: как так, я не помнила только одного человека? Ведь остальных же я вспомнила, пусть и не сразу? Маленькие фрагменты памяти вспыхивали яркими вспышками в моем сознании, я очень радовалась, но и подолгу приходила в себя всякий раз, когда пазл складывался… Часто я встречала людей, с которыми была знакома в том прошлом, но и личное общение не всегда помогало что-то прояснить. Вот такой побочный эффект при черепно-мозговой травме, которую мне удалось пережить. В интернатуре я наблюдала подобное, но в более стертой форме и не думала, что когда-либо смогу прочувствовать это на себе лично.

Вопрос про мужа я проигнорировала.

– Вот, полюбуйтесь! – указала на трещину, испорченную отделку и покосившийся шкаф.

– Да, ваша правда! Сегодня немного перестарался. – Он задумчиво запустил пятерню себе в волосы, что-то обдумывая. – Ну что же, приношу свои искренние извинения! Честно, не думал, что так выйдет! – Он так хлопнул в ладоши, что строительная пыль разлетелась пыльным облаком у меня в спальне. – Я вот что я предлагаю… Сейчас болгаркой срезаю штифт и на неделе устраняю последствия. Как вам?

«Да он издевается!»

– Как на неделе?! Да вы что! Почему сейчас нельзя что-то сделать?!

– Послушайте! У меня нет времени этим заниматься сегодня, либо делаю на неделе, либо до свидания!

«Какой мерзавец! Натворил дел – и теперь живи как знаешь!»

– Ну вы и наглец! Разворотили полстены, теперь еще и условия ставите!!! Вы мне все устраните, и не просто на неделе, а когда я буду дома и без детей! Мне только не хватало, чтобы девочки всем этим дышали! Как будете устранять трещины и дыру в стене? – продолжала гипнотизировать его взглядом. – Гипс, шпаклевка? – проговорила наседая на него.

– Это называется штукатурка, дамочка! – И опять эта его фирменная ухмылочка.

– Да что у вас за обращение к женщине? Может вам к психологу сходить, а лучше сразу к психиатру, у вас явные проблемы в общении!

– Нет, у меня проблемы с соседями, вернее с соседкой!

Сейчас точно придушу голыми руками, за несколько минут снова вывел меня из себя, будто специально все делает.

– Ладно, черт с вами! Идите и доделывайте свои дела, но имейте в виду, я не забуду, что переделки в конкретный день.

– Кто бы сомневался! – ответил он и протянул мне визитку.

Повертев ее в руках, я не обнаружила ни фамилии, ни названии фирмы, где он мог работать. Бесполезный кусок бумажки, зачем он мне вообще всучил эту визитку? А телефон можно было в контакты к себе добавить. Скорее бы он завершил свой "дурдом", и глаза бы мои его не видели…

Глава 4

Я забежала в процедурный, чтобы захватить медицинскую карточку пациента. Отвлеклась на коллег и даже забыла, зачем сюда пришла. Коллеги, скользнув по мне безразличным взглядом, продолжили бурно обсуждать предстоящий торжественный вечер и выбор нарядов. Я почувствовала себя белой вороной и никак не могла понять, о каком празднике идет речь, пока не посмотрела на настенный календарь, и тут меня осенило…

«Как я могла забыть?»

Шестьдесят семь лет прошло со дня запуска работы нашей детской областной больницы. В этот день награждаются лучшие сотрудники, выступают заслуженные врачи нашего региона. Закрытая вечеринка для сливок медицинского общества, но в этом году неожиданно и мне пришло приглашение по случаю юбилея. Самое страшное, что не пойти нельзя, а я даже няню не предупредила, что нужно завтра остаться с девочками, не говоря уже о выборе наряда. Из оцепенения меня вывел лёгкий толчок в плечо.

– Чего застыла, подруга? – не расшаркиваясь и, как обычно, в своем духе произнесла Вера Говалева.

Подруги мы не так давно, хотя порой мне кажется, что уже прошла вечность. Вера переехала из другого города в попытках начать новую жизнь после неудачного брака. И тут как раз я после аварии вернулась в отделение.

Миловидная блондинка с короткой стрижкой каре, большими серыми глазами, но очень печальными. Мы очень разные, как две противоположности, но на фоне пустоты и одиночества в душе у обеих сдружились, да и дети одного возраста.

– Вер, ты представляешь, я забыла о вечере… Когда мне теперь искать наряд, ведь там строгий дресс-код!

– Ну ты даешь, мать! Ты хочешь сказать, в твоем гардеробе нет ни одного приличного вечернего платья?

– Представь себе! Я даже не помню, когда просто куда-либо выбиралась… И в мыслях не было девочек оставлять одних, и так их толком не вижу.

– Так, давай без паники! У меня одна подружка держит прокат вечерних нарядов, наверняка что-нибудь подберем. Ты мне сейчас кинь сообщением свой размер, я ей перешлю, и завтра в обед, Золушка, соберем тебя на бал. Думаю, девчонки подобное шоу не пропустят.

– Вер, спасибо огромное, ты меня очень выручила! – Я в приподнятом настроении отправилась продолжать дежурство.

На следующий день, ровно в двенадцать часов, на пороге стояла Вера с ее подругой. Девушка принесла с собой целых пять нарядов. Мало верилось, что мне все может подойти, хотя мне грех жаловаться. Фигурой природа меня не обделила, и многие с завистью на меня поглядывали, зная о двух дочерях.