Янтарный меч
Полная версия
Янтарный меч
текст
Оценить:
0
Читать онлайн
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– С собой возьмем, – поймав ее взгляд сказал Торопий. – Для де-мо-ра-ли-зации противника.
– Для чего? – растерялась Ярина.
– Штоб эти гады спужались! – бодро пояснил домовой. – Воевода, у которого я жил, так любил говаривать. Жалко, сложил буйную головушку.
– На войне?
– Не. Он в пруду утоп по пьяни. С корчмы домой ночью возвращался. А вдовица, змеюка подколодная, давай смерть его отмечать. Луну отмечала, другую. Полгода минуло, гляжу – не угомонилась еще. Я и ушел. Не охоч я до шумных гулянок. Ладно, байки травить мы опосля будем. Ежели готова, тогда пошли. Бери дитё.
На воронью стаю, прочно облюбовавшую старый дуб, Ярина привычно покосилась и вздохнула. Такое внимание колдуна лестным не было, а то, что птицы колдовские – даже черепам понятно.
За частоколом ждали не только волки. Добрались с болот кикиморы, которых Ярина просила принести платок, но с ними невесть зачем увязался бункушник, принарядившийся по такому случаю в штаны из подозрительно тонкой светлой кожи. На лоб он повязал бурую от грязи тесемку, ожерелье из плоских пластин на шее зеленело застарелой медью. Словно на званый ужин собрался.
– Мы к людям идем, – осторожно напомнила она. Нужно было повежливей объяснить, что присутствие страшной болотной нечисти не пойдет на пользу переговорам.
– Люди – хорошо, – почище волчьего вожака осклабилась нечисть. – Вкусно.
Подозрения насчет званого ужина оправдались. Ярина представила, как завидев их честную компанию, селяне сначала с воплями бегут прочь, а потом возвращаются с огнем и смолой. А если еще колдун решит от нее избавиться…
– Никто никого есть не будет, – как можно решительнее заявила она, хоть сердце заходилось от страха. Кинься на нее сейчас бункушник, никакое ожерелье не спасет. – И людям на глаза не попадайтесь. Мы идем ребенка возвращать, а не трапезничать.
Младенец подтвердил ее слова внезапным заливистым ревом. Оскал бункушника из довольного превратился в угрожающий, слова Ярины на него никакого воздействия не оказали.
– Я делаю это не для маленькой ворожейки, – проскрипел он. – Мои сестры любят детеныша. Но если человечье мясо решит обидеть его, то у нас будет много красивых плащей.
– Если люди попытаются обидеть ребенка, мы просто уйдем. – Ярина понятия не имела, как справиться с бункушником. Помощи ждать было неоткуда. – Никаких плащей и… и штанов тоже. Своего они не тронут, а вот вас очень даже могут.
– Ворожейка глупая и плохо знает людей. Люди не знают привязанности, они думают только о выгоде. Они злые и жадные.
Можно до скончания веков оправдываться и спорить, да все без толку.
– Может быть, – с нажимом ответила Ярина. – Но это не значит, что их можно есть.
Из горла нежитя вырвалось клокочущее сипение – сразу и не догадаешься, что он смеялся.
– Ворожейка маленькая, – повторил он. – Мы посмотрим.
Хвала богам, на краю леса кикиморы с бункушником все же отстали, пропуская волков вперед. Ярина думала, что на переговорах будет одна, но домовой пятками сжал бока седого волка, и тот послушно потрусил вперед. А череп даже не подумал притушить огонь в глазницах.
Встречали их всем селом: мужчины, женщины, старики. Люди тоже собрались как на войну: кто цепом вооружился, кто вилами. Позади темным пятном маячила закутанная в плащ фигура – колдун все же явился.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Ярина едва не отпрянула, сдержавшись в последний миг. Радушный прием, ничего не скажешь! Не хватало лишь весело потрескивающего костерка, а то можно было бы назвать его горячим. Молчаливые угрюмые селяне напоминали стаю голодных упырей, по сравнению с ними и бункушник покажется милым дедушкой. Идти дальше было страшно, но младенец на руках завозился, безмятежно улыбаясь. Какие уж тут сомнения?
Возглавляла толпу дородная тетка скандальной внешности, чуть поодаль стоял высоченный плечистый мужчина с обветренным лицом. Единственный, кто не прихватил с собой оружие. Не из человеколюбия, просто лапищи у него были такими, что он мог бы на медведей без ножа ходить. Яркая буйная шевелюра цвета осенних листьев сразу позволяла распознать чужака – местные стриглись коротко. Две косицы змеились от висков, в них серебряными нитями тускнела седина. Взгляд водянисто-серых глаз обвинял, прожигая насквозь. Одежда без вычурности, но богатая: за пряжку с крупными огонь-камнями в глазах серебряных волков разбойники выстраивались бы в очередь, окажись она на купце порыхлее. На такую можно год безбедно семью кормить, а то и всю деревню. Из собравшихся на поляне только этот мужчина мог подарить жене дорогущий платок.
Ярина сильней прижала к себе шевелящийся сверток и заговорила:
– Ты Ивар?
– Возможно, – зычным голосом отозвался тот. Брови сошлись на переносице, но на нее взгляда не поднял, уставившись на ребенка. – Я тебя не знаю, женщина из леса. В моих краях даже ведьмы варгамор называют себя, прежде чем вести беседу.
Ярина набрала в грудь воздуха, стараясь ответить так, чтобы голос не дрожал:
– Мое имя Ярина, я… здешняя лешачка.
Толпа ощетинилась, угрожающе двинулась вперед, вздыбили загривки волки, скалясь. Торопию пришлось стискивать бока седого пятками, чтобы унялся.
– Ведьма поганая, – послышался гул. Селян не пугали ни лесные звери, ни череп, злобно сверкающий глазницами. Зато стоило мужчине поднять руку, жаждущие расправы замерли.
– Я Ивар, сын Хельмуда. Купец. Зачем звала?
На его лице не проступило ни капли удивления. Он прекрасно знал причину и все смотрел на младенца. Какая нелегкая понесла человека, рожденного быть воином, торговать по дальним весям? Но купец так купец. Тянуть глупо! Торопий молча протянул платок, и Ярина отдала его Ивару.
Огромная лапища перехватила тонкую шерсть, пальцы едва уловимо дрогнули, но лицо осталось таким же суровым. Мужчина не сказал ни слова, поэтому Ярине пришлось говорить самой.
– Она выехала из Чернушек утром два дня назад, после бури. Не знаю, что случилось, но лошадь понесла и угодила в болота, потащив за собой телегу. Та перевернулась, придавила госпожу Милаву и… Она погибла. Зато ребенок выжил. Его спасли и принесли мне местные кикиморы…
Ивар подался вперед, Ярина уже хотела протянуть ему сына, но стоявшая рядом тетка кинулась на нее, размахивая кулаками.
– Навье семя! – завопила она, брызгая слюной. – Подменыша нам подсунуть хочет! Дочку… Милавушку мою сгубила, теперь и за нас принялась!
Она коршуном нависла над Яриной, вопрос Ивара заставил ее поутихнуть, но и только.
– Подменыша?
– Ты чужой, ничего про здешнюю нечисть не знаешь. Они душу у дитёв высасывают, навьим холодом заменяют. И растет подменыш похожим на человека, губит всех, кто рядом, потому как силой людской питается.
Селянские байки! Мать столько раз твердила, что поселить в теле человека другое существо не могут даже сильнейшие чародеи, это заклятье давно сгинуло. Но люди охотнее поверят всякой жути. Ведь чужая девчонка, которую еще пару седмиц назад загоняли как добычу, не может просто так спасти младенца.
Пока Ивар переводил взгляд с тещи на сына, деревенские подбирались ближе.
– Кончить их, и всего делов.
– Ишь, удумала, людей губить.
Горло перехватило. Страх скручивал в узел, накрывал удушливой пеленой, заставляя подчиниться. Броситься наутек. Можно вернуться в лес, но Ярина не знала, сколько способна удерживать охранный круг. Хватит ли сил? А ведь оставались еще и обитатели Хохлатки. Нет, бежать некуда. Она в ответе за тех, кого взялась защищать. И страх отступил, оставляя лишь сорванное дыхание и непонятное чувство, которое Ярина сразу не опознала. Предвкушение и готовность драться! Наследие отца. С таким чувством Сивер бился на кулаках, Нежка таскала за волосы обидчиков, даже Рагдай выходил в одиночку против сельских мальчишек. Кто бы мог подумать, что в ней это тоже есть.
Решение нашлось само – невероятное, безумное – Ярина даже улыбнулась. Ближайшая девица, увешанная бусами, решив, что над ней глумятся, яростно зашипела. Но теперь это не напугало, только разозлило. Как же нужно упорствовать в своей злобе, чтобы приговорить к смерти ребенка!
– Подержи, дедушка, – попросила она домового, протягивая тихонько хныкающего малыша. Хорошо перед выходом догадалась искупать его в успокоительном отваре, иначе бы он уже на всю поляну выражал свое недовольство.
– Бежать надо, – отчаянно выдохнул Торопий, но сам сдвинуться с места волку не дал.
Ивар вздрогнул, подался к ней, то ли собираясь ударить, то ли выхватить сына. Даже если последнее, куда ему одному против взбешенных людей. Волки здесь не помощники, их забьют и затопчут. Поэтому Ярина не стала ждать. Вышла вперед, прикрывая домового с ребенком, ухватила дрын с черепом поудобнее.
– Эй, ты! – закричала она что было сил. Маячивший за толпой колдун обернулся. – Почему молчишь?! Не стыдно?