Здесь русский дух

Здесь русский дух

© Авторы, текст, 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2022

Александр Бессонов

Барахолка

Эта история произошла очень давно. В прошлом тысячелетии. Как удобно – теперь стало можно бросаться веками.

Ну не так давно, конечно. Дело было в 90-е. Я учился в универе, жил в общаге. Родители в другом городе, мама решила приехать и приодеть любимого сыночка. Ну а где раньше продавались все вещи от кутюр? Где в феврале в минус тридцать, стоя на картонке, дрожа и чертыхаясь, можно было примерить хорошие пекинские туфли? Правильно, на барахолке. Мама считала, что учиться в университете и быть одновременно бомжом не комильфо, да и невесту пора приглядывать, и настоятельно рекомендовала избавиться от того, что я гордо именовал дублёнкой. Возможно, раньше, лет пятнадцать назад, она и была представителем этого гордого племени верхней одежды, а теперь – кусок волосатой тряпочки с рукавами, неравномерно покрытой шерстью неизвестного животного. Мы решили купить пуховик. Стильно, молодежно, а главное – в тренде.

Долго ходили. Выбирали. Ну и что, что минус тридцать, почему бы не подышать, свежий чистый воздух, интересные люди, предлагающие сыграть в напёрстки, чтобы согреться, чай в пластиковых стаканчиках и сосиска в тесте. Рай же! И тут мы увидели мужика с сигаретой, вмёрзшей в губы, в обеих руках он держал по пуховику. Вид у него был такой, словно Курт Кобейн решил между мировым гастрольным туром толкнуть пару своих косух – гитара сломалась, нужно срочно новую купить. Это не ему надо продать товар, это он нам делает одолжение – снизошёл до нас. Конечно же, не сговариваясь, мы с мамой двинулись к нему.

Мама спросила, какие размеры у него есть, он выдохнул сигаретный дым. Посмотрел на меня, как на говно, и сказал в проброс: «На него есть». Мама тут же скомандовала мне: «Мерь давай!» Я незамедлительно подчинился и натянул чёрный пуховик. Дальше зачем-то мама спросила не у меня, а у Кобейна: «Ну как?» Курт выдержал мхатовскую паузу, ещё раз посмотрел на меня как на говно, прикурил новую сигарету и лаконично ответил: «Нормально. Чо, я сам в таком хожу».

Думаю, и говорить не стоит, что мы купили этот пуховик. Ходил в нём пять лет. А вы говорите, Рибок, слезь с иглы, сядь на лицо… Вот он – пример гуру маркетинга!

Побег из Шоушенка

(русская версия)

В камере на шесть человек все всё друг про друга знают: кто, за что, почему. Никто не задаёт лишних вопросов. Время идёт, вернее срок.

После вечернего отбоя дверца в двери открылась и громкий голос начальника охраны Смирнова задал странный вопрос:

– Кто знает, что такое CS, и умеет в неё играть?

Ему тут же ответили:

– Начальник, хватит выражаться. У нас отбой, дай поспать.

– Ещё раз ставлю вопрос: кто знает, что такое CS?

Из угла камеры тихий голос сказал:

– Counter-Strike. Компьютерная игра. Немного умею.

– На выход, быстро! – скомандовал Смирнов.

С кровати поднялся восемнадцатилетний парень, мгновенно оделся и пошёл к выходу.

В дверях, при хорошем освещении Смирнов заметил, что у молодого человека свежие ссадины на лице.

– Как звать?

– Рыков.

– За что тебя так?

– Упал на прогулке. Претензий ни к кому не имею.

– Ясно. Пошли.

В кабинете Смирнова стоял стол. На столе ноут. На ноуте – заставка игры.

– Ну смотри, Рыков, хочу, чтобы ты научил меня играть в эту хрень. Скачать – скачал, а что делать – не знаю…

Рыков тут же сел за ноут и, как профессиональный пианист, начал стучать по клавиатуре.

– Вот настроил. Вы за кого будете играть? За террористов или за спецназ?

Смирнов странно посмотрел на него.

– Понял. Глупость сморозил.

– Играть обязательно на сервере. – Смирнов достал бумажку и прочитал по слогам. – Ма-три-кс. Матрикс!

– Там одни ламеры сидят! Давайте что-нибудь посерьезнее…

– Рыков, делай как сказано!

– Готово. Садитесь рядом. Управление простое…

– Наушники забыли. Вот. – Смирнов достал из пакета недавно купленные наушники, к коробке приклеился наэлектризованный чек.

Так прошло часа два. Рыков показал основы игры, Смирнов аккуратно всё записывал в блокнотик. Выключая ноут, Смирнов предложил:

– Рыков, есть вариант сделки. Ты меня каждый вечер учишь этой дряни несусветной, а тебя перестанут трогать в камере.

– Да это я упал…

– Хорошо, я сделаю так, чтобы ты под ноги внимательнее смотрел и больше не падал.

– Боюсь, после таких вечерних свиданий падений будет больше.

– Посмотрим. Договорились?

– Ну давайте. Мож, убьют быстрее. Не понимаю только, зачем вам это.

– Пытаюсь наверстать упущенное. Скажи, мне сказали, в этой игре можно друг с другом общаться?

– Да, если вы в одной команде. Вы ник знаете?

– Чего?

Смирнов слово сдержал. К Рыкову перестали лезть в камере. Их вечерние заседания продолжались. Рыков заметил, что, когда Смирнов играл в одной команде с игроком Blink182, настроение у него сильно поднималось.

– Виктор Петрович, прекрасный эйс! Если учесть, что вы проделали это с одним диглом. Можно вопрос? Кто этот Blink182, с которым вы вынесли полкоманды? – спросил Рыков.

– Такой же парень, как и ты.

– Сын, что ли?

– Разговорчики. Тебе какая разница? – Смирнов разозлился.

– Ну вы же дома можете с ним рубиться?

– Я не живу с ними. Постановление суда.

– Не понимаю!

– Чо тут понимать? Я приносил работу домой. Бухал, орал, требовал подчинения. Вот и докомандовался… Хоть в игре с сыном общаемся. Ты тоже, смотрю, не похож на Пабло Эскобара! Прочитал у тебя в деле!

– Виктор Петрович, я сам дурак. Учился в универе на втором курсе, решил на игровой ноут заработать. Вроде контора серьёзная, название библейское, ООО «Мирт». Курьер. На первом же задании слотошили. Я даже не знал, что в пакете. Пять лет.

Смирнов надел наушники.

– Зато новый комп. Правда, в комнате отдыха в тюрьме. Ну что, ещё партию? Blink182, как у мамы дела?

Через два дня, не в смену Смирнова, произошло ЧП. Незавершенный суицид. Смирнов первым делом направился в больничный комплекс тюрьмы. На кровати лежал Рыков и грустными глазами смотрел в потолок. Под глазами были огромные синяки.

– Рыков, ты офигел? Ты чо творишь?

– Виктор Петрович, да что вы со мной возитесь? Все равно сделаю! К черту, не хочу больше. Ещё семь лет этой хрени.

Рыков отвернулся к стенке.

– Старичок, надо держаться, надеяться. Надежда – самое лучшее, что есть у человека. Она никогда не умирает! Да, сейчас трудно, потом будет легче. Нужно держать удар. Ну представь, что это самый сложный уровень самой сложной игры. Его надо пройти – и всё.

– Вы же мне обещали, что меня не тронут?

– В глобальном плане тебя не тронут, но есть отморозки, которым нужно отвечать тем же.

– Вы на меня ещё раз посмотрите. Я же дрищ! Я умею только на клавиши нажимать.

– Значит, будем скиллы твои качать.

На следующий день Смирнов перевёл Рыкова в одиночку. Повесил туда грушу и турник. Распечатал и прилепил скотчем на стену листок бумаги, на котором было написано:

Сила – 0.

Ближний бой – 0.

Скорость – 0.

Интеллект – 100.

Когда Рыков увидел листок, первым делом спросил:

– Это что?

– Я не рассказывал тебе, но я неплохо в Дьябло играл. Это твоя прокачка. За каждые 100 отжиманий – плюс 1 к силе. За каждую серию по груше из 100 ударов – плюс 1 к ближнему бою. Я покажу серии. Скорость позже придумаю, наверное прыжки.

– Интеллект – судоку?

– Не, книги. Одна книга – плюс 1 к интеллекту. Ты учишь меня CS, я тебя! И без читерства!

– Договор!

Эксперимент начался. Рыков оказался целеустремленным и азартным, как и предполагал Смирнов. В течение дня он постоянно тренировался, прибавляя показатели на листочке. Он отключал мозг и пахал. Вечером тренировал Смирнова и его сына в киберспорте. Отец с сыном так сильно сдружились во время игр, что даже после игры долго общались между собой.

Через два месяца Рыков попросил поменять грушу, а ещё через месяц коллеги Смирнова рассказали, что Рыков на прогулке нокаутировал точным хуком в челюсть заключённого по кличке Утюг. В камере на листочке рядом с ближним боем стояла цифра: 3800. Оставалось решить главное.

– Алло, это начальник охраны тюрьмы Смирнов беспокоит. Вы следователь Закиров?

– Да, слушаю.

– Вы вели дело по наркоте Рыкова?

– Да, а в чем, собственно, дело? – завелся следователь.

– Я изучил материалы дела. Никакой доказательной базы. Парень даже не знал, что перевозит наркотики. Почему не провели обыски в ООО «Мирт»? Он же там забрал груз?

– Слушай, Смирнов, ты там охраняешь, вот и охраняй. Не повезло пацану – и всё. Не под той звездой родился. Тебе-то что.

– Скажи, мудак, ты палку получил или занесли? Он же ещё ребёнок!

– И чо? Иногда змею закона нужно кормить свежей кровью. Смирнов, успокойся, дело закрыто. Охраняй преступника.

– Пройдёт несколько лет, и ты, гондон, окажешься у меня в гостях. Такие, как ты, всегда здесь оказываются. И тогда мы с тобой по-другому поговорим. Будь здоров.

– Виктор Петрович, приветствую, дорогой ты мой!

– Здравствуйте, Юрий Михайлович.

– Тут оказия вышла, одному очень уважаемому человеку нужно полгодика у вас проваландаться. Прошу посодействовать и поселить в отдельную камеру с удобствами.

– Без проблем. Но у меня встречная просьба будет. У меня есть заключённый по наркоте. Я считаю, парень перевоспитался. Его бы по УДО выпустить.

– Виктор Петрович, по психоактивным веществам почти нереально. Там сейчас проверки.

– Ой, беда, Юрий Михайлович, запамятовал совсем, у меня же в одиночках ремонт сейчас идет, мест нет. Передайте вашему уважаемому человеку, что его поселят восьмым в камеру к славным парням, которые коротают сроки за особо тяжкие.

– Витя, ты совсем?

– Юра, надо!

– Ок, сделаю.

На скамейке возле тюрьмы сидели два человека. Со стороны они напоминали отца и сына. У того, что помладше, была большая сумка.

– Виктор Петрович, как вам это удалось?

– Повезло. Что чувствуешь?

– Какое-то приятное чувство…

– Такое приятное чувство испытывает только свободный человек в начале долгого пути. Что делать планируешь?

– В универе восстановлюсь. Вы же мне план написали, – он достал из кармана листок из камеры с четырёхзначными цифрами и дописал в список «Надежда +10 000». – Как с сыном в кино сходили?

Москвичи эти…

Есть ритуал, который мы выполняем ровно два раза в год: весной и осенью. Островок стабильности. Национальная идея. Альфа и омега бытия. То, что нас объединяет. То, что можно обсуждать даже с «чайниками», ничего не смыслящими в вопросе. Я, конечно, говорю о сезонной смене автомобильных шин.

У каждого уважающего себя машиновладельца есть свой гуру покрышек. Моего зовут Сергеем, ему сорок пять с хвостиком. Недавно Сергей захотел покоя, ушёл с работы кем-то важным и стал управляющим складом-магазином по продаже шин. Управляет он собой и ещё одним пареньком, который и «переобувает» счастливцев, решившихся на новые «нокиян» или «бриджики». Пока паренёк занимается разбортовкой моих колёс, мы с Сергеем обсуждаем актуальные общемировые проблемы. Делать это особенно удобно в обшарпанной комнате при складе. Я лежу на небольшом диванчике в углу, а Сергей сидит за единственным столом со стареньким ноутбуком.

– Николай, давайте сто рублей. Вам дополнительные резинки надо поставить.

– Не вопрос. Презервативы?

– Ха-ха, – сказал Сергей.

Потом подумал и почему-то добавил:

– Вот же москвичи фиговые, ну что за люди.

– А чем москвичи провинились?

– Да уроды. Звонит мне недавно москвич, хочу, говорит, купить колёса. У нас тендер, много участников, возможна переторжка. Ну я ему цену озвучил, а он требует коммерческое предложение и проформу договора. Отвечаю: слушай, столичный, я могу тебе фотку калькулятора отправить с этой ценой, тогда ты провод телефонный обмотаешь вокруг шеи и резко побежишь в соседний кабинет.

– Может, он по мобильному звонил.

– На этот случай у меня другой рецепт. Пусть возьмёт свой мобильный, поместит аккуратно в упомянутый вами презерватив и сунет туда, куда колесо не пролезет.

– Сергей, а с чего вы взяли, что это был москвич?

– У меня нюх на них. Сидят в офисах, не делают ни хрена, диспетчеры чёртовы. Вся Москва – это большой диспетчерский центр, чтоб вы знали. Ну вот вызываешь такси, разговариваешь с девочкой, а она передаёт информацию водителю. Так и москвичи, тупо сидят на потоках информации целой страны, педерасты. А реальных навыков ноль. Ни построить, ни починить, ни сломать. Целыми днями на телефонах наяривают, кровь из регионов пьют. Кто вкалывает, как папа Карло? Провинция.

Общаясь со мной, Сергей одновременно играл на ноутбуке в «сапёра».

– Интересная мысль, но всё-таки парень мог оказаться откуда угодно.

– Не. Я же сказал, москвичей за версту чую. Вот вы, например, не москвич.

– Почему?

– Я вам сказал про резинки и сто рублей, и вы сразу согласились. Москвич бы уже из трусов выпрыгнул: что, зачем, почему так дорого. Да, я вас немного обманываю, нет никаких резинок, но разве это важно. Хорошие отношения между людьми – вот главная ценность.

Я немного обиделся, но вместе с тем ощутил какую-то смутную гордость.

– Лоховство?

– Нет, конечно. Мы бы вас при любой погоде немножко обсчитали, не переживайте.

– Спасибо, успокоили. Но я в Москве часто бываю, у меня там друзья. Могу заразиться?

– Чтобы стать настоящим москвичом, надо там восемь лет прожить.

– Почему именно восемь?

– Цикл москвича. Перевернёте восьмёрку – получите знак бесконечности. Очевидно же.

Из коридора донёсся крик: «Семёныч, колёса готовы!»

– Ну что, Николай, за резинки можете не платить, раз я проговорился, но на три пива – извольте. Так лучше?

– Конечно, Сергей. Мы ж не москвичи.

Госжена

– Здравствуйте, мы рады приветствовать вас на федеральном портале услуг госжена. Как я могу к вам обращаться?

– Привет! Максимом меня зовут.

– Как чудесно – моё любимое имя! Максим, слушаю вас внимательно!

– Я хотел бы побольше узнать о…

– Услышала вас. После успешного внедрения сайта госзакупки правительство осознало, что упустило из виду важнейший из ресурсов – человеческий фактор. Депутаты местных и федеральных уровней власти, представители религиозных конфессий, селебрети очень волнуются из-за катастрофического нивелирования института брака в современном мире и растущего количества разводов в нашей стране. Поэтому было решено взять выбор второй половины под контроль государства. Пока сайт работает в тестовом режиме. Потом ФЗ.

– Как это работает?

– Максим, у вас и голос та-а-акой приятный. Работает очень просто. Вы заходите в личный кабинет на нашем портале по номеру ИНН и выбираете закупку.

– Что, простите?

– Ну, женщину! Вы ещё и такой умный, Максим. Смо`трите фотографии, читаете анкету, сумму залога.

– Сайт знакомств какой-то… Что – залог?

– Ну да. Чтобы участвовать в торгах. Необходим обеспечительный платёж. Он остаётся в нашей системе. Это, во-первых, подчёркивает серьёзность ваших намерений, а во-вторых, является защитой от разводов. При разводе платёж автоматически сгорает.

– Ну и ладно, там же совсем небольшие суммы?

– Ну как вам сказать, самая простая закупка от трех миллионов рублей.

– Сколько?! Вы с ума сошли!

– Ну а как вы хотели? Брак – дело серьёзное, он заключается на всю жизнь.

– А как обратно деньги получить?

– Очень легко. Начиная с деревянной свадьбы (5 лет вместе) – государство возвращает деньги, 20 %. Оловянная (10 лет) – 20 % и т. д.

– А кто определяет стоимость залога? Я вот смотрю сейчас анкеты, есть симпатичные по пять миллионов, а есть… – на любителя, по двадцать миллионов.

– Искусственный интеллект Сбербанка Онлайн. Он анализирует расходы и доходы женщины и определяет сумму залога.

– То есть если девушка больше тратит, чем зарабатывает: маникюры, тряпочки, винишко, курорты – то залог ниже, да? А если, как маленькая лошадка, трудно несёт свою ношу и зарабатывает, то залог выше. Блин, умно.

– Спасибо, Максим. Нам так приятно.

– Ну а если я женюсь не через ваш сайт?

– К сожалению, со следующего года это станет невозможно. ЗАГСы закроют, свидетельства о браке будут выдаваться только через наш портал.

– Ну, я буду жить в гражданском браке…

– Соседи доложат. Вмешается полиция. Вначале – расселение в другие города, если повторно, то химическая кастрация. Вы представляете, какие блестящие перспективы открываются? Семейным ценностям уже ничто не угрожает!

– Блин. И когда закон этот примут?

– Он в Думе уже прошел первое чтение. Где-то через год примерно.

– Год остался… А еще обеспечительный платеж искать. Кредит, наверное, брать придется… Скажите, а можно я приглашу вас на ужин?

– Наконец-то! Я уж думала, никогда не предложишь. Записывай адрес…

Капельница

История такая. Один мой товарищ – актёр, во время учебы в театральном институте подрабатывал угадайте где. Правильно – в театре! Помощником работника сцены. Театр уехал на гастроли в другой город. Понятное дело, без будущей звезды этого театра. Звонок в семь утра. Воскресенье, поздняя осень, утро. Типа: «Спасай! Забыли реквизит, беги в театр, потом рейсовым автобусом к нам. К вечернему спектаклю успеешь». Приятель и рад. У него таки будут гастроли!

Реквизитом оказалась бутафорская капельница со стойкой. Товарищ забрал её в театре, купил билет на рейсовый «икарус», сел там у прохода, рядом с собой поставил капельницу. И тут началось. Каждый, кто входил в автобус, непроизвольно начинал жалеть «умирающего» мальчика, который наверняка едет в другой город на пересадку печени или почек. Сразу обеих. Друг, в свою очередь, не захотел разочаровывать спутников, или в нем взыграл его актерский талант, кто знает… В общем, он засунул шнур от капельницы себе куда-то в пуховик и начал тихонько постанывать.

Какая-то бабушка рядом взяла его за руку и убаюкивающе ворковала: «Держись милый, чуток осталось, там врачи тебя на ноги-то поставят!» Приятель понял, что уже перебор, и хотел было признаться во всём. Он встал, набрал в грудь побольше воздуха, но тут к нему быстро подошёл мужчина в длинном сером пальто, взял его руку и начал измерять пульс. Померив пульс, мужчина сказал:

– Господа, я врач! Молодой человек находится в критическом состоянии. Товарищ водитель, нам нужно как можно быстрее добраться до больницы другого города. Мчите!

Друг все еще хотел объясниться, но мужчина тихо скомандовал: «Молчи!»

Водитель вдавил педаль газа в пол. Его, понятное дело, остановили гаишники, но он смело заорал: «Зачем остановили? У меня в салоне человек умирает. Не довезем пацана!» Один из гаишников даже поднялся и посмотрел на тяжелобольного. Гаишник предложил из аптечки водителя автобуса йод, аспирин и бинты. Друг вежливо отказался. Гаишник решил проверить лжебольного и спросил:

– Как ты, парень?

Моего друга что-то переклинило, и он ответил замогильным голосом:

– Я видел такое, во что вы, люди, просто не поверите. Штурмовые корабли в огне на подступах к Ориону. Я смотрел, как ги-лучи мерцают во тьме близ врат Тангейзера. Все эти мгновения исчезнут во времени, как слёзы под дождём. Пора умирать…

Это был предсмертный монолог Роя Бати из «Бегущего по лезвию». Экзаменационная работа моего друга. Ну а что он ещё мог ответить. И я вам скажу, прочитал он его так, что гаишник заплакал, во всеуслышание объявив, что у него сын такого же возраста и дальше автобус поедет в сопровождении автомобиля ДПС. С мигалками.

Другу оказалось мало такого признания, и он зачем-то добавил последнюю фразу его любимого персонажа из «Стражей Галактики»:

– Мы есть Грут.

Мужчина в сером пальто торопил:

– Надо ехать ещё быстрее, парень бредит!

Другу уже было не по себе от всей этой ситуации. Он понимал, что, если скажет правду, его как минимум побьют, а бабушка рядом точно сглазит или наложит проклятие. Придется играть до конца. Мужчина в сером пальто попросил водителя довезти их до ворот городской центральной больницы. Потом под сочувствующие взгляды всего автобуса они вылезли. Бабушка хотела последовать за ними, ждать моего приятеля в палате после операции. Но её, слава богу, отговорили.

Странная парочка зашла в приёмный покой и «умирающий парень» сказал мужчине в сером пальто:

– Тут это… Я работник сцены, а эта капельница – реквизит для спектакля.

– Спасибо, что объяснил. А то непонятно.

– А почему тогда…

– Я узкоспециализированный хирург, здесь у меня сейчас будет сложная операция пареньку твоего возраста. Пришлось врать. Иначе бы не успели.

– Я думал таких «узких» спецрейсами с мигалками доставляют.

– Ага, у нас в каждой больнице телепорты стоят. Сегодня сломались. Мне пора. Будь здоров! И ещё… Мы есть Грут!

– Пока, звёздный лорд!

Друг закинул капельницу на плечо и бодро пошлёпал в сторону театра, размышляя над фразой «ложь во благо».

Талончик

Хочу обсудить мою любимую тему – поликлиники по месту прописки. Вот честно, мне кажется, туда можно ходить только за смертью. Медленно умирать в очереди из бабушек к терапевту. Дедушки, видимо, не доживают до поликлиники. Мне как-то коллега посоветовал, чтобы я старался распределять болезни и назначал их себе на лето. Летом, говорит, бабушек в поликлиниках нет. Я спросил, что, выздоравливают все? Он ответил, нет, просто – летом дачи! Некогда болеть.

В общем, пару лет назад мне вырезали межпозвоночную грыжу в специализированной клинике – режим, корсет и три месяца каждую неделю наблюдаться у врача в поликлинике по прописке. Отлично, подумал я, глупенький, всё лучше, чем дома лежать и есть, стоя на коленях. Сидеть после операции нельзя. Осталось дело за малым – взять талончик. Если рассуждать логически, чтобы попасть к нужному врачу, нужно отстоять всего три очереди: очередь в регистратуру, очередь к терапевту, очередь к своему врачу. Логично?! Это мини-презентация ада – так мне иногда казалось.

Так вот, подходит первый раз моя очередь в регистратуру. Я, радостный, говорю бабушке в окне (и здесь они!):

– Дайте, пожалуйста, талончик к терапевту на сегодня!

– Регистрация к терапевту только по телефону.

– Извините, но я очередь отстоял. Еле пришёл сюда! Можно талончик?!

– По телефону! Следующий!

На моих глазах добрая бабушка превратилась в злую ведьму. Не отходя от окошка, беру телефон и набираю номер, который написан на стойке регистрации. Параллельно наблюдаю за бабкой. Звонит стационарный телефон, но она его полностью игнорит. Опять просовываюсь в окно и говорю чуть громче:

– Извините, а почему вы телефон не берёте? Он прям разрывается.

И я услышал гениальное:

– У меня тут люди!

– Так там тоже люди! Возьмите!

Она пристально смотрит на меня, не замечая, что звоню я. Поднимает трубку, тут же опускает её обратно и, глядя мне в лицо:

– Ошиблись номером!

Всё. У меня когнитивный диссонанс. Мозг плавится. Мне пришлось идти за талоном к заведующей. К ней, кстати, никакой очереди нет.

И да, я знаю про электронную запись. Но в нашей волшебной поликлинике запись к терапевту только по телефону!

Перешёл дорогу

На прошлой неделе я летал в Москву – по работе, конечно, как все. Опаздывая на очередную встречу, поймал такси. За рулём сидел житель дружественного Таджикистана. Акцента у него почти не было, но сложные русские слова давались с трудом. Пару раз честно попытавшись сообщить навигатору, что нам нужна улица Шарикоподшипниковская, он махнул рукой. С навигатором поговорил я, и машина помчалась.

Увы, на ближайшем перекрёстке мы встали в мёртвую пробку. Телефон сел, книжки не было, конфеты в карманах закончились. От безделья я принялся пытать водителя:

– Извините, вы не могли бы рассказать интересную историю?