Ничья

Среднего брата зовут Яков, старшего – Иосиф. В Дроре частенько переиначивали древние имена на современный лад – якобы прошлое не грех изменить. Так, например, Яков мог бы стать Джекобом, а первенец Иосиф носил бы имя Джозеф. Кстати, Ерэда звали бы Джеродом. Однако упомянутое нами семейство предпочитало держаться старых устоев, полагая, что таким образом оно отдает дань патриотизму.

Добавим несколько слов о каждом из братьев.

Младший Ерэд по воле родителей продолжал купеческие традиции семьи. Скорее всего коммерция не являлась лучшим применением его талантам, ибо, как Ерэд сам утверждал, он поэт по призванию. Тем не менее, прекрасная хозяйственная конъюнктура Дрора обеспечивала даже не самому даровитому торговцу весьма неплохие доходы.

Упорное книгочейство закрепило за Ерэдом репутацию наивного романтика. Он не противился укоренившемуся предвзятому мнению, усматривая в этом выгоду, доставляемую снисходительностью к молодости и неопытности. Инициатива не была чужда ему, поэтому даже в такой утилитарной сфере как торговля он держался на плаву.

Яков, средний из братьев, был полной противоположностью Ерэду. Практичный до мозга костей, он неплохо разбирался в людях, то бишь за всяким благонамеренным побуждением, высказыванием или деянием он искал и почти всегда находил личную выгоду доброхота. Усвоил, что корысть щедра на дань добродетели.

Яков смолоду отличался честолюбием. Обладал умом быстрым, но не слишком глубоким. Самокритично сознавая вялость своей фантазии, он не стремился к выдумыванию пороха, но прекрасно чувствовал себя в рамках должностной иерархии. Изучив в университете изрядное количество политических и человековедческих дисциплин, Яков выбрал карьеру службиста в сфере безопасности государства. Ему льстил ореол секретности, окружавший его профессиональную деятельность.

Старший брат Иосиф с малолетства блистал талантами в точных науках. Став ученым, он на века прославил свое имя. Как сообщает легенда города Дрора, в детском возрасте, едва освоив алфавит, Иосиф запоем прочитал учебник геометрии и сделал важные пометки на полях книги. В отличие от своего знаменитого тезки, он отличался чрезвычайной скромностью, не заносился перед младшими братьями, любил их и был любим ими.

Иосиф привык созидать открыто. Вскоре, однако, произошла печальная перемена, речь о которой впереди. К несчастью своему, сыны земли, чьи сердца (согласно честному признанию их творца) созданы злыми, замыслили недоброе употребление находкам титана мысли. Поэтому Яков запретил публичность научных изысканий Иосифа и спрятал брата под крылом тайны. Ее, впрочем, не удалось сберечь.

***

Наши путники вошли в Дрор под вечер. Ерэд определил Орпу не несколько дней в приличную гостиницу, а сам отправился к себе домой. Уговорились встретиться завтрашним утром.

Вступив на улицы города, Орпа поняла, почему Ерэд загодя продал обоих ослов. По мостовым Дрора разъезжали, тарахтя и дымя, самодвижущиеся экипажи. Оказывается, местные научники догадались, как сочетанием различных железных частей создать некое громозвучное чудище, которое везет карету быстрее лошади, не ест овса, а только пьет какую-то зловонную жидкость. Изобретение получило имя “мотор”.

– Такие экипажи называются автомобилями, – пояснил Ерэд, – мы производим их так много, что у каждого горожанина имеется свой собственный!

– Неужели у каждого? Даже у бедняков? – удивилась Орпа.

– Когда товар изготовляют в большом количестве, то он стоит дешево, – поделился Ерэд коммерческими познаниями.

– А в Бурге нет автомобилей! – признала Орпа.

– Это мне известно, – самодовольно заметил Ерэд и с сожалением добавил, что в земных глубинах Бургандии залегает видимо-невидимо автомобильного пойла. Дрор покупает, а Бург, продавая, богатеет.

– А у меня будет свой автомобиль?

– Купишь с первой же получки!

Из дома Ерэд отправился к Якову. Поведал ему о своих злоключениях в Бурге, но умолчал о новом знакомстве. Да разве сумеет бесхитростный Ерэд устоять под проницательным взором супруги профессионала секретной службы? Честный человек, а уж поэт тем более, всегда простак!

Жена Якова не уступала мужу в наблюдательности. Два-три бьющих в цель женских вопроса, и Ерэд, краснея, признался, что вернулся в Дрор не один, а с девушкой. “Зовут ее Орпа, – сказал Ерэд, – она молодая, стройная, красивая, начитанная, любит стихи, и вообще мне пора жениться!”

Осторожный государственный служащий предложил следующее. Орпа поступит работницей в дом Якова, но случится это без ведома Ерэда. Супруги-наниматели проверят уроженку Бурга на лояльность свободному духу Дрора. Сделают они это умело, не возбуждая подозрений у испытуемой. Бывая у брата, Ерэд познакомится с Орпой, они начнут встречаться и так далее.

Яков, как член бюро по расследованию антидрорской деятельности, обязан убедиться в том, что потенциальная невеста Ерэда не является бургской шпионкой. Если результат проверки окажется благоприятным, то молодые получат благословения, поздравления и подарки к бракосочетанию. В противном случае права любви столкнутся с безжалостной понукой долга, и перст судьбы укажет исход. “Охота на ведьм!” – проворчал Ерэд, однако малодушно принял предложение Якова.

***

Назавтра в гостинице Ерэд познакомил Орпу с намеченным планом действий, а затем познакомился с ней самой в доме у брата, где она приняла должность универсальной работницы. Яков невзначай и исподволь экзаменовал девицу, и та производила на него впечатление простодушия, ловко скрывая причастность к Комитету Спецопераций.

В голове Якова созрела новая идея. Он подумал, что, поскольку Орпа приходится дочерью бургскому руководителю, то, ей, возможно, ведомы некоторые государственные секреты, знание коих будет полезно его департаменту. Чтобы выудить из девицы сведения, следовало как можно больше расположить ее к городу, его людям, их образу мысли и достижениям. Поэтому Яков предложил Ерэду сводить Орпу в музей истории Дрора – пусть послушает, впечатлится, проникнется.

Экспонаты музея и последующая лекция чрезвычайно взволновали Орпу. Службист государственной безопасности оказался прав. Она сердцем приняла славную историю и, выражаясь на профессиональном жаргоне Якова, размягчилась. Иными словами, Орпа сделала решительный шаг в направлении готовности к сотрудничеству с бюро по расследованию антидрорской деятельности.

Итак, что же Орпа услышала от профессорши истории на лекции в музее?

Оказывается, дрорский народ имеет наполовину небесное происхождение. Лекторша поведала слушателям, как случилось это чудо.

“В давние времена, – начала ученый-историк, – на земле царили холод, голод и невежество. Люди были неграмотны, не владели огнем, пропитание добывали охотой на зверя, ели его плоть в сыром виде и разнообразили свой рацион растительной пищей, то бишь собранными в лесах ягодами, кореньями и прочими витаминозными дарами природы”.

“Существовал ли в то темное время разврат?” – обратилась к публике профессорша. Большинство слушателей, и Орпа в том числе, высказали мнение, что, поскольку жизнь была паскудная, людям не оставалось иной радости, кроме как предаваться безудержному блуду.

“Ошибаетесь, дорогие мои, – довольно потирая руки, заявила ученая дама, – распутства не было и в помине! Примитивные методы звероловства имели следствием высокий уровень травматизма добытчиков. Охота нередко оканчивалась их гибелью. Поэтому общество вынужденно мирилось с острым дефицитом мужского населения. А когда мужчин не хватает, то и пороку места нет!”

“Склонные к теоретизированию, наши бургандские соседи объяснили примитивность древнего общества неразвитостью производительных сил и производственных отношений. Это приблизительно правильная констатация фактов, но изобретенная тамошними учеными терминология получила неверное направление и завела их страну в тупик”.

“Нельзя согласиться и с распространенным в интеллигентской среде Бурга мнением, мол, виной древней дикости являлась разруха в головах. Ведь по смыслу своему, разруха есть результат разрушения хорошего и замещение его плохим. Но не было хорошего, и поэтому нечему было замещаться плохим, а, стало быть, и разруха в головах – не более чем досужий наукообразный вымысел!”

“Теперь вернемся к нашему утверждению о небесном происхождении дрорцев. На Небесах, среди сонма породистых созданий, нашлись две сотни ангелов, которые пожелали спуститься на землю. Они были осведомлены о тамошней нехватке мужчин, и их манила перспектива легкого овладения обделенными любовью женщинами. Взамен они намеревались предложить земным варварам известные только им средства достижения материального прогресса”.

“Сошедшие с Небес ангелы стали совокупляться со скучающими земными женщинами, и на свет появлялось здоровое жизнеспособное потомство. Процесс набирал силу, распространялся по всей дрорской земле”.

“Ангелы научили людей хранить огонь, помогли освоить ремёсла и поднять целинные земли, показали, как добывать металлы и изготовлять из них орудия труда и войны. Не стану перечислять все те бесценные знания и навыки, которые люди приобрели от сотрудничества с просветителями. К большому своему сожалению замечу, что двести явившихся к нам ангелов были уничижительно названы на Небесах падшими. С нашей точки зрения эти белокрылые существа стали подлинными благодетелями человечества. Хотя, нельзя не признать, с их появлением возник разврат”.

“Так, значит, дрорцы ведут свою родословную от ангелов, – подумала Орпа, – уж не поэтому ли самые просвещенные патриоты Бурга презрительно называют жителей Дрора англосами?”

Далее, ученая-историк поведала слушателям, какое бурное развитие получил Дрор, причем, уже не на небесной, а на собственной научно-технической базе. “Дрорская земля щедро рождает быстрых разумом ученых, – сообщила профессорша, – приведу в пример хотя бы известного всем вам Иосифа! Нельзя не отметить, как много способствовали процветанию Дрора беженцы из тиранического Бурга, – добавила лекторша и одобрительно посмотрела в сторону Орпы.

***

Взаимная любовь Ерэда и Орпы совершенно окрепла и уже многократно подтверждалась признаниями влюбленных. Молодые встречались по вечерам, говорили обо всем на свете и, возможно, (хотя и не известно доподлинно) целовались. По выходным дням они выезжали вдвоем на лоно природы. У Орпы уже был собственный автомобиль, и ей доставляло немалое удовольствие самой рулить, разгоняться, тормозить.

Наконец, Ерэд сделал Орпе предложение, которое было без лишнего кокетства принято. Уговорились о свадьбе и других практических шагах. Яков, убедившись в надежности морально-политического облика Орпы, одобрил решение младшего брата. Супруга Якова взяла на себя хлопоты, сопряженные с предстоящими событиями.

Отец и мачеха невесты получили приглашение на торжество. Многоопытный номер первый в списке на продвижение не захотел испытывать судьбу. Осторожно действовать и разумно рассуждать – девиз искушенности. Непредсказуемым результатам обнародования он предпочел замалчивание компрометирующего факта замужества дочери с дрорцем. Правда, брак сей стал возможен благодаря заданию всесильного генерала, но кто знает, что родит день? Поэтому он решил на свадьбу не ехать. “Ни к чему лишний раз фигурировать в Комитете Спецопераций с просьбой о разрешении на поездку в Дрор!” – сказал он молодой супруге.

Новобрачные то и дело окунались в живительные воды реки счастья и самозабвенно вкушали из чаши наслаждений. Хорошо! Время казалось им вещью необычайно длинной, а жизнь прекрасной и удивительной. Они поселились в уютном особнячке, купленном Ерэдом наполовину за наличные и наполовину на ипотечную ссуду. Зелень, сад, молодые деревья, беседка. “Кажется, сбывается сон, что привиделся мне когда-то по дороге в Дрор!” – говорила себе Орпа.

Яков с супругой и холостой Иосиф частенько навещали молодоженов. Службист с удовлетворением отмечал чрезвычайную благосклонность хозяйки дома к новым ценностям. Однажды Яков, как бы между прочим, спросил ее, не знает ли она о каких-либо намерениях властей Бурга в отношении Дрора. Размягченная Орпа припомнила рассказ мачехи о внеочередной Ассамблее Совета Старейшин.

Работник секретной службы узнал о двух важных вещах. Во-первых, он с удивлением обнаружил, что давно известные в Дроре шеды и их царь Асмодай были заново открыты в научно отсталых лабораториях Бурга. Мало того, это открытие противник собирался использовать против Дрора. Во-вторых, для Якова явилось неожиданностью намерение Бурга отправить на Поклонную гору посланничество к Вышнему с целью просить Его благословения на всемирное господство бургской идеологии.

Сообщив Якову столь важные сведения, Орпа не открыла главного секрета, а именно того факта, что она завербована Службой Спецопераций. Тем не менее, она удивила самою себя – ведь теперь она стала двойной агентессой!

Со своей стороны Яков был чрезвычайно рад добытой информации. Он предчувствовал скорое повышение по службе.

“Необходимо придумать, – размышлял Яков, – как нам нейтрализовать вред от шедов и Асмодая. Возможно, нам удастся перетянуть эту дьявольскую банду на свою сторону. А что касается бургского посланничества на поклон к Вышнему, то мы должны сделать то же самое, и еще посмотрим, чья возьмет. Потягаемся! Однако главное для Дрора – не догонять, но быть всегда впереди. Пионерные исследования и изобретения – вот наш путь! Мы придумаем нечто исключительное, недоступное замшелой бургской науке, и этим средством обуздаем Бург и покончим с его притязаниями на мировую гегемонию!”

Яков пригласил на официальную беседу брата Иосифа. В общих чертах службист обрисовал ученому опасную ситуацию, сложившуюся в сфере государственной безопасности Дрора. “Стратегическую угрозу Бурга следует ликвидировать, – объяснил Яков, – и для этого необходимо разработать, а затем наглядно испытать некое новое средство тотального устрашения. Необходимо мобилизовать лучшие научные силы Дрора и с их помощью претворить в жизнь эффективный проект. Исследованиям гарантируется бесперебойное финансирование, и они будут осуществляться в условиях секретности абсолютной – тайны важно хранить не только от врагов, но и от друзей!”

Как было отмечено выше, Яков запретил публичность научных разработок брата. Не лишенный патриотических чувств, Иосиф принял на себя почетную роль отца важнейшего государственного проекта и, засучив рукава, горячо взялся за дело.

***

Орпа оставила работу в доме Якова и оставила первоначальное намерение самой добывать свой хлеб. Днем она управлялась по хозяйству и ожидала прихода мужа, а вечером они вместе зачитывались стихами, сочиняемыми Ерэдом.

В один из дней прекрасная идиллия была грубо прервана. Как-то на автомобильной стоянке к Орпе подошел невзрачный молодой человек в рабочем комбинезоне, должно быть, мойщик машин. Протирая лобовое стекло, он тихо, будто невзначай, сказал, мол, кое-где заждались сведений, и слишком долгое молчание вызвало подозрения. Ему поручено напомнить о существовании длинной руки и о хрупкости благополучия престарелого родителя.

5. Промежуточные успехи

Внеочередная Ассамблея Совета Старейшин имела одинаково сильное действие как на особ высокого ранга, так и на простой народ Бурга. И такого единомыслия следовало ожидать, ибо на форуме обсуждались пути окончательного решения проблемы мировой гегемонии. Так уж устроены бургандцы, что заложенное в них исконное сознание национального превосходства требует практического подтверждения. И вот, решением Ассамблеи намечены долгожданные положительные меры. Ощущение превосходства – бесценное наслаждение, праздник души, именины сердца.

Пусть трюизмом прозвучит утверждение, мол, на осуществление любых государственных мероприятий необходимо черпать средства из казны. И все же такое напоминание не покажется лишним, если принять в расчет чудовищность затрат, потребных для благоустройства веселых заведений, для сохранения и воспитания деятельного потомства шедов, появляющихся на свет в результате баталы, и, наконец, для снаряжения посольства на Поклонную гору на поклон к Вышнему.

Львиная доля огромных доходов Бурга от продажи Дрору моторного пойла делилась между гражданами согласно справедливому принципу равенства: имевший много получал много, имевший мало получал мало. Остаток направлялся в казну. Пропитанные благородным отчизнолюбивым чувством, беспорточные бургандцы, коих в стране большинство, хоть и жили на грани скромности, тем не менее охотно отдавали часть своей части на выполнение патриотических программ. Поэтому никого не должен удивлять незатейливый народный быт страны.

Дабы свершениям прибавить динамичности, высшие должностные лица Бурга постановили проводить регулярные межведомственные рабочие саммиты с целью обмена мнениями, а также для корректировки и координации действий. Узкий круг руководителей собирался в кабинете главы Совета Старейшин. Если требовалось привлечение большого числа задействованных в работе лиц, то заседания переносились в малый зал Дворца Ассамблей.

Обеспечение безопасности саммитов поручалось знакомым читателю охранникам и их неизменному командиру. За беспорочную службу приказом по гарнизону Бурга сержант был произведен в старшие сержанты. Он удостоился государственного ордена и разового допуска в номенклатурный магазин для приобретения домашней мебели. Покладистые бойцы охраны не претендовали на ордена и согласились на медали, в дополнение к которым они получили месячные книжечки талонов на усиленное питание. Умеренностью в наградах побеждается себялюбие.

Заступая на пост, часовые перекликались словами песни.

– Скоро поставишь ты мир на колени! – начинал первый боец.

– Бургандия – властная наша страна! – подхватывал второй.

– Мудростью предков, судьбой поколений, – продолжал третий.

– Славься, родная, во все времена! – завершал четвертый.

Чудные слова принадлежали перу сержанта, поэтическое творчество которого было отмечено почетной грамотой Совета Старейшин.

***

За круглым совещательным столом в кабинете главного старейшины заняли места трое: хозяин помещения, директор Института Государственной Демонологии, председатель Комитета Спецопераций. Бойцы охраны приступили к исполнению своих обязанностей согласно Табелю постам. Саммит начался.

– Позвольте мне открыть наше совещание, – деловито произнес глава Совета Старейшин, – и первым делом доложить о ходе подготовки экспедиции на Поклонную гору на поклон к Вышнему. Мною утверждена кандидатура главы посольства. Это человек средних лет, с незапятнанной биографией и чистой совестью, происходит из трудовой семьи, горячий патриот Бурга. Он достаточно крепок физически, чтобы выдержать тяготы длительного пешего похода.

– Минутку, – подал голос председатель Комитета Спецопераций, – а разве нельзя доставить делегацию на место назначения с помощью гужевого транспорта? В распоряжении моего ведомства имеются упитанные рабочие лошадки, верные благонамеренные ослы, прочные ёмкие подводы!

– К Вышнему ходят пешком! – наставительно заметил директор Института Государственной Демонологии.

– Спасибо, профессор, – откликнулся главный старейшина, – позволю себе продолжить характеристику будущего начальника посольства. Я лично осуществил проверку уровня умственного развития кандидата, и испытуемый прекрасно выдержал экзамен. В беседе с Вышним такой не подведет! Он безусловно оправдает справедливо высокий оклад и двойные командировочные. Сейчас посол занят подбором рядовых членов экспедиции.

– Нелишне было бы познакомиться с вашим протеже! – заметил старейшине генерал.

– Да вы его все прекрасно знаете – это мой старший сын от первой жены! – скромно сказал главный старейшина.

– Есть ли подвижки в обустройстве веселых заведений? – поинтересовался профессор.

– Именно к этому вопросу я и намерен перейти, – ответил старейшина, – Совет постановил замостить брусчаткой грунтовые тротуары в районе. Внутри зданий, в конце каждого коридора, спроектированы и будут сданы в эксплуатацию внутренние ватерклозеты на замену уличных отхожих мест. Для еженедельных проверок женского персонала заведений мы привлечем квалифицированные медицинские кадры. Выделены значительные суммы на ремонт зданий и на ссуды владельцам. Разрешена реклама. Среди граждан Бурга планируется начать пропаганду культурного отдыха в веселых домах.

– Великолепно! – воскликнул генерал, – Я радуюсь маршу, шагам саженьим и планов громадью! Теперь не скажет недруг, дескать, бургская идея лишена человеческого лица!

– Довольно эмоций, – строго заметил главный старейшина, – давайте выслушаем отчет нашего уважаемого профессора.

– Ученые вверенного мне института, – начал свое сообщение профессор, – установили, что количество и качество шедов, возникающих вследствие баталы, то бишь излияния семени бургского мужчины внутрь дрорской особи женского пола, зависит от некоторых характеристик обеих занятых в акте сторон.

– Что же это за характеристики такие? – не сдержал нетерпения главный старейшина.

– Во-первых, речь идет о возрасте, – пояснил профессор, – чем моложе совокупляющаяся пара, тем более эффективна батала, то есть тем больше шедов появляется на свет из порции изливаемого семени. Во-вторых, имеет значение половая конституция участников действа. Чем выше накал страсти, тем активнее нрав нарождающихся шедов.

– Каковы ваши конкретные рекомендации? – спросил генерал.

– Попросту говоря, – ответил профессор, – важно привлекать к этому государственной важности делу людей молодых и горячих.

– Какие практические шаги потребуются? – задал вопрос старейшина.

– В моем институте создается лаборатория для исследования половой конституции персонала и посетителей веселых заведений. Думаю, нам понадобятся характеристики с места работы и проживания. Мы будем рекомендовать государственное регулирование цен и установление прейскуранта. Стоимость услуг должна зависеть от возраста и темперамента.

– Будем ждать рекомендаций, – сказал главный старейшина, – а имеются ли новые сведения об Асмодае, царе шедов?

– Да, появились свежие данные, и они, к сожалению, вызывают некоторую тревогу.

– Что именно беспокоит вас, профессор? – озаботился генерал.

– Дело в том, – ответил директор института, – что мы не имеем права слепо полагаться на лояльность Асмодая. Беседы с царем шедов убедили наших психологов в амбивалентности его взглядов. Проще говоря, Асмодай, ныне работающий на нас, вполне может оказывать помощь и нашим противникам.

– Вот так сюрприз! – разочарованно воскликнул главный старейшина, – почему же, по мнению ваших психологов, царь морально неустойчив?

– Способности своего аналитического ума Асмодай употребляет для изучения нравов равно как бургандцев, так и дрорцев. В деле воспитания шедов и в управлении ими он видит для себя скорее гносеологический, нежели идейный или корыстный интерес. Другими словами, Асмодай взял на себя роль инженера человеческих душ. С равным любопытством он изучает и нас, и дрорцев. Однако инструменты воздействия на него – это, скорее, епархия Комитета Спецопераций.

– Уважаемый председатель Комитета, – взволнованно воскликнул главный старейшина, – мы готовы выслушать ваши соображения по этому и по другим вопросам.

– Как видно, Асмодай – тот еще фрукт, – констатировал председатель Комитета Спецопераций в обычной для него шутливой манере, – к счастью, для нашего ведомства не существует неразрешимых проблем, и любые вызовы нам по плечу. Мои химики создали универсальное назидательно-исправительное средство, называемое “дебютант”. Снадобье это существует в трех агрегатных состояниях – газообразном, жидком и твердом. Эффективность дебютанта доказана на практике. Поэтому, если Асмодай и его банда вдруг станут совершать ошибочные шаги, мы применим к ним нашу секретную разработку.

– Отчего, генерал, ваша придумка названа “дебютант”, – полюбопытствовал профессор.

– Название панацее дано в честь молодого специалиста, предложившего ее химический состав. Секретность не позволяет нам открывать имя изобретателя. Кстати, этот способный юноша начинал свою трудовую биографию в вашем институте, но, недовольный зарплатой, перешел в мое ведомство. Как видите, мы привлекаем людей не только красивой формой, но и солидным содержанием, – снова пошутил генерал.

– Есть о чем подумать, – пробурчал профессор и сделал запись в блокноте.

– Генерал, – обратился главный старейшина к председателю Комитета, – мы знаем о свойственном вам немногословии, диктуемом, впрочем, спецификой деятельности. Тем не менее я позволю себе напомнить, что на Ассамблее вы высказались о необходимости углубить проникновение нашей агентуры во вражескую среду. Что вы можете доложить по этому поводу?