Мазарин

Лэндон присвистнул.

– И ты правда считаешь, что это мое будущее? – поинтересовался он.

– Да, – с непоколебимой уверенностью кивнула Нина.

– А ты не думала, что есть люди, которые не строят планов на жизнь? А? Нет? Которые просто живут моментом. И они не разочаровываются, когда их планы не осуществляются, потому что не имеют их. Они просто наслаждаются своей жизнью…

– Это называется – гедонизм, – тут же отозвалась Нина. – И ни к чему хорошему он не ведет.

– Это называется – жизнь, – сказал Лэндон. – Настоящая жизнь, а не твои воздушные замки. А что, если вместо достойного человека, влюбишься в лузера? В дебила? В полного лоха? Что тогда?

Лэндон покачал головой и сделал глоток колы.

– Ты выдумала себе идеальную жизнь. Но жизнь-то не идеальна. Не всегда все получается так, как тебе хочется.

– Если только ты бросаешь все на полпути, – заметила Нина.

– Как тебе такое: мой отец ушел от нас. Разве я мог ожидать этого и такое исправить? – поинтересовался Лэндон.

– В жизни случаются неприятности. Моя мать тоже ушла от отца. Но, меня это не сломало и не сбило с пути.

– Дерьмо твой путь. Полное. Для такой «умной девочки»…

Лэндон изобразил воздушные кавычки и посмотрел в глаза Нины.

–…ты очень глупа.

– В любом случае, это лучше, чем быть как ты. Ни к чему не стремиться.

– Я стремлюсь. У меня есть мечты. Но я не продумываю жизнь наперед, потому что знаю, не всегда получается так, как хочешь.

– И о чем же ты мечтаешь? – спросила Нина.

– А вот это тебя совершенно не касается, – сухо ответил Лэндон.

***

– Куда ты идешь?

Лэндон с Ниной вернулись домой, и Нина, не говоря ни слова, отправилась вверх по лестнице. За окном начало смеркаться. Небо приобрело ясный, сапфировый цвет с яркими голубыми полосками, словно мазками масляной краски. В многоэтажках напротив зажигалось все больше огоньков, похожих на звезды бетонных джунглей. Но дома у Эльсгардов-Пирсов до сих пор не было никого.

– К себе, – не оборачиваясь отозвалась Нина.

– Еще чего! – воскликнул Лэндон, нагнав ее на ступеньках.

– Чего надо?

– Ты ж моя служанка.

Лэндон расплылся в улыбке.

– Еще не наигрался? – устало вздохнула Нина.

– Нет, конечно. Все только начинается.

Нина нахмурилась.

– Чего еще?

– Пошли.

Лэндон прошел мимо Нины, кивком велев идти за ним. Нина шумно выдохнула, поднимаясь следом. Они вошли в комнату Лэндона.

– Раздевать тебя не буду, – на всякий случай предупредила Нина.

– Ничего такого, – смеясь, отмахнулся тот. – Просто хочу массаж ступней.

– Ты же полдня ходил! – Нина поморщилась. – У тебя ноги грязные и воняют!

– Знаю, – самодовольно кивнул Лэндон, не переставая улыбаться. – Помой их, если тебя что-то не устраивает.

– Ты серьезно?!

– Серьезней некуда, – заверил Лэндон, сделав наисерьезнейшее лицо и покивав.

– Ты не представляешь, как я тебя ненавижу! – покачала головой Нина, а Лэндон лишь рассмеялся.

Спустя некоторое время, Лэндон и Нина сидели на краешках керамической ванной. Плитка светло-кораллового цвета, которой была отделана ванная комната, блестела так, что в ней почти можно было видеть ухмылку Лэндона. Он находился с одной стороны ванной, тыкаясь в телефон и хихикая, а Нина сидела с другой стороны. Только что вымытая нога Лэндона, с закатанной штаниной, лежала у нее на колене и Нина, стараясь абстрагироваться от происходящего, массировала ее.

– Ай!

Лэндон недовольно посмотрел на Нину, отложив телефон в сторону. Нина смотрела куда-то сквозь время и пространство, и Лэндон дернул ногой, обращая на себя внимание.

– Чего надо?

– Ты мне сделала больно.

Лэндон выразительно посмотрел на Нину.

– Ты мне тоже, – ответила та.

– Это как же? – удивился Лэндон.

– Разбив мою машину.

Лэндон закатил глаза.

– Ты слишком больно давишь, – с нескрываемым высокомерием произнес он, кивнув на свою ногу. – Хреновый из тебя массажист.

– Так я и не массажист, – невольно усмехнулась Нина.

– Можно нежнее? – с недовольством поинтересовался Лэндон.

– Может, попросишь свою девушку или мамочку пожамкать твои огромные ножищи? – поинтересовалась Нина.

– А ты знаешь, что говорят о парнях, с большими ногами? – непроизвольно ухмыльнулся Лэндон.

– Да, – равнодушно отозвалась Нина. – Что у них большие носки.

Лэндон усмехнулся, глядя на нее.

– Завтра едем на примерку платья с мамой, – сообщил он.

– Я – пас.

– А я тебя не спрашиваю. Ты моя служанка.

– Ну, зачем я там, а? – устало спросила Нина.

– Чтобы посоветовать маме… что-нибудь…

Лэндон неопределенно повел рукой, а затем, заметив выражение лица Нины, прищурился.

– Смотрю, ты не горишь желанием участвовать в свадьбе наших родителей? – с нажимом, уточнил Лэндон.

– Я рада за них. И всегда была. В отличие от некоторых, – едко ответила Нина. – Но, чем ближе эта свадьба, тем…

– Что?

Нина пожала плечами.

– Когда они поженятся, от тебя уже будет никуда не деться, – вздохнула она.

Лэндон рассмеялся.

– Да ладно. Неужели я тебя так бешу? – поинтересовался он.

– Все в тебе бесит, – искренне ответила Нина. – Бесят твои шуточки, бесят твои улыбочки, твой голос бесит. Весь твой вид. А эти твои тупые волосы…

– А вот на волосы не гони давай!

–…ты мне неприятен. Я просто терплю тебя, как бомжи терпят свою вонь. Понимая, что от нее не отделаться.

Лэндон невольно рассмеялся.

– Не верю, –отрицательно помотал головой он.

Нина усмехнулась.

– А зря. Иногда мне снится, как ты выпадаешь из окна и летишь с тринадцатого этажа, размахивая руками…

Нина мечтательно улыбнулась.

– И твои сопли, слюни и слезы летят в разные стороны… а я стою у окна и смеюсь…

Лэндон фыркнул.

– Снюсь тебе значит… – подмигнул он.

Нина перевела на него недовольный взгляд.

– Ты мне противен.

Она скинула ногу Лэндона со своих колен и поднялась с края ванной.

– Стой, – крикнул Лэндон.

Нина обернулась, вопросительно посмотрев на него. Лэндон протянул ей руки и кивком головы указал на них. Нина шумно выдохнула, покачала головой, и подойдя к Лэндону, взяла его за руки, помогая подняться. Лэндон спустился с края ванной с таким же видом, с каким дива выходит из лимузина, который привез ее на красную дорожку.

– Надеюсь, задницу подтереть не попросишь?

– Хорошая идея, – кивнул Лэндон. – Попрактикуем завтра.

– Ни-за-что! – погрозила ему пальцем Нина.

Лэндон рассмеялся.

– Шутка. Расслабься и начни врубаться в шутки.

– Я не в настроении, – зевнув, ответила Нина. – Хочу спать.

– Твой рабочий день еще не кончился, – напомнил Лэндон.

Он вышел из ванной и направился к себе в комнату.

– Эй, Мазарин! – крикнул Лэндон, упав на постель.

Нина появилась в дверях, спустя несколько мгновений.

– Почитать тебе на ночь сказку, малыш? – съязвила она, прислонившись к косяку и сложив руки на груди.

– Именно, – улыбнулся Лэндон, забираясь под одеяло.

Огромный медведь, которого он выиграл, тоже лежал в постели на соседней подушке.

– Как ты его назвал? – спросила Нина.

– М-м…

Лэндон задумчиво посмотрел на медведя.

Огромный, мягкий мишка так и пробуждал желание обнять его, что и сделал Лэндон после пары мгновений разглядывания милой, плюшевой мордочки.

– Джордж.

Нина удивленно подняла брови.

– Почему Джордж? Я думала, назовешь его Пушистик…

Лэндон усмехнулся, переведя взгляд на Нину.

– В честь Джорджа Харрисона. Он мой любимый Битл.

Нина улыбнулась.

А Лэндон повелительным тоном сказал:

– Спой мне песенку.

– Песенку? – рассмеялась Нина. – Ты совсем что ли?

Нина покрутила пальцем у виска, а Лэндон сложил руки на груди поверх одеяла.

– Спой мне песенку, служанка, – важничая, повторил он. – Ну, знаешь, чтоб я мог уснуть.

– Пинок тебе под зад дам – чтоб ты мог уснуть, – проворчала Нина, проходя вглубь комнаты.

– Пой, давай, – фыркнул Лэндон.

– Я не пою.

– Плевать. Пой.

Нина закатила глаза, присев у на постели Лэндона. Она прочистила горло, а затем, показательно отведя в глаза, тихо начала:

– Jag tycker om nar du tar pa mig…

Ухмылка, появившаяся на лице Лэндона, начала медленно сползать с губ. А Нина продолжала:

– Jag tycker om nar jag ser dig vid min sida. Jag tycker om nar du finns hos mig. Jag tror det aldig kan bli battre an sa har ar… for mig.5

Лэндон смотрел на Нину так, словно видел впервые. Она пела негромко, едва слышно. Но так ласково, красиво и чисто, словно скользящий по коже шелк. Нежная мелодия ее голоса идеально подходила ее внешнему виду хотя прежде Лэндон считал, что ей идет только ворчание. Слова, абсолютно неизвестные ему, на удивление звучали не менее прекрасно. И выражение на лице Нины отражало каждую эмоцию этих незнакомых слов. Лэндону казалось, что даже не имея под рукой переводчика, он может читать текст с нее самой.

Лэндон даже не заметил, как у него непроизвольно приоткрылся рот. А Нина, потерявшись в песне, опустила руку на его живот поверх одеяла, случайно коснувшись пальцев. Лэндон невольно вздрогнул, но руку не убрал. Но Нина, заметив, что пальцы Лэндона соприкасаются с ее, пальцами закончила петь и, отдернув руку, спрятала обе руки за спину.

– Что это? – спросил Лэндон.

Нина вопросительно посмотрела на него.

– Песня.

– Я понял, что не пьяная мартышка, – отмахнулся тот. – Что это за песня?

– Шведская песня, – пожала плечами Нина.

– В первый раз слышу, – признался Лэндон.

– Куда тебе…

Нина поднялась с его постели.

– Как она называется? – спросил Лэндон.

Нина на секунду замешкалась, а Лэндон вопросительно поднял брови.

– «Tycker om nar du tar pa mej».

– А переводится как?

Лэндон недовольно скривил губы, зная, что Нина специально назвала ему шведское название, чтобы поиздеваться.

– «Мне нравится, когда ты прикасаешься ко мне», – немного помедлив, ответила Нина и на всякий случай пояснила: – Это название.

– Красиво… – задумчиво покачал головой Лэндон. – Кинешь мне эту песню?

– Сам скачай, – отрезала Нина.

– Как я найду ее?

– Погугли.

Лэндон недовольно посмотрел на Нину.

– Спокойной ночи, – сказала та, подходя к двери.

Ее голос был на удивление сух, для той, кто еще минуту назад пел так эмоционально.

Лэндон кивнул.

– Иди, служанка, – снисходительным тоном отозвался он. – Наслаждайся снами. С моим участием.

– Если, по твоему, наслаждение – это просыпаться в холодном поту… – хмыкнула Нина, выходя из комнаты.

***

Следующим утром, когда спустилась Нина, Лэндон уже сидел на кухне и через трубочку потягивал гранатовый сок из большой стеклянной банки. Пер ушел на работу, а Сара, приготовив завтрак, собиралась на примерку.

– Доброе утро, сестренка, – нараспев произнес Лэндон, завидев Нину. – Ой, что это я… Я хотел сказать, доброе утро, моя служанка!

Лэндон самодовольно улыбнулся.

– Как спалось, приснился твой господин?

Губы Лэндона скривились в издевательской усмешке, и он склонил голову на бок, облизав уголок рта.

–Ага, – широко улыбнулась Нина.

– Да-а?

– Ага.

Нина наклонилась на стол, и пальчиком поманила Лэндона к себе. Тот все с той же довольной улыбкой наклонился к ней. Его глаза загорелись любопытством.

– Мне приснилось… – заговорщическим шепотом, прошептала Нина. – Что ты…

– Что я? – в нетерпении прошептал Лэндон, заинтригованно глядя на нее.

– Ты…

– Я?..

– Попал…

– В Хогвартс? – с воодушевлением спросил Лэндон. – В Нарнию? Ууу…

Его глаза округлились.

– В прошлое?! Я был Марти Макфлаем? Мне идет прикид восьмидесятых?

– Под поезд, – усмехнулась Нина, беря графин с соком и отходя от Лэндона.

Она взяла стакан и наполнила его. Заглянув в холодильник, Нина достала нарезку из салями и села за стол, открывая вакуумную упаковку ножом.

Посреди стола стояла тарелка с тостами и вазочка с абрикосовым джемом. Свежие фрукты лежали в корзине, а рядом с ними миска с, нарезанной пополам, клубникой. Из кофеварки валил пар с ароматным запахом кофе.

Лэндон взял нож и принялся намазывать джем на тост.

Нина поморщилась от этого вида, искренне не понимая, как можно сочетать хлеб со сладким. Она ненавидела даже сладкие пирожки, считая их кулинарным извращением. Единственным, что ей нравилось – были булочки с корицей.

– Пер мог бы отпроситься с работы по такому случаю, – заметил Лэндон, посмотрев на Нину. – Все-таки это его свадьба.

– Ты в курсе, что жених не должен видеть невесту в подвенечном платье до свадьбы, да? – изогнула брови Нина, опуская на язык кусочек салями.

– Я не верю в это, – отмахнулся Лэндон. – Это, как и то, что жених и невеста перед свадьбой не должны ночевать вместе – тупые пережитки прошлого. Все это было придумано только для того, чтобы красотка-невеста в ночь перед свадьбой успела нагуляться.

Нина поморщилась.

– Все-таки у тебя проблемы с головой, – констатировала она, словно ставя диагноз.

Лэндон усмехнулся, беря свой стакан с соком.

– У меня просто есть на все свое мнение, а ты, как любитель быть всегда правой, не можешь этого принять.

Лэндон поглядел в свой пустой стакан и посмотрел на Нину.

– И что ты сидишь, Мазарин? – с вызовом поинтересовался он. – Не видишь, у хозяина сок кончился?!

Лэндон потряс стаканом и поставил его на стол. Нина подняла брови.

– Графин напротив тебя стоит, идиот. Возьми и налей.

Лэндон, задрав нос, посмотрел на Нину надменным взглядом.

– Ты моя служанка. Возьми и налей.

Нина прищурилась и, наклонившись через стол, взяла графин, неаккуратно плеснув в стакан Лэндона. Брызги полетели на него, и он резко отдернулся, с возмущением глядя на Нину. Та лишь мило улыбнулась в ответ и развела руками.

– Ой, какая я неаккуратная… – покачала головой она, кладя салями на тост и отправляя его в рот.

Лэндон злобно покосился на нее. Он взял тряпичную салфетку, и промокнул капели сока, попавшие ему на джинсы.

– За это ты будешь делать мои уроки, – сказал он, ткнув пальцем в Нину.

– Ну, хоть что-то нормальное ты придумал. Конечно, не скажу, что я рада тебе помогать, потому что это не так…

Лэндон рассмеялся, запрокинув голову.

– Боже, какой же ты ботаник…

– Поели? – спросила Сара, заходя на кухню.

Она была полностью готова. Светлые кудри уложены в бок, а шелковая белая блузка, перетянутая тонким пояском из эко-кожи, заправлена в черную юбку-карандаш. Классические туфли на высоком каблуке, начищенные до блеска, и сумочка от «Луи Виттон» в руках. Сара вынула из нее телефон и посмотрела на время.

– Я еще нет, – сказал Лэндон, запихивая тост целиком в рот.

Оранжевый джем побежал по его подбородку.

– Фу! – не смогла сдержать отвращения Нина.

– Быстрее, малыш, – пробубнила Сара, глядя в телефон. – Нина?

– Готова.

– Спускайтесь, – велела Сара.

Она набрала чей-то номер, приложила телефон к уху и вышла из квартиры. Лэндон широко улыбнулся, и крошки пережеванного тоста посыпались из его рта.

– Вытри, – сказал он Нине, указав на свой подбородок.

– Ага, щас, – отозвалась та. – Твоя мама ждет. Давай быстрей.

Нина слезла с высокого стула и вышла из-за стола.

– Вытри, служанка!

Лэндон наклонился вперед, глядя на нее исподлобья и не моргая.

– Это что, попытка меня загипнотизировать? – подняла бровь Нина. – Или ты изображаешь гориллу?

Она подошла к Лэндону, взяв салфетку.

– Поверь мне, для этого тебе и стараться не нужно.

Нина взяла Лэндона за подбородок большим и средним пальцами, небрежно повернув его голову к себе, словно регулируя положение телевизора. И принялась утирать его губы уголком салфетки. Лэндон смотрел на Нину с нескрываемым ехидством, и Нина думала о том, что он обязательно должен ответить за все свои издевательства.

Губы Лэндона были измазаны джемом так сильно, что оттирая их, Нина невольно обратила внимание на их мягкие и плавные линии. Уголки губ Лэндона были приподняты, даже когда он не улыбался, что вероятно играло ему на руку, придавая выражению лица дружелюбный вид и располагая к себе собеседника. Его кожа была гладкой и упругой, и лишь две тонкие морщинки уже залегли на щеках Лэндона. Они становились заметнее, когда он улыбался или смеялся, и рядом с ними обычно появлялись ямочки.

– Ты скоро дыру протрешь, – заметил Лэндон.

Нина выпала из своих мыслей и посмотрела на его, давно чистое, лицо.

– Я знаю, что я хорошенький, – улыбнулся Лэндон, подмигнув ей.

Ямочки, о которых только что думала Нина, появились на его щеках, но улыбка была совсем не доброй, а скорее насмешливой. Губы Лэндона перекосило в бок, и он приоткрыл рот, оголяя белые зубы.

– Но так нельзя! – широко раскрыв глаза и положив руку на грудь, театрально ужаснулся он.

Нина недоумевающе посмотрела на него, подняв одну бровь.

– Ты же моя сестра, Мазарин! – продолжал актерствовать Лэндон.

– Ты дурак или как? – поинтересовалась Нина, сложив руки на груди и глядя на Лэндона, вскинув одну бровь.

– Я хорошенький, – повторил тот с самоуверенной улыбкой.

Он поднялся на ноги и, взяв еще один тост, шепнул Нине прямо в ухо, обдав ее кожу жаром:

– И ты это знаешь.

***

Примерочная в огромном магазине свадебных платьев была большой и просторной комнатой. Здесь стояло несколько кожаных пуфов, сдвинутых вместе в один большой диван круглой формы. Каждый из пуфов имел высокую спинку, повернутую в середину и соединявшуюся с другими, образуя в центре цилиндрическую форму. Повсюду были лампы и зеркала, а также подиум, на котором должна была предстать прекрасная невеста, облачившись в белое платье. На столике возле дивана стояло ведерко со льдом, в котором лежала бутылка шампанского. Рядом были три сверкающих, хрустальных бокала.

Сара переодевалась уже минут двадцать, и уставший ждать Лэндон, потянулся за бутылкой.

– Тебе нельзя, – покосилась на него Нина, сидящая с другой стороны.

– Это еще почему? – усмехнулся Лэндон, невозмутимо продолжая наполнять себе бокал. – Ты что, мой спонсор? Я вроде не алкоголик.

– Тебе семнадцать, – напомнила Нина.

– Я ж тут с мамой, – пожал плечами Лэндон.

Он поставил бутылку обратно в ведерко и сделал глоток шампанского.

– Класс…

Лэндон расплылся в довольной улыбке, развалившись на диванчике.

– Эй, Мазарин! – обернулся он. – Хочешь шампанского?

– Ты мне нальешь? – спросила Нина.

– Где это видано, чтобы хозяин прислуге наливал? – насмешливо фыркнул Лэндон.

Нина шлепнула его по руке, закинутой на спинку дивана.

– Мне нравится, когда ты прикасаешься ко мне, – сказал Лэндон.

– Чего?! – Нина поморщилась, обернувшись к нему.

– Название твоей песни, – пояснил с усмешкой Лэндон. – Я погуглил и нашел ее. Она мне понравилась. Я закинул ее в айпод.

– Круто.

– Шведская музыка не так плоха, как я думал…

– Ты до этого-то хоть одну песню на шведском слышал?

Нина посмотрела на Лэндона со скептицизмом.

– Нет, – беззастенчиво улыбаясь, ответил тот. – Поэтому я и сказал: «не так плоха, как я думал».

Нина закатила глаза.

Спустя еще пару минут наконец-то появилась Сара. Она поднялась на подиум, придерживая в руках пышный подол платья и, повернувшись к зеркалу, отпустила его.

Платье было просто шикарным. С корсетом и без бретелек. Аккуратные, загорелые плечики Сары контрастировали с белоснежной тканью. Роскошная юбка состояла из нескольких слоев и на ней были мелкие блестки, сиявшие, словно алмазная крошка. Увидев мать, Лэндон невольно подумал о кремовом пирожном, а Нина о диснеевской принцессе.

Консультантка, которая держала в руках еще несколько платьев, восторженно смотрела на Сару. Сама же Сара критично оглядывала себя в зеркале, поправляя платье то здесь, то там.

– Ну что? – спросила Сара, обернувшись к детям. – Как вам?

– А не слишком ли оно открытое? – придирчиво оглядывая мать, хмыкнул Лэндон.

Сара поправила корсет на груди, проверяя не выпала ли она из него.

– Тебе не нравится, детка? – с легкой растерянностью спросила она.

Лэндон пожал плечами.

– А тебе, Нина?

Сара перевела взгляд на Нину.

– Ты прекрасна, – Ответила Нина, глядя на Сару с неподдельным восхищением. – Платье очень красивое, не слушай его.

Нина поднялась на ноги, подходя ближе.

– И все-таки… – начал было Лэндон, поднявшись на ноги. – Ау! – взвыл он, зло глядя на Нину, которая с силой наступила ему на ногу.

– Не будь засранцем, – прошипела Нина.

– Мне не нравится, – Лэндон посмотрел на Нину. – Она же полуголая в нем!

– Ей нравится! – возразила щепотям Нина, кивнув на Сару, которая продолжала вертеться перед зеркалом. – Ты должен поддержать ее! Ты ее сын, и твое мнение для нее самое главное! Как ты не понимаешь?!

– О, еще как понимаю.

– И?

– Еще один день рабства и я поддержу ее.

– Это же твоя мать! – искренне возмутилась та.

– Именно поэтому мне не нравится, что она полуголая. Я должен защищать ее, а не позволять выставлять себя напоказ. Но, раз ей так нравится, то я готов поддержать ее, – улыбнулся он.

– Ценой издевательства надо мной! – всплеснула руками Нина.

– Так точно, – подмигнул Лэндон.

Нина сердито посмотрела на него, сжав губы в тонкую нить, а Лэндон, мило улыбнувшись, вопросительно поднял брови.

– Ладно, – сквозь зубы ответила Нина.

– Не слышу тебя, Мазарин… – нараспев произнес Лэндон, наклонив ухо к ней.

– Я согласна, – прошипела Нина.

– Я тебе не предложение делаю, – усмехнулся Лэндон. – Скажи как надо.

– Ты издеваешься? – спросила Нина.

– Да, – беззастенчиво улыбнулся Лэндон.

Нина скривила губы.

– Я согласна на еще один день рабства, чертов блондин, – сверкнула глазами она.

Лэндон расплылся в широкой улыбке и, повернувшись к Саре, объявил:

– Платье просто прелестно, мам!

Лэндон провел рукой по волосам, отбрасывая назад челку и очаровательно улыбаясь, склонил голову на бок.

– Я думаю, это то, что нужно!

– Правда? – Сара просияла.

– Ты красавица, мам, – ответил Лэндон. – Глаз не оторвать.

– Актер, – презрительно хмыкнула Нина, повернувшись к Лэндону спиной.

***

Поздним вечером, после семейного ужина, Нина сидела на постели Лэндона, обложенная его учебниками, а сам бездельник расселся на стуле, закинув ноги на стол. Перед ним стоял ноутбук, и Лэндон методично добавлял музыку в плейлист, то регулируя громкость колонок, то отбивая ритм песен карандашами.

– Ты мешаешь, – пожаловалась Нина в очередное его «ударное соло».

Лэндон улыбнулся и стал отбивать ритм громче и навязчивей.

– Сказала бы я, где место этим карандашам…

От сидения в неудобной позе у Нины заболела спина и, потянувшись, она легла на живот, кладя перед собой учебник и ища ответы на вопросы, заданные по тексту.

Лэндон обернулся и, заметив разлегшуюся на постели Нину, сложил карандаши, в мгновение ока оказавшись рядом с ней. Он запрыгнул на кровать, и рука Нины дернулась, нарисовав на листке, где она писала аккуратным почерком, длинную линию.

– Смотри, что ты наделал! – возмутилась Нина, пихнув Лэндона.

– И че? – только пожал плечами тот, заглядывая в листок. – Мне все равно это переписывать.

– Только то, что это черновик, не значит, что в нем не нужно быть аккуратным, – нравоучительно заметила Нина.

– Именно это и значит. Иначе он бы не назывался «черновик».

Нина сердито покосилась на Лэндона.

– Ты понимаешь хоть что-то из того, что я пишу?

Нина сунула листок под нос Лэндона.

– Ну, твой почерк не ахти… Но разобрать можно…

– У меня идеальный почерк, – сверкнула глазами Нина. – Я имела в виду…

Нина посмотрела на Лэндона и постучала пальцем по его виску.

– Ты понимаешь хоть что-то, из того, что я пишу?

– А про что там?

– Тут есть один вопрос…

Нина полистала учебник.

– А, вот он… я не могу ответить на него без тебя…

– Нужен мой блестящий ум?

– У тебя есть блестящий ум? Где ж ты его прятал все это время? Может, под кроватью?

Нина наклонилась, заглядывая под кровать.

– Ха-ха, – беззлобно проворчал Лэндон, глядя в учебник.

Нина улыбнулась.

– «В романе Оскара Уайльда юноша, желая оставаться вечно молодым и не стареть, выражает желание, чтобы старел его портрет вместо него самого. Что вы думаете о желании Дориана Грея и как бы поступили на его месте?» – прочитал Лэндон и хмуро посмотрел на Нину. – Что за тупой вопрос? – Спросил он. – Кто его придумал?

Нина посмотрела на Лэндона, как на полного дурака, и, ткнув в напечатанный на странице текст, сказала: