В погоне за солнцем. Не все видимое можно увидеть…

Как понять, что за человек говорит с тобой, когда вы так далеко друг от друга? Что у него на уме и на сердце? Агата мучается от неизвестности. Телефонные разговоры, которые теперь сводятся к обсуждению повседневных забот, не дают ей ответов.

– Что такое Маруноути?

– Деловой центр Токио. Рядом находятся почти все правительственные учреждения.

– Ясно.

– Теперь мы здесь живем.

– Ты все время говоришь «мы». Кто это «мы»?

– Те, кто проходит практику. Нас двенадцать человек. Представляешь, вчера я познакомился с премьер-министром Японии…

Агата вслушивается в голос Димы, пытаясь понять что-то по интонации. «Что он сейчас делает? О чем на самом деле думает? Может, дочка Новикова сейчас там, рядом с ним? А что? Родители прочат ее в невесты с самого детства и сделают все, чтобы их поженить… Нет. Димка так не поступит. Это же Димка, мой Димка! Он бы обязательно сказал, если бы что-то изменилось!»

– Дим…

– Да?

– Между нами все по-прежнему? Ты обещаешь, что вернешься? – Агате не верится, что она смогла преодолеть свою гордость и задать этот вопрос.

Дима вздыхает:

– Я же говорил, что сейчас, когда все так удачно складывается, мне нежелательно возвращаться в Россию. Ты не представляешь, какая здесь конкуренция. Но я обещаю, что при первой же возможности поговорю с Новиковым и заберу тебя к себе. Потерпи.

– Сколько еще ждать?

– Это решаю не я, точнее, не только я.

– У меня уже сил нет… – Агата старается говорить спокойно, но на самом деле чуть не плачет.

– Я знаю, малыш. Думаешь, я с ума не схожу? Не видеть тебя, не прикасаться к тебе… Я скучаю по твоим пальчикам, вечно перепачканным красками, по твоим губкам… Сейчас бы расцеловал каждый миллиметр твоего тела. Я люблю тебя, скажи, что тоже любишь.

– Нет, не скажу. Ты сам должен это понимать.

– Перестань, мне тоже плохо. Я не вижу тебя, не знаю, что с тобой происходит.

– Тогда возвращайся. Плюнь на эту стажировку.

– Ты опять за свое? Не трепи мне нервы, пожалуйста… Прости…

– Ничего.

– Не обижайся, слышишь?

– Я не обижаюсь. И ты меня прости.

– Агатка, ты знаешь, я встречу Новый год на шесть часов раньше тебя? Кстати, какие планы на праздники?

– Встречусь с друзьями.

– Ты имеешь в виду с подругами?

– Не важно. Приезжай и сам увидишь, с кем я встречу Новый год.

– Перестань, Агата. Ты ведь все понимаешь.

– Прости, я веду себя глупо…

– Да уж, совсем на тебя не похоже.

– Какая у вас погода?

– Холодно. Я хожу в зимней куртке. А снега здесь совсем нет. А у вас?

«Хватит! Прекрати сейчас же! Сколько можно?! Хватит спрашивать о погоде и другой ерунде! Я не могу больше! Слышишь? Не могу! Я не железная! Забудь обо мне и не звони больше!» – Агата с трудом сдерживает себя, чтобы не закричать на Диму, не наговорить ему грубостей и не отключить телефон. А потом не отвечать на его многочисленные звонки, зная, что он будет переживать, но зато ей станет легче здесь, без него.

Да, легко говорить и представлять себе такие вещи, но это совсем не похоже на Агату. Любая другая девушка, почувствовав обман, сразу бы завершила отношения. Но Агата, хотя и чувствует себя дурой, все равно пытается найти оправдания поступкам Димы. Отказывается верить в плохое и счастлива уже только от того, что слышит его голос.

«Надо терпеть, – уговаривает себя Агата, понимая, что откровенный разговор с Димой может лишить ее последней радости – слышать его голос. – Нужно выбросить из головы все дурные мысли, молчать и терпеть».

Глава 29

– Разве это занятие? Я хочу стать актрисой, как и Агата хочет быть художницей. Мы просто убиваем время в этом магазине. Я приехала в Москву с надеждами на большое будущее, но что в итоге? Второй год хожу с этой табличкой на груди, – Маша достает из сумочки бейдж с именем. – Ненавижу эту штуку! Как клеймо!

Регина усмехается и качает головой:

– Маш, ты ненормальная.

– Вон Агатка идет, – говорит Маша, кивая в сторону входа. – Все еще не рассталась со своей хрустальной мечтой, в отличие от меня. Спроси у нее, что она думает об этих табличках, – Маша скрещивает руки на груди и откидывается на спинку стула.

Агата подходит к столику, снимает куртку и присоединяется к подругам:

– Привет.

– Я не знаю, как с ней разговаривать, Аверина, – шутливо говорит Регина, кивая на Машу. – Опять завела старую песню. Говорит, что три часа, проведенные в нашем магазине, равны вечности!

– Смотря как провести эти три часа, – отвечает Агата.

– Понятно? – прищуривается Регина.

Маша только улыбается:

– Агатка слишком счастлива, чтобы меня понять! У нее в крови повышено количество эндорфинов. У влюбленных они вырабатываются в больших количествах.

– Так может, тебе тоже влюбиться? Хоть ныть перестанешь. – Регина оглядывается по сторонам. – Как тебе парень за соседним столиком?

– Смейся, смейся. Да если захочу, найду себе такого парня, ты обзавидуешься.

– Не забудь загадать желание под бой курантов, сердцеедка.

– Что вы пьете? – Агата листает меню. Она не планировала составлять подругам компанию, но в последний день уходящего года ей показалось, что провести его одной в пустой квартире – это слишком.

– Я пью шампанское, – отвечает Маша, – а Регинка – виски. Хотя нет, Регинка уже пьет все подряд. А ты почему такая непраздничная?

– Димка не поздравил, – вполголоса предполагает Регина и пытается захватить соломинку губами. Агата пристально смотрит на нее, но та не замечает. – Ну что там с нашими бейджами? – спрашивает Регина у Маши. – Ты не договорила.

– Бейдж одурманивает разум, – тут же отвечает Маша. – Он гипнотизирует людей, которые и без того недостаточно образованы, не имеют широкого кругозора и не могут развиваться в том направлении, которое им интересно. Потому что для этого не нужно прикладывать дополнительных усилий.

Регина вопросительно хмурит брови.

– Вот смотри, – продолжает Маша, смягчив тон. – Зарплата у нас хорошая, работа не тяжелая, особо напрягать мозги не нужно. В конце концов, мы смиряемся с тем, что мы лишь одна из миллиона официанток, маникюрш или продавцов. И не важно, что написано на нашем бейдже – суть от этого не меняется. Нам так проще – не напрягаться, не стремиться к большему. И мы забываем о своей мечте, о том, чего мы хотим достичь, о своем истинном предназначении, становясь просто «обслугой». И так проходят годы…

– Зашибись, – сердито выговаривает Регина. – Ты чего несешь-то? Говори за себя, ладно? «Обслуга»… Такую работу, как наша, днем с огнем не найти! Ну не поступила ты в свой ВГИК, прости, не получилось. Придется подождать год или два и поработать. Не всем дано достичь больших высот. Сколько желающих на одно место? И всем подавай свою хрустальную мечту. Всем подавай все и сразу! А мечта на то и мечта, чтобы быть хрустальной. Нужно уметь радоваться мелочам.

– А ты сама умеешь радоваться мелочам? – перебивает Агата.

– Сорри, – внезапно Маша поднимается с места, глядя на свой мобильник, – это родители, одну минутку. Да, папуль! С наступающим!.. – весело заулыбавшись, она отходит в сторону.

– Ты чего, обалдела что ли?! – Регина тут же оскорбленно поворачивается к Агате.

– В смысле?

– В прямом! Она нас грязью сидит поливает, а ты вместо того, чтоб меня поддержать…

– Она не говорит ничего плохого, просто высказывает свое мнение. Если она кого-то и критикует, то только себя за то, что тратит время впустую, хотя могла бы достичь большего. Но почему ты так остро реагируешь?

– Знаешь, что она сказала мне до того, как ты пришла?

– Мне это неинтересно…

– Она считает, что нам троим не хватает образования, чтобы заниматься чем-то значимым в жизни, поэтому мы и зависим от Луизы. Ну как тебе? Какое право она имеет так говорить? Провинциалка несчастная…

Агата терпеливо вздыхает:

– Опять твое нытье полупритворное.

– Естественно, полупритворное… – Регина ухмыляется. – Только у тебя ничего нет «притворного» и даже «полупритворного». Тебе ведь тоже, как и Машке, не место в магазине! Ты вынуждена там работать!

– Регин, я терпеть не могу, когда меня втягивают в пьяные истерики. Если не сбавишь тон, я пожелаю тебе счастливого нового года и уйду. Ты меня знаешь.

– Какие мы нежные! Только попробуй, уйди. Я еле менеджера уломала, чтоб попасть сюда… Аверина, что ты вечно строишь из себя? Ты так уверена, что мне просто хочется почесать языком? Ну что ты за подруга после этого? – Регина обиженно шмыгает носом. – Может, сейчас, когда я напилась, я и могу высказать о своей боли…

– Ну что ты ноешь, Регин? Всю жизнь делаешь, что хочешь! Тебя никто ни к чему не принуждает. Если уж говорить обо мне или Машке, так мы действительно вынуждены были устроиться на работу в магазин, в отличие от тебя. Ты ведь выбрала работу вместо института по собственной воле. Теперь наигралась и надоело?

– Да что ты знаешь обо мне? Неужели думаешь, что только вы с Машкой способны мечтать о великом? Считаете меня дурой? Думаете, мне не бывает стыдно и обидно от того, что мир сузился до этой коробки с барахлом, которое нужно продать?

– Но ведь это твой выбор. Ты сама выбрала в жизни тот уровень сложности, который тебе по душе.

– Который мне по силам… – Регина допивает виски.

– Хватит пить, – раздраженно говорит Агата, забирает у Регины бокал и подвигает ей тарелку с закусками.

– Я знаю, о чем ты думаешь, Аверина. Если тебе так тошно, возьми и измени свою жизнь.

– Конечно. Для этого нет никаких препятствий. У тебя же такие родители замечательные, всегда тебя поддержат.

– Ты же знаешь, что есть у меня препятствие. – Регина бросает взгляд на свой звонящий мобильник. – Вот оно. Иди к черту! – Она раздраженно огрызается на свой телефон и с силой нажимает кнопку «отклонить».

Агата убеждается в своих подозрениях:

– Вы что, с Воропаевым поругались?

– Ни в коем случае, – кривляется Регина. – Просто Леонид Евгенич собирались приехать, но решили остаться с семьей за новогодним столом. Вот пусть и сидит… Ой, не хочу о нем. Все. Давай сменим тему.

– С удовольствием.

Регина судорожно выдыхает и какое-то время задумчиво смотрит в пустоту:

– У меня есть для тебя новости, кстати.

Агата слегка приподнимает брови:

– И какие же?

– Вчера от нечего делать я решила поискать инфу о тех чернокнижниках. Помнишь?

– Еще бы, – оживляется Агата. В ее голове тут же всплывают воспоминания о недорасследованном деле. – Хотя последний раз я видела этого чудика еще до отъезда Димки. Наверное, надоело шпионить за мной, нашел себе другую. – Она усмехается. – Так что ты узнала?

– Я выяснила, что по адресу, где якобы жила Марина, на самом деле проживала весьма необычная семья.

– Семья?

– Да, они выдавали себя за отца, мать и дочь. Кроме того, поскольку квартира была огромной, с ними проживало еще несколько человек. Представляешь?

– И как они объясняли это?

– Тот противный мужик, который общался с нами, дезинформировал нас. На самом деле, в его квартире никогда не было чернокнижников в привычном смысле этого слова. Скорее, это была частная лавочка, которая зарабатывала на желании людей сохранить свое здоровье. Люди обращались к ним, чтобы избавиться от сглаза, болезней и так далее. Кстати, отзывы очень положительные. Им многим удалось помочь, по крайней мере, так пишут в Интернете.

– И вскоре после смерти Вадима они выставили квартиру на продажу и куда-то исчезли, – размышляет вслух Агата.

– Да, – соглашается Регина.

– И никаких следов, куда они подевались? – спрашивает Агата.

Регина отрицательно качает головой:

– Если бы ты знала, Аверина, сколько людей, кроме тебя, задаются тем же вопросом и разыскивают их…

– Девчонки! – радостно восклицает Маша, возвращаясь к столику, и обнимает Агату со спины. – Я хочу предложить тост!

– О-о, мы больше не переживаем из-за бейджа… – усмехается Регина.

Маша начинает наполнять бокалы, не обращая на нее внимания.

– Давайте выпьем за то, чтобы в следующем году все изменилось к лучшему! – говорит она.

– Полностью поддерживаю! – выпаливает Регина. – За нас, кошечки!

– За нас, – соглашается Агата и поднимает свой бокал. Она переводит взгляд на плазменный экран, расположенный над барной стойкой: до полуночи остается ровно шесть часов. За окном мерцают гирлянды, по шоссе тянется вереница сигналящих автомобилей, у прохожих изо рта вырываются клубы пара. Всех переполняет волнующее предвкушение волшебства и надежд, которые возлагаются на завтрашний день.

«С Новым годом, Димка…» – шепчет Агата.

Глава 30

Методика исполнения заветных желаний или Мантра Привлечения Удачи.

Для проведения этого ритуала Агата поднимает голову вверх, вытягивает руки к небу, а затем четко и осознанно проговаривает:

– Я есть счастье. Я есть удача. Я есть сила, любовь и молодость. Я есть талант, успех и достаток. Я есть благополучие и долголетие… С этими словами сила моего агрида растет…

Прочитав Мантру несколько раз, Агата позволяет агриду покинуть свое тело, и некоторое время тот отсутствует. Когда он возвращается, оберег Агаты начинает сиять золотистым светом и наполняется энергией счастья, удачи и благополучия.

К сожалению, Агате не известно, вернее, она ни разу не удосужилась задуматься о том, что происходит в момент произнесения ею заветных слов Мантры. Оказывается, агрид, покинув ее тело, отправляется на поиски жертв и принимается упоительно вытягивать энергию из всего живого, что попадается ему на пути. Агрид высасывает счастливую энергию более слабых сородичей, попросту говоря, выкрадывая чужое счастье у тех, кто не может его уберечь.

Глава 31

Неразлучные подруги Гелена Назарова и Ирма Постникова заходят в магазин «Бьюти энд фэшн». Заметив их издалека, Регина начинает метаться, словно зверек в клетке:

– Убейте меня… – в отчаянии восклицает она.

Агата устало вздыхает и предлагает подруге:

– Иди, спрячься в примерочной. Я сама их обслужу. Мне ведь не надо беречь репутацию школьной королевы.

– Аверина, ты моя спасительница! Проси у меня потом, что хочешь! – отвечает Регина. – И угораздило же Машку именно сегодня ускакать на свои кинопробы…

С этими словами Регина уходит в примерочную, а Агата отправляется к девушкам, которые равнодушно перебирают вешалки с одеждой.

– Гелена, Ирма, привет! – губы Агаты растягиваются в улыбке продавца-консультанта.

– Вот так встреча! – отзывается Гелена и целует Агату в обе щеки. Ирма делает то же самое. – Сто лет не виделись! Мы не знали, что ты здесь работаешь.

– Да, чуть больше года, – отвечает Агата.

– Ничего себе. Как дела? Как Дима? – спрашивает Гелена с неприкрытым ехидством.

– Все хорошо, – отвечает Агата, не моргнув глазом. – У Димы тоже все отлично, он сейчас работает за границей.

– Да что ты говоришь? – Гелена как будто удивляется. – Как же ты его одного отпустила?

Агата игриво пожимает плечами и вынужденно слушает рассказ Гелены о том, как они с Ирмой замечательно проводили весенние каникулы во Франции. Гелена говорит и говорит, а Агата кивает и вежливо улыбается. В какой-то момент она перестает воспринимать слова Гелены, видит только ее лицо с шевелящимися губами. Кажется, что время возвращается назад…

Гелена становится маленькой девочкой, той самой, жестокой и ненавидящей. Каждый ее жест, действие или слово были призваны ранить Агату, заставить ее чувствовать себя ничтожеством: «Фу! Позор! Ни разу даже на море не была!» Все остальные дети, ухоженные, белолицые и, как помнилось Агате, зубастые, тоже смеялись.

У всех этих детей были состоятельные родители, которые могли позволить себе проводить каникулы за границей, в экзотических странах или красивых городах Европы. А потом они с удовольствием хвастались друг перед другом своими путешествиями, особенно перед единственной одноклассницей, которая никогда не видела моря.

Как же Агата, обычная девочка, оказалась в элитном гимназическом классе для избранных? Туда не зачисляли кого попало. Но это Нелли убедила директора школы, руководствуясь благими побуждениями: ей просто хотелось, чтобы Агата училась вместе с ее дочерью Региной. Регине в этом классе было очень комфортно и привольно, в отличие от Агаты. Гелене тоже было хорошо, ведь ее мама, Нина Юрьевна, была классным руководителем.

Нина Юрьевна Назарова – это отдельная глава в жизни Агаты. Высокая, деловитая женщина в туфлях на каблучках, которыми она постоянно прицокивала, поглядывая на учеников. Агата чувствовала, что Нина Юрьевна не выносит ее. Даже когда учительница говорила с ней ласково, казалось, что каждое слово ей стоило невероятных усилий. Агата не могла преодолеть свое смущение перед этой элегантной дамой.

Стоило Нине Юрьевне обратить на нее свой взгляд, как Агата начинала зажиматься и переставала соображать. А этот снисходительный взгляд, когда речь заходила о гуманитарной помощи, бесплатных обедах или неблагополучных семьях, заставлял ее чувствовать себя еще более неловко.

Однажды Гелена принесла в школу дорогую куклу Барби, которая к концу учебного дня таинственным образом исчезла. Тогда Нина Юрьевна при всех учениках демонстративно обыскала Агату. В классе воцарилась мертвая тишина, нарушенная грохотом, когда на пол из рюкзака Агаты, который Нина Юрьевна вытряхнула наизнанку, высыпались тетради и учебники.

– Аверина, где кукла? – задав вопрос, Нина Юрьевна притопнула каблучком. Агата в ужасе смотрела на ярко накрашенные красной помадой губы учительницы. – Я жду! Ты задерживаешь весь класс! Я уверена, это ты взяла! Больше некому!

«Стать бы птичкой… Улететь бы от вас далеко-далеко…»

– Ушли наконец? – Регина выглядывает из примерочной, и Агата выходит из задумчивости.

– Горизонт чист, – отвечает она. – Можешь больше не прятаться.

– Купили что-нибудь?

– Да нет, они просто слоняются по магазину.

– Спасибо тебе большое, котенок, даже не знаю, как тебя отблагодарить. Про Димку расспрашивали, мерзавки?

– Как обычно. По-прежнему интересуются чужой жизнью больше, чем своей. Еще рассказывали про Париж…

– Вот поэтому я и не хочу с ними общаться. У Гелены язык как помело. Прости, котенок, что пришлось тебя подставить, – Регина складывает губы трубочкой.

– Да плевала я на них…

– Молодец, Аверина! Очень уважаю тебя за такую позицию. Но я так не могу. Чтобы завтра полгорода узнало, что Регина Сафронова обслуживала Гелену? Дескать, она там по Европам развлекается, а я тут в магазине вкалываю… Какое счастье, что с понедельника меня здесь уже не будет.

– То есть? – ошарашенно спрашивает Агата. Остатки ее задумчивости как рукой снимает.

– Я дорабатываю последнюю неделю, – взяв расческу, Регина начинает расчесывать длинные волосы перед зеркалом.

– Увольняешься что ли?!

– Ну да.

– А почему ничего не сказала?

– Говорю сейчас. К тому же, все решилось буквально вчера вечером.

Агата закусывает губу и вздыхает с отрешенным видом:

– И что будешь делать? Попробуешь в институт поступить?

– Нет. Один знакомый предложил мне место офис-менеджера. Так что да здравствует работа с девяти до шести, выходными и всем остальным! – радостно выпаливает Регина.

– А как же Воропаев? – спрашивает Агата.

Улыбка тут же исчезает с лица Регины. Опустив глаза, она равнодушно пожимает плечами и продолжает расчесывать волосы:

– Не вижу смысла тратить на него время. Я правда рада, что ухожу.

– Это самое главное. Надеюсь, у тебя все получится на новом месте… – Агата изо всех сил старается улыбнуться, но вдруг чувствует резкую головную боль и даже перестает дышать. Зажмурившись, она прижимает ладони к вискам.

– Что такое, Агатка? – пугается Регина. – Опять голова?

Агата слабо кивает, ощущая, как пульсация в голове усиливается, словно ураган.

– Присядь. Может быть, вызвать скорую?

– Не нужно. Принеси, пожалуйста, мое лекарство. Там в сумке…

– Сейчас. Дыши глубже. Ты слишком туго стягиваешь волосы в хвостик. Попробуй распустить, может, легче станет.

Регина отправляется за лекарством, взглянув на Агату. Та распускает волосы.

«Ничего себе! – поражается Регина. – Волосы совсем не отрасли с тех пор, как она постриглась. Больше года? Мистика какая-то!»

Глава 32

«Представьте себе ситуацию, – говорит телеведущий. – Ваш близкий друг приходит к вам и радостно сообщает: „Я так счастлив! Сбылась моя заветная мечта! Порадуйся за меня!“ Вы радуетесь за своего друга, видя, как его глаза наполняются безграничным счастьем? Вы уверены в этом? Вы рады, что он счастлив, или же думаете: „Почему повезло этому кретину, а не мне?“»

Аудитория смеется.

Агата устало смотрит на экран и выключает телевизор. Она берет сумку и выходит на улицу…

С начала июня стоит невыносимая жара, и, по прогнозам синоптиков, аномальная погода будет бить все рекорды на протяжении всего лета.

Асфальт трескается, а выхлопные газы и смог становятся настоящим кошмаром.

Люди рвутся к любому клочку земли, на который падает тень, прячутся в парках, укрываются под тентами уличных кафе и даже плещутся в фонтанах, не снимая одежды.

В торговом центре, где работает Агата, сотрудники буквально засыпают от духоты, несмотря на работающие кондиционеры. Покупатели же мелькают перед глазами, словно на быстрой перемотке.

Водоворот людей, товаров, запахов и разговоров закручивается вокруг Агаты, делая каждый день похожим на предыдущий. «Вам подходит этот размер? Позвольте предложить вам модель из нашей новой коллекции…».

Агата растягивает губы в улыбку, аккуратно складывая трикотажные изделия, созданные Луизой. Машинально закрывает и открывает двери примерочных, невольно прислушиваясь к смеху и шуткам покупателей.

Стрелка часов движется по циферблату, и Агата чувствует, как она обрушивается на нее непреодолимой стеной, которую невозможно остановить или замедлить. Она проходит деления за цифрами 1, 2, 3, 4, 5… неумолимо толкая все на своем пути в безжалостное ничто.

«Машка права. Мы тратим драгоценные секунды нашей жизни на это бессмысленное занятие», – думает Агата, ощущая, как быстро сменяются солнце и луна, как время летит сквозь нее, чувствуя себя в ловушке.

«Но кто виноват в том, что я так себя чувствую? – спрашивает она себя, возвращаясь домой в переполненном вагоне метро. – Ведь недавно я ругала Регинку и Машку, а теперь и сама расклеилась? Что мешает мне уйти с этой работы и стремиться к большему? Откуда во мне появились эта апатия и постоянная слабость? Да, сейчас мне несладко, но что на самом деле лишает меня мужества и надежды?

Может быть, я просто ленюсь? Или боюсь?

Нет, это не лень, я не лентяйка, знаю себя. И не трусиха.

Здесь что-то другое… Какая-то хроническая усталость и полное отсутствие мотивации. Я смотрю на мир словно через полуприкрытые веки – не хватает сил смотреть на него широко открытыми глазами. Кажется, будто из меня выкачали все силы. День за днем кто-то теребит меня, чего-то требует от меня, бессовестно забирает мою энергию, мое время, мою молодость, мою жизнь! Кто это делает? Что происходит между людьми?

Какие странные механизмы заставляют одних людей упорно идти к своим целям, а других сдаваться еще до того, как началась основная борьба? Одних быть активными, а других пассивными? Одних быть хищниками, а других жертвами? Ну нет, милочка… Что-то ты загнула. Тоже мне, жертва. Хватит искать оправдания своим слабостям. Если что-то не устраивает – значит, виновата в этом я сама. Я САМА, а вовсе не мои родители или учителя с начальниками или Вероника Аркадьевна Лазарева… Никто посторонний не виноват в моем недовольстве жизнью, и все же я словно в коме, в каком-то эмоциональном сне. И просыпаюсь только в те моменты, я знаю, когда со мной Димка – если он прикасается ко мне, если звонит, пишет… Просто от одной мысли, что он где-то есть и дышит, я чувствую себя очнувшейся от спячки, полной сил, живой и способной на великое! Но порой мне кажется, что все мое счастье, то счастье, на которое именно я, и только я, имею право, безжалостно украдено из моих рук…»

– Карма! Это называется «испорченная карма», – уверяет Регина вечером за чаем, когда приходит рассказать об успехах на новой работе. – Наш семейный консультант всегда так говорит.

– Консультант?

– Ну, я же тебе рассказывала, Аверина. Она – родовой целитель, экстрасенс. Хочешь, сходим к ней вместе? Сто процентов, она найдет у тебя порчу. Но главное, она умеет ее снимать.

– Должна признаться, еще немного, и я поверю во что угодно, – устало отвечает Агата. – Уже почти год, с самого отъезда Димы, я ни дня не чувствовала себя здоровой – хожу сонная, вялая, а ведь привыкла всегда быть бодрой.