Новые бродяги

Еще один «литературный шедевр» монахов гласил:

Уважаемые верующие! 

Перед посещением святыни следует обратиться к Ламам-астрологам (кассиры консультации не дают)! Убедительная просьба не ложить (да-да, так и было написано) в тарелки для подношений крупы, конфеты, печенья (да, печенья во множественном числе), т.к. мелкие звери и птицы все раскидывают.

Администрация дацана

– Ого, у монастыря есть администрация, – подумала Рита, – может быть, и бухгалтерия тоже есть? А что, очень даже похоже, раз есть кассиры, да еще не дающие справок.

И Рита вдруг поняла, она слишком романтизировала это место в своих мечтах. В её понимании буддистский монастырь – это тишина, уединенность, созерцание и размышления, а не толпы народа, громкие звуки и торговля благостью. Грустно было расставаться с еще одной иллюзией. Вот и мечтай после этого.

«Путешествия и жизненный опыт отнимают у нас иллюзии» – вспомнила Рита знаменитые слова заядлого путешественника и знатного циника Марка Твена.

– А всё-таки хорошо жить с открытыми глазами, – Рита впервые подумала о своих разочарованиях с этой точки зрения, – мечтать и разочаровываться и снова мечтать, несмотря ни на что. Может быть, это и есть та самая свобода, ради поисков который они с Костей отправились в свое странствие?

Вернувшись из дацана, бродяги отправились знакомиться с городом. Улан-Удэ запомнился Рите как город огромного количества домов-памятников истории федерального или регионального значения, и почти в каждом из них располагался ресторан, кафе или другая какая едальня, одна из которых даже носила гордое название «Национальная пивная». Как город ароматного дыма из печных труб и запаха старого дерева и запустения от покосившихся домиков с резными ставнями и завалинками, когда-то добротных бревенчатых изб, а теперь жалких теней самих себя. Как город больших наивных детей, матерящихся на чем свет стоит, но у которых «Клубничка» – это кондитерская, а не интим-магазин, как кто-то мог бы подумать. Как город красивых церквей, где по праздникам звонят колокола, и богобоязненные горожане с утра вереницей устремляются в храмы. Хороший такой провинциальный российский город. Но иногда Рите хотелось воскликнуть вслух, прямо на улице:

– Ребята, вы что это, серьезно?

Чего стоило объявление:

«Войлочные юрты, национальная мебель – производство и продажа».

Серьезно? В XXI веке?

Или вот еще одно объявление на огромном билборде:

«Групповая медитация под звуки поющих чаш».

Понятно, что в Бурятии христианство пытается, как умеет, уживаться с буддизмом и шаманизмом. Но «групповая медитация», на Ритин неискушенный взгляд, выглядела как-то чересчур.

Особое место в своем дневнике Рита выделила бурятскому сервису. Ищете вы, к примеру, круглосуточную доставку еды. И находите. Объявление гласит (дословно):

«Режим работы – круглосуточно с 10 утра до 3 ночи».

Еще Риту поразил бурятский язык. Своей письменности у бурятов нет, вот и записали ученые-филологи непонятные слова русскими буквами. Получилось нечто странное: идешь по улице и видишь вывеску на кафе «Улаан Туяа». Что значит, один Бог знает. Но попробуйте-ка произнести это вслух. Не правда ли, на память приходит камлающий шаман с бубном, уносящийся в миры духов: Улаан Туяа, Улаан Туяа.

Вдоволь налюбовавшись на валенки и унты любых видов и фасонов, с вышивкой и без, наевшись до отвала кедровых орехов и попробовав серу, смолу хвойных пород деревьев, которую здесь все повсеместно жуют, считая отличным антибактерицидным средством, и которая пристает к зубам и не отчищается потом никакими средствами, Рита заскучала. И они с Костей в ожидании паспорта решили, пользуясь случаем, съездить на Байкал, благо это не очень далеко от Улан-Удэ.

Глава девятая

Как правильно бурханить

Рита с Костей решили для поездки арендовать машину и непременно сделали бы это, если бы накануне в прокате авто не познакомились с активной молодой бизнес-леди Леной, которая ехала по своим семейным делам в Гремячинск, и предложила отвезти туда бродяг, а на обратном пути забрать их оттуда. Естественно, ребята с радостью согласились: кто лучше местного жителя познакомит с достопримечательностями края? Но Лена оказалась мистически настроенной барышней. Лихо обгоняя на своей старенькой «Ниве» дорогие «Джипы» и «Лексусы» (которые здесь, признаться, не очень часто встречались на дороге), она для начала рассказала, что верит в инопланетян и в то, что это они создали жизнь на земле. Потом остановила машину на перевале «Пыхта».

– Будем бурханить, – сказала она, доставая из сумочки моток голубой ленты и солидных размеров охотничий нож.

На робкий вопрос бродяг:

– Что будем делать? – ответила, энергично нарезая ножом ленточки на короткие полоски, что они сейчас пойдут на перевал задабривать местных духов, а именно вязать ленточки на деревья и кидать вниз монетки.

На еще более робкий вопрос, можно ли обойтись без этого, решительно заявила, что без этого никак. Иначе либо гаишник остановит, либо колесо проколется, либо бензин кончится. С духами договариваться надо. И выдала бродягам по ленточке, велев приготовить по монетке.

– Еще хорошо бы разлить вокруг барисана (священного места, где ведут переговоры с духами) водку или молоко, – сообщила Лена. – Раньше использовали только молоко как белый священный продукт, но молоко не всегда было под рукой, и постепенно заменили на водку (водка, видимо, всегда под рукой). Заодно и внутрь немного «набурханят».

К счастью, ни того, ни другого у них с собой не оказалось, обошлись ленточками и монетками. Больше всего Риту поразило то, что так делала не одна экзальтированная Лена, это бы ещё ничего, так делали все водители легковушек и больших автомобилей, груженых лесом, буряты и русские, буддисты и христиане. Люди тут суеверны. На вопрос, далеко ли еще ехать, неизменно отвечают:

– Мы тут дорогу не загадываем, всякое случиться может.

***

В Улан-Удэ, как впрочем и во всей Бурятии, удивительная смесь буддизма, шаманизма, язычества и христианства. Причем не просто христианства, а старообрядчества. Староверов сюда насильно сгоняли еще при Екатерине II, дабы заселить необъятные просторы стремительно растущего государства. Будучи обособленными от других культов территориально и по своим убеждениям, староверческие общины стали теми «Галапагосскими островами», где развились совершенно необычные для европейца (или, как говорят в Бурятии, «западного») обряды.

Вот, к примеру, Крещение. В европейской части России в этот день во всех храмах выстраиваются длиннющие очереди за святой водой. Что делают с ней после того, как заполучат заветную бутылочку и принесут домой, всегда оставалось загадкой. Староверы же Бурятии её используют и весьма необычно. Окунают в неё обычный школьный мелок и рисуют крестики на окнах и дверях. Ну, как тут не вспомнить русский языческий обычай в ночь на Ивана Купалу класть на подоконники и порог дома крапиву, дабы защитить жилище от нечистой силы.

Или взять те же подношения духам в виде привязывания ленточек на деревья. Экологи бьют тревогу, природа загрязняется, а ленточек настолько много, что деревья не могут нормально развиваться. И не удивительно, ведь их вяжут все: и буряты, и туристы, и, что особенно поражает, староверы.

– Мы живем на земле шаманов, – говорят они, – И должны соблюдать обычаи земли, приютившей нас.

Хотя ленточка совсем необязательный атрибут. Может быть спичка, монетка или любой другой предмет, главное, показать духам свою добрую волю в приношении даров.

Сначала диву даешься, а, поразмыслив, понимаешь: мудро живут эти люди.

И почему-то вспоминается описанный Умберто Эко бразильский ритуал, тот «где вас ни о чем не просят, не просят даже верить. Только наблюдать, уважительно, конечно, в духе той же толерантности ко всем верам, с которой они принимают вас самих вместе с неверием вашим».

***

Когда вернулись в машину и тронулись в путь, Лена принялась без остановки рассказывать легенды про Байкал и окрестные места. Многие из них были широко известны, в том числе и Рите, и, в общем-то, в повторениях не нуждались. А Костя фольклором вообще интересовался мало.

Но две легенды показались Рите стоящими ее «молескина», и она, удобно расположившись на заднем сидении, начала записывать.

***

А знаете ли вы, почему у буддистских монастырей – дацанов крыши имеют загнутые края? К бурятам этот обычай строительства пришел из Китая. Существовало поверье, что во время дождя драконы спускаются с небес и катаются со скатов крыш как с горок. Но иногда случались казусы – драконы падали на монахов. И тогда они (монахи, а не драконы) начали строить крыши с загнутыми вверх краями. Драконы, скатившись с крыши, не падали, а подскакивали вверх, на небо. На монахов, соответственно, никто не падал. И, как сказал бы профессор Преображенский «Вот и хорошо, и никаких разрух».

***

Рита тихо засмеялась своей мысли. Ей внезапно подумалось, что у каждой легенды есть какая-то реальная основа, какой-то факт, который впоследствии оброс вымыслами. Так вот, интересно, что или кто падал на монахов с крыши в те давние времена? Или это на них так длительные медитации влияли? Или уже в те времена много «бурханили»?

Не найдя ответа, Рита вернулась к записям. Вторая легенда была совсем другая по характеру и настроению.

***

По дороге на Байкал есть река Хаим. Ее название с ударением на второй слог Хаи'м означает по-бурятски «медвежий угол». А с ударением на первый слог Ха'им – еврейское имя. Так звали старика, который в незапамятные времена помогал здесь беглым каторжникам, давал кров, кормил, даже деньжат подкидывал. И вот однажды погоня вышла на дом Хаима. Он отправил своих сыновей и беглых каторжников по подземному ходу, а сам остался в доме отстреливаться. Да только погоня стрелять не стала, а просто-напросто сожгла дом отважного еврея вместе с ним самим. Так закончился тихий протест Хаима против системы, а его именем назвали реку.

***

– Ну, всё, дальше сами. Пока, созвонимся, – Лена махнула рукой на прощание и, лихо развернув «Ниву» на песчаном берегу, умчалась прочь.

Глава десятая

Новое экономическое чудо

Рита стояла на берегу Байкала и пыталась разобраться в своих чувствах. То ли завышенные ожидания, то ли прочитанные книги и легенды сыграли с ней злую шутку, но Байкал не произвел на нее того впечатления, которого она ожидала. Конечно, она не рассчитывала увидеть НЛО или призрачных всадников, о которых в связи со здешними местами не говорил только ленивый. Но она ждала какого-то трепета, ощущения неземной энергетики, осознания исключительности места, наконец. Большое, да. Красивое, безусловно. Большое красивое озеро. Всё. Больше Рита ничего о нём сказать не могла. Она побродила по песчаной кромке, выступавшей из-под снега, опустила руку в еще не замерзшую воду (ух, ледяная, душа в пятки уходит), попробовала поднять с берега округлый обточенный водой камешек и не смогла, он накрепко примерз к песку. Создавалось странное впечатление: вот вода волнами накатывает на берег, вот песчаный пляж с полосками гальки, а вокруг лежит снег и дует ледяной ветер, пробирающий до костей даже в теплой куртке.

Вот что по-настоящему поразило Риту на Байкале, так это отношение к нему людей. С одной стороны, в прибрежных поселках и деревнях даже газовое отопление запрещено, вредно, видите ли, для экологии. Так и живут целые деревни на печном отоплении и подчас даже без электричества. Дома там зимой заметает снегом под самые крыши, а у жителей из всей техники только лопаты. Ни выехать, ни въехать, так и зимуют как на необитаемом острове. Зато, с другой стороны, несколько лет назад на Байкале был развернут грандиозный проект «Особая экономическая зона «Байкальская гавань». Идея, как обычно, была благая – создать на знаменитом озере благоустроенный курорт с отелями, ресторанами, набережными и собственным причалом, так, чтобы не хуже импортных получился и привлекал туристов и инвесторов. Для этого огородили забором несколько километров побережья, закатали берег в бетонный плен, построили красивый маяк и … всё. На этом энтузиазм и средства иссякли. Точнее, освоили только 16 из 40 миллиардов рублей, выделенных проекту, но остальные как-то незаметно и скромно, не привлекая к себе внимания, канули в небытие. Чиновники немного растерялись от таких финансовых дематериализаций, но быстро нашлись и щедрой рукой передали проект в региональное управление. Местные власти так «обрадовались», что даже испугались. У них денег на первостепенные нужды нет, а тут «Байкальская гавань» как снег на голову. Вот и стал значительный кусок байкальского восточного берега унылой заброшенной стройкой, с самого начала обреченной на провал. Вот скажите, кому пришло в голову строить курорт на месте впадения реки Турки в Байкал, где её русло рассекает горные хребты, защищающие берег от ветров, и создает ветряную трубу? Где немилосердно дует даже в жаркую погоду, а в остальное время прямо-таки сбивает с ног? Или кто придумал строить гостиницу на противоположной от «Гавани» стороне дороги в непосредственной близости от линии электропередачи? Вам бы понравилось жить под постоянно гудящими проводами высокого напряжения? Да еще и не прямо напротив курорта, а в стороне, потому что прямо напротив него… Что бы вы думали? Правильно, кладбище. Ну, а где же еще прикажете строить курорт?

Рита с Костей, приехавшие на попутке посмотреть на «новое экономическое чудо», побродили по унылому бетонному царству с парой белых беседок, недостроенными дорогами, кучами мусора, гонимого порывами ледяного ветра, и, как апофеоз всего, с новеньким маяком, предназначенным, увы, не для навигации, а для развлечения и ублажения капризного до зрелищ туриста. Бродяги с трудом дошли до маяка под завывания ветра (машины на территорию почему-то не пускали) и обнаружили на входе пожилую бурятку, которая сообщила, выдыхая им в лицо клубы табачного дыма, что вход в маяк запрещен, а чтобы получить разрешение, нужно куда-то обратиться, чтобы получить какую-то бумагу, точнее она не знает. Рита сразу вспомнила остроумные слова М.А. Булгакова о том, что «необходимо сейчас же, тут же, не сходя с места, составить какую-то коллективную телеграмму и немедленно послать её».

На двери маяка висело объявление «С вопросами и предложениями обращаться к старшему смотрителю». Где найти старшего смотрителя, бурятка не знала, впрочем, как и младшего или хоть какого-нибудь смотрителя, к которому можно обращаться с вопросами и предложениями. От денег за вход тоже отказалась, туманно мотивировав тем, что «распоряжения не было». От кого оно должно поступить, бродяги даже не стали выяснять – бесполезно. Вот и получается, маяк для туристов, но туристам туда нельзя.

Унылое, безрадостное место. Но в последнее время наметилась «положительная» тенденция – проектом заинтересовались китайцы. Они готовы вложить деньги, достроить объект и возить сюда своих туристов, естественно, мимо и регионального, и федерального бюджетов Российской Федерации. А вы говорите, экспансия…

– Ведь вся прелесть Байкала в его первозданной, природной красоте, – возмущалась Рита, когда они на очередной попутке ехали в Горячинск на термальные источники, – кому здесь нужны бетонные набережные, их в Крыму хватает?

В Горячинске Риту ждало разочарование. Оказалось, что целебные воды загнали в трубы и подвели их к санаторию, куда без санаторно-курортной карты и кучи справок не попадешь. Она вспомнила, что уже однажды в Тюмени не попала на термальные источники из-за того, что схватила простуду, и пока её коллеги плескались в полезных водах, откисала в гостиничном номере, закутанная в плед и с горячим чаем наперевес.

– Видимо, источники – это не мое, – решила Рита и перестала расстраиваться.

Но все-таки бродягам было суждено прикоснуться в этот день к термальным водам. Местная жительница с поэтическим бурятским именем Нарана, что значит «солнце», которую они расспрашивали про источник, показала то место, откуда собственно из-под земли и вытекает горячая остро пахнущая вода и маленькое озерцо, образованное ей. Озеро грязноватое, слегка заросшее тиной. Рита потрогала воду – горячая. Нарана пояснила – 70 градусов; пить эту воду не рекомендуется, вредно для желудка, купаться в ней более шести минут тоже не стоит. Собственно, отчасти именно поэтому воду «увели» в санаторий, чтобы страждущие лечились под наблюдением врачей и не занимались самодеятельностью. В свете всего этого Риту изумили местные жители, которые набирали воду из озерка целыми ведрами и уносили домой.

– Неужели лечиться? – спросила Рита.

– Стирать, – без обиняков ответила Нарана.

Глава одиннадцатая

Творческие люди

На ночь Рита и Костя остановились в доме гостеприимных супругов Виталия и Галины, который специализировались на том, что предоставляли своё уютное двухэтажное жилище туристам и паломникам. Пока хозяйка накрывала на стол, её муж развлекал гостей разговорами. Он оказался заядлым охотником, поэтому сразу же оседлал любимого конька:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.