Ложная королева

Идущим на смерть больше ничего не надо, ибо больше нечего терять.

Экскалибур

Воины Мордреда затаились, словно дикий кот перед прыжком, и поджидали возвращающееся войско в засаде. Флот Артура уже приближался к Гавани Королей, когда с берега косым ливнем в корабли полетели огненные стрелы, дротики и камни. Находясь под шквалом снарядов, сторонникам короля пришлось развернуть корабли и поспешить в другую гавань. В результате неудачной попытки высадиться на родных берегах многие верные Артуру люди погибли от стрел или утонули.

Еще только-только подплывая к гавани Святого Петра, дозорный флагмана радостно прокричал, перегнувшись по пояс через бортик смотровой:

– Друзья! Здесь нам будут рады! Красный дракон развивается над гаванью!

Гордо расправив крылья, уверенно стоя на четырех лапах и извергая пламя из пасти, алый дракон на белом поле виднелся на башнях крепости, которая, словно острый клык, стремилась к небесам, подпирая золочеными шпилями лазурную высь. Остатки верных сил, выстроившись на берегу вдоль пристани и песчаной насыпи, размахивали знаменами, которые утратили множество сторонников в результате недавних интриг и подлостей. Однако, это все еще была сила, с которой узурпатору приходилось считаться.

Ступив на твердую землю, Артур и рыцари его были встречены лояльными вассалами, которые стекались за стены прибрежной крепости из ближайших городов, ища укрытия от гонений и находя единомышленников. Лишь немногие из оставшихся в Британии рыцарей Круглого стола смогли вырваться из лап Мордреда, по пальцам одной руки можно пересчитать верных баронов. Кто-то погиб, отчаянно сражаясь до последнего за настоящего короля, кого-то схватили и казнили в назидание другим. Бедивер и Ивейн были искренне рады узреть своего короля в добром здравии. Они представили своего нового друга и могучего союзника Артуру. Таинственный маг-иноземец низко поклонился властелину всей Британии.

– Мое имя Монтель! Я и мои воины с радостью выступим на стороне правды, встав под знамена законного короля Британии!

С благодарностью принял это предложение король, а Монтель все не сводил своих карих глаз с Экскалибура, когда рассказывал Артуру о себе и событиях прошлой ночи.

***

Побитый судьбой-злодейкой отряд рыцарей Артура прибыл к гавани, названной в честь апостола Христа. Но узрев золотые знамена с орлом, они поняли, что опоздали. Многочисленное войско Мордреда разбило лагерь неподалеку от крепостных стен, на сто шагов дальше, чем могут достать стрелы защитников. Небольшой гарнизон не сдался нахальным предателям и наемникам. Сходу взять приморский бастион не удалось. Словно гигантская волна во время отлива, откатывались захватчики от оборонительного вала, оставляя после себя распростертые тела соратников, утыканные стрелами и пронзенные пиками. Посланцы узурпатора решили осадить крепость, поставив палатки и приготовив штурмовые орудия. Они надеялись измором заставить загнанных в угол защитников выкинуть белый флаг, ведь помощи им ждать неоткуда, да и припасы сами собой не появятся в окруженной крепости.

Оставив лошадей и раненых в глубине леса, сторонники Артура выслали разведчиков. Прячась среди пушистой хвои елок, те насчитали несколько сотен мечей, включая солидный конный отряд. Золотые плащи часто мелькали у повозок со съестным. Бахвальные речи и пьяные песни у костров говорили о том, что противник расслабился, уже считая себя победителем и не ожидая сюрпризов от рыцарей, попавших в западню.

Можно было полагать, что настроение в крепости было подавленным. Сомнения терзали защитников, а масла в огонь должен был подлить одинокий рыцарь Мордреда со знаменем мира. Подъехав к крепостным вратам, наглец стал гарцевать на своем коне в полосатой попоне, подметая желтым плащом землю. Несколько раз он проорал, что Артур пал в Бретани, и осажденным стоит признать королем Мордреда, а упрямое сопротивление только усугубит их же участь. Ответом стала стрела, что прилетела с башни над воротами. Вонзившись в тень от лошадиной головы, она четко дала понять, что дух гарнизона не сломлен, никакого разброда или пораженческих настроений нет, а верность королю для этих людей дороже собственных жизней. Сплюнув из-за нахлынувшей ярости, неудавшийся парламентер пришпорил коня, возвращаясь в лагерь.

В спрятавшемся среди хвойных деревьев отряде Бедивера и Ивейна боевой дух порой был на волоске из-за противоречивых предположений. Сомнения тонули в потоке убеждений рыцарей, что сумели сбежать из Ланды. Бедивер, опираясь на веру в высший замысел Создателя, который благоволит праведникам, ссылался на малознакомого колдуна, вызывая ухмылку у Ивейна, которого веселила двойственность ситуации. Несмотря на скептическое отношение к обещанию мага Монтеля, черноволосый воин тоже старался вселять надежду в то, что Артур жив и появится в гавани Святого Петра. Опыт прошлых походов преподал Ивейну простую науку: если в своих рядах начнутся споры и пересуды, а всезнающие господа начнут строить фантастические гипотезы и учить остальных, включая командиров, как надо жить и воевать, то выиграют от этого только их противники. Сплоченность и единство в армии не менее важны, чем заточенное до бритвенной остроты оружие, начищенная броня, инструменты для починки или продовольствие. Отсутствие последнего в должном количестве толкало сторонников Артура на штурм позиций наемников Мордреда.

Честные рыцари Логреса решили атаковать ночью, так как число их было невелико. Приходилось делать ставку на внезапность, надеясь, что шок от неожиданного появления отряда сумеет парализовать сопротивление и обратит осаждающих в бегство. Умение побеждать малыми силами ценилось во все времена, а Артуру случалось в первые годы своего правления и вовсе брать крепости без единой капли пролитой крови, обещая опальным баронам и владетелям прощение, если те сложат оружие и признают его королем. И гарнизоны в сотни и даже тысячи мечей бросали оружие наземь, потому что слову молодого правителя верили. Честным именем и благородством умел побеждать коварных врагов Артур, но теперь ситуация была иной. Короля не было в Британии, а дело приходилось иметь с теми, кто признает лишь довод в виде силы или денег.

Бедивер поднял глаза на синеющее небо. Солнце закатывалось за горизонт, преследуемое темным полотном слоистых облаков. Начинало темнеть. В лесной глуши, среди бурелома и вывернутых с корнем пней витал дух беспокойства. Все, кто мог держать оружие, готовились к отчаянной попытке пробиться в гавань Святого Петра. Однако, когда сумерки уже сгустились, внезапно стали слышны вопли со стороны лагеря Мордреда. Лагерный колокол тревожно возвещал о нападении.

Огненный цветок взвился в вышину, на несколько мгновений вырывая из власти темноты стволы деревьев и затаившихся обитателей леса. В рядах неприятеля вспыхнула палатка, затем еще одна и еще. Яркие языки пламени прорезали темень, освещая местность вокруг. Небольшие группы наемников стали метаться в разные стороны, судорожно пытаясь сохранять строй. Слишком резким был перепад настроений в рядах осаждающих. Выкрикивая приказы, горластые командиры пытались навести подобие порядка, порой, неожиданно замолкая и падая лицом вперед с колотой раной между лопаток или захлебываясь кровью из-за перерезанного горла. Табун испуганных лошадей без седоков стал разбегаться по поляне во все стороны: видимо, кто-то намеренно отвязал их во время атаки.

Став свидетелем неожиданного подарка судьбы, сэр Ивейн прокричал так, чтобы слышали все его друзья:

– Ждать более не имеет смысла! Сейчас или никогда! Видимо, защитники гавани атаковали силы Мордреда! Поможем им!

– Gloria victoribus! – разносилось из лесного мрака.

«Слава победителям», ведь каждый воин, вступая в смертельную схватку, надеялся обрести первое и стать вторым. Издавая боевой клич, конные рыцари понеслись в сторону лагеря по дорожке, которая использовалась торговцами из местной деревни. Вырываясь из объятий зловещей темноты, выпрыгивая из кустов и протискиваясь между веток-метелок вечно зеленых елок, пешие воители неслись навстречу врагу, сжимая в руках боевые топоры и палицы. Со стороны казалось, будто сам лес рождает этих воинов, которые спешат на помощь осажденным. Рыцари Мордреда разрывались между переполохом в лагере и нежданной атакой из леса, а чуть позже загремели чугунные цепи, с глухим ударом опустился подъемный мост через ров, и на поле брани высыпал гарнизон гавани. Наемники наспех организовали оборону, кое-как попытались отбить стремительный бросок армии из крепости, но были сметены, словно лавиной.

Неслаженно и вразброд выступили псы Мордреда и против неприятеля из леса. Выпущенной стрелой несясь по лугу, Бедивер заметил, как впереди Ивейн вышиб копьем рыцаря в желтом плаще из седла, а тот, наматывая материю на себя, скатился по ковру из полевых цветов и зелени в овраг. Некоторые наемные солдаты занимали круговую оборону, сбивались в стайки и шли на противника строем, подняв щиты и ощетинившись острыми копьями, словно причудливые ежи. Однако, стоило только бронированным монстрам на боевых лошадях устремиться на них, сшибить пехотинцев и пробить бреши в построении, как сторонники Мордреда не выдерживали, бросали оружие и пускались врассыпную, подставляя спины под удары безжалостной стали.

Натянув поводья у пылающей повозки с плетеными клетками, Бедивер несколькими ударами сбил замки, выпуская на волю метавшихся внутри гусей. Гогоча, расправив крылья и спешно перебирая лапками, живой провиант поспешил покинуть неспокойное местечко. Две белых птицы на ходу умудрились, вытянув шеи, будто в отместку за попытку покуситься на их жизни, цапнуть завалившегося рядом с ними наемника за ухо.

Зайдя в полыхающий лагерь, Бедивер заметил странные вещи: палатки покрывались пламенем в мгновение ока, будто сами собой вспыхивали, мечи некоторых противников рассыпались прахом прямо у них в руках, да и сами воины Мордреда в лагере двигались неестественно медленно, словно были по колено в болотной трясине. Паника царила в рядах новоявленного короля, но кто был причиной этой суматохи – оставалось загадкой, ведь храбрецы со стороны гавани только-только подступили к защитным мантелетам.

В хаосе горящей парчи, катящихся и подпрыгивающих бочек с провизией и горок сваленного оружия из опрокинутых стоек, Бедивер разглядел двух воинов тени, смутно знакомых, облаченных в легкие черные доспехи с капюшонами и вооруженных небольшими клинками и стилетами. Убийцы находились в гуще врагов, которые, лишенные командирского внимания и четких указаний, беспорядочно носились по подобию ада на земле, уже забыв про свою надменность и кичливость, просто надеясь вырваться и сбежать подальше от этой резни. Плавно двигаясь, защищаясь от выпадов и нанося смертельные удары, тени в капюшонах действовали слаженно и убирали с пути одного наемника за другим. Когда убийца, мастерски раскачивая корпусом и одновременно выписывая клинками восьмерки и зигзаги, стал отбиваться сразу от нескольких наседавших недругов, его соратник ловким движением достал склянку на ремне и подбросил вверх. Затем он дотронулся до земли, быстрыми движениями чертя рунический знак указательным пальцем и шепча заклинание. Его самого и соратника накрыл защитный купол, переливаясь всеми оттенками красного. Горящая стрела угодила в пузырек, задержавшийся на миг в воздухе, и огненный вихрь сжег всех противников вокруг неукротимой пары воинов, заставив Бедивера заслонить глаза рукой.

Поодаль еще один воин в кожаных доспехах бросил шарообразную склянку в сколоченный короб у креплений палатки. В то место, где разбился сосуд, через мгновение прилетела стрела, обмотанная горящей паклей, и тканевая палатка вспыхнула факелом. Колдовство и алхимия были на стороне таинственных помощников рыцарей Круглого стола, не иначе.

Обезумев от переполнявшего гнева и безысходности, на ассасина с криками бросилось сразу несколько продажных клинков. Вытащив кинжалы из змеиных ножен на поясе, хаотично делая короткие шаги и чередуя размашистые движения руками с неуловимыми уколами кинжалов, ловкач стал виртуозно отбиваться, незаметными движениями нанося колющие удары без замаха, оставляя за собой трупы.

Воин в изношенной кольчужной рубахе широко размахнулся двуручным мечом и с ревом раненого вепря опустил оружие на врага в капюшоне. Сделав рискованный кувырок под замах, ассасин ловко ушел из-под удара, оказался за спиной противника и отточенным движением вонзил тому игловидный клинок в затылок. Казалось, у воина тени постоянно были в запасе драгоценные мгновенья, которые и отделяли его от смертоносной стали, а его противников, напротив, неминуемо приближали к бесславному концу.

Загадочная фигура в капюшоне привлекла к себе внимание отряда под предводительством старого, рослого вояки, телосложением напоминавшего ожившую каменную глыбу. Эти пытались организованно вырваться из окружения, руководствуясь приказами седого, одноглазого мечника, рявкающие приказы которого разрезали даже стоявший кругом гвалт. Потеряв нескольких человек за пару мгновений, беглецы сбавили темп, будто напоролись на невидимую стену. Взмах левой руки главаря в латной перчатке, гаркающее повеление, и ассасин был окружен десятком головорезов. Бесцеремонно отстранив локтем свою пешку, мастер меча уверенно вышел вперед.

– Некуда бежать, паршивец! Напоследок размажем тебя по земле!

Уперев пятки в бока лошади, Бедивер поспешил на выручку, погнав своего коня прямо на копейщика, который стоял к нему спиной. Уже через миг, вскрикнув, зазевавшийся воин был под копытами скакуна. Рубанув мечом наотмашь по плечу, беловолосый рыцарь сразил ближайшего к себе мечника, который впопыхах успел облачиться лишь в поддоспешник. Теперь Бедивер не только заметил, но и ощутил на собственной шкуре эту странность: враги словно окаменели, увидев змеиную голову Горгоны Медузы. Их реакция была заторможенной, движения людей Мордреда становились настолько скованными и медленными, что те не успевали вскинуть оружие или прикрыться щитом, а от подобия их выпадов мог бы уклониться даже малый ребенок.

Со свистом огромный меч наискось разрезал воздух, но убийца успел отскочить. Сноровки хватило, чтобы вдобавок увернуться от копья наемника слева. На этом резвость седого великана и его последователей закончилась. Одного за другим убивал в диком танце неизвестный союзник, пока не сошелся с опытным лидером. Судя по морщинистому лбу и выпученным глазам, командир наймитов сам не понимал, что происходит. Пока острие его двуручника заканчивало горизонтальную дугу, юркий оппонент был уже с другой стороны, и непринужденно, будто издеваясь, тыкал в хауберк клинками и тут же исчезал из поля зрения.

Тяжело дыша и с трудом переставляя ноги, будто на них были свинцовые гири, одноглазый резко развернулся и горизонтально ударил клинком, но поразил лишь по воздух. Оглядевшись и увидев бездыханные тела своих людей, вояка был сломлен. Затравленно озираясь, прижимая правую руку к проколотому боку, он выискивал глазами, которые заливали ручьи пота, ненавистного врага, но вместо черной тени он увидел перед собой беловолосого рыцаря Круглого стола. Отвлекшись на менее опасного врага и приняв защитную стойку, ветеран не заметил змеиного броска сбоку, лишь почувствовав холодный поцелуй стали и обжигающую боль, расползающуюся от ребер по всему туловищу. Затем сзади последовал удар в подколенную ямку, что заставило исполина упасть на колени и выронить меч. Успев гневно вскинуть глаз и презрительно сплюнуть под ноги Бедиверу, седовласый гигант получил смертельный удар в затылок от ассасина.

Труп беззвучно упал лицом в низкую траву. Бедивер и убийца застыли друг против друга. Выставив свободную руку ладонью вперед, рыцарь продемонстрировал дружеские намерения таинственному союзнику, а тот, словно по заказу повернул голову в сторону человека в балахоне.

Сквозь пелену дыма стал вырисовываться силуэт. В свете пламени Бедивер узрел лик того, с кем разговаривал при дворе владетеля Ландского. Среди горящих палаток и трупов врагов медленно шествовал Монтель. Его шар на посохе был охвачен ярким зеленым пламенем.

– Как видишь, рыцарь, наши пути вновь пересеклись! Ты стоишь на лугу перед гаванью Святого Петра, предвкушая встречу с королем Артуром, как я и предсказал! Ты верил в силу вашего оружия и твердость духа, и ныне вера твоя вознаграждена! – расплывшись в улыбке, произнес кудесник.

Битва, которая более стала походить на избиение, теперь гремела между границей лагеря у леса и еловым бором. Сторонники короля, подстегиваемые гневом, преследовали убегающих наемников Мордреда. Немногим удалось скрыться в ночи. Мало времени потребовалось рыцарям Круглого стола, чтобы обыскать весь лагерь. Пленных ждала темница, а все захваченное оружие, броня и продовольствие, будучи погруженными на трофейные повозки, запряженные ослами и лошадьми, перекочевали в прибрежную крепость.

Так была одержана первая победа сил Артура над ордой Мордреда.

***

Выслушав рассказ о ночной схватке с врагом, Артур пожелал говорить с Монтелем, сразу после того, как король уверился, что его рыцари имеют в достатке еды и питья, а раненым бойцам обеспечен надлежащий уход. И о пленниках не забыл благородный владыка, запретив вымещать злобу на безоружных. А клевреты Мордреда и без пыток давали волю языку. Те, даже связанные и сваленные в кучу на подстилках из соломы, не затыкались, хвастаясь хитростью Мордреда, перечисляя имена предателей-полководцев и прославленных рыцарей, что встали под желтый стяг с орлом, в тщетной попытке запугать рыцарей Круглого стола. Негодяи были уверены в победе сюзерена и своем скором освобождении.

Монтель произвел на короля впечатление человека кроткого, мудрого и сведущего. Со слов Ивейна и Бедивера, этот волшебник, связанный с Восточной Римской империей, помог им уйти от верной гибели в имении предателя, владетеля Ландского. Обладал Монтель тайными знаниями и мог, наверно, не хуже Мерлина предвидеть будущее. Однако, даже Мерлина король никогда не просил заглядывать в грядущее, считая уделом смертных полагаться на волю Бога. Оставшись с магом наедине в небольшой комнатке смотровой башни, Артур заметил, что дар Девы Озера сильно приковывает внимание его гостя.

– Таким образом, король Артур, я и мои друзья хотим послужить вам верой и правдой, хоть может и показаться, что это не наша война! – прижав правую ладонь к груди, с легким поклоном произнес чародей.

После этих слов Артур поднялся с плетеного кресла, по-дружески похлопал колдуна по плечу, воодушевленно подняв голову, глядя в глаза собеседника.

– Ведь знаете, что остаетесь на верную гибель, но все равно стоите за правду! Вероятно, этот мир никогда не утратит надежды и всегда будет готов к положительным переменам и неожиданностям!

– Сторонники лжекороля руководствуются желаниями скоробогачей, стремясь за счет кровавой войны набить свои сундуки добром побежденных и подняться в иерархии королевства. Захват власти Мордредом обнажил их сущность, дав такую возможность. Кто-то должен быть им противовесом, иначе мы приблизим роковой день для прихода нечестивого мессии! – с энтузиазмом заключил лысый маг.

После слов Монтеля король, всегда ценивший искренность и самопожертвование во имя справедливой цели, протянул руку. Хорошо знакомый с обычаями греков и римлян, некоторые из которых имели широкое распространение, Монтель ответил крепким рукопожатием.

– Служение королю Артуру приравнивается к служению правде и чести!

Артур улыбнулся, поправляя своего собеседника.

– Я не прошу служить себе, ибо я являюсь одним из многих! У нас служение чести, справедливости и вере в высшие идеалы называют служением Богу.

– Как будет угодно! – при этих словах Монтель склонился в низком поклоне, чтобы не было видно кривой ухмылки.

Налив вина в кубки, Артур спросил волшебника, стоя у открытого окна:

– Вижу, друг мой, тебе понравился сей клинок! Экскалибур – необычное оружие!

– Истинно так! Говорят, будто в руках короля он вспыхивает ослепительным белым пламенем, а его хозяин не знает поражений, с легкостью круша доспехи и щиты! Кстати, слыхивал я, будто ножны этого клинка не менее ценны, чем само оружие! Это они? – будто опасаясь ответа, маг изобразил беспокойство на своем лице.

Король рыцарей выверенным движением вынул меч из ножен и подкинул клинок у себя на ладонях, демонстрируя знаменитое оружие колдуну. Забегав глазами по серебряному клинку, не смея коснуться дола, украшенного витиеватой рунической вязью, чародей застыл с приоткрытым ртом, словно увидел величайшее чудо на свете. Навершие было украшено инкрустированным куском белого мрамора, расчерченного нечеткими, ломанными, серыми прожилками. Наличие этого камня было понятно пророку – мрамор защищал от злых духов. На рукояти с каменьями, перпендикулярно клинку, вдоль гарды, искусный мастер выбил наименование прекраснейшего творения кузнецов и волшебников Авалона.

– Нет, ножны этого клинка я вернул Владычице Озера много лет назад, ибо честный воин не полагается на протекцию чар в бою! – тут король, поджав губы, печально и задумчиво посмотрел на горизонт, где оранжевое солнце уже готовилось уступить законное место ночной тьме, растворяясь в водной глади.

Монтель растянул на лице улыбку, понимающе закивал.

– Что ж, воины мои имеют в достатке пищу и питье, есть место для ночлега. Дозорные расставлены, а небольшой конный отряд уже вернулся, разведав, что ближайший к нам замок барона Восточного уже поднял знамя Мордреда. Где один, там и десяток! – с сожалением произнес владыка Логреса, но тут же вскинул голову и приосанился, не позволяя себе впасть в уныние. – Но мы знаем, что будем делать дальше: пойдем на замок предателя, так как нам нужны крепости, а барон еще не успел укрепиться и собрать войска! Правда за нами, а значит, с нами Бог! О лучшем покровителе и мечтать нельзя, верно? Вероятно, мой друг, в эту последнюю спокойную ночь будет тебе любопытно узнать, как я приобрел этот клинок?

– Смею просить о таком рассказе короля! – с глубоким уважением сказал встрепенувшийся волшебник, словно до этого пропускал мимо ушей сказанное светловолосым королем.

А Артур был рад хотя бы на короткое время повествования вернуться назад, когда все только начиналось.

***

Больше года минуло с тех самых пор, как армия Артура и все честные вассалы короны одержали верх над мятежными королями Лотом и Уриенсом, а также их последователями. Артур воззвал к разуму непокорных владык. В этом ему помогли его единоутробные сестры: Моргана и Моргауза. Хоть и шаткий, но мир воцарился на земле британской.

Время шло, стал расходиться слух по Логресу и за его пределами: справедлив и добр юный король. Не дает в обиду слабых, защищает обездоленных, а если где-то случается преступление, то рыцари короля Артура тотчас отправляются туда, чтобы восстановить справедливость.

И вот на одном из пиров случилось чудо: мигом смолкли праздные разговоры придворных и бахвальства рыцарей, а менестрели более не перебирали струны своих лютен. В гробовой тишине был слышен лишь цокот копыт белого коня, который сам, без седока, вошел в пиршественный зал. Медленно обошло животное дубовый стол и изумленных пирующих, остановившись подле короля Артура.

На правом боку зияла борозда, оставленная острой сталью, от которой вниз тянулось переплетение засохших, кровавых дорожек. Дивный конь устало наклонил голову с перепутанной гривой, прядая разорванными ушами, будто хотел что-то сказать королю. Даже незнакомый с ратным делом человек понял бы, что недавно побывал четырехногий бедняга в жестокой сече. Печальными глазами посмотрел тот на владыку Камелота, ткнулся носом в бархатную мантию и развернулся к выходу, иногда оборачиваясь на Артура, будто маня его за собой.

– Клянусь, этот необычный конь хочет что-то мне рассказать, но не может, лишь глазами молча вопит о помощи! Я последую за ним!

И король пошел следом за белым боевым конем из зала, а вместе с ним – дюжина его рыцарей. Был среди них и брат короля – Кай, который любил вставлять свои остроты по любому поводу.

– Подумаешь, лошадь! В этом зале всегда случались чудеса: трус хвалился храбростью, скупец говорил о щедрости, а пьяный некромант проповедовал человеколюбие! Чему тут дивиться? Лучше бы внимательнее следили за теми, кто валом валит в город на праздник, а то завели моду: ворота настежь для всех и каждого, помощь любому нуждающемуся! Только как отличить нуждающегося от проходимца? И зря сняли посты в самом дворце! Даже в день Святого Георгия! А меня не послушали! Сенешаль я или нет, в конце-то концов? Вот и шляются тут теперь всякие…

Но никто даже не усмехнулся над тирадой Кая, все уже давно привыкли к постоянному недовольству управляющего замком. Не умолкая, люди только и говорили о чудесном появлении белого коня.

Хотел было король напоить скакуна, обработать раны и поменять седло на нем, но встал на дыбы жеребец, противясь и словно говоря, что нет времени. По кругу стал обходить он владыку Логреса, нетерпеливо стуча копытами по брусчатке, а после и вовсе подогнул передние колени, подставив спину.