Магия большого города. Провинциалка

Прожить на два тайлера в месяц в Сен-Саммерсе трудно, но возможно. В столице – сильно сомневаюсь. Судя по столу, за которым сидела Саманта, она у мисс Агаты на хорошем счету, а значит, получает в два раза больше предложенного мне. Восемь тайлеров еще куда ни шло, тут можно себе позволить и косметику, и платье новое раз в сезон…

Надеюсь, своим отказом я не подпортила ей репутацию и не порушила нашу зародившуюся дружбу… но сказать по правде, в этой ситуации между новой знакомой и собственным психическим здоровьем я выберу однозначно последнее.

###

^Глава 8^

За ворота фабрики я вылетела как на крыльях, чувствуя себя освобождённой из клетки птицей. Меня не смущало то, что обратно к особняку топать полдня, а есть там будет нечего. Лучше так, чем сидеть целый день в душном помещении без надежды и перспектив.

Возможно, я и впрямь классическая провинциалка. Наивная деревенская девушка. Только мечтаю я не о большой любви, как почему-то утверждают романы, а о лучшей жизни. Такие предприятия как болото затягивают отчаявшихся женщин, нуждающихся в деньгах, и вытягивают из них жизненные силы, чаяния, мечты… остается только нудная, однообразная, кропотливая ежедневная работа и редкие дни отдыха, когда хочется только лечь и побыстрее сдохнуть. Неудивительно, что даже начальница там мисс, а не миссис. Муж и дети требуют внимания, а когда на работе круглыми сутками – точно не до них.

Оглядевшись, я быстрым шагом двинулась прочь из узких ровных кирпичных коридоров. Быть зажатой в углу каким-нибудь опоздавшим рабочим мне совершенно не улыбалось. Над крышами, едва между зданиями появлялся просвет, путеводными маяками сияли башни небоскребов. Раз уж мне все равно добираться до особняка ножками – или же тратить последние деньги на такси – так уж лучше я как следует осмотрюсь в столице. Чем ближе к центру, тем, по идее, должно быть больше рабочих мест.

Как я буду ездить через полгорода каждое утро, старалась не задумываться. В конце концов, если зарплата будет приличная, то и энбус подойдёт. Пусть с пересадками, выйду из дома пораньше… придумаю что-нибудь. Главное, пристроиться, и чтобы платили хоть более-менее прилично.

Ровные камни мостовой почти просохли, даже тучи, пусть и клубились угрожающе, пока что удерживали дождь в себе, так что импровизированной прогулке ничто не мешало. Я с любопытством вертела головой по сторонам, отмечая, как незаметно менялся окружающий пейзаж. Ровные ряды кирпичных стен сменили прилавки магазинчиков – от булочных до фруктовых лавок – и редкие особнячки вроде того, в котором теперь жила я, только в куда лучшем состоянии. Здесь уже обитал средний класс, те, кто мог позволить себе не считать каждый сент перед походом в магазин. Многоквартирные дома тоже ничем не напоминали однотипные коробки окраины – над их дизайном трудились профессионалы, продумывавшие все детали, начиная от окружения и заканчивая общим видом района, так что улицы радовали глаз гармоничностью цвета и формы.

Упоительный аромат из дверей одной из кондитерских поборол мою бережливость, и я прикупила целый бумажный пакет булочек с разными начинками. Одну съела сразу же, остальные аккуратно устроила под локтем. Будет, чем загладить свою вину перед Самантой.

– Вам помощница не нужна? – поинтересовалась я без особой надежды у хлопотавшей за прилавком розовощёкой хозяйки. Та как раз доставала из полыхающей жаром печи свежую порцию плюшек, которую собиралась поливать глазурью, и я поняла, что пора делать ноги, пока я не прикупила еще что на последние деньги. Мне еще до дома добираться!

Женщина обернулась, утвердив противень на подставке, и поправила сбившийся платок.

– Нет, девочка, у меня своя дочка подрастает. Вот скоро с учебы прибежит, будем вместе тесто ставить, – с нескрываемой нежностью в голосе пояснила она. – Ты поспрашивай у соседей, может, они берут!

– Уже, – лаконично вздохнула я.

И правда, по пути я успела посетить почти каждую лавку, получая неизменный отказ. Таких умных, как я, по улицам бродило невероятное множество, по словам тех же торговцев, а потому брали они сотрудников исключительно по знакомству. Чем дальше, тем яснее я понимала, что Саманта пыталась оказать мне огромную услугу, попросив за меня. Похоже, дело с работой в столице обстоит еще хуже, чем мне представлялось.

С неба начало накрапывать. Пока что слегка, но, судя по густой сизо-бурой массе над головой, то была лишь репетиция, разминка. Поглубже надвинув шляпку, я брела вперед, поглядывая по сторонам в поисках хоть какого объявления или доски с ними. На барах и подобных заведениях висели листочки с вакансиями, но эти места я обходила по широкой дуге.

Матушка всегда говорила, что приличным девицам там делать нечего.

Быстро станешь неприличной.

Погрузившись в невеселые думы, я не сразу заметила, что добралась до центра. Сердце Нью-Хоншира взмывало в небо, расчерчивая грозовые тучи полосами стекла и металла. Магазины уже не выставляли товары на прилавки – все витрины были застеклены, и за ними призывно покачивались деревянные куклы, призванные изображать людей, демонстрируя обувь, одежду и прочие необходимые каждому приличному горожанину мелочи. Ресторации – не таверны и не забегаловки – сверкали свежими скатертями и отполированными приборами даже сквозь окна, у входа дежурили чопорные привратники, которых язык не повернулся назвать бы зазывалами, и деликатно предлагали редким прохожим отведать блюдо дня от шеф-повара.

Там, где ровный ряд стекла прерывался, вверх взмывали десяти-, а то и более этажные офисные здания. На самую верхотуру мне и смотреть было боязно, стоило представить, какой оттуда открывался вид, как голова кружилась и ноги слабели от ужаса.

Публика здесь в основном подобралась приличная и, в подавляющем большинстве, мужская. Клерки перебегали с крыльца на крыльцо, придерживая рассыпающиеся пачки бумаг, группа работников умственного труда в костюмах с иголочки что-то с жаром обсуждала, переходя улицу по направлению к кулинарии. Сама дорога стала шире, появились редкие чахлые деревья и транспорт сновал куда чаще, едва успевая притормаживать, чтобы пропустить безбоязненно перебегающих на другую сторону пешеходов. На такси и энбусы я уже успела насмотреться, а вот частные авто, окрашенные индивидуально, под заказ, вызывали оторопь. На бортах рисовали все что угодно, начиная с личного логотипа фирмы, чей владелец сидел за рулем, и заканчивая тропическим островом с пальмами.

Спохватившись, я закрыла все-таки рот, чтобы не выдавать свое провинциальное происхождение, и более внимательно огляделась. Неужели в самом центре столицы женщинам не нашлось уголка? По идее, зарплата здесь должна быть куда приятнее. Добираться далеко, это да, зато шанс влиться в местное общество, обзавестись знакомствами, а там кто знает – может и свое дело открыть. Маленькое такое дельце, подальше от суеты, в районе подешевле… идея с лоскутными подушками мне понравилась, я подсознательно крутила ее так и эдак, но пока что все упиралось в полное отсутствие у нас обеих денег.

Взгляд зацепился на стайку строго одетых девушек. В руках они, как и большинство снующих мимо людей, держали увесистые стопки бумаги, и двигались деловито и быстро. Я пристроилась чуть позади, моля мироздание, чтобы они не собирались пообедать. Вселенная меня услышала – черно-белые дамы скрылись за вращающимися дверями очередного небоскреба.

Страшная штука, на самом деле. Я присматривалась к ней с минуту, прежде чем решилась шмыгнуть между мерно крутящимися лопастями. Внутри пришлось томительные четыре секунды передвигаться мелкими шажочками.

Да, я считала! И каждый миг тянулся бесконечно!

Наконец, я вынырнула по ту сторону, отскочила подальше от продолжающих движение металлических застекленных пластин, и сглотнула, приводя в порядок дыхание. Надеюсь, пудра, что утром насыпала мне на лицо Саманта, еще пребывала на месте, иначе румянец выдаст меня с головой.

– Вы к кому? – обратился ко мне представительный мужчина за широкой стойкой.

Темное полированное дерево, ровный ряд табличек за его спиной – похоже, здесь собралось несколько фирм разом. Удобно, можно сэкономить на аренде здания…

Я медленно моргнула, приходя в себя и концентрируясь.

Работа. Мне нужна работа.

– Здесь только что проходили девушки. Я с ними, – выпалила я и кажется покраснела еще сильнее, если это вообще возможно. Администратор окинул меня пристальным взглядом, но тактично ловить на вранье не стал.

– Вы в машинописное бюро? Третий этаж, лифт там, – он кивнул на просторное фойе, где виднелись три металлические арки знакомого типажа. Одна как раз открылась, принимая желающих быстро подняться наверх.

– А лестницы нет? – жалобно пискнула я.

Мужчина вздохнул и ткнул пальцем в неприметную дверь рядом со стойкой.

– Мой вам совет – привыкайте, – донеслось мне в спину.

Я только расправила плечи и решительно толкнула неповоротливую створку. Нет уж, спасибо, я даже на пятидесятый этаж, если придется, пешком взбегу.

Вопреки стильному фасаду, лестница оказалась так себе. То ли ею редко пользовались, то ли работу уборщиц не проверяли, то ли туда вообще мало кто заглядывал, но пробираться пришлось между плевками и окурками, пустыми бутылками и скомканными бумажками – почти как в единственном баре Сен-Саммерса после празднования Начала года.

Третий этаж встретил меня очередной стойкой администрации, но здесь уже дежурила девушка. Белый верх, чёрный низ, стянутые в тугой пучок волосы, так что, кажется, ей и моргать-то было тяжеловато. Строгая одежда компенсировалась ярким макияжем. Права была Саманта, в моде броскость. В моем представлении даже вульгарность, но я воспитана матушкой и старыми куртуазными романами начала века. По мне, ярко-алая помада не для офиса, но кто меня спрашивает…

– Чем могу помочь? – прощебетала девица, не теряя профессиональной любезности и улыбки, но не слишком при этом стараясь. Ей хватило одного взгляда, чтобы оценить мою поношенную одежду и старомодную шляпку, потому обращались со мной вежливо, но не как с перспективным клиентом.

– Я в машинописное бюро! – вспомнила я подсказку, выданную мне при входе. Про организации вроде этих я слышала. Все же быстро и без ошибок набирать текст на машинке не каждый умел, а уж когда речь заходила о договорах и прочих документах, где каждая буква важна, так их и вовсе можно было доверить только профессионалам. Тогда-то на помощь клеркам и приходили такие вот бюро, где быстрые пальцы машинисток набирали строчки в рекордные сроки.

– По какому вопросу? – на тон холоднее поинтересовалась она.

– По вопросу найма! – гордо выпрямилась я.

Девушка пожала плечами, снова окинув меня скептическим взглядом, но из-за стойки вышла и постучала в плотно закрытую дверь рядом.

– Мисс Вивиан? Тут одна пришла, говорит, наниматься…

– Это же замечательно! – донеслось из кабинета, и к нам выпорхнула средних лет женщина, туго затянутая в платье-футляр, настолько узкое в коленях, что удивительно, как она умудрялась передвигаться. – Нам всегда не хватает рабочих рук, тем более что Лили недавно уволилась. Жаль, конечно, что она предпочла карьере замужество, но таков ее личный выбор!

Выпалив все это, мисс Вивиан с любопытством уставилась на меня. Оглядела с ног до головы, отчего я окончательно почувствовала себя тем деревянным манекеном в витрине. Какая вам разница, люди, как я выгляжу? Зато я быстро печатаю и почти не ошибаюсь!

Последнее я произнесла вслух, не рассчитывая особо на работу.

– Да ну? В провинции начали учить детей писать? – скривилась девица из-за стойки.

– Иди работать, Доркас, – одернула ее начальница.

Администратор недовольно поджала губы, но покорно поплелась обратно на место. Мисс Вивиан повернулась ко мне и улыбнулась.

Немного хищно, или же мне показалось?

– Значит, деточка, ищешь работу в столице? – пропела она, подходя ближе. Я чуть было не попятилась. Несмотря на то, что женщина была даже стройнее моей матушки, казалось, что на меня надвигается поезд. – Ну, пойдем. Покажу тебе наше бюро.

Она резко развернулась на высоченных каблуках, продемонстрировав идеальную укладку-ракушку, и зацокала в сторону высоких дверей в конце холла. Оттуда доносилось едва уловимое гудение, словно за стеной висел улей. Коварно усмехнувшись, мисс Вивиан распахнула ближайшую створку и подтолкнула меня внутрь. Без посторонней помощи я бы, пожалуй, и порога не переступила, настолько меня оглушило. Чувства атаковало по всем фронтам. Здесь курили – не изредка покуривали, а смолили одну за другой, как паровозы – и не переставая стучали по клавишам машинки. Длинные ряды одинаково ссутуленных женщин с собранными в безликие пучки волосами, в идентичной одежде серовато-бежевого цвета казались бесконечными, теряясь в сизом дыму. Кажется, то были халаты, накинутые поверх повседневной одежды, но сил разглядывать работниц подробнее у меня не было. Все они уходили на то, чтобы не дать магии выплеснуться.

Никто даже не подумал оторваться от работы и взглянуть на посетителей, однообразный ритм не дрогнул.

Дз-з-зынь! И несколько десятков катушек единовременно переехали на новую строку.

Тыр-тыр-тыр – снова застрекотали по клавишам сотни пальцев. Омерзительный звук вдалбливался в череп физически, так что я непроизвольно схватилась за голову.

Когда я печатала одна дома, барабанная дробь клавиш не оглушала настолько сильно, здесь же дробный ритм усиливало эхо полупустого помещения, умножая его в разы. Кровь запульсировала в висках, ушах, глазах, я с трудом удерживалась, чтобы не упасть на колени от боли.

– Ничего, все привыкают, – снисходительно фыркнула мисс Вивиан в ответ на мою гримасу. Весь ее вид кричал о пренебрежении к таким, как я – изнеженным и опустившимся на самое дно, неспособным заработать себе на кусок хлеба тяжёлым трудом, как все нормальные люди.

Я попятилась.

– Извините, мне кажется, я ошиблась этажом, – пробормотала едва слушающимся губами. Еще немного, и внутренний контроль даст сбой от боли, и тогда мигрень покажется детским лепетом и мне, и всем окружающим.

###

^Глава 9^

Мисс Вивиан усмехнулась, высокомерно и надменно.

– Разумеется, милочка, – процедила она. – Мы единственное машинописное бюро на все здание, но вы, конечно же, ошиблись этажом. Тут все в свое время этажом ошиблись. Покрутились-покрутились, да и приползли обратно умолять. И ты тоже приползешь!

Последнее она выпалила уже в мою удаляющуюся спину. Вряд ли начальница понимала, по какой тонкой грани прошлась. Зажимая ладонями уши и неудобно скрючившись, чтобы не потерять зажатый подмышкой пакет с булочками, я вылетела за дверь, не заметила, как миновала фойе, и бросилась вниз по лестнице, словно дробная оглушающая атака клавиш меня преследовала по пятам. Сердце колотилось где-то в горле, мешая дышать, магия внутри бесновалась, требуя выпустить ее и покарать всех виновных в моем состоянии. Желательно, до смерти.

Во вращающиеся двери я вломилась с размаху, даже не заметив, что в ячейку уже кто-то зашел. От моего рывка система сбилась, нас вынесло на крыльцо, и я уже привычно впечаталась лицом в чью-то щетину. Юбка задралась, коленям стало мокро и горячо. Похоже, ободрала до крови. “Хорошо, хоть не порвала ничего”, – пронеслось в голове, пока я пыталась отползти от невезучего прохожего и при этом не вляпаться в лужу. Тщетно. Пока я эпически нанималась на работу, дождь все же хлынул, наводняя улицы мутными потоками, и крыльцо, пусть и частично защищенное козырьком, не стало исключением. Так что у меня промок бок и ниже, блузка прилипла к телу, а сумочка и злосчастный пакет вообще улетели куда-то под ноги скопившимся под навесом и пережидающим грозу офисным работникам.

– О, деревня! Снова ты. Я почти не удивлен, – пробормотал над моим ухом знакомый голос.

Я украдкой взглянула в лицо поверженного мною мужчины и снова покаянно отвела глаза. Даже интересно, как он меня узнал? Я себя сама с трудом узнала в зеркале утром, а все благодаря…

Ох, макияж!

Рука сама дернулась к лицу, проверить, но я усилием воли сдержалась. Сейчас, без зеркала, сделаю только хуже. Видела я фото красоток, имевших неосторожность попасть под дождь в полной боевой раскраске. Жуть жуткая.

– Держи, – пока я переживала из-за лица, парень успел встать, попытаться отряхнуться, скривиться, отыскать мою сумочку и теперь протягивал мне ее с недовольной гримасой.

– Спасибо, – пискнула я, принимая пропажу обратно, но не делая попыток подняться. Чулок порвался и кажется сполз, а поправлять его посреди улицы – верх неприличия, не говоря уже о промокшей насквозь блузке, через которую наверняка просвечивает нижнее белье. Но знакомый незнакомец продолжал стоять, протягивая мне руку, и вдолбленные матушкой рефлексы пересилили. Я приняла ладонь и позволила подтянуть себя до вертикального положения. На плечи опустился чуть подмокший, но все еще приятно пахнущий пиджак из дорогой материи. Подкладка чуть шуршала и вроде бы даже не пропускала влагу, по крайней мере, на руку не текло, хотя рукав промок явно сильно.

– Пойдём, деревня, – наглец уверенно сбежал по ступенькам и двинулся вниз по улице, даже не оборачиваясь, в полной уверенности, что я безропотно следую за ним. Оглядевшись по сторонам, я чопорно поджала губы, подобрала чудом не угодивший в лужу бумажный пакет со сдобой и таки побрела вслед за парнем, чуть прихрамывая. Похоже, падая, я подвернула ногу, и теперь щиколотка ныла, мешая двигаться ровно и плавно. Собравшиеся на крыльце клерки проводили меня равнодушными взглядами и снова уткнулись в свои бумаги и газеты. Кажется, утащи меня тот хам силой, никто бы и не дернулся в нашу сторону.

Дождь сеял мелко и противно, заливая лицо и затекая за шиворот. Несмотря на боль в ноге, я прибавила шагу, стараясь не отставать от нового знакомца-незнакомца. Хамом я его называла больше по привычке. У него своеобразная манера общаться, радикально отличающаяся от того, к чему я привыкла в Сен-Саммерсе, но почем мне знать, может, так в столице принято и считается хорошим тоном? С другой стороны, даму в беде, то есть меня, он не бросил, позвал вот куда-то… вопрос только, куда и зачем? Иду за ним покорно, как овца на заклание, и не задумываюсь, что он со мной может сделать в ближайшей подворотне.

Как по заказу, парень свернул в узкий переулок и пропал из виду. Я заколебалась – мало ли, что там меня ждет? Натянула плотнее пиджак и наткнулась на что-то твердое во внутреннем кармане. Бумажник!

Он совсем идиот?

Вручил первой попавшейся девице все свои наличные деньги и усвистел куда-то! А если я воровка или мошенница?!

Полная решимости высказать придурку все, что я по этому поводу думаю, уже не колеблясь, свернула в проулок вслед за ним.

Узкий коридор между домами был пуст и темен. Эта улочка явно сохранилась с былых времен – низкие трехэтажные здания чудом уцелели среди высоченных стальных махин небоскребов. Я поневоле замедлила шаг и оглянулась, проверяя, успею ли добежать до выхода отсюда в случае чего.

Не успела.

Меня ухватили за плечо и дернули куда-то в сторону. На инерции я пролетела пару шагов и чуть не снесла собой щуплого мужчину невысокого роста. Он доставал мне макушкой примерно до подмышки, так что хорошо, что я устояла и не упала. Точно придавила бы бедолагу.

– И вот так каждый раз, – с издевкой констатировал хам у меня за спиной. – Девушка, у вас такой оригинальный способ знакомства? Не просто вешаться на мужчин, а сразу бросаться? Раз, подсечка, он повержен и умоляет о пощаде…

– Прекратите! – возмутилась я. – Я вовсе не специально! И раз уж так получилось, приношу свои извинения и за тот раз, и за этот. И заберите, ради всего высшего, ваш пиджак, там же бумажник!

Стянув не без сожаления плотную ткань, я протянула ее наглецу. Стало зябко и неуютно, но лучше замерзну, чем меня обвинят в краже или еще чем похуже.

– Ну, как? Подойдет? – игнорируя протянутую вещь, поинтересовался наглец у стоявшего передо мной мужчины. Тот поправил выбившуюся прядь, старательно пригладив ее возникшей будто из воздуха костяной расчесочкой, и обошел вокруг меня, оглядывая со всех сторон. Покивал сам себе, похмыкал.

Я чувствовала себя все более неловко. Зачем я им? Неужели затем, о чем меня предупреждала матушка? Бежать, бежать срочно! Стараясь двигаться незаметно, я шагнула к двери.

– На диетах сидишь? – огорошил меня неожиданным вопросом новый незнакомец. Старый, который хам, бесцеремонно потыкал меня пальцем под ребра, я отскочила подальше – и от двери, к сожалению, тоже.

– Сам не видишь? Тут не диета, а недоедание, – фыркнул он.

Я гордо выпрямилась – бедность не порок! – и приготовилась объяснять азы приличий наглецу.

– Простите меня, мисс. Я не представился. Меня зовут Карл, Карл Даур. Я портной этого оболтуса, – вклинился худой мужчина.

Только сейчас я огляделась толком и поняла, что нахожусь в швейной мастерской, но далеко не той, из которой только недавно бежала сломя голову. Ровный ряд разнокалиберных манекенов у стены намекал, что специалист он высококлассный и работает с личными мерками клиентов, причем небедных. Одно то, что ателье располагалось в самом центре города, предполагало бешеные расценки, иначе дело бы не выплыло.

– Э-э-э, попрошу! – возмутился хам. – Я твой лучший клиент!

– Именно поэтому я тебя и терплю, – вздохнул невысокий мужчина. Мне внезапно стало его жаль. Выносить выкрутасы этого балбеса день за днем и до сих пор не отказаться от оказания услуг – да у мистера Даура бесконечное терпение! – Мисс, прошу вас, не обижайтесь на него, он хотел как лучше.

– Да я не обижаюсь, – великодушно отмахнулась я. – Можно, я пойду?

– Подождите, пожалуйста. Раз уж вы здесь… – мужчина замялся. – Вы не откажетесь примерить несколько нарядов? Дело в том, что я сшил новую, несколько нетрадиционную коллекцию, и дамы отказываются ее носить.

– Почему? – недоуменно отозвалась я, бросив украдкой оценивающий взгляд на мистера хама. Исключительно ради того, чтобы убедиться в мастерстве портного, и никак иначе! Рубашка на широких плечах сидела идеально, без заломов и перекосов, брюки тоже удачно облегали… осознав, куда именно я пялюсь безо всякого стеснения, тут же покраснела и отвела взгляд. Прокашлялась и продолжила мысль. – У вас отличная ткань, твёрдая рука, изысканный вкус, не вижу, почему дамская коллекция должна быть сильно хуже мужской.

– Пока вы тут знакомитесь и хвалите друг друга, я бы переоделся, – влез тем временем так и не представившийся наглец. К чести его, комментировать мои непристойные взгляды он не стал.

– Твои костюмы там, – отмахнулся портной, вцепившись в мой локоть мертвой хваткой. – Это очень удачно, девушка, что вы разбираетесь в крое. Возможно, я сумею понять, что не так, с вашей помощью?

Хам скрылся за неприметной дверью, меня же хозяин ателье утащил в другую. За ней скрывалось целое швейное царство, настоящее, а не тот фабричный ужас, где работает бедняжка Саманта. Манекенов здесь было еще больше, причем не только торсы, но и ноги, руки и даже головы с шеями, которые можно было соединять шарнирами почти как в витринах. Разноцветные катушки с нитками радугой уходили под потолок, у стены расположилось три разных машинки и оверлок, очевидно для скорости сборки, или же у мистера Даура есть помощники, которых я еще не видела. В воздухе висел родной аромат тканевой пыли – особый, ни на что не похожий.

На мгновение мне показалось, что я снова дома, рядом с матушкой, и вот-вот она встанет из-за одной из тех машинок и отчитает меня за пренебрежение манерами.

Спохватившись, я повернулась к портному.

– Простите меня, я немного растерялась и не представилась. Эбигаль Шерман. Очень приятно познакомиться, и извините за неподобающий вид.

Вроде бы все нюансы упомянула. Мужчина тоже спохватился, что с дамы слегка капает грязью на его дорогущие паркетные полы, и широким жестом пригласил меня за ширму.

– Прошу. Сейчас я принесу пару вещей, заодно оцените, как они сидят, – пояснил он и ушел еще дальше, за следующую дверь. Наверное, склад.

Да, наш домик был далеко не столь просторен и роскошен. Тряхнув головой, отогнала неуместную ностальгию и нерешительно зашла за ширму. Признаться, я опасалась раздеваться в одном помещении с двумя малознакомыми мужчинами, но зеркало, стоявшее там же, заставило меня передумать.

На такое чучело вряд ли кто в здравом уме позарился бы. Как я и думала, подводка поплыла, сделав меня похожей на свежего зомби – для несвежего на моих щеках было слишком много алого.

Рядом с ширмой что-то брякнуло. Зашелестела ткань, и на верхнюю перекладину были заброшены поочередно юбка, блузка, жилет и нижняя маечка, отчего я вконец покраснела. Мистер Даур, конечно, портной, что почти равно врачу, но все-таки мужчина. Не привыкла я к вольным нравам столицы, ох не привыкла!