Полная версия
Сага о Тёмных Воинах
– Ты угрожаешь мне, Флэк? – прохрипел Лицедей.
– Нет. Констатирую факт. Скрывая от нас то, что мы должны знать, ты подставляешь и себя тоже. Даже Вик лучше тебя. Он хотя бы честный, хоть и…
– Что? Ем мертвечину? Вы сегодня решили меня затравить этой темой? – голос Вика заставил всех вздрогнуть. Он стоял в дверях и отряхивал с себя черные перья, они падали на пол и превращались в пыль.
Флэк отпустил Лицедея и отошёл в сторону. Ронг с облегчением опустился на стул и стал развязывать галстук, лицо его всё ещё было багровым, а лысина взмокла. В комнате повисла тишина, зловещая, как тишина на кладбище, ничего не обещающая, но пугающая. Ссоры и даже драки случались между Воинами не так уж и часто, больше происходили словесные перепалки. Люди, замкнутые друг на друге, живущие вместе по необходимости, всегда найдут из-за чего поругаться. Контакты во внешнем мире ограничивались только рабочими моментами – речи о свободном общении не было, хотя никто не запрещал Воинам вести двойную и даже тройную жизнь. Но сами они выбирали из года в год, из поколения в поколение один и тот же максимально закрытый образ жизни. А с тех пор, как должности перестали быть наследуемыми, вопреки ожиданиям, Воины стали жить ещё более обособленно, отчасти потому, что исчезла необходимость иметь наследников.
Вик закончил отряхиваться, прошёл к стулу и опустился на него, закинув ноги на обеденный стол. Ториус брезгливо посмотрел на него и подвинул свою еду поближе, подлил ещё вина и продолжил ужинать так, словно ничего не случилось. Лицедей всё ещё не мог отдышаться и с опаской смотрел на Странника, его вообще побаивались все Воины – непредсказуемый, с раннего детства воспитанный для своей роли, жестокий и очень сильный.
– Ну что, не расскажете мне, что у вас тут случилось? – Вик Ворон говорил с легким пренебрежением.
– Рассказывать-то особо нечего, – пожал плечами Ториус. – Флэк чудит, не знаю даже, какая муха его укусила. Подозревает Ронга в чем-то, думает, что он скрывает от нас важную информацию.
– Не просто подозреваю, а уверен в этом. Вы посмотрите на его лицо! Как только в городе наступило затишье, он тоже молчит. Оливера достал со своими претензиями, постоянно дискредитирует тебя, Вик. Раньше мы всегда знали, где он находится и какое задание выполняет, а теперь Лицедей и для нас – загадка. А, насколько вы помните, работать мы обязаны сообща. Мне бы очень не хотелось, чтобы за нашими спинами кто-то плёл интриги. И пытался сбежать… – с этими словами Флэк повернулся к Ронгу и пристально посмотрел на него.
– Пожалуй, я соглашусь с тобой, Странник. На границе небывалое движение, части перестраиваются, будто готовятся к чему-то. Но логика их перемещений мне не ясна. После сообщения, которое я им передал, командиры засуетились. Вполне возможно, что у нас назревает конфликт с соседями, либо внутри страны. И да, Воины должны узнавать о таких предположениях первыми, – Вик распахнул накидку и её полы распластались по полу. Ториус отодвинулся ещё дальше.
– Если вам никто ничего не сказал, значит так надо! И хватит устраивать тут сцены, – Лицедей набрался смелости, встал и пошёл к выходу.
– Жаль, что я свой меч оставил наверху. Возможно, с ним ты бы говорил иначе, – жестко ответил Флэк.
– Я говорю только то, что могу говорить. Ясно вам?! – Ронг поспешил подняться по лестнице. Его торопливые шаги были слышны всё дальше и дальше, а вскоре и вовсе затихли. Никто не комментировал случившееся, раньше Флэк не позволял себе прямолинейных обвинений, да и в конфликты вмешивался не часто. Значит, что-то действительно его беспокоило.
Не дожидаясь остальных, Флэк молча вышел и поднялся к себе в комнату, захватив по дороге меч из гостиной. Третий и четвертый этажи занимали жилые комнаты, библиотека и зал для собраний, которым никто никогда не пользовался. Флэк вместе с Оливером и Виком жили на последнем, четвертом, этаже. Он неспешно открыл дверь и зашёл в хорошо знакомую спальню. Здесь всё было так, как и всегда – идеальный порядок. Кровать у окна, стол, стул, шкаф, широкое низкое кресло в углу. Флэк не любил излишества, другие воины считали обстановку его комнаты практически спартанской, но самого Странника это мало волновало. Если вся твоя жизнь – служба, то не стоит вещами напоминать себе о том, что есть другая жизнь. В детстве, когда ему приходилось часто переезжать с родителями, он привык обходиться малым и этот навык помогал в нынешних обстоятельствах. Флэк лег на кровать, поставив меч рядом с изголовьем, и задумался. Не так сильно волновали его планы Правителя или возможность военного конфликта, больше всего тревожила его напряженная обстановка в отношениях Воинов. Лицедей однозначно ведет двойную игру, либо по своей воле, либо по чьей-то указке. Но Тёмные воины никогда не участвовали в политических играх, они должны быть выше всей этой грязи. Хотя Флэк прекрасно понимал, да и видел все долгие пятнадцать лет службы, что с новыми правилами пришли и новые проблемы.
Воинов выбирают по способностям, но не смотрят на человеческие качества. Ронг – кто он? Когда Флэк познакомился с ним, в возрасте пятнадцати лет, Ронгу было уже почти двадцать. Он родился и вырос в беднейшем из районов этого города, воровал, обманывал, а возможно, даже убивал ради пропитания. Он уже тогда был скользким и продуманным типом, не гнушавшимся никаким заработком. Если кто и способен предать своих товарищей, так это он. Не зря ему доверили должность Лицедея. Если бы Ронг воспитывался с детства в семье предыдущего Воина, то имел бы честь, гордость и родовую ответственность. Он был бы более достоин занимать это место, чем тот Ронг, который рос мошенником и преступником.
Дотянувшись до окна, Флэк открыл его, и вернулся на кровать. Неожиданно он вспомнил своё давно забытое и похороненное прошлое. Когда ему было двенадцать, у него была сестра. Да, точно была сестра, – милая, веселая девчушка семи лет с длинными русыми волосами, заплетенными в косу; с красивыми голубыми глазами, не такими яркими, как у Флэка и отца, но необычайно нежными и добрыми. Она вся была нежная и добрая, как облако. Мать наряжала её в легкие красивые платья и отправляла в школу. Тогда они жили за городом, в небольшом поселении. Их дом стоял на отшибе, и Флэку не разрешали выходить за забор. Никто в поселении даже не знал, что он существует. Каждое утро, провожая сестру, он мечтал тоже выйти на улицу, пойти в школу, но не для того, чтобы учиться или найти друзей. Флэк хотел защищать свою сестру, оберегать её. Потому что она была крайне слаба, и он знал, что из-за цвета глаз в школе её постоянно обижают. Но родители ничего не делали с этим. Отец Флэка, связанный должностью Странника, появлялся только по выходным или реже, а мать боялась вступать в конфликт с руководством школы и соседями. Вся семья вынуждена была вести закрытый образ жизни, только чтобы не выдать себя. Мать учила Флэка дома, он прошёл весь школьный курс за пять лет и продолжил изучать науки самостоятельно – на книги отец не скупился. Все свободные минуты, которые старший Странник проводил дома, он тренировал сына. И эти тренировки продолжались даже в отсутствие отца, до изнеможения, до судорог в мышцах и кровавых ран. Страх посрамить честь семьи, не стать таким же сильным, как отец, заставлял Флэка трудиться упорно и упрямо. Он никогда не задавал себе вопроса «зачем?», просто делал то, что от него ждали, готовился к наследованию должности.
Ночами он часто сбегал из дома, пока мать и сестра мирно спали, и бродил по окрестностям. Черная громада города на горизонте не нравилась ему и он всеми силами старался смириться с мыслью о том, что когда станет Странником вместо отца, то эта грязная, вонючая клоака станет его домом. Ему по душе были зеленые просторы, высокие снежные горы и свобода. Юношеское желание жить, несвязанным обязательствами и необходимостями, горело в его груди всё сильнее и сильнее с каждым годом.
Когда объявили о том, что Воином может стать любой человек, Флэк обрадовался и испугался этого чувства. Ведь он всегда восхищался отцом, Воинами. Они были оплотом спокойствия, примером силы и власти, чести и достоинства, почему же он радуется тому, что теперь может не быть таким? Флэк желал быть нормальным, даже обычным парнем – не скрываться за забором, и открыто поддерживать свою семью.
В этот день отец был дома, его лицо выражало огромную печаль и разочарование. Дело всей его жизни, дело всего рода в одно мгновение потеряло всякий смысл. Силу и знания теперь не нужно хранить и передавать, более того – обучение военному делу вне стен специальных учебных заведений отныне считалось преступлением. Родители обсуждали необходимость срочного переезда, чтобы попытаться внедрить Флэка в обыденную жизнь. Здесь же, в этом месте, невозможно внезапно объявить о том, что у них есть ещё и сын, да с такой внешностью. Голубые глаза, такие яркие, как у Флэка – огромная редкость. В них и вся его сила. Старший Странник боялся, что его сын не сможет контролировать себя и тогда…
Как раз в тот момент, когда отец высказывал матери свои опасения, а Флэк тихонько слушал под дверью, домой вернулась сестра. Заплаканная, в испачканном сажей платье, она стояла посреди двора и не решалась зайти в дом. Мать выбежала ей навстречу и принялась утешать и расспрашивать о том, что случилось. Оказалось, что кто-то из детей толкнул её в школе, она упала и больно ударилась коленкой. А когда поднялась под смех одноклассников, то увидела в их глазах ужас. На крики прибежала учительница, но девочка успела скрыться в туалете. Там, в зеркале, она и обнаружила, что её взгляд изменился – глазницы налились кровью и зрачки приобрели страшный фиолетовый оттенок. Испугавшись самой себя, она не знала, куда бежать. Весь урок сестра просидела в кабинке туалета, никто не искал её. А после уроков дети собрались толпой, закидывали её углем, пихали и обзывались, не давая уйти домой. Флэк слушал рассказ сестры, и внутри у него закипала злость.
Даже сейчас, по прошествии стольких лет, он лежал на кровати, вспоминал и злился. Из-за этих детей, не принимающих в свои ряды тех, кто не похож на них, кто более слабый, его сестра страдала тогда, страдает и сейчас.
Девочка не рассказала всё до конца, как ворота распахнулись, и во двор зашла толпа людей – дети, учитель и директор школы, другие взрослые. Флэк не успел спрятаться в доме, стоял подле сестры и старался выдержать злые взгляды, направленные на них. Отец загородил свою семью и обратился с вопросом к людям, но спрашивать что-либо и объяснять было бессмысленно. Они пришли, чтобы выгнать семью Флэка из поселения, больше ничего их не интересовало. «Дьявольские отродья» – так называли они двух невинных детей. Отец Флэка пытался защитить их, объяснить ситуацию. Ведь его дочь ещё так мала, она не хотела никого напугать, а сама на протяжении долгого времени была жертвой насмешек и издевательств. Мать остановила мужа, она попросила людей уходить с миром, чтобы дать время её семье покинуть это место. Именно в тот момент Флэк понял, насколько люди трусливы, – толпа требовала немедленно убираться отсюда, угрожая расправой, ни минуты не желали дать односельчане своим соседям на сборы. Вперёд вышли самые смелые и безумные, в их руках Флэк увидел оружие. Эти люди были настроены воинственно, они отказывались думать и слышать объяснения родителей. Толпа становилась больше, почти весь внутренний двор заполнился людьми. Сестра продолжала плакать, мать прижимала её к себе. Отец отступал к дому, надеясь успеть взять меч. Только Флэк стоял и злобно смотрел на жителей поселка, которые видели его впервые. Ему хотелось сделать что-нибудь, что заставило бы этих людей уйти отсюда.
Неожиданно из-за спин стоявших в первом ряду мужчин, полетели камни. Булыжники падали на землю, глухо ударяясь, попадали в стены дома, Флэк слышал звон стекла – значит, камни разбивали и окна. После того, как звон стекла прекратился, камни изменили направление и полетели прямо во Флэка и его семью. Мать бросилась в дом, отец следом за ней, они звали сына, но он стоял без движения, ни один камень не попадал в него. За своей спиной он услышал сдавленный крик и обернулся: мать лежала на крыльце, прикрыв собой сестру. Толпа взревела и бросилась, минуя Флэка, к его сестре. Отец уже скрылся в доме, ему нужен был меч. Флэк видел, как люди подняли его мать и бросили в сторону, видел испуганный взгляд сестры и отца, застывшего на пороге с мечом в руках, и чувствовал, как глаза его наливаются кровью, как злость и ненависть наполняют сердце. Его маленькую, ни в чем не повинную сестру, разрывали на части, а отец не решался сделать взмах мечом. Флэк поднял свои руки, посмотрел на пустые, беспомощные ладони в мозолях от тренировок, и закричал, что было сил. В кончиках пальцев начало колоть и пощипывать, сквозь них словно пропускали электрический ток. Флэк уже чувствовал такое на тренировках и знал, что будет дальше, но тогда в его руках было оружие, а сейчас – пустота. И в этой пустоте зарождались яркие фиолетовые молнии, они трещали и шипели, а он продолжал истошно кричать, пока люди не оставили его сестру и не повернулись. Тогда он резко присел и приложил руки к земле. По ней, по вытоптанной траве двора, молнии добирались до каждого человека, ударяли их, парализовывали и сковывали движения. Флэк чувствовал, как по щекам текут слезы и боялся, что его сестра и мать уже мертвы. Отец очнулся, бегом спустился с крыльца и воткнул меч в землю, металл вобрал в себя все молнии и безумство Флэка прекратилось. Люди приходили в себя, с ужасом смотрели на мальчика и кто ползком, а кто бегом, покидали это страшное место.
Флэк плохо помнил, что было дальше. Все остались живы, только сестра была в очень тяжелом состоянии, у неё оказались сломаны руки и ноги, даже ребра, пробита голова. С тех самых пор она ничего не говорит, не ходит. Если не принести ей еду, она не попросит есть, не ляжет спать, если не уложить её в постель. Она просто оболочка, в её взгляде нет жизни. И Флэк винит в этом себя.
После этого происшествия семья Странника покинула пригород и уехала далеко в горную местность. Там они выстроили крошечный дом и посадили маленький огород. Именно туда спустя три года прилетел Ворон, принесший весть о том, что Флэк, которому исполнилось пятнадцать, будет следующим Странником. Подросток, не видевший и не знавший никакой другой жизни, был готов к такому развитию событий. Более того, он ждал, когда сможет приносить реальную пользу. Он верил, что поможет сестре, заработает денег и оплатит лечение, что обязательно отомстит тем людям, которые сломали жизнь его семье.
Но только спустя долгое время, Флэк понял, что его месть будет бессмысленна. Люди научились принимать всё – Воинов, обладающих фантастической силой, невероятных существ, обитающих в разных уголках планеты, метеоритные и кислотные дожди, они даже смирились с вампирами, питающимися человеческой кровью и плотью, но это мало что меняло.
За всю свою жизнь он ни разу не встречал человека, который обладал такой же силой, не считая своего отца и сестры. Флэк – единственный, а потому обречен быть изгоем. Хотел ли он этого? Нет. Просил ли он об этой силе? Тоже нет. Но реальность такова, что приходиться мириться с тем, что имеешь. Что бы делал Флэк, если бы его не отобрали в Воины? Он и сам не мог себе ответить. Скорее всего, продолжал бы вести закрытую жизнь с родителями и сестрой в горах, если бы по случайности или из великодушия Правитель оставил бы мальчишку живым.
Но душа Флэка до сих пор рвалась совершать подвиги, он желал быть сильным, даже великим! Тёмные Воины за последние лет десять не совершили ничего стоящего, только мелкие дела составляют их существование. Нет уже той былой славы, уважения и признания, ореола таинственности и загадочности, которые манят и притягивают к себе легенды и мифы. Что вспомнят лиманцы о нынешних воинах? Ничего. Да, они ловят преступников, выполняют другие поручения. Это слишком мелко, слишком просто для людей, обладающих почти безграничной силой. И почему, думал Флэк, Воины должны подчиняться Правителю? У них достаточно сил и знаний, умений, чтобы быть абсолютно свободными и независимыми. Но эти мысли не стоит развивать. Иначе его жизнь может закончиться раньше, чем он на то рассчитывал.
Флэк огляделся: в комнате было темно и тихо. Сколько прошло времени, он не знал. В доме тоже царила тишина. Все наверняка спали, а Вик отправился на дежурство. Вик…
Странник вспомнил тот день, когда увидел его впервые. Тогда была весна, ранняя и очень теплая. Флэку недавно исполнилось пятнадцать, и спустя неделю он оказался в тренировочном центре при военной академии. Туда забирали всех кандидатов в Воины, чтобы обучать и адаптировать их к новой роли. Флэк стоял посреди небольшого поля, засыпанного песком, и ждал, когда прибудут другие ребята. Тренер стоял чуть поодаль, с интересом изучая подростка. Конечно, все здесь знали, чей сын Флэк и какой силой он обладает. Со стороны учебных корпусов вышел худощавый парень в черных штанах и водолазке, руки, несмотря на теплое время года, одеты в такие же черные плотные перчатки; на голове кепка, затеняющая лицо. Флэк с удивлением разглядывал паренька, пока не догадался, кто он – вампир, не иначе. Они не любят солнечный свет, потому что их кожа слишком нежная для него. Из-за того, что вампиры питаются кровью и плотью человеческой, их организм настолько мутировал, что не справляется с обычными для человека раздражителями типа солнечного света, горячей воды и особенно – с болезнями. В тот момент Флэк подумал, что этот парень наверняка будет Вороном, это самая подходящая для него должность. Вороны всегда были ночными дозорными, лишь изредка работающими днём. Вампиру, благодаря приобретенным мутациям, будет очень легко вступить в такую должность, он без проблем осилит превращение в птицу и обратно. И как показало время, Флэк не ошибся.
Вик оказался единственным из всех новичков, кроме Странника, с легкостью освоившим новые навыки и превращение. Его тело принимало сыворотку силы и быстро восстанавливалось, способности Ворона приживались быстро и без проблем. Вампир мало с кем общался, да и остальные ребята сторонились его, – большую часть времени, свободного от тренировок, он проводил в библиотеке или своей комнате, никогда не участвовал в общих сборищах, редко садился за стол вместе со всеми. Лицедей жестоко шутил над ним, но Вик никогда не отвечал, даже словом. Тренер рассказал Флэку, что семья Вика была против того, чтобы он становился Воином, и категорически не хотела его отпускать на обучение. Но мнение семьи не имело значения и, чтобы прекратить сопротивление, Вику пришлось отречься от родителей. Именно тогда Флэк стал уважать товарища и больше не смотрел на него сверху вниз. Тяжело остаться в пятнадцать лет по своей собственной воле без семьи, друзей и какой бы то ни было опоры.
Флэк настолько погрузился в воспоминания, что не сразу заметил, что в дверь его комнаты настойчиво стучат:
– Кто там?
– Это Вик, можно войти?
– Да.
Что могло понадобиться Ворону в столь поздний час? Флэк сел в кровати и внимательно смотрел на медленно открывающуюся дверь. Вик в своем черном плаще сливался с темнотой. Сначала из-за двери показались полы его накидки и ноги в черных сапогах, а потом и весь он сам. Мрачный, как и всегда.
– Чем обязан? – Флэк не был настроен говорить.
– Хотел кое-что рассказать тебе. Это против правил, но я подумал, что ты должен знать, – Вик осторожно прикрыл дверь и остановился напротив кровати.
– Ты точно уверен, что стоит со мной говорить?
– Абсолютно. Я знаю твою историю, поэтому не могу молчать. И даже если там, – Вик едва заметно кивнул куда-то в сторону, наверняка имея в виду Правителя, – узнают, мне всё равно. Совесть и человечность в первую очередь.
– Не узнаю тебя, Вик, – Флэк напрягся.
– Скорее плохо знаешь, – Ворон завернулся в накидку и, чуть понизив голос, продолжал, – я сейчас должен отправиться в одно далекое место, в самые горы. Там есть небольшой дом, в котором живут три человека. Утром один из них обнаружит на своём окне черное вороново крыло. А вечером ему предъявят серьезное обвинение два Воина. Но боюсь, что до тюрьмы этот человек живым не доедет. Флэк, у тебя есть время попрощаться.
– Что?! – Странник понял, о ком говорил Вик. Отца Флэка обвиняют в каком-то серьезном преступлении. Но он не сдастся просто так, поэтому его велено убить, наверняка. Что за грязные игры ведет Правитель или его приближенные? – Вик, от кого поступил приказ?
– Вот этого сказать тебе не могу. Потому что сам не знаю, я получаю обезличенные письма с печатью Правителя. Но всё, что в них написано, всегда согласовано с ним. Никогда не было по-другому.
– Ты уверен? В чем могут обвинять бывшего Воина? Достойнейшего из достойных? Преданного человека, не представляющего свою жизнь без служения нашему государству и людям?
– Флэк, я бы не стал кидаться такими громкими словами. Разочарование, отчаяние, ненависть – все эти чувства не чужды никому и могут возникнуть в любой момент, толкнув человека на совершенно неожиданные поступки. Что есть честь? Достоинство? Соблюдают ли Воины, убивающие друг друга в смертельной хватке, те правила, которым следовали всю жизнь? Конечно. Они остаются верными и преданными своим Правителям и государствам, даже если они не правы, даже если эти противостояния несут погибель всем и каждому, включая невинных детей и стариков.
– Мы не ведем смертельный бой и не защищаем сейчас наше государство. Лиман свободен и мало кто совершает такие страшные преступления, за которые нужно казнить! – Флэк начинал терять спокойствие.
– Тише, Странник. В этом доме нельзя был полностью уверенным в приватности беседы, – Вик развернулся и направился к двери. – Очень советую тебе прогуляться завтра за пределы города, в горах сейчас очень красиво.
Ворон вышел, оставив после себя неприятный сладковатый запах. Флэк лег обратно и закрыл глаза. Он не мог даже предположить, что такого сделал отец. Последний раз он виделся с родителями, когда ему было двадцать. Значит, прошло уже десять лет. Флэк продолжать присылать им деньги и изредка писать письма, на которые отвечала мать. Он сам принял решение не видеться с ними, чтобы не провоцировать сложные ситуации. Приходить по ночам или тайком Флэка считал унизительным, всю свою жизнь он прятался за забором ради спокойствия семьи и это ничем не помогло. По его мнению, единственным спасением могло быть своего рода отречение, как у Вика. Делай вид, что у тебя нет семьи и родителей, и тогда они смогут жить спокойно. Не такая уж и высокая цена. Иногда Флэк ловил себя на ощущении щемящей тоски в груди, ему хотелось увидеть сестру, поговорить с матерью и отцом, поделиться мыслями и чувствами, новостями. Кто, если не отец, сможет понять его переживания и тревоги? Кто, если не этот смелый и сильный мужчина, сможет поделиться с сыном опытом?
До утра Флэк пролежал без сна, и с рассветом вышел из дома на грязные городские улицы. После вечернего кислотного дождя никто ещё не приводил мостовые в порядок – на каждом шагу попадались отвратительные бордово-коричневые лужицы, оставшиеся после тех, кто не успел вовремя спрятаться. Флэк брезгливо обходил их, надвинув пониже капюшон и закрыв глаз челкой. За плечами приятной тяжестью ощущался меч в ножнах. Давно Страннику не приходилось сражаться в полную силу, а меч требовал крови, суровых битв. Как ещё закаляться мужчине и мечу, как не в битвах?
Флэк спешил выйти из города до того, как улицы заполнятся людьми, торопящимися на работу. Он не любил толпу и этот грязный город. Мир давно превратился в человеческую свалку – люди, как старый, ненужный хлам, просто влачили своё существование. Ничего не создавали, ни к чему не стремились. Все были заняты вопросами выживания. Лиман – огромное государство, занимающее территории от Северного до Южного моря, зажатое между двумя грядами гор с Востока и Запада; во время Великой войны сумевшее сохранить свою целостность и даже присоединить кое-какие земли. Конечно, без помощи Тёмных Воинов это вряд ли стало бы возможным. С тех самых пор, когда люди поняли, что находятся под защитой сильнейших воинов на Земле, жизнь становилась только хуже. Мир, подаривший прошлым поколениям надежду и вдохновивший их на постройку огромных городов, на создание удивительных технологий, позволяющих людям превращаться в животных, перемещаться с огромной скоростью и многое другое, этот самый мир перестал быть нужным и интересным. Людей волновали только деньги и собственное благосостояние. В бесконечном, зачастую тяжелом, труде, люди теряли себя, навыки и знания, культуру. И теперь отыскать среди миллионного населения города хотя бы одного интересного собеседника – невозможно. Везде грязь, мусор и толпы людей, спешащих добывать деньги – на заводы, фабрики, в торговые ряды и на другие рабочие комбинаты. Те, кто ещё носит в себе память прошлого, стремится покинуть города. Но и в пригородах жизнь ничем не лучше, Флэк помнил тупые выражения лиц его соседей по поселению.