Живучий: Живучий. Дальняя застава. Игра в прятки

Те даже и не подумали запираться, такая сталь прозвучала в голосе, задавшем этот вопрос.

– У Гоши-Борца.

– Адрес?

Один из бандитов быстро назвал затребованный адрес.

– Спасибо, – вежливо поблагодарил их неизвестный и так же спокойно, как и шёл до этого, ушёл вдоль по улице.

– Нас завалят, – тихо и со страхом в голосе пропищал раненный в ногу Ржавый. Весь гонор с него как рукой сдуло.

– Не успеют, – тихо ответил самый рассудительный из них, а потом посмотрел на своих подельников, – здесь ничего не произошло и мы ничего не видели, никого не встречали и никому, ничего не рассказывали. А ты поранился, когда грибы в лесу собирал. И вообще сегодня нас в городе не было. Поняли?

– Э, а как же нога, – спросил плаксивым и испуганным голосом раненый.

– Ты лучше подумай о голове, – и он постучал того по лбу, намекая на еще одну новую дырку в ней. Заметив, как до того стало доходить, сказал второму:

– Потащили его. Есть у меня одна знакомая деваха, она его подлатает.

И тройка ушла, а на месте, кроме закатившейся в канализационный люк гильзы и достаточно большого пятна крови, больше ничего не осталось.

Пригород крупного городка. Коттеджный поселок

– Глянь, кто там долбится? – сказал грузный крупный мужчина одному из своих телохранителей.

Проходит несколько минут. Из коридора раздаются спокойные тихие шаги.

– Шерман, кто там?

Почему Петра Егорова прозвали Шерман, сам Георгий Еркола, в городе больше известный как Гоша-Борец за юношеское увлечение борьбой, не знал, да особо и не интересовался никогда.

Сейчас он совершенно не напоминал того подтянутого сильного парня, который был надеждой их области на многих соревнованиях. Слишком обрюзг и растолстел. Запустил себя.

Лоснящаяся кожа, двойной подбородок, свисающие щеки.

Но в глаза бы ему этого никто не сказал.

Еще на волне девяностых Гоша ударился в то, что посчитал более выгодным для своей репутации и кармана, – в криминал, и тогда еще этот мелкий бандит сколотил банду, которая подмяла под себя все торговые точки на окраине города.

Были и сходки, и стрелки, и разборки, и перестрелки. Торговля как наркотиками, так и оружием. Рэкет. Шантаж. Похищения. Но Борцу везло. Пули всегда летели мимо. Всех, кто был с ним или вокруг него, убивали, а он поднимался все выше и выше.

И теперь он стал одним из самых авторитетных людей в городе. И поэтому даже представить не мог, что в дом к нему может войти кто-то просто так, чтобы забрать что-то, принадлежащее ему. Так же как делали раньше и они.

Вот двери открываются.

К ним кидается еще один телохранитель, но валится с прострелянным плечом.

– Борец? – спрашивает у сидящего на диване авторитета молодой белобрысый парень.

– Ты хоть понимаешь на кого наехал? – впадая в бешенство, орет Гоша и поднимается с того дивана, на котором и лежал. – Да я тебя живым урою. Ты у меня…

Что должен был сделать этот парнишка, борец договорить не успел, так как тот спокойно поднял руку с пистолетом и выстрелил ему в ногу.

– Спрашиваю один раз, потом мне это расскажет кто-нибудь из твоих людей. Сколько у тебя в доме денег и где они?

Авторитет начинает вертеть головой, стараясь или что-то придумать, или выиграть время. Но молокосос поднимает руку и делает еще один выстрел. Сейчас он прострелил лежащему на полу бывшему бандиту руку.

– Где?

До бывшего рэкетира, наконец, доходит, что к нему пришёл кто-то такой же, а может, и гораздо хуже, чем он. И страх заполняет его. Он хочет жить. Ему нравится жить. Он привык к своему существованию.

Он хватается за эту соломинку, надеясь выторговать ее.

– Сейф в подвале. Там сигнализация. Ее смогу отключить только я. И кодовый замок.

– Идем, – и парень указывает пистолетом в направлении дома.

Борец, слегка ворочаясь, поднимается и, еле шевеля ногами, телепается туда.

У него есть шанс. В сейфе лежит пистолет. Он успеет.

Молодой медленно идет вслед за ним.

«Сейчас ты у меня попляшешь, – радостно думает Гоша, – только бы дойти. Ну а потом ты кровью умоешься, падла».

Вот и нужная дверь.

Он отключает сигнализацию, подходит к сейфу. Специально останавливается, чтобы убедится в том, где находится его сопровождающий.

«Сейчас», – счастливая мысль пролетает в его голове, когда он открывает двери сейфа, хватает лежащий с краю пистолет и резко разворачивается.

Но парня, который конвоировал его, уже на месте нет.

Хлопок.

И грузное тело падает вниз.

Тихие шаги. И кто-то обходит набегающую лужу крови.

* * *

Вот так у меня и появились деньги. Плюс достаточно много драгоценностей. Этот боров очень любил рыжуху. К тому же я покупал серебро и золото в слитках маленькими партиями, где только мог, стараясь при этом не очень светиться. Особенно полезными были различные ломбарды, мастерские и антикварные магазины.

Оружие я не покупал. Для него было рано и на него, если это что-то действительно стоящее, в официальных местах требуют разрешение. А с криминалом после того случая я пока решил не связываться. Хотя меня это уже волновало мало.

Я рубил хвосты. Сюда мне больше не вернуться.

Месяц назад. Деревня

Закинув свою сумку за плечо, я подхватил сумку бабульки, и она повела меня в глубь их небольшой деревеньки.

Странный звон.

– У вас что, тут церквушка где-то есть? – спрашиваю я, осматриваясь.

– Да нет, это Нилыч опять что-то в своей кузне мастерит.

– Так у вас тут и кузня есть? – удивляюсь я.

Будто на заказ, именно то, что я и искал. Найти бы еще кожевенника, который смастерит куртку и обувь, и будет вообще хорошо. Но тут я понимал, что это пустые мечты.

Хотя по обуви, я уже несколько раз рассматривал вариант мокасин. Делаются просто. Ходить удобно. Правда, изнашиваются быстро. Но там посмотрим.

– Ну, кузня, не кузня, – отвечает старушка, – а кузнец есть. Кастрюльки там залатать. По мелочи еще что сделать.

– А как думаете, он ножи или мечи ковать умеет?

– А зачем тебе? – насторожилась бабулька.

– Да все для того же, – махнул рукой я, – просто у нас там, если и есть что-то кованое, то по баснословным ценам и разрешение специальное нужно, а тут. Может, с ним договориться удастся?

– Так сходи к нему и узнай, – уже спокойно пожимает плечами бабулька, – он мужик понятливый, думаю, сторговаться сумеете. Только пить с ним не соглашайся и в карты не играй. Без портков оставит. Бес плешивый.

– Спасибо, учту, – улыбнулся я рекомендации, выданной этой старушкой.

И немного помолчав, вспомнил, что до сих пор так и не спросил, как зовут бабульку да и сам не представился.

– Простите, забыл полюбопытствовать. Как вас зовут? Меня же Степаном кличут.

– Степа значит, – покивала старушка, – хорошее имя, наше. – А потом добавила: – Меня же Агриппина Ниловна.

– Приятно познакомиться, – кивнул я головой.

Пока шли, я расспрашивал свою попутчицу об окрестностях, нужно было понять, как мне двигаться дальше, о самой деревеньке и том, что тут есть.

Оказалось, что не очень много.

Телевизор, например, есть только у того самого Нилыча. Правда, электричество тут периодически отрубают. И из каналов показывает всего один.

В общем, живут местные как в эпоху царя Гороха или еще раньше. Но и особо не переживают по этому поводу. Тут, как оказалось, даже продуктового магазина не было, вернее он был, но, так сказать, передвижной, и работал этот универмаг на колесах очень редко. Только когда им сюда завозили пенсию.

Денег-то у местного населения практически не водилось, ну а те немногочисленные необычные товары, вроде конфет или того же сахара, им перепродавали проводники.

Поэтому, кстати, и домотканая одежда. Как я понял, проще все сделать самим, чем купить. Так как покупать не у кого и нечего.

Так за разговорами мы и дошли до небольшой избушки, чуть не сказал на курьих ножках. Но к счастью, таковых вроде не проглядывало.

– Вон, Анюта на огороде возится, – сказала бабуля, кивая куда-то в сторону участка за домом.

Теперь понятно, почему она за нее переживала. Если бы ее внучка появилась где-то на кастинге для конкурса красоты, то всех остальных участниц просто дисквалифицировали бы, за несоответствие нормам. Такая естественная и природная красота, женственность, нежность и легкость проглядывали в девушке, что это трудно было не заметить даже слепому, и это без всякой косметики.

– Бабуля, – крикнула она и только тут заметила меня, – ой, а кто это с тобой?

Это она спросила немного смущенно и постаралась слегка прибрать растрепавшиеся волосы.

– Да вот постояльца к нам на недельку привела и клиента для тебя.

И она показала на тюк с ее  вещами, который я нес.

– Хочет, чтобы ты ему наделала своей одежки. Договорились по пять тысяч за комплект, ему нужно два, – гордо произнесла она.

Глаза девушки стали огромными.

– Но, бабушка… – хотела что-то возразить ей Анюта.

Однако старушка ее  остановила.

– Не переживай, он уже согласился.

Девушка только кивнула в ответ и, подняв ведро с какими-то сорняками, ушла за дом.

– Сейчас, выкинет мусор и вернется. Заодно и договоритесь с нею. Да она и мерки с тебя снимет.

– Хорошо, – ответил я.

После этого мы прошли в домик.

Маленькая, чистенькая, уютная комнатка-прихожая, дальше видимо вторая, побольше.

Но мы остановились именно в прихожей.

– Спать будешь тут, – показала Агриппина Ниловна на место у окна, – поставим раскладушку. Уголок там удобный. Теплый. И сквозняков нет. Ну а мы там, – и она открыла дверь, – в комнате.

Тут стояло уже две кровати и небольшой стол в центре.

– Спасибо, – поблагодарил я бабульку, – иначе пришлось бы искать ночлег где-то в другом месте.

– Да, было бы за что, – махнула та рукой. Но было видно, что моя благодарность ей пришлась по душе.

А потом пришла Анюта.

И мое желание уйти в другой мир как-то сразу отошло на второй план. Но посмотрев в ее  чистое, улыбающееся лицо, я вспомнил еще одно, то, которое не смог уберечь.

«Надо, – пнул себя я, – так будет лучше. Рано или поздно меня найдут, и если случится что-нибудь еще и с нею, то я себе этого не прощу».

А поэтому я постарался превратиться в камень и не замечать это милое и дружелюбное, наивное создание.

«Нельзя», – было моей постоянной мыслью в эти дни.

Пробыл я в деревне пять дней.

За это время Анюта мне сделала не только два костюма, но и неплохую плотную курточку, с несколькими внутренними карманами и еще что-то похожее на рюкзак или котомку. Когда я попросил об этом, она даже не спросила, зачем мне это нужно, только кивнула и согласилась.

Кроме того, на пару с Нилычем мы сковали мне пару ножей.

Он раньше ничего подобного не делал, но согласился, особенно когда я у него выиграл раз пять подряд в карты.

Были ножи не очень хорошего качеств. Но зато сбалансированные и полностью из натуральных природных материалов. Сплав железа, меди и еще какие-то секретные добавки Нилыча, от которых за версту тянуло сивухой, плюс деревянные рукояти.

* * *

– Пора мне, – вечером перед уходом, глядя на багровеющий закат, сказал я девушке.

Мы с нею последние пару дней часто сидели тут на скамейке перед домом, да и бабулька перестала на меня косо поглядывать.

– Ты не останешься? – тихо спросила Аня.

– Нет.

– Ты сторонился меня. У тебя есть девушка? – и она пытливо заглянула мне в глаза.

– Уже нет, – тихо ответил я.

– Прости, – не понимаю, что она там увидела, но так же тихо произнесла Анюта, – я не знала.

Она, доверяя какой-то своей женской интуиции, сразу все поняла правильно и даже потянулась рукой, чтобы погладить меня по плечу, но потом ее  немного испуганно отдернула.

– Прости, – еще раз сказала она.

Я же кивнул головой и ответил:

– Никто не знал, и я не хочу, чтобы подобное повторилось еще и с тобой. А потому мне надо уйти.

Девушка удивленно смотрела на меня, а потом все так же тихо спросила:

– Ты ведь не готовишься умереть?

– Разве в таком случае покупают новую одежду, да еще и такую необычную?

– Некоторые да, – серьезно кивнула она.

– Нет, Анют, я готовлюсь жить. И поэтому я здесь.

Девушка посмотрела на меня.

– Я верю тебе.

И она медленно наклонилась, а потом, заглянув мне прямо в глаза, быстро поцеловала меня в губы.

– Пусть это принесет тебе удачу, – скороговоркой произнесла она и убежала в дом, запершись в их с Агриппиной Ниловной комнатке.

Я не стал ее  беспокоить. Но зато вышла ее  бабушка.

– Я так понимаю, ты уходишь? – и она все с тем же хитрым прищуром смотрит на меня, как и в первый день.

– Да, я должен.

Она медленно кивает и садится рядом.

– Из-за Анюты не переживай, – медленно говорит она, смотря куда-то в сторону, – она еще не видит так далеко, как я. А я прекрасно вижу смерть, что ты пытаешься от нас отвести.

– Спасибо, что понимаете, – искренне сказал я старушке, а потом посмотрел на нее, – вы понимаете, что  ее  нельзя прятать тут всю жизнь? Она должна приспособиться к миру там, – и указываю рукой куда-то в направлении дороги.

– Знаю.

Я поднимаюсь и иду в дом. Беру свою сумку и возвращаюсь обратно.

– Вот, – и я вытаскиваю из нее всю наличность, что у меня осталась, – здесь много. Хватит и на покупку квартиры, и чтобы оплатить ей учебу, и на жизнь еще останется, если не слишком шиковать.

Плюс добавляю несколько украшений.

– А это лично для Ани, на память.

Старушка удивленно смотрит на меня.

– Никакой ты не актер.

– Будто вы и не догадывались об этом, – усмехнувшись, сказал в ответ я.

– Хорошо, я подумаю, – проговорила она.

– Нет, – качаю я головой, – не думайте. Делайте. Берите с собой Нилыча, как я понял, он ваш младший брат, и езжайте в город. Втроем, да с его и вашим характером, вы там не пропадете. Анюту надо поднимать и теперь вам есть, на что это сделать.

Она долго смотрит мне в лицо.

– Спасибо, – искренне говорит пожилая женщина.

Я отвечаю ей взглядом на взгляд, а потом спокойно произношу:

– Это моя расплата. Я должен хоть что-то оставить этому миру. И пусть это будет будущее для Ани. Лучшего бы я все равно сделать не смог.

Старушка медленно кивает мне головой. И тоже уходит в дом, забирая с собой, то, что я ей передал.

А утром, с восходом, я ушёл. Как герой какого-то второсортного боевика. В туман и росу.

Я долго чувствовал на своей спине взгляд зеленоватых глаз самой красивой девушки, которую встречал. Но она не для меня.

Я постарался сделать для нее все, на что был способен сейчас.

Это были последние люди, с которыми я говорил в этом мире.

– Бабуль, – спросила молодая девушка, – как ты думаешь, он вернется?

– А ты бы этого хотела? – глядя на Анюту спросила Агриппина Ниловна.

– Очень, – и щеки девушки покраснели, – он добрый и хороший. Но странный. Я не понимаю, – и, поглядев на свою бабушку, она уточнила: – Что с ним не так?

– Все так, – тихо ответила старушка, – кроме одного. Всех, кто рядом с ним, ждет смерть. И поэтому он хочет утянуть ее  с собой.

– Он что, хочет умереть? – испуганно спросила девушка.

– Нет, – просто ответила она, – я не знаю, что он собрался сделать. Но он что-то придумал.

И старая женщина, прожившая на Земле уже почти триста лет, посмотрела в окно.

– Пусть у него получится, – тихо сказала она. А потом посмотрела на свою приемную дочку или внучку, которую она нашла совсем грудничком посреди глухого леса.

– Мы переезжаем в город.

И уже себе под нос.

– Давно я отсюда не выбиралась. Что тут было в последний раз поблизости? – тихо пробормотала она, – вроде Сибирская губерния и Тобольск. Но точно не помню. Надо у Нилыча спросить. А то с этими поездами и не разберешься, что к чему.

– Но деньги? – между тем удивленно посмотрела на нее Анюта.

– Скажи спасибо своему Степану, обеспечил тебя приданным. О… – И старушка подхватилась к окну. – Просил ведь передать тебе еще вчера и как это я позабыла?

И выложила перед девушкой целую горсть украшений.

– На память о нем.

И только после этих слов и пожилая женщина, и девушка поняли, что этого непонятного и странного человека они никогда не увидят.

– Храни тебя бог, Степанушка, – нежно произнесла девушка и посмотрела через окно в сторону леса, где за деревьями скрылась темнеющая фигура.

Сейчас

К нужному месту я пробирался уже третью неделю.

Петрович не предупредил, что их объект находится прямо посреди болот на небольшом островке.

«Как бы там ничего не затопило», – думал я, добираясь туда по колено в воде и какой-то жиже.

Хорошо, додумался еще в деревне набрать целлофана, и теперь все мои вещи были плотно упакованы в него и лежали в сумке. Вроде и не проваливался ни разу, но извазюкался весь, с головы до ног. Видимо, мой внешний вид меня и спас.

Я, когда взбирался на достаточно крутой берег, мимо прошёл боец в камуфляже и не заметил меня. Я его, кстати, до последнего момента, тоже. Двигался он умело, очень тихо и грамотно.

Я резко притаился.

Вот и худший вариант, о котором меня предупреждал Петрович.

Три года назад

– Не надейся, на то, что это место не найдут. Рано или поздно они раскопают информацию обо мне. Это лишь вопрос времени. И потому, когда ты доберешься туда, твои противники будут уже там, – говорит старик, обращаясь ко мне, – а потому исходи именно из этого.

И он посмотрел на меня.

– Готовься к бою сразу, как только окажешься там. Но его можно избежать, если ты сможешь незаметно попасть вот сюда.

И он схематично отобразил территорию комплекса.

– Тут есть большой коллектор, который не обозначен на карте. Его достраивали значительно позже. Через него можно проникнуть на территорию комплекса. Ну а дальше ты знаешь, как действовать.

Сейчас

Свой маршрут я и выстроил именно таким образом.

Я, конечно, питал глупые надежды на то, что там никого нет, но, как говорится, «надейся на лучшее, а готовься к войне».

И поэтому сейчас лез на этот остров с этой не слишком удобной для проникновения на него стороны. Но зато тут недалеко находится вход в этот самый коллектор, о котором и говорил старик.

Но и здесь были посты и небольшие мобильные группы.

Всего я насчитал четыре замаскированные огневые точки и три мобильные группы, каждая из которых контролирует свой участок.

О том, чтобы пробраться туда днем, нечего и думать. Но именно сейчас мы и полезем. Так как к проникновению ночью на территорию объекта мои противники подготовились еще лучше. Ведь там сидят те, кто мыслит так же, как и старик.

Но я не он, а потому… Что у нас есть?

Оглядываюсь и осматриваю площадку перед люком. Снять я смогу отсюда всех, особенно если подловить момент, когда все три патруля появятся в одной зоне обстрела.

Но тут на площадке наверняка есть несколько камер, которые и поднимут общий шум.

Нужно сработать по-другому. Или отвлечь?

Нет. Мне нужно хотя бы несколько минут спокойного и относительно безопасного перемещения по территории комплекса.

Если вспомнить наставления старика, то таймер самоуничтожения дает отсчет в десять минут.

Но можно настроить минимальное время поднятия общей тревоги и сбросить его всего на одну минуту, если проделать кое-какие манипуляции со взрывателем.

Петрович объяснил, как это сделать.

Значит, у меня будет примерно девять минут. За это время я должен пробраться к телепортационном камню и активировать его.

Старик говорил, что это потребует еще минуты три, если я очень потороплюсь, но в полностью ручном режиме – минут семь. Потом практически мгновенная активация портала.

Значит, лезть я должен незаметно.

И тут я оглядываю толпу.

«А почему, собственно, лезть?» – ухмыльнулся я.

Ведь, по сути, мну нужно свободно перемещаться по самому комплексу а не по всей территории объекта.

А уж внутренние тропки я вызубрил наизусть.

Будем действовать немного внаглую. Но мне нужен чистый отдельный патруль.

И я пополз вдоль острова, высматривая огневые точки, их контроль со стороны системы безопасности и перемещающиеся патрули.

Вот то, что нужно.

Я нашёл слепую зону, которую пересекает один из патрулей. Находится он там примерно тридцать секунд. Мне должно хватить.

Слезаю вниз по берегу острова и отползаю за кусты.

Раздеваюсь. Потом надеваю ту одежду, что сделала для меня Анюта. Очень приятное ощущение. Даже какое-то тепло растеклось по телу.

Жаль, испачкал немного, но потом отстираю, если это потом будет.

Дальше. Все, что не на себя, убираю в котомку.

Мокасины на ноги. Теперь они моя обувь.

Поверх крутка. В карманы распихиваю золото и серебро.

Застегиваю. Шевелюсь, проверяя, все ли плотно сидит и не шуршит.

Запасную одежду и еще одни мокасины кидаю в котомку и надеваю ее  на себя. Притягиваю  ее  к телу. Так и надежнее и не будет особо выделяться. И, что главное, не мешает.

Дальше ножи. На пояс. Под них сделал специальные ножны из дерева. Пистолеты и обоймы просто распихал по карманам, все равно их потом выбрасывать.

Все, я готов.

Но тридцать секунд мне нужно совсем на другое.

Поиграем в ниндзя.

* * *

Я на территории врагов.

Патрульный в зоне видимости. Теперь его никто не контролирует.

Дожидаюсь шага и небольшого наклона вперед.

Выстрел.

Тело падает, продолжая движение вперед. Быстро к нему.

Какой удачный бугай. Его одежда как раз налезет на меня вместе с тем, что уже надето на меня до этого.

Успел.

Автомат за плечо. Рацию на пояс. Быстренько пробегаюсь.

И так же не торопясь, как и этот патрульный, иду дальше.

Все, в следующий раз тут кто-то появится через один круг. Но к тому времени я буду в коллекторе.

Иду. Точно следуя предыдущему маршруту покойного. Разворот.

Новая мертвая зона.

Его напарник делает несколько шагов вперед и скрывается за углом какой-то пристройки. Я же проскальзываю к люку. Открываю крышку и спускаюсь вниз. Крышку на место.

Все, я внутри.

Хорошо, что Петрович сделал мне такой замечательный подарок, как резервный взрыватель, и находится он тут недалеко.

Прохожу пару сотен метров под землей. Много грязи, но достаточно сухо, что удивительно. Вроде как объект стоит посреди болот.

А вот и та дверь, что я ищу.

Скрытый рычаг. Открываю небольшую потайную нишу. В ней всего один пульт, но зато какой важный.

Ввожу код. Код принят.

Ну, а дальше все по инструкции.

«Все, – заметив побежавший отсчет, подумал я, – теперь у меня лишь десять минут и никакого пути назад».

Двигаюсь в нужном направлении.

Три шага. Еще шаг.

Слышу голоса над собой. Как раз там, где выход. Осторожно подбираюсь к люку.

Говорят двое. Звучит чей-то крикливый голос, а отвечает ему спокойный и размеренный. Слов не разобрать.

Готовлюсь.

Дверь. Выход.

Проскальзываю вверх и вперед.

В кабинете оказалось не двое, а трое.

Выстрел в самого опасного, того, которого не заметил. Он сидел неудобно и мог меня достать. Поэтому первая пуля ему.

Ухожу на полшага ближе к стене и начинаю приседать.

Еще выстрел. Падает второй.

Крикливый голос принадлежал какому-то толстому человеку в форме генерала ФСБ.

Выстрел.

Никаких хвостов.

Тем более, что теперь они не станут отслеживать мои связи. Я все решил.

Анюта и ее  бабушка в безопасности. Мне же нужно идти дальше.

Подхожу ко второй двери. Прислушиваюсь. В коридоре никого не слышно.

Слегка приоткрываю ее  и выглядываю в образовавшуюся щель.

У поворота вижу чей-то силуэт. Но он далеко. Выскальзываю из кабинета. Пять неслышных шагов.

Противник за поворотом. По тени прикинул рост. И не высовываясь, выставив лишь руку, выстрелил в голову.

Шаг вперед. Добить.

Теперь мне на два уровня вниз. Испытательный полигон там.

У следующего поворота еще двое, но они не ожидают нападения со спины.

Два выстрела, слившихся в один.

Все, вот она нужная лестница.

Спускаюсь вниз. Не тороплюсь. Тут полумрак, не хватало еще провалить операцию из-за того, что я не заметил сломанную лесенку.

Нужный пролёт.

Открываю дверь и вижу отсвет сварки.

Кто-то пытается проникнуть в лабораторию или заварить в нее двери.

Мне это не нужно.

Три быстрых шага вперед. Пытаются вскрыть очередное помещение. Остальные уже взломаны.

Целей три, как и раздавшихся в тишине подвала тихих выстрела.

Дверь вроде не испортили. Попасть внутрь можно набрав код.

Пробую. Код принят. Но двери заклинило.

Срезаю петли. На это тратится время, и у меня теперь нет прикрытия со спины, на которое я надеялся. Но радует, что они не пробрались внутрь.