Рождённый в Бирюковке, или Жизнь на полшестого

Индивидум может отторгнуть все правила и идти своим путём. Почему нет? Он может на этом пути покорить невиданные вершины, стать творцом и открывателем, но в другой системе измерения. И стоить ему это будет отказа от общепринятых ценностей, может даже разрушения своей жизни. А может он заплатит всю эту цену и не достигнет искомого, но таковы их риски. Но если никакая цена вовсе и не заплачена, а о другой системе измерения и речи не ведётся: "Мне должны именно здесь и именно вы"?

Типаж людей перспективных с молоду, авансовое "талантливый" воспринявших раз и навсегда за финишные "состоявшийся/ успешный" встречается значительно – перезначительно чаще "непонятых гениев".

Они каждый божий день удивляются разночтению "перспективный"/ "состоявшийся". Это не одно и тоже? Да? Надо же! Ну. подождём ещё, может всё же сосвятится.

Пусть не они победили, покорили, создали, открыли и разработали, уточнили и запатентовали, но им видится, что незримо это именно они. Хоть их имена, если и числится, то разве что в реестрах неплатильщиков ЖКХ, или разыскиваемых по непогашенным штрафам или алиментам, но это всё равно – они.

Календарь показывает невесть какой год от их рождения, воз надежд прогнил и проржавел, а им он всё видится блестящим и новеньким. Телеге "перспективный" уже не сдвинуться, её колёса от дождей времени завязли в грязи по самые дужки, книги, по которым они учились давно ветошь. Наметившейся в давности возможности сначала замшели, за тем и вовсе умерли: "Да, ты двадцать лет назад зря получил диплом. Смирись. Забудь. Его наличие теперь только расстраивает тебя. Займись чем-нибудь для тебя более подъёмным в настоящий момент". Но похоронный звон с этой колокольни не доходит до нашего героя. Он, хоть и чувствуя неладное, но всё ещё долбится о дверь ожиданий: вот она сейчас откроется и, разом высыпятся из подносов плоды высочайшей состоятельности: таблички, приглашения, упоминания.

Горе тому, кто станет рядом с такими людьми. Разрушительно быть спутником подобного субъекта, особенно в их закатный период ожиданий. Они и раньше-то были не сахарные, а теперь в конец раздражённые, озлобленные, стали и вовсе жестоки и беспощадны. К кому? К кому могут безнаказанно дотянуться. И кто же это? Да те, кто стал рядом, кто их поддерживает и любит.

Весь мир ненавидят, ближних – истязают и уничтожают, дальним рассказывают удивительные сказки.

Узнаваемо?

Введение

=== Введение ====

Лавры Остапа Бендера! По его стопам собираю досье на некоего гражданина, любившего себя называть доктор Джон Ноунейм. Ведь, если разобраться, то успешен был товарищ Бендер именно как человек, таки собравший полное досье на господина Корейко или разыскавший местонахождение всех двенадцати разрозненных предметов гарнитура мадам Петуховой. Остальные его начинания увенчались то шрамом через всё горло, то побоями на румынской границе, а то и скепсисом отшившей его простой советской милой девушки, не суждено ему было ни разбогатеть, не стать счастливым семьянином. А вот как розыскник Остап-Сулейман-Берта-Мария-Бендер-бей состоялся безусловно.

======

Только я собралась засесть за не авторизованную биографию одного эпического шизика, который сейчас украшает собой с полного согласия своего руководства центральный универ Украины, преподавая там будущему поколению не абы що, а психологию, как наткнулась на другую биографию, с теми же проблемами, но амплитудой по богаче, тем более лакомую для автора, что прости, Господи, но завершённую.

Из уважения к родственникам нашего героя, мы несколько изменили его имя, поскольку они уже и так настрадались от него, чтобы получить ещё и посмертную травму.

И так, встречайте – Толик, который учился сразу на психиатра, хоть лучше бы ему своевременно оказаться в психушке без халата, что могло бы открыть шанс на здоровую жизнь. Но получилось, как получилось. Одной вершины наш герой таки однозначно достиг, преодолев многочисленные препятствия в форме понатыканной в его судьбе безусловной любви. "Одиночество это когда некому забрать из морга" – лот остался за Толиком.

Любопытный факт: оба избранные мною персонажа странным образом ровесники, они и учились одновременно в стенах одного и того же вуза – Луганского Медицинского института, покинув его в 1990. Разница лишь в том. что более слабый диагноз – на педиатрии, и только потом через негосударственные курсы получил заветный диплом психолога, а Анатолий – сразу шёл на психиатра. Его линия жизни была без выкрутасов, он даже родился в селе Бирюково, где в Психиатрической больнице и работала его мама.

В этой славной Бирюковской лечебнице ещё при коммунизме некоторым всесоюзным диссидентам поправляли мировоззрение. Государственного значения была здравоохранительная точка, кстати – функционирует и поныне. Так что кое что об этом потаённом мире Толя слышал ещё со младенчества, как, например, я- прорабская дочь слышала: "щебёнку сегодня так и не завезли".

Каждый раз начиная новую историю, задаюсь вопросом: "О чём глобально это будет? Ведь ты же не хочешь просто рассказать про то, как кто-то куда-то пошёл, что-то сказал и так дальше. Ты хочешь через эту историю донести людям какой-то универсал, знание о некоем тёмном движе, который лучше бы вовремя разглядеть, чтобы не свалиться в медвежье логово или волчью яму.

Я не специалист- психолог, я – жизненный практик, хоть и люблю полистать умные книжки с картинками, если не сама их оплатила, поэтому будем считать, что через эту повесть- притчу предостерегаю читателей от разрушителей, выдающих себя за созидателей. Вот!

Знакомство с главным героем

=== Знакомство с главным героем ===

Итак, Толик!

На соревнованиях при советском союзе детей зачастую селили в интернатах, ведь соревнования проводились во время каникул. Интернатовские разъезжались по домам, место освобождалось – туда и селили. Дёшево и сердито.

По этому случаю за свою юность я погостила в интернатах для всех видов особенностей, глухих, слепых, с пониженным интеллектом.

В восьмидесятом нас заселили на зимние каникулы на областные соревнования в городе Антрацит. Длинные комнаты, уставленные в два ряда кроватями, штук тридцать – сорок, это "спальник" для девочек.

Мальчики, которых было почти раза в три больше, жили в соседнем крыле. Шахматная команда стандартно состояла из семи человек: пять мальчиков и две девочки, соревнования проводились по "Швейцарской системе" и длились семь -девять туров, соответственно восемь- десять дней.

Расписание: отыграл тур и с обеда свободен. Чем бы заняться? Пообедал, и в первый день можно обойти весь Антрацит. Во второй день ты уже этот город вроде осмотрел, значит больше идти некуда. Ну, можно в кино один раз пройтись. Короче, идёшь в свой спальник и там тусуешься, пока тренер на вечернюю разборку не позовёт.

Вечером всей командой собирались на пару часов, и тренер нетолерантно рассказывал всё, что о вас думал. Наш Яков Абрамович Маргулис был по образованию преподаватель русского языка: "Она подходит ко мне и говорит: "Я фигуру проиграла", кобыла сизая!". Слово-в-слово тренерская цитата про мою подругу по случаю потерей ею очень важного для команды очка.

Остальные тренерские высказывания были примерно на том же педагогическом уровне. Сам он – заслуженный тренер Украины, воспитал очень известного гроссмейстера Геннадия Кузьмина, подрабатывал фото – корреспондент местной газеты, иногда писал туда и статьи, например обо мне. Так что если тренер определил тебя как "сизая кобыла", то в нетолерантные времена и в споры вступать не стоило, только поссоришься с хорошим человеком и получишь дополнительные эпитеты.

Меня он не обзывал, а просто систематически приводил конкретные факты из моей биографии, что тоже нормально тянуло на тренировку психологической устойчивости. С фактажным материалом ему помогал живший прямо возле моей школы будущий гроссмейстер Саша Шнейдер, который жаловался на то, что, я мешаю ему спать, маршируя под окнами в колонне юных барабанщиц – репетируя шествие к праздничному параду. Так что у Якова Абрамовича барабан за мной закрепился как личный герб навсегда.

Его наиизлюбленный вопрос: "Ты сейчас в каком классе учишься?" и на любой ответ автоматическая реплика: "Когда ты уже бросишь свою дурацкую школу!?" На жалобы о плохих бытовых условиях поселения на соревнованиях, он нам дежурный раз ведал, как скитался мальчишкой в войну по Харькову, жил в развалинах, спал, подложив под голову кирпич. Дальше обсуждение плохих кроватей, жёстких подушек, или не такой воды в кране затухало как дурацкое.

Короче, всё было весело, насыщено, и с учётом выиграл / проиграл, драматургия скуке места не давала.

Это я оформляю антураж для появления главного героя – Толика Бурлакова, который приехал на соревнования в Антрацит в качестве нет, не члена команды, а со старшим братом – Володей, который работал тренером.

К этому году я в шахматы играла прилично, закрепившись на несколько лет на уровне областных женских шахмат лидером, то есть настроение у меня во время турнира было весёлое.

И вот в наш уютный "спальник" в гости к девочкам из команды своего брата по вечерам стал приходить Толик и ещё пара пацанов с ним. По случаю отсутствия в помещении перегородок все скоро познакомились и до глубокой ночи Толик развлекал нас своими историями.

Как я уже объясняла, пацанов у нас было в три раза больше, чем девчонок, однако они тусовались совершенно отдельно, играли в свои настольные игры, я не знаю чем ещё занимались, но приходил к нам только Толик, один или на пару с кем ещё. Других пацанов в "женском" отсеке так не заседало, максимум зайдут, чтобы кого-то позвать.

Слушали Толика по желанию, кому хотелось. Сначала он базировался ближе к стенке, потом перемещался к середине, так что аудиторию последовательно завоевывал.

Когда становилось заметно поздно, то сотрудницы интерната приходили всех разгонять спать. И однажды осмотрев зал, разогнав Толину свиту, и глядя прямо на одиноко оставшегося у нас Толика, частично закутанного в одеяло, грозная сотрудница произнесла: "Ну, вроде остались все свои", и ушла. То есть его как постороннего на девчачей стороне она не определила, больше всех смешно было Толику.

Со временем я тоже стала слушать Толины рассказы. Часть его тогдашних историй запомнила, излагаю письменно, понимая, что вся словесная позолота при этом с них осыплется.

Итак, Толя рассказывал:

– о своём главном герое – отце, что тот неоднократно сидел в тюрьме за хищения с Маслобойного завода. В первый раз его отловили с украденным постным маслом, второй с чем-то наподобие, а третий – с макухой. Каждый раз возвращаясь из тюрьмы его папа опять устраивался на этот завод работать, потому что больше было некуда, последний раз когда его там отловили – он был там сторожем.

А так же о крайней любвеобильности своего отца, который однажды даже как выяснилось был женат на двух женщинах одновременно: на Толиной маме – по паспорту, и ещё где-то имел семью по военному билету: "Но всё равно, он мою маму любил всегда больше всех!" – заканчивал эту историю Толик.

– о самиздатовской книге о восточных единоборствах, которую раздобыл какими-то неведанными путями и по ней тренировался.

– о писателе Владимире Леви и его книге "Искусство быть собой". По версии Толика, если вам одиноко, то надо выдумать себе гостя и общаться с ним. Я эту книгу так и не читала, но главное нам сейчас- версия Толика.

– о болевых и смертельных точках на теле человека.

– о возможностях гипноза.

– Рассказывал просто смешные истории из жизни. Например, как однажды шёл по рынку и увидел старика, похожего то ли на бомжа, то ли на странника, который подходил ко всем и "пробовал". Когда тот дошёл до ряда с постным маслом, то стал подряд пробовать и его, и в одном месте выпил полный стакан этого масла, крякнул от удовольствия и пошёл дальше.

Всю неделю, то есть все вечера увлекательные тексты у Толика находились, развлечь нас у него получилось замечательно. Ему наша аудитория тоже очень понравилась, уходить от нас по вечерам он мягко говоря не стремился. Запомним это за ним наблюдение.

Валера

Валера был красив как Бог, Он был на четыре года старше меня, только что вернулся по окончании московского спортивного интерната, замечательно играл в шахматы и во все мыслимые настольные игры, хоть и не занимал первых мест в турнирах, но об этом потом.

Ростом он был метр девяносто шесть, с длинными до плеч слегка вьющимися каштановыми кудрями, карими выразительными глазами и абсолютно правильными чертами лица. Взор от него было не оторвать. К тому же он походил на известного молодого голландского гроссмейстера Яна Тиммана, ну и на иллюстрации очень любимых мною в ту пору дореволюционных книг из нашей домашней библиотеки, там ещё присутствовала буква "ять". Книги эти "Три мушкетёра" и "Граф Монте-Кристо". Мне было пятнадцать и я пропала.

Не знаю насколько плотно я на нём зависла, но с лета после девятого класса это богатство стало принадлежать мне.

Мы были с ним неразлучны за исключением того факта, что жить ему было в Луганске негде, он был из Ровеньков, городка в часе езды от нас. Но жил же где-то, кочевал по друзьям.

Весь десятый класс я возвращалась домой по вечерам хрен знает во сколько, мать караулила у ворот, но заикнуться чтобы забрать его к себе жить со взглядами моих родителей было немыслимо.

В день, когда мне исполнилось ровне восемнадцать лет мы подали заявление в ЗАГС, двадцать пятого декабря поженились, и я, наконец, заполучила своё счастье домой. И тут же перестала с ним слоняться, видимо устала, предпочитая спокойно заниматься своими делами. Теперь-то я знала, что он наиграется и придёт, можно выспаться перед занятиями на первом курсе экономического факультета в институте.

Про день свадьбы расскажу отдельно. Всем известно, как важно обойти дурные приметы. Как это было у меня?

1. Мой дорогой дядя для начала благополучно повёз нас в другой ЗАГС. Но это легко поправимо, правда мы припоздали.

2. Мы заказали и оплатили видео-съёмку на узкую чёрно-белую плёнку очень опытному, постоянно занимающемуся этим специалисту. И вот он нас снимал, снимал, снимал и прямо передо мною с камерой упал.

Нас моментально засунули в автомобиль и увезли, а мой папа остался с ним на газоне напротив Жовтневого ЗАГСа, пытался откачать ему сердце. Приехала скорая, но нет.

Потом плёнку нам отдали родственники, и там на последнем кадре такое "вжик" съезжает в пустоту. Папа, пытаясь спрятать от меня этот факт, чтобы я не расстраивалась, утверждал, что-то про "голова закружилась, поскользнулся" и "всё нормально".

За праздничным столом моему жениху внезапно стало плохо, его "прихватило" видимо что-то наподобие давления. И это в двадцать два года! Похожей проблемы я с ним не наблюдала даже когда он сильно напивался. А тут прямо из-за стола под шёпот гостей: "Ой, он весь бурый", Валеру потащили на свежий воздух.

И это я далеко не всё вспомнила. Но вот драки не было, за то было очень много шампанского – его папа в Артёмовске на этом заводе работал, и сколько сил было – привёз оттуда, а от моего отца "чистого, как слеза" самогона.

Но длилось это равновесие моей жизни не долго. У Валеры была категорическая страсть к настольным играм, скорее уже и зависимость, официально он в третий раз был студентом первого курса Машиностроительного института, по факту же на занятиях бывал крайне редко, отсыпаясь по утрам после ночных преферансов.

В принципе он играл во всё подряд одинаково хорошо, и пока был трезв, то обычно выигрывал. А в шахматы с желающими любителями – блиц на форе минута к пяти. Но он в процессе игры пил и курил, это было строго постоянно. Рисунок игры всегда был одинаковым- пол ночи он выигрывал, пол ночи у него отыгрывались.

Примерно через четыре месяца после свадьбы он достаточно крупно проигрался при до конца невыясненных обстоятельствах некому Вадику. Впрочем обстоятельства были вполне себе выясненные. Он обыграл какого-то парня по кличке Жофрей, и стал требовать с того выигрыш, но денег не получил, а вместо этого на горизонте нарисовался Вадик – друг или одноклассник этого Жофрея. Он предложил Валере условия: они играют в деберц, каждую партию, которую выигрывает Валера – Вадик тут же платит ему деньгами, а всё что тот проиграет – для начала списывается с долга Жофрея.

Как мне косвенно рассказал присутствовавший там парень, Валера сначала выигрывал, а потом с ним сталось что-то странное, а на утро его известили о сумме проигрыша. Можно добавить, что Вадик был врач и известный в городе катала, но Валера будучи не местным, и всё же хоть и хорошим игроком, но по повадкам – любительского уровня, понятия про Вадика не имел. Короче, его опоили какими-то таблетками, подмешав их в вино, и обули по схеме для лохов.

Об этой истории он мне для начала ничего не рассказывал, но потом его стали преследовать и всё вышло наружу. Тогда у Валеры возникла странная на мой взгляд идея, что его проигрыш погасит мой отец. Он стал настаивать, чтобы я его об этом попросила. Мой отец – убеждённый коммунист, строитель- работяга, у которого даже линолеума в собственном доме на полу не лежало, был выбран Валерой для этой цели зря. В конце концов, у него для подобного общения были собственные папа и мама, которые от него не отказывались.

Зная свою семью начиная от её финансов, заканчивая взглядами на игры и пьянство – отец не пил и не курил, то мне такое даже не пришло в голову. Оказалось, что и для моей маниакальной любви имелись в природе стоп-слова.

А поскольку Валера после нашей свадьбы уже гулял по ночам сам, я в это время спокойно спала перед занятиями в институте, устав таскаться с ним за прошедшие полтора года, то однажды возвращаясь под утро он наткнулся на моего папу, который открыв ему дверь уточнил:

– И где ты был?

– Если хотите знать, я зарабатывал деньги! – скорее фальцетом произнёс Валера эту одну из последних своих в моём доме фраз.

– Я тебе сейчас расскажу, где люди зарабатывают деньги, – ответил мой морально дозревший до "серьёзного разговора" отец, и к нам домой Валера "на ночёвку" так больше никогда и не попал.

Заявление на развод от моего имени отец лично сам отнёс в суд, и к следующей зиме мой первый по горячей любви брак был официально расторгнут.

Но когда в шахматном клубе я натыкалась взглядом на своего принца из сказки, то опять в глазах темнело, как в первый раз. Ну, нравился мне этот красавчик, но теперь строго из далека, бонусы к нему оказались нестерпимыми.

И именно по причине своего убийственного режима жизни Валера никакие турниры выиграть не мог, садясь играть за шахматную доску после трёх- четырёх- пяти ночей недосыпа, он ожидаемо скатывал турниры, начиная их среди самых главных фаворитов.

Нельзя объять необъятное, надо иногда сосредоточиться на конкретной цели. И даже самый бешеный талант -лишь очень крепкий базовый кирпич, на который кладутся трудолюбие и целеустремлённость. Своим распадом личности Валера полностью подтвердил это.

Всю мою жизнь все мои самые близкие отношения оканчиваясь, приводили к тому, что моя психика выставляла некую "Санитарную зону", ближе которой подойти к человеку я была не в силах. Моя аура приближаясь к ауре этого когда-то абсолютно родного тела начинала испытывать мучительную боль, как будто её начинали живьём отъедать, и я делала шаг назад.

Да, до такого ощущения "от безусловного приятия" нужно дотерпеться. Поэтому, когда кто-то начинает при мне "варить" что-то по теме: "вот бы всё вернуть", я не понимаю: "Что там можно слепить?" Мне никогда было нечего возвращать.

Осколки хрустальных мостов осыпались в реки, их унесли потоки, и только страшные остроконечные развалины угрожающе очерчены силуэтами: "Обойди это место подальше".

Девочки, учите психологию до наступления фертильности, потому что там ожидает глобальное выпадение из когнитивного процесса.

Вот я в юности не могла понять почему мой умница и красавец муж зачем-то в нашей шахматно – студенческой компании кругом за собой таскал некоего испитого заторможенного тридцатилетнего перворазрядника Лёшу – заводского слесаря. Шли годы, смеркалось… И я наконец-то "догнала" – Лёша был "свитой короля". На фоне его тупости Валерик сиял более ярким брюликом. Тем более что за радость общения Лёшик готов был вкладываться материально – покупал болгарское и сигареты.

И если бы я поняла ещё тогда, зачем бы Валерику тот Лёшик так пригодился, то хрен с ним – с Лёшиком, но я бы более внимательно присмотрелась к сиятельному Валерику. И стала бы я морочить себе голову браком с парнем, ищущим общение не "в рост", а "в свиту"? Скорее, что нет.

Для меня же Лёшик оказался здорово полезен. Благодаря вынужденному общению с этим типичным представителем заседателей шахматного клуба я пришла к выводу, что они полностью симметричны группировкам "за гаражами", просто у них нет велосипеда.

Но Валера был красив, как бог, и от этого клинило.

Второе явление Толика

Так вот, в период моих мук и исканий на моём горизонте опять нарисовался Толик, который как раз перебрался в Луганск, поступив в Медицинский институт.

Это было круто, потому что наш мед был ещё при СССР абсолютно скоррумпирован и влезть туда было ужас как сложно, если идти честным путём. Например, рассказывали дикие истории о том, что в хорошие экзаменационные сочинения чужой рукой и другим цветом чернил доставляли лишние запятые, которые потом зачёркивали, и выставляли низкие оценки за большое количество ошибок.

Толик поступил как льготник с одного экзамена по физике, так как с отличием окончил у себя в городке ПТУ, где преподавал его отец. То есть Толян без выдающихся успехов окончил восемь классов обычной школы и потом ПТУ – с блеском. Для справок – в эти "бурсы" шли только "с горя" отпетые двоечники, аббревиатуру в народе расшифровывали как "помогите тупому устроиться". Ну, или вот для такой схемы получения льгот, хоть это оставляло некоторый нездоровый "хвост", всё же в реальности пару лет обучения по школьной программе пропускались, и Толику их было на первых курсах института ужасно трудно наверстать, особенно химию, которой в мединституте очень много.

Во общем, Толик тяжело "варился" в учёбе на первом курсе, но в шахматный клуб захаживал.

И я – грустная начала с ним плотно дружить. Ну, как можно было с мной тогда дружить? Утешать, рассказывать, кто хороший, а кто козёл.

И однажды в стенах шахматного клуба Валерику стало что-то не ясно в наших отношениях, и он – в целом абсолютно не склонный к дракам, прицепился к Толику:

– Тебе вечером будет плохо.

Толик, который фанател боевыми единоборствами, обнаружив рынок возможностей, очень обрадовался:

– Только вечером? А тебе будет плохо уже сейчас! – и Валерика вместе с его долгами смыло на санитарное расстояние с моего горизонта навсегда.

Так что я осталась очень Толе благодарна на всю жизнь за это небольшое для него усилие.

Приближался Новый год и Толик решил его отметить вместе со мной.То есть он реально пришёл к нам в гости домой и за круглым столом со мною, родителями, бабушкой отметил праздник, а не то что мы бы куда-то пошли.

В приготовлениях к его приходу я купила ёлочную игрушку – зелёного в пальто крокодила Гену с гармошкой, и повесила на самое видное место. С тех пор, наряжая ёлку каждый год натыкаясь на этого крокодила, вспоминала Толин визит.

Наелся он, отдохнул и утром ушёл, а мой отец выговаривал матери, что не понимает в качестве кого он тут заседал. Так что с моим папой далеко не уйдёшь в отношениях.

Потом Толик попросил у меня на время с этой ёлки гирлянду – разноцветные звёздочки – украсить комнату для какого-то своего праздника. А также пересмотрел мою монументальную коллекцию грампластинок, которую я очень любила и, относилась к дискам трепетно. Но Толику выбранный им концерт Гайдна выдала. Пластинки у меня были не какие-то козырные, из под полы привезенные, а самого что нинаесть советского производства, или импортные, но из магазина, всех жанров, начиная от эстрады, и заканчивая стихами и классической музыкой.

Всю свою зимнюю сессию Толик очень тяжело сдавал, был крайне занят. Во первых первый курс в меде все рассказывали, что чуть ли не самый сложный, во вторых ПТУ даром не прошло, было что навёрстывать.

Так что общались мы эпизодически, тем более что у меня и самой была сессия, правда не драматическая, стипендию мне платили по спискам кафедры физвоспитания и я вообще над оценками не парилась.

За то я стала подрабатывать на кафедре вычислительной техники лаборантом – там ещё перфокарты ходили, я их на специальной машинке набивала. И ещё отдельным заданием мне выдали переписывать кусок программы с фортрана на кобол. То есть была при деле.