Оковы судьбы. Клетка для сердца

«Ксо! Мне кажется противным вкус крови этой наложницы! Не могу насытится. Я хочу её крови… её!!!»

Перед взором всплыл образ светловолосой пленницы, та призывно улыбалась, оголив свою нежную шейку, и при этом ей удавалось ещё мило смущаться. Канан тряхнул головой, прогоняя желанное наваждение.

«Я схожу с ума! Такими темпами мой контроль полетит к ксо!!»

Наследник взглянул на луну, что показалась из–за облака, затем перевел взгляд на пребывающую в оцепенении девушку. Присев перед ней на корточки, заглянул в остекленевшие глаза.

– Забудь этот момент. Мы провели прекрасную ночь вместе, и ты устала от наслаждения. Иди обратно в комнату, – очарованная волей господина, наложница послушно удалилась. А наследник клана отправился в свои покои, хотя тянуло совсем в другие.

***

Приготовления к приёму шли полным ходом. Канан занимался этим лично, стараясь отвлечься от навязчивых мыслей о пленнице. С Нариной они виделись редко. Слишком много дел свалилось после отъезда Главы Рода. Иногда вместе ужинали, но чаще мужчина наблюдал за девушкой из окна отцовского кабинета, когда та уединялась в беседке в тени деревьев сада.

Жажда её крови с каждым днем становилась сильнее, но Ороти терпел. Он и сам до конца не понимал своих поступков, всегда добивался поставленных целей, несмотря на сопротивление, а тут тупик. Однако Нарина отличалась от других тем, что ни в какую не желала признавать его господство и не покорялась. Утешал себя лишь тем, что плод сладок, пока остается запретным. Но когда он совет его…

Принц Крови пересматривал отчёты с границ клана, как в дверь постучались.

– Входи, – прошелестели створки и в проеме показался управляющий.

– Господин, к вам приехал лорд Хуан Лагрес.

– Вот как. Таро, пригласи его ко мне, – слуга, поклонившись, ушел, а губы Канана дрогнули в ухмылке. Да, давно он не видел друга.

Мужчина с красными волосами, заплетенными в толстую косу, ожидал на веранде. Порывы теплого ветра развивали полы его тёмно–зеленой одежды. Подойдя к окну, он хотел, было, рассмотреть сад, как взгляд наткнулся на светловолосую нимфу, стоящую на мосту. Широкие длинные рукава кимоно свисали с деревянных резных перил. Лучи солнца играли золотыми бликами на шелковой ткани, создавая сказочную картину, словно за спиной девушки трепыхались призрачные крылья. Лепестки дерева сакуры кружили вокруг склонившейся фигуры и опадали на гладь водоема.

Отвлек его управляющий, сообщив, что господин готов принять гостя. Войдя в кабинет главы, Хуан слегка удивился, увидев за столом друга.

– Ну здравствуй, Канан. Давненько я тут не был, смотрю, многое изменилось, –улыбка пришлого мужчины походила на лисью.

– Здравствуй. О чём это ты? – они пожали руки.

– Ну как? Вместо господина Миширо за столом я вижу тебя.

– Он в отъезде, но скоро должен вернуться. Ты же знаешь, что мой отец никогда не делает что–то просто так. Это своего рода проверка для меня… – принц недовольно скривил губы, откинув ещё один свиток в сторону.

– О, я вижу ты постигаешь бразды правления. Судя по твоему выражению лица, тебе это дается легко, – сарказм так и лился из лукавых уст, а стальные глаза лучились весельем.

– Ты, как всегда, абсолютно прав, друг мой, – они засмеялись, затем Канан, отбросив весёлость, поинтересовался: – Я так понимаю, ты пожаловал с новостями.

Лорд Лагрес достал из внутреннего кармана камзола пергамент с алой печатью и передал Ороти. Тот, ознакомившись с документом, поднял на гостя тяжёлый взгляд.

– Если это то, о чём я думаю, значит, пришло время задействовать наш план, – наследник щёлкнул пальцами и свиток, лежащий на золотом подносе, поглотило синее пламя, пожирая секретную информацию. – Они начали действовать исподволь, как гнусные гиены. И мы ответим на их вызов большей силой. Пусть горят в аду…

Хуан согласно кивнул.

– До приёма осталось чуть меньше седмицы, я слышал, даже Вириан прибудет, – зря он это сказал. Глаза Принца Крови обожгли ледяным взором, а следом раздался треск ломаемой мебели – это пальцы стиснули поверхность стола. Лорд уже успел пожалеть, что спросил. Уж слишком натянутые отношения были между братьями.

– Да, слухи верны. Он ни за что не пропустит мою коронацию, – процедил сквозь зубы Ороти. Повисло гнетущее молчание. Лагрес не спешил его нарушать, погрузившись в свои мысли.

– Тебе не кажется, что эти события могут быть связаны? – вскоре предположил он.

– Что ты имеешь виду? – подхватил нить разговора наследник.

– Ну, я о том, что Коготь с прихвостнями может воспользоваться такой возможностью и напасть. Учинить диверсию, если хочешь.

– Думаешь? – Канан хмуро взирал на горстку пепла, от некогда бывшего ценного пергамента. Учитывая всё обстоятельства, выходило, что его союзник может быть и прав. – Хорошо, я прикажу усилить охрану дворца, но всё–таки будем надеяться на фортуну. Нам сейчас лишние смерти не нужны.

Постучались в дверь, и прислуга сообщила, что обед готов. Это разрядило напряженную обстановку.

– Кстати, ты ничего не хочешь мне рассказать? – стальные глаза гостя смотрели с прищуром.

– Ну–ка, о чём это? – Канан вопросительно вскинул бровь. Лорд сделал вид, что рассматривает пейзаж за окном и, как бы невзначай, предложил:

– Ну, например, о новой наложнице. Только, я смотрю, ты дал ей немного вольности.

«Значит уже видел, шустрый какой» – губы Ороти тронула ухмылка. А в слух он ответил: – Она вовсе не наложница…

Не дав даже договорить, Хуан оперся руками о стол и, поддавшись вперед, ошалело воскликнул:

– Ты нашел себе жену? Наконец–то, я дожил до этого дня! А то думал, что буду старцем, пока этот момент настанет, – однако его тираду прервал смех принца.

– Смею тебя огорчить, друг мой. Ты сделал неправильные выводы. Не дожил ты ещё до этого дня – девушка не моя жена, и даже совсем не невеста. Она лишь пленница в моём дворце. Я наткнулся на неё случайно, когда возвращался домой, – наследник замолчал, наблюдая за реакцией.

Хуан надулся, как ребенок, пробубнив:

– Ну вот, а я–то понадеялся. А продолжение рассказа? Что она в окрестностях забыла?

– Не знаю, но судя по всему, убегала от охотников. Её тело покрывали многочисленные раны, вплоть до глубоких.

– Вот даже как… Познакомишь? – в стальных омутах мелькнул огонек зарождающегося азарта.

– Тебе мало своего гарема? Она – моя! – беззлобно возразил Принц Крови.

– Посмотрим, – Лагрес вскинул брови, бросая вызов.

– Ну что ж, раз ты не намерен отступать, тогда позволь дать один совет: поаккуратней с ней, она строптива и дерзка, – Канан довольно ухмыльнулся, представляя веселье.

– Приму к сведению, друг.

Нарина сидела в саду на мягком покрывале в тени плакучей ивы, чьи гибкие ветви касались глади водоема. Рядом ворковали чёрные дикие лебеди. Девушка смотрела на них и невольно завидовала.

Ведь они – не одиноки.

Эти птицы ласкались друг к дружке, выражая тем самым свою любовь и преданность. Взмахивали могучими смоляными крыльями, ударяя по воде, вызывая круги и лёгкие волны с прохладными брызгами, ко долетали и до пленницы, что с грустью наблюдала за их чарующим танцем.

А ещё лебеди были свободны…

Нарина представляла себя маленьким орленком, который потерялся и отстал от матери. Девичьи пальцы прошлись по струнам сямисэна, и инструмент отозвался музыкой. Мелодией, исходящей из плачущей души. С уст невольницы полились слова, складываясь в песню:

Где–то там прячась в облаках

Летит птенец гордой птицы,

Не боится находится в небесах

Он не верит в людские небылицы…

Лавируя, мчится на огонек

В теплый край, где родной дом.

Брошен, потерян он и одинок,

Ему видится всё это сном.

Горькие слезы срываются в низ,

Опадая снегом на рассвете.

А сердце трепещет в груди и вмиг,

Кажется, что он один на свете.

И долго он будет ещё так лететь,

Пока есть силы в крохотном тельце.

Утихнет вдруг старушка метель,

Укажет путь до нужного места…

И где–то там на краю света

В гнезде обнимаются две птицы,

Гордый орленок нашел свое место,

Он не сдался, не поверил в небылицы…

Она закончила петь, но тонкие пальцы продолжали изящно перебирать струны, заставляя их отзываться тихими звуками, проникающими в самую душу, предлагая разуму поддаться фантазии.

– Красивая история… – раздался приятный незнакомый голос. Пленница вздрогнула от неожиданности. Музыка оборвалась.

Обернувшись, увидела мужчину, тот стоял со скрещенными на груди руками, опираясь спиной о ствол дерева. Красная копна волос, заплетенная в косу, была перекинута через плечо на темно–зеленый камзол.

– Не бойся, я не враг тебе, – он улыбнулся.

– А кто же?

Нарина нахмурилась и хотела было встать, но незнакомец вдруг стремительно оказался рядом, и уселся на покрывало. Девушка отшатнулась, отчего сямисэн упал в траву и издал звонкое неприятное треньканье. Лорд (а судя по дорогой одежде – именно он), наклонился и потянулся через неё за упавшим инструментом, едва не касаясь своим телом. Затем вернул сямисэн на место, в девичьи ладони. Мужчина оказался непозволительно близко.

– Мое имя Хуан Лагрес. Я являюсь другом твоего господина… – на последнем слове он пристально взглянул в растерянное лицо пленницы, что сразу же исказилось недовольством при упоминании о её мучителе.

– Похоже, вы не ладите. Как твое имя, прекрасная роза? – поинтересовался наглый лорд.

Щёки Нарины от столь пристального внимания лизнул небольшой румянец. Она опустила взгляд на сямисэн в своих руках, и отложила его в сторону от греха подальше, а то мало ли, ей вздумается опробовать тот на прочность. В голове вихрем проносились мысли, о том, как этот мужчина вообще умудрился пройти через её охранников. Догадка поразила.

«А что, если они сами его пропустили? Вдруг он пришёл с разрешения Ороти. Что, если принц решил от меня избавиться? – от представших перед глазами картин одной ужаснее другой, тело прошиб холодный пот, а затем бросило в жар. – Да нет! Не дай Боже!»

Глубоко вздохнув, приказала себе успокоиться и решила быть с лордом настороже.

– Нарина. Такое имя мне дали, своего я не помню.

– Красивое. Наверное, ты родом не из этих краев?

– Не знаю. Разве вам не говорили, что я потеряла память?

– Говорили, – Лагрес немного отстранился, позволяя свободно вздохнуть. – Ничего, придет время, и ты всё вспомнишь.

Нарина растерянно смотрела на загадочного лорда. Тот улыбнулся и вдруг взял её за руку, но девушка тут же вырвала свою ладонь, прижав к груди. Хуан хмыкнул и, неожиданно быстро склонившись к ней, поцеловал. Опомнившись, невольница оттолкнула его.

– Ах вы! – замахнулась, чтобы ударить наглеца, но тот вовремя перехватил ладонь. Тогда завела для удара другую, но мужчина поймал и вторую, и, не сильно сжав обе кисти, притянул Нарину к себе.

– Но–но! – воскликнул, сверкнув стальным взглядом. – Знаешь ли ты, кто мы такие?

– О чём вы? – испуганно пролепетала пленница, внезапная переменчивость лорда пугала. Казалось, вокруг него сгустилась тёмная аура.

– Значит не знаешь. Позволь сказать тебе кое–что, – Хуан отпустил её. – Через пять дней состоится приём по случаю коронации Канана, так вот, будь осторожна и не отходи от него ни на шаг. Я уверен, что он выберет именно тебя своей спутницей. И знаешь… порой неведенье намного лучше правды. Ты хорошая девушка, будет жаль, если такая красота погибнет.

– О чем вы говорите? – но мужчина уже поднялся и со странным сожалением взглянул сверху вниз.

– Ты поймешь потом. И помни мои слова: ни на шаг… До встречи, – и ушел, оставив Нарину с раздумьями на сердце.

В тот вечер, когда они с Кананом виделись в последний раз, прошла седмица. И наследного принца словно подменили, он стал холодным и требовательным… Но грань не переходил, пока. Девушка начала всерьез его опасаться. Порой пристальный взгляд синих глаз прожигал насквозь, вызывая леденящий душу холод. Это был взгляд хищника, играющего со своей добычей.

Позже вечером невольница стояла напротив большого зеркала и расчесывалась, готовясь ко сну, с грустью смотрела на своего двойника. Странные намеки и слова лорда Лагреса не давали покоя.

– Вот что, собственно, он хотел этим сказать? – она даже прикусила губу от негодования и с большей силой принялась терзать волосы.

Внезапно прошелестели створки, и в отражении мелькнула тень. «Бум!» Нарина испуганно обернулась, чтобы увидеть, как… довольный василиск расположился на её же кровати. Своим хвостом он нечаянно сбросил с тумбы книгу, вот и весь шум.

– Локиар–р! Негодник, зачем так пугать–то! – возмущённо прорычала, сердце отбивало чечетку в груди.

– Ш–ш–ш, – было ей ответом на замечание. И чешуйчатый питомец поудобнее устроился на одеяле, затихнув. Нарина улыбнулась, страх постепенно отступал, и она смогла спокойно вздохнуть.

«Надо успокоиться, а то такими темпами я от каждой тени шарахаться начну!»

Повернувшись к зеркалу, принялась до–расчёсывать волосы. К тому же вспомнила, что дверь в покои всегда охраняют пару воинов, и на душе сразу стало спокойнее. Отложив гребень, потянулась за травяной мазью для лица, как вдруг на талию легли горячие ладони, а в следующую секунду её стиснули в стальных объятьях, прижимая к твердой, нагой груди. Домашний халат мужчины был распахнут.

– А–а… м–мм… – грубая рука накрыла губы, не позволяя кричать, а над ухом раздался тихий возбужденный шепот:

– Тише, моя девочка. Не зачем так пугаться – это всего лишь я, – Нарина с ужасом наблюдала, как в отражении Канан почему–то с красными глазами поцеловал её щеку, провел языком по оголенной шее и спустился ниже к плечу. Причём от него пахло терпким вином.

Сердце сделало кульбит. Пленница глубоко и учащенно задышала от накатившей паники. А ведь она была в одном лишь полупрозрачном ночном платье, которое больше показывало, чем скрывало.

Мужчина меж тем плотнее прижался сзади, давая этим ощутить его немаленькое желание. Носом втянул запах своей добычи, и тот нехило ударил в голову. Хватка стала крепче, отчего девушка издала недовольное мычанье. Но Принц не обратил даже внимания, зато широкой ладонью накрыл вздымающуюся грудь и сжал. Пленница всхлипнула. Затем Канан коснулся другой груди, и это отрезвило Нарину. Она укусила его ладонь и вдобавок лягнула ногой. Выругавшись, наследник выпустил её. Немедля, та рванула к двери, но тут же была снова поймана и прижата лицом к стене.

– Что вы делаете? Прекратите! – прокричала, извиваясь словно змея. Но куда там! Мужчина навалился сзади, скрутил руки за спиной и прикусил кожу шеи. Горячая немного шершавая ладонь поползла вверх по бедру, задирая шелковую ткань.

– Нет! Не надо… – молила невольница.

Было жутко страшно, но и касания мужчины неожиданно оказались приятны. Ороти видел это, и ему нравилось эта власть над ней. Нравилось держать пленницу в своих объятьях. Он жаждал разгадать её тайну, жаждал овладеть ей. Хотел, чтобы принадлежала лишь ему, и только ему. Наследник вновь прикусил кожу над пульсирующей жилкой, но на этот раз сильнее, заставив Нарину испуганно замереть. В следующую секунду плоть пронзили острые клыки.

– Аа–а! – застонала то ли от боли, то ли от наслаждения, то ли от новых ощущений, которое дарил её мучитель. С изумрудных глаз брызнули слезы, и полились по пунцовым щекам вниз, капая на грудь.

Канан довольно рыкнул, продолжая ласкать свою пойманную добычу, оглаживал сжатые бёдра, мял упругие ягодицы, поигрывал с набухшими сосками сквозь мягкую ткань ночного платья. В тишине комнаты раздавались громкие жадные глотки. Как же он ждал этого и не пожалел, что решился. Её кровь оказалась прекрасна и сильна.

Нарина горела. И внутри и снаружи, всхлипывала, вздрагивала и снова горела от накатывающих волн наслаждений приправленных ноткой боли. Ласки мужчины творили неистовство с её телом, заставляли трепетать душу, пробуждали в ней что–то сокрытое, тайное, едва зачавшееся. И самое страшное, ей нравилось. Однако, где–то на границе подсознания всё же бились трезвые мысли, что не должно быть так. Но те еле улавливались в этом жгучем водовороте.

Внезапно навалилась огромная усталость и ноги пленницы подкосились. Но Принц Крови не позволил ей упасть. Почти насытившись, он с досадой вытащил клыки и запечатал ранку слюной. Сознание девушки уплыло, и последнее, что она услышала было нежное «прости». Взяв её на руки, наследник направился к постели.

– Локиар, подвинься! – василиск, недовольно шипя на хозяина, освободил место. И Канан уложил разгорячённую Нарину на прохладные простыни, укрыл одеялом и присел рядом, смотря в замученное лицо.

«До чего же твоя кровь оказалась вкусна. Я никогда прежде не пробовал ничего похожего. Еще бы чуть–чуть и окончательно потерял контроль».

Костяшками пальцев провел по влажным от слёз щекам и, наклонившись, коснулся соленых губ своими.

– Спи, моя дорогая пленница… завтра ты всё забудешь, – перевел взгляд на притихшего питомца и приказал. – Локиар, охраняй.

– Ув–в… – было ему ответом.

***

Мрак. Сквозь тишину прорывался перезвон колокольчиков. Еще громче. Еще ближе. Темнота расступилась, являя бегущую по темному лесу светловолосую девушку. Её нарядное кимоно цеплялось за ветви и корни деревьев, испуганное лицо обдувал свирепый ветер, затрудняя движение. Сзади доносились тяжелые шаги. Кто–то преследовал её, скрываясь во тьме.

Картинка сменяется. Чаща закончилась, впереди блеснула серебренная гладь реки. Так близко… Нужно только успеть перебраться и тогда она будет в безопасности. Но неожиданно ноги связывают холодные змеи. Девушка падает, пытается освободиться, но твари лишь сильнее обвивают тело и злостно шипят.

– Помогите! – но голос хриплый, тихий.

Шаги приближались, вторя стуку встревоженного сердца. Из лесной чащи показалась мужская фигура в чёрном плаще. Глубокий капюшон скрывал лицо. Незнакомец приблизился и присел перед дрожащей беглянкой. Рукой коснулся подбородка, заставляя смотреть в свои полыхающие алым пламенем глаза.

– Я нашел тебя… Теперь не убежишь, – и мужчина, вынув из–за пояса серебряный кинжал, резко замахнулся.

– Ааа–а–а! – громкий крик разнесся по комнате, отдаваясь эхом от салатовых стен. Нарина, распахнув глаза, тяжело дышала. С левого боку раздалось недовольное шипение (это василиск проснулся от шума). Обиженно сопя, чешуйчатый сполз с постели и свернулся калачиком внизу, видимо, собрался досыпать.

– Ну, уж извините! – воскликнула невольница.

Затем встала и, кутаясь в одеяло, так как бил ещё озноб от кошмара, подошла к окну. Рассветное солнце озаряло лучами мрачный дворец. Самураи уже были на площади и готовились к утренней тренировке. Слуги тоже спозаранку сновали туда–сюда. Иной раз, ей казалось, что во дворце по ночам вообще никто не спал, а сегодня и подавно, ведь к обеду возвращался Глава клана. Ямата–но Ороти Миширо она видела всего пару раз, и то, тогда он показался ей жестоким и властным мужчиной, каким и должен быть настоящий правитель.

Мысли вернулись ко сну, и Нарина вздохнула, как же она устала от них. Кошмары мучили почти каждую ночь. Давно поняла, что в них кроются её потерянные воспоминания. В дверь постучались.

– Войдите, – в покои пожаловала личная служанка.

– Доброе утро, госпожа, – поприветствовала та. Как не просила Нарина обращаться просто по имени, Сайя же, делала по своему, ссылаясь на то, что накажет хозяин. Поначалу пленница чувствовала себя неудобно, но со временем смирилась.

– Не очень–то оно и доброе, – ответила.

– Опять кошмар? – обеспокоенно спросила прислужница. За это время они стали близкими подругами, и Нарина перестала подозревать её в шпионаже.

– Да… – невольница присела перед резным зеркалом, и девочка преподнесла чашу для умывания. Освежившись, пленница почувствовала себя намного бодрее.

– Я захватила вам жасминовый чай, он успокоит немного.

– Спасибо, Сайя, – с вселенской благодарностью приняла чашечку с теплым дымящимся напитком, и отпив пару глотков, улыбнулась. Служанка в это время причесывала светлые локоны, попутно делясь последними событиями и сплетнями.

– Кстати, завтра на приёме соберется много великих кланов, и даже прибудет родной брат молодого господина.

– У наследного принца есть брат? – с интересом спросила Нарина. Никто во дворце даже и не упоминал о нём. Должно быть, решила она, с этим связана какая–нибудь тёмная история.

– Да, но они не ладят. Я слышала, что конфликт исходит из их далекого прошлого и связан со смертью жены Главы клана. Подробнее можете узнать у господина сами.

Пленница нахмурилась: «Нет уж, увольте! Спрашивать себе дороже выйдет».

После завтрака Нарина направилась в сад – это было её излюбленным местом. Здесь она могла полностью отдаться своим мыслям, подумать о насущном, снах или всплывающих воспоминаниях.

Закончив играть на сямисэне, отложила инструмент в сторону и облокотилась о ствол старого дерева ивы, прикрыла глаза. Подол красной юкаты и светлые локоны незахваченные в высокую сложную прическу трепал проказник–ветерок и вскоре заставил её поджать ноги от холода. Незаметно пленница уснула, и на этот раз, ей не снились кошмары. Она бродила по красивой долине, спрятанной меж раскидистых гор. Ей казались родными эти края, словно там кусочек дома. И чей–то настойчивый знакомый голос призывал вернуться.

Разбудило прикосновение к щеке. Нарина в испуге распахнула глаза (ведь в саду кроме неё и двух воинов–охранников никого не могло быть), и чуть было не закричала от неожиданности: перед ней сидя на корточках, обнаружился Канан. Чёрные распущенные волосы принца, разметались по покатым плечам, обтянутым в синий шелк кимоно. Мужчина, предугадав реакцию, приложил указательный палец к девичьим губам.

– Тише, не пугайся. Я пришел поговорить.

Справившись с нахлынувшей паникой, та кивнула. Наследник клана присел рядом, устремив взгляд, на бегущие по каменным порогам волны пруда.

– Нарина, как ты знаешь, завтра состоится приём по случаю моей коронации. И я выбрал тебя своей спутницей.

Сердечко ёкнуло и пустилось в пляс. Всё как тот лорд и говорил. Как бы не отрицала, но наглый принц вызывал в душе не малую толику симпатии.

– Почему я? Не лучше ли выбрать кого–нибудь из гарема? – прошептала тихо, громче не смогла бы. Да, она сталкивалась с его представительницами, и это были отнюдь не доброжелательные встречи.

– Это не обсуждается, – припечатал мужчина. – Я сказал, что ей будешь именно ты! Завтра я хочу видеть тебя рядом со мной, – синие глаза, в коих играли всполохи огня, взирали непоколебимо, и щёки пленницы зарумянились. Принц Крови наклонился слишком близко.

– А не боитесь, что сбегу? – выдохнула, с вызовом смотря в ответ. Канан ухмыльнулся и притянул Нарину к себе за шею, шепча на ушко:

– Нет… Не посмеешь, – и властно смял губы в поцелуе.

Глава 5

С самого утра по всему дворцу стояли шум и крики. Воины сновали туда–сюда, звенели громкие приказы командиров взвода. Повара готовили яства, танцовщицы с музыкантами репетировали постановки. Слуги убирались буквально вылизывая всю грязь из поместий и домов. Ведь сегодня Великая Ночь. Ночь, когда глава клана перед лицом всего рода и приглашенных союзников передаст власть своему наследнику.

Многие задавались вопросом: почему так скоро? Обычно смена главы династии происходила, если тот становился не дееспособным по болезни или и вовсе – уходил за грань. Но нынешний–то был жив и в полном здравии. Но никто разумеется ничего не спрашивал. Раз так велено – значит пришел предназначенный час.

Нарина стояла посреди своих покоев во мраке, который разбавляли несколько горевших свечей, и смотрела в раскрытое окно. На небесном бархате далекими огнями светили звезды, из–за тучи выплыла круглолицая луна. Ночь почти вступила в зенит своего времени, и скоро должна была начаться коронация.

Девушка вздохнула и, легко ступая босыми ступнями по деревянному полу, подошла к зеркалу в резной оправе размером почти во всю стену.

– Кто же я…? – прошептала в пустоту комнаты, рассматривая незнакомку в отражении. Это просто не могла быть она…

Служанка облачила её в чудесное праздничное фурисоде небесно–голубого цвета. По рукавам и низу наряда вился узор из белоснежных цветов и бутонов камелии, растущих на тонких побегах весеннего дерева. На длинных расходящихся к низу рукавах кимоно с внешней стороны была сделана легкая шнуровка. Нежно–розовый оби подчеркивал хрупкость фигурки, а пышный бант сзади придавал одежде немного шарма. И в дополнение к образу в руках она держала белую кружевную маску, украшенную лазуритом.

Пленница неверующе всматривалась в отражение. Ее светлые волосы были распущены, и лишь несколько прядей заплетены в косички, что переплетаясь между собой, создавали красивую элегантную прическу. Некоторые из них украшали настоящие цветки камелии, которые лично сорвал и передал наследный принц. Туш покрывала только веки и алые губы.