Ничья

– Любопытно, откуда возьмется наставник для обучения невидимок? – проявил нетерпение глава Совета.

– Поясняю. В Лаборатории Верховной Демонологии сделано принципиально важное открытие. Оказывается, у шедов имеется царь, Асмодай его имя, который обучает и направляет своих подданных.

– Какой толк простому народу Бургандии от всей вашей ученой чертовщины? – недружелюбно вмешался номер первый.

– Употребление ненаучных выражений не способствует получению положительных результатов дискуссии, – бросил в пространство глава Совета, – пожалуйста, продолжайте, профессор.

– Идеологический Отдел Института установил, что отношение Асмодая к бург-идеологии абсолютно лояльно, и царь шедов готов сотрудничать с нами. Привлечение Асмодая к совместной деятельности выходит за рамки компетенции вверенной мне епархии. На этом я заканчиваю. Благодарю за внимание.

– Спасибо, профессор. Ваше сообщение об открытиях Государственного Института … ах, простите, Института Государственной Демонологии будет включено в секретный протокол, прилагаемый к стенографическому отчету Ассамблеи, – подвел итог глава Совета.

– Не спи, вставай кудрявая! – прорезал солидную атмосферу зала совершенно неожиданный возглас.

– В чем дело? – недовольно осведомился глава Совета.

– Ничего особенного, начальник. Просто мой пациент, если голоден, просыпается с этим кличем, – крикнул в ответ медбрат, сотрудник Службы Государственной Стабильности, хлопотавший у постели члена Ассамблеи, доставленного на заседание из лечебного учреждения, – я покормлю больного жидкой манной кашей, и он снова уснет.

– Не возражаю, – великодушно согласился глава Совета, – сейчас я объявляю перерыв. Прошу открыть двери на галерею и вернуть наших жен.

***

– Я предлагаю всем снова включиться в работу Ассамблеи, – произнес глава Совета по окончании перерыва, – сейчас я предоставляю слово еще одному эксперту, председателю Комитета Спецопераций. Пожалуйте на трибуну, генерал.

– Приветствую всех присутствующих, – начал, но не успел закончить фразу председатель, ибо был прерван репликами из зала.

– Спецоперации? Хирургические? – раздались голоса с галереи.

– Прерывание беременности! – послышался ответ оттуда же.

– Вы врач-гинеколог, вы делаете аборты? – сыпали вопросами молодые жены, кто со смешком, а кто всхлипывая.

– Чтобы да – так нет! – пошутил известный своим добродушием и чувством юмора председатель.

– Эй, наверху! Дайте генералу возможность докладывать! – пристрожил женщин номер первый.

– Комитет Спецопераций получил от Института Государственной Демонологии материалы, касающиеся шедов и их царя, – сказал председатель, – и мы с глубоким удовлетворением отмечаем, что активность шедов может быть использована нами в осуществлении секретных маневров, направленных против города Дрора и его обитателей. Нами разработаны специальные инструкции для Асмодая, руководствуясь которыми, он станет обучать своих верноподданных.

– Не могли бы вы, генерал, приподнять занавес таинственности, дабы члены Ассамблеи глубже вникли в проблему? – задал вопрос глава Совета.

– Я подготовил подробную докладную записку. Она должна стать еще одним секретным протоколом к стенографическому отчету Ассамблеи. Не следует пренебрегать строгостью государственных тайн. Имеющие к ним допуск смогут ознакомиться с материалом.

– Слишком куце! – заметил номер первый, – какие у вас конкретные предложения, генерал?

– Пожалуй, об одной вещи я скажу во всеуслышание. Нам необходимо углубить проникновение активной агентуры во вражескую среду. Я предлагаю использовать для этой цели инцидент с изгнанным торговцем из Дрора. По имеющимся у нас сведениям, он холост. Мы должны найти в своей среде невесту для него, которая одновременно с супружескими обязанностями будет выполнять задания Комитета. Одно важное уточнение: связанные путами древних предрассудков, дрорцы женятся только на девственницах, и не в наших интересах игнорировать этот факт. Иными словами, мы должны помочь выдворенному торгашу составить достойную партию в его архаичном дрорском понимании.

– Дорогой генерал! – воскликнул глава Совета, – после вчерашней лодочной прогулки на дальний берег озера, боюсь, не осталось у нас целомудренных невест! Да разве хвастаются девственностью?

– Печально. Только не знавшая мужа дева может стать подходящей партией для дрорца! – заметил председатель.

– Увы, в настоящий момент в Бурге нет такой партии! – горестно ответствовал глава Совета.

– Есть такая партия! – торжествующе выкрикнул номер первый, – это Орпа, моя дочь от предыдущего брака. Она провалилась на школьном выпускном экзамене, а наказание я поручил ее мачехе. Эй, женушка, – крикнул он в направлении галереи, – доложи-ка Ассамблее, какие воспитательные меры ты приняла в отношении своей падчерицы?

– Доложу с удовольствием! – раздался в ответ радостный вопль молодой жены номера первого, – я высыпала перед Орпой мешок гороха и мешок фасоли, смешала зерна и велела ей отделить одно от другого. Она провозилась до утра, не смогла пойти на праздник и потому осталась девственницей!

– Замечательно. Вот ее мы и пошлем на задание. Будет ей переэкзаменовка! – вновь пошутил председатель Комитета Спецопераций.

***

– Уважаемые участники собрания! – начал свою заключительную речь глава Совета, – подведем итоги работы. Настоящая внеочередная Ассамблея Совета Старейшин констатирует необходимость активизации деятельности Совета и всех государственных структур в целях установления единой мировой бург-идеологии. Для этого следует обезоружить идейно, а также демилитаризовать, демонизировать, дезорганизовать, дестабилизировать, дезориентировать, дезинформировать и, наконец, депортировать нашего главного противника, окопавшегося в Дроре. Мы выслушали доклады экспертов. Практически применяя научные открытия Института Государственной Демонологии вкупе с методическими разработками Комитета Спецопераций, мы поставим на службу своим целям деятельность шедов и их царя Асмодая. Мы усилим проникновение секретной агентуры во вражескую дрорскую среду. Сбывая противнику толику содержимого наших неисчерпаемых подземных кладовых, сделаем Дрор ресурсозависимым и, как следствие, послушным. Получая от продаж огромную выручку, используем ее для завоевания личной благонамеренности дрорских бонз. Надеюсь, все понимают, о чем я говорю. Таковы основные вехи намечаемого нами пути.

– Хочу сделать добавление, – бросил с места номер первый, – провозглашенная программа рассчитана на длительный срок, превышающий реальное время правления одного главы Совета. Вполне возможно, что мне, как ныне занимающему первую позицию в списке на продвижение, придется завершать или продолжать осуществление плана. Поэтому я предлагаю включить в итоговый документ крайне важный с моей точки зрения пункт, а именно – заручиться благословением Вышнего. Для этого необходимо снарядить посланничество на поклон к Нему. Экспедиция отправится к Поклонной Горе, на вершине коей Он обитает. Полагаю, предприятие нельзя откладывать в долгий ящик, и следует приступать к делу немедленно.

– Разумное предложение, – одобрил глава Совета и закрыл внеочередную Ассамблею словами, ставшими крылатыми в Бургандии: “Наши цели ясны, задачи определены. За работу, товарищи по борьбе!”

Общее решение внеочередной Ассамблеи Совета Старейшин, включающее предложенное номером первым добавление, а также два секретных протокола, было принято единогласно. В момент голосования “за” медбрат поднял руку хворого члена Совета, спящего под действием инъекции морфина. Молодые жены старейшин бурно аплодировали. Утомленные трудным днем, участники заседания разъехались по квартирам.

3. Федеральный роман

Через несколько часов после завершения внеочередной Ассамблеи Совета Старейшин, ночью, еще до наступления рассвета, в дверь квартиры, занимаемой семьей номера первого в списке на продвижение, раздался настойчивый стук. Испуганная молодая жена хозяина (ее спальня находилась близко к входной двери), закутавшись в халат, на цыпочках подкралась к глазку. На лестничной площадке в слабом свете газовой лампы виднелись люди в высоких сапогах, черных кожаных тужурках и без погон. “Делать нечего, – холодея от страха, подумала женщина, – надо открывать!”

С умеренно громким топотом в квартиру элегантно вошли несколько невооруженных, как показалось хозяйке дома, крепких мужчин разного возраста.

– Это квартира номера первого в списке на продвижение? – вместо приветствия осведомился старший по годам и по должности.

– Да, – едва слышно ответила хозяйка, ноги ее подкосились от ужаса, и она упала в предусмотрительно приготовленные объятия самого молодого из вошедших: ужас уводит землю из-под ног.

– Успокойтесь, гражданочка, уймите дрожь в вашем прекрасном теле, ничего страшного ни вам лично, ни членам вашей семьи не грозит, – промолвил добрый утешитель и энергичным движением кистей рук вернул женщину в вертикальное положение.

– Чем могу быть полезна? – пролепетала она.

– Нам необходимо видеть девицу по имени Орпа, – деловито сообщил старший.

– Вы ее мать? – спросил молчавший до сих пор член делегации.

– Замечательно сохранились! – польстил самый молодой.

– Я мачеха, – скромно заметила молодая жена номера первого.

– Предъявите вашу падчерицу! – нетерпеливо повторил глава миссии.

– Орпа! – закричала мачеха, – за тобой пришли!

– Не за тобой, а к тебе! – поправил малоразговорчивый визитер.

– Я тут, мамочка! – пропищала выбежавшая на зов девица.

– Тебя хотят видеть эти мужчины, доченька!

– Вы Орпа? – строго спросил главный.

– Я – Орпа!

– Сегодня в восемь часов утра, – заученно проговорил глава миссии, – вам надлежит явиться лично к председателю Комитета Спецопераций для приватной секретно-государственной беседы.

– Я поняла, – пробормотала Орпа.

– Распишитесь в получении повестки. Обратите внимание на мелкие буквы внизу: опоздание на двадцать минут карается двумя годами ссылки в трудовой лагерь перевоспитания для членов семей ответственных работников.

– Боже сохрани! – всплеснула руками молодая жена.

– Попрошу, – сказал начальник, – ваш документ взять с собой!

Не прощаясь, делегация удалилась. Появился отец семейства. Он слышал разговор, но предусмотрительно не выходил из комнаты, избегая, на всякий случай, привлекать к себе внимание сотрудников Комитета.

– Кровиночка моя, – утирая слезу, всхлипнул номер первый, – тебя-то за что? Ведь ты ни в чем не виновата! – и окрепшим голосом бросил в сторону молодой жены: “Ты сама ее морочила, сама по проволке идешь!”

– Память у тебя отшибло, старый! – непедагогично в присутствии ребенка грубо заявила мужу юная его супруга, – забыл, что генерал сказал на Ассамблее, мол, даст нашей Орпе важное задание?

– Ох, верно ведь! Обошлось, кажется. А ты не зубоскаль! Лучше помоги девчонке нарядиться, ей ведь идти скоро!

***

На служебной карете, полагающейся отцу по должности, Орпа без опоздания прибыла на площадь перед зданием Комитета Спецопераций. В ее распоряжении было еще несколько минут, и она посвятила их разглядыванию установленной в центре площади величественной статуи основателя Комитета. Отлитый из железа памятник – огромная стройная фигура борца – гордо высился над городом и страной. “Странно, – подумала Орпа, – ведь памятник ставится наименее памятному, а разве забудется этот герой?”

Взгляд Орпы вперился в необычный дорожный знак. Оказывается, проезд по площади позволялся только конным экипажам и не разрешался повозкам, запряженным ослами. Сие было сделано по просьбе трудящихся бургандцев. Люди, проходившие и проезжавшие мимо Комитета, говорили робким шепотом, а ослиный рев нарушал ауру тихой кротости, излучаемую железа многопудьем монумента и стен незыблемостью бастиона.

Ровно в восемь ноль-ноль дежурный охранник открыл дверь председательского кабинета, и Орпа смело прошагала по красной ковровой дорожке к необъятному столу, за которым сидел вполне нестарый еще мужчина в генеральской форме. Надо заметить, что посетительница, входя в святилище Бургандии, почти не испытывала страха, ибо мачеха подготовила ее к получению лестного предложения о сотрудничестве.

Генерал заранее надел темные очки. Скрывая глаза, он прятал молодой огонь, горевший во взгляде. Вдумайся, читатель: разве легко человеку его положения и его лет хладнокровно глядеть на юную, стройную и прекрасную видом деву, сидящую на расстоянии вытянутой руки, в пределах столь очевидной досягаемости, и при этом говорить о делах службы? Он так не привык. Но помни, книгочей: высокий патриотизм в сердце государственного мужа заставляет молчать низкую похоть в чреслах его. В каждом из нас происходит война с самим собой, а победа над самим собой – ценнейшая из побед.

– Здравствуй, гражданка Орпа, рад с тобою познакомиться! – промолвил генерал.

– Здравствуйте, гражданин председатель Комитета Спецопераций! – бойко продекламировала Орпа.

– Скажи-ка, Орпа, что ты больше любишь, в школе учиться или горох от фасоли отделять? – пошутил генерал.

– Наслаждаюсь и тем, и другим, – в тон ответила девица.

– На каком экзамене ты срезалась?

– Не помню точно. Что-то там было про иксы и игреки.

– Значит, математика пришлась тебе не по вкусу. А чем ты увлекаешься?

– Я книжки читаю. Про любовь, про семью.

– Замечательные склонности у тебя, Орпа. Это пригодится и тебе самой, и нашей счастливой стране Бургандии.

– Мне отец с мачехой говорили, что я получу от вас важное государственное задание. Интересно, какое?

– Терпение, голубушка. Кстати, о терпении. Не скучно тебе было всю ночь напролет зерна перебирать?

– Ничего, справилась. Я одновременно книгу чувствительную читала. Ночь незаметно пролетела!

– А сверстницы-то твои весело время провели!

– Знаю я, чем они занимались. У меня другое на уме.

– Великолепно! А скажи-ка, Орпа, ты домашних своих любишь?

– Я родителя почитаю…ну, и вообще…

– Браво! Умеешь отвечать уклончиво!

– Жизнь учит, гражданин председатель Комитета Спецопераций.

– Молодчага! А теперь перейдем к главному. Замуж выйти хочешь?

– Право … не знаю … может быть… – покраснела дева.

– Может быть – значит, да! У меня, представь, для тебя жених есть.

– А вы сват? Или свадебный генерал?

– Не переступай грань, Орпа! Разговор у нас служебный, не забывай!

– Простите, начальник. А кто он, жених-то?

– Отличный парень. Немного старше тебя. Красавец. Высокий. Образованный. Денежный. Книги любит читать – родственная душа тебе.

– Что-то с ним не так, наверное. Почему через Комитет сватается?

– Не он сватается, а Комитет его сватает. Дрорец он. А нам требуется, чтобы ты женила его на себе.

– Дрорец? Ну и пусть! Я не предубежденная, ксенофобией не страдаю.

– Это хорошо. Отчасти. Комитет сведет тебя с ним. Сумей понравится ему. Когда он женится на тебе, станешь выуживать из него полезные для родины сведения и тайно передавать их нам. Вот такое тебе выйдет государственное задание. Правда, замечательно?

– Если в семье будет любовь – то замечательно.

– Наши люди не говорят “если”, говорят “есть”! Ты меня понимаешь, Орпа?

– Кажется, начинаю понимать.

– Отрадно слышать. Да, последний вопрос. Почему ты не подвела брови и глаза, идя ко мне на прием?

– Я хотела, да мачеха поскупилась, утаила от меня свою заветную коробочку. Сказала, дескать, им на Ассамблее давали только по одному косметическому набору в руки.

– Понятно. Сейчас, Орпа, отправляйся к моему помощнику для получения конкретных инструкций. Его кабинет – этажом ниже. Согласно этой записке от меня, он выдаст тебе под роспись атрибуты косметики.

– Ой, спасибо, гражданин генерал!

– Хватит! Бонтон тебе еще пригодится в других местах. С этой минуты ты являешься агентессой Комитета Спецопераций. Это трудно, ответственно и почетно. Помощник ожидает тебя. До свидания, Орпа.

***

Помощник председателя Комитета подробно проинструктировал Орпу и остался весьма доволен смышленостью новой секретной сотрудницы. Хотя девица и проявила отменную понятливость и схватывала налету, задача чиновника была не столь уж проста. Он вынужден был соблюдать строжайший наказ начальника не прикасаться к юнице (ни-ни!) – дабы не сорвать спецоперацию первостепенной значимости.

Кандидата в женихи звали Ерэд. Он старше Орпы на пять лет – расцвет молодости. Помощник достал с полки папку с надписью “Ерэд, гражданин города Дрора”, раскрыл ее на первой странице и показал невесте нарисованные карандашом изображения субъекта государственной важности – анфас и профиль. Затем зачитал ей детальное описание внешности Ерэда, назвал род его занятий и сумму ежегодных доходов, перечислил родственников. Орпа пришла в восторг: “Какой видный парень! – подумала она, – славный выйдет из него муж, не сглазить бы. Молодцы комитетчики, отличные сваты!”

Помощник сообщил Орпе, что после торгового фиаско Ерэд пребывает в состоянии кратковременной черной меланхолии. Сейчас он неспешно возвращается к себе домой в Дрор. Он едет верхом на осле от одной придорожной гостинице к другой. Орпу доставят экспресс-колесницей на место предполагаемой стоянки Ерэда, где она будет его ждать. Виденные ею в папке рисунки, а также глубокая печаль на лике путника помогут ей опознать молодого человека. Далее, используя женские чары, она познакомится с Ерэдом и станет действовать согласно государственному заданию. Комитет Спецопераций полагается на ее фантазию и желает ей счастья в личной жизни и успехов в труде на благо родины.

По правде говоря, Орпа не испытывала сомнений, соглашаясь сотрудничать с Комитетом. В сердце выпускницы средней школы не звучали патриотические мотивы, зато с каждым днем крепла мечта полюбить молодого, красивого и богатого парня. Чтение романов, всё больше дрорских сочинителей, деформировало мировоззрение и без того крамольной барышни. “Мир состоит из меня и неменя, – рассуждала девица, – так ради кого их этих двоих я стану жить? Неужели ответ не очевиден? Когда мы сами себя любим, то и мир нас непременно полюбит!”

Орпа не помнила своей матери и крепко не любила мачеху, почти ровесницу ей. Однако она была лояльна родителю, ибо он безотказно разрешал ей пользоваться своей служебной каретой. Впрочем, последнее обстоятельство не указывало на духовную связь дочери с отцом. Иными словами, ничто не удерживало Орпу в лоне семьи. Наоборот, в замужестве она видела прекрасный повод сбежать, наконец, из постылого дома. Более того, на дне девичьего сердца жила надежда соединиться узами брака именно с дрорцем и навсегда уехать в Дрор. И тут такая удача!

Помятуя о соблюдении служебной тайны, Орпа лаконично и наскоро попрощалась с домашними и вышла на улицу. Ее уже дожидалась обещанная экспресс-колесница. Кони помчали Орпу навстречу новой жизни, подальше от квартиры на набережной.

***

На ночь глядя, Орпа прибыла в придорожную гостиницу, где, по расчетам Комитета, должен был остановиться Ерэд. Она улеглась спать, и ей снились широкие и ярко освещенные улицы в центре Дрора, особняк на тихой окраине города. Она – полновластная хозяйка в доме, ее окружают милые детки, лепечут, смеются, одолевают невинными вопросами на фундаментальные темы.

Наконец, на веранде появляется красавец-мужчина – ее возлюбленный супруг. Он нежно обнимает ее за талию, они проходят в садовую беседку, усаживаются за стол. Служанка приносит знакомую бутылку озерной воды. Супруги выражают ей свое неудовольствие, и тут Орпа просыпается. “Хоть во сне, да настигнет меня этот проклятый Бург!” – досадливо цедит она сквозь зубы.

К середине следующего дня подъехал верхом на маленьком ослике некий молодой человек с интеллигентно-печальным лицом и попросил у хозяина самую дешевую комнату. Устроившись, он вышел в общую залу, где гости трапезничали, но заказывать обед не стал – объяснил хозяину, мол, его ограбили в Бурге, и платить нечем. Он достал из дорожного мешка краюху хлеба и принялся энергично откусывать от нее, запивая водой.

Орпа чуть-чуть отворила дверь своей комнаты и в щель разглядывала нового приезжего. Сомнений не было – это Ерэд. Она надела на себя скромное закрытое платье и незаметно для новичка спустилась вниз, проскользнула наружу и принялась расхаживать взад и вперед по тропинке неподалеку от гостиницы. Лицо ее приняло выражение печали. Она раскрыла заранее припасенную книжечку стихов и, прогуливаясь, негромко декламировала романтические четверостишия.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.