Контакты

– Мама, я всю ночь провёл дома, а в половине седьмого сходил в храм и там усердно помолился – это пот с кровью смешан…

– А чего так в храм скоропостижно приспичило? Грешки на шее висят? – иронично спрашивала мать сына. – Никогда не видела, что можно так молиться, чтобы пот с кровью выходил! Даже при родах, при таких-то усилиях, пот остаётся потом, а кровь кровью…

На такой шумный разговор вышел глава семейства – отец Бориса.

– Что тут у вас такое происходит? – поинтересовался он.

– Да вот, посмотри на своё чадо: всю ночь где-то был, а вернулся вот в таком виде, – настаивала мать на своём, не веря в доводы сына!!!

– Горе тебе, потому что не веришь словам сына своего, – вступился отец за сына. – Мы его воспитывали честности, он не может говорить неправду родителям своим. Ты не веруешь в Бога, поэтому тебе труднее поверить или воспринять правду.

– А ты веришь в правдивую ложь, – парировала мать и пошла в комнату.

– Сынок, сходи и прими душ, переоденься, а потом расскажи мне правду о сегодняшнем утре. Ладно? – попросил отец сына.

Борис так и сделал, как посоветовал отец, а потом, во время завтрака, рассказал отцу всё, как было на самом деле сегодня утром.

– Эх, сын, велика твоя вера в Бога и сильна любовь в девушку, если с тобой происходят такие явления. У меня в жизни такого не было, было всё обыденно и просто. Ты оказываешься богаче меня по жизни, если в такие годы явления непонятные происходят! Нет, я совсем не завидую тебе, просто рад за тебя от всей души. Но помни, за свою любовь надо бороться, не столько здесь в доме, но и повсюду – только так у тебя будет гармония душевная и телесная. Ну а мне придётся немного помочь тебе…

– Всё заговор плетёте против меня, чертята, – сказала мать, входя в кухню. – Вот будет вам суд страшный во время второго пришествия!

– Да мы, просто ангелы небесные против… – начал, было, Борис, но мать перебила:

– Ага, вот от таких ангелочков дети очень быстро появляются!

– Да не раньше, чем у тебя, – ответил отец, поддерживая сына, и добавил: – Кто бы уж мычал?!

– Ладно, всегда надо, чтоб твоя была сверху в споре. Я умолкаю…

– Хватит вам спорить, – вставил Борис. – Надо жить дружно, понимая друг друга и принимая каждого таким, какой он есть!

– Философ новоявленный, – буркнула мать. – Очень быстро умным стал.

– Благодаря вашему воспитанию, – многозначительно ответил Борис.

Отец утвердительно кивнул головой в знак полного согласия с сыном.

После завтрака Борис снова решил поехать к Наде. Они снова гуляли в лесу, а погода стояла такой, что ни в одной сказке народов мира не было описания подобным явлениям. Они остановились на полянке с тенью, Борис присел на пенёк, а коляску Нади поставил напротив себя. Они просто смотрели в глаза друг друга, а было такое ощущение, что общались между собой мыслями – понимали по взгляду, что хочет сказать один из них.

Непроизвольно их взгляды сблизились настолько, что они могли лобзать друг друга. Настал тот долгожданный момент – они просто слились в поцелуе длительном, но нежном. Сколько так продолжалось – одному Богу известно, ведь влюблённые не наблюдают за временем. Просто они были очень счастливы, счастливы беспредельно! Даже птицы перестали щебетать, чтобы не нарушить гармонию двух влюблённых сердец, двух душ.

Наконец, они очнулись, и Надя с большим трудом смогла перевести дыхание. Через некоторое время она могла говорить и в шутку спросила:

– А что это было? У меня такое ощущение, что я длительное время провела под водой без дыхательных аппаратов или в них кислород закончился. Я никак не могла подняться на поверхность, а теперь голова кружится. Где я?

Борис молчал, наблюдая за реакцией Нади. Она потом добавила:

– Ну, чего молчишь? Ты, как демон во плоти, овладел мною и доволен! Меня поражает то, как ты без всяких усилий и насилия, овладел мною целиком и полностью? Разве такое бывает?! Впрочем, чего греха таить – мне это приятно, но только от тебя… Раньше такого никогда не было. Как у тебя всё это получается? Ты не только демон во плоти, но и колдун несчастный! Объясни мне свою магию? Ничего не могу понять…

– Наденька, милая моя! Я очень сильно и нежно люблю тебя, больше всего на свете! Больше самой жизни своей, которая без тебя ничего не стоит. Предлагаю тебе руку и сердце, и прошу тебя стать моей женой на всю оставшуюся жизнь. Только смерть может нас разлучить, а больше никто! – и Борис встал на колени перед ней.

Надя смутилась и немного покраснела от такого предложения Бориса. Она не верила своим ушам, что здоровый человек, во всех отношениях, предлагает ей, инвалиду на коляске, свою руку и сердце.

– А что, тебе здоровых девушек не хватает? – иронично спросила Надя: – Зачем я тебе понадобилась, на коляске? И твои родичи, что скажут? Наверняка они будут против нашего союза…

– Надюша, меня больше никто не интересует, будь даже наследная принцесса Великобритании. Мне нужна ты и только ты! А родичи смогут смериться с выбором сына, ведь не они женятся, а я. Потом… я уже не в том возрасте, чтобы меня учить постоянно, сам могу принять решение и себя обеспечиваю…

– Значит, ты уже взрослый и самостоятельный человек? Ну, не знаю я, как тебе ещё возразить? Ты поставил в такое положение, что я тебе ничем не могу возразить. Просто нет слов для возражения…

– Если нет слов для возражения, то соглашайся и принимай мою любовь!

– Только это мне и осталось сделать. Я принимаю… твою любовь и… согласна стать твоей… женой!!!

Они снова смотрели в глаза друг друга, наслаждаясь глубинами душ, а потом невольно слились в долгом, но нежном поцелуе. Птицы затихли, и не было ни малейшего дуновенья ветерка – всего того, что помешало влюблённым наслаждаться. Так прошло неведомо, сколько времени, пока они не всплыли на поверхность бытия. Надя очнулась, перевела дыхание, и почему-то шёпотом сказала Борису:

– Я всей душой люблю тебя, Борис, и прошу тебя стать моим мужем на всю ту оставшуюся жизнь, сколько нам отпущено Богом! И не бросай меня никогда, иначе, без твоей любви, я просто не смогу жить, я умру!

– Наденька, любимая моя, я никогда не смогу изменить тебе на протяжении всей моей жизни! Видит Бог, а Он всё видит и знает, я ни на один миг не смогу изменить тебе или предать тебя! Бог нас свёл вместе – на Него всё упование и всё в Его воли!

После таких слов Бориса, птицы снова начали щебетать, да так искусно, что какая-то мелодия получалась у них. Эта мелодия была знакома и неузнаваема в подобной аранжировке. Борис, наконец-то вспомнил, где он раньше мог видеть лицо Нади – это было в каком-то давнем детском сне, а теперь, по причине прошествии стольких лет, начало всё забываться и покрываться паутиной повседневных хлопот и проблем – такова уж есть природа человеческая. «Значит, ещё в детстве и, возможно в юности, мне было дано знамение, что я встречу девушку с таким лицом, и мы с ней будем вместе?!!», – подумал Борис.

– Второй раз я в жизни слышу эту мелодию, – сказала Надя, – но не могу вспомнить название, и где её раньше слышала.

– Всё вспомниться когда-нибудь, – ответил Борис: – Человеческий мозг и психика устроены так, что они никогда и ничего не забывают, просто всё второстепенное уходит на подсознательный уровень, уступая место главным и важным событиям настоящего, но, при определённых условиях, всплывает наверх к сознанию, тогда человек вспоминает давно минувшие события.

– Ты так говоришь, как будто окончил медицинский институт, – заметила Надя. – Откуда у тебя такие познания во всех отраслях?

– Просто человек должен знать многое, чтобы правильно вести себя в разных ситуациях и не попадать впросак.

– Да, а вот я почти ничего не знаю. И тебе не скучно со мной, с такой недотёпой? – задала Надя каверзный вопрос.

– Нисколько, – уверенно ответил Борис и добавил: – Сейчас время обеда, давай сходим в кафе, перекусим.

– Да щас, – ответила Надя, – там только и будут смотреть не в тарелки, а на меня. Тебе надо – иди, а я не хочу!

– Надюша, ты не обращай ни на кого внимания, представь, что кроме нас в кафе никого не – только ты, я и официант. Все остальные люди исчезли или не видимы для нас, а мы для них. Давай вот так и попробуем. Если не получится, то мы просто уедем из кафе. Попробуем. Ладно?

– Как же всё у тебя просто – рас и никого нет. Если бы жизнь была на самом деле такой простой, но она гораздо сложнее, чем многие думают.

– Нет, это не так. Некоторые моменты в жизни очень сложные, никто не спорит об этом, но некоторые очень просты, человек сам усложняет их, а потом не найдёт выхода из того лабиринта, который сам же и создал. Так стоит ли лишний раз усложнять то, что на самом деле проще простого? Согласна?

– Да, только, если что – ты меня сразу увозишь из этого кафе. Иначе я…

– Именно так я и предлагаю тебе, никак не иначе.

– Так, и где это кафе? – уже заинтересованно спросила Надя.

– Да тут не далеко, всего пять минут ходьбы. Поехали?

И Борис повёз Надю в кафе – первый раз в её жизни. До этого момента она не бывала в подобных заведениях. Ей было интересно и боязно одновременно. Интересно, потому что она очень хотела узнать, где и как живут нормальные люди, не за высоким забором, а боязно, потому что она сильно волновалась, как будут смотреть нормальные люди на инвалида на коляске. Верх взяло первое чувство и с Борисом она чувствовала себя несколько увереннее. Вот и подъехали к зданию кафе. Борис ещё раз напомнил ей:

– Ничего не бойся – нас двое, а вокруг никого, я всегда рядом с тобой!

«Странно, – подумала Надя, – у входа в кафе сделан пандус, неужели здесь проявляют маленькое внимание к инвалидам? И здесь бывают не только нормальные люди, но и инвалиды? Такого я не ожидала или Борис наколдовал?»

Они въехали в просторное и весьма уютное помещение. Играла музыка, а в такт музыки мигали разноцветные лампочки. Борис подкатил Надину коляску к пустому столику, они удобно устроились. Борис тихо шепнул Наде на ухо:

– Ничего и никого не бойся, всё будет хорошо, я всегда рядом с тобой.

Тут подошёл официант и вежливо спросил:

– Что будете заказывать, молодые люди?

Надя смутилась, она не знала самых простых блюд. В её интернате было всё не так, вернее сказать, вообще никак. На помощь пришёл Борис. Он что-то шепнул официанту и тот удалился.

– Что ты ему сказал? – спросила Надя. – Опять колдуешь?

– Нет, – ответил Борис. – Я просто сделал заказ, сейчас принесёт. Смотри, на нас никто не смотрит, и не обсуждают нас. А ты боялась…

– Скажи мне честно, это ты всё устроил для меня?

– Нет, – ответил Борис спокойно. – Я просто хотел показать другую жизнь, которая протекает мимо вашего интерната, как параллельный мир, о котором ты ничего не знала или знала, но очень, очень мало, а она такая разнообразная – в ней полно своих проблем и трудностей, но она иная.

Пришли трое официантов и стали расставлять на стол заказ. У Нади зарябило в глазах от такого снадобья – ничего подобного она никогда не видела за всю свою короткую, но трудную жизнь. На стол поставили бутерброды с разной колбасой и с красной икрой, свежие помидоры и огурцы, нарезанные аккуратными ломтиками, два вида салата и многое другое, чего Надя не могла осознать сразу. И всё это только для двоих.

«Я лопну, если всё это съем, – подумала она. – Вот бы Нине отнести половинку». И тут её мысли перебил Борис.

– Если всё трудно съесть, то остальное можно забрать для Нины в интернат. Правда, отсюда ничего не выносят, но аккуратно можно.

– Ты что и мысли умеешь читать? – недоумённо спросила Надя. – Я ведь только подумала об этом. И зачем так много заказал?

– Это не много – по порции на человека, – коротко ответил Борис. – Я хотел, чтобы ты всего попробовала понемногу. Ну, как тебе здесь, нравится?

– Ой, Борь, ну о чём ты спрашиваешь? Естественно, понравилось!!!

– А ты первоначально не хотела, боялась. И кто поглядел, что ты на коляске? Кто осудил тебя или меня? Кому, какое дело, в каком ты состоянии…

– Значит, это нам так внушали всё, что за пределами нашего дурдома течёт совсем иная жизнь – грубая и полная насилия. Это для того, чтобы мы никуда не рыпались, а сидели тихо, каждый по своим норам. Так вот у нас…

– Да, жизнь не сахар, – подумал Борис и добавил: – Что же ты ничего не ешь? Ведь прокиснет. Такие продукты нельзя длительное время держать в тепле – только в холодильнике.

Надя пробовала всего понемногу и наслаждалась этим, а Борис незаметно наблюдал за ней, поглощая свою порцию. Когда Надя насытилась всем этим, она стала прятать не съеденные бутерброды сбоку в коляску (благо, что она была худенькой, а коляска широкой). Когда Надя управилась с этим, Борис поднял руку, подзывая к себе официанта, и сказал ему:

– Спасибо! А теперь кофе – самого вкусного со сливками.

Одни официанты убрали грязную посуду, а другие принесли кофе.

– Вам сливки налить в кофе или вы сами, по вкусу?

«Господи, даже такую мелочь и то уточняют в вежливой форме», – подумала Надя и решила малость по своевольничать, сказав:

– Спасибо, мы добавим сами по вкусу.

– Как вам угодно, – ответил официант и ушёл.

– Браво, Надюша, браво! Ты делаешь успехи, маленькие, но успехи. Я рад за тебя от всей души. Именно так и только так нужно реагировать.

– Приходится, коль собралась за такого, – ответила Надя многозначительно. – А то потом скажут некоторые: «Не за того надо было».

– Я понял, что ты имела в виду под такими словами, – сказал Борис и поцеловал свою возлюбленную…

Когда кофе допили, Борис оставил на столе некоторую сумму денег, и выехали на улицу. Надя вдруг заволновалась.

– А почему ты деньги не отдал официанту в руки? Другие не возьмут? И почему сдачи не взял? – засыпала она вопросами.

– Тут так принято, ты не волнуйся – всё будет хорошо, – спокойно ответил Борис, направляясь к интернату. – Тебе понравился сегодняшний день?

– И ты ещё спрашиваешь? – вопросом на вопрос ответила Надя. – Как в гости к Богу в Рай сходила! А теперь давай чуть быстрее, а то мне очень надо от такого обилия еды и эмоций…

– А где у вас находится самое популярное место?

– По коридору в самый конец, только гостинцы для Нины оставь в комнате, а мне помоги быстрее доехать до этого популярного места.

Борис так и сделал, как просила Надя, и через некоторое время они были в комнате. Разложили гостинцы по местам, что в холодильник, а что на стол – сразу съесть. Надя начала делиться своими впечатлениями с подругой, но Борис мягко прервал её:

– Надя, следующая неделя для меня будет трудной, я, наверно, никак не смогу приехать – работы очень много подвалило. Скорее всего, я приеду в субботу или в воскресенье, точнее в воскресенье. Ты не волнуйся за меня и не обижайся, у меня всё нормально.

– Борь, ну это же естественно – ты не свободный от работы человек, я всё прекрасно понимаю, но всё-таки колдун!!! Я очень буду ждать тебя!

И на этом они нежно попрощались…

Эта неделя разлуки с Надей показались Борису вечностью. Он работал сутками: на своем предприятии он отрабатывал по двенадцать-четырнадцать часов (его все знали, уважали и доверяли ключи), да брал работу на дом, словом на сон уходило всего-навсего два-четыре часа в сутки. Родители ругали его, на чём свет стоит (особенно мать), а он молча продолжал своё дело, не давая никому никаких объяснений. И, удивительное дело, при такой напряжённой работе, Борис не чувствовал ни малейшей усталости, он был одержим. Отец с матерью махнули на него руками – мол, поступай, сынок, как знаешь.

А Надюша вся извелась за это время. Она так сильно полюбила Бориса, что и дня не могла обойтись без думы о нем. И какие только мысли не лезли ей в голову, но она их отгоняла тем, что у возлюбленного сейчас довольно много работы, иначе он обязательно бы навестил её. Надя держалась спокойно, но Нина всё же успокаивала свою подругу, она видела, как та молчаливо и стойко переносит разлуку. С каждым прожитым часом и с каждым прожитым днём любовь Надюши к Борису усиливалась довольно быстро, и это сильно волновало её, поскольку никогда и ни к кому она не испытывала подобного тяготения, даже аппетит потеряла, толи от тоски, толи от того, что попробовала в кафе.

Вот настала суббота, тот день, который Надя ждала, словно День рождения или Рождество Христово с Новым годом вместе взятые. Она рано встала, навела лёгкий марафет, надев самую красивую блузу и довольно скромную юбочку. Завтракала быстро, но аккуратно и Нину покормила. Едва они с Ниной успели поесть, в дверь постучали, и у неё чуть не выскочило сердечко из груди. Она поперхнулась воздухом, закашляла, и Нине пришлось самой сказать:

– Войдите!

Дверь открылась и точно он – на пороге стоял Борис с большим букетом цветов и с большой сумкой угощений.

– А что случилось с моей возлюбленной принцессой? – заволновался он. – Уж не заболела ли ненароком?

– Нет, нет, – ответила Нина, – просто она так сильно ждала тебя, что от волнения и от неожиданности твоего стука, поперхнулась воздухом, довольно банальная ситуация для влюблённого человека.

– Ой, извините, забыл поздороваться, кстати, тоже по причине влюблённости, – извинился Борис. – Здравствуйте, девочки! Вот букетик небольшой для Надюши, а гостинцы Нине, – и он принялся выкладывать из сумки и компактно укладывать по тумбочкам всё, что принёс. Надя откашлялась, пришла в себя и изрекла:

– Здравствуй, Борис, ты бы сюда притащил бы целый магазин заодно, а за букет, такой большой и красивый, огромное спасибо! Наверно, целую получку угрохал на всё это? Денег ещё осталось на обратную дорогу?

– Здравствуй, Наденька, здравствуй, миленькая! – и они поцеловались. – А ты мне пока ещё не жена, чтобы тебе давать отчёт! – ответил Борис и добавил: – Ты сегодня очень красива и необычайно нарядна!

– И, наверно, никогда ей не буду, – немного съязвила Надя.

– А вот об этом мы обстоятельно поговорим сегодня! – решительно сказал Борис. – Я вижу, что ты уже собралась, тогда едем гулять!

– И куда же мы поедем на этот раз? – спросила Надя. – Опять в лес?

– Да… наверно, в лес, – уклончиво ответил Борис, и незаметно сунул Нине какую-то бумажку, лукаво подмигнул. – Едем!

Они выехали по уже знакомой дорожке, доехали до ворот территории интерната, и зачем-то задержались у калитки ворот по ту сторону забора. По дороге медленно ехала какая-то машина, похожая на такси, которые были раньше, но это была иномарка. Борис поднял руку, машина остановилась.

– Шеф, – обратился Борис, – прокатишь нас?

– Садитесь. И куда вас подбросить? На седьмое небо? Можно!

– Я далеко не поеду, меня в интернате будут ругать, – начала протестовать Надя. – Нужно было расписку оставить на посту, а так будут неприятности, только их мне и не хватало до полного счастья.

– Мы немного посмотрим Москву и обратно, а расписку я уже оставил, и тебя никто искать не будет.

– Деловой какой! – возмутилась Надя. – А меня ты спросил? Ты мне ещё не муж, чтобы я тебя целиком слушалась…

– Вот один – один, – парировал Борис возражение Нади и открыл заднюю дверцу. – Давай помогу пересесть?

– Я сама, – возразила Надя.

– Пока ты будешь сама… – и он подхватил её на руки, как невесту (она ему показалась очень легкой), бережно усадил на заднее сидение, а коляску аккуратно затолкал в багажник, сам сел рядом, с другой стороны, и сказал водителю: – Ямщик, потихонечку трогай и песню в пути не забудь!

– И куда мы направляем маршрут нашего путешествия? – заинтересованно спросила Надя. – Надеюсь не в ЗАГС?

– Пока нет, – ответил Борис. – Едем пока по Садовому кольцу, шеф, а там, как я сказал. Лады?

– Окей! – важно ответил водитель, словно он был уже в курсе всего. Спокойно и невозмутимо повёл машину. Но какой русский не любит быстрой езды, если сидишь за рулём послушной и шикарной «Вольвы», никто не устоит перед соблазном прокатиться с ветерком. Он включил кассету с записью «Золотого кольца» – эту группу Надя очень любила.

– Создается у меня такое впечатление, – сказала Надя, – что всё это было заранее договорено, только я была в полном неведении и попалась, словно мышка в мышеловку…

– Надюш, ты сидишь в шикарной машине, едешь по прекрасной Столице, сиди, расслабься и любуйся видами. Где ещё увидишь в движении панораму центра Москвы?..

Они ехали по Садовому кольцу, а Надя, удобно устроившись на мягком заднем сидении машины, никак не могла, поверить: сон или не сон это ей сниться? Если сон, то она боялась даже пошелохнуться, дабы не отпугнуть чудесное видение и ощущение, настолько сладостно оно было. Борис положил ей руку на плечо, легонько обнял её, и она не протестовала этому, она поняла, что плохих намерений у него нет.

Музыка была негромкая, а разговаривать пока не хотелось из-за того, что у Нади на глаза набежали слезы. Борис увидел слезы, мелкие и еле заметные и понял, отчего они могли взяться, а вот она никак не могла понять источника этих слез. Скорее всего, ей было жалко самою себя, жалко того, что вот так бесцельно пролетало время в дурдоме, как она называла свой интернат, в котором она провела всю свою сознательную жизнь. А здесь, рядом с Борисом, был совершенно иной мир, антимир. Она благодарила судьбу, Иринку и Бога за то, что познакомилась с Борисом, с таким светлым, удивительным и крайне непохожим на остальных людей, человеком. Надя не оттёрла слезы, боялась, что возлюбленный не поймет их, она давала им высохнуть самим…

Так они ехали по бульварам, любовались архитектурой зданий, планировкой застроек, зелёными насаждениями, памятниками и достопримечательностями окружающих мест и не заметили, как сделали целый круг, а музыка продолжала играть, одна мелодия сменяла другую и все они были такими, словно сама Надя подобрала их. Наконец, она спросила Бориса:

– Во сколько тебе обойдётся такое путешествие?

– От Санта Клауса нам с тобой подарок из Лапландии пришёл.

– А ты можешь говорить не только рифмой, но и по-лапландский?

– Так иногда, когда уж очень приспичит.

– И сколько языков ты знаешь, только честно?

– Да так, не много, не мало – один русский со словарём, да язык радио изначально – середину букваря освоил.

– А вот это не правда, – вмешался водитель. – Он…

– Шеф, – перебил его Борис, – вот мелодия пошла интересная, сделай шарманку немного громче.

– Понял, не дурак, – ответил тот, сделал музыку громче, а сам замолчал.

– Ну, зачем ты человеку не дал поговорить, он же тоже человек! – вспылила на Бориса Надя.

– Ну, прости, Надюша, я сам тебе хотел всё рассказать, но в другое время, – сказал Борис извиняющимся тоном, взял её руку и нежно поцеловал. – Такого больше не повториться никогда, даю тебе слово. Договорились?

– Ладно. А теперь поехали домой, тьфу ты, я хотела сказать обратно, в интернат.

– А мы туда и едем, вот только что повернули, – спокойно ответил Борис.

Надя успокоилась и всё смотрела в боковое окно машины на мелькающие здания, зелёные насаждения. Ей надолго запомниться эта экскурсия в «большой мир», которую подарил Боря. «Да, он довольно щедрый и очень добрый человек, – думала она, – вот может, поэтому я и полюбила его. И как я сегодня догадалась надеть самое лучшее, что у меня имеется? Словно знала о предстоящей вылазке. Правильно говорит Нина: нужно всегда прислушиваться к внутреннему голосу. Ой, а как же она там одна целый день? Она не сможет обслуживать себя…»

– Борь, там Нина одна целый день, а она себя не обслуживает.

– За ней присматривает Светлана из соседней комнаты, ты, пожалуйста, не волнуйся, я со всеми обо всём договорился.

– Деловой! Только я ничего не знаю или узнаю в последнюю очередь.

– Надюш, я вот всю дорогу думал и не знаю, как тебе сказать об этом, словом, мои родители хотят с тобой познакомиться. Ты не против этого?

– Да, против, если это событие будет сегодня!

– Но именно сегодня они нас ждут, и приготовили на стол всё, что только можно съесть. Они будут очень обижаться, если их кулинарные труды пропадут, ты уж оправдай их старания и не сердись на меня, пожалуйста, я, правда, не знал, как тебе сказать об этом.

– И как ты меня представишь? – поинтересовалась Надя.

– Как самую добрую и лучшую подругу.

– Скажи откровенно: сколько у тебя было знакомых и подруг, с которыми ты, скажем мягко, крутил любовь?

– Только две – Ирина и ты больше у меня никого не было.

– А твои родители, они какие из себя? Я имею в виду характер.

– Прогрессивные. Они в каждом человеке видят, прежде всего, человека. Добродушные, милы, внимательны к чужой беде. Что я могу ещё сказать? Придёшь – сама увидишь, только не подводи меня сегодня. А?

– Ну, и далеко твой родительский дом?

– Десять минут вокруг него крутимся. Согласись, Надь, пожалуйста!

Надя долго думала и кусала губы, наконец, решилась, и верх взяло то, что она сильно захотела по маленькой нужде. Она сказала: